Время Индиго

Людмила Лазарева

Захватывающая хронофантастика. Главные герои попадают волей случая во временной портал и оказываются учениками самих атлантов. Для них будущее и далекое прошлое начинается сегодня. Для них телепатия – канал связи. Они готовы: впитывать уроки истории от других цивилизаций, учиться строить пирамиды, летать на свирепых птерах, перемещаться во времени на дирижаблях и даже слушать лекции кровавого жреца племени ольмеков. Они торопят время, чтобы многое успеть.

Часть 2.

Реальность намного круче

Таинственная экспедиция

Чуть забрезжил рассвет, а Никифор Аристархович уже будил ребят и Олега.

Лето удалось на удивление жарким, потому работать на раскопах предпочитали с раннего утра. Днем, естественно, сиеста — отдых, сон. После четырех дня снова за работу до самого ужина.

— Деда Ни…

Указательный палец археолога остановил восклицание Антошки:

— Тсссс, не шуми, Аську разбудишь. Увяжется и все разболтает. Ты помнишь, куда вчера ходили?

Сенька кивнул, потянулся за сумкой с ноутбуком.

— Берем самое необходимое, оставь в покое технику, — Петя еле вырвал из рук Семена любимую игрушку. — Проверь, собран ли рюкзак: сухой паек, инструменты и вода.

— А фотоаппарат можно?

— Можно. Ну, что? В путь.

Никто не заметил исчезновение двоих взрослых и троих мальчишек. Лагерь еще спал.

* * *

Борис проснулся оттого, что рядом с густыми зарослями кустарника, (их секретное гнездышко с Зосенькой), прошли люди. Любимая спала, укутавшись в легкое одеяло.

— Зо-ся, пора вставать, — он поцеловал непослушный локон у виска. Женские губки капризно надулись и блаженно расплылись в улыбке. — К завтраку не жди. Дела.

— Дела, дела, — девушка потянулась, обняла. — Таинственный мой, исчезаешь неизвестно куда. Проявляешься из ниоткуда…

— Тише!

— Глупыш, здесь никого нет. Поцелуй еще.

— Не привязывай, не удержишь.

— У-у-у р-р-р-р.

— Мууурочка, извини. Где моя видеокамера?

— Как всегда, висит на ветке. Пойдешь снимать загадочное свечение?

— Откуда знаешь?

— Я рано встаю, когда тебя рядом нет, — Зося разомкнула объятия. — Иди, все равно не поймаешь. Тайна света далеко, я ближе.

— Вот увидишь, хоть лучик, но поймаю и обязательно тебе покажу.

Борис боялся потерять из виду тех, кто посмел уйти из лагеря без его ведома. Что им нужно?

Борис отметил взглядом откуда вспорхнули птицы. Именно там могли пройти люди.

Борис пошел следом, как волк за добычей…

* * *

(Олег Рябина. Мысли вслух)

Мы с трудом прорвались сквозь густые заросли кустарника. Никифор впереди. Я — замыкающим. Удивительно, но Антон, несмотря на быстрый темп, не отставал, а даже забегал вперед.

— Куда идем? — требовал ответа Петька.

— Узнаешь, — Аристархович прехитро улыбался. — Это тебе не клады в прибрежной зоне по карте искать.

— Откуда вы про карту узнали?

— В поезде ты ее на кон ставил. Не думаю, чтобы она была липой. И после, вы не просто так рядом с гротом оказались, когда Никитича из беды вытащили. Клады ищешь?

Петька насупился, промолчал. А я-то думал, шутка. Неужели Петя с Семеном настоящий клад искали?

— Ладно, мужики, минутный отдых, — Никифор опустил на траву рюкзак. — Смотрите, кладоискатели, туда нужно успеть вовремя.

Рука археолога показала на странное свечение впереди.

Мальчишки тут же соскочили с мест. Усталости как не бывало, они почти бежали. Свечение набирало силу и пульсировало.

За спиной хрустнула ветка, я обернулся. Никого. Откуда подозрительное чувство опасности? Нужно проверить, по тропе кто-то идет следом. Человек? Зверь? Судя по тяжелому хрусту экземпляр крупный.

— Олег, — раздался голос археолога. — Не отставай, пропустишь самое важное. Еще минут десять и чудо исчезнет.

* * *

…Борис клял себя за неосторожность. Ну, что за характер? Разучился смотреть под ноги, потому как уверенности через край. Мелочь, сухая ветка. И на тебе, прокололся! Острый шип впился в подошву, больно. Хорошо, что не вскрикнул. Принял укол судьбы достойно, молча. Вырвать гигантскую занозу получилось только с третьего раза. Кровь. И что? Вперед, только вперед. Видеокамера?! Эти кадры позволят разрешить множество вопросов…

* * *

Свет в низине раскопа лучился и рассыпался на радужные всполохи. Слева серая каменная глыба, справа сам источник света. Овальная линза, наполненная дождевой водой «впитывала» нежно-розовый восход.

— Что это? — прошептал Антошка. — Деда Ники, кто там фонариком светит?

— Солнышко. Мы вовремя успели. Игру света можно увидеть только в определенное время на восходе. Лучи проходят сквозь расщелину между холмами, отражаясь в каменной стене. Странно, почему матовая глыба подобна зеркалу? Лучи преломляются под острым углом и уходят на дно раскопа, как в линзу.

Петька не задумываясь спрыгнул в яму.

— Сейчас проверим, почему. Возможно, зеркальная… А мы отсюда не видим.

За ним спрыгнул в яму и Семен.

— А я? Я тоже хочу, — Антошка бесстрашно «полетел» в руки к брату. — Не оставляй меня, я еще пригожусь.

