Клятва дракона, или Непокорная невеста

Любовь Черникова, 2023

Меня зовут Лира и я – мастер чудовищ. Умею находить общий язык с любым хищником. Так я думала, пока в нашу академию не занесло одного наглого дракона.И чего ему только понадобилось на балу весенних первоцветов? Говорит, ищет невесту? Клянется, что не уйдет без нее? Ну а я-то тут при чем?Эй! А ну поставь меня на место, драконья твоя морда!

Глава 5

Девушка была забавной и казалась наивной. Без сомнений, она была красива, но не красотой садового бутона с нежными лепестками, а красотой дикороса, побившегося сквозь камни на вершине горы назло всем ветрам. Когда смотришь и думаешь: откуда ты здесь?

Пожалуй, ей куда больше пошло бы гулять по нашим суровым краям в компании… да хоть бы и серокаменного медведя!

Неожиданно яркая фантазия пришла в голову: хрупкая фигурка с каштановыми волосами до талии, неторопливо шагает по лесной тропе, а чуть позади величаво переступает могучими лапами гигантская зверюга, покорная ее воле. От этой фантазии веяло такой безмятежностью и уместностью, что ли? Что у меня защемило в душе.

Мне отчего-то показалось, что среди этих чересчур ухоженных и вылизанных улочек Долины она чужая, как и я. Мне все здесь мнилось каким-то ненастоящим, кукольным, игрушечным… Слишком хрупким и уязвимым, чтобы быть правдой…

На деле я знал, что это не так. Долину Весенних Первоцветов хранят особые силы, и все драконы Седых Пиков, Побережья Тысячи Золотых Песчинок, Ониксовых Скал и Малахитовых Холмов давали клятву защищать ее от любых угроз.

В свое время я не придал этому значения, посчитав, что клятва лишь дань древней традиции, но только побывав здесь, понял, почему. Должен быть в мире уголок покоя, где все хорошо и благополучно. Где в безопасности и под покровительством всех драконьих родов растут и цветут самые прелестные цветы, какие только могут родиться в Баларии. И речь не о реальных цветах…

Внутри меня взыграли древние инстинкты. Драконья суть, уже признала девушку своей и требовала определенных действий. Сам не понял, как оказался рядом, а в мыслях было лишь одно. Все, как писали древние книги, вот только в этот миг я думал не о них. Я просто хотел узнать вкус ее губ, ощутить ее запах… Кстати, пахнет она великолепно… Коснуться обнаженной кожи, пропустить шелк волос между пальцев… Избавить от этих тряпок…

Проблеск сознания случился, когда я уже почти начал ее целовать. Заставил себя притормозить, чтобы дать ей свыкнуться с неизбежным, прежде чем завладеть ее губами.

Помешал очешУевший предок.

Завопил дурным голосом, от которого меня точно ведром ледяной воды на морозе окатили. И это не образно! Мелкий засранец меня чем-то отоварил магически. Миг я боролся с головокружением и последствиями неожиданного и весьма болезненного нападения. Странное поведение, но мы поговорим об этом чуть позже. Я лишь вопросительно на уставился на Дара, спрашивая мысленно: «Какого бендрега?»

Девушка тоже встрепенулась. Кажется, и с ней творилось что-то не то. Не уверен, но у пары ведь тоже должен проснуться интерес к партнеру? Надо будет уточнить…

Мило краснея, она несла какую-то чушь, обвиняла меня невесть в чем, врала напропалую и все это время продолжала пятиться.

Если бы не мое состояние, я бы заметил опасность раньше. Привставшие, готовые к нападению напряженные стебли какого-то растения привлекли мое внимание, когда уже было поздно. Предупредить не успел, девушка бросилась бежать, и сразу несколько стеблей выстрелили прямо под пышную юбку. Она стала падать, и я ее подхватил.

Как же неудачно!

С другой стороны… Вполне себе удачно…

Я оценил плотный холмик так ловко заполнивший мою ладонь, точно был для нее и создан. Вот только Дару пришлось долбануть меня своей магией еще дважды, прежде чем я пришел в чувство, и подхватил девушку уже на руки. Она больше не говорила, только бешено вращала глазами.

— Эй! Очнись! Очнись же, я тебе говорю! — требовал Дар.

— Н-не делай так больше! — прошипел я, едва двигая онемевшей челюстью.

