Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга первая

Маир Арлатов, 2021

Бог Хаоса собирает себя – рассеянного на атомы, и жаждет отомстить тем, кто это сделал. У него много жертв на пути. Одна из них Лануф. Случайно ее муж находит необычные камни, в которых оказались скрыты частицы Хаоса. Лануф решает забрать камни и отправляется искать помощи у многочисленных друзей. Хаос следует за ней по пятам, отбирая всё, что ей дорого. Он похищает планеты, галактики и даже Богов. А тем временем Богиня Антарес скучает на бесплодной планете, не ведая, что Хаос ищет именно её, чтобы навсегда заключить в свои крепкие объятия. И когда эта встреча состоится, Лануф узнает о себе страшную тайну…Новые космические приключения, невероятные драматические события, герои с сильными характерами, верящими в любовь, ценящими настоящую дружбу, готовые справиться со всеми неприятностями. Всё это можно найти в серии романов из цикла "Воскрешающая".

Глава 3

Потом мы еще некоторое время осматривали, предоставленные Иштеру апартаменты, говорили о прошлом, делились своими переживаниями. Только под утро мы, наконец, пришли к выводу, что неплохо бы немного отдохнуть. Кто знает, что готовит нам грядущий день. Я оставила Иштера, а сама отправилась к себе. Спать не очень-то хотелось, но я решила, что пара часов сна мне тоже не будут лишними.

Появиться в обеденном зале Иштер не спешил. По случаю прибытия такого важного гостя, Татхенган пригласил во дворец Энрико и его жену. Энрико был очень заинтересован в предстоящей встрече.

− Татхенган, мне кажется, твои слуги не расторопны или ты им неправильно объяснил, где находится наш гость, − заметил он, переходя к десерту.

− Энрико, ты слишком нетерпелив.

− Это у него в крови, − встала на защиту мужа Терния. — Вы уж его простите.

Терния улыбнулась, переглядываясь со мной, а потом легонько толкнула Энрико в бок.

− Кстати, Лануф, − вдруг спохватилась она, − с твоего последнего посещения нашего замка прошло два дня, мы партию в бойкет так и не доиграли.

Я, сдерживая вздох, пожала плечами.

− Ирлиса рассказала нам про Диво, − вкрадчиво уведомила Уракитори. — Это так ужасно…

Ирлиса скромно потупила взор.

А я молчала, не зная, что ответить на это.

− Лануф, − обратил на себя внимание Татхенган, − я взял на себя смелость отправить корабль на разведку. Мне с трудом верится в слова Иштера. Не сердись, хорошо?

− Зачем мне сердиться на тебя? Если выяснится, что Диво действительно исчезло, я ведь все равно ничего не смогу изменить. И я не могу не верить своему другу.

Возникла некоторая неловкая пауза. Завтрак этим утром вообще проходил как-то вяло. Отсутствием аппетита не страдал только Энрико. Все остальные, даже Акдонирус, ели неохотно. Ожидание гостя держало всех на пределе.

− Энрико, твои люди уже разобрались с камнями? − поинтересовалась я, нарушая паузу.

Бывший пират поднял на меня глаза и, вытерев губы салфеткой, ответил:

− Увы, вынужден огорчить. Ни с чем подобным прежде мои люди не сталкивались. — Татхенган взглянул на Энрико с нескрываемым интересом. Тот усмехнулся и перевел взгляд на султана. — Татхенган, уж извини, что подвергал сомнению способности твоих специалистов.

− Ладно, забудем. Ты бы доставил камешки сюда, на всякий случай.

− Сегодня же, обещаю.

Наконец, двери отворились, и вошел Иштер. Мужчины тут же поднялись, а Татхенган пошел навстречу гостю.

Иштер первым нарушил торжественное молчание.

− Доброго всем утра, простите меня за опоздание. Возникли некоторые проблемы с моими людьми.

− Надеюсь, ничего серьезного? — участливо поинтересовался султан.

− Нет, − Иштер улыбнулся, − до бунта не дошло.

− Тебя можно называть по имени? — Иштер кивнул. — Иштер, знакомься, − Татхенган подвел его к сыну, − это Акдонирус — будущий правитель Дордодотернзиса. Очень надеюсь, вы станете хорошими друзьями.

Король и будущий султан пожали друг другу руки.

− Очень рад знакомству, − произнес Иштер. — Мой брат гордится дружбой с тобой.

Серьезное выражение лица Акдонируса после этих слов смягчилось и он, улыбнувшись, ответил:

− Спасибо. Я буду рад стать и твоим другом.

− Я уверен, у нас получится.

Затем султан продолжил знакомить его с остальными участниками встречи.

− А это самый кровожадный пират во вселенной — Энрико и его великолепная жена — Терния. Рекомендую.

− Он преувеличивает! — возмущенно воскликнул Энрико, одарив султана суровым взглядом. Затем протянул руку и, пожимая, добавил: − Наконец-то я с тобой познакомился, король Дарьяндеса. Много наслышан…

− Надеюсь, только хорошего?

Тут вмешалась Терния. Встав, она принялась жать руку Иштера, причем сразу двумя.

− Конечно только хорошего! Я так рада знакомству. Ты и Нацтер — ну одно лицо!

− Мы близнецы, − Иштер улыбнулся.

