Нам не страшен Хэллоуин. Волшебные хроники

Любовь Сушко

Приключения Медвежонка Остапа и его друзей в заповедном лесу продолжаются. Этой осенью в мир вторгается страшный волшебник Хелл из соседнего мира и устраивает праздник на свой манер. Но страшно медвежонку и духам только в самом начале, потом все у них налаживается. Как и положено, добро побеждает, а зло вынуждено отступить.

ЧАСТЬ 2 ПРАЗДНИК ПРИБЛИЖАЛСЯ

Глава 1 Как Банник узнал тайны гоблина и Соловья

До сих пор мы с вами и в баню не заглядывали, а напрасно. Всем известно, что все самые главные события там и происходили. И если в обычной бане все дела под руководством Банника вершились, то в царской бане и говорить нечего. Банник Фрол был самым грозным из всех своих собратьев, потому, после долгой и упорной борьбы он в царскую баню и вселился. И уж потом только по одному принципу действовал: чужой бани нам вовсе не надо, но и свою никому не отдадим.

Банник Фрол отдавать баню никому не собирался.

Но более того, здесь у него селились черти на зиму. Баня была большая, вместительная, работников требовалось много, особенно когда вся царская дружина мыться приходила, черти только и успевали справляться, да приказания его исполнять. Зато в другое время, когда были свободные дни, ощущали они себя по-настоящему царскими чертями: достаток, уют, покой, угощения, да и просто значимость их в этом мире была так велика, что с другой не сравнится. И самое главное, сюда почти никогда не заглядывал Балда. Он находил какие-то другие бани, попроще и уютнее, не любил он шума этого и всего, что там творилось все время.

Вот на этот раз, на свою голову среди прочих и оставил наш Банник Фрол и Матвея с Митрофаном. И совсем напрасно, мало того, что они были ленивы и друг на друга все перекладывали, а сами готовы были улизнуть или скандал какой внезапно затеять, так еще и с гоблином связались. И ладно, если бы эта странная дружба делу не мешала, так ведь еще как она мешала.

Их не доищешься и не дозовешься. Банник гонял других чертей, чтобы те потом сами поддали хорошенько своим товарищам. Это помогало, парочка возвращалась, и даже торжественно обещала больше не исчезать и от дела не убегать. Только ненадолго их хватало, вдруг возникали у чертей все какие-то дела важные.

Терпение Банника лопнуло в тот момент, когда Балда и появился, и взялся он, как и следовало ожидать за этих чертей.

— Ты их у Соловья ищи, — посоветовал в ярости Банник, — там они должны быть, гоблин там у нас поселился, а они около него крутятся и вертятся.

И хотя говорил Фрол со зла и наобум, чтобы только немного позлить весь этот мир, но угадал он точно.

№№№№№№№№№

Как только заглянул к Соловью в замок Балда, так там и обнаружил, и чертей, и гоблина и самого Разбойника, — вся их компания была в сборе. Глазам своим не поверил, и они не поверили тому, что это сам Балда, а не какой-то чародей под него переколдовался.

Один гоблин не знал, кто такой Балда и не понимал, почему они все так всполошились, он и богов уже кое кого видел, решил, что Услад слишком добрый и слабый, а Ярила безрассудный и обмануть его не трудно будет. В общем, не высокого мнения был Федор о наших богах, а может, просто себя успокоить решил. Но тут совсем другое дело. Он, как только взглянул на этого бравого парня, так и понял, что дело серьезное, так просто от Балды им не отделаться, обмануть его вряд ли получится, и что тогда? Но подумать он ничего не успел, Балда схватил одного черта за ухо, другого за хвост, да и потащил из замка, повернулся к Соловью и крикнул:

— С тобой я позднее разберусь. Но смотри у меня, натворишь еще чего, так свистну, что мало не покажется, вожак ты наш недобитый.

Соловей что-то проворчал про себя, но особенно возражать не стал — знал — хуже будет.

А гоблина Балда упорно и не заметил, словно того и вовсе не было поблизости. Такой вот странный оказался парень.

Гоблин почесал затылок, ему стало даже очень обидно оттого, что не видел его этот герой.

— Ну и герои у вас пошли, — с досады проворчал он.

— Какие герои, Дунай с Добрыней герои, а этот Злодей настоящий, твой чародей в подметки ему не годится, — с досады говорил Соловей, когда убедился, что Балда далеко и он не услышит.

— Куда не годится? — насторожился Федор.

Соловей стал кидаться какими-то угрозами непонятными.

— Сам увидишь куда, недолго ждать осталось.

— Это мы еще посмотрим, — не сдавался Федор.

— Посмотрим, черт сказал, как с Балдой разделаться, — усмехнулся Соловей.

Но больше ничего сказать он не успел, — раздался писк и визг на поляне перед замком.

Черти напрасно пытались вырваться из рук Балды, это никогда им не удавалось в добрые времена, когда они невинными были, Велес за них почему-то не заступался, а теперь, когда заговорщиками стали и кругом виноваты, то и мечтать нечего.

— Может им помочь пойти? — спросил Федор у Соловья.

— Сиди, пока цел, помощник, Балда с ними разделается и за нас с тобой возьмется, тогда точно поможешь. Давай лучше спрячемся хорошенько.

Гоблину совсем не хотелось прятаться, но он решил послушаться совета Соловья, ведь тот своего Злодея знал лучше. Вот они и спрятались. Хорошо спрятались, сколько не искал их Балда, когда чертей подвесил на священном дубе, но обещал вернуться и освободить к закату, так и не нашел.

— Ничего, — миролюбиво усмехнулся он, — век прятаться не будете, выберетесь на свет белый, Соловей знает, что я хотя и не злопамятный, но бываю злой и память у меня хорошая, а гоблин это еще узнает.

Чертей на обратном пути с дерева Балда снял, решив, что не стоит им за всех отдуваться. Раз те, пока ушли от наказания, то и эти пусть живут и радуются.

— Идите и ищите своих богатырей, да от меня привет передавайте, еще свидимся, — на прощанье бросил им Балда.

Черти умчались, только копыта сверкали, а Балда отправился навестить свою любимую Ажбету Вот из-за этих духов, он с любимой ведьмой только случайно виделся, совсем заработался, пора и отдохнуть да чайку с травами душистыми попить, а черти никуда не денутся.

№№№№№№№

Ажбета уже и блинов напекла, и во второй раз чай заваривала, а он все не шел. Но она знала, что Балда заглянет к ней обязательно этим вечером, в такой мелочи она никак не могла ошибиться. Какая же она ведьма, если не может знать, придет к ней самый любимый и желанный из парней или не придет.

Когда Балда появился на пороге, она облегченно вздохнула, и как простая девица бросилась к нему на шею. Он только усмехнулся и поцеловал ее в щеку.

— Ладно, ладно, чертей, как всегда воспитывал, мне бы помыться, а то вспотел весь, да и псиной от меня воняет, ты же знаешь, сколько с ними мороки. А никому кроме меня до них и дела нет никакого.

Она кивнула, он нырнул в баню ведьмы — маленькую, но очень уютную. Банник Ажбеты Клим, распахнул перед Балдой двери. Ведьма томилась в приятном волнении. Как же она любила своего Балду.

Глава 2 Разоблачение Соловья. Кикимора в ярости

Но если у ведьмы Ажбеты волнения были приятными, то Кикимора Алина рыдала и сердилась.

Она только что узнала от одной из прях, которая была ею вовсе недовольна, что оказалась она в объятьях не чародея Хелла, что и вызвало гнев пряхи, а только Соловья. Что было хуже, то или другое, даже пряха не ведала. Но Кикимора взбеленилась из-за другого.

— Как это Соловья, — закричала пронзительно Алиса.

— А ты ничего и не почувствовала? Переколдовали они его под чародея, чтобы было незаметно, так сам Хел и вышел бы к тебе в такой ответственный момент. Ему только о Кикиморах думать, когда завтра весь мир у ног его будет.

— Он что ни сном, ни духом ничего не ведает, — пыталась выяснить Кикимора то, что на самом деле творится в этом мире.

— Ну почему, ему все известно, о твоих пылких чувствах, его это даже обрадовало, только не собирается он пока любовью заниматься, ему надо мир захватить. А вот когда он его захватит..

— И бросить его к моим ногам, — подсказала Алиса.

— Можешь и так думать, если нравится, но у него таких ведьм целый лес. И каждая считает себя единственной. Но не реви, может ты, и станешь первой среди них, всякое бывает. Только что-то другое он затевает, хотя для начала ему и Кикимора сгодится, это точно. Такой вот с утра состоялся разговор, поверить даже Пряхе было трудно, но Кикимора поверила.

№№№№№№№№№

Алиса ворвалась к Соловью в замок в настоящей ярости. Отшвырнула какого-то черта и бросилась на Соловья.

— Что это ты творишь, меня обмануть захотел окаянный. Думал, что все тайное не станет явным? Да как тебе такое в твою пустую голову прийти могло?

Соловей сначала делал вид, что он ничего не понимает, но Алиса так лупила его, что гоблину пришлось ее оттаскивать, когда он, наконец, понял, что так разозлило Кикимору.

— Да успокойся ты. Голову даю на отсечения, они похожи как две капли воды.

— Да я оторву твою дурную башку, — заявила Алиса, — давно руки чешутся, сейчас Балду приведу, он вам покажет, как Кикиморам голову морочить.

— Веди, — гордо заявил Соловей, — только тогда ты чародея точно никогда не увидишь, а если даже я так хорош был, то представь какой он в жизни, да после победы над этим миром. Веди, может Балда тебя царицей в этом мире сделает, если ты ведьму Ажбету изведешь, конечно.

— Ничего я представлять не хочу, я хочу видеть его, — немного успокоилась и начала думать разумно Кикимора, упоминание о Балде немного ее отрезвили.

— Балду или чародея? — спросил Соловей и подмигнул гоблину.

— Что ты ко мне с Балдой привязался, у него Ажбета есть, да и Василиса по нему убивается. Нет, мне там делать нечего. Мне чародей, победитель нужен.

Как только Кикимора вспомнила про царевну, наши заговорщики переглянулись. Василиса, почему до сих пор они и не думали даже о царской дочке, словно ее и не было.

— А ты бы Василису навестила, — предложил Соловей, — а потом вернешься и расскажешь нам, что там произошло, как она себя чувствует.

Кикимора нехотя ушла, понимая, что они снова что-то замышляют.

— И как я мог думать о другом, ведь так просто Хеллу жениться на Василисе и получить половину царства в придачу, — подсказывал гоблину верное решение Соловей.

— Но ему не надо полцарства, он на этом не остановится, — с грустью признался гоблин.

И все-таки он согласился, что хорошо было бы женить чародея на царевне Василисе, и как-то эту последнюю битву разрешить иначе.

— Ты же говорил, что она в Балду влюблена.

— Чародея сделали из меня, а из Хелла и Балду наколдуем, — заверил Соловей.

Кажется, у него были какие-то иные соображения, но гоблин был слишком поглощен был своими соображениями. Тут важно успеть первым понять, кто и кого перехитрит.

Кикимора подсказала им правильное решение. Надо было творить еще одного Балду, тогда все будет не так страшно и печально.

— В такую ночь может быть что угодно, один Балда, другой, какая разница.

Но гоблин не учел того, что и настоящий Балда был близко, а когда он о подмене узнает, что с ними сделает, даже представить страшно.

Хотя об этом лучше совсем не думать.

Гоблин понимал, что в таком обличии чародей будет приятнее и прекраснее, осталось только его уговорить несколько измениться, хотя бы на одну ночь, а там все пойдет, как по маслу. В тот вечер наши заговорщики размечтались не на шутку.

Глава 3 Прекрасный принц для Василисы

Мы с вами уже видели появившегося Балду, у которого сразу нашлось много самых разных дел. Но пока еще нигде не встречала другого воина и героя Дуная.