После этой его магии, похожей на удар ледяной молнии, у меня тело немело, и особенно страдал речевой аппарат. Отвратительное чувство!

— А ты придержи штаны и помоги своей невесте! — огрызнулся предок.

— А я, по-твоему, чем занимаюсь?

— По-моему, чем-то не тем!

Я хотел отойти от ядовитой грядки, но хищные стебли не дали. Все новые и новые плети выстреливали, обвивая мои сапоги, но проткнуть прочную кожу обуви не могли. Хорошо, что шипы у них тонкие и слабые. Я двинулся прочь, безжалостно вырывая их с корнями.

— Ноги! — завопил Дар прямо в ухо и уточнил: — Ее ноги!

Я и сам уже все понял. Остановился, оборвав стебли, что тянулись под подол платья девушки. Двинулся по тропе назад, откуда пришёл. Кажется, в той стороне не было ничего такого опасного. Так что будем выбираться тем же путем.

Пристроив свою добычу… Ой! Невесту на качели со спинкой, опустился на одно колено и приподнял подол, исключительно чтобы распутать волочащиеся следом побеги. В этот момент и встретился взглядом с перепуганными глазами девушки, ставшими вдове шире. Ресницы хлопнули раз-другой, а затем глаза закатились и закрылись.

— Великий Север… Кажется, ей стало хуже!

Я заторопился. Быстро, но осторожно убрал с ее ног оборванные плети плюща, вынул ядовитые шипы. Тонкие, точно волос, и довольно длинные — почти с фалангу пальца они легко отставали от стебля и оставались в теле. Их и видно-то толком не было, пришлось проверять на ощупь. Я провел ладонями по стройным лодыжкам, исследовал тонкие щиколотки, колени и места под ними. Один шип обнаружился как раз там. На всякий случай проверил и чуть выше. Неприлично, но нельзя пропустить ни одного. Кто знает, как эта дрянь действует, оставаясь в теле?

Закончив, поправил подол и вскочил, отступив в сторону. Отвернулся. Мне нужно было выдохнуть. Не смотреть на нее какое-то время и не чувствовать бархата кожи под пальцами…

Внутри творилось такое, что я и словами приличными не мог охарактеризовать. Впервые в жизни я испытывал подобное желание прикасаться, быть рядом. Это отличалось от того, что я чувствовал к женщинам раньше. Это настораживало…

— Ре-е-ен! Она задыхается! — завопил предок, чтобы его…

Я бросился к девушке. Она по-прежнему полулежала с закрытыми глазами, но грудь ее часто-часто вздымалась. Похоже, ей и правда не хватает воздуха! Что делать?

Что делать, что делать? Я в какую-то размазню в этом бабском царстве превращаюсь!

Рассердившись на себя, грубо, но действенно рванул шнуровку на ее платье. Благо та находилась спереди, да и не так уж чтобы стискивала грудь. Знавал я женщин, которые так туго шнуровали корсеты, что падали в обмороки по поводу и без. Это вроде не такой случай…

Но чего удивляться? Может, эта дрянь была ядовитей, чем показалась сначала?

— Помоги ей! Да помоги же! — наводил суету и панику предок. — Что с ней?

— Если бы я знал! Наверное, действие яда.

— Она что, умирает?!

— Не знаю!

Я не помню, чтобы когда-либо паниковал, но в этот момент почувствовал себя на миг беспомощным. Больше не сомневаясь, наклонился и…

Честное слово хотел сделать ей искусственное дыхание, но вместо этого просто поцеловал.

К счастью, безумие истинности именно сейчас отступило, покладисто затаившись где-то в груди пушистым зверьком. Словно бы добившись своего, оно дало мне немного свободы. А я, понял, что девушка дышит. Пусть часто и прерывисто, но не натужно. Не мучительно. Я видел, как дышат люди, которые по-настоящему делают это с трудом.

Лира Малина дышала не совсем нормально, скорее возмущенно.

— Не будем терять времени!

Пользуясь тем, что соображаю почти как обычно, снова подхватил ее на руки и заторопился прочь из этой странной полной неожиданных опасностей оранжереи. У меня будут вопросы. И к Цветане. И к Дару. И они мне на них ответят.

