Мое седьмое небо

Люси Монро, 2014

Магнат Максвелл Блэк славится бесчувственностью, беспринципностью и расчетливостью. Но богачке Роми Грейсон удается задеть его за живое – она решительно отказывается стать его любовницей. Максвелл не привык проигрывать. Он не остановится ни перед чем, чтобы завоевать упрямую красотку…

Глава 3

Максвелл отпил очень хорошего шампанского и посмотрел на Роми Грейсон, которая с присущей ей грациозностью исполняла роль подружки невесты у своей названой сестры — Мэдисон Бек, урожденной Арчер.

Украшенные богатой тиарой значительно меньшего размера, чем у Мэдисон, гладкие и блестящие, словно черный шелк, волосы Роми обрамляли ее лицо. Крупные изысканные бриллиантовые серьги мерцали в мочках ее ушей. Других ювелирных украшений она не надела. Дизайнерское шелковое платье голубого цвета оттеняло ее красивые глаза и подходило к винтажному свадебному платью Мэдисон.

Роми мельком взглянула на Максвелла, а он даже не удосужился скрыть, что наблюдает за ней. Он испытал удовольствие, заметив румянец на ее щеках.

Она отвернулась, но потом почти сразу же снова на него посмотрела.

Подмигнув ей, он едва заметно улыбнулся.

Роми покраснела сильнее и чаще задышала.

Его предплечья коснулась рука. Он чуть не отмахнулся от женщины, с которой флиртовал уже на паре вечеринок. Она была сестрой владельца одной из крупнейших компаний в Силиконовой долине, поэтому так резко отвергать ее не следовало.

И все же Макс подошел к Роми и протянул ей руку:

— Потанцуй со мной.

Она выдохнула:

— Я?

— Ты же этого хочешь, — ответил он.

— Наши желания не всегда приносят пользу.

Он покачал головой:

— Хватит разговоров, Роми. Просто потанцуй со мной.

— А ты настойчив.

Он пожал плечами и притянул Роми к себе, не удивляясь тому, что она не возражает и даже не изумляется, как отлично они дополняют друг друга. Их физическое влечение было почти мистическим.

Звучала медленная музыка. Максвелл крепко прижимал к себе Роми, двигаясь в такт.

— Тебе понравилась свадьба? — мягко спросила она, ее голос сводил его с ума.

— Как ты узнала, что я приду? — Максвелл рассчитывал, что его пригласят только на свадебный прием, но его пригласили и на свадебную церемонию.

Он знал, что это дело рук Виктора. Или кого-то из старшего поколения семьи Бек. Они считали Максвелла членом своей семьи, благодаря общему наследию и годам, прожитым по соседству.

— У меня есть встроенное устройство для твоего отслеживания, — не слишком радостно ответила Роми. — Я уверена, Мэдди не знала, что ты будешь на свадебной церемонии.

— У меня есть преимущество. Я вырос вместе с Виктором.

— Я этого не знала. — Роми подняла голову и вгляделась в его лицо. — Как ни странно, я легко представляю тебя ребенком.

— Я не понимаю, что тут странного. Мы все были детьми.

— Ты уверен? — поддразнила она.

Он нахмурился, хотя совсем не разозлился:

— Я носил подгузники и играл в песочнице, как любой другой ребенок. Поверь.

— Неужели ты не родился сразу крупным магнатом? — язвительно спросила она.

— Ты неутомима.

Она пожала плечами:

— Мне просто нравится тебя дразнить.

— Я заметил. — Никто другой, кроме матери, не осмеливался над ним подшучивать.

Да и Наталья Блэк была очень прагматичной, чтобы слишком часто шутить со своим единственным ребенком.

— Я был обычным ребенком, — заверил он ее. — Ты же сама сказала, что можешь легко это представить.

Она лукаво улыбнулась:

— Обычным ребенком ты быть не мог.

— Я им был. В детстве я даже хотел стать пожарным. — Это было обычное желание его ровесников.

Роми усмехнулась:

— Я хотела быть принцессой.

