Излучающие Силу. Видящие сквозь Хаос

Магда Удилова, 2023

«Зашли в таверну русалка, леший и человек…» для кого-то похоже на вступление к анекдоту, но для миров Пангеи их встреча означает начало хаоса. Ведь не только Светлане теперь необходимо найти своих спутников, усмирить свои силы и понять, зачем их всех вместе сводит Судьба. А помочь в этом могут только Видящие сквозь Хаос.

Глава 2. Судьбоносная встреча

— Да, маловато с собой я еды взяла, — протянула печально Алька, доедая последнюю ложку золотистой икры.

Света смущенно заёрзала. Большую часть морепродуктов, прихваченных мавкой с трапезной, умяла Поплавская, не то заедая стресс, не то никак не насыщаясь местными деликатесами. Вроде бы то же самое продавалось в городских магазинах, денег на продукты бабушка не жалела. И всё равно плотность, вкус, аромат и рядом не стояли с тем, что девушка ела в родном — относительно — мире.

А вот стресса у Поплавской оказалось предостаточно.

Во-первых, её поразил бескрайний водный простор. Как Света узнала от Альки, все эти воды представляли собою один из трёх океанов планеты, наречённый"стороной тысячи островов», официально — Аквалония. Причём, основная часть жителей обитала в воде, не на суше. Вся территория делилась на Окружья, а те, в свою очередь, разделялись на Кромы. Возглавляли селения местные старшие рода — главы семей, связанные по крови до двенадцатого колена. Конечно, никто не препятствовал переселению новой"ячейки общества» в другой Кром или Окружье — но для местного населения уважение внутри рода друг к другу было воистину важной основой существования и подкреплялось искренней взаимопомощью и поддержкой. Впрочем, по словам русалки, такой уклад существовал у всех видумов Болориании.

Во-вторых, озадачило Свету три увиденных ею одновременно светила. Одно из них было звездой, вокруг которого и кружилась Земля, небезызвестное Солнце. Вторым небесным объектом оказалась всё та же Луна, видимая в этих широтах и днём, и ночью как щербатый белесый шар. А вот третий объект, напоминавший искру от сварки, шёл по орбите Солнца с другой стороны Земли, всё время держась в одной точке относительно всей планеты. Содержание пород в этом “спутнике” и его атмосфере вызывало эффект зеркального отражения солнечного потока. Преломляясь от его поверхности, он попадал на Землю как собранный линзой пучок лучей, тем самым повысив температуру тропиков почти на десяток градусов. Не говоря уже о сокращении тёмного времени суток до пары часов. То был Юпитер, сместившийся со своей орбиты из-за утраты путём поглощения нескольких своих спутников.

А в третьих, даже абасы не поразили Светлану так, как поразила её Алькаввия.

Поплавская в детстве считала, что если русалки и существовали когда-то, то явно не могли быть человекоподобными. Основывала она своё мнение на том, что рыбья чешуя на солнце высыхает и становится хрупкой, а вот человеческая кожа в воде разбухает и начинает облазить. Она, конечно же, знала о крокодилах, амфибиях, змеях, в конце концов, но они были далеки от эталона сказочной красоты русалки.

Кавви же оказалась прелестной во всех отношениях. И с радостью объяснила Светлане, в чём девушка заблуждалась.

Верхняя половина туловища у неё, действительно, была человеческой, но под кожей вместо пор располагались многочисленные клапанообразные клетки, реагировавшие на окружающую среду. Если русалка находилась в воде, клапаны размыкались и выделяли плотный жировой сгусток, прикрывавший сам клапан и окружавшие его клетки кожи. А как только Кавви выныривала на сушу, жир подсыхал и шелушился, подавая сигнал порам закрыться.

Под водой её кожа была ослепительно белоснежной, но под прямыми лучами солнца приобретала призрачно-голубой, с бирюзовым отливом, оттенок. Брови были изящными и ухоженными, но ворс, очевидно, был меховой. Разрез глаз напоминал европейский, но без слëзных протоков и покруглее, яблоки тоже от человеческих отличались лишь серебряным цветом радужки. А вот век было целых четыре.

Первая внешняя пара служила Кавви точно так же как человечья. Внутреннее нижнее веко представляло собою прозрачную оболочку, защищающую глазное яблоко от смешивания окружающей его жидкости со встречным потоком частиц внешней среды при движении под водой. А вот третье, внутреннее верхнее, служило мембраной особого назначения. Благодаря этому веку русалы сквозь толщу воды могли видеть так же, как человек на суше, а на земле — ещё и в несколько раз острее самих людей. Но это было не самым важным свойством мембраны. Основная функция заключалась в качественном ночном зрении наравне с совой или кошкой. И да, глаза от такой способности в темноте ярко светились.