Того, самого именем которого потом реку громадную назовут. Но пока он был жив и здорово, и прекрасен невероятно. Разве что не так шустр, как Балда, и чертей воспитывать он не собирался. Дунай скорее был помощником Ярилы с Усладом и любил он с девами прекрасными время проводить, пока сражений не было. Наслаждался воин жизнью и горя не знал. Зачем суета и заботы, а с чертями Дунай чаще всего ладил, и они к нему хорошо относились, и на помощь спешили с радостью. Но когда стали везде только о Балде говорить, решил Дунай, что женщины подождут, а ему давно пора делом заняться. И связанные его дела были с царевной Василисой.

Когда-то казалось Дунаю, что царевна его любила. Но потом, когда появился Балда, он понял, что не сможет с ним тягаться. Даже не любящий Балда царевне дороже, чем влюбленный Дунай — это надо было признать. Пережить это Дунаю было не так просто, а вокруг столько девиц красных было, что на какой-то срок забыл о царевне Дунай.

Так воин в свое время и отступил. Но вдруг теперь, когда все вокруг было так тревожно, ему приснился сон, о том, что черная птица на царевну налетела, да и начала ее терзать.

— Что это было? — спросил у любимой Кикиморы воин.

— Беда для нас всех и для Василисы нашей, Балда со своей ведьмой не может расстаться, если кто-то и спасает ее, только ты Дунаюшка, — отвечала ему Алиса, уже так много обо всем узнать успевшая.

И забыл Дунай обо всех девах и женах, которые были ему очень дороги, и бросился он в покои Василисы.

№№№№№№№№

Дева наша прекрасная сидела под окном и с волком своим разговаривала.

— И что нам теперь делать? — спрашивала царевна у Волка.

— Ждать и быть особенно осторожными, — мы с котом следим за ними, но ведь можем и не уследить. На Балду тоже не стоит особенно надеяться, хотя он силен и хорош в таких заварушках, но со всеми ему не управиться.

Волк замолчал и уставился на воина. Дунай остановился на пороге.

— Дунай, — взвыл он.

— А кто же еще явится, чтобы тебя защитить, — то ли волку, то ли царевне говорил Дунай.

Они так и остались смотреть на воина, но черная тень закружилась на поляне над волком, и какой-то всадник опустился с небес на землю.

А как еще должен был появиться перед ними Хелл?

— А вот и царевна, — каким-то низким, почти яростным голосом заявил он.

Василиса смутилась. Почему чародей был так похож на Балду? И все-таки это не Балда, которого она так любила. Перепутать их было невозможно. Василиса замерла. Наверное, она бы встала и пошла в объятья волшебнику (а на самом деле снова Соловью, кто бы это еще мог быть).

Только Дунай, разъярившись, никак не мог допустить того, чтобы у него на глазах чародей (а он верил, что это был все — таки чародей), взял, да и похитил Василису, да воин он или не воин?

Соловей — Хелл ожидал чего угодно, но не того, что там окажется Дунай, потому он никак не мог понять, что же ему делать дальше. Но он уже вошел в образ волшебника, и понял, что убежать так просто никак не может. Сам Хелл, когда узнает, так и свернет ему голову, назвался Хеллом, так и оставайся им до конца, нечего позорить такого чародея.

Потому Соловей и выпятил грудь перед Дунаем. Тот пожалел, что меч с собой не захватил. Но пока и булавы и кулаков было достаточно.

Они сцепились, гоблин бросился их разнимать, набежали черти, Соловей едва вырвался от Дуная, и ждать пока явится Балда, и увидит еще одного себя, не стал — с Балдой такие шутки никогда не пройдут. Так неудачей первое вторжение мнимого чародея к Василисе и закончилось.

Дунай взглянул на царевну.

— Ты осторожнее, детка, тут в последнее время неизвестно кто ходит, наверное, наш Балда где-то брата сводного нашел.

— Ты тоже заметил, что они сильно похожи? — спрашивала Василиса.

— Я заметил, что творится у нас тут черт знает что, надо будет охрану выставить.

— Не нужна мне охрана, волка хватит, — упрямилась Василиса.

— Нечего волками народ пугать, у нас и воины еще пока живы и невредимы.

Глава 4 Поединок соперников

Волк взвыл. Ему совсем не понравилось то, как к нему Дунай отнесся. Но покусать воина волк не успел. Тут же появился сам Балда. Этот уже настоящий, сразу видно. Он оставил свою Ажбету спящей, выслушал чертенка, который и рассказал ему о том, что в покоях царевны чужак на него очень похожий оказался.

— На меня? — удивился Балда, — а ты ничего не путаешь.

— Да спроси у них, я больше ничего не ведаю. Говорят, это к беде большой.

— Кое для кого точно беда будет, — разозлился герой.

Вот Балда поцеловал спящую Ажбету, да и пошел спрашивать, кто и что там творит.

Он знал, что Василиса в него давно влюблена. Но она была царской дочкой, и таким славным ребенком, что думать о ней серьезно, как о своей возлюбленной Балда никак не мог, вот ведьма — совсем другое дело, она из того самого теста, что и он сотворена. Но это не значило, что он не станет защищать Василису, да еще от самозванца, который на него почему — то похож, если черту верить. А почему не верить? Отважится ли какой-то черт Балде лгать? Да еще такой черт не родился на свете.

№№№№№№№№№

Столкновение с Дунаем в покоях царевны обрадовало Балду еще меньше, чем столкновение с волком. Но некогда было им свои чувства проявлять.

— Кто здесь у вас был, — повернулся он к Василисе.

— А мы тебя спросить хотели, много ли вас таких развелось, наглых да самодовольных. Если бы я случайно тут не оказался, то видели бы мы нашу царевну во сне ужасном, — отвечал Дунай.

Балда смотрел на Василису и не слышал слов воина.

— Я сразу сказала, что он совсем не похож, так слегка, ты у нас насмешливый и добрый, а он какой-то злой, и голос совсем не такой.

Балда покосился на черта, который за волка спрятался. Он не поверил Василисе, когда та утверждала, что Балда добрый, а кто интересно злой тогда? Но Балда не видел чертенка.

— Голос говоришь, не похож, а все остальное значит похоже, интересно, что это за урод такой решил меня передразнивать, да еще к тебе явился? И что ему надо на самом деле?

Балда сразу стал вести свое расследование.

— Он правда похож? — пытал черт волка.

Тот кивнул в знак согласия.

— Что же, у нас теперь два Балды, это уж слишком.

Но черт тут же смолк, когда Балда приказал Дунаю во дворце оставаться, а сам исчез в ночной тиши.

— Куда это он? — спросил волк у Василисы.

Она только плечами пожала, и стала в темноту всматриваться.

Глава 5 Соловей, Балда, Кащей в замке

Балда то ли вспомнил о чем-то, то ли вдруг понял, куда ему надо идти и что делать

— Замок Соловья, — пробормотал он, — конечно, он должен быть там. Если кто-то из своих может без зазрения совести помогать чужим, так это Соловей. Ему никакие заветы не писаны, и нет на него управы.

Порой, он кажется, что специально против них действует, чтобы выделиться, таким уродился, и тут уж ничего не поделать.

Странно закричали вороны, мыши летать по замку начали, когда Соловей едва успел собственный облик принять, так, что от чародея, на Балду похожего, и следа не осталось. В тот миг Балда и влетел во владения его.

Отряхнулся Соловей, словно запылился за это время, оглянулся да и свистнул так тихонечко, чтобы не разозлить Балду. Хотя в отличие от чертей Разбойник его совсем не боялся, но зачем нарываться на новые неприятности? Он и так едва отдышался да чуть не задохнулся за все это время, пока по чужим лесам и полям носился, как угорелый.

— Балда, — почти удивленно произнес Соловей.

— Скажи еще, что тебе неведомо, что я тут, вернулся назад, или ты себя со мной перепутал сдуру?

— Ведомо, врать не стану, — заверил Соловей, — только ко мне какими судьбами, черти все воспитались, за меня решил взяться.

— Поздно за тебя браться, — признался Балда, — хотя не надейся, что все твои пакости терпеть стану.

— А я и не надеюсь, — согласился Соловей, — но что с меня взять, один я как перст, никого — то у меня нет, ни родных, ни близких, никого, Горыныч был да и тот сплыл. Вот скучно мне иногда становится так, что хоть волком вой.

— А хочу я спросить у тебя, не подскажешь, что тут делает гоблин, и кто это в царский дворец под чужой личиной шастает? — наступал на Соловья Балда.

— Гоблина мне медвежонок Остап поселил, ты упустил кое — что, хотя он и не такой грозный, как ты, а даже добрый с виду, но слово его закон. Даже я противиться медведю не мог, а дворец большой, не жалко, а вот кто по дворцу царскому бродит неуловимый не подскажу, потому как не ведаю.

Говорил Соловей убедительно, Балда чуть не расхохотался, но и усомнился в том, что это был он, а не кто-то другой. Напрасно обвинять Соловья, а потом извиняться перед ним Балде не хотелось. А еще говорят, что черти хитрые да коварные, это те, говорят, кто Соловья в глаза никогда не видал… Но что с него взять. Не подкопаешься.

— Ладно, если узнаешь чего, не вздумай скрытничать, я еще не знаю, что тогда с тобой сотворю, но что-нибудь сотворю точно.

— Все расскажу, что знаю, и чего не ведаю, — согласился Соловей, втайне он уже радовался, что ему удалось выкрутиться, потому и издевался над Балдой.

№№№№№№№

Но не тут-то было, все завертелось, закрутилось и на улице и в самом дворце, так что гоблина сдуло с теплой лежанки, и он упал прямо под ноги Балде. Но успел отбежать в сторону, когда раздался свист и вой, и во дворец ворвался Кащей. Во всей своей яростной ужасности был этот странный тип, и словно бы с неба свалился или из-под земли вынырнул.

— Кащей, — свистнул Соловей, а тебя какое Лихо к нам принесло?

Но он уже стал замерзать на ходу, от ледяного дыхания самого Кащея Бессмертного, к которому они никогда не приближались.

Балда схватил какую-то шкуру из ларца, превратиться в льдину он не собирался. Потому укутался понадежнее, потом только к Кащею и обратился из своего медвежьего укрытия:

— Ты дыши то пореже и потише, — предложил он.

Но Кащей только усмехнулся и на него взглянул, гоблин нырнул в тот самый сундук, надеясь там спастись от этого лютого холода.

Так и состоялось знакомство Федора с самым грозным богом в этом мире.

Даже те, кто были предупреждены, немели от холода, а к ним ко всем явился грозный и лютый старик без всякого предупреждения.

Потому все так и всполошилось в один миг.

Глава 6 Нам не страшен и Кащей

Заморозит, завьюжит, заставит убраться

И укрыться, до самой весны удалиться,

Только снова найдется герой, чтобы сражаться,

Кто сегодня выходит с Кащеем сразиться?

И мороз за окном расходился внезапно,

И погибли все те, кто в пути оказался,

Заморозит, завьюжит, заставит убраться,

Только будем мы снова с Кащеем сражаться.

Молодые выходят опять из укрытий,

Старики свои юные дни вспоминают,

— Что молчите, как зайцы, а ну выходите,

Нас опять на сраженье Кащей вызывает.

(Песенка кота Баюна для воинов сочиненная)

Можно сколько угодно рассказывать небылиц про старика, ставшего бессмертным, или почти бессмертным, но юность потерявшем безвозвратно, будто немощен он и слаб, все это сказки. Его конечно, можно было побить и на цепь посадить, когда он обессилит и станет совсем немощным. Только никто, даже Балда с этим бы не шутил. Это вам не со Змеем Горынычем сражаться. От Змея шума много, но толку мало, совсем другое дело этот старик, после которого только мертвый мир оставался и вечная мерзлота.

Кащей был не просто зол на весь мир за то, что такое с ним сотворили когда-то, но в натуре его был этот мертвящий холод, и когда он и злиться не собирался, все равно все так и было. Как только дохнет, так вся земля инеем покроется, окоченеет, каменной сделается. И старается ее Метелица снежком укрыть, а черти топят котлы из последних сил выбиваются, но долго ничего сделать не могут. Появился на этот раз Кащей рановато. Но это его Ний отправил, как только узнал, что в дальнем лесу чужой чародей поселился и своего часа ждет.

