Дыхание ветра

Ляна Лесная, 2021

У Ани была спокойная жизнь, пока в её школу не перевёлся красивый и загадочный парень Алекс. Новый одноклассник ведёт себя странно. Это пугает и одновременно притягивает. Она ещё не знает, что ей выпало сомнительное счастье оказаться его истинной парой, но эта встреча разбудила в нём дух оборотня. Им ещё только предстоит через многое пройти, чтобы спасти и жизнь, и любовь.

Глава 10. Новое происшествие

Анна

Противный дождь всё не унимался. Лил и лил из низких свинцовых туч. Моё настроение как никогда соответствовало мерзкой погоде. Сил не было, ничего не хотелось делать. Как назло домашнего задания накопилось много, но я не желала садиться за учебники, оттягивая этот момент.

Пригрелась на кухне на стареньком диване возле печки. Родители, как всегда, они обсуждали домашние дела. Братишка весело играл с двумя котятами, рыжим и серым.

Мальчик смастерил нечто вроде бантика с привязанной к нему верёвочкой. Таская бантик за верёвочку, он дразнил котят, которые с присущими им повадками сначала таились где-нибудь, готовясь к нападению, а потом, трубой задрав хвосты, нападали и рвали бантик зубами и когтями. Мелкие ошмётки бумаги разлетались по полу. Фыркая и урча, котята снова бросались в атаку. Ванюшу это так забавляло, что он, не переставая, весело хохотал.

Почти не следя за весёлой игрой, я думала совсем о другом. Перед глазами стояло обезображенное гневом лицо Алекса. Вспоминая тёмные, почти чёрные глаза с красными прожилками лопнувших капилляров, вздрагивала от непонятного чувства. Перехватывало дыхание, сердце начинало бешеный ритм.

Эти глаза не давали мне покоя уже давно — тёмно-серые, но тёплые, с солнечными лучиками, чистые, как вода глубокого колодца. Теперь они изменились. Почти чёрные, горящие ненавистью, мечущие молнии… И притягивающие…

По моему телу пробегала дрожь, но на кухне было тепло. Как зацикленная дурочка, я не могла думать ни о чём другом, словно свет сошёлся клином на одном только парне.

Так и тупила в одну точку.

Братишка давно умчался смотреть мультик, котята умаялись и уснули прямо на полу. Меня окликнул отец. Рассеяно посмотрела на него, недоумевая, отчего он повысил голос.

— Что?.. — произнесла отрешённо.

— Ты последнее время какая-то рассеянная, — сказал отец.

— Да? — переспросила удивлённо.

— Я тебя уже который раз спрашиваю, когда ты собираешься садиться за уроки?

Отец всегда очень строго следил за моей учёбой, интересовался оценками, домашними заданиями. Ему очень хотелось, чтобы по окончании школы я поступила в престижный вуз и получила хорошее образование, а потом и высокооплачиваемую должность. Сам всего этого он с детства был лишён. Его родители погибли, когда ему исполнилось всего двенадцать лет. Воспитывала его тётка, у которой помимо него было ещё двое своих детей. Жили они очень бедно, поэтому мой папа при первой же возможности пошёл работать, а получить хорошее образование не успел.

Очень часто мы с родителями беседовали об учёбе, моих успехах, строили планы. Родители гордились мной, и мне не хотелось их подводить. Стараясь соответствовать их надеждам, я всегда прилежно училась, хоть и позволяла себе тихо школу ненавидеть.

— А, уроки… — протянула я. — Сейчас пойду.

Вдруг на моём телефоне, который лежал там же на диване, раздался звонок. Взглянув на экран, я обомлела, не решаясь ответить.

— Анюта, звонят! — сказал папа, думая, что я не слышу.

— Пусть звонят, — ответила тихо.

— Кто это? — спросил папа.

— Никто!

— Если это никто, тогда зачем дала свой номер? — продолжил пытать он.

— Андрей, оставь девочку в покое, — сказала мама. — Не хочет ребёнок ни с кем говорить. Настроения у неё нет! — а затем поинтересовалась, обращаясь ко мне: — Анюта, ты не заболела? Ты что-то бледная и совсем вялая.

— Нет. Не заболела, — сказала я, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно бодрее.

— Может, покушаешь чего-нибудь?

К слову, мама всегда старалась меня накормить. Ей казалось, что я слишком худая и бледная. Всё по той же причине: в детстве и в молодости матери жилось тяжело, и она знала, что такое нужда. Это теперь в нашей семье никто ни в чём не нуждался благодаря упорному труду моих родителей.