Длинные голубовато-серые волосы Кавви, высохнув на воздухе, распушились и стали виться мелкими кудрями. Сначала мавка тщетно пыталась откинуть их за узкие плечи. Но они не слушались, облепляя её узенькое лицо, щекоча ей нос и заставляя чихать. Тогда, потешно фыркнув, она щёлкнула тонкими пальцами, меж которыми до первой фаланги росли прочные, но тонкие перепонки — и волосы сами собой сплелись в пушистую косу.

Светлана тихо охнула, отчасти завидуя лёгкости управления силой Алькаввией, отчасти от удивления увиденным на позвоночнике острым шипам в пол-пальца, проступавшим в прорезях туники мавки, расписанной под малахит. Эти своеобразные плавники начинались от верхнего шейного позвонка и спускались волнообразной цепью до пояса, уплощаясь и сливаясь с хвостом.

Вообще, в первый момент, когда они с русалкой доплыли до берега, Поплавская не поняла, что увидела на мавке одежду. Всё было мокрым и плотно прилипшим к телу. В оправдание, Света мысленно себе напомнила, что она в другом мире и русалку видит впервые. С разрешения веселящейся от необычной просьбы Алькаввии, девушка прикоснулась к подсыхающей жесткой юбке, ощутив натуральную кожу какого-то морского животного.

— Это черепашья шкура, — уточнила мавка, — я предпочитаю нахвостья на каждый день из неё, потому что она прочнее, а узор всегда интереснее.

— А как же твои плавники и чешуя? — уточнила Светлана, отрывая взгляд от юбки.

— А что с ними? — окинула себя мавка взглядом. — Мы же не рыбы, состав у нас с ними разный. Наша чешуя — роговая, как ногти. Только на руках постоянно подстригать приходится, подравнивать. А на хвосте они растут очень медленно, не быстрее, чем наше тело. Впрочем, мы отклонились от темы. Ты голодна?

Света уже хотела сказать мавке “нет”, но желудок предательски заурчал.

— Не переживай, я мигом, — хлопнула по воде хвостом лежавшая у берега Кавви, волшебным образом перевернулась к Светлане спиной и нырнула вглубь. Скользнув к занятому изначально камню, она подхватила лист с морепродуктами и, как официантка с подносом над головой, вернулась обратно на пляж. Аккуратно поставив тарелку рядом с Поплавской, Алька прикрыла глаза, нахмурила лоб — и через мгновение на песке уже стоял длинный изящный диван и продуваемый мягким ветром плотный однотонный навес из белёного льна.

— Ого! — восхищённо воззрилась на чудо Поплавская, поднимаясь с песка и пробуя на ощупь мебель. Изумрудная велюровая обивка мягко пружинила под рукой, спинка и боковушки тоже оказались предельно мягкими. Форма дивана напоминала две лежащих на боку капли, слившиеся в одно целое остриями и породившие посередине «фонтанчик» — низенький деревянный столик в форме буквы «Т», позволявшей двоим сесть под его «крылья».

— Ты так восторгаешься моими примитивными навыками, будто никогда в жизни не видела бытового управления силой, — Алька хихикнула, прикрывая весельем своё нервное состояние, и телекинезом перенесла на столик еду. — Впрочем, некоторое время назад ты сказала, что надеялась оказаться в Итори… — подняла она и себя левитацией, перенося своё тело на правую сторону только что созданного дивана. — Откуда ты и каким образом переместилась в Аукендон?

В голове Светы тут же возникло предупреждение Травника не называть своего настоящего имени. Как там он её представлял?

— Меня зовут Екатерина Ерохина, — представилась она, присаживаясь на диван и разглядывая лист кувшинки. — Это всё сырое или уже готовое к употреблению?

— Готовое, — усмехнулась мавка и беззаботно махнула рукой в приглашающем жесте, — налетай давай.

— А что вот это такое? — указала на чищенного трепанга девушка, беря, тем не менее, кусочек тунца. От рыбы, как показалось Поплавской, шёл лёгкий жар.

