Князь Михаил Тверской. Князья и воины Древней Руси

Любовь Сушко

Повествование о князе Михаиле Тверском, по навету московского князя Ивана Калиты, замученном в орде, о жене его княгине Анне, которая похоронила и мужа, и сыновей своих, и еще много что пережить ей пришлось в те окаянные времена…

Часть 1 Отголоски легенды

Глава 1 Страшная реальность

В те года мрак царил над русскими землями. Тот 1304 год мог быть чем-то примечателен, если бы не неожиданная смерть князя Андрея.

Мало кто в том мире помнил о славном и несчастном князе Александре Невском, с которым когда-то были связаны их последние надежды на освобождение от рабства, уже взрослыми, почти стариками стали те, кто родился в те годы, когда весть о внезапной смерти его разнеслась по Руси. Вот и один из сыновей его, ничем особенно не знаменитый, тоже этот мир покинул. Ничего особенно горького не совершил он, потому вряд ли его забрали в ад. И Владимир Святой, наконец, дождался в раю одного из немногочисленных потомков своих, который должен был в те дни к нему пожаловать. И должен он был понять, что там происходит, почему не протяжение столетий никто из князей за ним не последовал.

Ангелы небесные неизменно сообщали ему, что князья не выдерживали испытаний, так силен был искуситель, а они слабы для того, чтобы на высоте оставаться.

Внимательно слушал их древний князь, и понимал он, что чего-то они не договаривают, и бес пока одерживает над ними полную победу. И всем им доставались неизменно только адские муки. И стал он сомневаться в том, что так уж плохо там, как ему жрецы его рассказывали. И там где они все находятся не может быть так уныло и скучно, как тут. Бес ничего ему рассказать не мог и не хотел, да и не стоило ему особенно верить, ангелы же молчали по-прежнему, а те, что появлялись, тоже ничего сказать не могли. Так и текли века в двух противоположных пространствах, а ведь еще и земля оставалась.

Князь Андрей был очень удивлен, когда не нашел здесь никого из тех, кого надеялся увидеть. Владимир, его сын Ярослав, прозванный Мудрым, и внук Владимир Мономах — вот и все. И даже Андрея Боголюбского, который тут должен быть, и того следов не отыскал он, как ни старался.

И говорил он им о князе Андрее, своими слугами погубленном, и о несчастном Игоре, который против всех идти собрался, да далеко не ушел, и о деде своем коварном и могущественном Всеволоде, и о благородном Ярославе и брате его князе Андрее, в честь которого его при рождении и назвали. И об Александре, отце своем поведал он князьям, но видно было, что ничего им такого неведомо. Потом припомнил он о ставшем королем Галицком князе Данииле, который и вовсе от православной веры отступился, и до конца считал, что поступил он правильно.

Но и сам князь Андрей не особенно хорошо знал, что и как там происходило, потому многие вопросы так и оставались без ответов. И не знал он главного, в каких мирах обитают их грешные души.

— Не пошли они за мною, — сокрушался князь Владимир, черт их попутал, да наобещал всяких прелестей невиданных. И не придется мне с ними встретиться, и спросить с них не за что будет.

И понимал он, что все не так пошло, как ему думалось и хотелось того. И было тут самое скучное и пустое место в мире.

№№№№№№№

Но если рай мог представляться адом, то каким же адом должна была казаться тогда жизнь на земле под татарским игом. И хотя теперь татары не сжигали целые города, потому что и жечь уже было нечего, а с руин много ли дани возьмешь, но и орда к тому времени разделилась на части. Каждая из ее частей поддерживала разных князей, а торговая, чисто купеческая Москва стала упорно бороться с благородной и мощной Тверью.

Многие стали понимать, что это не просто борьба за великокняжеский трон, это борьба за души русичей, за уклад, который восторжествует после победы, за путь, которым они пойдут дальше.

И споры эти не возникали бы еще какое-то время, если бы не умер в те дни страшной смертью князь Андрей, и как-то по-другому все могло разрешиться, но гибель вырвала его из рядов яростных борцов с Московским миром, а князь Михаил Тверской должен был по — праву занять великий стол Владимирский. Но никак не мог с этим смириться его племянник, москвич Юрий Данилович.

Был он силен, молод и богат, а если бы не было в нем столько пылу и жару, то может быть Демон завести не охватил бы его душу с такой яростью.

Демон скучал, он не любил людей, считал их ничтожными, не достойными его внимания, но с ума сходил, видя, что делать ему нечего, вот и поспешил хоть как-то развлечься.

Он уверял себя, чтобы не предпринял, большего урона, чем тот, который был, нанести уже не сможет. Почему бы не испытать силы на ком-то из князей. Ну хотя бы на этом мальчишке, ненавидевшем того, кто внезапно стал Великим князем и ради этого готов был на все. А главное, если по предсказаниям Москва все равно станет столицей, то отчего и ему не поучаствовать в этом действии.

Нет, он готов был броситься в сражение, засучил рукава и принялся за дело. Тем лучше будет для народа, земли их будут освобождены, а ради этого и поддержка татарская сгодится. А потом тяжкий подвиг их станет святым, как дед его Александр, будет он достоин великого предка своего.

Такие соображения вскружили честолюбивые помыслы Демона, а упрямство двинуло вперед, к новым свершениям.