— Нет, мам, не хочется, — сказала лениво.

— Ну, тогда за уроки! — согласилась она.

Я отправилась в свою комнату, уселась за стол, на котором были разложены учебники, принялась за параграф по истории, но, как ни старалась вникать в чтение, сухо изложенные факты совсем не запоминались. Дурацкие мысли мешали сосредоточиться на чём-нибудь. С горем пополам выполнила письменные задания, а устные решила отложить до лучших времён.

Родители перешли в зал, включили телевизор, где начинался их любимый сериал. Вышла к ним, села рядом с мамой на диван и, пытаясь отвлечься, невидящими глазами уставилась на экран. Так и просидела до позднего вечера, не вникая в сюжет фильма.

Ночью плохо спала, несколько раз просыпалась и долго не могла уснуть. Встала в плохом настроении, чувствуя себя разбитой.

Показалось, что заболела, но высокой температуры не было. Пришлось собираться и идти в школу, как бы сильно не хотелось прогулять.

Словно робот, на автомате оделась, умылась, выпила кружку чаю, взяла свой рюкзачок и, так как Ваня уже умчался, поплелась одна, аккуратно обходя лужи и стараясь не выпачкать обувь в дорожной грязи.

Угрюмые тучи, низко нависшие над землёй, и ни на секунду не прекращающийся дождь соответствовали моему мрачному настроению.

Оставив мокрую куртку в раздевалке, стала подниматься по лестнице на второй этаж, успокаивая себя глупой надеждой на то, что Алекс не появится сегодня в школе, но, в то же время, страстно желая его увидеть.

Подойдя к кабинету истории, перевела дух и смело шагнула через порог. Алекса не было. Облегчённо выдохнула и спокойно прошла к парте. Не успела сесть, тут же кто-то плюхнулся на стул рядом со мной.

Не поворачивая головы, поняла, что это не Александр. Парень, находящийся рядом, очень шумно дышал и грохотал стулом, пытаясь привлечь внимание.

Частично по поведению, частично по запаху сигарет догадалась, кто это. Валерик Глухов, самый противный из неразлучной четвёрки, которая считала себя элитой школы. Резко повернулась и уставилась на него самым надменным взглядом, который смогла, словно маску, надеть.

— Не заблудился? — ляпнула зло.

— О, Анка, — сказал Глухов так, будто только что меня увидел. — Будем дружить? — его голос звучал нарочито громко, а глаза оценивающе бегали по мне, отчего стало неуютно и мерзко.

— А ты умеешь? — брезгливо поморщившись, ответила вопросом на вопрос.

— Я много чего умею, детка! — явно намекая на что–то пошлое, выдал он. — Ты даже не представляешь, что! И как!

— Ага, помечтай! — бросила в ответ.

Валерик мазнул по мне липким взглядом и открыл, было, рот, чтобы сказать ещё какую-то пошлость, но в это время к парте кто-то подошёл.

Не отводя взгляда от Глухова, уже каким-то левым чутьём поняла, кто это был, так как меня окатило волной жара. Собравшись с духом, перевела взгляд и убедилась в своём предположении, увидев хмурое лицо, плотно сомкнутые губы, почти чёрные суженные от гнева глаза. Лицо совершенно чужого незнакомого Алекса. Не менее красивое, чем прежде, лицо ночного демона.

Увидев такой настрой, Глухов немного опешил, и обычно не стесняющийся в выражениях, теперь молчал. Те слова, что он собирался мне сказать, застряли у него в горле.

— Проваливай! — было брошено в лицо Валерику.

Тот ожидал чего-то подобного, ведь этот фарс был разыгран специально для Александра, чтобы снова его разозлить. Взглянув на Антона, и, видимо, почувствовав в нём поддержку, Валерик вальяжно развалился на стуле, как бы показывая, кто здесь хозяин, и с ухмылкой ответил заранее заготовленной фразой:

— А что других мест нет?

— Другие мне ни к чему, — с кривой улыбкой, больше похожей на оскал, сказал Александр.

— Знаешь, а мне здесь нравится, — с презрительной усмешкой сказал Валерик. — Так что ты пролетел!

Того, что в следующую секунду произошло, не ожидал никто. Меньше всего этого ожидал ухмыляющийся с наглым видом хулиган с давно не стрижеными волосами, расслабленно откинувшийся на спинку стула.

Александр молниеносно схватил парня за волосы и сильно рванул вниз, так что тот с размаху влепился лицом в парту, но на этом не остановился, навалившись сверху и прижав его шею к крышке стола. Глухов не мог пошевелиться, только мычал и беспорядочно двигал руками.