— Маринованная в чесночной заправке голотка, — пояснила Алькаввия, беря деликатес и слегка растягивая скатавшийся шарик. — Видишь, внутрь закладывается чесночная стружка, а затем его выдерживают сутки в кокосовом молоке. По мне, так очень вкусно… а может, я просто привыкла! — снова хихикнула мавка и закинула маринованного трепанга в изящно открытый рот.

Света пожала плечами и присмотрелась к тунцу. Видимо, он тоже был выдержан в маринаде, так как цвет плоти оставался прозрачным. Откусив немного, она почувствовала привкус мёда и апельсина, оригинально сочетавшихся с соевым соусом. Не успев осознать, она почти моментально расправилась с этим кусочком и с аппетитом принялась за другой.

Некоторое время девушки интенсивно работали челюстями, пока еда на листе не закончилась. Одним движением руки русалка растворила в воздухе очистки и создала прозрачные кувшины с холодным соком то ли апельсина, то ли персика. По крайней мере, Света не смогла определить, когда “хозяйка” предложила ей наполненный живительною влагою стакан.

— Да, маловато с собой я еды взяла, — наигранно проговорила наевшаяся и утолившая жажду Алька, откидываясь на спинку дивана и улыбнувшись Поплавской. Та, тоже чересчур увлёкшаяся дегустацией изящной кухни, рассмеялась и вполоборота повернулась к мавке. — Ладно, голод мы утолили, теперь давай нормально знакомиться. Меня зовут Алькаввия Герешек, мавка, пророчица. Я третья дочка местного военведа Кигиззла и знахарки Селессии. Не умею ни язык держать за зубами, ни эмоции скрывать, ни мысли брать под контроль. По крайней мере, так вся родня говорит.

— Ну, а я Катерина Ерохина, — ещё раз представилась Света, судорожно пытаясь придумать легенду, — и попала в Акуадон… то есть в Аукендон… случайно. Мы с моим братом и его другом купались в озере и попали в спонтанный портал, который раскидал нас невесть куда. Я даже не уверена, что они, как и я, в этом мире. И да, для меня твои… навыки владения… силой весьма впечатляющие, потому что ещё пять дней назад я вообще об этих возможностях ничего не знала.

От каждой новой детали рассказа глаза Алькаввии всё больше круглели и расширялись. Она была умной девочкой и кое-что сообразила моментально.

— То есть ты действительно попала сюда из другого мира, Итори? — вкрадчиво уточнила Алька, выпрямляясь.

— Как бы… в общем, да, — пожала плечами Света, понимая, что, собственно, без чьей-либо помощи Сергея с Михаилом ей не найти и страстно молясь про себя всем богам, чтобы ей повезло.

— А сама-то ты можешь хоть что-то делать с помощью Силы?

— Ну, — Света прокашлялась, глядя на свои руки, — однажды я чуть не заморозила себя и… своего брата, пробовала телепатию и научилась видеть ауры.

— Фрат… — выругалась Алькаввия, оглядывая девушку и подёргивая плавниками хвоста. — Ты как младенец для любого из нашего мира… вокруг тебя поднимут дикую шумиху… позволь взглянуть на твою ауру?

— Да пожалуйста, — грустно хмыкнула Поплавская, вспомнив, что и Михаил её называл младенцем. — Мне рассказывали, что каждый с определённого возраста умеет ставить щиты на своё… излучение, чтобы никто не мог определить степень владения силой, прочесть мысли, навредить… но у меня ничего такого нет.

Алька вздохнула и всмотрелась в незнакомку. Как она и думала, перед ней сидела одна из семи столпов. Яркая печать из изливов Силы всех трёх миров над её головой смешивалась в белое сияние. Алварион — исходящий от центра лба чистый синий поток раскрывался как основание лотоса. Болориания — сочный алый цвет смыкал лепестки цветка в символ трилистника. Итори — золотым огнём опоясывал все потоки по кругу. Буквально час назад Кавви ощущала влияние этого символа на себе изнутри, и вот, волею судеб, столкнулась вживую.

Аура тоже заставляла задуматься. Читая мавку, Верховный Пророк не мог полностью скрыть свою суть, а потому Алькаввия сумела уловить и его мощь, и оттенки его способностей, и чистоту его помыслов. Сама дочь Кигиззла являлась представительницей тех видумов, кто с рождения получил немалую Силу и особенное умение, направляющее по жизни. Именно за это их негласно и звали все Одарёнными. Поэтому, рассмотрев излучение энергии у пришелицы, мавка не знала, что и подумать. Каждый импульс был многократно ярче, плотнее и содержательнее, чем у Вернарртрда и, уж тем более, чем у Алькаввии. К тому же, сияние было замкнутым, как при обретённом контроле, но излишнего перенасыщения контуров мавка не обнаружила. И это при всём при том, что девушка оказалась безнадёжно юна — цикличных кругов излучения вокруг тела навскидку насчитывалось не более двух десятков, а то и меньше того. И беззащитна: Кавви с лёгкостью могла бы коснуться любого узла её ауры, считать её эмоции, узнать, о чем она думает, навредить и здоровью, и будущему… и прошлому.