— Ты иди, посмотри, что у них творится, и действуй, сам увидишь, когда и что делать надо, — наставлял его Ний.

— Особенно не усердствуй, пусть он потешится немного, попугает этих молодцев (Ний знал, что скоро Коляда — всеобщий любимец появиться должен).

Помолчали, Ний прибавил.

— А когда он захватит все, тогда ты его заморозишь, а мир нашим будет, но главное, что никакой черт, никакой Леший не сможет упрекнуть, что это мы против их любимого Велеса пошли.

Нет, это Хелл там все сотворил, а мы помогали. Вот поэтому и появился Кащей у своей старой возлюбленной Яги, она его когда-то и спасала после поединка со Сварогом самим, к жизни возвращала, только молодость вернуть не сумела.

— Ладно, оставайтесь, — рявкнул Кащей и удалился, — он знал, что морозить Соловья не стоит, тот еще пригодиться может, а Балду и не заморозишь, он вон какой шустрый, к нему никакой мороз не пристанет.

Гоблина сослепу Кащей и не разглядел, принял за какого-то черта рогатого, на которого не стоит и внимания обращать. Решил он прогуляться по миру.

— Может, он заморозит Хелла да и все? — спрашивал у Балды Соловей.

— Не заморозит, ему — то это зачем, он его руками действовать и будет, не даром явился в такую рань.

— Какой ты у нас сообразительный, а ведь и правда, скорее всего так и будет.

Они разводили огонь, чтобы отогреться, Соловей стал искать гоблина, но тот словно пропал бесследно.

И только когда в сундуке стук раздался, понял Соловей, что захлопнулся там Гоблин, когда Балда шкуру себе доставал, вот и бросился он того вытаскивать. Хотя и противный парень, но живая душа, жалко. Соловей уже сжился с ним, вдвоем веселее, чем одному.

— Какой он у вас лютый, — едва прохрипел гоблин, — думал в ледышку превращусь. И откуда только в нем столько холода?

— Надо было у себя дома сидеть, да греться там, нечего по чужим мирам шастать, — ворчал Кащей.

Каким неблагодарным оказался гоблин.

Гоблину не хотелось огорчать Соловья, не так много у него было приятелей.

— У нас тоже холодно бывает, но Кащей так близко никогда не подходит, — миролюбиво признался он, и похлопал Соловья по плечу в знак примирения.

Балда разглядывал этого противного гнома, и никак не мог уразуметь, что с ним делать надо. Вот тебе и черти, те просто ангелами казались рядом с этими двумя типами. Откуда только такие берутся в нашем мире, непонятно. Но еще больше беспокоил его Соловей, тот как всегда темнил и выкручивался, а что он думал, что делать будет, когда все им жарко станет, этого никто не ведает. Но они отогрелись, пора было уже отправиться во дворец да делом заняться, там царевна Василиса одна, да и от царя самого толку немного будет. Только на Дуная и воинов его и можно надеяться, да и то, без него они ничего толком не сделают.

Не прощаясь со своими знакомыми, и отправился Балда во дворец Царя Гороха. Ведьме Ажбете придется подождать, пока не закончиться этот убийственный праздник. Но ведь если герои пируют, то должны быть другие молодцы, которые все видят и слышат, и не допустят того, чтобы чужие чародеи ходили по их земле и торжествовали.

Балде снился Волхв, он улыбался и говорил, что тот правильно поступает.

Глава 7 Ажбета улетела в заповедный лес

Увидела Ажбета в зеркальце свое (Зеркальница еще немного над ней поиздевалась), что Балда к ней не торопится, очень она расстроилась. Сидеть и смотреть, как он будет царевну Василису охранять, она не собиралась — вот еще. Недолго думая, собралась наша ведьма, да и отправилась в заповедный лес, если ему надо, то и там ее найдет, нечего ей в одиночестве оставаться.

Черти увязались за ней, им тоже хотелось быть подальше от Балды, и без леса они соскучились. Да и кота Баюна что-то давно не было видно.

Кот в это время был занят делом, он следил за тем, как украдкой, ночами, гоблин вместе с Соловьем украшали заповедный лес к празднику, помечали места для мышей и котов, отмечали разноцветными ленточками те ветки на деревьях, куда должны были садиться ведьмы, когда они на праздник пожалуют. На первый взгляд все это было незаметно, но как только появились черти с Ажбетой, они сразу же увидели, как все изменилось в лесу до неузнаваемости.

— Кто это наши деревья перевязал и зачем, — спрашивали черти у Матвея и Митрофана, а те только отмалчивались.

Ведьма возмущалась, все время повторяя, что нельзя на минуту лес оставить, вон что там происходить начинает. Она отправилась к коту и Яге и стала с ними говорить о том, что и как нужно сделать для того, чтобы все не стало слишком уж плачевным в ту самую ночь, о которой столько было сказано.

Кот предложил для Яги тыквенную голову смастерить, но сама она только рассмеялась.

— Это пусть люди и домашние духи утешаются такими головами, а у нас с тобой свои на плечах пока еще есть, нам тыква уже никак не поможет.

Кот с ней согласился, только все-таки прибавил.

— Но Ажбете я самую большую тыкву притащил с чертом Федором вместе, она у нас одна, а ты и не представляешь, сколько ведьм нагнал этот орел, даже если бы она была самой могущественной в мире, с ними со всеми ей все равно не управиться.

Яга все хорошо представляла, но особенно о том не переживала.

Одним словом, в ту позднюю осень не только в царстве Гороха, но и в заповедном лесу кипела бурная жизнь.

№№№№№№№№№

Не находил себе места в царском дворце и медвежонок Остап. Как только он обнаружил, что ведьма Ажбета пропала, а ежик рассказал, куда она пропала, так и стал он расхаживать по дворцу и думать, что же им делать дальше.

— Да не мельтеши ты перед глазами, — остановил медвежонка Балда.

Он успел уже изучить его, и понимал, что медведь был совершенно необычный, к нему особенный подход нужен. Правда, Балда был уверен, что добрыми намерениями дорога в Пекло стелется, но кажется, к Медведю это не относилось, у него добрые такими и оставались, а злых словно и не существовало вовсе. В общем, медведь был сделан из особенного теста. Балда не стал бы утверждать, что он уже успел полюбить Остапа, но точно мог сказать, почему его так любят все вокруг и так с ним носятся эту пару лет молодые боги…

А ведь они встречали его с восторгом, охраняли, передавали друг другу, когда одним приходилось уходить, а другим возвращаться на землю.

Глава 8 Дикая охота ведьмы Ажбеты

Медвежонок не обиделся на Балду, он даже не заметил иронии и насмешки, потому что ему приснился сон, в котором весь заповедный лес был забит черными котам, и от этого казался особенно черным и зловещим.

Вот и не усидел Остап во дворце, а на рассвете сразу в заповедный лес, вместе с волком, который навещал, как обычно Василису, и отправился.

Волк не стал рассказывать Остапу обо всех переменах — пусть все сам увидит, чтобы еще какое — то время побыл спокойным, а поволноваться он всегда успеет. Но успели они как раз в тот момент, когда очень тихо, незаметно и бесшумно, коты с разных сторон и подходили к заповедному лесу.

— Коты, — прошептал медвежонок.

— Черные, — отвечал ему Волк.

— Что будем делать? — спросил Остап.

— Пока ничего. Пусть они тут освоятся, кот Баюн сказал, что пока лапой не шевелить. Врагов надо поближе к себе держать, чтобы прихлопнуть легче было, глаза волка страшно сверкнули во тьме.

Шутил волк или так и есть, Медвежонок не знал, но решил пока с тем не спорить, пусть будет так, как он хочет.

— Ладно, пошли, к Ажбете, — озираясь по сторонам, заявил Остап.

Любимую ведьмы они застали за странным занятием, она смотрела в зеркало и что-то помечала на листочках деревьев, которые кидала потом в небольшой ларчик. Они уселись в стороне, решив не мешать и подождать, пока ведьма освободится от своего очень важного дела. И правильно сделали. Ажбета смотрела на те норы и кусты, и овраги, куда прятались черные коты, решив, что за ними никто не следит. Но ведьма все видела и все знала. Но как они находили все жилища чертей? Это трудно было понять сразу.

— Матвей и Митрофан им показывают, — сообщил волк и тяжело вздохнул.

Тайна оказалась на самом деле ясной, долго гадать не приходилось.

Ведьма покосилась на него, но ничего не сказала. И среди чертей бывают такие странные парни, которые чужим с радостью помогать станут, забывая про тех, кто рядом. Причины для этого разные бывают. Но они очень сильно осложняют жизнь остальным. А что делать — черти бывают разными. Но, наверное, кот прав, их нельзя пугать пока, пусть устроятся, решив, что их никто не видит, а там и видно будет, что с ними делать.

Ажбета встретила и отметила последнего чужого кота и спросила у медвежонка:

— Зачем ты пришел?

— За тебя беспокоюсь, тебе же защита нужна, — спокойно отвечал Остап.

— Как бы нам тебя еще спасать не пришлось. Во дворце спокойнее и надежнее, видишь, сколько здесь котов, а мышей еще больше, скоро и ведьмы пожалуют.

Но больше ничего она говорить не стал — дел было больно много.

№№№№№№№№№

Но сидели они недолго без всяких дел. Как только начало темнеть, стали шнырять повсюду черти, Ажбета за ними в зеркало наблюдала, а медвежонок из окна смотрел. Он никак не мог понять, почему они суетятся, и что там такое делают.

Когда медвежонок чего-то не понимал, он начал суетиться, про себя произносить какие-то слова, никак не мог успокоиться.

— Не переживай, — успокоила его Ажбета, — они узнали, где коты скрываются, и скоро все окажутся в подземелье, в замке у Соловья.

— Ты решила, что так будет лучше?

— Кот и Соловей решат, что с ними делать. Хелл думает, что они в лесу укрылись, и по первому его зову отзовутся, но он там не найдет никаких котов.

— А может их оставить, а то война какая-то несправедливая получается, — засомневался Медвежонок.

Как же он был похож на бога Велеса, а может быть, это Властелин всего живого решил среди них пожить, как всегда в медвежьей шкуре?

— А если снова нагрянет Кащей и заморозит всех котов, тебе не жалко будет? — спрашивала ведьма.

— Жалко, — согласился Медвежонок.

— Вот и Соловей считает, что он их спасает. А что если он прав окажется, а мы котов погубим?

— А ты что считаешь? — допытывался медвежонок.

— Я думаю, что нам коты нужны живыми, а замороженные они совершенно бесполезны. Да и Хелл новых набрать успеет, а это уже лишняя морока. Нет, наверное, это правильное решение.

Никто точно не знал, даже сам Соловей в плен ли он берет черных котов или спасает их, но вскоре черные коты оказались в подземном зале замка Соловья.

Орали и возмущались они страшно, только кто же их услышит, в пустом дремучем лесу, да еще в замке у Соловья. Туда никто никогда и в доброе время летом не добирался, а теперь — тем паче, не сунутся. Орали коты напрасно, но ведь они этого не знали, как и много из того, что творилось в заповедном лесу. Нет, о котах пока можно было сильно не волноваться, ни один из них не сбежал, все остались целыми и невредимыми. Но кроме них были еще мыши и ведьмы, с теми так просто не справиться, одним больно маленькие и незаметные — переловить их будет трудно, а другие хитры и коварны. Они так просто не дадутся. Но наши герои что-нибудь придумают, хотя времени у них оставалось все меньше.

Праздник надвигался черной тучей, от него никто не успеет скрыться и уйти.

Глава 9 Возвращайся, Коляда

Вечером, когда с черными котами было покончено, они охрипли от криков и замолчали, признавая свое поражение. Ажбета с волком и медвежонком отправились в избушку к Яге и коту Баюну. Им надо было решить, что же делать дальше.