— Вот это находка, — Петька шептал, будто боялся спугнуть удачу, как птицу. — Наша задача?

— Думаю, мы наткнулись на древнее святилище, — археолог почесал заросший седой щетиной подбородок. — У вас под ногами бело-голубой камень. Вероятно, основание жертвенника. Задача, ребятушки, следующая. Для начала расчистить землю вокруг камня.

— Деда Ники, смотри. Откуда здесь вода. Родник бьет.

— Удивительно, здесь не было родника. Я был уверен, вода дождевая.

— Обыкновенное отражение восхода в луже, — Семен был явно разочарован. — Я-то дууумал.

— Не скажите, молодой человек, данная находка может оказаться вершиной айсберга. Данный раскоп тянет на сенсацию, и я готов поделиться с вами славой.

— Слава? Это не для нас, — Петька странно огляделся по сторонам, протянул ладони к стене. — Олег, спускайся вниз. Никифор Аристархович вы нас вместе не сфотографируете? Пока свечение не исчезло.

— Аппарат где?

— Держите, — Семен подбросил вверх небольшую фотокамеру. — Там все настроено, осталось щелкнуть.

Олег Владимирович взял на руки Антона. Справа Петя. Слева Семен.

— Снимаю! Кадр. Еще кадр.

— А теперь с другого места, — Антон соскользнул на землю, подошел к каменной плите. — Ух, ты! Стена теплая.

Олег Владимирович во второй раз взял на руки Антона. Справа Сенечка. Слева Петруша.

— Улыбочки! Замечательно. Еще кад…

— Смотрите, Борис пришел, — Антошка ткнул пальцем вверх и в сторону. Никифор Аристархович автоматически сделал повторный кадр и развернулся от раскопа на сто восемьдесят градусов. Его студент Борис нагло жужжал видеокамерой. Редкие документальные кадры всегда в цене:

— Учитель. Ай, яй, яй! Среди своих нехорошо секретничать. Что прячем?

Старый археолог перекрыл собой путь к раскопу. Взгляды мужчин схлестнулись: колючие, злые. Не подходи!

— Я почти испугался, — камера продолжала жужжать. — Дорогу!

Выяснить отношения соперники не успели.

В раскопе что-то бухнуло. Густой туман пыли окутал яму.

Борис на миг отскочил в сторону и тут же вернулся на прежнее место. У края обрыва продолжал сверкать объектив его видеокамеры. Эксклюзивный фильм ужасов! Разве можно пропустить столь интересный сюжет?

— Олег! Дети! — Аристархович прыгнул вниз и почти задохнулся, глотая настой сухой глины и мелких частиц земли. — Петька, ты где? Семенушка. Антошка, мальчик мой! Где вы?

Борис старался записать все, даже как оседает пыль. Как по остаткам некогда ровной площадки раскопа бегает его учитель. Как осыпается земля, там, где еще недавно бил родник и стояли люди.

Через минуту край обрыва вновь рухнул, затягивая за собой археолога.

— Профессор, — очередной столб пыли окутал раскоп. Борис снял с пояса веревку, обернулся по сторонам, нашел вросший в землю валун, закрепил включенную видеокамеру на руку, вытащил из кармана медицинскую маску. Надел. Обернул валун петлей и аккуратно начал спускаться в таинственную мглу. Пустота под ногами не пугала. Дразнила! — Что за люди? Детский сад.

Пещера

— Борис, что будем делать? Их нет, испарились. Исчезли!

— Профессор, зачем вы втянули детей в операцию? Я предлагал реальную помощь. Помните?

— Я все помню, молодой человек. Если бы не ваш опыт раскопок…

— Очнитесь, здесь добра моим правнукам хватит! — Борис стоял по щиколотку в старинных монетах. Вдоль просторной пещеры лежали присыпанные пылью веков кувшины. Одну из стен охраняли две статуэтки, полулюди-полузвери сверкали наточенными черными зубами на фоне белой кладки. Солнечный свет проник вовнутрь впервые за тысячи лет и в восторге, медленно блуждал по стенам. — А по вам, простите, тюрьма светит! Обещаю носить передачи. Спички, сигареты, теплые носки. В сухой камере посодействую, по старой дружбе.

— О чем вы, Борис? Детей нужно искать, немедленно.

— Искать? — ученик развел руками. — Мы два часа по кругу бродим. Я за это время кандидатскую мысленно защитил, получил проценты от реализации артефактов, стал счастливейшим из Крезов и даже купил квартиру в Питере. Чудес не бывает, профессор. Их просто здесь нет! Физически отсутствуют. Знаете, пожалуй, я вас не выдам.

— Ах, оставьте!

— Серьезно. Для всех, Олег Владимирович взял мальчишек и ушел рано утром в неизвестном направлении.

— Как это?

— Не как, а куда. Допустим, ночью по Интернету, Сенечка получил сообщение от агента «Баба Маша» о странных типах, которые ищут их в городе. Чтобы не светиться, вы, наш сердобольный, дали беглецам денег и разрешили покинуть лагерь самостоятельно. Оптимальная версия, комар носа не подточит.

— Да вы что, сдурели от жадности?

— Сдурел!? Я этот раскоп почуял, как собака сахарную кость. Сгинули, ну и флаг им в руки. Даже если все сдать государству, то премия на двоих очень удачно делится. Хотя…

— Хотя? — Никифор Аристархович вдруг вспомнил про болтушку Асеньку, про внуков, детей, кафедру института, наконец! Неужели он все это никогда больше не увидит? Ведь посадят! Как пить дать, посадят. Гибель четверых человек! Из них трое детей! Но где? Где тела? Где его гениальный малыш Антошка? Сеня с Петей? Где Олег? Ни стона. Ни любого другого звука. Их здесь никогда не было? Куда же подевалась неразлучная четверка?

