Хранитель света. Код Фауста. Мифомистика 21-го века

Любовь Сушко

Эта книга может стать как прологом, так и эпилогом «Славянской саги». Как Фауст и Маргарита с ней связаны, читатели узнают в последних главах. Но если вы не любите мифы, и античные, и литературные, если о Фаусте ничего не знаете, то лучше не читать вовсе. У героев есть двойники, и они почти всегда носят маски, под которыми скрываются совсем другие персонажи.

Часть 4 Поговорить о главном

Глава 1 Открытие

Они сидели друг против друга, и было такое ощущение, что спор этот длился вечность.

— Я готов был спасти его перед распятием, — твердил Матвей, — но он не позволил мне сделать этого. И я всегда был готов служить ему и защищать его. Но все мои жертвы и подвиги никак не могут оправдать одного того греха. Да я не жалуюсь, мне грех было бы жаловаться, — горячо прибавил он и тут же отпустил глаза. Этому парню было что скрывать, по всей видимости.

Фауст смотрел и слушал его внимательно. Он снова переносился в иные миры. Он знал, что никогда не напишет книгу о Христе, даже если бы ему было отпущено еще два десятка лет, и тогда ничего не получится.

— А разве он не требовал тогда, чтобы ты сжег свои пергаменты? Думаешь, они сгорели бы? — неожиданно спросил Фауст, и усмехнулся загадочно, словно ему было известно что-то странное. Но одно понятно, он тоже там был, они уже встречались с учеником

— Ты не стал этого делать, зная, что такие рукописи не сгорят.

И странно исказилось лицо Матвея после этих слов, словно его хлестнули со всего маха по одной щеке, и он раздумывал, подставлять ли другую?

— Мы вместе должны прийти к нему, — выпалил, наконец, Матвей, словно еще раз в чем-то убеждаясь, пытаясь убедить и творца самого.

— Я виноват, но не я один во всем виноват, — простонал он, испытывая страшные муки, вряд ли это было притворством.

— У меня нет для этого времени и сил. Там не будет моих любимых героев. И он не сможет подарить мне то, что я хочу получить.

— Но что же ты хочешь? — удивленно воскликнул этот парень.

— Всего лишь покой. А там все будет повторяться снова и снова. Мне опять надо будет возвращаться на землю. Я не могу желать этого. Другие пусть, но я не хочу этого больше.

Странная тишина повисла в комнате.

№№№№№№

— Почему ты пришел ко мне? — спросил его Фауст через несколько минут, когда молчание показалось невыносимым.

— Потому что твоя дьявольская книга будет век владеть их умами и душами. От нее невозможно будет избавиться, эти рукописи не сгорят, прав твой проклятый бес, как в воду смотрел, — признался он неожиданно.

— Библия пережила века, мой комедия не может затмить ее, — пытался заступиться за свой труд Фауст, — ты заблуждаешься. Это только одна из бесчисленных книг, ты преувеличиваешь. Если для кого она так дорога, то только для меня самого, моих родных и близких, не более того.

И в этот миг он как-то весь переменился и стал похож на безымянного пророка. И сам себе он показался сильнее и выше. Но это и стало последней каплей переполнившей чашу терпения. Он твердо решил не отказываться от своей комедии, и не сжигать ее — не бывать этому.

Глава 2 Диалог в вечности

Но в тот момент Матвей снова заговорил о своем.

— Палач смог прекратить одним махом его страдания. А я никак не мог этого сделать. Значит он сильнее и круче меня, самый обычный палач с маской на роже. Зачем тогда все наши труды и науки, к чему они?

— Но что же через тысячу лет ты хочешь от меня? Ты не к тому обращаешься. Я не смогу тебе помочь. Ты бросаешься к нему, а я все время бегу от него, в том и разница между нами с тобой. Наши пути ведут нас в разные стороны.

Они долго сидели в полной тишине. Маргарита едва скрывала раздражение.

— Я не знаю, каким он был тогда, — говорил Фауст, — но с тех пор, как он оказался здесь, я вижу защитника убогих и обездоленных.

Матвей поднялся, как-то сгорбился и отправился прочь. Никто не смог бы остановить на этом пути.

— Потому я и не выбрал его, — говорил в след Матвею Фауст, — мне ближе и роднее древние боги, они не были такими жалкими..

— Ты гибнешь, — воскликнул юноша, резко поворачиваясь к нему.

— А ты будешь еще долго и тягостно жить, — отвечал ему творец..

Ему снова вспомнилось повествование о последнем пире Валтасара и вольно или невольно он сделал свой выбор в пользу последнего пира.

На том они и оборвали свой странный спор, у которого не было ни начала, ни конца.

№№№№№№

Но и оставшись один, Фауст продолжал спорить сам с собой. Так задела его за живое эта беседа.

Матвей видел, что тот, кто написал комедию об Аде и Рае, еще умнее, сильнее и опаснее, чем казался издалека.

Фауст разозлился не на шутку. Разве не он породил и выпустил в свет палачей, грабителей, разбойников, Он палец о палец не ударил ради того, чтобы изменить этот мир. И тогда он с молитвой обратился к тому, кто так слаб и беззащитен на первый взгляд. Он решил убедить его в главном. И был уверен, что тот его услышит.

Странный юноша исчез так же неожиданно, как и появился из жизни Фауста. А тот без него даже заскучал немного. И он сердился из-за того, что не смог его разубедить и склонить на свою сторону. А ему так хотелось этого.

— Кто он откуда пришел и куда скрылся? — спрашивала Маргарита.

Вопрос повис в воздухе.

Глава 3 Опоздавший

Потом, когда они вспомнили о вторжении незваного гостя и говорили о Матвее, он услышал голос своей возлюбленной.

— Он слишком запутался в своих теориях, — тяжело вздохнула Марго, — а они так далеки от реальности, вот и блуждает в глухих лабиринтах, устроил себе свой собственный ад и радуется.

— Я убил его, я готов был убить его, — по дороге домой думал Матвей, — а ведь сначала ничто не предвещало беды.

Он остановился и хотел снова повернуть назад, вернуться в уютный дом.

— Я должен еще раз увидеть его, завершить разговор и закончить спор, — убеждал он себя.

И таким странным ему казалось все, что происходило в этом измерении.

— Сколько же можно возвращаться? О чем еще мы не успели поговорить? А если у нас не будет другого времени и другой жизни?

№№№№№

Матвей страшно мучился и не мог решить, что делать дальше, как ему быть. Он опустился на ту самую скамейку в Нескучном саду, и только потом понял, что это за место. Как ноги могли привести его именно сюда? Он удивился пустоте, которая в те минуты там царила. Она казалась Матвею по-настоящему зловещей. Ни одной живой души, даже ларька с газированной водой не было.

Конец ознакомительного фрагмента.