Мир, до сих пор живший скучной, почти унылой жизнью, еще при Андрее, теперь оживился, все закрутилось и завертелось. И куда было земному князю против такой силищи. Но он решил не пугать сразу, действовать надо было постепенно, но рано или поздно, ему придется сдаться.

Вот тогда и расскажет он бесу о том, как устанавливал он свои порядки в этом мире, что из этого получилось.

Бес в те времена среди литвинов оказался и про Русь на какое — то время позабыл. Но и Демон немного просчитался, а потому все пошло не так, как ему того хотелось.

Глава 2 Возвращение беса

Рано Демон торжествовал победу над вечным своим противником. Бес заподозрил неладное, и решил взглянуть на то, что там творилось в это время. А заметил он сразу следы чужих ног, хорошо ему знакомые с давних пор, и страшное самоуправство.

Он и прежде не сомневался, что враги его не дремлют, а теперь в том и убедился, что противники не дремлют. Над великим князем сходятся тучи, и хотя Михаил Тверской был слишком хорош и благороден, для того, чтобы ему понравиться, но заварушка знатная выдалась, и ему можно было сражаться, забыв обо всем на свете.

Вот и приходилось ему все время оставаться на стороне князя Михаила.

Как ни старался он этого скрыть, но страшно грустил по Александру и Даниилу, по тем временам, которые теперь, через 40 лет ему почти сказочными казались.

Но время двигалось вперед, и никто не собирался уступать, а ему надо было установить хотя бы какое-то равновесие между добром и злом, вот и пришлось волей или неволей быть на стороне князя Михаила.

Сказочные времена, богатырей и князей не вернешь, надо было довольствоваться тем, что осталось.

Говоря пренебрежительно о Михаиле, бес немного преувеличил свое негативное к нему отношение.

Князь был хорош, и опять же, живи он во времена Рюрика и Олега, было бы где ему развернуться и показать себя.

Но время ему совсем другое досталось, благородство и честность теперь было в загоне, они никак не противились подлости и лукавству.

И напрасно надеялся князь Михаил, что сможет победить. Бес решил вернуться во Владимир, где только что похоронили Андрея и ждать, когда там появится Михаил. Но появился он пока тайно, до тех пор, пока не придется явиться и заявить о себе.

В душе царили досада и раздражение, когда появился снова бес. Казалось, что все пришло в упадок, люди перестали трудиться, а мир, который Александр держал в крепких руках, теперь разваливался, и не только не хранил память о нем, а старался ее стереть, будто не ступала тут нога человека, и лапа зверя тоже не ступала.

Князь понял главное — борется не только Юрий с Михаилом, а дух с без духовностью, благородство с тупостью и косностью торгашества.

Вот и он теперь должен был выбрать, с кем оставаться.

Но было и еще одно: действую решительно и коварно,, зло, вступая в борьбу, всегда побеждало. Князь должен был проиграть. Победит Москва, молодая и наглая, древняя, прекрасная Тверь ей не соперница. Но если так, тогда зачем все это затевать?

Но и просто так отступить перед ненавистными Москвичами он не мог, как и прежде не уступали тверские князья. Как же он им в глаза посмотрит, когда встретится на небесах?

И все для себя уяснив, он понял, что пора приниматься за дело, вложить в него всю душу, и скорее всего, сложить голову. А что еще ему остается?

Он подумал о том, что встретив Александрова внука Юрия, не сможет его остановить, ведь и сам князь был внуком Всеволода, которого он так яростно ненавидел. Да и родство их так тесно переплелось, что и не уяснить, кто свой, а кто чужой.

И еще одно заводило его в тупик, он никогда не мог понять, как пусть и через 76 лет сможет объединиться и подняться на борьбу против проклятого ига. Потом князю захотелось взглянуть на Андрея, он никогда прежде его не видел, но как-то умудрился прорваться сквозь время.

Андрей внешне немного напомнила своего отца, но был бледен и растерян, погружен в раздумья, кажется, никак не мог понять всей тяжести, над ним нависавшей.

Сразу видно, что он чего-то боялся, да и на душе оставался какой-то тяжкий груз, словно кто-то камень бросил.

— Все зря, мои города и мой мир умрет вместе со мной, — только и произнес он растерянно.

Смотреть на него бесу дальше не хотелось.

№№№№№№№№

В первом кругу в то самое время, видя, что происходит в мире, князья стали искать виноватого, как они часто делали и прежде. Потом решили, что больше всего в этом повинен бес.

На них словно кто-то чары или порчу напустил. Они все говорили об одном, и наверное договорились бы неизвестно до чего, если бы все время таившийся, молчавший Александр не встал бы на его защиту.

— Да как вы можете такое нести, — возмутился он, — куда ваш разум подевался, разве он делал супротив вас хоть что-то из того, что вам не хотелось, разве шел он против своих желаний. Не было такого, он просто уходил в сторону, если теперь вы его вините, значит сами во всем виноваты не меньше, он только исполняет ваши желания и хорошие и дурные.

Тогда им стало стыдно, и замолчали все разом. Наверное, могло быть и хуже, неизвестно, что еще со временем случится.

Вот так, когда ушел Андрей, как бы он не был плох, но теперь надо снова власть завоевывать. Теперь все меняется до неузнаваемости, а скоро ли они разобраться смогут, кто прав, кто виноват, разберутся ли в том когда? Как знать.