— Ваш раскоп закроют, уверен. «Светится» в отчетах он не будет, не дадут. Я не дам. Слишком неординарная находка, скажу больше, единственная в своем роде.

— Борис, ответьте честно. Где вы работаете?

— Вам нужен номер почтового ящика? Номер части, звание, адреса, пароли, явки? Вы шпион?

— Я? — Никифор Аристархович схватил, что попало под руку, пытаясь ударить негодяя чем-то тяжелым.

— Ничего личного, — Борис ловко скрутил руку старика, заставил вскрикнуть от боли и уложил нападавшего на землю, вырвав тяжелый предмет из рук. — Какая находка, профессор! Вы совершили открытие. Нечто похожее я видел в Египте. Вы хотели убить меня пирамидой?

— Кто вы?

— Утолю любопытство, — Борис отстранился и расправил плечи. — С этого момента вы находитесь под неусыпным контролем государственных структур. Я вербую вас, как опытного специалиста в области археологии и палеонтологии.

— Если не соглашусь?

— Возражения не принимаются. Обещаю помочь в розыске. Самому интересно, куда еще можно попасть из этой точки. Новейшее исследовательское оборудование и полную секретность гарантирую.

Профессор поднял голову вверх. Солнечный свет окутал голубую с розовыми вкраплениями колонну, стоявшую в центре пещеры. Именно ее вершину он первоначально принял за жертвенный камень. Да, секретность здесь не помешает. Находка экстра неординарная!

— Ты найдешь Антошку? — спросил несчастный старик. И подумал про себя: «Это сила, с которой придется считаться».

— Мы постараемся, — Борис протянул руку. Крепкое рукопожатие сомнений не вызывало. — Со мной придется считаться. Факт.

Реальность намного круче

Я взял Антона на руки. Петя и Семен рядом. Неразлучная троица сорванцов. Как мне повезло! Зачем выдумывать что-то из пальца и бредить по ночам музой? Реальность намного круче. Ну, разве я мог подумать, что буду стоять в раскопе: на земле, по которой несколько тысяч лет ходила, любила, возможно, страдала и кипела другая жизнь?! Удивительное всегда рядом, стоит только оглядеться.

Оглядеться. Странная стена, все отходит и отходит. Я ступил ближе, и почувствовал, как под ногами исчезает опора. Секунду назад еще была…

— Улыбочки! — суетился Никифор Аристархович. — Замечательно. Еще кад…

Мелкая вибрация. Щекотно!

— Смотрите, Борис пришел, — Антошка ткнул пальцем вверх и в сторону.

Я интуитивно сделал шаг назад, чтобы увидеть происходящее наверху. Мальчишки тоже. Совершенно неожиданно в полуметре стала рушиться земля. Облако пыли заполнило все пространство. Но опора под ногами оставалась! Бежать. Куда? Туда, где есть хотя бы какая-то стабильность! Значит, назад, ближе к стене.

Я развернулся и побежал. Стены не было…

— За мной! — повторять не пришлось, чувство самосохранения у ребят в крови.

Тело растворилось, потеряло вес. Это как падать в воду: из разряженного воздуха в плотную среду. Из Настоящего в Прошлое или Будущее? Да какая разница! Главное, чтобы мальчишки были живы.

Сознание отключилось, чтобы не мешать. Мы двигались на подсознании — бесконечная степень свободы!

Каменные коридоры сменяли друг друга.

Горячее дыхание Антошки у виска. Значит, живы. Уже хорошо. А это еще что?

Мы остановились посреди огромной сталактитовой пещеры. Рассеянный свет исходил сверху, перетекал по стенам, как струи воды по каменистой реке, отражаясь в сверкающей чаше.

— «Хороший день», — одинокая капля гулко упала в воду. Звука голоса не было. Это была чужая мысль, которую я просто услышал в голове. Мужской баритон с хрипотцой. — «Добро пожаловать, дорогие гости».

— «Мы рады приветствовать новое поколение людей-индиго», — теперь в голове звучали женские игривые нотки.

— Кто вы? — голос Петра задрожал, отразился от стен и разнесся эхом. — Вы-вы-выы.

— Где мы? — Сеня загородил собой меня и Антошку. И вновь эхо. — Мы-мы-мыыы.

— «Не бойтесь! Они хорошие. Оег, отпусти меня», — мысленно попросил Антон.

— Нет. Я не уверен в твоей безопасности, — эхо сорвало последний слог и рассыпало его на части. — Ти-ти-тии…

— «Не говори вслух, просто думай. Тебя поймут», — малыш высвободился из моих объятий и подбежал к одной из колонн. — «Смотри, какие кристаллы. Они поют».

— Кто здесь? — настаивал Петр.

— Здесь-десь-есь, — ответило эхо.

— Где мы? — требовал четкого ответа Семен.

— Мы-мы-мыы, — эхо играло с нами, придавая новый смысл вопросу — ответу.

— «Данное пространство можно назвать Абсолютом», — огромная мужская фигура проявилась из-за стены. Нет, это было не эхо.

— «Атлантида приветствует вас, люди Земли», — вторая фигура оказалась женской в свободном белом одеянии. Волосы собраны на затылке в замысловатую прическу.

— «Мы вас ждали», — голоса бархатные, низкие по тону.

— «И меня тоже»? — мысленно спросил Антон.

— «Вторые врата не проявляются в конкретной точке просто так».