— Да… — протянула Алькаввия. — Вот и закончилась моя детская безмятежная жизнь. Тебя надо спасать, учить и помогать исполнять невнятную важду. Правда, до последнего, видимо, далеко. Фрат! Как некстати!

Русалка резко взлетела с дивана, вглядываясь в толщу воды.

— Я сейчас накину на тебя самую прочную пелену, к нам плывёт моя сестра, не хочу, чтобы кто-то ещё тебя увидал, пока мы с тобой не придумаем, как нам быть, — протараторила Алька. — Так что постарайся себя не выдать.

Света кивнула, и мавка махнула рукой, накидывая невидимость. Тут же из воды показалась Кароггия, взлетая и переносясь на берег.

— Я так и знала, что ты снова сюда удерёшь, — весело проговорила она, оглядывая пустой, песчано-каменистый остров. — И чем тебе тут так нравится? Здесь даже трава не растёт, только галька.

— Здесь тихо и солнечно, — пожала плечами Кавви, перемещаясь к ближайшему валуну и умащиваясь на нём. — А зачем ты меня искала?

— Хотела узнать из твоих уст, зачем к нам приехал Пророк, — дерзко улыбаясь и демонстрируя каждый свой идеальный жемчужный зубик, примостилась рядышком Кагги. — Мама носится по спелею с глазами, полными ужаса. Отец уже второй час сидит с Верховным в главной чории, требуя от подчинённых то карты принести, то проверить вооружение крома на боеспособность… у нас что, война намечается?

— Про войну ничего не знаю, — ужаснулась Кавви услышанному, — последняя стычка была ещё в годы эпохи Раскола, тысячи лет назад. А вот то, что мне, скорее всего, нужно будет уехать вместе с Пророком — вполне вероятно. Но я ничего не могу тебе больше сказать, сама ещё толком не знаю.

— А про важду — правда? — почему-то шёпотом спросила, придвигаясь к сестре Кагги.

— Какую важду? — не моргнув глазом переспросила мавка.

— Да ладно тебе, — махнула Кагги рукой, выпрямляясь и снова пристально оглядывая остров, — твой дружок проболтался, что Видящий ещё неделю назад приезжал к отцу и рассказывал о неизменимом видении, в котором ты мир спасаешь. Ты поэтому уедешь вместе с ним?

— Не болтай ерунды, — сердито обрубила Алька младшую сестру, расстроившись из-за болтливости подслушавшего разговор с пророком Саматтла. — Я уеду, потому что мне необходимо достичь Озарения в кратчайшие сроки. У тебя что-то ещё? Я хочу побыть ещё немного одна, перед отправкой.

— Тебе не кажется, что остров… изменился? — в третий раз оглядела Кагги сушу, медленно дрейфуя в сторону наброшенной на Поплавскую пелены. — Будто в нем стало больше… содержимого, скрытого содержимого.

— Ничуть, — подлетела к сестре Алькаввия, перекрывая ей направление в сторону незнакомки. — Думаю, просто ты давно не подымалась с глубин. Сделай мне одолжение, попроси маму приготовить запасы съестного дня на три, для меня и пророка.

— Хорошо, — вздохнула Кавви. — А ты не уезжай надолго, без тебя отец меня начнёт гонять, — с улыбкой закончила она, обнимая сестру и ныряя в воду. — И поторопись, наверняка Пророка папа тоже скоро до смерти достанет расспросами!

Алька кивнула, дождалась, когда след силы сестры ослабеет и обернулась к Поплавской. Махнув рукой, она сняла невидимость и устало плюхнулась на своё место.

— Нужно что-то придумать, — проговорила она, потирая виски. — Есть идеи?

— Что такое важда и почему я должна её исполнять? — спросила Светлана, уставившись на русалку и скрещивая руки на груди.