Что-то подсказывало, что искать ректора нужно на празднике. Там собралось много важных гостей со всех земель Баларии. Возможно было бы лучше отнести девушку к местным лекарям, или прямо в кабинет, но так я бы потерял время, все равно идти пришлось бы мимо пруда, у которого играла музыка. Так чего бы и не заглянуть?

Цветану я увидел сразу. Она стояла немного в стороне от танцующих и разговаривала с каким-то пожилым мужчиной. Я направился прямиком к ней, вынуждая пары расступаться передо мной.

Но не успел я до нее дойти, как путь преградила та самая девчонка, которую я видел рядом с моей парой:

— Что вы сделали с Лирой, эшшер! Как вы только могли так поступить с моей подругой? — закричала она и бросилась на меня с кулаками.

Молотила она от души, но без разбора, зажмурив глаза. Мне пришлось уворачиваться, чтобы не досталось и моей ноше тоже. Град неожиданно увесистых ударов обрушился на мое плечо и спину.

— А ну перестань! — рявкнул я грозно.

— А вот и не перестану! Не перестану! — огрызнулась девчонка, но колотить прекратила вопреки своим словам. Принялась меня стыдить: — А говорили, что невесту ищите, а сами-то что творите? Как вам только не стыдно! Да вы… Да вы… Да вы теперь на ней жениться должны! — выпалила она и наконец замолчала.

Хорошо, что из-за музыки ее кроме меня, вряд ли кто слышал.

— Ты что несешь, дурная? — уставился на нее я, недоуменно изогнув бровь.

А затем опустил глаза и осознал, как выглядит девушка у меня на руках… Растрепанная прическа, из которой нелепо свисает цветок, порозовевшие щеки и… небрежно, точно впопыхах расшнурованный корсаж. М-да… Не удивительно, что она плохое подумала… И кажется, я оторвал вместе с плющом пару оборок с ее подола. Уж больно крепко прицепилась зараза…

Рыжая бестия тем временем набрала в грудь воздуха, то ли намереваясь разразиться новой обвинительной тирадой, то ли снова планировала наброситься с кулаками, как вдруг воздух разрезал грозный голос, от которого вздрогнули все. Оказывается вокруг уже собирались зеваки, привлеченные скандалом.

— Анатрана Лис! Что ты себе позволяешь, адептка? — к нам подошла ректор Цветана.

— Простите эшшери, но этот… — она зыркнула на меня испепеляющим взглядом. — Эшшер Холлвард обес…

— Лис! Где твои манеры? — едва не сорвалась на рык Цветана.

— Я прошу прощения, но этой девушке нужна срочно нужна помощь. Звучит странно, но на нее напал какой-то плющ, — произнеся это я почувствовал себя идиотом.

Звучит как полнейший бред.

Однако, ректор не удивилась, лишь ухватила меня под локоть, увлекая в сторону:

— Где это случилось, эшшер? Давно? — поинтересовалась на ходу.

— Минут пять назад, не более. В… — я задумался, вспоминая. — Кажется, там была табличка «Экспериментариум № 5». Недалеко от старой качели.

— Поняла, — кивнула Цветана. — Как выглядел этот плющ? Сможете описать? — задавая вопрос, она положила ладонь на лоб моей пары.

— Упс… — выдала рыжая. Она шла за нами, прислушиваясь к разговору. — Прошу прощения. Я, пожалуй, пойду… — сделала она попытку улизнуть.

— Стоять, адептка! — не позволила ей ректор, и девчонка застыла на месте, краснея от стыда. — Ты понимаешь, чем грозит нападение на правящую особу? Тебя могли казнить на месте, и это законно!

Девчушка разом побледнела и даже присела, уставившись на меня немигающим взглядом.

— Простых извинений будет достаточно, — буркнул я. — Лучше скажите, что с этой девушкой?

— За адептку Малину можете не беспокоиться, — отмахнулась ректор. — Я поняла, что с ней произошло. Час или два, и она будет в норме.

Значит, Видар не соврал. Малина. Ее действительно зовут именно так? Веки девушки дрогнули, когда я на нее посмотрел, но не открылись.

— Вы уверены? — с подозрением я уставился на Цветану.

— Уверена. Игольник парализующий опасен лишь тем, что обездвиживает жертву на время. Но, похоже, ей сильно досталось, раз парализовало полностью. Ничего, скоро пройдет, и вы еще потанцуете вместе на балу, он продлится до позднего вечера, — ректор пристально посмотрела на меня, словно в поисках ответа на неозвученный вопрос.