Максвелл был ею очарован:

— Ну, твое желание исполнилось.

Она рассмеялась радостно и маняще. Максвелл засмеялся в ответ.

— Неужели ты в самом деле произнес старомодный комплимент?

— Что в нем старомодного? — спросил Максвелл.

— Ты сказал, что я похожа на принцессу, — недоверчиво заявила она, продолжая веселиться.

— Да.

Она невинно округлила глаза:

— И ты ничуть не смутился?

— Разве ты не знаешь, что крупные магнаты не смущаются? Особенно когда говорят правду.

Ахнув, она помолчала несколько секунд, потом спросила:

— Когда ты понял, что лучше быть магнатом, чем пожарным?

Простой вопрос. Но Максвелл осознал, что не знает, когда решил отказаться от идеи спасать людей и захотел обладать иной властью.

— Я хотел стать супергероем, но понял, что Бэтмен должен быть богат, как король.

— То есть ты по-прежнему хочешь быть супергероем?

— Магнаты не спасают мир.

— Разве? — Внезапно она посерьезнела. — «Блэк информейшн текнолоджиз» входит в список пятисот крупнейших компаний мира.

— Это касается только финансовой стороны.

— Я знала, что ты так ответишь.

— Я перерос свое желание быть Бэтменом, — сказал он.

— Хорошо. В любом случае, у него слишком мрачное прошлое.

Макс рассмеялся, снова восторгаясь ее словами.

Роми серьезно произнесла:

— Я не могу представить, чтобы компания, вроде «Блэк информейшн текнолоджиз», возникла благодаря незрелым идеям и изобретательности.

— Нет. Я с самого начала очень тщательно планировал стратегию компании. — Он начал строить планы в тот день, когда узнал о последней уступке, которую мать получила от его отца.

О нескольких миллионах долларов для Максвелла на его восемнадцатый день рождения.

Максвелл не должен был знать, кто его отец. Подрастая, он догадывался, что этот человек богат и достаточно влиятелен, потому что легко организовал переезд своей бывшей любовницы в Америку.

Сначала Максвелл предполагал, что его отец американец. Он убедился в своей правоте, обратившись в международное детективное и охранное агентство Себастьяна Хока. Максвелл начал работать с этим агентством, основав свою компанию «Блэк информейшн текнолоджиз».

Максвелл более чем в два раза увеличил свой первоначальный капитал и хотел вернуть деньги отцу, который никогда не интересовался собственным сыном.

Выяснилось, что его отец высокопоставленный дипломат из очень влиятельной и безумно богатой американской семьи. Предки отца Максвелла были на государственной службе со времени основания США. Он был женат, его дети были старше Максвелла. Этот человек потерял бы многое, если бы объявился его незаконнорожденный сын.

Решив изменить ход своих мыслей, Максвелл сказал:

— Я отказался от идеи стать пожарным после того, как сходил на пожарную станцию во время школьной экскурсии.

— Забавно. — Роми наклонила голову набок и с интересом посмотрела на Макса, продолжая двигаться с ним в такт музыки. — Именно в это время дети решают, какую профессию выберут.

— Большинство моих одноклассников стали пожарными. А я никогда не стремился быть частью толпы.

— Значит, ты решил не быть пожарным, чтобы не стать как все? — весело спросила она.

— Точно.

Она усмехнулась:

— Ты хотел быть особенным.

— По-твоему, я им не стал?

— О нет, ваше величество, — пошутила она. — Вы, безусловно, неповторимы.

— Вероятно, я просто не похож на остальных.

— Между прочим, в нашей стране очень мало пожарных, — заметила она.

— Да, их мало, и они вызывают восхищение и уважение. Тем не менее я предпочитаю контролировать ситуацию. А работа пожарного зависит от капризов природы или человеческой ошибки, которые я предотвратить не могу.

— Вот оно что. — Роми покачала головой. — Ты всегда так одержим контролем?

— Моя мать ответила бы утвердительно.

— Мне нравится эта твоя черта.

— Я рад, — сказал он.

