Корни

Людмила Миловацкая

Идеальный брак Литвиновых трещит по швам и супруги решают на время расстаться. Полина уезжает на конференцию в Лондон, Дмитрий отправляется в глухую провинцию в надежде на тихую жизнь, но не тут-то было! В деревне его настигает известие о наследстве. Он спешно отбывает во Францию. Парижский флер накрывает его с головой. Полина встречается в Лондоне с неординарным человеком. Эти события кардинально меняют взгляд каждого из них на себя самого и на жизнь.

Редактор Максим Журавлев

Дизайнер обложки Виталий Цветков

© Людмила Миловацкая, 2020

© Виталий Цветков, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-8119-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. На мосту

Двери роскошного двухэтажного автобуса плавно раздвинулись, выпустив на свободу стайку пассажиров. Отовсюду послышались восторженные оклики, замелькали вспышки фотоаппаратов. Тишина и сумрак ночи, царившие минуту назад, развеялись, будто и не было.

Небольшого роста женщина громко похлопала в ладоши:

— Дамы, господа, мы находимся в одном из излюбленных мест наших горожан. Оглянитесь вокруг, — туристы послушно завертели головами. — Фантастическая картина, не правда ли? — Женщина широким жестом провела перед собой. Она по праву гордилась не только родным городом, но и своим хорошо поставленным голосом и безупречным английским.

— Прошу простить, можна все говорить по-русски? Нам это оченна нада! — попросил руководитель группы.

— Ой, забыла, вам ведь нужна практика! — спохватилась экскурсовод.

— Ничего, позалуста, английский иногда тоже можна, толька не здесь, в Питере.

— Этот город полон чудес и загадок, — старательно выговорил молодой японец.

— Вы совершенно правы. Вот сейчас мы стоим над рекой, где-то на ее середине. Чугунный мост, возведенный талантливыми инженерами почти два века назад, выглядит мощной монолитной конструкцией. Но пройдет совсем немного времени, мост «оживет». Как чудесная красивая птица, он взмахнет своими огромными крылами, и его разомкнутые половинки превратятся в часовых, салютующих проходящим кораблям. Ровно через три часа мы сможем в этом убедиться, а сейчас прошу за мной. — Понизив голос, она кивнула в сторону одиноко стоящей фигуры: — Дадим возможность молодому человеку побыть в одиночестве.

— Да, да. Это надо, — понимающе заулыбались японцы. — Возможна, это поэт или художник!

Проходя мимо молодого человека, экскурсанты невольно затихали, замедляли шаг, вглядывались в зыбкую перспективу города и вздыхали:

— Да, оченно, оченно карасиво.

— Дивный, чудный город.

— Какое необычное небо, удивительная река…

Молодая пара, отделившись от группы, встала рядом с незнакомцем. Держась за руки, вглядывались в полуразмытые сумраком белой ночи очертания города, вздыхали, тихонько переговаривались:

— На этом месте можно стоять часами…

— Таюко, Тоя, не отставать! Мы сюда еще вернемся! — окликнула их экскурсовод.

Туристы слегка поклонились незнакомцу и поспешили к своей группе.

Молодой человек не ответил на поклон, он не видел, не слышал, не замечал ничего происходящего вокруг. Вот уже с четверть часа он стоял на мосту. Опираясь на холодный чугун перил, всматривался то в размытую перспективу города, то в бледно-зеленое небо.

Шуточное предположение экскурсантов оказалось почти верным: молодой человек, Дмитрий Романович Литвинов, не был художником, но тоже был творцом. Созданные им проекты мостов высоко ценят в его родной стране и за рубежом.

У него есть все, о чем его сверстники могут только мечтать — интересное дело, неплохие деньги и даже слава. Два его последних проекта выдвинуты на престижные международные конкурсы, один из них отмечен высокой оценкой жюри, молодой инженер получил главный приз, солидную премию и широкую известность в кругу профессионалов. У него есть хорошие, проверенные временем друзья, он нравится женщинам…

Но сейчас он чувствовал себя несчастным и одиноким. Глобально, трагически одиноким. Именно сейчас он осознавал это как никогда ясно. Несколько дней назад самый главный, самый дорогой в его жизни человек, любимая, единственная женщина сказала: «Уходи!»

Дмитрий ушел из дома, не взяв никаких вещей, и почти не раздумывая поехал в Питер. Этот город всегда понимал и принимал его.

Они любили друг друга — талантливый художник и самый фантастический город мира. Дмитрий чувствовал свою причастность к большим и маленьким тайнам Петербурга, ощущал ответное доверие, старался быть достойным его. Сколько раз он приезжал сюда, с неразрешенными проблемами, с неясными еще надеждами.

