Протекторы: Книга Судьбы. Книга III

Майя Еремеева

Казалось, судьба уже послала Дэстени Уолтерсон все самые тяжкие испытания, но впереди у девушки еще немало потерь и бед. Привычный мир рушится, Охотники и Протекторы стоят на пороге войны, а на Дэстени открыта настоящая охота. Сможет ли она принять помощь той, что предала ее? Сможет ли узнать правду, скрывавшуюся в прошлом, и понять, кто настоящий враг? Сможет ли раскрыть тайну Книги Судьбы и спасти будущее своего мира? И сможет ли она пожертвовать собственной жизнью в решающий момент?

Глава 6

Просыпайся.

Чей это голос? Как будто он не прозвучал, а просто высветился в воздухе…

Просыпайся.

На этот раз он услышал голос, хоть и не очень отчетливо. Как будто голос прозвучал из сломанного радио…

Просыпайся.

Низкий, строгий и требовательный. Теперь сомнений не оставалось.

Просыпайся, Роланд.

Он попытался открыть глаза, но не смог. Его тело как будто не принадлежало ему, как бы он ни старался пошевелиться.

Я сказал, просыпайся, Роланд.

— Я не могу…

Можешь. Просыпайся.

Роланд снова попытался. Это было так похоже на Кристофера Рэма — требовать чего-то невозможного. Но как его голос вообще был возможным?

Что произошло?

Организация… Его Протекторы…

Совет Эдогана.

— Я не справился, отец…

Внезапно впервые за очень долгое время, ему хотелось, чтобы его успокоили и пожалели. Он всегда стыдился этой мысли, поэтому никогда ее не подпускал. «Только дети требуют внимания в надежде на то, чтобы их пожалели», — всегда говорил отец.

Нет, он не требовал внимания. Просто он был совершенно один. Уже так давно…

Открой глаза.

— Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить? — сокрушенно спросил Роланд, понятия не имея, слышит ли его отец, или все это происходит у него в голове. — Все потеряно…

Еще не все. Ты должен продолжить начатое. Ты все еще в ответственности за многие жизни. Ты все еще лидер.

Странно было слышать эти слова сейчас, потому что отец всю жизнь твердил ему, что Роланд должен быть бесконечно благодарен, что у Рэймонда лидерство в крови. Что он всегда и везде может следовать за старшим братом, что Рэймонд Рэм был истинным начальником, истинным Главой Организации.

Только Рэймонд был мертв. Как и его отец.

Просыпайся, Роланд.

И Роланд открыл глаза.

— Слава богу! — услышал он уже другой голос.

Над ним склонялся доктор Шин, и первое, что Роланд увидел, — это лицо пожилого доктора, лицо полное облегчения. Доктор устало вытер лоб рукавом свитера. Он не был, как обычно, в своем белоснежном докторском халате, что сразу показалось странным, непривычным. На нем был простой серый свитер.

Но внешний вид Шина был не единственным, что не укладывалось в голове. Роланд прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок и сфокусировать зрение. Что произошло?

На них напали. Он помнил сражение, помнил, как Протекторы бились насмерть… У них не было шансов. Охотников было слишком много…

Но Шин… Он должен был эвакуироваться вместе с остальными членами Орбиса. Его сердце сжалось. Неужели они не успели?..

Стоп.

Что еще было не так? Роланд пристально огляделся, впитывая все детали комнаты. Он не узнал помещение, в котором находится. Значит, либо он повредил голову, так как знал каждую комнату своей Организации, как собственное тело, либо…

— Где мы? — спросил он, не узнав собственного голоса — из горла вырвался лишь слабый сиплый шепот.

— В Организации мистера Бейна, — ответил доктор Шин и тут же положил обе руки на плечи Роланда, так как после его слов тот сразу попытался встать.

— Как это возможно? Мы были с Охотниками…

— Успокойся, Роланд, — предупредил его Шин, возвращая привычную строгость в голос, — и даже не думай вставать. Тебя здорово ударили по голове, и я боюсь, что может быть сотрясение…

— Мне плевать на мою голову, Шин, — резко бросил Роланд, снова пытаясь встать. Он никогда не разговаривал с доктором так грубо, но ничего не мог с собой поделать. — Что произошло? Почему я здесь? Где остальные Протекторы? Где Охотники?

Доктору, видимо, тоже было наплевать на резкий тон Роланда. Он не дал ему встать, пользуясь тем, что Роланд сейчас намного слабее.

— Тебе все объяснят. Но сначала дай мне убедиться, что с тобой все хорошо.

— Где Охотники? — не сдавался Роланд, хоть и оставил попытки подняться. — Константин?

— Скорее всего, в нашей Организации.

Роланд застыл.