− Да, да, это так потрясающе! Хорошо, что ты прилетел к нам. Теперь я твердо уверена, что с Лануф ничего плохого не может случиться.

А эта самая Лануф − то есть я — скромно помалкивала и улыбалась, следя за церемонией знакомства.

После семейства Дрейк, Татхенган познакомил гостя со своими женами и подвел к месту, которое было для него приготовлено. А располагалось оно по правую руку от меня.

− А всех остальных, думаю, тебе не надо представлять. Приятного аппетита!

Иштер внимательно оглядел праздничный стол, взглянул на присутствующих, также внимательно следящих за каждым его движением, и решил, что про стеснение лучше забыть, а то можно остаться голодным.

Тут и я пришла ему на помощь.

− Попробуй, вот это блюдо, − порекомендовала я. — Вкус отменный! Повара, правда, наотрез отказываются раскрывать свои секреты, но, если ты хочешь, мы как-нибудь вдвоем отловим кого-нибудь и устроим допрос с пристрастием.

Иштер весело улыбнулся, украдкой предположив:

− А может лучше не знать, из чего оно сделано?

− Друзья мои, только не надо грубых намеков, − вежливо попросил султан. — Здесь все абсолютно съедобно.

− Конечно, съедобно, − охотно согласилась я, − но не напомнишь, приправу к рагу из кого делают?

− Лануф, давай не будем говорить о тонкостях кулинарного искусства. Ты же не хочешь, чтобы наш гость остался голодным.

− Аа… − обрадовалась я, − мне всегда удается наступить Татхенгану на любимую мозоль.

Татхенган предпочел промолчать.

Иштер пристально посмотрел на меня, потом на султана, от его внимания не ускользнула ироничная усмешка Энрико, а потом вкрадчиво поинтересовался:

− В еду, что и, вправду, пауков добавляют?

Терния весело засмеялась.

− Не слушай их! Эти двое такого наплетут… Лануф, чего ты у парня аппетит отбиваешь?

− Я же к слову сказала. Изучала как-то местную фауну…

− А я небрезгливый, − смело заявил Иштер. — И, если здесь где-то есть пауки или части их тел, я отведаю с удовольствием. Мне вообще экзотика нравится. Так что это даже хорошо, что Лануф меня предупредила. Всегда интересно знать, что ешь.

− Если ты говоришь правду, − произнес Татхенган, − велю приготовить к обеду кое-что экзотическое. Энрико, Терния, уверен и вам обед покажется интересным.

Терния и Энрико многозначительно переглянулись.

− Чует мое сердце, Татхенган готовит нам такое, что я просто не могу отказаться от приглашения, − подумав, произнес Энрико. — Дорогая, я с удовольствием выловлю из твоей тарелки всех пауков.

− Подумаешь, невидаль, я их сама выловлю, лишь бы они не шевелились.

Акдонирус и жены султана стали посмеиваться над незадачливой парочкой. Пирату их насмешки не понравились. Он поспешил обратиться к султану:

− Татхенган, ты не мог бы нас заверить, что во время обеда экзотика не будет шевелиться?

Иштер забыл про еду. Он и я с нетерпением ожидали ответа на этот вопрос.

Татхенган сохранял свойственную ему невозмутимость.

− Если вы не придете, то никогда не узнаете, сможете съесть что-то необычное или нет.

Повисла задумчивая пауза.

− Конечно, мы придем, − нарушил ее Энрико, а Терния в подтверждение его слов качнула головой. − Мы принимаем вызов!

− Прекрасно! А Лануф подозрительно молчит… − Татхенган бегло взглянул в мою сторону. — Одно из двух: либо она думает о Похитителе Богов, либо о посещении дворцовой кухни незадолго до обеда.

Догадливость султана была мне не в новинку.

− Мне почему-то кажется, − начала я, − в дворцовую кухню загляну не только я.

Присутствующие стали недоуменно переглядываться.

− Но на обед-то ты придешь?

− Разумеется! Как я могу пропустить такое событие?

Вскоре после этого разговора Энрико с супругой, сославшись на важные дела, покинули обеденный зал. Вслед за ними удалились жены султана.

Иштер и Акдонирус увлеченно беседовали о Нацтере, потом перешли к обсуждению вопросов управления планетами. Некоторое время я внимательно их слушала, потом, запутавшись в терминологии, заскучала. Конфеты с начинкой из настоящей вишни стали мне более интересны. Просто возвращаться к себе в апартаменты не хотелось. Иначе я действительно начну думать о Похитителе Богов и. окончательно уверившись в своем бессилии, впаду в депрессию.

Татхенган долго молча наблюдал за нами, а, чтобы это не было так заметно, налегал на кушанья. Трудно назвать завтраком то изобилие кулинарных изделий, представленных на столе, но я привыкла: у султана во дворце, что ни завтрак, обед или ужин — все пир. Что-то не припомню, чтобы я или кто-либо из присутствующих был недоволен.

Потом вдруг султан, слегка склонив голову, внимательно в упор посмотрел на меня и тихо вопросительно произнес:

− Я ведь ошибся?

Некоторое время я пыталась понять, о чем он говорит. Надкусанная конфета начала таять в моей руке.

− В чем? — наконец, поинтересовалась я.

− Насчет кухни. Ты не побежишь туда запугивать несчастных поваров? Нет… Даже твой кларкс не помешает мне понять твои мысли.