Глава 3 Суд беса

Мефи, все это слышавший, пришел в восторг, Он благодарил Александра и все подземные силы за то, что в нем он не ошибся. Значит и среди князей есть тот, который может рассуждать здраво способен что=то кроме своих интересов понимать.

Потому даже забыв, что он все время скрывался, в один миг и нарисовался перед ним, и произнес обличительную речь:

— Что это я слышу, значит, я один во всем виноват, а все остальные правы, конечно, это я довел Русь до такого состояния.

Князь молчал.

— Нет, не там вы виновника ищите, а поищите лучше в себе самих. Разве не ты Святослав власть между сыновьями поделил, по твоему сделал это справедливо, а вот они по-другому думали. А ты, Ярослав, не шел против своих братьев и отца родного.

Только случайная смерть помешала тебе на него меч поднять. А ты, Владимир, не рвался ли к власти любыми путями? Да и остальные не лучше. Сколько убийств, изгнаний, сколько несправедливости вы все творили в свои времена. Я уж не говорю о тех помыслах, которым не суждено было сбыться. Но вы получили то, что и должны были получить. Не на что вам сетовать. — так закончил он свою обвинительную речь. А я только был рядом и показывал вам, какие вы на самом деле, к чему стремились, что получили.

Взгляните на себя и поймете, кто разрушил этот мир.

— Да если бы не татарская орда, тогда бы вы сами уничтожили друг друга, хорошо, что вам татары в том помогли. Татары ведь тоже не просто так к вам пожаловали, знали куда идти. И не такое уж у них огромное войско, если бы вы объединились, то и следа бы от них не осталось.

А они знали, что никогда вам едиными не быть, вот и пошли против вас тьмой своей. Да и теперь еще долго ждать, пока спесь из вас выйдет, а разум останется.

И вдруг решил бес, что надо ему поразвлечься немного, вернуть на какой-то срок давно изгнанных языческих богов, заставить их бороться вместе с русичами. Пусть на стороне Андрея остается Белбог, а за Юрия, готового на любые пакости пусть Чернобог стоит.

Вот тогда может, и поймут они почему фунт лиха. Все это показалось ему ново и интересно. И ему среди них местечко найдется.

Хотя возни будет много, но заварушка славная окажется, ведь без них с одним богом, да и то далеким от всего, так скучно в этом мире живется.

Надо что-то интересное придумать.

№№№№№№№

Для того, чтобы все осуществилось, надо колдовать, собрать всех ведьм и колдунов вместе, чтобы вернуть ушедших в небытие богов.

Это получилось не сразу, он уже готов был махнуть на все рукой и забыть, решив, что боги окончательно окостенели, и стали скалами и утесами. Но потом все наладилось в один миг.

Мефи не хотел оставаться в серости безбожия, не мирился с тем, что у него было. Он даже удивился, когда вдруг во тьме ночной обнаружил великана со спутанной бородой. Тот был страшно недоволен, когда его потревожили. Он озирался по сторонам, искал своего обидчика.

Рядом с ним появилась какая-то Берегиня, видно тоже из того забытого мира.

— Успеешь еще в своей скале поспать, впереди вечность, — твердил бес, — не дав Берегине вмешаться и что-то сказать, — надо же хоть немного размяться, но я не только тебя одного разбудил, вот и встретишься со своими.

Богатырь-бог молчал.

— Вот и докончишь спор с вечным соперником, — уговаривал его Мефи, — да и князю твоя помощь понадобится. Они уже поняли, что новый бог никуда не годится.

Но рядом с ним великан казался больше и суровее, но это только придавало ему сил и уверенности.

Беса бог трогать не стал, решил, что тот должен оставаться невредим, иначе, мал да еще как страшен.

Но он все ещё не встретил Белбога. А что если ему удалось оживить только злые силы? — уныло думал он. Тогда он справиться с ними не сможет.

Но он тут же услышал знакомый лай, сначала явился огненный пес Семаргл, которого они еще Переплутом между собой называли, а вслед за ним спокойно и величественно шагал сам Белбог вместе с красавицей колдуньей.

Его лучистая краса привела бы в восторг любого. Но вместе с красотой в нем был такой дивный свет, такое обаяние, что сразу понятно — перед ними находился бог, а не человек.

— Забавно, через столько веков снова тут оказаться, хотя я очень зол на них, они только люди, а потому из нельзя судить строго. Но они и сами наверное поняли, что были неправы тогда.

Бес решил перед ним не появляться, у него будет для того время, этого бога он предназначал для Андрея, но потом передумал и решил отдать его Михаилу Тверскому, которому так много бед и предательств пережить придется.

Пока боги бродили по равнине, взирали на мир. Они пытались узнать побольше о том, что творится кругом. Но сразу видно, что мир сильно изменился.

Мефи понимал, что если ты разбудил кого-то то должен вести дальше. Но надо было смотреть за тем, что творится кругом.

Глава 4 Татарский набег

А в это время в том самом поселке около Твери, где они уютно утроились и появились баскаки — настало время сбора дани для орды.

Их внимание привлекла странная суматоха, когда какие-то всадники невесть откуда взявшиеся стали рыскать по их домам, выбрасывая кого-то на улицу, забирая все, что им приглянулось. Молодых и красивых девиц уводили с собой, даже не слыша воплей их отцов и братьев.