Я почувствовал себя лилипутом в стране Гулливеров.

Петька. Я знаю все!

Предмет был круглым, прозрачным, с нанесенной внутри светящейся сеткой, уходящей от центра по спирали, так же были видны меридианы и параллели. Сфера делилась еще и на восемь равных частей. Четыре части сверху, четыре снизу и каждая имела свой оттенок радуги: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый и… желто-зеленый. Цвета не яркие. Нужны, видимо, только для того, чтобы легче ориентироваться в местоположении системы координат внутри прибора. В фиолетовой части пульсировала крупная белая точка.

— Что это? — спросил Петр, беря шар в обе руки, как великую драгоценность.

— Многомерная хроносфера, — улыбка промелькнула в глазах атланта. — Эта, например, настроена на планету Земля. Она девственно чиста и ждет хозяина.

Иногда атланты баловали гостей разговорами вслух. Это нужно было тогда, когда информации для размышления было более чем достаточно.

— Хроносфера? А-а-а, понял. Хронограф, обыкновенные часы.

— Часы, это прибор, измеряющий исключительно время. Хроносфера же, определяет местонахождение пользователя во времени: настоящем, прошедшем и в вероятном будущем. В пространстве, в определенной точке. Но только там, где находится конкретное материализованное тело хозяина. Прибор определяет скорость передвижения, время передвижения и многое другое, что тебе еще только предстоит понять и постичь.

— Я знаю все!

— Естественно, — атлант Тоот присел, жестом предложил место рядом. — Скажи, почему ты спросил «что это?».

— Потому что увидел радужную сферу первый раз.

— Значит, до этого ты о ней не знал? — Тоот перенес силой взгляда прибор в дальний угол помещения. — Верни на место. Сможешь?

— Телепортация? Попробую, — шар не сдвинулся ни на миллиметр, но завибрировал.

— Слабая концентрация мысли, помноженная на гордыню, молодой человек, всегда дает минимальный эффект. Но для начала, твои усилия достойны похвалы.

— Вы меня научите? Я должен это знать.

— Научу, — сфера вновь оказалась в руках Петра под взглядом атланта. — Она твоя. Инициируй ее сам.

— Но как?

— Не знаю, — повел плечами гигант. — Извини, дела.

И исчез.

— Телепортировался?!Будто сбежал, — юноша почесал затылок. — Сам, так сам. Итак, дорогуша, давай знакомиться. Я — Петр!

Семен. Я точно выплыву!

— Нарисуем круг, — между преподавателем и учеником проявилась прозрачная доска с изображением плоской фигуры. — Проведем через центр две линии. Мы получили систему координат. Верхний правый: плюс-плюс. Верхний левый: плюс-минус. Нижний левый: минус-минус. Нижний правый: плюс-минус.

— Обыкновенная алгебра и начало анализа, — зевнул Семен.

— Замечательно, — хмыкнул атлант Орт. — Теперь возьмем окружность за хвост и вытянем вдоль системы координат. Влево и вправо, до бесконечности.

По учебной доске поплыли волны вдоль системы координат.

— Синус, косинус, тангенс, котангенс, — вздохнул Семен. — Скучно.

— Как ты думаешь, что такое время?

— Время? Вот это вопросик. Время! Ээто константа. Постоянная величина. В минуте шестьдесят секунд. В часе шестьдесят 60 минут. В сутках 24 часа. В неделе 7 дней. В месяце 30 или 31 день. Ну, и так далее…

— Может ли время искривляться? Останавливаться. Бежать вперед. Или тормозить?

— Возможно, но я с этим еще не встречался. Нет, встречался! Я помню себя маленьким…

— Хм, ты уже вырос? — учитель редко прерывал ученика, сейчас он просто не выдержал и засмеялся.

— Конечно, — Семен не понял, что могло спровоцировать смех. Он действительно чувствовал, что растет! Он перестал считать дни, проведенные в тренировочном центре. Время просто шло. И только. Но с какой скоростью? — Так вот, я помню ощущения детства. Сутки казались длинными! Утро, день, вечер тянулись ириской во рту. А потом ночь, как вечность. Сны всякие. Сейчас для меня время движется быстрее. Но сны до сих пор цветные. Приключения часто вижу. Путешествую, куда хочу.

— Значит, время зависит от твоих ощущений и тебя в нем. А как же часы? Шестьдесят минут, двадцать четыре часа?

— Получается, что часы лишь «срез» времени. Где осью является плоское основание самих систем координат. Как круг, который вы мне рисовали.

— Пройдено. Движемся дальше, — прозрачная доска свернулась и превратилась в голографический шар больших размеров. Внутри шара плыла планета Земля. — Не исключай возможность, что есть и другие константы. Одна секунда — шестьдесят земных часов. Один час это шестьдесят земных суток… Есть и другие варианты.

— Ух, ты, глобус! Мы будем учить географию?

Рука гиганта прошла через голографическое изображение Земли. Форма осталась прежней. Но появились совершенно другие очертания материков, морей и океанов.

— Узнаешь?

— Нет.

— Верно. Такую Землю видел в своем детстве я, и мои предки. Атланты. Теперь слушай внимательно. Земля, как космический объект практически не изменилась с того времени по форме. Менялись лишь очертания береговых линий, относительно материков, как черты лица у человека. Еще изменилась ось вращения планеты и движения электромагнитных полей. И, естественно, природные условия. Именно природные условия и влияют на население планеты.

— Зачем мне ваши прописные истины? Дальше-то что?