− Если намекаешь про Похитителя, то я о нем беспокоюсь меньше всего.

− Значит, Айрен?

− Не надо о нем.

− Хорошо, хорошо. В последние дни, я вижу тебя только в обеденном зале. Несколько раз посетила замок Энрико, но в большинстве своем ты запираешься в своих апартаментах. Может, посоветуешь, как тебя развлечь? Ну, правда, Лануф, не в еде же счастье!

− О каком счастье ты можешь говорить? Я беспокоюсь о Зайрай. От нее нет никаких вестей. А вдруг и ее уже нет на Дордодотернзисе?

− Вот значит, о чем ты думаешь… − Татхенган усмехнулся и, отводя взгляд, продолжил свою мысль: − Ждешь плохих вестей…

− Как всегда, − недовольно буркнула я.

Понимая, что на этом султан не оставит своих попыток заглянуть в глубину моей трудной для понимания души, я решила прекратить его напрасные мучения. Отметив, что завтрак был превосходен и, заверив, что я непременно приду обедать, я поспешила покинуть его общество.

Возвращаться к себе я не стала. Сердце все больнее стало сжиматься от неясного, но вместе с тем опасного предчувствия. Что-то должно было случиться. Я догадывалась, что ничего хорошего не произойдет.

Я просто шла по дворцовым коридорам, мимолетом отмечая будничную суету слуг. Все было как обычно. Встречаясь со мной взглядами, слуги уважительно склоняли головы. Я отвечала им тем же.

Неожиданно две симпатичные девушки — чистильщицы комнат, возникли передо мной, вынудив меня остановиться.

− Извините, госпожа Лануф, − склоняя голову, громко произнесла черноволосая красавица.

− Извиняю, теперь вы меня пропустите?

− Наша госпожа хочет видеть вас, − ответила другая. − Она просила найти вас.

− Хорошо, я скоро навещу ее, вы можете идти.

− Спасибо, госпожа Лануф.

− Спасибо.

И девушки, улыбаясь, разошлись в сторону, освобождая мне путь. Пока я не скрылась за очередным поворотом, я ощущала спиной их взгляды. В них не было зависти, в них таились восхищение и суеверный страх. Отчего-то все местные жители относились ко мне с неким боязливым волнением и излишним желанием угодить. Может они просто опасались гнева султана?

Апартаменты Ирлисы я нашла без труда. Но вскоре, к сожалению, обнаружила, что хозяйка в них отсутствует. Я неторопливо осмотрела все комнаты, затем спустилась в оранжерею. Здесь было тихо, в воздухе витал приятный аромат цветущих растений. Дышалось легко и спокойно.

Накатились грустные воспоминания. Вспомнился Айрен. Наше первое примирение после странной размолвки, едва не разрушившей наш союз. И тогда были трудные времена и события, но все уладилось. Все сложилось самым лучшим образом. Но сейчас все иначе. Айрен не простит мне того, как я с ним обошлась. Где он сейчас? И жив ли он?

Вздохнув, я склонилась над бассейном. Поверхность воды казалась черной, не видно было ни одной рыбки, без сомнения в обилии обитающих в нем. Я провела рукой по воде, всколыхнув эту неподвижную поверхность. И бассейн словно ожил. В тот же миг запели журчащую песенку фонтанчики, установленные по краям, зашелестели листьями пугливые фиолетовые пальмы, купающие их в воде и то тут, то там начали всплывать золотые рыбки… брюшками вверх. Я как ужаленная отскочила от бассейна.

− Что же это?

Еще сутки назад рыбки весело резвились в воде и вот, пожалуйста… восемь… десять… двадцать… Я внезапно ощутила острое чувство вины, будто это я погубила их. Будто из-за меня они плавают сейчас животами вверх, широко открыв от необъяснимого ужаса белые глаза. Только чувство вины не успело глубоко пронзить мое сердце. Рыбки стали оживать, и друг за другом исчезать в черной глубине бассейна. Вскоре счастливая рыбья жизнь вошла в нужное русло. Эти чудесные существа, забыв о недавней собственной гибели, принялись весело плескаться и выпрыгивать из воды, удирая друг от друга.

Я перевела дыхание. Неприятный осадок остался в душе после этого события. Мне захотелось поскорее покинуть оранжерею, что я и сделала.

Ноги привели меня на территорию султана. Он предпочел устроить свои покои недалеко от своей любимой жены. В отличие от Ирлисы апартаменты ее мужа были гораздо скромнее: небольшая гостевая комната, гардеробная (с обилием одежды — это я знала по собственному опыту), спальня. Я не стала заходить во все эти комнаты, поскольку ничего для себя интересного искать не собиралась. Да и что собственно искать? Я просто знала, из каких комнат состоят апартаменты султана, и этого знания было для меня достаточно. А уж случайно наткнуться на их хозяина было бы крайне неприятно.

Я обвела изучающим взглядом гостевую, в которую меня доставили меня ноги и решительно развернувшись, направилась к выходу. Неожиданно взгляд зацепился за дверь, ее, как я помнила раньше — в свое первое очень давнее появление на этой планете — здесь не было. Или может я просто не заметила? Вряд ли… Помнится, занятая поисками Нацтера, как-то оказавшегося пленником «подкроватного» мира, я была так внимательна, что даже паучок не остался бы незамеченным. А тут комната, да еще и незамаскированная под библиотеку, например. Интересно, что в ней?