— Что это? — спросил Белбог свою спутницу.

— За неуплату дани их забирают, были до того, упредили, но они так ничего не собрали, вот и пусть рассчитываются, кто, чем может.

— Но почему их никто не защищает?

— А кто их защищать станет, все князья под ханом теперь не пикнут даже, они не станут с ними ссориться, потому как хуже будет, хотя уж вроде хуже некуда.

— Люди совсем бесправны? Но их новый бог, как же он на такое зрит, у него сто нет громов и молний?

— Он далеко, но порой кажется, что его и вовсе нет в этом мире, — говорила задумчиво колдунья. Но сомневалась ли она или только притворялась, понять было трудно.

— Вот если бы наши князья хоть чуть лучше друг к другу относились, тогда бы другое дело, но они с татарами больше дружат, чем между собой.

В этот миг оба заметили странную картину. Один из мужиков, которого только что вытащили из избы, вдруг распрямился и поднялся против татарина. Но стрелы уже полетели в его грудь, и он рухнул, не успев нанести удар.

Ведьма заметила, что хотел сделать Белбог, и тут же поднялась перед ним.

— Не делай этого, — смиренно попросила она, — добро злом обернется, они вернутся и уничтожат невинных, тогда проклянут тебя мужи. Обещай, что не станешь вмешиваться, ради того, чтобы не пострадали другие.

Он ничего не стал обещать, но с места не сдвинулся, она облегченно вздохнула.

Татары ушли, уводя с собой пленных, а тело мужика забросили в его горящий дом. Остальные стояли и смотрели, как сгорала эта изба и не сдвинулись с места, знали, что будет хуже.

Люди не удивлялись и не возмущались, словно это было так и надо, но как же такое возможно?

— Но ведь мы их совсем другими оставили, — возмутился Белбог, — как они могли так перемениться.

Никто ничего не ответил. Ему хотелось знать, существует ли еще добро и зло, или все перемешалось в этом мире окончательно.

Если бы не он, наверное, никого больше это бы не заинтересовало, не взволновало, они привыкли к чужому насилию. Пожары стали их жизнью, от которой они не собирались открещиваться.

Они считали, что Федот сам повинен в том, что с ним стряслось. Никто не пожалел дважды убитого мужика, может только Домовой, который оставался на пепелище и завывал со страшной силой. И мало ли кого убивали без всякой причины.

Белбог чувствовал, что должен вмешаться, хотя люди и предали их, и забыли о них, но разве могут они поступать так, как их люди?

Но в то время от первого загорелся еще один дом, и бес, все это видевший, бросился в тот дон, где в люльке оставался только маленький ребенок, и вытащил его вместе с Кикиморой. Они утащили его в лес, не отдав родителям, которые просто забыли младенца в суматохе.

— Забирай, может из него что-то вырастит, — крикнул на прощание бес.

Кикимора очень обрадовалась, когда узрела младенца, она изнывала в лесу от скуки, и стала за ним ухаживать и заботиться, как за своим собственным.

— Что же с нами будет, если и Мара уже наших детей прибирает, Среча в соседней чаще расположилась. Нет, они не оставят этих мест, только бед больно много от них творится.

Но в этом мире начинало твориться что-то большое и страшное.

Снова все изменилось, и даже те, кто не понимал, что происходит, замечали эти перемены, но к лучшему или худшему они были, кто его знает.

Только бес не сомневался в том, что ему надо что-то предпринять, уберечь богов от бессмысленных поступков по спасению этого мира.

Только для них самих они еще кажутся благом, а для остальных могут обернуться кошмаром. Но теперь уже поздно было все поворачивать назад, оставалось только действовать, чем быстрее, тем лучше.

Глава 5 Отчаяние

В том самом поселке стали происходить странные вещи. После пожара люди, то ли предупрежденные кем-то, то ли просто испугавшиеся, стали спешно уходить в неизвестном направлении. Они знали, что пошлют сюда свой отряд. Тем более, что не было у них больше заступника перед ханом такого как Александр Невский когда-то.

Проклиная Филиппа, осмелившегося вмешаться в их жизнь, они посчитали свой поселок проклятым. Все больше домов там оставались пустыми, никому не нужными, а они уходили сами не знали куда и зачем, что могли отыскать в неведомом мире, заселенном чужими людьми.

Может, и не было там угрозы нападения, но и домов и хозяйства тоже не было в чужом мире. Страх, желание спасти жизнь, лишал их всего.

И снова бог добра и бог зла задавали бесу один вопрос, что с ними, что заставляет их срываться с места и куда-то бежать, не раздумывая ни о чем, а может и вовсе теряя разум.

Вот так менялась жизнь из-за внезапных татарских набегов.

— Это можно остановить, — говорил Белбог

— Можно, только они не верят в нас, не надеются, что кто-то их может спасти, а потом их и не остановишь, да и на что это тебе надо? Если они сами ничего не хотят делать, то нам не следует в это вмешиваться. Пусть опомнятся, поймут, куда они попали, а потом идут в сражение, вот тогда и можно будет им помочь. Боги всегда вместе с людьми воевали, если те этого хотели, а если нет, то, что о том думать?