— А то, что вокруг планеты Земля формируются временные слои. Не только на самой Земле. Но и вокруг нее. Некая особая сфера, где записывается информация, — шар стал изменяться. Атмосфера внутри расслаивалась. — Именно эти временные слои и приводили к изменению физическому, географическому.

— Интересная штука! — Сеня встал, коснулся висящей голограммы. — Значит, данную сферу можно назвать четырехмерными часами?

— Четырехмерными? При желании ты можешь и так увидеть мир. Но я бы уточнил. Эти часы многомерны. Естественно, при определенных дополнительных знаниях и опыте. Смотри. Допустим, сейчас мы находимся здесь, — атлант Орт ткнул указкой в шар. Тонкая спица прошла сквозь сферу и остановилась где-то посередине. — Грубо. Да? Представляешь, какие измерения произошли вокруг? (Волны спиралью пробежали по всей сфере.) Деформация пространства — страшная штука. Давай договоримся так больше не делать, — указка вышла из светящегося шара. Голограмма приобрела стабильность, но рябь еще играла внутри. — Итак, с этого момента действовать грубо запрещается. Разрешается только мысленно прикасаться к точкам временных координат.

Как только атлант произнес последнюю фразу, из центра сферы выплыла и засверкала точка. Точка-звезда.

— Мы сейчас находимся здесь? — Семен заворожено коснулся взглядом пульсирующей звездочки.

— Немного теории. Например, трехмерное пространство. Скорость, расстояние, время. Точка пересечения и есть координата трех значений. Тело: камень, стол, облако, капля воды, ты, твои друзья. Что угодно! Добавим новое понятие — местоположение. То есть положение тела на Земле, на некой карте. Время в трехмерном измерении становится лишним. И будет востребовано, исключительно в четырехмерном или другом многомерном пространстве.

— Так что такое четырехмерное измерение? Состояние тела в настоящем, прошедшем и будущем?

— Рассуждай сам. Даже если ты ошибешься, это будут очень интересные суждения. Они могут привести к неожиданным выводам.

— Хорошо. Сейчас я стою здесь. Здесь же находится мое тело в данный момент времени, в данной точке.

— А если ты перейдешь вон туда? — атлант показал на стену. Стена растаяла и уступила место природному ландшафту. У подножия горных пиков блистало глубокое озеро.

— Я утону! — свежий горный ветер растрепал волосы мальчишки, он почувствовал, что висит у самой кромки по-над водной гладью. — Плавать не умею. Значит…

— Значит, действие, т.е. передвижение, должно быть другим.

— Подо мной не твердая поверхность, я могу пойти ко дну.

— Неплохо, — атлант повел рукой и Семен почувствовал под собой твердь. — Итак, под ногами изменилось пространство. Это лично твоя фантазия или убеждение? Можно ли избежать двойственного состояния? Варианты?

— Вариант первый. Я не испугаюсь. Плюхнусь в воду, побарахтаюсь, воды нахлебаюсь, но выплыву! Я точно выплыву. Факт! Второй вариант. Я могу там находиться мысленно, не перемещая физического тела.

Как только Семен произнес эту фразу, он тут же оказался на каменных плитах в учебном классе.

— Неплохо для начала. А если я представлю на воде кораблик? — ровно в центре озера вдруг появился игрушечный парусник. — И попрошу тебя забрать его. Попробуй.

Семен глубоко вздохнул, сконцентрировался, посмотрел на голографическую сферу. Звездочка на сфере запульсировала чаще. Ребенок мысленно перенес кораблик на руку. В ту же секунду ученик еле успел поймать миниатюрный парусник, который свалился откуда-то сверху и забрызгал одежду водой.

— Ура, получилось!

— Вывод?

— Силой мысли можно не только изменять ситуацию, но и действия физических тел.

Антошка. Мы с тобой из одной тучки!

Девушка-атлант была на удивление элегантной: длинные волосы собраны в пучок, выбившиеся локоны свисали, обрамляя лицо, как картину. Со стороны могло бы показаться, что Шани, так звали единственную женщину-преподавателя, играет в куклы или нянчит новорожденного младенца. Вот она положила очаровательного ребенка на кровать. Разница в размерах тела ученика и учителя была слишком огромной. Вот села рядом и стала с ним разговаривать.

— «Антон, расскажи о жизни на Земле. Что ты там видел?»

— «Людей разных. Я их не всегда понимаю, непонятливые они. Если я спрашиваю без голоса, то они не отвечают, будто не слышат мысли. А еще тетя врач сказала, что я немой, недоразвитый и ленивый».

— «Почему ленивый? Это она недоразвитая!»

— «Она глупая, потому что взрослая и мысли читать не умеет. Раньше я думал, что все люди как я или как мой брат Семен. Нам не нужно было слов. Теперь вот пришлось вслух научиться говорить…»

— «Ты видишь мысли?»

— «Конечно. Они облачками вылетают и крутятся вокруг, летают как мыльные пузыри. Если мысли одинаковые, то облачка вместе соединяются. В тучки».

— «Тучки тоже могут соединяться?»

— «Конечно. Мой дядя Олл, знаешь, как я его люблю? Вот так!» — Антошка крепко обнял себя за плечи. — «Дядя Олл мне рассказывал, что когда большие тучки собираются вместе, то получается…. Эг… Эг-ре-гор. Коллективная мысль. Она может жить отдельно».

— «Ты видел эгрегоры?» — удивлению девушки не было предела.

— «Видел. Совсем недавно. Меня в церкви крестили. Дядя Олл крестик купил, а бабуля плакала и шептала про себя: „Спаси и сохрани. Спаси и сохрани“. Ты не думай, от счастья это было. Я знаю! От горя у людей аура другая становится. Рванная, темная, некрасивая».