Где-то поблизости оказался Кащей, и Яга, услышав его ледяное дыхание, сразу поняла, что надо делать в первую очередь.

— У нас есть два храбрых воина, Дунай не даст царевну Василису в обиду, для тебя Балда найдется, — повернулась она к Ажбете, и та просияла от радости.

— Но они только воины, а против Кащея вместе с чужим чародеем с ними не пойдешь, сил маловато, — неожиданно закончила свою речь не слишком весело Яга.

— И что ты хочешь, — заерзал на месте кот.

— Надо звать Коляду.

— А без него никак нельзя? — переспросил Баюн.

В отличие от Медвежонка, который в юном боге души не чаял — тот ему встретился, помнится, самым первым, когда он в этом мире появился, кот не любил этого парня. Ну, он, конечно, всех молодых богов не особенно любил, но тут с Колядой было что-то особенное.

Коляда только усмехался, когда его Зюзя заморозил, любить его, наверное, и на самом деле не за что было. А ведь Баюн был уверен, что Коляда мог спасти его от снежного плена. Мог, но пальцем о палец не ударил. В общем, Баюн понимал, что без него не обойтись, но и смириться с этим как-то не мог. Но чтобы кот совсем убедился в том, что это необходимо (Ажбета щадила его чувства, не то что Яга, ведьма повернулась к Яге.

— Тетушка, совсем забыла, нынче мне Снежная королева приснилась, неужели и она к нам пожалует?

Все замолчали. Новость была не особенно приятной для всех. Ледяная красавица и любимица Локи еще добавит холоду и успеет поссорить не только с чужими, но и своих друг с другом, это она умеет делать очень хорошо.

— А ты думаешь, я просто так о Коляде разговоры веду, только он сможет с ней управиться, а вам ведьм поменьше и мышей их хватит.

№№№№№№№№№

Коляду они вызывали долго и очень настойчиво. Что-то голоса их в метели ослабли, не слышал их веселый бог в Ирии, он знал, что до его появления еще есть время, и только удивленно заметил, что Кащей уже по земле на белом коне летает.

— Чего это ему не спится, не сидится? — спросил Коляда.

Но его уже отвлекли, и он забыл за чашкой горячего меда, что видел Кащея то ли наяву, то ли в видении каком. Только вдруг странные голоса с земли заставили его отставить в сторону чашу с медами, и понял Коляда, что на землю он взглянул не случайно, и Кащей видно там не просто так появился.

Глава 10 Как Чародей медвежонка похитил

Ночь упала на заповедный лес и все его окружающие миры. Медвежонок возвращался вместе со своими друзьями в домик Ажбеты, когда вдруг что-то мелькнуло, заскрипело, и он исчез.

Ведьма разговаривала с волком, и она не сразу заметила, что медвежонок не идет за ними. Потом позвала Остапа, крикнула еще громче, повернулась назад, никто не ответил.

Волк взвыл. Остап никогда так не шутил, его и на самом деле нигде не было. И можно не сомневаться в том, что в такой поздний час в таком темном лесу он попал в беду.

Кот Баюн уже догонял их и говорил, что видел, как где-то мимо пролетал медвежонок Остап.

— Как это пролетал? — удивился Волк, он не помнил, чтобы медвежонок умел летать.

— А вот так, его тащил кто-то с ног до головы закутанный в черное, мне даже показалось, что это был не человек, а птица.

— Соловей? — вырвалось и у ведьмы и у волка.

— Да какой там Соловей, ворон самый настоящий. Голова у него точно ворона была.

— Значит, сам Чародей к ним решил наведаться.

Волк взвыл еще сильнее.

— Да не вой ты, и без тебя тошно, — прикрикнула на волка Ажбета.

Она помолчала немного, а потом решила.

— Ничего страшного, дальше замка Соловья он медведя не потащит, медведь у нас не такой и легкий, а там Соловей за него головой отвечает.

— Но он же с ними, а не с нами, — отвечал волк, он хотел еще раз взвыть, но потом остановился.

— С кем бы он ни был, а медведь есть медведь, его все боги любят, а Соловей не дурак, чтобы столько врагов себе наживать.

— Может и не дурак, но трудно угадать, как он станет действовать.

— Да и живой им нужен медвежонок, чтобы обменять его на какого-нибудь пленника, еще что-то делать заставить. Ведь он бесценный у нас даже для Коляды, а что про остальных говорить.

№№№№№№№№№

Ажбета не ошиблась, это был и на самом деле Хелл. Оборачиваться какими-нибудь хищными птицами, чтобы оставаться неузнанным, у него получалось лучше всего. Чаще всего появлялся он в обличие черного ворона. Вот он и решил полетать немного, посмотреть, что они там творят. Сведения к нему поступали противоречивые, гоблин что-то упорно скрывал. А коты так и вовсе, как в воду канули или под землю провалились. Это он видел в свое волшебное зеркало, но не мог понять, что там такое творится.

Когда окно распахнулось, и черный ворон с медведем влетел в залу, Соловей повернулся, а гоблин подпрыгнул.

— Кажется, это к тебе гость пожаловал, — позевнул Соловей, он увидел медвежонка.

— Не понял, а медведя он зачем приволок?

— Вот по дороге захватил, хотел волка, но он слишком большой оказался, а медведь поменьше будет. Да и добрее, волк выл слишком противно, думаю, за медведем он сам прибежит чуть позднее, тут мы его и сцапаем, чего с ним таскаться.

— Это понятно, но зачем ты его приволок? — не унимался Соловей

— Пригодится. Кто знает, как и что повернется.

Гоблин что-то бормотал, Медвежонок молча слушал их разговоры, и разглядывал странную птицу.

Он уже догадался, что это либо сам чародей, из-за которого столько шуму было, либо кто-то из его близких. Но он уже успел куда-то спрятаться, дворец Соловья медведь знал хорошо, и еще вопрос кто и у кого пленником оказался. Медвежонок добр, но как он себя тут поведет, никому не известно.

Глава 11 Медвежонок знакомиться с Лешонком Сержем

Так получилось, что Остап исчез и от Ажбеты, и ворон-чародей его нигде не мог отыскать. Он плюнул на это и начал проверять, что его подопечные уже сделали и что сделать им еще нужно.

— Коты у нас, мы их от Кащея спасли, — говорил Ворону Соловей, иначе бы они замерзли там, куда их определили.

Ворон с этим согласился, хотя он не мог Соловью доверять, но и не доверять тоже не мог. Больше положиться было не на кого, его гоблин здесь был чужаком, а Соловей, хотя и предавал своих, но все прекрасно знал.

— Ладно с котами, а остальное? — спрашивал он сердито.

Они стали говорить о том, что еще можно сделать.

— Главное, что они ничего про головы и огонь не знают.

Ворон оглянулся по сторонам. Вроде никто не подслушивал.

— Наших уже не проведешь, а эти невинны, как дети, это нам и поможет.

Соловей едва скрывал усмешку, он понимал, как чародею придется разочароваться, когда он поймет, что все не так просто. О приготовлениях к празднику в заповедном лесу он прекрасно знал.

№№№№№№№№

Медвежонок спрятался в уже давно знакомом дворце и стал размышлять, раз уж он снова тут оказался.

— Не стоит пока сбегать, спрятался я надежно, вот и посмотрю, что у них тут делается. Пока у ведьмы все равно делать нечего, а здесь даже очень интересно. Наверняка я смогу помочь им.

Так и оставался он ждать, пока ворон исчезнет. Походил медведь по замку, прислушался, и услышал, что коты в подвале орут. Он и понял, что коты спрятаны внизу, в подземном зале дворца. В тот момент на Лешонка Остап и наткнулся.

— Ты чего тут ходишь, — спросил его Лешонок Серж

— Меня в плен взяли, вот и оказался тут.

— Кто это у нас в лесу медведя мог в плен взять, только полоумный черт Странник, так он в Пекле давно со всеми.

— Наши может и не взяли бы, а вот чародей взял, — с гордостью заявил Остап, — он меня сюда и притащил. Я по воздуху с ним летел, хотя темно, плохо видно, но все — таки это было очень интересно.

— Но что-то на пленника ты не очень похож, вот коты у нас пленники, а ты больно свободный.

— Пленники разными бывают, — изрек Остап — я пока тут решил остаться, это точно, а тебе придется потерпеть мое присутствие.

— Да куда уж деваться, — тяжело вздохнул охранник котов.

№№№№№№№№

С Лешонком у Соловья все получилось так, тот сбежал от своих и спрятался у него во дворце. Когда Соловей его обнаружил и стал пытать, тот признался, что он хочет остаться на зиму тут, потому что влюблен в ведьму Ажбету.

— Это еще что за капризы, влюблен не влюблен, отправляйся с родственниками, вернешься, там видно будет, — злился Соловей.

— Да дня я без нее не могу прожить. Только бы видеть и слышать.

— Ты думаешь, она часто у меня появляется? — спрашивал Соловей.

— НО я сам к ней буду ходить.

— Ага, заблудишься, снегом тебя занесет, а я потом отвечай.

— Но со мной ничего не случится, я же бессмертный.

Долго Соловей упирался, возмущался, но Лешонок был хотя и маленьким, но очень упрямым, он не собирался поддаваться. Махнул рукой Соловей, тут и гоблин появился, и решил он, что дух его не стеснит, а втроем будет веселее.

Вот теперь он пригодился котов охранять — все-таки живая душа, да и парень хороший. Про Ажбету пока Лешонок не особенно думал, наверное, были у него и какие-то другие причины для того, чтобы от своих сбежать. Но Соловей решил не допытываться, рано или поздно тайное все равно становится явным.

№№№№№№№№

Когда Ворон исчез, Соловей по закоулкам замка отправился искать Медведя. Он видел, что тот к котам пошел, и решил проверить, не выпустит ли тот пленников по доброте душевной. За ним ведь тоже глаз да глаз нужен. Но он услышал голоса, увидел, что Медвежонок оказался вместе с Лешонком.

— Вы уже нашли друг друга, — всплеснул руками Соловей, — вот и ладно, — а я уж думал, что все к чертям ко всем полетело. Оставайтесь пока и за котами смотрите хорошенько, а то перед Баюном отвечать будете, он наказал их хорошо охранять, чтобы не один не сбежал и не пропал.

Так медведь и стал догадываться, что Соловей вовсе не тот, за кого себя выдает, если Баюн ему котов доверил, то все не так плохо и не так страшно, как могло сначала показаться.

— Я правильно поступил, что с вами остался, — говорил он Лешонку, когда они укладывались спать, недалеко от того места, где за тяжелой дверью томились иноземные коты.

— Конечно, правильно, — согласился его новый друг, — ведь ничего случайно не бывает.

Сам Велес тебя сюда привел, оставайся с нами.

Глава 12 Василиса и Серый волк спешат на помощь Остапу

Весть о том, что Остап исчез не только из царского дворца, но и из заповедного леса быстро дошла до царевны Василисы.

— Как это исчез, — удивилась она, — он же был с Баюном и с ведьмой Ажбетой, да чем они там заняты, медведя потерять, это же не летучая мышь.

Возмущению ее не было предела. Волк и с одной стороны к ней подходил и с другой, и уговаривал и пугал, но царевна была и на этот раз решительна.

— Мы пойдем туда, и посмотрим, что они там творят, я тебе сразу говорила, что им без нас не обойтись, если среди белого дня у них медведи пропадают.

Василиса была рада в чем угодно обвинить свою счастливую соперницу, а еще больше ей хотелось найти медведя, и доказать всем, даже Яге, что она без всякого колдовства значительно больше может, чем Ажбета после всего, что она за это время освоила.

Волк так и не остановил царевну. Она запрыгнула на него и потребовала, чтобы он вез ее прямо в лес.

— Мы уже медведя там потеряли, тебе мало? — возмущался волк.

— Как потеряли, так и найдем, и нечего тут завывать, — неумолимо твердила Василиса.

— Что только я творю, Ния на меня не хватает, — возмущался волк.