Я замерла на полушаге, постояла задумчиво, затем решительно приблизилась к двери.

«Может здесь Татхенган прячет телепортационный халат, который Нацтеру так и не удалось найти?» − подумалось мне.

Конечно, если бы это оказалось так, я бы не стала его похищать. В настоящее время не было в подобном поступке никакого смысла.

Я взялась за ручку и, повернув ее, толкнул дверь. Дверь нехотя начала открываться. Комната была погружена во тьму. Лишь через тяжелые оконные шторы с трудом проникали редкие багровые солнечные лучи. Я даже успела пожалеть, что не имею при себе фонарик. Но едва я успела перешагнуть порог, как на потолке зажглись люстры, залив нежно голубым светом всю комнату. Облегченно вздохнув, я закрыла за собой дверь и начала осматриваться.

Увиденное потрясло меня до глубины души…

На стенах висели, подаренные султану моей дочерью бабочки с планеты Диво — Инкогнито. А в центре на высоком пьедестале возлежал знакомый мне посох − тот самый, что спас меня от Татхенгана, благодаря секретному колющему механизму. Но самое необычное, что бросалось в глаза — это бесчисленные белые перья, разложенные на стеклянных полочках. Я словно очутилась в музее, посвященном мне! Не хватало лишь надписи: «Руками не трогать!»

Причем я обратила внимание, что на все предметы имеется краткое описание…

«Перо, подобранное в главном коридоре замка планеты Ийокопены. Перо принадлежало самой прекрасной женщине во вселенной, которая волей случая превратилась в большую белую птицу, и которая позволила мне — самому ничтожному человеку стать его полноправным владельцем»

«Перо, найденное в тюремной комнате замка планеты Ийокопены…»

«Перо, найденное в подвале, где демоны охраняют потайную комнату Бога Эктора. (Кстати, это единственное перо, которое я успел оттуда забрать)»

Я проходила мимо полочек, продолжая читать:

«Перо, найденное на площади…»

«Два пера, найденных у разбитого окна…»

− Боже… это сумасшествие! — воскликнула я вслух, негодуя. Не очень− то меня радовало подобное фанатическое увлечение султана. — Он точно псих!

− Ты действительно так думаешь? — раздался удивленный голос султана.

Я, вздрогнув, оглянулась. Татхенган стоял у входа и смотрел на меня насмешливо.

− Прости, я случайно зашла сюда.

− Сработала сигнализация, − султан словно пытался оправдать свое внезапное появление. — Не ожидал, что это будешь ты… Да, возможно, я действительно немного не в себе. Но в этой комнате я храню свои воспоминания.

− Извини меня… − мне вдруг стало так жалко его. Татхенган показался мне обиженным тем, как я бесцеремонно вторглась в его сокровищницу. Он прятал глаза, и от этого я все больше ощущала неловкость ситуации. — Я уже ухожу, хорошо?

Я начала медленно вдоль стены приближаться к выходу, втайне надеясь, что Татхенган соизволит меня пропустить. Я не спускала с него глаз, пытаясь предугадать реакцию.

− Могу я попросить тебя задержаться? — робко и смущенно, как мальчишка, поинтересовался он.

− Зачем?

− Поговорить. И извини, что я тебя напугал. Я просто… очень ревностно отношусь к вещам, хранящимся в этой комнате.

Я остановилась на месте, размышляя.

− Я, вообще-то, разыскивала твою жену — Ирлису…

− Да, знаю. Я помогу тебе ее найти, а пока… − он вынул из нагрудного кармана шикарной блузы, усыпанную искрящимися драгоценными камнями золотую ручку и протянул мне.

− Чего ты хочешь? — не понимала я.

− Тебе это покажется еще большей глупостью… но прошу, оставь мне свой автограф.

− Автограф?

Татхенган, улыбнувшись, поднял на меня глаза.

− Понимаешь, в моей коллекции, посвященной объекту безответной любви, еще нет самой ценной вещи. Твой автограф будет для меня самым ценным подарком. Я все время искал подходящий момент, чтобы высказать свою просьбу.

− Хорошо, я оставлю автограф. Что и где написать?

Султан сразу оживился, выдвинул из-за зеркального шкафчика мольберт с установленным в рамку листом белого ватмана.

− Напиши, что хочешь. Например, что я — псих, ну и тому подобное…

Конечно, написать: «Татхенган, ты псих!» проще простого, но рука не поднималась вывести такую фразу. Мне не хотелось его обидеть.

Татхенган терпеливо ждал. Только его спокойствие было показным. Я догадывалась, он опасался, что я передумаю и откажусь выполнить его просьбу.

Я задумчиво вертела в пальцах ручку, потом, взяв поудобнее, приблизилась к мольберту.

«Татхенган, оставайся таким же милым, мой любимый и самый преданный друг. Л Р-А Э»

− И ты вовсе не псих, − возвращая ручку, проговорила я. — Хотя на тебя не похоже. Разложить перышки по полочкам… Честно, выглядит необычно.

− Ну, это… − Татхенган, смущаясь, пожал плечами, − как−то надо было дождаться этого дня.

