Вне закона

Макс Брэнд

Само появление Ларри Линмауса повергало жителей маленьких городков в ужас, ибо он прослыл налетчиком, грабителем и убийцей. Но вскоре возник повод усомниться, виновен ли он во всех тех прегрешениях, которые ему приписывали, и не стал ли, в свою очередь, жертвой мошенника.

Глава 9

Совет шерифа

От размышлений о жизни Ларри перешел к более прозаическим вещам — решил привести себя в порядок. Умываясь, он почувствовал на лице легкую щетину, хотя брился утром, так как этот день должен был ознаменовать начало его новой жизни. В любой другой день парень отнесся бы к этому вполне спокойно, но именно сейчас ему захотелось быть гладко выбритым.

Бреясь, он старался убедить себя, что совсем не жалеет о случившемся, пусть его потерянное счастье обретут другие. «Счастье — призрачно, а мне лучше оставаться одному и умереть, подобно старому волку, загнанному сворой собак», — думал он. Сравнение людей с собаками очень ему понравилось — лучшего они просто не заслуживали.

Закончив бритье, Ларри достал из пакета свежую рубашку, тщательно почистил одежду, несколько раз махнул щеткой по запылившимся сапогам и переоделся. Теперь вид его был безупречен — даже шпоры на сапогах и те блестели!

Он решил перекусить. Выйдя из номера, спустился в ресторанчик. И едва появился в дверях, как все присутствующие повернули головы в его сторону и тут же отвернулись.

Как же они его ненавидели! Как боялись!

С холодной улыбкой на губах Ларри прошел через зал и уселся за свободный столик.

— Не сюда, мистер! — крикнул подбежавший официант. — Когда нас мало, мы за отдельными столами не обслуживаем. Так что…

Посетители с любопытством посмотрели на храброго официанта, а Линмаус, сохраняя на губах ледяную улыбку, поднял голову. Глянув на его лицо, официант открыл рот и молча отступил назад. Вид у него был такой, будто он только что получил удар в челюсть.

— Я предпочел бы отужинать в одиночку, — бросил бандит.

— Да, сэр! — поспешно отозвался перепуганный официант.

«Или мне кажется, что все люди стали проявлять ко мне неуважение, или так на самом деле и есть?» — мелькнуло в голове у Ларри.

Насупившись, официант обслужил его в полном молчании. В нем не чувствовалось того благоговейного трепета, который обычно испытывали другие, завидев в своем заведении молодого, красивого и овеянного легендарной славой бесстрашного Линмауса.

Да, отношение к нему круто изменилось.

После ужина Ларри ненадолго задержался на веранде. За все время его пребывания там никто не произнес ни одного четкого слова — слышалось только невнятное бормотание. Скорее всего, собравшиеся здесь чувствовали себя словно на пороховой бочке. Только возвращаясь в гостиницу, Ларри услышал за спиной сначала громкие голоса, а потом — дружный смех.

Он сразу же понял, чем было вызвано всеобщее веселье. Сидевшие на веранде горели желанием хоть чем-то унизить человека, проявившего слабость. Они считали своим долгом пнуть ботинком любого, кто спасовал перед более сильным противником. Но Ларри, проявив трусость, вел себя так, как будто бы ничего не произошло, по-прежнему держался героем. За это его и ненавидели.

«Неужели за это?» — подумал бандит, поднял голову и стиснул зубы. Да, ведет он себя как ребенок, а с такими подонками церемониться не следует. Пусть только попробуют в открытую его задеть! Он им тут же покажет, что перед ними прежний Линмаус!

Не прошло и получаса, как в номер к Ларри громко постучали. Когда распахнулась дверь, он увидел на пороге невысокого крутоплечего мужчину с узкими бедрами и старомодными усами вразлет. Страха на его испещренном морщинами лице не было. Не снимая с головы сомбреро и засунув ладони за ремень, он вошел в комнату. Это был шериф Энтони по прозвищу Цыпленок.

В складках его синей фланелевой рубашки Ларри заметил белую дорожную пыль.

— Привет, Линмаус! — произнес вошедший.

— Привет, шериф Энтони. Присядете?

— Нет, сидеть не собираюсь. — Шериф сдвинул шляпу на затылок. — Я пришел, чтобы сказать тебе…

— Вы, Энтони, не соблюдаете приличия, — заметил Ларри. — А люди должны о них помнить всегда. Правда, сейчас люди на хорошие манеры наплевали, но я считаю своим долгом о них постоянно напоминать. Так что, сэр, снимите с головы шляпу.

— Снять что? — огрызнулся шериф.

— Прошу вас снять шляпу, сэр.

— Слышал, что после стычки с Джеем Крессом ты совсем изменился… — начал было страж порядка, но парень не дал ему договорить.

— В противном случае мне придеться попросить вас выйти, — заявил он.

— Чепуху какую-то мелешь! — вновь начал Цыпленок.

Однако Линмаус снова его прервал:

— Или вас выставить?

Нежданный гость удивленно уставился на бандита. С тех пор как Цыпленок впервые взобрался на лошадь, он уже никого не боялся, но обострять отношения с известным головорезом не стал и покорно снял сомбреро.

