Суета сует

Людмила Грицай

Эта история начинается с внезапной смерти известной киноактрисы на Средиземноморском побережье. Кто и что стало причиной ее гибели? Есть ли виновные в этой трагедии? Ответы на эти вопросы предстоит найти следователю Дмитрию Владимирову.Рассказ «Суета сует» шестой в ряду цикла детективных историй «Дыхание мегаполиса», посвященного судьбам наших современников.

Глава 3. Круги по воде

Новость о гибели Савицкой мгновенно облетела все СМИ. Кончина актрисы была неожиданной для всех, и это привлекало к ней еще больше внимания. Появились споры, толки, версии. На бесконечных ток-шоу друзья и недруги Савицкой обсуждали, может ли эта смерть считаться несчастным случаем, либо это самоубийство или — что еще хуже — убийство. Привлекали различных специалистов — от профайлеров до обыкновенных экстрасенсов. Много судачили о том, что у актрисы и ее мужа — некогда известного актера Бориса Любимцева — не было детей и что Савицкая оставила после себя огромное состояние.

Волна человеческой молвы поднялась столь высокая, что дошла даже до начальника московской полиции, который был вынужден давать комментарии в СМИ относительно судьбы уголовного дела, связанного со смертью актрисы. Дело не возбуждалось, так как греческая полиция предоставила достоверные сведения о том, что гибель Савицкой носила естественный характер.

При этом начальник полиции все-таки решил подстраховаться и провести негласное расследование с помощью группы опытных сотрудников. Как всегда летом — в сезон отпусков — людей катастрофически не хватало. Так, неожиданно для самого себя в эту группу попал и Владимиров. Правда, в отличие от коллег, которые полетели в Грецию для разведки на месте, ему досталась самая незавидная работа — опросить ближайших родственников и друзей умершей, причем сделать это с самой высокой степенью деликатности.

Рассказывать о расследовании никому не рекомендовалось, поэтому в то июньское утро Владимиров, имея предварительные договоренности, решил наведаться к нескольким друзьям покойной.

Он получил от начальника следственно-оперативной группы — моложавого полковника юстиции, с которым прежде ему не приходилось сталкиваться по службе — список тех лиц, с которыми ему предстоит провести беседу, и позвонил одной из женщин. Ее фамилия была ему не знакома — Маргарита Цветкова.

Женщина ответила сразу и после недолгих выяснений о цели визита майора пригласила его к себе домой.

— Да, да, я так и думала, вы будете о Майечке спрашивать? Приходите ко мне домой! Сейчас лето, спектаклей очень мало, а я дома. Приходите, я буду вас ждать.

Владимиров позвонил еще по нескольким телефонным номерам и, убедившись, что его собеседники оказались людьми более занятыми и соглашались на встречу только через два или три дня, а то и через неделю, решил познакомиться с этой Маргаритой Цветковой. Предварительно он набрал в «Яндексе» ее фамилию и имя и убедился, что беседовать ему предстоит с пользовавшейся когда-то определенной популярностью актрисой — однокурсницей Майи Савицкой по ВГИКу.

В назначенный час майор позвонил в нужную ему квартиру. Дверь открыла полноватая женщина лет пятидесяти пяти. Она была одета в широкий с рюшечками зеленый халат. Несмотря на домашний вид, было ясно, что она готовилась к встрече: наложила на лицо плотный слой косметики, убрала волосы в тяжелую прическу.

— Вот вы какой, — встретила его Цветкова с приятной улыбкой, — мне всегда было интересно, как выглядят живые сотрудники полиции. Вы знаете, когда-то в молодости, в глубокой молодости, я снималась в телефильме о милиционерах. Играла, кажется, девушку-сержанта, так вот у нас был замечательный консультант — такой седоусый полковник. Впрочем, проходите, проходите, я все болтаю. Простите меня, женщины в моем возрасте любят поговорить.

И Цветкова с некоторым кокетством, нередко присущим зрелым дамам, пригласила Владимирова в комнату.

Квартира состояла из одной комнаты и кухни и производила приятное впечатление, несмотря на некоторую запущенность и нагромождение вещей. Кругом на стенах, на комоде, на тумбочке стояли и висели фотографии и картины. Большинство из них изображали хозяйку. Было понятно, что некоторые фотографии были сделаны на съемочной площадке, другие — представляли различные торжества: награждения, банкеты, домашние застолья.

Видя внимание майора ко всему изображенному, Цветкова как бы небрежно махнула рукой в сторону одной из фотографий в золоченой рамке.

— Узнаете! Это я на съемках моего первого фильма «Обратно не вернуться». Помните? Я там играю отважную партизанку! Что за съемки были! Снимали в Карелии! Там природа красивая, но по ночам осенью так холодно, а моя героиня должна была реку вброд переходить. Снимали двое суток. Как я там намерзлась! А помощник режиссера — такой злодей, не успею я на берегу отдышаться, все меня обратно в воду, все в воду. Простудилась потом так сильно. Лишилась возможности иметь детей. А у картины был успех. Да. И о моей роли тоже говорили как об удаче.

Владимиров понял, что если он не направит словесный поток своей собеседницы в нужное русло, он рискует провести в ее квартире целые сутки, поэтому поспешил спросить:

— Маргарита Николаевна, а не могли бы вы рассказать о вашей однокурснице Майе Савицкой?

— Да, да, простите, такой внезапный удар. Мы с Маейчкой познакомились еще на вступительных экзаменах во ВГИК, я была такая домашняя неуклюжая девочка, только что с поезда из Воронежа. А она москвичка в пятом поколении, этакая дама из Амстердама. Так она даже мне советы давала, как вести себя перед приемной комиссией, что говорить, на что напирать. И представляете — я поступила. С первого раза. И она, конечно, тоже. А потом мы попали с ней в группу к одному мастеру. Виталий Ефимович был такое чудо, все смеялся над нами, назвал «шерочкой с машерочкой». А на нашем курсе Маечка с Борей познакомилась. С мужем своим. Я тоже вышла замуж за однокурсника — за Володю Пяточкина. Такая нелепая у него была фамилия. Как можно с такой фамилией на сцену или в кино?! Но наш брак просуществовал только 5 лет. Да вот же он, Володя, — и Цветкова махнула в сторону незаметной черно-белой фотографии. — А он сейчас — вы не поверите — монах на Валааме — отец Питирим. Господи, мало того что фамилия у него никудышная, он и еще и имечко себе взял просто провальное!

Конец ознакомительного фрагмента.