Дмитрий точно знал: Петербург полон чудес для тех, кто верит в чудеса, здесь может осуществиться любое, самое несбыточное желание. Его самым большим желанием было забыть вчерашний день, вычеркнуть его из памяти, из жизни. Не было бы тогда размолвки — не произнеслись бы горькие обидные слова. И все из-за чего? Из-за пустяка! Сказать кому, из-за чего возникла ссора — никто не поверит, не поймет… Разве что он?

Дмитрий побрел вдоль моста, не спуская глаз с голубоватой панорамы города.

«Вот отсюда, с этой самой точки, можно увидеть его парящий силуэт, надо только немного приподняться». Не устояв от искушения, Дмитрий остановился, привстал на цыпочки и увидел его, вечно юного и прекрасного, кроткого и могущественного друга — парящего над Сенной площадью Ангела. Он уже обо всем знал.

— Только бы суметь понять друг друга, простить, снова и навсегда быть вместе, — торопливо зашептал молодой человек.

«Все так и будет», — коротко обронил прекрасный Ангел и взметнулся ввысь. Как всегда, он куда-то торопился. Это и понятно: сколько людей нуждалось в его совете и помощи! Дмитрий еще с минуту полюбовался оставленной на постаменте бронзовой оболочкой: она была под стать своему хозяину — неудержимо стремительной и блистательно красивой. Галогеновые лучи подсветки позволяли в полной мере насладиться совершенством изваяния.

— Какая высота! Непостижимо! — непроизвольно громко выдохнул Дмитрий.

— О, май фрэнд! Вы ошень, ошень правы! Дэз из вэри, вэри файн. Пожалуйста, фотографируйте нас на этом фоне. Вот так, — пожилые супруги обнялись и открыто посмотрели в объектив фотоаппарата. В яркой вспышке блеснули ослепительные улыбки.

— Спасибо. Как вы думаете, фото будет получаться?

— Непременно. У вас очень хороший аппарат. Но если хотите, сделаем еще один кадр.

Американская пара с профессиональной готовностью снова подарила объективу лучезарные улыбки.

Еще раз поблагодарив незнакомца, пожилые люди взялись за руки и не спеша последовали дальше.

«Господи, как они уверены в себе, как безмятежны, как открыто радуются друг другу и всему окружающему. Какое счастье найти свое место в этом мире, какое счастье»!

Дмитрий не спеша двинулся по Невскому. Несмотря на позднее время, на Невском было полно людей, в основном туристов. Все они были радостно возбуждены, полны желаний, жизни. По мере продвижения сквозь праздную толпу настроение Дмитрия менялось. Воспоминания о недавнем чуде основательно поблекли. Восторженное настроение растаяло, как и не было. На смену ему пришло раздражение и недовольство собой.

«Господи, ну почему большинство людей живут размеренной безмятежной жизнью? Почему такое существование невозможно для меня? С какой стати я должен думать о судьбе всех и всего, почему так болит сердце за Россию? Что мне, больше всех надо?»

Раздражение нарастало в нем с каждой минутой, отравляло кровь, иссушало душу, затмевало разум. Необходимо было что-то предпринять.

Дмитрий заглянул в первый попавшийся бар. Выпив виски, огляделся по сторонам: в полутемном помещении жались по углам какие-то странные бесцветные личности. Ему показалось, что это не живые люди, а лишь тени. И сам он — такой же пустой, равнодушный ко всему, не человек, а его жалкое подобие, пустая оболочка.

Дмитрий попросил еще виски, немного обождал: почувствовав горячий толчок сердца, немного успокоился.

Ему страстно захотелось оказаться в каком-нибудь уютном, нет, мало того — роскошном месте, где обитают полноценные живые, из плоти и крови, люди. Он вспомнил вдруг рассказ приятеля о недавно открытом, разумеется, подпольном, казино. Запрет на существование любых игровых заведений не смущал посетителей, напротив, придавал банальной игре в рулетку дополнительный интерес, особую остроту. Клуб, приютивший казино, в самое короткое время стал одним из самых дорогих заведений в городе.

Швейцар пропустил его без звука, как завсегдатая. Он был настоящим профессионалом своего дела, нужных людей определял за версту. Никакие шмотки и разухабистые манеры не могли замаскировать от него случайных, никчемных посетителей. Его напарник, недавно взятый на этот пост по чьей-то рекомендации парень, лез из шкуры, чтобы доказать свое право на почетное место у роскошных дверей. С сомнением поглядев гостю в спину, тихонько спросил:

— Кто это? Он показал свою карточку?

— Угу, — односложно ответил напарник.

— Что-то не припомню его среди наших постоянных посетителей. Жалко, не заметил, на какой он тачке приехал. Одет черте во что, и вообще, видок какой-то… На серьезного клиента не тянет. Девять против четырех, у него и пятисот баксов в кармане нет.

— Ему и этого будет достаточно. Он пришел не проигрывать. Видел, какое у него лицо? Такому все уже по фигу, не то что паршивые тугрики. Помяни мое слово: этот парень сорвет сегодня самый крупный куш.