Ты в своем уме, Кать?

Магдалина Шасть, 2020

Девушка из порядочной семьи Светлана хорошо знает анатомию человека, но совсем не разбирается в мужчинах. Снова и снова натыкаясь на грубость и насилие со стороны противоположного пола, она неожиданно открывает в своей душе новые грани. Кто жертва, а кто преступник, когда тебя съедает то зудящая похоть, то жажда власти? И так ли невинна Светлана, как кажется на первый взгляд? Содержит нецензурную брань.

Виталик, а куда мы едем? Воспоминание №1

Когда Виталик приехал к ней на прошлой неделе в компании малознакомого приятеля, такой бесконечно родной, но в тоже время холодный и недоступный, она, уверенная, что обязательно услышит извинения и предложение начать всё заново, ни секунды не сомневаясь, села в машину, как последняя лохушка.

— Поехали в объезд, — авторитарно заявил водителю здоровенный детина с квадратной челюстью, которого Светка, очарованная обаятельной улыбкой симпатичного парня, изначально проигнорировала, и уровень кортизола в её крови заметно подскочил. Однако, привыкшая доверять партнёру без оскорбительных проверок, она, как, впрочем, и всегда, промолчала.

Мимо, с пугающим грохотом, проносились тяжелые фуры, город остался где-то далеко позади, а дорога сделалась заметно уже, когда незадачливая пассажирка вдруг вспомнила, что не взяла с собой никакой тёплой одежды. Что она будет делать в лесу в легкой майке? Кормить комаров? А ночью? Неужели они едут в лес? Какого черта? Лысый затылок, покачивающийся в такт гудящего мотора, и толстая мужская шея на переднем, пассажирском сидении нервировали девушку всё больше и больше.

— А куда мы едем? — испуганно пропищала она, потряхиваемая мелкой дрожью, минут через двадцать, когда тревога стала гнетуще невыносимой, а пейзаж и вовсе незнакомым.

— Тут недалеко, — улыбчиво подмигнул ей любимый в зеркало заднего вида, и встревоженная девчонка, тщетно стараясь расслабиться, заёрзала на сидении, как взволнованный ребёнок.

Они знакомы чуть более года, но повода усомниться в себе он, вроде как не давал. Или давал? Да, Виталий был патологически обидчивым и мог вспылить по поводу и без, но назвать его подлецом язык не поворачивался. Да и не могла она, умненькая девочка из интеллигентной семьи, повестись на уголовника, тьфу-тьфу-тьфу. Эта неожиданная, скороспелая любовь, вытащившая Светлану из почти пятигодовалого омута со взрослым, находящимся в перманентном состоянии развода, женатым любовником, словно божий знак показала, чего ей действительно хочется в отношениях с мужчиной, а именно: быть для своего избранника единственной и по-настоящему ценной. Правда, Светкина ценность, если приглядеться, выражалась для Виталика исключительно в ревнивых истериках, но эмоции не могут врать, конечно, не могут! Не бывает ревности без любви!

— Боишься? — неожиданно повернулся к Светлане пугающий её до колик в животе пассажир и плотоядно осклабился, — Правильно делаешь. На вот, хлебни, — он протянул ей бутылку дешёвого коньяка, которым время от времени угощался по дороге, — Пей, говорю, пей. Солдат ребенка не обидит.

Насмерть перепуганная девчонка, первой мыслью которой было отказаться от алкоголя и выпрыгнуть на обочину, тем не менее доверилась судьбе и покорно приняла протянутую ей бутылку предательски дрожащими руками.

— На, вот, конфеткой закуси, — снисходительно предложил Светлане детина и протянул ей надкушенный шоколадный батончик, развернувшись грубо выструганным лицом вполоборота. Красноватый шрам во всю щеку делал его и без того некрасивое лицо ещё более зловещим, — А то свалишься совсем.

За окном уже добрых минут десять мелькали лишь деревья и кусты, а относительно ровный асфальт сменился сухим, разъезженным в хлам глиноземом, поэтому пытаться как-то повлиять на ситуацию было, скорее всего, глупо и поздно. Стараясь не разбить на кочках зубы, Светка аккуратно поднесла дурно пахнущую бутылку к губам и сделала один, максимально большой, глоток, брезгливо игнорируя закуску. Немного подумав, она отпила ещё пару маленьких, закашлявшись и чуть не захлебнувшись.