Удивительно, но под взглядом этой строгой женщины, я ощутил себя нашкодившим мальчишкой.

— Она сказала… стеркулия! Точно! Стеркулия, не игольник, — припомнил я зачем-то.

— Стеркулия? — Цветана хохотнула. — Талира просто выругалась, эшшер!

Кажется, Цветану ждали, но я по-прежнему не знал, что делать со своей ношей. Не нести же к себе в бунгало. Мне кажется, я и без того дал повод думать о нас неправильно. Вон как косятся с любопытством окружающие.

— Возможно, ей стоит прилечь? — намекнул я. — Отнести ее в лечебницу?

— Не стоит. Лучше несите ее в бунгало, адептка Лис вас проводит.

— Эшшери… — запротестовала было та.

— Адептка Лис, проводите эшшера Холлварда до бунгало Талиры и окажите посильную помощь. Заодно попросите прощения по дороге, раз уж серебряный дракон был так любезен, что избавил вас от заслуженного наказания.

Талария Блэкрок, адептка Академии весенних первоцветов, мастер чудовищ

Пока серебряный драконище домогал… То есть, «помогал», я едва не умерла от стыда. Никогда еще ни один мужчина не задирал мне подола! Не обшаривал ноги горячей, чуть шероховатой, ладонью. Ужасно! Ужасно приятно!..

То есть стыдно, конечно же! Стыдно!

Наверное, и ему тоже стало стыдно, раз, вытащив последний шип, он отошел в сторону и даже отвернулся. Неловко ему, видите ли, стало? А я даже высказать не в состоянии все, что о нем думаю! Только и могу, что гневно сопеть.

Да, я почти задыхалась! Но не от яда плюща, а от возмущения, от негодования и от стыда!

Вот только наивный Дар все не так понял и развел панику, после чего эшшер Холлвард вернулся и порвал на мне платье! Как будто до этого мне унижений было мало. По крайней мере, треснуло оно так, словно там от корсажа ничего не осталось. А я, между прочим, даже прикрыться не могу. Да что там прикрыться? Просто увидеть, что он натворил не в состоянии.

А как платьице жалко! Оно совсем новое и красивое. И себя жалко тоже! Не так я представляла себе бал весенних первоцветов в этом году. Ой не так!

От бессилия и неловкости разыграла обморок. Глаза закатила и картинно выдохнула. Надеюсь, этот бесстыдник не станет ничего такого со мной делать в подобном состоянии. Пусть посмотрит, до чего бедную невинную девушку довел!

Стал. Он стал! Целоваться полез!

Видимо, ничего лучше серебряный драконище придумать не смог…

Накрыв мои губы своими, осторожно прошелся по верхней, затем по нижней, словно исследуя. И снова…

Никогда раньше мне не доводилось целоваться, и это было… волнующе. Тепло, мягко… Приятно… Я ощутила странное покалывание от этих осторожных действий и странное, почти неудержимое желание сделать то же самое — попробовать на вкус его губы… Ноги вдруг стали ватными, будто мало им было парализации от яда. Хорошо, что я и так почти в обмороке, и дальше качели не упаду, если голова окончательно закружится…

Он прервал поцелуй внезапно. Как-то слишком быстро… Подхватил меня на руки и, торопясь, понес прочь из оранжереи. Когда послышалась музыка и голоса, я принялась тихонько подглядывать. В принципе, я уже смогла бы идти самостоятельно, ведь яд молодого плюща действует недолго, а мой тренированный организм нейтрализовал его еще быстрей. Доводилось мне на себе и что покрепче испытывать с моей-то необычной специальностью.

Но я продолжила притворяться, и на это было целых две причины. Первая: уж больно любопытно стало, чем все закончится. Да и интересно было послушать как Дар и его хозяин между собой общаются. И вторая причина: оказывается, когда тебя носит на руках сильный и симпатичный мужчина, это приятно… Когда еще мне доведется вот так покататься, если я останусь работать в академии? Скорее всего, это первый и последний раз. Нельзя такой шанс упускать.

Я уже сообразила, что ничего дурного он мне не сделает, просто помочь хочет. Так что еду я на нем вполне законно. Главное, правильно подгадать момент, когда соскочить и сбежать.