— «Какой он, ваш эгрегор?»

— «Он светится. И есть везде, где люди молитву читают, или просто думают об одном и том же. Он окружает человека и дает защиту. Но защита действует только тогда, когда в нее верят».

— «Тучки-эгрегоры все одинаковые?»

— «Нет, конечно. Всякие есть. Иногда между ними молнии сверкают. Люди тогда ругаться начинают или войну объявляют. Во время таких гроз многие от горя плачут. Слезы, как капельки дождя в травку падают».

— «Малыш, откуда ты это знаешь? Что ты делаешь, чтобы увидеть эгрегоры? Научи».

— «Я еще маленький, не могу сказать откуда. Просто вижу. Вот вырасту, обязательно объясню или научу».

— «Расскажи еще о жизни на Земле».

— «Мы недавно с братиками в кино были».

— «Кино. Что это такое?»

— «Туда люди ходят и смотрят на большой экран, где жизнь показывают, которую потрогать нельзя. Фантазию человеческую, как взаправду… Кино было страшным, потому страхи вместе собирались и плыли тучками вокруг, густели. Сеня сказал, что это фильм-катастрофа. Там в небоскребы большого города Нью-Йорка врезаются вражеские самолеты. Дым! Крики! Ужасы разные», — Антошка посмотрел в глаза собеседницы и заметил в них испуг. — «Мне это не понравилось, честно, честно. Зря только денюжку потратили. Давай не про кино, а про жизнь которую можно потрогать. А еще я видел море! Купался, нырял! Дельфины мне спины подставляли и плавать учили. Я на них катался, а Сеня рядом плыл. Знаешь, как красиво море на закате?»

— Знаю, — печально вздохнула вслух Шани. — Хочешь, я покажу тебе мою Атлантиду?

— Хочу, — Антошка не сразу перешел на звуковую речь. Далось это с некоторой задержкой. Необходимо было перестроиться.

— Держи, — в руках ребенка проявился радужная сфера. Пульсирующая точка сверкала глубоко внутри. — Как ты думаешь, что это?

— Шарик, — малыш посмотрел в него близко-близко. — Красивая она, Атлантида. Большая. Сколько чешуек-слоев назад это было? Скажи, почему ты здесь, а других атлантов время проглотило?

— «Эгрегоры и у нас были разными», — Шани вновь перешла на мысленную речь. — «Так получилось, что Атлантида ушла под воду. Исчезла. Почти так же, как исчезли в твоем фильме-катастрофе небоскребы».

— Не плачь! Не плачь, я чувствую, мы с тобой из одной тучки. Будь моей сестренкой. Или мамой… Я маму хочу…

Олег Владимирович. Фантазия штука особенная

Я до сих пор не могу прийти в себя после последней беседы с атлантом Калли.

На этот раз он разговор начал резко и был вне себя от гнева. Еще немного и нас бы выпроводили восвояси хозяева этого странного места. Места, где я реально встретил представителей древней цивилизации планеты Земля — атлантов.

— Шани рассказала, что малыш Антон видел какой-то странный фильм-катастрофу. Зачем показывать насилие при больших скоплениях народа? Зачем культивировать злость и ненависть среди нового поколения людей-индиго? Это что, недоразумение? Недомыслие? Или намеренное изменение пространства?

— Извините, я не знал, что мальчишки купят билет на этот фильм. Я им запрещал, честное слово запрещал.

— После коллективной визуализации на Земле могут происходить и реальные события. Все зависит от силы воздействия. Где сейчас два самых больших небоскреба Нью Йорка?

— Террористы на двух самолетах врезались в здания… Весь мир видел эту трагедию. Небоскребов больше нет, — у меня волосы встали дыбом! Я провел параллель между многими фильмами, где люди первоначально только мысленно прикасались к выдуманному будущему… Сбылось то, что они хотели? Сами хотели… Я прошептал. — Почему так произошло?

— Бойся исполнения своих желаний. Прежде чем визуализировать фантазию нужно подумать, стоит ли это делать.

— «Прежде чем подумать — подумай!» — по привычке подумал я, забыв, что мои мысли читают. — «Где-то я уже слышал эти слова? Но у нас много других похожих фильмов, и ничего. На катастрофы ходит больше людей. Это лишь коммерческий ход».

— Идея показать кадры разрушения помноженная на миллионную фантазию зрителей делает коммерческий ход реальностью. Жизнью!

Калли жалел меня и потому говорил вслух, но это не значило, что он не видит мои мысли. Это значило лишь то, что я не знал, о чем думает он. И это пугало. Неприятно чувствовать, когда без твоего согласия ковыряются в твоей голове, как в своем кармане.

— Боже мой! — я не мог поверить в абсурдность данного предположения. Но факты! — Там, в Нью Йорке действительно погибло множество людей, живых невинных душ.

— Фантазия некоторых людей, перенесенная в реальный мир картинкой, помноженная на частоту повторений, на эмоции страха, на выброс адреналина в кровь человека… В итоге, все это может дать эффект «заземления».

— Что значит «заземление»?

— Исполнение желаний. Визуализация толпы.

— Это ужасно, — я был в полной растерянности.

— Чему ты испугался? Запомни, сила или энергия не может быть плохой или хорошей. Она просто есть. Как ее использовать, другой вопрос. Мысль тоже может быть любой. Коллективная мысль, тем более. Например, создание цветущего сада в пещере Абсолюта.