Боги видели, что бес никак не собирается им всем помогать, да и им вряд ли разрешит. Но откуда такая неуверенность, ведь они оставались богами. Но если так, зачем он позвал их сюда, что от них хочет?

№№№№№№

Но люди, ушедшие на соседние земли, оставшиеся без крова и крыши над головой, вдруг поняли, что у страха просто глаза велики, но он со временем отступает и исчезает вовсе. Они чувствовали, что не смогут долго жить в чистом поле. А еще понимал, что от смерти они не ушли, потому что в это время кто-то успел помереть, и она все время была где-то рядом.

Тогда в тоске-печали перестали они замечать алый закат и красоту природы, а жизнь продолжалась, и надо было как-то ее устраивать снова.

Они убеждались, что погибель лучше, чем такая бездомная жизнь. Нет, им самим надо было вернуться туда, откуда они явились.

Но даже бес, все знавший, все ведавший, спрашивал, может ли среди них родиться Дмитрий, тот, кого он так часто показывал князьям в первом круге. А если он вовсе не появится на свет, что тогда, все будут считать его хвастуном и лгуном. А если он придет из другого мира, как Рюрик когда-то? Только и в это не очень верилось. Но сначала надо было решить, что делать с этими людьми, как им быть дальше и что делать?

№№№№№№№№

А тем временем в том самом поселке Анфиса узнала о страшном пожаре в своем доме (она была в то время в лесу у бабки-знахарки), узнала об исчезновении своего ребенка. Наверное, он заживо сгорел в том доме, похожем скорее на сарай. Она бежала домой и никак не могла тому поверить, хотя запах гари уже долетел и туда, где она была в тот миг. Она твердила, что это ложь, что она еще узрит своего сына, оставалось только надеяться и молить богов. Она отправилась в поселок, откуда уходили многие, и чуть не сошла с ума, когда поняла, что никто ребенка так и не узрел, с собой брать в путь не собирался.

Тогда она вернулась на пепелище и поняла, что он все-таки скорее мертв, сгорел в том пожаре. Но она никуда не собиралась уходить оттуда. Поселилась в соседнем доме, веря в чудо, которое должно было случиться.

№№№№№№№№

Рабство. Сметь. Пустота. Дорога в никуда.

Человек, оказавшийся на той дороге, ничего не мог понять, и казался безвольным, он просто брел в неизвестность.

Далеки все они были и от князя и от града, где он оставался в то самое время на столе своем.

Многие из них не ведали, сказать не могли, кто у них там князь в уделе, кто Великий князь теперь, да и какая им была разница. Они лучше знали татарского хана, который тут появлялся чаще и столько бед успел натворить. Это им пугали друг друга и непослушных детей. Он был ближе и князя и бога, и от него исходила страшная опасность, его приходилось молить о милости.

Но и его многие не видели в лицо, и не увидят уже никогда в этом мире, разве что только в том, в другом. Он превратился в незримое чудовище, приносившие смерть и пустоту.

Вот так и жили они тогда, в перевернутом мире, а если и думали о мести и справедливости, то гнали от себя такие думы без всякого сожаления.

Некоторые из них еще молились чужому богу и приносили жертвы богам предков. Но они не верили, что их мольбы могут доходить до бога, что он слышит и хочет их слышать.

Ангелы-хранители напрасно бились с их неверием, и чувствовали, что ничего у них не выйдет. Души останутся глухи и мертвы. Ничто их не воскресит и не разбудит от вечного сна.

Глава 6 Появление монаха

Не только простые смертные в те дни потеряли веру в себя, в своего бога. Такое же случалось и с монахами, которые молились и уединялись в скитах. Они уже не верили в то, что существует связь между небесами и землей, и что тот, ради кого они отказались от всего в этом мире, что он верит в них и видит их, и слышит их молитвы. К тому времени только самые сильные, самые неискушенные и несокрушимые оставались с верой в душе, только их невозможно было сбить с пути.

Монах Феодосий, сам не понимая, зачем он это творит, бросил свой уединенный скит и отправился к людям. То ли веру их собрался он поддержать, то ли у них решил набраться веры и терпения. Как много лет не покидал он своего заточения, не встречался со смертными, а тут заметил, что все в мире изменилось.

По дороге в поселок встретил он странного человека в бело-красном одеянии, который не был на людей похож, что-то было в нем от древних богов. Феодосий сразу понял, что таким он своего бога и представлял.

— Ты здесь, на земле теперь, — спросил незнакомца Монах.

А тот кажется, понял, о чем говорил он, потому что улыбнулся и заговорил:

— Не смотри на меня восторженно, не твой я бог, нет того здесь, не ищи напрасно, прошло его время или не наступило еще, не ведаю.

Красавец казался холодным и дерзким, но что-то заставило монаха проверить, что не простой он смертный, ведомо ему то, чего не могут люди знать.

— Несмотря на все обиды наши, — говорил незнакомец, — мы вернулись, хотим исправить то, что вы со своей верой натворили за это время, плохи мы были, слабы порой и беспечны, но допустили такое, от чего теперь самим стало жутко. А что в этом мире допускает ваш бог…

Феодосию хотелось заступиться за своего бога, но он молчал, потому что начинал понимать, что они были настоящими.

Он зажмурился от удивления, стараясь осмыслить случившееся, но ни слова не мог сказать.