— Не нужен нам никакой Ний, мы и без него справимся.

Вдалеке что-то завыло, появился Кащей, но Василиса не позволила волку повернуть назад:

— Ты лапами побыстрее перебирай, мы обгоним его, и все хорошо будет.

Ну что было волку с такой царевной делать.

Остановился он перед избушкой Ажбеты, туда Василиса и стремилась всей душой.

№№№№№№№№

Они снова столкнулись с соперницей, но в избушке было полно чертей, и других духов, так что царевна едва туда втиснулась. Ажбета только взглянула на нее, и потребовала от чертей, чтобы они переловили всех мышей.

— А потом куда их девать? — стали спрашивать черти.

Они проявили странную заботу о летучих мышах.

— Всех к коту в избушку несите, там он вас ждать и будет. Вот и волк с царевной вам в том поможет, — предложила Ажбета.

Она, конечно, пошутила, это сразу видно, но волк не сомневался, что Василиса и сама будет мышей ловить и его заставит. Она точно не отступится, и больше всех наловит. Раз соперница бросила ей вызов, она его примет, и той еще придется пожалеть о том, что она смеялась над царевной. Вот так всегда у них и было.

Так оно и вышло — волк как в воду глядел. Потом Василиса не удержалась, да во дворец к Соловью и заглянула. Только никого она там не обнаружила. И хорошо, что сама оттуда улизнуть успела.

Гоблин уже изготовился схватить ее, но волк ему преградил дорогу и так зарычал, что при желании гоблин мог все зубы его пересчитать. Но Федор делать этого не стал, да и считать он, вероятно не умел. Просто безропотно отошел в сторону и оттуда стал наблюдать за тем, что тут у них происходило. Он просто отступил на этот раз перед волком. Но царевна оставалась в лесу, а волка может с ней и не оказаться, и вот тогда… Но лучше не загадывать, чтобы не спугнуть удачу.

Как хорошо, что все, кто ему был нужен, рано или поздно рядом оказывались сами, ему даже гоняться за ними не было нужды.

Роковая ночь приближалась. Гоблин чувствовал себя царем в этом странном сказочном мире.

№№№№№№№№

В царском дворце воин Дунай обнаружил пропажу и медведя и своей любимой Василисы, она не вышла к царскому пиру, и в покоях ее тоже не оказалось, служанки только испуганно таращились на него, но ничего сказать не могли. Хотя и без слов ему все было ясно и понятно. Он допил мед из своего кубка и понял, что покой ему больше даже не приснится. Посмотрел Дунай на Балду, случайно там же оказавшегося и тяжело вздохнул. А может и правда, давно пора делом заняться? Засиделись они уже без славных дел.

Глава 13 Кот Баюн и иноземные ведьмы

Когда все мыши оказались в чулане у Яги, в темноте, да не в обиде, кот Баюн понял, что пора подумать о главном, пока черти и Ажбета с Василисой отдохнут. Ему нужно было собрать всех ведьм, какие у них водились.

Царевна Василиса и Ведьма Ажбета — не такая уж малая сила. Обе они показали это на деле. Но маленькие мышки, это не ведьмы, которых тоже тут было огромное количество.

Духи даже со счета сбились, пока они их считали. И один в поле воин, если этот воин ведьма Ажбета, а о царевне и говорить нечего, но он должен позаботиться, чтобы их побольше было. Тогда и управиться с захватчицами легче будет. Вот потому, дожевывая горячий блин, и ворчал кот:

— И чего мы так с ведьмами оплошали, вот у Хелла их сколько, в дремучем лесу яблоку упасть некуда — всюду ведьма появится, а у нас днем с огнем не найдешь, хорошо, хотя бы царевна на помощь пришла.

— Нечего ей тут делать, — отвечала Яга.

— Сам знаю, что нечего, — согласился кот, — только ты ей это скажи, может она тебя послушается, а нас с волком подальше отправляет, словно мы полоумные какие.

— Хороши помощники, девчонку домой увезти не можете вдвоем, вот волк у меня с котом, чего я только на вас блины перевожу, сама не ведаю.

— Да ладно, все не так плохо, хоть она такой уродилась, а то на воинов и на царевичей без слез и не глянешь.

Яге послышался упрек в ее адрес, ведь это она воспитывала царевичей и воинов.

— А чем тебе Дунай плох, а Бала, — стала перечислять она.

— Вот только два и уродились, про остальных такого и не скажешь, но эти нас точно не подведут, да больно их мало, тебе не кажется?

Тут кот со старухой спорить мог долго, но он с грустью замолчал, так тяжело вздохнул, что Домовой за горячей печкой зашевелился и тоже вздыхать да охать стал.

№№№№№№

К радости Баюна ведьм у них набралось больше, чем достаточно. Может, некоторые из них ничего толком и не умели, но Кикиморы притащили и этих, и Ажбета должна была им быстро рассказать, что от них требуется. Черт же Федор отправился с волком (для устрашения) в дальний лес, чтобы посчитать чужих ведьм. Считать он умел хорошо, до ста точно, Баюн сам проверял.

— Я не думаю, что их там больше, — заявил он, когда черт и волк скрылись в тумане.

Волк был белым, и потому он легко мог спрятаться в снегу, ну а черт вообще мог исчезать, когда вздумается, и являлся только тому, кому показаться хотел. Потому лазутчики из них получились прекрасные

В общем, противостояние ведьм намечалось не шуточное, никогда прежде такого не бывало. Вот что натворил маленький гоблин и чародей, который то вороном оборачивался, то еще каким зверем, но они его до сих пор толком и не видели даже. Видеть не видели, а шуму сколько от него было, прямо жуть.

№№№№№№№№

Когда наши ведьмы были в сборе, появился и Балда. После того, когда Василиса перебралась в лес, охранять там было некого, он решил, что пока побудет тут с ним.

Чертям это конечно не понравилось, но когда это Балда спрашивал, что нравится чертям? Они помалкивали, если начини возмущаться — только хуже будет. Он радостно обнял Ажбету, убедился в том, что Василиса цела и невредима.

— Нам остается только медведя найти, — говорил Балда. Но он не торопился искать Остапа, в таком окружении ведьм, как-то о медведях быстро забываешь.

И то сказать, на всех одного Балды не хватит.

Глава 14 Баба Яга среди тьмы ведьм

Черт Федор с заданием справился, ведьмы скоро были посчитаны, и он вернулся назад, чтобы рассказать коту и Яге о том, что творится в дальнем, дремучем лесу.

— Если бы Леший Трофим увидел, что у него там творится, во что они его лес превратили, на них мало Кащея нашего, жаль, что он не собирается против них идти. Но хорошо, что Леший в Пекле, а то бы умер от разрывала сердца, — рассказывал кот.

— Ничего, скоро все это закончится, — бровью не повела старушка, словно бы это все было пустяками.

— Да скорее бы уже, — подвыл ей, передразнивая волка, кот Баюн.

Черт захохотал, волк нахмурился. Но раз они могли еще шутить, то видно не все было потеряно.

№№№№№№№№

Хотя Яга и шутила, но настроение у нее было грустным. Как мы знаем, ей все время приходилось жертвовать собой, вот и на этот раз, пока все блуждали в темноте, что-то предпринимали, она точно знала, какая плата потребуется за то, чтобы заколдовать тех ведьм. Накануне, оставшись вдвоем с Ажбетой, пока Василиса, кот и черти с волком собирали мышей и сносили в чулан, они говорили о том, что нужно сделать.

— Я должна стать еще старше и страшнее, чтобы они испугались по-настоящему и не только испугались, — говорила Яга.

Кот, конечно, наберет ведьм, но ты же знаешь, что против них это капля в море, и они тоже знают, а что может сразить наших воинственных чародеек наповал?

Молодостью и красотой их не удивить, значит остается только старость и страшнота.

— Но разве так можно жертвовать собой? — не выдержала Ажбета.

Она знала о прошлом Яги много, что-то кот рассказывал. И она возмущалась, видя, что все богини так и остались юными и прекрасными, и только Яга, как только беда приходила, должна была новый удар на себя принимать.

Яге нравилось то, что ведьма из-за нее так переживала, она смутилась и прибавила:

— Там всем достанется, только каждому по — своему.

— Как бы нам не досталось, но почувствовать себя такой страшной, что они в ужас придут. Ведь у нас даже змеи и черти вон какие обаятельные и милые, и только тебе за всех достается.

— Ну, ничего, ничего, дорогая, переживем и это. У них так всегда, и души ужасные, и девы, которые в лесу и около него селятся, все время таких страхов навидятся, что ничем их больше не пронять. Доброта Остапа может кого-то подкупить, но у нас нет времени и сил переделывать их, все совсем не так просто.

Ажбета помолчала немного, словно это ей придется стать старой и страшной, и спросила, осмелилась все-таки:

— А потом, что будет потом?

— А там видно будет? Царевне вон вовсе лягушкой становиться приходилось, а мне всего-то безобразной старушонкой, ничего, обойдется.

— Но ты один раз уже спасла и вернула им Услада.

— Вот то-то и оно, бог Один Бальдара своего вернуть не смог, а я вернула, ну и пусть постарела немного, а он — то голубчик цел и невредим.

— И даже не помнит, что ты для него сделала.

— Вспомнит, еще как вспомнит, — усмехнулась Яга.

Хорошо, что это ей было известно, а то бы совсем худо было.

Так ведьма Ажбета первой узнала еще одну, может, и последнюю тайну Яги, на этой странном празднике, и ей надо было становиться совсем другой.

№№№№№№№№№№№

Все произошло очень быстро. Когда ведьма вернулась из чулана, чтобы понадежнее закрыть на два засова мышей и еще заколдовать дверь, и повернулась к ним, кот подпрыгнул и вцепился в юбку Ажбеты. Волк затрясся, словно у него была лихорадка, сама Ажбета закрыла рот ладошкой, чтобы не раскричаться от ужаса, а ведь она знала, что это случится. Но все это полбеды. К ним слова заглянул Кащей, и замер. Обычно он других в ледяные глыбы превращал, а тут сам каменным сделался, и они даже замерзнуть не успели, когда он повернулся и понесся куда-то прочь.

— Кащей из дому, Яге да и всем остальным легче, — произнесла незнакомая старуха, о такой потом сказки ужасные и сочиняли.

Но все они видели такой страшной Ягу в первый раз. Те ведьмы, которые в их мир рвались, должны были онеметь и застыть, такого они точно прежде не видели.

Но случилось то, что случилось. Мир заповедного леса долго готовился к празднику, который им гоблин с чародеем принес, и кажется, они к нему приготовились на славу.

Ажбета вспомнила слова Яги о том, что всем будет трудно. Она стала с тревогой думать, что потребуется от каждого из них.

Ведьме стало страшно, если Яга на такое пошла, то что с ними будет?. Василиса ее еще не видела, она вместе с чертями вернулась в избушку к Ажбете, там ее растерянный и какой-то неживой волк и дожидался.

Глава 15 Хел против Яги — силы равны. Гоблин не виноват

Кащей поспешно сбежал от Хозяйки всех трех миров. Бежал он куда ноги глядят, вся его бесконечная жизнь перед глазами пронеслась. Он нашел ту, которая была еще страшнее и старше его, но легче ему от этого почему-то не стало.

Хотя мудрый ворон все время советовал поискать того, кому хуже, тогда, — мол, он немного успокоится.

Бежал, Кащей, бежал. Потерял он по дороге и волка-бурана и медведя — шатуна, которые обычно при нем были. Сам не понял как в лесу у Хелла и оказался.

Вернее, он и сейчас этого еще не знал, пока чародея уже не в шкуре птицы или зверя, а в собственном обличии не заметил.

— Что тебя несет сюда.

— Ты бы дал мне дух перевести, а потом и расспрашивал, — упрекнул его Кащей, да и сам приготовься, обрадовать мне тебя нечем, твой коротышка все от тебя скрывает, пакостник, а я тебе все как есть расскажу.