* * *

(…Голова закружилась. Плоскость земля-небо свернулась в спираль. Я ощущал себя где-то между. Я летел по световым потокам, не имеющим начала и конца…)

* * *

…Я вдруг вспомнил, как мы с мальчишками проходили под высокими колоннадами, заплетенными лианами. Под ногами шуршали белые камешки. Нежный запах цветов еле касался обоняния и через минуту становился просто окружающей средой. Будто был вокруг нас всю жизнь! Невидимая вуаль очарования. Неужели это только галлюцинация? Коллективный гипноз? Нет, все реально. Удивлению не было предела. Откуда здесь, под землей. А под землей ли? Где мы сейчас находимся? Может, под рухнувшим раскопом был особый переход времени? Врата времени? «Вторые врата» — сказал при нашей первой встрече Тоот. Я не верю… Что значит не верю!? Я слышу, вижу, могу потрогать этот нереальный реальный мир атлантов! Атлантов ли? А может, это голографические души тех, кто еще мысленно «живет» на нашей планете Земля? Приведения? Кажется, я схожу с ума. Логики никакой!

Одни эмоции. Эмоции и догадки.

Однажды, во время работы над книгой, меня напоила и ударила по голове бутылкой госпожа Муза. И я потерял память. Меня подобрал в метро мальчик Петя. С виду обыкновенный беспризорник. На самом деле — гений, умница и великий комбинатор. Он заставил взрослого мужчину украсть чужого ребенка из детского дома. Это был Антошка, ребенок кристальной чистоты. Петр смог внушить окружающим, что знаменитый писатель, то есть я, везет на море троих племянников. Так, я, полоумный человечишко, обрел настоящую семью. И счастлив!

Опять эмоции. Эмоции и факты.

А позже я проваливаюсь с детьми в древний раскоп. И мы попадаем в пустоту. В Абсолют, где нет ни-че-го и есть все одновременно! Пустота «возродила» умерших тысячи лет тому назад, настоящих атлантов. И эти предки учат сейчас меня жизни? Как можно возмущаться и что-то требовать, если они сами умудрились уничтожить свою цивилизацию.

Опять эмоции. Эмоции и уверенность, что все происходящее не просто так.

Петя много раз говорил, что до 21 декабря 2012 года мы должны совершить очень важный поступок! О, Великое Небо! О, Время, не знающее границ! Что могут сделать три гениальных ребенка и выживший из ума мужчина? С чего вдруг?

Я понял, в чем настоящий смысл жизни.

Смысл жизни — в самой жизни.

* * *

— «Так в чем настоящий смысл жизни?»

Надо мной склонилось лицо атланта. Темно-русая борода, сплетенная в косичку, щекотала тело. Я был абсолютно голый!

— Где моя одежда? — звуки тонули в густом пространстве. Это не мой голос.

— «Не кричи. Все старое осталось за чертой», — я слышал мысли атланта! Калли щелкнул пальцами и указал взглядом в угол комнаты. — «Одевайся и перестань говорить вслух. Здесь наши правила».

— «Ты слышал, о чем я думал?»

— «Конечно», — засмеялся Калли.

Грубая с виду ткань свободного балахона на ощупь оказалось нежнее шелка, и почти ничего ни весила. Цвет одеяния светло-зеленый с голубым отливом.

— «Почему настоящее Земли переполнено энергией с отрицательным знаком? Кто ответит за будущие поколения»?

— Н-не понял вопроса, — меня не отпускало ощущение нереальности событий. Я продолжал говорить вслух!

— «Найди корни, первопричину. Найди, и получишь ответ на заданный вопрос».

* * *

(Олег Рябина. Мысли вслух)

В голове всплыла картинка-воспоминание. Метро. Щуплый паренек трогает спекшуюся рану у виска. Боль проходит.

— Ущипни меня.

— Зачем?

— Я проснусь. Игры воображения — странная штука.

Ребенок с аурой цвета индиго смеется и мстительно щиплет за руку, глядя прямо в глаза.

— Поосторожней, больно.

— Это ты поосторожней, — у мальчишки вдруг исчезает деревенский говор. — Фантазия штука особенная. Не успеешь подумать, а она шасть! И исполняется. Веришь?

— Знаю.

* * *

Атлант Калли резко встал.

— «Неужели мы ошиблись? Неужели души атлантов возродятся в новом поколении людей, чтобы сразу погибнуть? Погибнуть от рук собственных родителей!? Энергия имеет свойство накапливаться. И на стыке перехода нового календаря к декабрю2012 года в сознании человечества должны произойти колоссальные изменения, желательно в лучшую сторону. Продолжить линию жизни сможет только тот, кто изменится. Изменится сам, изменит мышление и отношение к окружающему его миру. Изменит мир вокруг себя».

— А остальные? Что станет с ними? Погибнут в одночасье?

— «Поток времени движется по спирали. Точка возврата в хроносфере всегда может отклониться на несколько градусов. Скорость жизни человека по сравнению с циклом жизни планеты несопоставимы. Эволюция человечества сделала все, чтобы изменить климат Земли. Теперь пожинает плоды».

— Вы мне не ответили. Я задал конкретный вопрос. Хочу… Нет, требую такой же конкретный ответ.

— «Погибнуть в одночасье всем землянам не позволит сама Земля. Но люди… В вашем случае это может быть оружие массового уничтожения. Уничтожение себе подобных — по воле себе подобных. В любом другом варианте событий, душа покинет тело сама. Без насилия и принуждения. То есть каждый человек проживет свою жизнь и умрет в свой срок, или по воле природных катаклизмов Земли. Знаешь ли ты, что Земля способна породить даже эпидемию. И отказаться от вас, как от ненужного мусора. Каждому свое время», — Калли воздел левую руку, чуть касаясь высокого лба. — «Дата перехода указана судьбой и дана нам свыше».