− Только обещай не возводить в мою честь алтарь и петь псалмы.

− Думаю, так далеко это увлечение меня не доведет.

− Помни, я буду присматривать за тобой, − строго пообещала я.

Татхенган весело засмеялся.

− Для меня это такая честь… − он бросил беглый взгляд на автограф и поинтересовался: − Ты, правда, считаешь меня милым, любимым и преданным другом?

− Считаю.

− Спасибо за откровенность.

− Пожалуйста. И ты, кажется, хотел проводить меня к Ирлисе.

− Да, идем. Только я сообщу Ирлисе, что мы ожидаем ее в приемной ее апартаментов.

− Надеюсь, не случилось ничего серьезного?

− Как сказать…

Мы вышли из комнаты. Я дождалась, когда мой любимый и преданный друг поговорит с женой, затем направились навстречу с ней.

− Значит, ты в курсе, почему Ирлиса разыскивает меня? — спросила я.

− Она просила меня позволить ей самой все тебе рассказать. Я не мог отказать ей. Она в последнее время редко обращается ко мне с просьбами.

В приемной апартаментов Ирлисы ожидание ее хозяйки было недолгим. Ирлиса торопилась и даже запыхалась от бега.

На ней было шелковое бледно-оранжевое платье. В нем она выглядела точно редкий очень хрупкий цветочек. Так и хотелось всегда ее защищать и довольствоваться лишь единственной наградой — ее чарующей улыбкой. Я обратила внимание, что в ее присутствии Татхенган преображался, становясь более нежным и добродушным. А еще он чаще начинал улыбаться.

− Простите, я задержалась.

− Ничего, Ирлиса, присаживайся, − произнес ее муж. — Лануф готова тебя выслушать.

Я кивком головы подтвердила правоту его слов.

Ирлиса, глубоко вздохнув, опустилась в кресло и, посмотрев на меня очень внимательно, проговорила:

−Паур-Пау во дворце…

− Кто? — не поняла я.

− Паур-Пау — дитя Зайрай, − уточнил Татхенган.

− Он пришел увидеть тебя, − добавила Ирлиса.

− И где он?

Оба покосились в сторону дверей, ведущих в молельню.

− Вы хотите, чтобы я пошла к нему?

− Этого не мы хотим, − тихим голосом поправила Ирлиса. — Этого хочет Паур-Пау. Но ты можешь не ходить к нему.

− Отчего же? Я пойду! Кстати, мы давно не виделись.

Я встала и смело направилась к дверям.

− Лануф, постой, − забеспокоился султан, преграждая мне путь. — Он там… не один.

− С подружкой?

− С друзьями… В общем, их там тысячи.

− Что? — входить мне сразу расхотелось и я стала медленно отходить назад, оправдываясь: − Я, конечно, понимаю, что он не позволит им меня укусить, но это ваш Паур-Пау мог бы явиться один. Не из-за страха же передо мной он притащил с собой компанию?

− Лануф, мы уговорили его ожидать тебя в молельне, а не ходить по дворцу, − пояснила Ирлиса, поднимаясь с кресла. Ее встревожило мое поведение.

− Это нам далось с большим трудом, − заверил Татхенган, − и он не захочет долго ждать.

− Это ужасно! Мне надо подумать… А если я не пойду, что будет?

− Твое желание он поймет, − уверенно сказала Ирлиса.

− И ночью проберется ко мне в спальню?

− Что будет, мы не знаем.

− Я… я… я не могу! − отчаянно всплеснув руками, воскликнула я. — Разве он не может передать свои слова через вас? Татхенган, Ирлиса… Вы же меня понимаете…

− Мы все отлично понимаем, − тихо произнес султан. — Нам очень жаль.

− Ну, да я трусиха. Я ненавижу этих… мерзких тварей! — и спохватилась: − Извините… Боже…

От волнения я не могла найти себе места. Даже спокойно стоять была не в состоянии. Сердце трусливо трепыхалось в груди, а в горле начало першить. В голове гудел рой из мыслей, каким образом избежать встречи с Паур-Пау. И среди всех особенно выделялась одна: бежать отсюда, куда глаза глядят!

− Лануф, успокойся. Вот отпей воды, − предложил Татхенган. − Паур-Пау не позволит им приблизиться к тебе.

− Чего ему вообще от меня надо? Может все же кто-то из вас пойдет со мной?

Ирлиса отрицательно покачала головой, а Татхенган опустил виновато глаза.

− Понятно… − вздохнула я и сделала решительный шаг к дверям молельни. Но никто из свидетелей моего позора не догадывался, что это был всего лишь обманный ход. Несмотря на то, что я понимала, что Татхенган не станет силой запихивать меня в комнату, кишащую пауками, инстинкт самосохранения вынуждал держаться от него подальше. Татхенган застыл со стаканом холодной воды в руке. По выражению его лица было ясно, что он одобряет мою решимость. Но он не знал, какое его ожидает разочарование… − О, я вспомнила! — с этими словами я резко рванулась в обратную сторону к выходу. — Мне нужен посох и скафандр! Я сейчас вернусь.