— Конфеткой-конфеткой! Вот молодёжь. Всему вас учить, — рассмеялся корявый монстр хриплым басом, на что Виталий лишь молча покачал головой, выражая всем своим высокомерным видом крайнюю степень пренебрежения к происходящему. Светке он больше не подмигивал, отчего та поняла, что примирения не будет.

Помирать, так с музыкой. Подозрение, что бывший друг, хотя в то, что Виталик считает себя бывшим всё ещё не хотелось верить, намерен её обидеть, постепенно обретало черты непоколебимой уверенности. Ну, так, чёрт побери, в этом случае лучше встретить судьбу пьяной!

Съехав в придорожные кусты, Виталий резко развернул руль влево и, не обращая внимания на царапавшую автомобиль растительность, стал медленно продираться к освещенной солнцем полянке, попеременно то газуя, то тормозя, отчего Светку затошнило.

— Приехали, — наконец, оповестил он равнодушным тоном и заглушил мотор, — Теперь можно и выпить.

— Ты же за рулём? — робко выдавила из себя девчонка, с ужасом наблюдая, как в пересохшей от алкогольной жажды ротовой полости Виталика исчезает добрая порция крепкого мужского напитка. Коньяк она не любила за горечь и поэтому искренне не понимала, как можно пить его такими жадными глотками практически без закуски.

— Заткни её, — обращаясь к дружбану, произнес любимый и родной Виталий, с отвращением кивая в сторону шокированной предательством подруги, — Только для тебя и привёз, — и открыл дверь. Рой мелких комаров тут же проник в пропахший алкоголем салон, вместе с душным ароматом разнотравья. Светка обреченно вжала голову в плечи, не веря своим ушам.

— Ну, чё? Потопали? — как ни в чем не бывало подмигнул ей новоиспеченный кореш с похабной ухмылкой и тоже открыл свою дверь. Охренеть, прогулка, что и ни говори.

Ни живая ни мертвая Светка выползла из машины на дрожащих ногах, как в тумане. Бежать-бежать-бежать, однозначно, но… как и куда? Убогая сторожка с гостеприимно распахнутой дверью напомнила ей испуганное девичье лицо с широко раскрытым в безмолвном вопле ртом. Грубый мужской гогот и пронзительный женский визг, доносящиеся с той стороны, ставшей вовсе не радужной, действительности, наполнили и без того убитую горем душу животным ужасом.

— О, шмареллы! — довольным тоном провозгласил слегка захмелевший Виталик и метнулся в сторону домика, игнорируя спутников.

— Ну, чё ты? Идём, не ссы! — почти доброжелательно осклабился криворожий детина и гостеприимно протянул Светке огромную ладонь с толстыми пальцами, похожими на сосиски, словно джентльмен.

— Я, это, в туалет бы…, — застенчиво запищала девчонка, опасливо отодвинувшись назад.

— Вон, — угодливо развёл руки в стороны вежливый мужик, — Ссы, где хочешь! — и заржал.

— Витёк! — заорал кто-то незнакомым пропитым голосом, — Иди сюда, смотри какие дойки!

— Я сейчас, — попыталась улыбнуться Светлана, как можно раскованнее, и потрусила к ближайшим кустам, то и дело боязливо оглядываясь.

На несколько минут увлечённый поджидающими его дойками Витёк предсказуемо отвлёкся, и хитрая Светка опрометью метнулась в сторону зарослей, сдирая кожу с голых ног сухими сучьями. Она почти не задумывалась, что будет делать, когда добежит до просёлочной дороги, ведь и ежу понятно, что места здесь малообитаемые, но, когда выскочила из терзающих её тело кустов наперерез убитой “Ниве”, в отчаянье замахала водителю расцарапанными руками в слепой надежде. Бородатому мужичку средних лет, по-видимому, рыбаку, не оставалось ничего, кроме, как притормозить.

— Ты чего тут под колеса бросаешься? — забурчал он сварливо, неодобрительно рассматривая понемногу начинающие кровоточить ссадины по всему Светкиному телу.

— Пожалуйста-пожалуйста, возьмите меня с собой! Пожалуйста! — Светка в панике затеребила запертую дверную ручку, чувствуя, как к пересохшему от страха горлу неуклонно подкатывает колючий, нервный ком, и, когда недоверчивый рыбак, после полуминутного раздумья, неловко потянулся и гостеприимно приоткрыл для неё пассажирскую дверцу, проворно забралась на сиденье и жалко скрючилась, — Можно я назад перелезу?