— Скорее всего? — переспросил он, чувствуя, что его мозг вот-вот взорвется от недостатка информации. — А где тогда мы?

— Я же говорил, мы в Организации Бенедикта Бейна, куда ты приказал всем эвакуироваться. Я прошу тебя, Роланд, попытайся успокоиться и расслабиться, иначе не восстановишься как следует!

— Я не… — Роланд попытался сделать так, как ему говорят, но не знал, получится ли у него расслабиться. Получится ли у него вообще когда-нибудь это сделать. — Я не помню, как оказался здесь…

— Ты был ранен в битве. Протекторы успели вытащить тебя и увезти сюда.

— Но… — Роланд бессильно прикрыл глаза, изо всех сил пытаясь вспомнить, но то и дело будто врезался в черную стену. — Как же остальные?

На этот раз доктор Шин ответил не сразу. Роланд почувствовал, что он вообще предпочел бы не отвечать на этот вопрос.

Это могло означать лишь худшее.

Ему хотелось кричать от боли. Не физической, а душевной, жуткой боли потери и раздирающего чувства вины.

— Все, кому удалось выбраться, находятся здесь. Команда эвакуации спасла жизни огромному количеству людей, Роланд. Все они живы благодаря тебе.

Ему не хотелось слушать похвалы. Он знал, что сколько бы людей он ни спас, этого было недостаточно, чтобы затмить количество потерянных жизней.

Роланд кашлянул, пытаясь вернуть твердость в свой голос.

— Члены Совета? — спросил он, зная, что не хочет слышать ответ.

Он помнил, что случилось во время схватки, помнил крик Патриции…

— Генерала удалось спасти. Он в порядке. Большинство членов Высшего Орбиса в порядке.

Роланд прекрасно понимал, что Шин пытается избежать главного.

— Донован, Дональд, Патриция… — с трудом произнес он, вспоминая подробности битвы. — Они мертвы, да?

Доктор Шин покачал головой.

— Патриция в плохом состоянии, но она жива. Она здесь, — он указал куда-то в сторону.

Роланд, не веря своим ушам, повернул голову влево, осматривая комнату целиком. Помещение было просторным, белые узорчатые стены были завешаны портретами, по всей видимости, знаменитых докторов, а также докторов, когда-то работавших в этой Организации. Небольшие окна были открыты, и свежий воздух раздувал белые легкие шторы. В комнате было около десяти кроватей, некоторые из которых были отгорожены светлыми ширмами.

Роланд снова прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

— Шин, — произнес он как можно убедительнее, — мне нужно поговорить с Орбисом. С Генералом, с Протекторами…

Но доктор уже отрицательно качал головой.

— Тебе нужен покой.

— Нам всем нужен покой. Но до него нам еще очень далеко, — возразил Роланд, приподнимаясь на локтях. — Я чувствую себя нормально. У меня ничего не болит.

— Это потому, что я напичкал тебя обезболивающими!

— Стефан, — произнес Роланд серьезно. Он никогда не обращался к доктору по имени, потому что тот предпочитал, чтобы все называли его по фамилии. Роланд не знал почему, но никогда не настаивал. В данный момент он лишь надеялся подчеркнуть важность своей просьбы. — Пожалуйста. Мне нужно знать, что происходит, и я обещаю, что отдохну позже.

Доктор Шин поморщился при упоминании своего имени, но не возражал. Это был хороший знак, потому что Шин обычно даже не давал ему закончить.

— Скажи мне, где Орбис, — настаивал Роланд, — пожалуйста.

— Где, где, — недовольно проворчал Шин, обессиленно взмахнув руками, — здесь они, толпятся за дверью, ждут.

Сердце Роланда радостно забилось в предвкушении хоть каких-то ответов. Он успел лишь привести себя в полусидячее положение, только что заметив, что все еще одет в те же брюки и рубашку, которые, на удивление, были достаточно чистыми. Правда, его волосы были в худшем состоянии, а его жилетки и пиджака вообще не наблюдалось. Как только он сел, голова закружилась на несколько мгновений, и он всеми силами пытался сделать так, чтобы Шин этого не заметил. К счастью, доктор отошел от его койки, так как пошел открывать дверь, впуская членов Орбиса.

Пока Роланд смотрел, как они приближаются к нему, он поймал себя на мысли, что никогда еще не был так рад их видеть. Нилла чуть ли не бегом шла к нему, стуча каблуками, на ее бледном лице было жуткое беспокойство. Джиллианна с явным облегчением спешила за ней, почему-то держась правой рукой за левый локоть. Кристиан Лу, как обычно, был сдержан и не показывал эмоций. Роберт Уайс держал руки в карманах, что делал только тогда, когда жутко нервничал. Лидия Крохан шла рядом с ним, положив ладонь на его предплечье. Она тоже была бледна, вымотана, но цела. Наконец, профессор Николаевич, как всегда со сдвинутыми бровями, похрамывал последним.