Когда же он все-таки открыл глаза, то никого больше рядом не было, тогда он стал думать о том, что это бесовы забавы, все это ему только приснилось, ничего такого быть не могло.

Но даже если он говорил с бесом, то и тот оказался настолько силен, что никакие молитвы не смогли от него уберечь. И все-таки бес не мог быть так прекрасен, так великолепен, не мог.

Тогда захотелось монаху предупредить своих братьев, но он остановился, ведь они посчитают его умалишённым. Но даже не это главное, тогда получается, что бога их тут не было, и нет. А если так, то лучше никому ничего не говорить, спокойнее станет всем. И эта встреча, была она или не была, должна оставаться его тайной. НО если славянские боги бродят по земле, то совсем плохи дела.

Он не мог отмахнуться от всего этого, ведь и другие могут знать, но молчать, видно не только ему этот молодец являлся.

Но видно верили они не сильно и не заслуживают лучшей доли, раз все так поворачивается.

Ему показалось, что с ним рядом снова кто-то находился, хотя никого поблизости не было. Но они не повторят старых ошибок, они не бросят на растерзание своего бога.

— Мы виноваты перед богом, и простит он только тогда, когда мы это поймем. И будем безропотно нести свой крест до конца.

Вот после этих слов немного успокоился монах, решил, что вера его стала только крепче.

И вдруг какая-то жена рядом спросила его:

— А наступят ли райские времена.

То и говорил он с уверенностью

— Они наступят, не могут не наступит, и все будут свободны и счастливы.

Ему казалось, что люди его окружили со всех сторон, и он видел все, что творилось в их душах

— Они помрут в татарском рабстве, — думал бес, — и не хорошо их обманывать и вселять в души надежду. Но разве можно что-то со священниками и монахами сотворить, чтобы они перестали лгать.

Фантазии толкают их в бездну, из которой никому не выбраться.

Глава 7 Родиться князем

А тем временем, пока сгущались тучи над городом и над миром, последние дни доживал Александров сын. Тем временем Михаил вместе с товарищем детства Арсением все чаще и чаще начинал о чем-то беседовать, возвращался к грядущему дни, к тому, когда предстояло ему занять княжеский стол. Все было для него, ему не нужно было мечтать о неосуществимом. Вот теперь он готов был вернуться к этому. Начать все сначала.

Друг его Арсений с детства мечтал быть другом и советником, первым советником великого князя, это осуществлялось, он тайно торжествовал, понимая, что стоит очень близко к осуществлению мечты. Его немного удивила та меланхолия человека, который должен стать первым и самым главным.

И вот теперь, когда все почти осуществилось, дни Андрея были сочтены, Арсений был крайне удивлен, что радости он больше не испытывал. Ему хотелось, чтобы что-то переменилось. Если бы не разговор со священником, которого тайно от Михаила пригласил Арсений, то еще неизвестно, чем бы все закончилось. Вот тот и заявил, как только появился:

— Михаил, отчего же ты не весел, конечно, не стоит радоваться уходу родича своего, но все мы смертны, все покинем этот мир, и печалиться не о чем. Пока ты жив, должен продолжить дело, которое он только начал. Так угодно было богу, что рожден ты князем. а потому должен быть тверд, как сталь, не позволяй никому даже помышлять о том, чтобы они могли захватить то, что тебе принадлежит.

Михаил должен был согласиться с тем, что было сказано. Он почувствовал, что и сам думал о том же самом. Тогда встал Михаил, чтобы проводить его, то тверже и увереннее не было никого, он решил для себя, как станет действовать, что будет делать дальше.

Потом все чаще он повращался мысленно к знаменитому дяде Александру. Хотя видел он его только однажды и почти не помнил, но образ жил в сознании. В 1281 году было ему десять весен, а князя уже теперь не было в живых 17 лет, но все словно вчера случилось.

Он остался один в комнате и увидел человека в княжеском плаще, сначала подумал, что это кто-то из гостей заблудился и случайно в его покои попал. Но потом, когда вгляделся, то понял, что не было у него таких знакомых. Незнакомец тоже внимательно разглядывал его, словно только что узрел. Тогда не выдержал и спросил Михаил. Кто же он таков, и что хочет.

— Да, это я, — отвечал князь.

И тот понял, что догадки его верны.

— Самое страшное время досталось тебе, самая горькая судьба. Но может она научит тебя чему-то, а не тебя, так тех, кто придут потом, им легче станет.

Говорил пришелец задумчиво.

Но и после слов его в глазах ребенка не было ни страха, ни грусти, он принял все, как должное.

Князь понял, что тот очень похож на него самого. Но времена его уже прошли. Наступили совсем другие времена, которые были далеки и вовсе ему не интересны. Торгаши заняли места людей благородных, они практичны и безжалостны.

Но возможно купцы сделают то, что не могли они. А мальчик, взиравший на легендарного князя, не мог понять, почему тот был так грустен, когда путь его был легендарным. Почему не к своим внукам, а к нему тот решил заглянуть. Но пораженный и потрясенный, тот не стал его ни о чем спрашивать, только смотрел и слушал.