И тут на драконище налетела Ана. Подруга обвинила его во всех грехах, а мне захотелось ее и прибить, и обнять одновременно! Обнять за то, что бросилась на помощь, позабыв обо всем, а прибить за то, что молола языком что ни попадя. Но обнять я ее пока не могла, а стукнула меня раньше она. Приложила пару раз весьма чувствительно. Наверное, уже на излете досталось, ведь я-то знаю, какая у Аны рука тяжелая. Даже ее братья предпочитают не связываться.

Скандал прекратила Цветана. Похоже, ректор меня сразу раскусила, раз в лечебницу не отправила, но не сдала. Отправила подальше от любопытных глаз — в кампус.

— Эшшер Холлвард, простите меня, пожалуйста, — непривычно лепетала Ана, шедшая рядом. — Я не подумала… Простите, я не должна была на вас вот так бросаться. Без предупреждения…

Когда надо, подруга умела быть сущей феечкой, и я едва не прыснула.

Угу. Сначала надо было предупредить, а уж потом… Почему-то я знала, что Ане ничего за это не будет. Не такой он, этот серебряный, чтобы из-за ерунды карать девушку. Пусть даже и за нападение на правителя. Да для него ее удары все равно, что приятный массаж. Вон какая у него спинища! А Ана и магию не применяла, так что…

Одна моя рука вроде как безвольно покоилась на мужском плече, и я осторожно выпрямила пальцы и легонько коснулась спины, убеждаясь в крепости мышц под одеждой.

— Ничего страшного. Вы беспокоились за подругу, это похвально. Просто будьте впредь осторожнее адептка Лис. Не все так легко относятся к условностям, как я, — ответил эшшер Холлвард.

А чего это он с Аной на вы, а мне только и знает, что тыкать?

— Благодарю вас, эшшер! Я обязательно последую вашему совету, — пропела Ана своим самым милым голоском.

Таким она обычно с отцом дома разговаривает и со старшими братьями, чтобы веревки из них вить.

Я вдруг ярко представила, как она сейчас смотрит на мужчину снизу вверх своими невероятными колдовскими глазищами и невинно улыбается. А тот, расплывается в ответной улыбке, сраженный такой милотой в самое сердце. От этой фантазии я почувствовала себя неуютно. Даже чуть выше приподняла ресницы, чтобы посмотреть, так ли это?

Ана шагала рядом, но деталей не вышло рассмотреть. Пришлось немного повернуться. Подруга это заметила и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но я едва заметно мотнула головой, давая знак: позже поговорим!

Все разговоры теперь, только когда останемся одни.

— Сюда, пожалуйста. Теперь направо, — подсказывала Ана. — Вот и наш блок. Простите, на террасе немного не прибрано. Мы очень спешили на бал. Первое бунгало справа. Кладите Лиру на кровать, эшшер. Оставаться не нужно, я пригляжу за ней. Все будет хорошо, — Ана явно торопилась учинить мне допрос, потому и выпроваживала дракона так старательно.

Оказавшись внутри моего скромного бунгало, эшшер Холлвард занял собой все пространство. Никогда раньше я не считала свое жилище таким тесным, как теперь. Он заметил мой взгляд и нахмурился:

— Ты очнулась? Тебе лучше?

— Хуже! — брякнула я. — Но когда вы уйдете, сразу полегчает! И прекратите мне тыкать наконец!

Усмехнувшись, дракон осторожно положил меня на постель. Она была низкой, и он навис надо мной, вызвав приступ паники. Навис, и не спешил подниматься:

— Я буду рядом на случай, если…

— О, не стоит беспокоиться! — отмахнулась я, выскальзывая из постели.

Пришлось проявить настоящие чудеса гибкости, чтобы сделать это бодро, но не прикоснуться к мужчине. Еще слегка неверной от действия яда походкой добралась до двери и демонстративно встала там, сложив на груди руки.

Дракон намек понял, усмехнулся еще раз и, отсалютовав, неспешно покинул мое убежище, подарив какой-то многозначительный взгляд на прощание. Я тут же захлопнула за ним дверь и, едва ли не впервые на своей памяти, закрылась на задвижку. Самую простейшую, без капельки магии. Такая разве что намекнет, что внутри не ждут гостей, но вряд ли даже разозленную феечку удержит. А уж такого громилу и подавно, пожелай он вернуться.