Пока они выстраивались вокруг его койки, доктор Шин отгородил всех ширмой, чтобы не беспокоить других пациентов и чтобы никто не беспокоил их. Нилла подошла к Роланду ближе всех и осторожно положила руку на его плечо.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она таким тихим голосом, словно боялась, что с ним случится нечто ужасное, если она заговорит громче.

— Я в порядке, — быстро сказал Роланд, оглядывая всех собравшихся и задерживая взгляд на тех, кто, по всей видимости, был ранен. — Вы? Джиллианна, Николаевич?

Все твердо кивнули, явно чувствуя себя неловко. Их собрания всегда проходили в кабинете Главы, в официальной атмосфере. Никогда еще им не приходилось собираться в больнице чужой Организации, да еще и перед прикованным к кровати Главой.

Джилл тут же опустила руку, поняв, что Роланд заметил рану. Ее локоть был перевязан, но рана не казалась серьезной.

Глубоко вздохнув, он снова обратился к ним:

— Я рад, что вы в безопасности. Теперь, пожалуйста, объясните мне, что произошло.

— Эвакуация проходила успешно, — тут же начала Нилла, — почти всем удалось выбраться.

— Все, до единого Связного Протектора, покинули здание вовремя, — доложил Роберт. — Все было по плану. Мы отправили всем адрес этой Организации, удалили всю информацию и покинули здание на последнем самолете.

— Мы контролировали все выходы, — подхватила Джилл. — Первым делом уехали все рабочие. Когда мы уже выпустили последних Протекторов, в здание забежал Влад с детьми.

Роланду пришлось снова прикрыть глаза, потому что свежие воспоминания нахлынули на него. Дети… Ему удалось спасти детей, Владлен увел их в Организацию… Его сердце вдруг забилось чаще, так как он понял, что они могли не успеть выбраться оттуда.

— Дети целы. Мы отправили их с Верлоксом, — быстро добавила Джилл, заметив изменение в его лице. — Но Влад сказал, что вы все еще на улице с… некоторыми Протекторами.

Роланд открыл глаза, глядя на Джиллиану. На вид она была так же вымотана, но ее голос звучал довольно уверенно. Он помнил, что Александр был одним из оставшихся с ним Протекторов, и хотел спросить, в порядке ли он, но не смог.

— В это время началась битва, и Влад сказал, что вам нужна помощь, что Охотников слишком много.

— Мы пытались следовать твоему приказу, — мягко вставила Нилла, забыв даже о том, что при других всегда обращалась к нему на «вы», — но Влад предложил выехать на машинах через главные ворота и попытаться забрать всех, кого сможем.

Сердце Роланда снова сжалось.

— Я дал вам четкие указания, — произнес он напряженно.

— Мы не могли оставить вас, — тихо возразила Лидия.

Остальные лишь кивнули в знак поддержки.

— Кто-нибудь пострадал? — спросил Роланд, наконец решаясь задать тот вопрос, которого так боялся.

Тишина. Джилл и Нилла тревожно переглянулись. Роберт и Кристиан слегка опустили головы.

Роланду хотелось всех распустить и вернуться во тьму. Ему не хотелось слышать ответ. Ему не хотелось ничего слышать. Но он не имел на это права.

— Сколько? — спросил Роланд, пытаясь сдержать слабость в голосе.

Он не мог позволить себе слабость в присутствии своих подопечных, в присутствии тех, кто смотрит на него как на лидера.

Ответить решился Кристиан Лу.

— Точно сказать сложно. Мы не смогли забрать всех. Нашей главной задачей было спасти вас…

— Сколько? — повторил Роланд тише, но более напряженно.

— Связные подсчитали всех и… Мы думаем, что потеряли около двадцати пяти человек, — произнесла Джилл, опустив голову.

— Мы предполагаем, — добавила Лидия, — что некоторые остались живы. Возможно, Охотники не станут всех убивать…

Ее голос был полон надежды, но все, о чем мог думать Роланд, — это то, как беспощадно и быстро убивали Охотники его Протекторов. Константин не пощадит их. Он готов был убить невинных детей, что уж говорить о его главных врагах…

Все молчали, никто, видимо, не знал, что сказать. Все ждали слов Роланда.

Ему нужно было продолжать собрание.

— Что-нибудь известно о нашей Организации?

Члены Орбиса отрицательно помотали головами.

Роланд кивнул в знак понимания и продолжил:

— Что с Высшим Орбисом? Генералом и остальными?

— Генерал час назад отбыл в Венесуэлу, — доложила Нилла, — вместе с Дэвидом Скай и несколькими Протекторами Венесуэлы.