— Хотя я думаю, лучше называть тебя Царем корпорации.

— Ты так думаешь? Потому что я родился в России?

— По-моему, у тебя царский характер.

Этого он отрицать не мог.

Они танцевали еще тридцать минут. Двое мужчин пытались пригласить Роми на танец, но Максвелл просто уводил ее в танце в другую сторону. И он отказал женщине, которая приглашала его.

— На этикет тебе наплевать, да? — спросила Роми.

— Ты заранее об этом знала.

Она удовлетворенно кивнула:

— Я должна признаться, что сегодня я не против твоей невежливости.

— Я рад это слышать, но мне любопытно, почему ты не против.

— Ты когда-нибудь танцевал с Джей-Ди? — сказала она, имея в виду последнего мужчину, попытку которого пригласить на танец Роми Максвелл намерено игнорировал.

Максвелл хихикнул:

— Нет.

— Он любит лапать партнерш. Хотя если бы он танцевал с тобой, то тебя лапать бы не стал. — Она самодовольно рассмеялась.

— По-твоему, это смешно?

— Ну да.

Максвелл прищурился:

— Ты говоришь, что он пытался лапать тебя?

— Ничего страшного. Он просто притворяется, будто не понимает, что моя талия находится несколькими дюймами выше поясницы.

— Я сломаю ему руку. — Максвелла потрясли собственные слова.

Он знал, как жаждет опекать Роми, но не предполагал, что заявит об этом вслух.

— Не надо. — Она прижалась к нему. — При случае я бываю очень неуклюжей партнершей.

Максвелл с трудом сдержал брань, и ему это не слишком понравилось.

Роми позволила себе расслабиться в объятиях Максвелла, пока они танцевали. Рядом с ним ей было так хорошо и безопасно.

Оглядев зал, она заметила своего отца.

Он разговаривал с Джереми Арчером, оживленно жестикулируя; выражение его лица было воинственным.

Роми нехотя отстранилась от Максвелла:

— Пойду и узнаю, как дела у папы.

Максвелл не возражал:

— Я с тобой.

— Не нужно.

Промолчав, Максвелл просто взял Роми за руку и направился к Джереми и ее отцу.

Гарри Грейсон говорил громко и нечетко:

— Отстань от меня со своими советами, Джереми. Я по-настоящему горюю после смерти жены. Это повлияло на мой бизнес, но я не банкрот.

Пока Роми решала, что сказать, напряженную тишину прорезал низкий голос Максвелла:

— Добрый вечер, господа! Позвольте мне поздравить вас, Джереми. Мэдисон красавица, а Виктор очень хороший человек.

Глаза Джереми расширились от удивления, но потом он наклонил седую голову в знак согласия:

— Спасибо, Блэк.

Роми игнорировала Джереми Арчера. Она не простила его за то, как он относился к Мэдисон, когда семья Перри потерпела фиаско.

— Папа? — обратилась она к Гарри Грейсону. — Я устала. Давай поедем домой.

Гарри Грейсон озадаченно посмотрел на Роми:

— Ты же с удовольствием танцевала.

— Но я ее утомил, — мягко произнес Максвелл, обменявшись заговорщической улыбкой с Джереми.

Сердито взглянув на Джереми, отец Роми кивнул ей:

— Хорошо, котенок. Я вызову автомобиль.

— Не нужно, — произнес Максвелл. — Я с удовольствием вас отвезу. Я уже вызвал водителя.

— Ты очень предусмотрителен. — Роми говорила это отнюдь не как комплимент.

Макс усмехнулся:

— О, да.

— По-моему, он слишком предусмотрителен, — нахально произнес Джереми Арчер.

— И это говорит мужчина, у которого по жилам течет не кровь, а антифриз, — удивительно отчетливо сказал отец Роми.

Лицо Джереми исказилось от раздражения:

— Отправляйся домой. И пусть твоя дочь уложит тебя в постель, Грейсон.

— Не учи меня… — начал отец Роми.

— Мы спишем эту бестактность на вашу давнюю дружбу, — произнес Макс, давая понять, что его терпение небезгранично. — Вы согласны?

