Разведка рулит!

Любовь Удалая

Военное дело, то еще дело! Порою опыт и смекалка ничто! Когда профессионалы сдаются, дилетантам везет! Особенно, когда их воспитывали не просто дедушки, а профи!

Рассказ посвящается моим любимым дедушкам!

Деду Саше, прошедшему всю войну и вернувшемуся героем!

Деду Косте, работавшему в тылу!

Светлая вам память!..

© Любовь Удалая, 2018

ISBN 978-5-4490-9660-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все началось с моего детства. Как сейчас помню, папа смотрит на меня внимательно и говорит, качая головой:

— Да… не сын.

А я, поджав губу, чтоб не заплакать, смотрела в пол, понимая, как он прав. Меня все обижают, начиная с сада, и теперь вот и в школе.

— Люба, — сказал грозно отец. — Ты почему сдачи не дала? Я же тебя учил, — возмущался он не на шутку.

— Забыла, — тихо ответила я.

— Как ты могла забыть, я ведь тебя на полигон с собой брал, все выходные на солдатах тренировались. Ты что, издеваешься? — повысил голос на меня отец. — Светка, это все твое воспитание.

— Ну уж нет, — ответила мама. — У нас все в родне боевые, а эта в кого пошла, вообще не пойму. Люба, — обратилась ко мне мама, — ты их хоть обматерила, как мы учили?

Я пожала плечами.

— Стыдно мне такие слова повторять, — пыталась я себя оправдать.

— Ну, тогда не знаю… — хлопнула по коленкам себя мама. — Петя, может, ей сто грамм для храбрости налить, ведь шестнадцать уже, почти семнадцать через месяц.

— Светка, ты чего получше предложить не могла, мало нас из-за нее к директору вызывают, она только вчера чуть школу не сожгла, и заметь, трезвая была, а от пьяной чего от нее ждать.

— Я не хотела, — заканючила я. — Так просто получилось, меня на кухне дежурить оставили, я хотела столы накрыть побыстрее, вот и подкрутила у печки градусов побольше, чтоб булочки побыстрее испеклись, они подгорели, дым пошел, пожарная сигнализация и сработала. Я хотела ее отрубить, стала кнопочки тыкать, ну она и коротнула, а потом уж и вода стала во все стороны разбрызгиваться. А окно вообще Вовка разбил, а я тут ни при чем.

— А кто этого Вовку в это самое окно толкнул?! — вопросительно посмотрел на меня папа.

— Я не толкала, я, если ты хочешь знать, под лавочкой сидела, от мальчишек пряталась, а он об меня запнулся, ну и вылетел в окно. А то, что я его укусила, ложь, я его ущипнула! А он теперь всем жалуется, что хотел посидеть, в окно посмотреть, а я его напугала и толкнула. Вот он в окно и вышел. Неблагодарный, я ему больничный на месяц обеспечила, а он еще и жалуется.

— Жалуется, доченька, потому что июнь на носу, каникулы, а он в больнице с переломом лежит.

— Подумаешь, — надула я губы.

— Да что ты хочешь от нее, мать. У нее же разум как у младенца. В школу мы ее два года водили, она все запомнить не могла, где учится. Портфель два раза теряла.

— Ну потом же находила.

— Ага, в помойке! — хмыкнул папа.

— Ну и что! Зато там все целое оказалось!

— Меня больше интересует, как он вообще там очутился?!

— Не могу сказать, потому что если честно, то не помню.

— Не помнит она, недоразумение наше. Ты хоть к девятому классу запомнила, как учителей зовут?

— Нет, — виновато закачала я головой.

— Любаша, — начала ласково мама, — мы же с тобой на листочек записали, где он?

— Я в него жвачку запихала и выкинула.

— Все, — взорвалась маманя. — Петька, убери ее с моих глаз, пока я ее не стукнула.

— Мне на полигон, у меня учения. Спецназ пребудет всем составом. Куда я ее возьму. Пускай сидит, уроки учит, скоро выпускные. Ты уже решила, куда она учиться пойдет?

— Я решила! — заорала маманя. — А ты, Петенька, не охренел, я и так ее девять классов тяну, домашки за нее решаю, поделки эти гребаные мастерю, а теперь еще и учиться пристраивать должна, чтоб еще пару лет за нее все делать? Ну уж нет, товарищ генерал, вам больше лафа не прокатит, теперь она твоя проблема, — ткнула в меня мама пальцем. — А я в Сочи, отдыхать. Поправлять душевное состояние. Санаторий меня ждет!

— Я вообще сына просил…

— А получишь в глаз! — ответила мама.

Я тихонько стояла в стороне и думала только об одном: а когда обед!

— Люба, дома тебя одну оставлять мама строго-настрого запретила, со мной на полигон поедешь, одевайся. И вот еще что, чтоб там я тебя не видел, не слышал. Все поняла?

— Слушаюсь, товарищ командир.

Мы приехали на поле, все стали бегать туда-сюда, устанавливали палатки, в общем, разбивали лагерь.

Папа встречал каких-то важных гостей, они обсуждали про захват какого-то здания и пленных, я же выполняла папины поручения, старалась не попадаться ему на глаза и не мешаться военным. Но чем больше я старалась, тем меньше у меня это получалось. Сначала я, сидя в шатре, грелась у газовой плиты. Забыв ее выключить, я подожгла палатку, пока отряд тушил огонь, я ела их провизию в сторонке. Доедая последнюю тушенку, я хвалила себя, какая я умница, никому не мешаю, сижу себе тихонечко, и все бы ничего, но тут я услышала рев папани:

Конец ознакомительного фрагмента.