Роланд снова кивнул. Генерал мог бы и дождаться, пока он очнется, но какая-то часть его была рада, что Джонатан Ховатт уехал. У Роланда и без Генерала Эдогана было достаточно проблем.

Он вдруг понял, что не знает, о чем еще спросить. Ему так много хотелось знать, но новость о том, что они стольких потеряли, словно отбила у него желание двигаться дальше. Думать, что делать, что-то планировать…

Ты все еще в ответственности за многие жизни. Ты все еще лидер.

Слова отца, которые он каким-то образом услышал в голове, на этот раз почти не подействовали на него. Но он вспомнил другие слова, внезапно пришедшие к нему из воспоминаний. Слова, произнесенные самым красивым и приятным голосом на свете: «Ты лучший Глава, о котором мы могли бы мечтать. Не знаю, что мы такого сделали, чтобы заслужить тебя в роли нашего лидера…»

— Сэр, — обратилась к нему Лидия, отвлекая его от такого желанного воспоминания о Дэстени, — вы в порядке? Доктор Шин сказал, что вас травма головы… Вы были без сознания весь путь сюда. Нужно ли что-нибудь сделать, пока вы поправляетесь?

Роланд собрался с силами и поднял на них глаза.

— Вы все справились превосходно. Спасибо вам. Я благодарен каждому из вас, — он окинул их взглядом, задержавшись на каждом члене Орбиса, надеясь, что они понимают, как он гордится ими и насколько его благодарность больше этих скромных слов. — Но я хочу, чтобы вы знали: Генерал действительно снял меня с должности Главы. После всего случившегося он может лишить меня и звания Протектора. Я говорю вам это потому, что вы имеете полное право больше не следовать моим приказам.

Он ожидал бурной реакции, но члены Орбиса просто застыли, как статуи. На их лицах было лишь странное непонимание. Мужчины выглядели сокрушенно. Джиллианна вообще смотрела на него так, будто сейчас расплачется.

Лидия покачала головой и снова ответила за всех:

— Вы — наш Глава, Роланд, и мы ни за что не покинем вас.

— Я потерял Организацию, — возразил Роланд, решив, что выразился как-то неправильно и они не понимают всего того, что он пытался сказать.

— Вы спасли наши жизни, — сказал Роберт. — Вы были правы насчет Охотников и насчет медальонов. Вы спасли нас, хотя Совет Эдогана и Генерал не верили вам.

— Когда Артур Велинберг объявил вас предателем, — вставил Кристиан, не давая Роланду возможности возразить, — нам не требовалось никаких доказательств, чтобы верить вам до конца. Генерал не поверил вам и сегодня, но ни он, ни кто-либо из Совета Эдогана не смогли бы сегодня спасти жизни стольких Протекторов.

— Если вы предлагаете нам подчиняться приказам Генерала, который готов был принять неправильное решение, — уверенно продолжила Джиллиана, — то мы отказываемся. Во время службы мы подчинялись Главе. И вы наш единственный Глава, поэтому мы продолжим делать это и дальше.

Остальные ничего не добавили, но видно было, что они согласны с каждым сказанным словом. Роланду стало не по себе. С первого дня его управления Организацией ему казалось, что никто не воспринимает его всерьез. Он был для всех неопытным, легкомысленным молодым сыном покойного Главы, совершенно неготовым для такой важной должности. Разумеется, ему не приходилось добиваться уважения, все знали правила: подчиняться Главе без возражений было долгом каждого. Но Роланд чувствовал, что многие сдерживали свое мнение, не показывая то, что на самом деле думают о своем новом лидере. По крайней мере, так было в первое время. В течение первого года в роли Главы ему удалось сблизиться с Орбисом и Протекторами так, что его стали уважать не только за то, что его фамилия Рэм, но и за то, что он показал себя как трудолюбивый и достойный лидер.

Теперь Роланд смотрел на преданные лица своего Орбиса и чувствовал, как его сердце разрывается на части от переизбытка эмоций. Он был настолько растроган, что ему пришлось быстро взять себя в руки, прежде чем его глаза наполнятся предательскими слезами.

Доктор Шин умиленно улыбнулся, будто понимая его состояние, в его глазах тоже стояли слезы. Он всегда помогал Роланду и поддерживал его абсолютно во всем.

Остальные молчали еще несколько мгновений, и Роланд решил нарушить эту неловкую тишину.

— Что ж… — он кашлянул, смущенно опустив голову, надеясь, что никто не заметит его слез. — Я благодарен вам. Спасибо.

— Каковы дальнейшие действия? — деловито спросила Нилла, возвращая официальный тон, в то же время поправляя его подушку, хоть он в этом и не нуждался.