Дальше помню, как яростно схватилась правой рукой за ручку двери, собираясь ее открыть, и тут жгучая боль заставила меня вскрикнуть и разжать дрожащие пальцы. Пальцы были покрыты черными жесткими волосками, а на ручке двери в расплющенном виде в состоянии агонии дергал ножками большой черный паук. Едва увидев это чудовище, я резко отвела взгляд в сторону, потом посмотрела на султана. Мне казалось, еще секунда и я тоже, как паук, задергаюсь в смертельной агонии.

Ирлиса подбежала ко мне и обняла, зашептав:

− Все будет хорошо… все будет хорошо, поверь мне.

− Что? — недоумевала я. — Что будет хорошо? Он меня укусил… Я умру, да?

От мысли, что моя смерть почему-то желательна султанской чете, напугала меня больше, нежели предстоящие мучения. Ноги подкосились, и я ощутила, как в горле встал ком обиды, а перед глазами все поплыло.

Ирлиса внимательно посмотрела в мои глаза, затем осторожно коснулась моей щеки, вытирая набежавшую слезу.

− Лануф, не бойся, ты не умрешь.

− Мне плохо…

И тут мне вдруг ужасно захотелось опуститься на пол и уснуть. Красивый красный ковер под ногами, показался таким желанным, что я потянулась к нему, но мне не дали упасть. Татхенган и Ирлиса подхватили меня и довели до дивана.

Потом душу мою наполнила всепоглощающая жалость ко всему миру, что, уже не сдерживаясь, я расплакалась.

− Все хорошо, все хорошо, − ласково говорила Ирлиса, гладя меня по укушенной ладони. Она осторожно убрала с пальцев паучьи волоски. — Этот паук пожертвовал своей жизнью ради тебя.

Но ее слова не утешили, даже наоборот, я разрыдалась не на шутку.

− Это пройдет, − обещал султан, протягивая мне стакан с водой.

Я попыталась отпить глоток, но получилось это неловко. Кроме того, что я несколько раз клацнула зубами по стеклянной стенке стакана, я умудрилась поперхнуться и, кашляя, расплескать половину, находящейся в нем воды.

− З-за-чем он ра-ди-и ме-ня… − с трудом проговорила я.

− Он особенный, − присаживаясь рядом, ответил султан, − укус такого паука убивает всякий страх. Поверь мне, − Татхенган попытался поймать мой взгляд. — Ты не будешь их бояться.

− Никогда?

− Хотелось бы, но эффект временный. Недели две.

Я с трудом подавила очередную надвигающуюся волну жалости, вызванную его словами. Мне не нравилось свое состояние. Просто необходимо было взять себя в руки. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и стала мысленно считать до десяти. По щекам продолжали течь слезы, очень хотелось вытереть их и почесать нос, но я заставила себя сидеть спокойно.

− Лануф, ты как? — беспокойно спросила Ирлиса.

− Все нормально, − уже без истерики ответила я.

Затем открыв глаза, я заметила, что оба невольных свидетеля моей анормальной реакции на укус паука, выглядят крайне обеспокоено и, улыбнувшись, наконец, почесала кончик носа, который беспощадно требовал к себе внимания.

− Рука не болит? — участливо поинтересовался Татхенган.

Я пошевелила пальцами, ощущая в них некоторое онемение и покалывание.

− Немного, но я переживу, − я встала. — Ну, все хватит хныкать! Мне очень хочется набить морду этому Паур-Пау! Как он посмел отправить своего друга на смерть? Это чудовищно! Возмутительно!

Но прежде чем войти в молельню, где ожидал меня детеныш Зайрай, я решительно направилась к двери, на ручке которой висел раздавленный паук. Стараясь не смотреть на него, я ловко подцепила пальцами паучью лапу и, отодрав труп от ручки, обернулась к султанской чете.

Татхенган, облегченно вздохнув, проговорил:

− Мне кажется, я окончательно потерял способность предугадывать твои действия. Зачем он тебе?

− Пока не знаю…

− Прошу, Лануф, не серди Паур-Пау, − взмолилась Ирлиса, − он хороший.

− Не могу этого обещать, − ответила я и краем глаза взглянула на мертвое создание. — Уу… чудовище… но я, кажется, уже начинаю испытывать к нему симпатию. Мне пора торопиться, а то вместо грубостей я начну признаваться вашему любимцу в любви. Вот смеху-то будет…

Решимость пообщаться с Паур-Пау по душам крепла с каждым шагом. Я даже испытывала некоторое нетерпение, когда бралась за ручку двери, ведущей в молельню. Уж сейчас я скажу детенышу Зайрай все, что думаю о нем и его мамаше! Уж такое скажу! С такими мыслями я решительно открыла двери…

Пауки… пауки… пауки…

Сколько же бесчисленных цветных тел скрывало под собой огромное, величественно ужасное и… потрясающе… милое… существо…

***

Потом вдруг я обнаруживаю себя лежащей в постели, укрытой зеленым атласным одеялом, и первой мыслью в голове было: «Как это я сюда попала?»

Я отлично помнила, как собиралась войти в молельню. Что же было потом? А может, и не было ничего? Никакого Паур-Пау? Мне все приснилось?

«Точно приснилось! Комната моя… − я привстала и огляделась. — Ох, и приснится же такое!»

Облегченно вздохнув, я опустила ноги на пол. Меня удивило, что за окнами слишком светло для утра.

− Что-то я заспалась. Завтрак наверно уже закончился.