Чародей даже побледнел и подпрыгнул.

Хорошо, что знал наш Кащей не так уж много, а то бы плохо всем пришлось. Только главное то у него на глазах случилось.

Вот он и рассказал о том, что Яга пожертвовала своей молодостью и силой.

— Ты не видел ее, мне казалось, что я все видал, но не такое, это просто жутко, твоим ведьмам лучше с ней не сталкиваться.

— Ты думаешь, она из-за нас на такое пошла?

— А из-за кого еще? Сидела с котом спокойно, блинами и медами всех угощала, я ей завидовал даже, не Лада конечно, но очень хороша, а теперь — чудовище и есть чудовище.

Кащей взглянул на свое отражение в воде. Нет, что не говори, не молод, конечно, но ведь не такой страшный точно. Вот чародей на него смотрит, и ничего с ним не сделалось, если холодом в его сторону не дышать, конечно. Никогда не думал, что мне со старухой сражаться придется, — проворчал Хелл, — — Я представить не мог, что она пойдет на это, а не ваши ли богини утверждали, что красота спасет мир, они что, нам всем лгали (Хелл подумал про красавицу Ладу).

Молчание повисло над огнем костра, около которого они оба уселись. Хотя огонь совсем не согревал Кащея, но он по старой памяти все время тянулся к огню, вспоминал о том, что когда — то все было по-другому.

— Мир спасет ужас, каким она стала…

— Ты ладно, не особенно — то, я предупредил тебя, вот и думай, что сделать можно.

Сам Кащей подумал о Ние, ждавшем от них в своей тьме так много. Но Хеллу он ничего говорить о Властелине тьмы не стал, нечего тому знать всех их тайн, потом, когда все случиться, придется мир и власть делить, тогда он и поведает, кто на самом деле стоит за его спиной, а пока пускай думает, что он единственный во всем мире.

Глава 16 Василиса на перепутье

Когда Ажбета вернулась к себе, она сразу же увидела Василису в своей избушке. Ажбета не стала с ней долго разговаривать.

— Волк должен отвезти тебя во дворец, — заявила ведьма, — хотя именно туда будет рваться чародей из последних сил, но там воины, там люди, они защитят тебя, а нас и без того мало и у нас очень много дел.

Василиса чувствовала, что случилось что-то непредвиденное, но что понять так и не могла. Она еще колебалась, но волк так горячо поддержал ведьму, что она развернулась и пошла к двери.

— Останься до утра, — вдруг сменила свой гнев на милость ведьма, — за окошками стояла кромешная тьма.

— Зачем это? — пожала плечами Василиса, — отправляться в путь, так отправляться.

Она была так упряма и обидчива, ну настоящая царевна.

— С волком ей ничего не страшно, — каркнул ворон.

Они растаяли где-то во тьме и тишине.

Ажбета осталась одна.

Хотя она тосковала без Балды, тот был где-то у Соловья разбойника, и вообще куда-то укрылся, но так было спокойнее. Хотя о каком спокойствии можно говорить, если мыши в чулане у Яги, коты у Соловья в замке, их там, наверное, медвежонок охраняет (они о нем совсем забыли в последнее время), а ведьмы только рвутся сюда. И видимо это такая сила, что Яга пошла на самый отчаянный поступок.

В добрые времена Ажбета гордилась тем, что она была единственной и неповторимой, теперь ей стало грустно, так хотелось, чтобы за ее спиной стояло такое же полчище ведьм, вот тогда бы они показали и чародею, и всем, кто с ним.

— Хорошо, хоть с царевной не пришлось долго возиться.

№№№№№№№№№

Когда гоблин во дворце радовался тому, что Василиса рядом, и как медвежонка ее можно пленить в любую минуту, и тогда победа будет за ними, никакой Горыныч или богатырь не сможет ее вернуть назад, в то самое время Василиса уже прощалась с волком. Он отказался ночевать в городе и назад в лес отправился, и укладывалась в свою высокую и мягкую постель. Конечно, ей нравился этот уют и покой, только душа болела о том, что может там случиться, да и во дворце она чувствовала себя совсем не защищенной. Конечно, здесь была царская дружина, только где она и куда девалась? Ажбета говорила о Дунае, скорее всего это он предназначен ей судьбой, но думать о нем царевна не хотела, да еще в то время, когда вернулся Балда. И почему Ажбете должен был достаться он, а Василиса должна довольствоваться только малым? Это так жестоко, так несправедливо.

Но потом царевна погрузилась в сон, и напрасно гоблин рыскал по лесу и искал ее и тут и там, решив, что ее пора уже стащить и перенести в замок СоловьяПусть будет рядом с медвежонком. То, что Остап был с ними почти добровольно и мог сбежать, когда захочет, об этом гоблин и не думал. Таким вот он самонадеянным оказался.

№№№№№№№

Когда Василиса проснулась и увидела рядом с собой черного кота, она очень удивилась, даже забыла, что этой ночью волк принес ее снова во дворец, ей казалось, что она в избушке Ажбеты.

— Откуда ты взялся такой красавец?

Только кончики лапок у него были белыми и кончик хвоста тоже, а остальной он был очень черный, такого ночью не увидеть ни за что. Умел ли говорить кот или нет — неизвестно, но он упорно молчал. Василиса почувствовала приближение праздника…

Глава 17 Что делал Баюн с чертями?

Пока царевна Василиса пыталась понять и выяснить, откуда взялся черный кот, что он делал во дворце, словно у них было мало котов, и она их всех знала, кот Баюн и все черти были заняты самым важным делом. Это был последний решающий день перед роковой ночью, и они должны были успеть сотворить два важных дела.

Начали с чулана Яги, где, как мы знаем, томились уже довольно долго летучие мыши, которых черти и все остальные обитатели заповедного леса старательно переловили и заперли так, что ни одна мышка не могла убежать. Для этого кот зачаровал их не сильно, слегка, они могли двигаться, но очень медленно, и понимали, что никуда улететь они не смогут, даже если захотят.

Теперь нужно было их перекрасить в белый цвет.

Почему так решил кот и Ажбета? Трудно сказать, но они решили, что белые мыши, стоит им только цвет поменять, не смогут стать прежними, они станут добрыми, в лучшем случае, в худшем, не смогут творить зла, а этого уже достаточно. Когда это белые мыши были злыми.

Так ли это будет или нет на самом деле, сказать пока трудно, но наши чародеи занимались трудным делом. Они взяли у Яги белой краски, совершенно для мышей безвредной и упорно стали их красить. Мыши протестовали, но как — то не очень сильно, попискивали слегка, и слабо хлопали крыльями. Но когда первая дюжина мышей была перекрашена, а остальные могли их видеть со стороны, то им тоже захотелось быть белыми. Они перестали сопротивляться, и даже спорили, кого стоит красить первым, потому что самые сообразительные боялись, что всем может белой краски не хватить.

— Ничего страшного, — успокоила их Ажбета, — всех перекрасим, не мешайте нам только.

Мыши совсем присмирели.

К полдню все летучие мыши в чулане стали белыми, как снег. Кажется, там даже светлее стало после этого, хотя пахло какой-то странной краской.

— Все — подсыхайте, — говорил кот, оглядывая свое художество.

Он приставил туда черта Тараса с остатками краски и кисточками и наказал ему, что если появится какая черная мышь, или покрашенная вдруг облезет, то ее надо снова покрасить.

— Смотри у меня, — погрозил лапой кот.

И черт смотрел очень внимательно.

Но перекрасить пришлось только одного маленького мышонка, как он оказался черным, куда спрятался, черт так и не понял. А вдруг вынырнул и возник перед ними во всей своей ужасной черноте.

Но красил его Тарас особенно долго и тщательно, в душе его проснулся настоящий художник. Мышонок мужественно переносил все, что происходило, с чертом он спорить не стал. Ему тоже очень хотелось быть белым и красивым, как и все остальные. И он добился своего. Тарас особенно гордился этой работой. На этом все, связанное с вражескими летучими мышами и закончилось. Но и кот Баюн, и Ажбета, и черт Захар, и Соловей в это время были уже в подземном зале, где томились коты чародея Хелла, то ли они там были захвачены, то ли спасены, этого никто толком не знал.

Но теперь Баюн встретился со своими собратьями. Они не сильно этому обрадовались, но возражать не стали.

Баюн только считал и оглядывал их, даже Соловей, слышавший, что они только что перекрасили мышей, не очень понимал, что с котами делать будут. Но все повернулись к Ажбете. Кажется, что-то на этот раз творила ведьма. Соловей понял, что все дело в ней.

— Чего она делает? — спросил он у кота.

— А тебе что? Не знаешь с кем, с нами или с Хеллом оставаться, а я не могу тебе доверять, ненадежен ты, дорогой.

Соловей обиженный на них ушел, но потом вернулся снова. Ему очень хотелось узнать, все ли коты окаменеют. Он уже прикидывал, куда их трупы уносить из замка, где столько котов хоронить. Но паниковал Соловей напрасно, ничего такого не произошло, коты сидели, лежали, двигались и после того, когда Ажбета повернулась к коту и заверила, что все нормально. Соловей не стал спрашивать, что у них там нормально и когда помрут его пленники. В том, что это должно случиться, он не сомневался. Но пока их снова заперли в подвале, и во дворце стояла тишина. Как потом долго и упорно она будет возникать в память. И все будут говорить, что была она еще до той самой ночи, когда в мире все так переменилось.

На самом деле, в заповедном лесу все делилось на «до» и «после» той ночи Хэллоуина, когда мир погрузился во мрак. Соловей и появившийся откуда-то гоблин не сомневались в том, что затишье бывает перед бурей.

Глава 18 Чудовища мнимые и настоящие

После полудня на заповедный лес пали сумерки.

Конечно, зимой всегда темнело рано, но ведь не до такой степени, или до такой? Кот и Ажбета, возвращаясь каждый в свою избушку, оба заметили эту странную перемену, но ничего друг другу не сказали. В такой день всякое может случиться, чему тут удивляться? Но кроме ранней темноты было и еще что-то необъяснимое, какой-то бесплотный ужас прятался за деревьями и кустами, которые хотя и были голыми и почти прозрачными, но казались темными изваяниями, заполненными какой-то странной силой. Но если ведьма и кот ощущали такое, что должны были чувствовать остальные? Об этом трудно даже подумать и сказать.

— Такого никогда прежде не бывало, — признался Баюн, — я даже ни одну такую ночь припомнить не могу, а ведь она в последний день октября наступала каждый раз, сколько я себя помню.

— У меня не так много было ночей, как у тебя, — отвечала ему Ажбета немного кокетливо, иронично улыбаясь, — но я тоже ни одной не помню.

— Вот то-то и оно, странно все это, — тяжело вздохнул ученый кот.

Постояли они еще немного, полюбовались на сумеречный лес, да и разошлись. Праздник приближался, а у них еще столько дел было впереди, всего и не переделать, сколько ни старайся.

№№№№№№№№

И в Ирии заметили, что в лесу было необычно тревожно и жутковато. Коляда вспомнил про плач Домовых, он все-таки долетал до небес, собрал души предков, которые были поблизости, вскочил на белого коня своего, в плащ завернулся, да и отправился с ними туда. Но перед этим речь пламенную перед ними произнес Коляда.

— Не думал я, что наступит такой день, когда мне тревожить вас придется, да еще в конце октября, когда все успокаивается. Но должны мы с вами на землю спуститься, чтобы чужаки не оказались сильны и непобедимы. Они решили наш мир захватить, чародей сюда души свои ведет. Но на каждого пришельца по одной нашей душе найдется, потому и смотрите в оба. Духов мало, зверей еще меньше, без вас им никак не управиться.

Молча стояли души, они и прежде слышали, что на земле на этот раз творится, но все казалось им, что больше преувеличивают и придумывают богини, у страха глаза велики. Но на этот раз они поверили Коляде и поняли, что не управиться без них там, на земле, потому и сна никакого не было, и покой мог подождать до лучших дней.

Всегда так у славян бывало и теперь будет.