— Дальнейшие действия… — задумчиво произнес Роланд. Это был хороший вопрос, так как подошло время новых ответственных решений. — Я думаю, первым делом мне нужно лично поблагодарить мистера Бейна за гостеприимство.

Главам разрешалось посещать другие Организации, но это случалось довольно редко. К тому же в этом не было необходимости, не говоря уже о том, что Главы почти никогда не покидали свои здания.

Организация Бенедикта Бейна находилась на севере страны и была немного меньше. Она считалась одной из самых «спокойных» Организаций, что означало лишь то, что Охотников в этой местности было меньше.

Внешне здание сильно отличалось от Организации Роланда, начиная размерами и заканчивая цветом стен. Отличалась и форма Протекторов: к привычному комплекту добавлялись теплые куртки, шапки, перчатки и пушистая зимняя обувь. Сама форма была полностью белой, включая пиджаки, жилетки и всю верхнюю одежду.

Роланд, не ожидавший, что здания Организаций, оказывается, настолько отличаются друг от друга, не скрывал своего удивления. Зато на фоне «белоснежных» Протекторов он мог с легкостью видеть своих, все еще одетых в собственную черную форму.

У него пока не было возможности поговорить с ними. Роланд направлялся к Главе Организации, кое-как вырвавшись из хватки Шина, который заставлял его оставаться в постели. Ему удалось выбраться, но пришлось пообещать сделать все, что доктор ему прикажет, как только он поговорит с Бейном.

Нилла вызвалась проводить его в кабинет Главы, несмотря на то что была очень вымотана. Впрочем, как и все остальные. Сам он чувствовал себя нормально, но понимал (не без постоянных напоминаний Шина), что держится только благодаря сильным обезболивающим лекарствам.

Стены, потолок и пол холодных светлых оттенков были похожи на ледяные, но план самого здания был довольно прост и напоминал Организацию Роланда. Практически те же коридоры, лестницы, залы, комнаты. Ему жутко хотелось обойти и осмотреть всю Организацию, но пока у него не было такой возможности. Пока все, что он рассмотрел в подробностях, — это было больничное помещение, которое здесь называлось Домум. Доктор Шин уже успел заметить, что у них «такого помещения почему-то нет».

— Кабинет их Главы на втором этаже, — произнесла Нилла, указывая дорогу. — Ты уверен, что с тобой все хорошо?

— Неужели я настолько плохо выгляжу? — приподнял брови Роланд.

Он попытался привести себя в порядок, приняв душ, зачесав волосы назад и выпив какое-то лекарство, которое придало ему энергии.

— Просто ты долго был без сознания, — с беспокойством сказала Нилла. — Мы так боялись…

— Я в порядке, — быстро уверил ее Роланд — ему не хотелось слышать жалость в ее голосе.

Нилла замолчала, продолжая путь. Роланду вдруг стало неловко: он понял, насколько важную роль сыграла его помощница в организации эвакуации. Он остановился, осторожно дотронувшись до ее локтя, и она тоже замерла, удивленно подняв на него глаза.

— Нилла, мы не справились бы без тебя. Спасибо за все, что ты сделала.

Он говорил искренне. Нилла могла ослушаться его, могла последовать воле Совета Эдогана, могла подчиниться Генералу. И если бы она не среагировала быстро на команду «Экзодус», блестяще начав ее воплощение, пока Роланда держал Совет, результаты наверняка не были бы такими успешными.

— Ты ведь знаешь, что можешь на меня положиться, — серьезно сказала она.

— Да, — искренне ответил Роланд. Конечно, был один момент, когда Нилла подвела его, но он предпочел забыть о нем. К тому же, если бы Нилла не докладывала ему о каждом слове и действии Генерала Велинберга, пока он был в Мексике, Роланд вообще ни о чем бы не знал и не был бы готов к возвращению. — Я знаю.

Их молчание могло стать неловким, и Роланд всеми силами пытался этого избежать. Некоторые моменты с Ниллой он тоже предпочитал забыть, но ее взгляд напомнил ему о них. Роланду хотелось поблагодарить помощницу и дать ей знать, что она очень ему помогла, но ничего больше. Ему не хотелось, чтобы она неправильно его поняла.

Но Нилла быстро взяла себя в руки, и они продолжили путь. Добравшись до кабинета Главы, они прошли через приемную, где за столом их встретил светловолосый молодой парень в такой же белоснежной форме. Он приветливо кивнул Нилле, видимо, уже познакомившись с ней, потом с уважением указал на дверь, ведущую в главный кабинет, поняв, кто перед ним находится.

— Ну наконец-то, мистер Роланд Рэм! — тут же встретил их громкий торжественный голос, как только они открыли дверь.

Роланд улыбнулся, встречая высокого мужчину, тут же поднявшегося со своего кресла.