Князь же знал, что святое место пусто не бывает, на смену Христу, отвернувшемуся от его мира, пришли древние боги славян. Он не понимал, для чего такое делается, но напряженно следил за тем, что творилось там Он знал, что противником его станет Юрий, черные боги вступятся за него. Но ему хотелось, чтобы парень удержался на месте. Но он убедился, что из первого круга они могут только наблюдать за тем, что творилось, а влиять на все это никак не могут. И если остальные князья с этим давно смирились. То для него это казалось издевательством. Все в нем против этого восставало. Для них еще будет решающая битва, к которой они так долго и упорно шли. Ему хотелось взглянуть на тех, кто пойдет на эту борьбу и будет сражаться.

Михаил становился иным. Хотя он и не был так красив, как Александр, но обаятелен и мягок. Хотя на самом деле его твердости можно было позавидовать. Но он оставался честен и прям, готов отправиться в сражение, но никакой хитрости не признавал. За это и пожалел его князь, зная, как тяжкое ему с благородством и прямотой придется жить. Но разве самому ему не хотелось всегда быть таким? Но князь не свернет с той дороги.

— Что ж, посмотрим, что у него получится, — может ему все удастся.

Глава 8 Явление беса

Бес долго бродил по белому свету, но решил, что давно пора ему вернуться на славянские земли. Там сейчас творилось интересное и важное дело. Пробудились снова языческие боги, и он должен быть одним из них.

Князя долго выбирать не пришлось. Ему нужно было быть вместе с Михаилом Тверским. Это был особый эпизод в его долгой жизни, он заранее знал, что Михаил проиграет. Знал и о том, что он станет главным героем после Александра, только очень уж печальным героем будет князь Михаил Тверской. И вот уже несколько дней он обитал в хоромах князя в Твери, внимательно за всем наблюдал. Живьем тот ему показался симпатичнее, у него была сила и воля, хотя к власти князь не рвался. Это и хорошо и плохо одновременно. Ему еще придется побороться за то, что с рождения ему было дорого и мило. Может в первый раз он задумался о том, как к нему подойти, что надо сделать, чтобы все было ладом.

И примет ли его этот князь? А быть отвергнутым, это уже для беса ни в какие рамки не лезло.

Бес знал, что как бы не был благороден князь, но ему нужна такая помощь, особенно в трудные минуты, которых будет больше, чем достаточно. Но сколько разных князей прошло перед ним, рано или поздно им приходилось согласиться с тем, что они нужны друг другу.

Он решил появиться в тот миг, ждал пока скроется Артемий, о чем-то долго с ним говоривший, и только после этого он появился перед Михаилом.

Тот посмотрел на него спокойно и с вызов, от сомнений не осталось и следа, наверное, было в нем что-то заставившее князя убедиться, что это не кто-то из новичков, а дух из иного мира.

— А я вот мимо проходил, — усмехнулся тот, и решил, что стоит задержаться в твоих владениях, взглянуть на тебя. Не могу скрывать, ты показался мне симпатичнее твоих собратьев, знаю, что завтра все вокруг тебя тут завертится.

Князь смотрел на него спокойно, но кажется, ни радости, ни грусти не испытывал. Но если даже бес ему не нужен, то мог бы быть поприветливее.

Но делать все равно ничего не оставалось, потому он пожал плечами.

— Хочешь ты или нет, но я остаюсь с тобой, только если станешь глупить и упрямиться, то все будет еще хуже. А если мы с тобой поладим, так и хорошо.

— Живи рядом, но тебе в угоду я не стану ничего делать, если это будет противно мне самому, — предупредил Михаил, и так взглянул, как только Олег на него мог смотреть, но ведь тот был викинг безбашенный.

— Он больше похож на Даниила, — размышлял бес, — но тот был неудачником скорее, ничего у него не вышло, а тут совсем другое дело. Михаил смел и силен, времена совсем другие, Хотя в новые времена ему это мало поможет. Но исчезая, он все-таки был доволен происходящим. Князь не глуп и не сильно упрям. Со временем они скорее всего поладят.

№№№№№№

На самом деле при его вторжении князь Михаил очень растерялся. Он считал себя неуязвимым для духов, и не верил, что кто-то из них проберется к нему. Хотя много было сказок о том, как легко ладил с бесом князь Александр, но ведь это совсем другое дело.

И вот теперь, когда ничего у него не оправдалось, он хотя и не подавал вида, но был до того растерян, так удивлен, что не знал, что и сказать, как быть дальше.

С самого детства он не верил в то, что бог есть и что-то для них делает, и тем более не верил в явление Мефи. НО если с богом все было не ясно, то в беса ему верить пришлось, он был перед ним. Вот теперь он и должен решить, как к нему относиться. Почему в свое время он ни о чем не спросил князя Александра. Вот так и случилось, еще не начав княжить, он запутался и устал

Бес тоже прибывал в замешательстве, хотя и знал обо всем значительно больше, но как быть и что делать дальше, этого даже он не ведал. Ему давно пора было тряхнуть стариной, и заняться своим любимым делом, вместе с этим князем.

Глава 9 Продолжение разговора

Как тонкий психолог, бес понимал, что первый шок у князя уже прошел, теперь он должен рассуждать здраво. И он снова отправился к князю, как только выдалась свободная минутка. А пока у него не было никаких дел. Он внимательно смотрел за происходящим, и ему было очень интересно, все что происходит в мире. От тревог больше не осталось следа.