Роми с удивлением заметила, как быстро ее отец и Джереми кивнули.

— Хорошо. — Максвелл одарил Джереми нечитаемым взглядом. — Отныне вам не нужно беспокоиться по поводу жизнеспособности «Грейсон Энтерпрайзиз». Компанию вам купить не удастся, и она не обанкротится ни ближайшем, ни в отдаленном будущем.

Странное обещание.

Отец Роми с триумфом посмотрел на Джереми:

— Все верно. И Роми не будет приложением к этой сделке.

Джереми сначала испугался, а потом разволновался:

— Вы объединяете компании?

Ее отец не ответил, а просто поздравил Джереми со свадьбой его дочери:

— Они хорошая, крепкая пара, независимо от того, по какой причине они поженились.

Когда они приехали домой, Максвелл подошел к двери с Роми и ее отцом:

— Я приеду завтра утром, чтобы поговорить.

Роми не знала, обращается Макс к ней или ее отцу, но Гарри кивнул ему в ответ.

— Я с нетерпением жду этого, — сказал ее отец и вошел в дом.

Макс кивнул, крепко поджал губы и повернулся к Роми:

— Я хотел бы пообедать с тобой.

— О, я…

— Хватит от меня бегать, Рамона. Нам нужно поговорить.

— Мы все обсудили год назад.

— Обстоятельства меняются, — сказал он.

Она обхватила себя руками, стараясь согреться:

— Я уверена, нам не о чем говорить.

— И все же я прошу тебя составить мне компанию. — Протянув руку, он плотнее запахнул на ней накидку. — Нам нужно обсудить важные дела. — Он провел тыльной стороной пальцев по ее щеке.

Роми вздрогнула, но не от холода:

— Какие?

— Я уверен, ты догадаешься.

— Макс…

После продолжительного молчания он наклонился и поцеловал ее крепко и быстро:

— До завтра, Роми.

— Я ничего тебе не обещаю, Макс.

— А я обещаю тебе, Роми, что ты будешь моей.

Его слова должны были ее разволновать или испугать. Но Роми они слишком понравились. Ее тайные фантазии были связаны с Максом.

Она коснулась рукой своих губ, которые по-прежнему покалывало от поцелуя:

— До завтра.

Не говоря ни слова, Максвелл повернулся и решительно спустился по лестнице.

* * *

Роми ерзала, лежа в постели. Она оставила отца спать на диване в кабинете, укрыв его шерстяным пледом.

Она должна думать о своей лучшей подруге и бесповоротном решении Мэдди, которая вышла замуж за Виктора Бека. Если не об этом, то Роми следовало беспокоиться о проблемах в компании своего отца, о которых намекал Джереми Арчеру.

Но она могла размышлять только о том, что сказал ей Максвелл Блэк.

Он пообещал, что она станет его любовницей.

Он знает, что она хочет отношений с обязательствами. Ей нужна надежда на будущее. Не гарантия, а по крайней мере возможность надеяться.

Год назад он не смог предложить ей долгих отношений.

Поэтому она сразу же ему отказала.

Если бы он только знал, как трудно ей было его отвергать.

Но она должна понимать, что может пострадать. Но Роми все равно сглупила и согласилась встретиться с Максом.

Дело в том, что она по-прежнему его хочет. Она никогда не встречала такого интригующего и привлекательного мужчину.

Другая на ее месте, наблюдая за тем, как отец тоскует по своей покойной жене и медленно деградирует, отказалась бы от шанса влюбиться.

У Роми была иная точка зрения. Она хотела, чтобы ее любили.

Каким бы ни был ее отец, он всегда любил Роми. Она считала, что ее будущий муж станет любить ее также сильно, как ее любит отец.

Максвелл заставил ее разувериться в своих мечтах и предрассудках.

Поэтому не понятно, зачем она завтра с ним встречается.

Вероятно потому, что она ничего не может с собой поделать.

Но она должна защити ть свое сердце и установить в отношениях с Максом определенные ограничения.