Бенедикт Бейн был важным и гордым Главой Организации. Роланд почти не знал его, лишь несколько раз обменялся парой слов на съездах Глав в Венесуэле. Он был крепкого телосложения, улыбчив и добродушен. Его белый строгий костюм безупречно сочетался с его темно-русыми, идеально уложенными волосами. Бейн был гладко выбрит, и по его свежему лицу было заметно, что он тщательно ухаживает за собой и уделяет много времени на то, чтобы быть в хорошей форме. Ему было лет тридцать пять — сорок, насколько помнил Роланд, и для своего возраста он выглядел превосходно.

— Бенедикт, — Роланд двинулся к столу, чтобы протянуть руку, но его жест был внезапно прерван тем, что кто-то бросился ему на шею.

Этим кем-то оказалась Лэйлани, которую Роланд не сразу заметил. Он растерялся, не думая, что встретит ее здесь, и тем более не ожидая, что она будет так тесно прижиматься к нему. Далекие воспоминания нахлынули на него, но он не придал им значения. Он так и стоял с опущенными руками, пока девушка не решила наконец его отпустить.

— Ты заставил нас всех серьезно попереживать за тебя, — сообщила она ему с широкой игривой улыбкой. Девушка, как всегда, выглядела великолепно и была в отличном настроении, как будто им только что не пришлось эвакуироваться, избегая смерти. — Твой доктор не подпускал нас к тебе ни на шаг.

— И правильно делал, — с усмешкой произнес Бенедикт и, обойдя стол, направился к Роланду сам. — Рад снова видеть тебя, друг.

Они обменялись крепким рукопожатием, и Роланд почувствовал некоторое облегчение. И не только потому, что Бенедикт никак не отреагировал на поведение Лэйлани, которая вроде как считалась его невестой. Он никогда не считал себя и Бейна друзьями, но был рад видеть, что Глава настроен весьма дружелюбно.

— Пожалуйста, присаживайся, — Бенедикт широким жестом указал на кресло перед его столом, и его светлые глаза с зеленым оттенком сверкнули. — И вы, конечно же, мисс Нильсон.

Нилла довольно опустилась на одно из кресел, радуясь, что ей разрешили остаться. Лэйлани с неизменной улыбкой легко и изящно присела на край стола, откинув черную волну блестящих волос за спину.

— Генерал улетел в Венесуэлу, — начал Бенедикт, сложив руки перед собой, — но просил передать тебе, что совсем скоро вы снова увидитесь.

— Не сомневаюсь, — кивнул Роланд. — Прости, что втянул тебя во все это, Бенедикт.

Бейн рассмеялся, как будто Роланд только что рассказал забавный анекдот.

— Признаюсь, я предпочел бы более официальное предупреждение, чем небрежное сообщение от моей прекрасной невесты, — он укоризненно, но не без обожания взглянул на Лэйлани. — И я даже не буду пытаться описать тебе то, что я испытал, когда узнал, что в мою Организацию мчится Генерал! За это ты мне точно будешь должен! — он снова рассмеялся. — Но что ж поделать? Я рад помочь.

— Ты очень нас выручил, — искренне сказал Роланд, — спасибо тебе.

— Брось! — Бенедикт отмахнулся, хоть и выглядел весьма довольным. — Ты бы сделал то же самое и для меня.

— Безусловно. Я надеюсь, что мы не доставили тебе слишком много проблем.

— Уверен, у каждой проблемы есть свое решение, — сказал Глава более деловым тоном. — Твои самолеты пришлось отправить в ближайший аэропорт, так как в моем ангаре не так много места. Твои черные машины мы уместили, и теперь мои гаражи выглядят как огромная шахматная доска! — он посмеялся над собственной шуткой. — Что касается твоих Протекторов, мы что-нибудь придумаем. Я уже объявил своим, что придется потесниться, чтобы всех разместить. Свободных комнат у нас не так много.

— Спасибо, — снова произнес Роланд, не зная, что еще сказать: гостеприимство Бейна было бесконечно, и это хоть как-то упрощало эту ужасную ситуацию.

— Не волнуйся, — Глава снова махнул рукой, — все это мелочи по сравнению с настоящей проблемой. Скажи мне, — он слегка подался вперед, — это правда? Охотники перестали реагировать на медальоны?

Роланд помедлил, прежде чем ответить. Он не слишком хорошо знал Бейна, чтобы определить, на чьей он стороне. Наверняка у них уже был разговор с Генералом, и Роланд не знал, что именно Джонатан наговорил Бейну.

Но, в конце концов, не было смысла скрывать правду.

— К сожалению, это правда. Мои Протекторы сталкиваются с этим уже не впервые. Именно поэтому нам пришлось сражаться с оружием, и поэтому мы потеряли столько людей.

