Оборотная сторона холста

Любовь Шапиро, 2019

В мире европейской живописи сенсация пропала картина известной английской художницы русского происхождения «Двойной портрет». Никто точно не знает, что или кто на нем изображен. Но рисунок открывает загадку придворной портретистки мадам Трушански и неизвестного мужчины. Поиски портрета – это только начало тайн, которые нам предстоит открыть, читая роман. У каждой Тайны есть оборотная сторона. У большой любви есть счастье и несчастье. У каждой картины есть оборотная сторона холста, на которой написана история целого мира, в котором были счастливы два молодых начинающих человека. Война разделила их жизнь, как и миллионов других на много оборотных частей – потерь и встреч, геройства и предательства, но любовь была всегда. Юрий и Анни расстались – он уехал на фронт, а она в эвакуацию. Но не доехала. Всю войну он ищет её, а она его. Их счастье оказалось коротким. Они очутились в разных странах. Судьбы их не должны были пересечься, но Анни нашла Юрия. И через много лет они встретятся один раз. Но вся их жизнь – это повесть о необъятной любви. «Оборотная сторона холста» перевертывает судьбы всех персонажей романа. В нем нет однозначного ответа, как в жизни любого человека. Тайны их бытия волнуют всё больше и больше, когда вчитываешься в судьбы героев. Ничто не вечно под луной, кроме большой любви…

Энни 1963 год

На титульном листе было написано Энни и все.

Запись первая: Недавно я решила приготовить пирог, который пекла мама на всевозможные праздники. Рецепт я точно не знала, но помнила, что её рукой аккуратно написанный, он хранился в толстой книге «О вкусной и здоровой пище», которая существует в каждом приличном доме. К сожалению, он не сохранился у меня среди немногочисленных раритетов, что проехали, прошли со мной все дороги долгой и странной жизни.

Мне захотелось найти ту книгу. Нет, не просто найти, я должна была иметь её в своем распоряжении. Где же в Лондоне взять её? Просидев с частичным рецептом в руках, я начала вспоминать, что было напечатано на первой странице. Я взяла краски, закрыла глаза, и моя рука начала выводить рисунки из детства.

Открыв глаза, я замерла. С непросохшего листа на меня пахнуло детством, Новым годом, мамой. Я услышала смех людей давно ушедших в небытие. На картинке по-прежнему красочно цвели и вызывали слюноотделение продукты, которыми в основном питались до войны руководители партии. При этом стол, у любой уважающей себя хозяйки, ломился яствами. Я ощущала запах этих блюд, но уже никто не смог бы мне их приготовить, а сама я тогда думала, что всегда будут бабушка и мама, которые когда-нибудь передадут мне рецепты своей неповторимой кухни.

Мне так не повезло. Мои любимые и родные ушли рано.

Я сидела над рисунком и думала о том, что я помню о них. Какие события их жизни остались и застряли в моей памяти?

Над моей кроватью висит фотография мамы, где ей девятнадцать лет. Тоже случайно уцелевшей в мясорубке моей судьбы. На снимке она очень красива и явно счастлива. На лице молодой женщины не дежурная улыбка, а выражение полного неподдельного счастья и веры, что всё будет очень хорошо.

Я посмотрела на портрет и поняла, что хочу попасть к ним туда. Нет, не на тот свет. Хочу оказаться в их компании. Стремлюсь услышать их рассказы, раскрыть их тайны, которые они, в отличие от нас, умели хранить и не отягощать нас своими проблемами.

Я на время постараюсь войти в ту атмосферу и те истории, которые слышала и не по одному разу. Некоторые из них поразили меня до глубины души. Хочется поделиться ими и со своими детьми и с теми, кто идет за нами, чтобы и они могли найти ответы на многие вопросы, которые встанут перед ними. Без сопричастности с прошлым — мы никто. Мы лишь звено, которое соединяет предшествующее с будущим.

Написав эти несколько ностальгических строк, я встала из-за стола и пошла печь пирог, с трудом додумывая рецепт.

Пирог получился. Мои дети радовались и удивлялись, такого пирога они никогда не ели, хотя уже давно могут, есть и пить всё, что им по нраву.

Я смотрела на Юру и Машу и думала, стоит ли оставлять им в наследство ношу, которую несла я, нужно посвящать их в превратности моей любви, захотят ли они меня понять и простить за нечестные поступки и хитрости, на которые я пошла, чтобы выжить. Не решат ли они, что я отдавала им меньше тепла и внимания, потому что всю жизнь страдала по тому, далеко живущему, но столь любимому человеку. Но мне хотелось, чтобы мои дети знали историю нашей семьи и приняли мою любовь и поверили мне. Я мало с ними разговаривала на различные темы. Сейчас пришло время…

* * *