Как только это произошло, я вскочила из-за парты и отшатнулась к окну, чтобы в разборках никто из парней не задел меня, и смотрела на это безобразие широко открытыми глазами.

— А сейчас тебе тоже здесь нравится? Нормально? Удобно? — прошипел Алекс, придавливая Валерика ещё сильнее, и, когда тот промычал нечто невразумительное в ответ, отпустил его.

Всё произошло настолько быстро, что дружки не успели помочь Глухову. Когда они повскакивали со своих мест, намереваясь броситься на помощь дружку, Алекс того уже отпустил. Размахивая руками, хулиган вскочил с криками:

— Ну, урод, тебе не жить!

Из его разбитого носа и лопнувшей губы, капая на одежду, текли струйки крови. Одноклассники толпились вокруг. Девчонки смотрели со страхом то на Валерика, то на Алекса. Друзья, желая оценить повреждения на лице Глухова вблизи, только толкали один другого. В классе поднялся шум. Послышались угрозы.

Александр, словно не видя весь этот бедлам, спокойно расположился за партой, не забыв мне кивнуть. Я не дыша стояла у окна. Разочарованно глядела на парня и не узнавала, как будто на его месте был кто-то другой, жестокий и опасный.

Не ответив на приветствие, лихорадочно соображала, ища возможность пересесть за другую парту, не привлекая всеобщего внимания.

Прозвенел звонок, в класс вошла учительница истории, пожилая женщина со скверным характером. Увидев окровавленного ученика, она возмущённо закричала:

— Что у вас опять произошло? Кто это сделал? Валера, иди в медпункт. Все быстро сели! Колесникова! Ну-ка, сядь на место!

Одноклассники молча расселись по местам. Глухов выбежал из кабинета и захлопнул за собой дверь. Всеми внутренностями ощущая исходящую от соседа опасность, я осторожно присела на краешек стула.

Историчка начала причитать о скверности нашего поведения, о неправильном воспитании, о том, что мы все избалованные, тупые дети, и она всегда об этом знала. Ума не приложу, почему она причислила к хулиганам весь класс, наверное, решила, что такого здоровяка, как Валерик, мы могли избить только все вместе.

Почти не слыша причитаний учителя, я растерянно рассматривала крышку парты. По телу пробегала нервная дрожь.

Никак не могла понять, как может так быстро измениться человек, с которым была знакома около месяца. Казалось, что хорошо его знаю. Алекс мне нравился, ведь с ним было просто, легко. Но вдруг за такое короткое время друг превратился во что-то совершенно чужое, отталкивающее. От таких людей я всегда старалась держаться подальше, ведь никогда не знаешь, чего от них ожидать.

Боковым зрением заметила его взгляд, длящийся несколько секунд. Повернулась, с вызовом поглядев на него, но осеклась. Выражение его лица было уже спокойным, глаза чистыми. Как такое могло быть? Ясно же видела накануне покрытые сетью кровоизлияний белки его глаз. Видимо, выражение моего лица его озадачило. Он тоже нахмурился и спросил:

— Что?

— Ты что, совсем? — вырвалось у меня.

— Ты о чём? — подчёркнуто вежливым тоном он попытался уточнить.

Не знаю, что я конкретно имела в виду, может быть то, что он совсем сошёл с ума, или можно сказать другими словами: взбесился или озверел. Естественно, он не понял. Смотрел спокойно и удивлённо.

— Зачем ты это делаешь? — спросила, стараясь оставаться спокойной и не показывать своего нервного состояния.

— Что именно? — с удивлённым видом переспросил он.

— Если это для тебя в порядке вещей, то я поражаюсь, как в течение целого месяца ты умудрялся казаться нормальным человеком и только теперь показал своё истинное лицо, — вспыльчиво выдала я.

— Подожди, я тебя не понимаю. Что ты хочешь сказать? — настаивал Александр.

— Ничего! Я совершенно ничего не хочу сказать! — резко бросила, заканчивая разговор, отвернулась и уставилась в окно.

Историчка, наконец, закончила свою лекцию и приступила непосредственно к уроку. Надеясь, что отвечать домашнее задание меня не вызовут, сидела, уставившись в учебник.

Отгородилась от Алекса, мысленно построив между нами стену. Не замечала его присутствия, забыла о существовании, игнорировала.

Как только звенел звонок, возвещающий об окончании урока, срывалась с места и уносилась прочь, чтобы было не догнать, а на очередной урок входила после звонка.

Надеясь пересесть за другую парту, желательно с Верочкой, обдумывала этот вариант.