— У, милаха, видать, попала ты, — понятливо насупился водитель, на всякий случай поднимая стёкла, и поспешно тронулся, сам невольно заёрзав в тревоге, — Мы тут свернём, не хочу номерами светить, может, ты преступница какая, — заявил он метров через сто и съехал на одному ему видимую дорогу прямо в лес. Придорожная зелень мигом скрыла машину от посторонних глаз, — Тут срежем, а там и асфальт, — он заметно расслабился.

Сердце в Светкиной груди ныло и болело, когда мужичок на “Ниве” вывез её по кромке леса на трассу, не задавая лишних вопросов. Дрожь понемногу отпустила, сменяясь невероятной усталостью…

— А тебе куда надо? — наконец, обратился к ней сердобольный рыбак, когда машина набрала солидную скорость, — Мне-то, в Сосновку.

— В город надо, — торопливо откликнулась погрустневшая Светлана, с ужасом понимая, как далеко её увезли, — Тут автобусы ходят?

— Какой автобус? Ты себя в зеркало видела? Отвезу тебя, только заправлюсь.

Как хорошо, что она взяла с собой сумочку. Как хорошо, что в ней кошелек с деньгами. Как хорошо! Будет, чем заплатить чудесному мужичку. Что же это за жесть, которая чуть было с ней не приключилась?! Виталик, любимый, родной Виталик, хотел отдать её своему ужасному другу? Серьёзно? Как же общаться с ним теперь? Как встречаться? Как любить? Всё? Роман закончен? А был ли роман? Теперь, видимо, всё. Теперь всё. Он никогда не полюбит. Он не любит. Да, не любит! Как же жить теперь с этим всем? Девушка поёжилась. Заплакать? Её чуть было не изнасиловали! Блять, ёб твою мать! Как же так? Дать на бензин? Блять, потом. Как же так можно?

От души поблагодарив мужичка и попытавшись сунуть ему в карман помятую тысячную купюру, от которой тот с возмущением отказался, Светлана вышла возле своего подъезда.

— Эй! — тихонько окликнул её спаситель.

Девушка апатично, как зомби, обошла машину спереди и уныло уставилась на водителя сухими глазами. Жизни что ли поучить решил?

— Есть люди, а есть падлы, — опустив стекло и заговорщицки подмигивая, объяснил мужичок Светке свой поступок, — Я никогда падлой не был, и жизнь хочу человеком прожить. Не водись, милаха, с падлами!

Когда следующим вечером Виталик заявился к ней с букетом садовых ромашек, Светлана почувствовала себя нехорошо. Как будто накануне ничего особенного не произошло, любимый парень улыбнулся обворожительной белозубой улыбкой, и потянулся вкусными губами к её задрожавшему от обиды и боли рту. Светка едва увернулась.

— Привет. Что случилось? — обиженно насупившись, совершенно искренне удивился Виталик. Ей показалось, или он ехидно поглядывает на неё сверху вниз?

— Что случилось? — пораженная наглостью садиста, Светлана посмотрела на него в упор. Он издевается? Или и правда ничего не помнит? Чёрт. Какая разница, если всё произошедшее вчера до сих пор стоит перед заплаканными Светкиными глазами? — Хорошо время провели, со шмареллами?

— А, ты про это? Ребята со своими девушками приезжали. Круто отдохнули. Ты зачем убежала? Очень зря. Оттянулись супер. В квартиру-то пустишь?

— То есть, ты привёз меня туда для своего дружбана и считаешь, что всё нормально?

— Да я пошутил! Ты сама начала, первая. Не нужно было кокетничать с ним, я разозлился. Ты решила на лестничной площадке отношения выяснить? Концерт устроила?

— Кокетничать? В чём моё кокетство? Что опять не так? Причём здесь концерт?

— Ахуеть. Нормально. Она не понимает. Коньяки с чужими мужиками распивает, ещё и выделывается. Не понимаешь ничё, ты? Мозги есть? — без предупреждения переходя в наступление, по своему обычному сценарию, ещё пару секунд назад ласковый и добродушный парень сурово сдвинул красивые, густые брови и отступил на шаг назад.

Конец ознакомительного фрагмента.