Произносить эти слова было сложнее, чем он думал, но ни Бенедикт, ни Лэйлани не заметили всей боли в его голосе, так как услышали лишь то, что противоречит всем правилам природы Протекторов.

— Как такое возможно? — ахнул Глава под хмурое молчание Лэйлани.

Роланд вспомнил, как вели себя остальные члены Высшего Орбиса, как только он упоминал медальоны. Никто даже не допускал мысли о том, что Роланд может быть прав.

— Не знаю, — помотал головой он, действительно не зная, чем подтвердить свои слова, — но я намерен это выяснить.

Никто ничего не говорил в течение минуты, словно осознание сказанного опустилось на них тяжелым грузом. Роланд покосился на Лэйлани, которая явно думала о чем-то, уставившись в одну точку.

— Совет Эдогана не хочет в это верить, — нарушил он тишину, обращаясь к ней.

Лэйлани подняла на него задумчивый взгляд, но ничего не сказала. Это было редкостью, как и то, что на ее лице не наблюдалось улыбки.

— Лэйлани, — снова обратился к ней Роланд, — ты ведь знаешь, что это правда.

— Лэйла? — Бенедикт опустил свою ладонь на ее руку. — Что тебя так беспокоит?

Девушка закусила нижнюю губу.

— Ты видел реакцию Совета, Роланд, — наконец сказала она. — Они никогда не поверят в то, что их главная защита от Охотников просто перестала работать.

— Но почему? Когда Охотники пришли за Велинбергом, он лично видел…

— Видел, но что он после этого сказал?

Роланд задумался над ее вопросом, вспоминая, что именно сказал Артур Велинберг. Но его опередила Нилла.

— Он не признал поражение медальона. Он запретил Протекторам сомневаться в его силе.

— Вы тоже присутствовали там, мисс Нильсон? — вежливо поинтересовался Бейн. — Вы видели, что медальон не сработал?

Он говорил так, словно все еще не до конца верил в это. Как будто он спрашивал не о медальоне, а о существовании драконов.

— Да, сэр, — уверенно ответила та. — Охотники напали на нас, Протекторы подняли медальоны, и ничего не произошло.

Бенедикт растерянно моргнул. Лэйлани лишь разочарованно покачала головой, словно вовсе не желая ничего слушать.

— Сила медальона не может быть под вопросом, — сокрушенно произнесла она. — Если это правда, то это полная катастрофа.

— Это правда, — возмущенно сказала Нилла, глядя на Лэйлани хмуро.

— Значит, это катастрофа, — подтвердила та.

— Почему в это так сложно поверить? — спросил Роланд, не до конца понимая всей трагедии.

— Это все, на чем держатся Протекторы, — попыталась объяснить Лэйлани. — Эта сила, которую никто не может объяснить. Сам подумай, какой начнется хаос, когда Протекторы поймут, что эта сила теперь не на их стороне…

— Или эта сила просто-напросто исчезла, — сказал Роланд.

— Не говори так, — поморщилась Лэйлани, сжимая свой медальон. — И ради всего святого, не говори подобного в присутствии Совета и Генерала.

— Что тогда, игнорировать это? — не выдержал Роланд. — Я потерял десятки Протекторов! Ты предлагаешь мне просто забыть об этом? Забыть, из-за чего они погибли?

— Если бы они последовали твоему приказу, никто бы не погиб, — ответила она, совершенно не реагируя на его тон. — Разве ты не видишь разницу, Роланд?

— Ну, будет, будет, — заметив, что голоса Роланда и Лэйлани слегка повышаются, Бенедикт попытался всех успокоить. — Я уверен, что мы сможем справиться со всеми трудностями, если будем работать вместе.

Но в этом-то и была вся загвоздка. Роланд чувствовал себя так, будто пытался что-то объяснить кирпичной стене. Совет Эдогана не хочет его слушать, и уже второй по счету Генерал настроен против него. Он потерял свою Организацию, он потерял Протекторов…

И Дэстени не было рядом. Он не знал, что с ней, в порядке ли она…

Мысль о Дэстени заставила его сердце с болью сжаться. Видимо, это отразилось на его лице, потому что Лэйлани спрыгнула со стола и подошла к его креслу.

— Мы на твоей стороне, Роланд, — сказала она, возвращая игривость в свой голос. — Так ведь, Бен?

Бенедикт тут же кивнул, снова бросив влюбленный взгляд на Лэйлани. Что-то подсказывало Роланду, что Бенедикт согласится со своей невестой, даже если она предложит ему отрезать собственную ногу.

Разве ты не видишь разницу, Роланд?

Слова Лэйлани почему-то застряли у него в голове, но он не мог обдумать их сейчас, так как Бейн продолжил задавать вопросы.

— Это правда, что Охотников было много? И все они подчиняются обычному человеку?