Потому и посерело небо, что кони и всадники отпускались на землю, и было их много, очень много, и от дыхания их инеем покрывались и деревья, и поляны и все, чего касались копыта невидимых сказочных коней. Только не могли их видеть кот и Ажбета, потому что приземлись они в дальнем лесу, там, где и засел чародей Хелл со своим странным воинством.

Ведьмы заволновались странно. За их спинами что-то происходило, но они не могли понять, что же в чужом небе и в чужом лесу творится, почему так темно и тревожно там сделалось? И вроде их мертвые зашевелились, но что с ними случилось, ведьмы так и не поняли, они извивались, вырывались, бегали в ярости. Но видеть чужие души, чужих воинов они не могли, потому странной казалась эта картина.

Даже для них она была необъяснима. А потом все смолкло. Хелл появился в том дальнем лесу, и ярился, и метался, он не мог понять, куда делись его души, что с ними могло случиться. Почему молчали ведьмы.

Только белый всадник появился перед ним и тут же растаял в тумане.

— Да что там у них творится, — не выдержал чародей.

Но так никто ничего ему о том и не сказал.

— Кто это там у них, надо будет у Соловья спросить, что за боги такие или откуда они среди зимы взялись.

Он бросил в небо ворона, и приказал ему лететь во дворец Снежной королевы.

— Видно без нее нам не обойтись, не хотел я этого мира морозить, но придется. Но почему Кащей мне ничего такого не рассказывал? Видать обо всем он забыл, старый…

Глава 19 Волки и черти на рубежах миров

И серые волки на грани миров затаились,

И серые волки куда-то во тьму устремились,

И где-то кричали тревожно усталые птицы,

А что же им всем в этой полночи нынче не спится?

Но где-то летит, задыхаясь, за ними Охота,

И странные всадники снова искали кого-то,

И черные птицы пронзительно в небе кричали,

И не было силы избавиться всем от печали.

И только в тиши заповедного дивного леса,

Чужой чародей их манил, и рыдала принцесса,

За Дикой охотой душа ее снова стремилась,

И серые волки на грани миров все ярились.

И черные птицы пронзительно в небе кричали,

Такое приснится нам снова глухими ночами.

(Сказание кота Баюна о ночи 31 октября)

Белый всадник, а за ним еще тьма таких же, но почти невидимых всадников, целое воинство, неслось к заповедному лесу. Они окружали его со всех сторон. Кащей остановился и замер. Он никак не мог понять, что же там такое происходит.

— Коляда, — прокаркал ворон прямо над ухом.

— Я может, и глухой, но не слепой, что тут мальчишка делает? — начал приходить в ярость Кащей.

— Его Домовые позвали, разве не слышал какой плач вчера стоял, вот он и явился, — отвечал Кащею ворон.

— Только его в эту ночь не хватало, а чародей и не подозревает, что они уже здесь, — покачал головой старик. Он даже не скрывал того, что поддерживает чужого колдуна.

— И всех душ его разогнали, он понять не может, куда они подевались.

Кащей медленно ехал к тому лесу, где укрылись ведьмы вместе с Хеллом, он должен был их предупредить о том, что творится там, в его мире, который никогда ему не подчинялся. Каково же было удивление Кащея, когда он разглядел на том самом рубеже волков, а на тех волках — стражниках сидели черти. Свои, доморощенные черти, которые должны были оставаться в Пекле. Почему они здесь, что делают в эту пору в заснеженном лесу. Конечно, в Пекло ушли не все, так всегда было. Но если даже они прятались от него на земле, в постройках, домах у людей, в банях, то, как и откуда они могли тут появиться? Кто позвал и привел их на рубеж миров? Ведь все казались такими наивными и невинным, как медвежонок Остап. Хотя Кащей лучше других знал, кто водится в тихих Омутах, но надеялся на лучшее. Но об этом Кащей не стал у ворона спрашивать. Какая разница, что он ответит.

Черти на волках преградили ему дорогу в дремучий лес, видно совсем страх потеряли. Но они нагло смотрели на Кащея и не двигались с места. И Кащей остановился. Не потому что он испугался чертей и волков, просто устыдился чего — то, решил, что не к лицу ему идти к чужому чародею, если при этом надо морозить своих волков и чертей. Он всегда приходил к Хеллу тайно, а на глазах у всех, да еще по их замороженным трупам, — это слишком даже для Кащея, ведь всегда найдется какая-нибудь недомороженная ворона, которая расскажет обо всем и коту и Яге, а он лишится последнего пристанища и доброго слова в этом мире.

Нет, на многое был способен Бессмертный, только не на такое. Вот он и остановился на том рубеже, где они отделяли один мир от другого, своих от чужих.

Может, Кащей и двинулся бы дальше, если бы рядом с Колядой не возникла какая-то прекрасная дева.

— А это кто такая? — невольно воскликнул он.

Но некому было рассказать Властелину холода, что перед ним стояла Яга, кто же еще мог быть в такой час в заповедном лесу, да еще встречать Коляду и смело в глаза Кащея смотреть. И перед кем юный бог так почтительно склонял голову?

Старуха — юная красавица, мудрая ведьма, — все это была она Хозяйка и хранительница трех миров.

Если недавно Кащей сбежал от нее в ужасе, то теперь готов был все отдать ради того, чтобы она хотя бы раз на него взглянула. Видел Ягу на той стороне леса и чародей Хелл.

Только он, как и Кащей, ума не мог приложить, кто бы это мог быть. Каждый думает о том, о чем ему хочется думать, Хелл был уверен, что сама Лада спустилась на землю.

— Наверное, узнала, что я здесь и решила встретить меня достойно, — размышлял он, и эти мысли странно согревали его в такую стужу.

Когда чародей свистнул, то перед ними тут же возникли Матвей с Митрофаном, они были там, около чародея, по приказу Соловья не отходили от него не на шаг.

— Идите туда и посмотрите, что творится в том лесу, куда богиня помчалась.

От восторга он даже имя ее произносить не стал, чтобы не нарушить эту светлую гармонию, в которой торжествовала его душа. Только пока еще Хелл делил шкуру неубитого медведя, он даже представления не имел, что творится в том мире, который он рвался захватить. Правда, где-то уже слышался рев, приближалась Снежная королева, за которой он недавно посылал волшебную птицу. Только это была последняя и единственная его надежда.

Черти — помощники же так и не смогли пройти сквозь волков, которых они боялись чуть меньше, чем Балду, на ту сторону.

Глава 20 Нам не страшен Хэллоуин

Кстати, мы с вами давно не видели Балду. Где он был и что делал в такое время, да в такой вечер, который мог стать для них самым последним. Где только за это время Балда не был. Кащей не зря дивился тому, что все черти были собраны и на волков рассажены. А кто кроме Балды мог такое сделать? Нет, только он стал охранять вместе с чертями и волками порубежье, чему и был очень рад — такого важного дела никогда прежде не находилось для Балды. Он успел заглянуть к Ажбете и узнать, чем она все это время занималась, взглянул на перекрашенных мышей в чулане Яги и похвалил черта Тараса за то, что тот так хорошо охранял мышей.

Черт чуть не умер от невероятного счастья. Его никто никогда не хвалил, а Балда и подавно. Тайком взглянул Балда на котов, не очень понял, что там с ними Ажбета сделала, ведь на первый взгляд коты оставались прежними, черными, но решил, что любимой ведьме стоит доверять. Он проверил все головы — тыквы, и для кота и Яги сам установил головы в их избушке, осталось только огни внутри зажечь. Но это Балда поручил Домовым и не сомневался, что они все точно исполнят.

После этого вместе с Ягой он отправился встречать Коляду. Там и сообщил, что должны появиться три всадника — черный, белый и красный — их надо постараться разъединить и развести в разные стороны, иначе не одолеть чародея, если хотя бы два всадника из трех будут двигаться по-прежнему вместе, то на мир навалится страшная беда, а этого никак нельзя допустить. Для этого на земле они и встретились, третьим оказался Дунай, который оставил Василису с Вольгой — молодым, но самым сильным из богатырей, и помчался к Коляде и Балде. Только эти трое могли справиться с Демоническими всадниками из Дикой охоты, которую вела с собой Снежная королева. Она и побеждала потому, что эти трое стоили целого воинства, никто не решался против них идти, и не было с ними никакого сладу.

№№№№№№№№

В то время, пока воин, Балда и молодой бог гонялись за всадниками, царь наш Горох, как обычно спорил с котом Баюном, который к нему заглянул, чтобы поторопить Дуная, но задержался. Царь поймал кота и потребовал у него ответа.

— А не скажешь ли ты мне, откуда столько черных котов взялось в моем царстве. Никогда их не было больше, чем рыжих, белых, полосатых, и вдруг черные со всех сторон, других и не вижу, что бы это значило?

— Ты на то и царь, чтобы ничего не знать и жить в полном спокойствии, — усмехнулся кот, — ведь это не твоя забота, государь…

— Ну отчего же, я уже и Указ подготовил.

— Какой такой указ? — удивился Баюн.

— Об истреблении черных котов, — гордо заявил царь.

— А когда тебе коты больше вреда, чем люди твои приносили, а ведь их ты истреблять не собираешься, — стал за всех котов на свете заступаться Баюн. Он опешил и такого даже от царя Гороха не ожидал. Вроде все про него знал, пуд соли вместе съели. А вон что выкинул царь.

— Люди — это люди, а коты — это коты, — не унимался царь Горох

— Не смей подписывать приказ до утра, — потребовал кот, — а там я тебе объясню, что происходит в твоем царстве.

Царь Горох задумался, ему не нравилось то, что кот раскомандовался, но и ослушаться его он никак не мог, а потому только тяжело вздохнул царь, да и согласился до утра подождать.

— Но утром никакой отсрочки, черные коты будут истреблены, подозрительные они какие-то, и больно уж ненадежные, даже один вид их у людей страх вызывает. А мне не нужные перепуганные люди. Они когда недопуганные и то не на многое годятся, а с этими что делать прикажешь?

— Да Лешего и черта рогатого твои люди сроду не боятся, а черные коты их взяли и испугали, — ворчал Баюн, но долго разговаривать с Царем ему было некогда.

Сверкнули в сумраке его зеленые глаза, да только и видели Баюна.

Глава 21 Василиса, ведьмы и Дунай в заповедном лесу

Если Царь Горох спокойно оставался в своем дворце, и указы свои издавал — в поте лица трудился, то Василиса не находила себе места. Ну как могла она оставаться под присмотром этого мальчишки безусого Вольги, когда в заповедном лесу такое творилось.

Наверное, даже всех ведьм уже чужих в плен захватили наши воины. Она даже зажмурилась, когда представила и Балду и Дуная в их объятьях. Нет, такого никакая царевна не выдержит. Она уже почувствовала, что потеряла обоих. А пока воины и боги воюют с ведьмами, она должна сидеть и ждать, пока эта чудесная и жуткая ночь закончится? Потом, волк и кот и остальные ей расскажут, что там было. Не бывать этому — она должна все это увидеть своими глазами.

Если бы не появился ее волк, она бы отправилась туда на каком-нибудь коне, благо почти все они стояли на царской конюшне. Но этого не понадобилось.

Как только появился волк, она топнула ножкой и потребовала, чтобы он вез ее в лес. Волк только взглянул на царевну и понял, что ее не удержать дома.

— Я боялся, что ты без меня умчишься, а потом тебя ищи — свищи, нет, уж давай, собирайся, буду тебя возить и охранять.

Другого ответ царевна от своего волка и не ждала. На заборе торчали две головы с зажженными огнями, они во тьме были похожи на настоящие, это Домовые с Кикиморами исполняли указания Балды и Ажбеты.

— Тебе страшно, — спросил волк, — может, повернем назад, во дворце все-таки спокойнее?

— Вперед, — потребовала царевна.

Волк помчался вперед — навстречу приключениям и кошмарам Хэллоуина.