— Важдой мы называем видения или пророчества, которые не изменить никакими раскладами, — пояснила мавка. — Хоть убейся, но то, что пришло как важда, свершится. Сегодня утром к нам в спелей приехал Верховный пророк Окружья и привёз одно такое пророчество. Оно касается меня и ещё шести видумов, отмеченных печатями всех трёх миров. До сегодняшнего дня я думала, что это невозможно, но тут появилась ты. Твоя аура была аурой одной из шести, так что теперь мы точно повязаны. Остаётся ещё пятеро, и, клянусь тебе Фратом, рано или поздно мы с ними встретимся.

— Да кто такой этот Фрат? — всплеснула руками Светлана. — То и дело слышу, как его склоняют то тут, то там.

Мавка хихикнула.

— Да был такой в эпоху Призыва. Плут, вор, жадина и завистник, но с огромной силой и чувством юмора. Когда Первый Совет постановил призвать всех глав как народов, так и родов, чтобы мирно распределить территории в равной мере меж всеми, Фрат постоянно менял обличия и пытался урвать побольше, получше и выгоднее. Обман раскрылся, конечно, но его имя стало нарицательным для любого непонятного обстоятельства.

— Бедный Фрат, — усмехнулась Поплавская. — Бесконечно икать даже мёртвым.

Алька звонко рассмеялась, а Светлана с грустью вспомнила о своих подругах. Шансы встретиться с ними когда-либо снова стремительно падали.

— Не знаю, что там с важдой, — заговорила Света, — но на данный момент мне нужно как можно быстрее научиться пользоваться своей Силой, чтобы поставить щиты на ауру и закрыть доступ к чтению моих мыслей.

— Судя по твоему излучению, контроль ты обрела, — почесала мавка пальчиком переносицу. — Следовательно, тебе просто не хватает практики и теории управления. Ведь, на самом деле, всё просто: ты желаешь и направляешь Силу из груди… — мавка показала ладонью на солнечное сплетение, — … в нарисованное твоим воображением воплощение. Не забывая о том, что помимо формы и цвета есть ещё тактильное, обонятельное восприятие, плотность, упругость… ну и прочие характеристики, в зависимости от того, что ты создаёшь. Попробуй соткать хотя бы простую иллюзию… хоть чего-нибудь.

Света кивнула. Чуть прикрыв глаза, она протянула ладонь вперёд и представила себе прозрачный стеклянный стакан с минеральной водой. Затем она ощутила искру в груди и толкнула её к воображаемому стакану. Ощутив на ладони тяжесть, она распахнула веки и увидела воплощение желаемого ею объекта.

— Необычная форма, — проговорила Алька, подплывая к девушке и прикасаясь к стакану. — Но важнее то, что это реальный материальный предмет с… — она взяла стакан пригубила прозрачную жидкость, впрочем, тут же сплюнув, — какой-то кисло-солёной жидкостью. Если ты хотела минеральной воды — с первого раза ни у кого не выходит. А в целом — потрясающе! Это уровень явно не первой ступ…

Тут Алькаввия уставилась на Свету будто увидев её в первый раз.

— Что? — не выдержала она столь пристального и изумлённого взгляда.

— Я только что осознала, что это твоё Озарение мы с Вернарртрдом провести должны!

— Какое ещё озарение? — не поняла Светлана.

— Ну, что-то вроде эволюции в развитии, — выпрямилась мавка. — Когда видум достигает определённого уровня знаний и контроля возможностей, он меняется, на уровне подсознания, подпространства ауры, на более высоких ступенях ещё и внешности.

— Я не хочу меняться, — возразила Поплавская, вскакивая. — Контроль — это одно… а превращаться в существо другого рода… нет уж, увольте!

— Да не превратишься ты в другое существо! — фыркнула со смехом Алька, потешаясь над несуразностью самой идеи Светланы. — Просто у твоего организма произойдёт энергетическая перестройка на подпространственном уровне. Я уже проходила через одно Озарение, будучи водяничкой при рождении, а став после этого мавкой, — вернулась она на диван и усаживая Светлану рядом. — Пока я была на первой ступени, я изучала кучу наук, ремёсел, теорию с практикой управления силой, осваивала мгновенный контроль. Как только я закончила пятнадцать статов, я поняла, что я уже не ребёнок, я личность, а значит, имею полное право на первое Озарение. Под присмотром родителей и пророка я начала перестройку и стала мавкой. Во мне практически ничего не изменилось внешне… — тут Алька задумалась, — … ну, кроме способности видеть и слышать лучше. Ну, и ещё я теперь могу на равных дышать под водой и на земле.

Конец ознакомительного фрагмента.