— А теперь присядьте, — мягким голосом предложил Ларри. — Не могу же я сидеть, когда вы, сэр, стоите.

— Видок же у тебя, Линмаус! Ну прямо как у прокисшего молока, — ухмыльнулся страж порядка. — Уж не случилось ли что с тобой?

— Очень даже может быть, — признался Ларри. — Сами знаете, чего только не случается в этом дурацком мире.

— Я всегда восхищался тобой. Считал тебя большим интеллектуалом, — высокопарно произнес Энтони. — Так, может, объяснишь, что с тобой произошло?

— Я благодарен вам за такую высокую оценку и постараюсь ответить на все ваши вопросы.

Вежливость бандита озадачила шерифа, но он продолжил:

— Ты, я слышал, уже наделал шума в нашем городе.

— Имеете в виду ссору с Джеем Крессом?

— О нет! Об этом я умолчу. — Энтони презрительно поморщился, при этом кончики его усов сначала взмыли вверх, а потом опустились в прежнее положение. — Это не мое дело. Меня интересует то, что произошло после вашей ссоры.

— А что, собственно говоря, произошло?

— Ты на свою голову начал искать приключения.

— Да?

— Взял и оскорбил старика Ламберта…

— Ламберт сам был готов наброситься на меня, словно бешеный пес. Мне ничего не оставалось, как напомнить ему о хороших манерах. Только и всего.

На лице Ларри заиграла добрая улыбка. Он взял листок тонкой бумаги, достал табак и, продолжая улыбаться, стал крутить «козью ножку». Его длинные, тонкие, как у музыканта, пальцы, работали быстро, и вскоре самокрутка была готова. Шериф, дивясь ловкости пальцев парня, даже забыл, что перед ним отъявленный бандит.

— Надеюсь, вы не курите? — вежливо поинтересовался Линмаус. — А то мне, кроме этого, и предложить нечего!

— Нет, я не курю. А ты, вижу, обо мне многое знаешь, — прорычал Энтони.

— О привычках выдающихся людей и даже их слабостях всегда интересно знать. Вот, например, стражи порядка. Едва мне исполнилось двенадцать, как они стали проявлять ко мне повышенный интерес.

— Да и я, мой мальчик, могу кое-что о тебе рассказать.

— Слушаю вас, шериф.

— После наезда на конюха ты пытался у гостиницы затеять драку.

— Совсем нет! Только спросил одного из парней, над чем он смеется.

— И обозвал его собакой!

— Никак нет. Лишь сказал, что беспричинный смех — все равно что лай собаки. Спросил, уж не пес ли он, но парень ничего не ответил. По всей вероятности, язык проглотил.

— Ты нагрубил всем, кто был на веранде. Ищешь к кому придраться? Поэтому и разгуливаешь по городу?

— Неужели?

— Да, так оно и есть. Вот только одного не могу понять, почему ты спасовал перед Джеем Крессом?

— Он, Энтони, оказался проворнее меня, — пояснил Линмаус и снова улыбнулся.

Шериф удивленно посмотрел на него.

— Ну, Линмаус, это ты заливаешь!

— Нет, Энтони. Просто в тот момент я немного приоткрыл глаза и по-другому посмотрел на жизнь. А сейчас вы поможете мне полностью их открыть. Так ведь?

— Во всяком случае, постараюсь, — хмыкнул шериф. — Вот что я тебе скажу. Попытаешься восстановить репутацию сорвиголовы и пригрозишь кому-нибудь револьвером — а ты, чуть что, сразу за него хватаешься — тебе не жить! Против тебя весь Крукт-Хорн!

— Правда? — На губах Линмауса появилась холодная улыбка. — Но пока вы в городе, бояться мне нечего. С таким обостренным чувством справедливости, как у вас, и преданностью работе вы ведь насилия не допустите. Вы же, Энтони, скорее погибнете, чем отдадите меня на растерзание разъяренным горожанам!

Шериф уставился на бандита, пытаясь понять, что скрывается за его словами.

— Нет, защитить тебя я не смогу, — задумчиво произнес он. — Но вот что посоветовал бы тебе, сынок. Будь осторожен. Иначе в один прекрасный день тебе свернут шею и ни один шериф в мире не сможет помешать этому. Все! — С этими словами Энтони резко развернулся и направился к двери.

— Уже уходите? — негромко протянул Линмаус. — Спасибо, что предупредили. Спокойной ночи, шериф!

Страж порядка на ходу невнятно выругался.

Линмаус легкой походкой догнал его в коридоре.

— Энтони, может, мне вас проводить? А то…

— Да пошел ты! — рыкнул шериф, водружая на голову сомбреро. — Чего мне бояться?

«Наглость этого парня не знает предела», — подумал он.

— Осторожнее на лестнице, шериф! Верхние ступеньки почти сгнили. Не ровен час, подвернете ногу и свалитесь с нее. Вот шуму-то будет!

Бросив на Ларри сердитый взгляд, Энтони быстро добрался до лестницы и бегом спустился вниз.

Вернувшись к себе в номер, Линмаус обнаружил в нем второго посетителя.