Чувствуя жалость, возникшую по поводу пропущенного завтрака, я встала и направилась в дамскую комнату. Причем по пути успела заметить, что тело как-то неохотно подчиняется моей воле: ноги еле переставляются, мышцы ноют, каждое движение вызывает большое желание вернуться в мягкую постель.

Усмехаясь над собой, я проговорила вслух:

− Надеюсь, меня не загипнотизировали вчера и не заставляли всю ночь разгружать грузовой корабль…

Настоящее потрясение я испытала, когда увидела в зеркале свое отражение. То, что волосы разлохматились было сущим пустяком. Но… откуда в них столько паутины?!! Я долго не могла поверить, что она настоящая. Все рассматривала ее так и эдак…

− Я наверно еще сплю… Нет, но… − я неожиданно обратила внимание, что нахожусь в платье, котором была, собираясь увидеться с детенышем Зайрай. Обычно перед сном я переодевалась. — Что это со мной? Что случилось? И выгляжу… ужасно… Нужно успокоиться, взять себя в руки. Я непременно узнаю, какие султан надо мной ставил опыты. Ох, и не поздоровится ему!

Первым делом я взялась за расческу. Я жутко нервничала, проводя ею по волосам. Все чудилось, что вот-вот вместе с паутиной увижу разбегающихся врассыпную пауков. Но время шло, а пауки так и не попадались мне на глаза. Паутины меж тем набралось приличный пучок. Она была не только белая, но попадалась и черная, и красная, и блестящая. Паутинные нити оказывались чрезвычайно прочными и прилипчивыми, пришлось порядком повозиться прежде, чем вычесать их из волос, а потом еще и от пальцев отодрать.

Чем дольше я приводила себя в порядок, тем тверже становилось мое намерение повидаться с Татхенганом. Уж очень мне хотелось отыграться на нем за свое скверное самочувствие и запущенный внешний вид. Ничего не могла я поделать с подозрениями на его счет. Не могла же я сама довести себя до такого жуткого состояния.

Чем дольше я находилась в дамской, тем больше начинала сердиться. Мое воображение услужливо рисовало, как этот человек со всем семейством усаживается в комеат, а затем уносится прочь от Дордодотернзиса.

«Почему комеат? — удивилась я. — У него есть боевые корабли… Все, скорее, переодеваюсь и бегу… Он от меня не уйдет!»

Только напрасно я торопилась. Напрасно, превозмогая телесную боль, я прибежала к входным дверям своих апартаментов. Двери оказались надежно заперты.

− Что?!! Не может быть! — я едва не взвыла от ярости. — Как он посмел?!! Эй, кто-нибудь откройте!

Я стала яростно стучаться в двери ногами и стучать руками, кричала до хрипоты в горле, но недолго. Поняв, что зря трачу свои силы, я бросилась к ближайшему окну и попыталась его открыть. Но и тут меня ожидало разочарование. Ни одно из многочисленных окон, находящихся в моих апартаментах, не открывалось, а стекла были непробиваемы.

В общем, я совершенно расстроилась. Вместо бушевавшей в душе ярости вспыхнула горькая обида. Как я оказалась здесь? Как позволила запереть себя и довести до такого жуткого состояния? Заперли, забыли, и ждет меня долгая мучительная смерть от голода…

Тут возникла мысль о потайных ходах, но я не успела приступить к их поискам. Я находилась в тот момент в спальне и поскольку все чувства были во мне обострены до предела, я отчетливо услышала, как медленно открывается дверь гостевой комнаты. Я рванулась туда, немедля ни секунды. А, увидев вошедшего, замерла на месте…

− Привет, Лануф, − первым произнес он.

− Иштер…

− Татхенган предполагал, что будешь вне себя, и попросил меня тебя проведать.

− Он что еще во дворце? — осторожно поинтересовалась я.

− А где ему быть? — парень сделал удивленные глаза. — Лануф, ты сегодня выглядишь лучше, чем вчера.

− А что было вчера?

− Ты ничего не помнишь? Тогда, если хочешь, я расскажу. Присядем?

Я затрясла головой и направилась к креслу. И подумалось мне в то мгновение: «Хорошо, что Иштер предложил сесть, я бы сама до этого не додумалась. Обидно, совсем соображать перестаю…»

Иштер понял, о чем я думаю, и сочувственно дотронулся до моей руки. А еще мне вдруг показалось, он немного опасается быть со мной рядом.

− Ты не расстраивайся, все в порядке.

− Давай рассказывай, что со мной случилось.

− Со слов Татхенгана, а я уверен, он меня обманывать бы не стал, оказывается, ты собиралась пообщаться с огромным белым пауком − детенышем Зайрай.

− Значит, мне не приснилось… я помню, как собиралась войти в молельню, а дальше… провал. Так, что же было дальше?

− Перед тем как войти к нему, ты попыталась сбежать.

− Сбежать? О, это уже больше похоже на меня…

− Но перед выходом тебя укусил паук, яд которого убивает всякий страх. Вот после укуса, ты и направилась в молельню, да еще и раздавленного паука с собой прихватила.

− Это еще я помню. А дальше наверно интереснее будет?