— Константина не назовешь «обычным», но да, это так.

— Должно же быть что-то, что может объяснить его власть над этими существами, — недовольно произнес Бенедикт. — И чего он добивается?

— Он ненавидит Протекторов, — ответил Роланд. — Но как именно он привлек к себе столько Охотников, мы не знаем. Я пытался это выяснить, но моя миссия провалилась.

Он, разумеется, имел в виду то, что попытался отправить Ирину Ветер к Охотникам, чтобы понять, что происходит, предложив остальным Организациям последовать его примеру. К счастью других Организаций, их шпионы не нашли ничего подозрительного и благополучно вернулись. Ирина Ветер тоже вернулась, но с совсем другим результатом.

— Признаюсь, я отнесся к этому заданию скептически, — сказал Бенедикт задумчиво. — Тем более после того, как ничего нового мы не узнали. Но теперь я жалею, что был так легкомыслен, Роланд. Ты предупреждал нас, что с Охотниками происходит нечто странное. Никто не послушал тебя, и вот к чему это привело. Ты был прав с самого начала.

— Это уже неважно, — пожал плечами Роланд, чувствуя, как головная боль медленно возвращается. — Главное, чтобы мне верили сейчас.

— Я уверена, что теперь к тебе отнесутся более серьезно, — Лэйлани кокетливо дотронулась до его руки, — учитывая потерю Райсов и состояние Патриции. Мне пришлось буквально силком затащить Генерала в самолет. Если бы не твои указания, он отправил бы всех сражаться, и тогда мы вообще бы сейчас здесь не сидели.

Бенедикт поморщился, опустив взгляд. Видно было, что одна только мысль о потере Лэйлани приносит ему боль. Роланд невольно задумался, как она смогла поймать Бенедикта Бейна в свою сеть? Но быстро вспомнил, что Лэйлани Скай при желании могла спокойно поймать в свои сети любого.

— Что будем делать? — продолжила она.

— Мы не можем ничего сделать без решения Совета, — сказал Бенедикт, подтверждая догадку Роланда о том, что Бейн ни за что не пойдет против Высшего Орбиса и Генерала. — Я уверен, что они знают, что делать.

Роланд не был в этом уверен, но ничего не сказал. Вместо этого он поинтересовался:

— Если Генерала сопровождает Дэвид, то где остальные члены Совета?

— Мама с Миленой в порядке. Они здесь, отдыхают, — пожала плечами Лэйлани. — Патриция в больничном крыле. Если ей не станет лучше, нужно будет перевозить ее обратно в Каракас. Генерал приказал докладывать о ее состоянии.

— Что насчет остальных Организаций? — спросил Роланд, пытаясь игнорировать уже откровенную боль в голове. — Кто-нибудь их предупредил?

Бенедикт с Лэйлани переглянулись.

— Что? — напрягся Роланд.

— Генерал приказал пока ничего никому не говорить, — объяснила Лэйлани.

— Почему?

— Чтобы не сеять панику, разумеется, — мягко ответил Бенедикт. — Я уверен, что это временно. Как только у нас будет план действий, остальные будут оповещены.

Роланду совсем не понравился их ответ, и он уже открыл рот, чтобы возразить, но вдруг понял, что просто не может. Его рука невольно прижалась ко лбу, как будто это как-то могло усмирить боль.

— Сэр, — тут же обеспокоенно произнесла Нилла, — вы в порядке?

— Да, — неуверенно ответил он. — Да, все хорошо.

Роланд знал, что ему нужно прилечь, но сейчас ему было не до этого. Ему столько всего нужно было обдумать. Ему нужно было поговорить с Протекторами, встретиться с профессорами, узнать имена тех, кого не удалось спасти…

Ему нужно было помочь Дэстени. Нужно было убедиться, что с ней все хорошо.

Но ему нужно было восстановиться, чтобы на все это хватило сил.

— Я приготовил тебе отдельную комнату — переберешься туда, как только твой доктор тебя отпустит, — сказал Бенедикт гордо. — Тебе нужен отдых, Роланд. Ты через многое прошел.

— Тебе нужен обед, — добавила Лэйлани деловито. — Обедать будем вместе, в Триклиниуме, так ведь, Бен?

— Конечно, Лэйла, дорогая, — с улыбкой подтвердил тот. — Ни о чем не волнуйся, Роланд. Мы позаботимся о тебе и твоих Протекторах.

Роланд был рад, что Бенедикт с такой ответственностью относится к его подопечным. Но ему вдруг стало нехорошо от одной только мысли, что Дэстени где-то там, в бегах, с Ириной, в опасности. Чем питается она? Где она спит? В каком она состоянии?

Простит ли она его когда-нибудь за то, что он сделал?

Что она сейчас делает? О чем она думает?