— Значит, все предрешено?! Что произойдет 21 декабря 2012 года? Конкретно. Осталось всего ничего, как чихнуть! Зачем же стараться, что-то изменять? — Олег соскочил с места и тоже воздел ладонь ко лбу, сказал с издёвкой. — «Все предрешено. Прекрасно!»

— «Главное не в этом», — оппонент сделал вид, что не заметил сарказма.

— Ничего себе! А в чем?

— «Что останется после тебя?» — атлант ткнул пальцем в грудь Олега. — «После тебя, Человек?»

— Что осталось после вас, мудрый учитель? — человек повторил жест и поднял указательный палец вверх, на надвигающуюся фигуру. — Это странное пространство без окон и дверей? Виртуальный мир ума?

— «Законы ума! Они передавались из поколения в поколение через века и после нас. Да, гордыня привела Атлантиду к упадку и гибели. Да, наше высокоразвитое общество за время эволюции расслоилось. Каждый искал свою истину, принимал окружающее, как данность. И планета нам отомстила», — атлант присел на черный валун. Белое свободное одеяние закрыло темное. — «Отомстила. На Земле стала развиваться новая жизнь — человеческая раса».

— Получается, что дата, которую ждут и боятся люди, всего лишь виток спирали времени? Конца света не будет?

— «У Света нет начала и конца. Свет просто есть», — атлант перекрыл ладонью луч, что пробивался откуда-то сверху. Солнечный зайчик сел на кулак. Кулак разжался — солнце перебралось на ладонь. Атлант убрал руку — свет продолжил движение. — «Вот так. Препятствия мы ставим перед собой сами. Сначала мысленно, потом физически. Если убрать мысленное препятствие, то и физическое исчезнет. Нужно просто знать, как это делать».

— «Зачем мы здесь?» — я не знал, что произойдет дальше. Я не знал, сказал ли я вслух или подумал. Но сердце сжалось от предчувствия торжественного момента.

— «Вы найдете ответ сами», — в руках Калли проявилась радужная сфера. — «Мы, атланты, научим вас скользить по времени».

Водяное перемирие

Работа на официальном раскопе продолжалась, появились даже ценные находки. Но, Никифор Аристархович никак не мог прийти в себя. Ничто не радовало бедного старика, он пропадал на засекреченном раскопе — ничего там не трогал, просто сидел и тупо ждал… Чего? Как можно быть спокойным, когда исчезли настоящие друзья? Как найти хоть какую-то зацепку? Тут еще Ася постоянно зудит… Мол, не может Петька просто так уехать! У нее, видите ли, с этим мальчиком особенная договоренность была.

Внучка менялась на глазах. Что с ней? Спасть ложилась рано, у костра редко, когда сидела. Молчит! На вопросы отвечает односложно, сказки на ночь слушать отказалась. На Бориса волком смотрит, будто чувствует неладное. Недосказанное.

Немного раньше она залезла в палатку, где спали мальчишки и забрала себе ноутбук. Мало того! Она заявила, что теперь будет жить именно здесь, пока хозяева не вернутся.

Зато Борис развернул бурную деятельность. Руководство экспедицией взял на себя, порядки новые завел. Дисциплина палочная. Может так и надо? Только Зосенька ничего не замечает. Поет, радуется жизни, прыгает синичкой по территории полевой кухни и готовит. Готовит, как в ресторане! Пальчики оближешь.

* * *

— Вставай, — Аська залезла в палатку к дедушке. Раннее утро, а ребенок уже на ногах? — Я знаю, куда они ушли.

— Куда? — сон как рукой сняло. — Кто?

— Почему ты меня обманывал? Сам же говорил, врать не хорошо.

— Ты, о чем?

— Глаза прячешь, значит, правда, — малышка была на удивление серьезной. Волосы растрепаны, одежда в дорожной пыли. — После завтрака приходите ко мне. Дело есть.

— С кем приходить?

— С твоим заместителем!

Что приготовлено на завтрак дедушка Никифор не разобрал. Проглотил, как пустышку. Подождал, пока члены экспедиции не выйдут из-за стола, и только потом отозвал Бориса в сторонку, подальше от любопытных взглядов и ушей.

Уже через минуту оба подошли заветной палатке.

— Входите, — торжественно объявила девочка. — Разуйтесь, я здесь порядок навела.

— Как скажешь, дорогая, — Борис засмеялся. — Какая у вас внучка, не забалуешь.

— Так точно, не забалуешь, — Ася поправила бантики в туго заплетенных косичках. Она сидела на высокой подушке, чтобы казаться выше. В ногах лежал ноутбук.

— Аудиенция началась? — Борис попытался прочесть мысли по глазам. Опытный экстрасенс чуть коснулся ауры цвета индиго, но напоролся на сильное сопротивление. Его передернуло! Да-а. Растет новое поколение. Малышка умела ставить защиту и отражать нападение?! — Принцесса не в духе?

— Взрослый «синий» нетерпелив, — отрезала хозяйка палатки. — Это радует.

— Внуча, ты нас, зачем позвала?

— Помнишь мультик про Маугли? Там во время засухи даже самые страшные хищники не охотились у воды. Тигр пил воду рядом с косулей и не имел право убить ее. Это называлось «Водяное перемирие».

— В минуту опасности, — Борис посмотрел исподлобья на собеседников. — Опасности для жизни. Чувство самосохранения важнее чувства голода.

— Хорошо. Тогда я объявляю тебе «Водяное перемирие».

— А мне? — Никифор Аристархович почувствовал себя лишним.

Конец ознакомительного фрагмента.