№№№№№№№№№

Волк и Василиса оказались перед лесной поляной как раз в тот момент, когда души, которых привел Коляда, стали сражаться с чужими, и те стали исчезать на глазах у всех, кто мог видеть это зрелище. Они просто рассыпались от прикосновения наших, потому что славяне сражались за правое дело, они свою землю от нашествия охраняли.

— Смотри, волк, какая красота, наш свет борется с их тьмой, мы обязательно победим, потому что наше дело правое, — крикнула Василиса, видевшая всю эту картину.

— А то, как по—другому может быть, — согласился с нею волк.

Он тоже зачарованно смотрел на это зрелище.

Когда на рыжем коне появился Хелл, то исчезали в объятьях света его последние темные души, на которых все его надежды и возлагались недавно, от них больше не оставалось и следа.

Тогда Хелл и смог взглянуть в глаза белому всаднику. Он не знал, кто это был, но то, что кто-то из богов, не сомневался. Он оглянулся на Кащея, тот куда-то по дороге улизнул, словно его и не было рядом.

Вот так можно надеяться на чужих помощников. Только и жди от них какого подвоха, — сетовал колдун.

— Ничего у нас есть еще ведьмы и мыши, — крикнул Хелл, — когда Гоблин вместе с Соловьем наконец до него добрались, как-то перехитрив волков и чертей.

Соловей едва смог их обмануть и обойти.

№№№№№№№№

— Это что там наш Соловей? — воскликнула Василиса, когда стала разглядывать чародей.

— Да вроде наш, такой только у нас во всем мире единственный.

— А что он на той стороне делает?

— Да не знаю я.

Волк и на самом деле с самого начала не мог понять с кем Соловей и против кого, и он боялся ошибиться, обидеть Соловья, не хотел говорить Василисе, что, как и Кащей, он, скорее всего, помогает Хеллу и идет против своих. Но она была девицей разумной, кажется, сама обо всем догадалась.

Глава 22 Что случилось с ведьмами

Василиса волновалась не случайно. После того, когда были пойманы коты и мыши, ведьмы отправились на поиски своих котов. Без них они не ощущали той мощи, которая была у них с животными вместе. Тут их с ловушками разными черти с Балдой вместе и дожились.

Овраг, в который падали ведьмы, с какой бы стороны они к котам в замке не подбирались, вскоре был полон. Это вороны им сообщали все время, где следует котов искать. Они поверили птицам и вскоре оказались в ловушке. Тот самый овраг только казался небольшим, на самом деле туда попали все ведьмы, он был еще и глубоким — сами оттуда выбраться они как не могли. Повезло им еще меньше, чем котам, потому что там, под открытым небом, было довольно прохладно, им приходилось собираться в кучу и искоса поглядывать на физиономии чертей. А черти наклонялись и заглядывали в овраг, правда, они туда натаскали листьев, еловых веток, даже дров, те ветки, которые сами засохли и упали, трогать зеленые растения они не решились, хотя Леших не было поблизости.

Черт Федор спрыгнул к ведьмам и даже развел для них несколько небольших костров в том овраге, чтобы они согрелись, не простыли, не замерзли. Черти не были жестокими, убивать ведьм, давать им замерзнуть они не собирались, пусть живут, все-таки дамы, многие очень симпатичные. Потом черти вытащили Федора назад, отбросили всех ведьм, которые постарались за него ухватиться. Наказали им сидеть тихо и не высовываться.

Но все-таки свое черное дело они сделали, за доброту и заботу черт Федор заплатил сполна. Как только черти его вытащили, он вырубился, и тут же заснул. Сколько они не пытались разбудить Федора, ничего у них не вышло, он спал, как убитый. Черти всполошились. Они долго ругались, кричали, но ведьмы только хихикали и упрекали их за то, что они с ними так подло поступили.

— Черт у вас заснул, вот беда, а то, что мы здесь томимся, чародея в беде бросили и потом еще от него получим, это ничего, вам же на это плевать, — кричали самые отчаянные ведьмы.

Но черти оставались неумолимыми.

Они понимали: как только придет Балда, им достанется, да еще как, за то, что случилось. Но разве они в чем-то виноваты?

Хотя, наверное, все-таки виноваты, не надо было Федора туда пускать, пусть бы они там замерзали, ведьмы есть ведьмы. А теперь они самого лучшего из бесов лишились, нет у них больше заступника перед Балдой. Черти почувствовали, что без своего вожака они осиротели, черт Федор так долго был главным над ними, он все время говорил, что им делать, куда бежать, и что теперь? Он был добрым и терпеливым, чем Балда точно не мог похвалиться. И как можно было такое допустить. Но Федор спал, прислонившись к дереву, сколько черти не пытались, а разбудить его они никак не могли.

Глава 23 Грустная песня черта Стаса

Балда подоспел к тому моменту, когда выяснилось, что его любимый черт Федор — первый помощник и правая рука, превратился в спящее чудовище.

Этого только не хватало, когда Дикая Охота чародея Хелла как раз приближалась к ним.

— Кто это сотворил, — рявкнул Балда и топнул ногой так, что черти невольно подпрыгнули, некоторые даже в стороны разлетелись.

Где-то Стрибог заметался и захохотал поблизости.

— Ведьмы, он решил им помочь немного, вот и получил, когда мы его из оврага вытащили, он уже был почти заснувший, — осмелился говорить только черт Тарас.

Он вообще потерял страх, пока Балда путешествовал, а потому решился слово молвить. Иначе бы собратьям его худо пришлось.

Черт Странник стал говорить, что это его чары так подействовали на Федора, но его тут же куда-то утащили, понимая, что от его болтовни легче не станет, а время идет, да что там, неумолимо бежит. Им надо быть готовыми к главной схватке, разбираться потом станут, что да как.

— Потом расскажешь, какой ты у нас чародей, а пока и другие найдутся, — вслед ему крикнул Балда.

Этого черта он презирал особенно, может быть, потому что тот был безнадежен, и переделать его не смог бы даже Балда. Как самый неудачный из его воспитанников, он должен был прятаться, не попадаться на глаза, но черт Странник действовал нагло и нахраписто, уверенный, что все должны верить в его бред так же, как верит и он сам.

Но не о нем речь, надо думать о том, что на них надвигается, и как собрать и организовать остальных чертей. В тот момент появился Медвежонок Остап. Он обрадовался тому, что нашел Балду, но очень расстроился, когда увидел спящего черта.

— Вот видишь, к чему доброта приводит, надеюсь, ты туда не полезешь ведьм спасать, один уже доспасался, теперь без него, как без рук, и с ним неизвестно, что делать, любой обидеть может, — с ходу заявил Балда.

Медвежонок на него не обиделся. Парень был прав, все хорошо в меру, особенно когда с ведьмами, даже своими, не говоря уж о чужих, дело имеешь.

— Я за ним присмотрю, — заявил Остап, — а тебе придется без него действовать, я так понимаю, что его мы разбудить пока не сможем.

— Я тоже так понимаю, — передразнил медвежонка Балда, — ладно, оставайся, но смотри в оба, вот и волка тебе пошлю, как только встречу, вдвоем все-таки веселее, и мне спокойнее будет.

Медвежонок уселся около спящего черта, он понял, что беспокоился недаром, успел все-таки вовремя.

Ему нравились почти все черти, но черт Федор был лучшим, это любой подтвердит, кто с ним когда-то сталкивался, потому он в беду и попал.

№№№№№№№№

Над лесом стоял какой-то странный гул, приближалась Дикая охота, и хотя черти и волки оставались на рубежах, но разве смогут они противостоять чудовищам. Наши черти и волки были из совсем другого теста, в мирное время ими можно было гордиться. Но когда приближается этот самый Хэллоуин и совсем иные создания готовы обрушиться на твой мир, то остается только пожалеть о том, что вряд ли им можно противостоять.

Медвежонок посмотрел на Федора и тяжело вздохнул. Никто не знает, что будет на рассвете, наступит ли этот рассвет.

Глава 24 С кем вы, черти?

Усыпление черта Федора не прошло даром.

Матвей и Митрофан привели во дворец Соловья к гоблину еще полдюжины чертей. Среди них был и черт Странник, обиженный на весь мир, и на Балду. Теперь он с чистой совестью, как считал Странник, готов был идти против своих и вести за собой других чертей.

Маленький, но очень спесивый Наполеон жил в нем все время, а тут он проснулся, по мере того, как заснул черт Федор, всегда умело гасивший пыл этого неуемного мечтателя и страшного лгунаБесспорно, Балда был страшнее Федора, но Балда был далеко и до Странника, какими бы длинными не были у него руки, они все время не дотягивались. А так как в огне он не горел, в воде не тонул, и даже из осины, куда его черти загнали, выбрался, то и развернулся он в эту ночь, решив, что эта та самая решающая ночь, действовать и захватывать мир надо сейчас или никогда.

Странник сжевал сушеный мухомор, и решимости у него еще прибавилось. В гоблине он сразу же нашел лучшего друга и родственную душу и понял, что вдвоем они сила. А так как Дикая охота уже выла и шумела где-то поблизости, то и Странник начал завывать им в ответ, решив присоединиться и приобщиться к происходящему. Для него наступил звездный час, когда все в этом мире можно было изменить.

Только Странник в пылу забыл о том, что его собратья черти очень ненадежные парни, на них никак нельзя положиться. Они могут говорить одно, думать другое и делать третье. И если черт говорил «да», то на самом деле это может быть и «нет». Вот ведь не первый век живет он на белом свете, а все никак не может усвоить таких простых истин, а уж когда увлекается, то совсем дело плохо. И в какой момент победа поражением оборачивается, это тоже ему было непонятно.

№№№№№№№№

Пока Странник заверял гоблина в своей преданности и многократной верности и уверял, что бросит мир к его ногам, а тайно думал о том, что корону Лесного царя наденет исключительно на свою туповатую голову, остальные черти, и к ним еще присоединившиеся напали на них, схватили и потащили к котам. Странник вырывался, кричал, пинался, призывал все уладить мирно, но никто его больше слушать не собирался.

Гоблин пытался понять, пока его волокли, что происходит, и почему такое с ним в последний момент могло случиться? Черти ведь обещали быть с ними и во всем помогать, что теперь он Хеллу скажет, как объяснит, что оказался пленником в собственном дворце (Дворец Соловья гоблин в последнее время привык считать своим).

Кстати, а где этот самый Соловей, куда он в последнее время подевался? — спрашивал у всех гоблин, но никто ничего ему так и не сказал. Но вопросы свои задавать гоблин мог только котам. Те черной тучей окружили их. Странника уже успели поцарапать, гоблина не трогали, словно боялись когти поломать, но вид у них был и свирепый и жуткий одновременно. Таким котам лучше не попадаться на глаза — загрызут.

Коты были их, доморощенные, с чужими бы их гоблин не перепутал. Да говорят у них тут и нет столько черных котов, только почему они такими странными казались? Наверное, разозлились, что он их не освободил. Но ведь гоблин это хотел сделать, как только приблизится чародей. Не сомневался в том, что успеет сделать, а вот ведь не успел.

Теперь остается только гадать, найдут ли его вместе с котами, освободят ли, а если вообще забудут. Странник стал читать котам своим новые стихи, но они так зашипели, что он перестал читать, остановился и смирился со своей печальной участью.

Вот ведь как бывает. Вроде бы к победе и к трону шел прямым ходом, а оказался в подземном мире, где любой черный кот готов порвать тебя на куски и пикнуть не успеешь. Ну как можно с таким примириться?

№№№№№№№№

Дикая охота и на самом деле неслась сюда, даже Кащей присоединился к Хеллу, хотя уверенности в победе у него поубавилось, а сомнений наоборот прибавилось изрядно. На горизонте маячили две прекрасные воительницы над тем самым заповедным лесом, чародей не сомневался, что он до них дотянется, только, вот все у него было не то и не так, словно весь мир на этот раз был против него настроен. Дурные предчувствия его не обманули, но и остановить Завоевателя уже ничто не могло. Он, очертя голову, рвался вперед.

Конец ознакомительного фрагмента.