− Что было в молельне, я не знаю. Татхенган и Ирлиса прождали тебя несколько часов. Потом султан рискнул войти. Он нашел тебя лежащей без сознания на полу. Пауков, кроме Паур-Пау не было. Тогда этот паук сказал ему: «Она все забыла, но, когда наступит важный момент, услышанное сегодня поможет ей. И не пускай ее в джунгли». После этого паук прыгнул в стену и исчез. А затем началось самое интересное…

Заметив задорный блеск в глазах дарьяндесовского короля, я взволнованно проговорила:

− Боюсь даже представить… Продолжай, я должна все знать.

− В общем, в тебе развилась такая страсть к паукам, что у султана возникли серьезные проблемы. Ты стала мешать уличным чистильщикам убирать с окон паутину, ты ругалась с ними и гнала от дворца. Поскольку чистильщики перестали выходить по утрам на работу, ты, наверно, можешь представить, как все вокруг стало обрастать паутиной. Пауки были очень довольны, а ты такая счастливая часами возилась с ними. И никто из них тебя ни разу не укусил.

− Ужас… какой ужас… − только и могла сказать я.

От воображаемых картин по моей спине забегали мурашки.

Иштер, выдержав паузу, продолжил:

− Но ты не просто играла с пауками. Ты выжидала момент, когда окажутся открыты городские ворота, либо кто-то из механиков забудет запереть дверцы катера. Ты трижды пыталась выйти за пределы города-дворца. Но султан и его люди были начеку. Два раза он удачно останавливал тебя, но в последний раз ты все же смогла выйти из города и так лихо рванула к джунглям, что только сети и смогли тебя догнать. После этого султан принял решение запереть тебя. Ты уж не злись на него. Ты бы только знала, как все мы переживали за тебя. Мы боялись тебя потерять. Татхенган места себе не находил. Даже Ирлиса не могла его успокоить… − и помолчав немного, Иштер с надеждой поинтересовался: − Ты ведь уже не хочешь уйти в джунгли?

− Нет, ни за что! Я представить не могу, как все это выглядело.

Иштер улыбнулся.

− Это было незабываемо! Ты словно стала паучьей Богиней. Вся в паутине, пауки по платью ползают или с волос свисают. Жуть! Все местные шарахались от тебя. Но думаю, им было скорее завидно, чем страшно. Ведь они не могут себе такого позволить.

− И сколько дней я так чудила?

− Около недели.

− Думаешь, действие яда прошло? Помнится, султан говорил о двух неделях.

− Думаю, если желание пообщаться с пауками прошло, то с тобой уже все в порядке. Или… не прошло?

Иштер пристально посмотрел в мои глаза. Я забеспокоилась, а что если на самом деле яд еще во мне и делает свое черное дело? Поднявшись, я подошла к окну. Мелькавшие за ним клочья разноцветной паутины не производили на меня никакого впечатления.

Иштер тихо подошел и встал рядом.

− Что чувствуешь?

− Здорово, наверно, не бояться пауков, − мечтательно произнесла я. — Но они такие… волосатые и мерзкие! Мороз по коже от одной только мысли, что они по мне ползали.

И тут я почувствовала, как что-то пушистое коснулось моей руки, опиравшейся о подоконник. Я, вздрогнув, резко дернула рукой, успев заметить у пальцев красно-белый комок. Сердце едва не выскочило из груди.

Предмет на подоконнике оказался пауком, и я сразу догадалась, откуда он взялся.

− Иштер! Как ты мог?!!

Парень бесстрашно взял паука и сунул его в карман. Затем, смущенно улыбнувшись, отошел от меня на шаг.

− Он ненастоящий, правда. Это была проверка.

− Что убедился? — я разозлилась на него.

− Да, ты так убедительно сыграла страх…

− Что?!! Да, я тебя сейчас… поколочу!

Я шагнула к парню, сжимая в гневе — отнюдь непритворном − кулаки.

Иштер, попятившись, выставил перед собой для защиты руки, и запричитал:

− Ну, все, все, я же пошутил. Лануф, не надо бить мою королевскую физиономию.

− А страшно! Боишься испортить макияж?

− Лучше побей Татхенгана, − парень весело улыбнулся.

Вздохнув, я опустила руки.

− Ладно, живи… Скажи-ка мне, дружок, кроме того, что ты мне рассказал, я больше ничего не вытворяла? Я имею ввиду из того, за что мне могло бы стать стыдно?

− Не знаю. Может, что и вытворяла. Я же не всему был свидетелем. Но тебе нечего стыдиться. Ты же себя не контролировала.

− Наверно дралась и впадала в истерику…

Парень пожал плечами и вернулся в свое кресло.

− Было, конечно. Но на твоем месте я и султан еще непонятно что вытворяли бы.

Я тоже села. Постепенно чувства во мне улеглись, я успокоилась, и многое из рассказанного Иштером, стало казаться мне смешным. Мы некоторое время молчали, размышляя. Иштер внимательно наблюдал за мной.

− Раз уж ты убедился, что я в своем уме, может сходим съедим что-нибудь? — прервала я долгое молчание. — Я страшно голодна.

− Охотно. Султан наверно уже заждался.

− Кстати, а экзотический обед с шевелящимися пауками состоялся?

− К счастью для меня, нет. Ты не представляешь, как я опасался, ударить в грязь лицом перед столь почтенной публикой.

− Могу тебя понять. Нам обоим, можно сказать, повезло.

Иштер, соглашаясь, покачал головой.