И на этот раз Михаил был невозмутим. Он подосадовал немного, вспомнив, как легко было с Александром когда-то, какая у него была улыбка — она всегда была приятна. Но теперь надо привыкать к холодности и невозмутимости Михаила. Да и не в князе дело, а в окружении его и во времени, в котором он жил. Да если заглянуть в книгу судеб, он оставался только пешкой в игре богов — старых славянских богов, которые наконец решили заявить о себе, они так долго отмалчивались, но вот проснулись все-таки. От него мало что зависит, ну разве только то, станет ли он действовать, как требуется, или будет упрямиться и все окончательно испортит раз и навсегда. Как поступит Михаил, он не знал, хотя ему хотелось это выяснить.

— Значит, он все-таки вернулся? Мое отношение его не смутило, — подумал Михаил, понимая, что не так много у него знакомых и близких людей остается. — Пусть он останется, хуже все равно не будет.

— Ты умен и сообразителен, княже, — говорил бес, — у тебя нет выхода, и хуже я точно ничего не сделаю.

Князь убедился, что с ним не обязательно говорить, он читает мысли и все знает и без слов.

— Ты будешь княжить в самые тяжкие времена, — говорил бес немного раздражено, главное, совершить как можно меньше глупостей. Без них никто не обходился, но пусть их будет меньше. До сих пор мир держался на памяти о том, как княжил и воевал Александр. Но это не вечно. А с татарами бунтовать — себе дороже, они просто уничтожат не только тебя, но и весь твой мир. У тебя должно хватить благоразумия, чтобы не делать этого. Жизнь твоя будет сера и бессмысленна, но мы что-нибудь придумаем, чтобы этого не случилось, и если ты будешь страдать, то вовсе не от уныния и скуки.

Впервые в глазах князя бес заметил неподдельный интерес, ему удалось чуть растопить глыбу льда.

— Ну что же, он не так страшен, как его малюют, — подумал князь,, и почувствовал, что ему и на самом деле стало спокойнее и веселее жить на белом свете. Но если верить бесу, то грядущее для него не утешительно, а может и плачевно. Что же такое с ним произойдет, если его будут помнить так же, как Александра.

Но наверное, он будет самым печальным и не героическим из всех князей, разве не на это бес ему только что намекал.

Ему не повезло родиться князем, будь Михаил простым воином в дружине князя, все было бы по-другому. Самое страшное, что ждало бы его тогда — гибель в сражении, и остались бы почести и доброе имя для воина, а теперь только вражда и ненависть, да такие вот пророчества на грядущее, от которых и жить не хочется.

№№№№№№

Бес почувствовал какую-то странную неопределенность по отношению к себе. Его не гнали, но и не просили остаться. И он бунтовал против такого отношения.

— Зачем я затевал все это? Пусть бы потонул он в болоте. Стоило ли спасать его тогда? Не стоило ничего менять, если ему самому ничего не надо.

Но это было последнее нытье с его стороны. Не только другим, но и себе любимому он больше не позволял таких вольностей.

Надо было не связываться с князем, но если связался, то понятно, что отступать он не привык.

Несколько часов назад умер Андрей, когда появились гонцы к князю, то все завертелось с такой силой, что понятно, ничего не удастся остановить. И он должен быть готов к этому.

Тишина пахнет смертью, но скоро многие будут жалеть и мечтать о ней, как о высшем благе.

А потом он сидел перед Белбогом, решив рассказать ему о князе, на стороне которого им еще придется быть ни один день.

— Я видел его, хотя никак не мог понять, — признался он, решив не темнить на этот раз, ведь в случае провала у него должно быть оправдание.

Бог молчал.

— Я знал их с детства и Ярослава и Александра, но на этот раз все усложнилось, — тяжело вздохнул он, — не видел я, как он рос и матерел, каким он был тогда, вот и остался сплошной загадкой, даже я теряюсь.

— Ну и не мудри, — наконец ответил Белбог, — о твоей проницательности всем ведомо, — если ты чего-то и не знаешь, то скоро все поймешь, а меня не Михаил — соперник его пока беспокоит, что Юрий?

Вот этот вопрос оказался точно тупиковым, потому что о нем бес вообще никакого представления не имел. Это была непростительная оплошность. Да и что ему было известно о сыне князя Даниила Александровича? То, что он оставался московским князем, то что совсем молод, что похож на деда, некоторые утверждают, будто Александр вернулся снова в этот мир. Но как трудно дождаться великого стола, если твой дядя старше только на десять лет, и лучшие годы пройдут в бесплодных ожиданиях.

Но это были его домыслы, как там произойдет на самом деле, кто знает. Бесу мучительно захотелось его увидеть, и он дивился, что не сделал этого до сих пор. Насколько же он был выбит из колеи в последнее время, за что ни возьмётся, все покрыто мраком. Но ничего, он узнает и поймет все, что пока пропустил. Надо срочно приниматься за дело

Глава 10 Притязания Юрия

В отличие от Михаила Тверского, Московский князь Юрий Данилович вовсе не был так спокоен и равнодушен к тому, что творилось. Его состояние в последние дни можно было охарактеризовать одним только словом: тревога. И она не оставляла князя. Он понимал насколько плачевно теперь его положение. Андрей умер, и все перевернулось в последние дни его существования. Он понимал, что пробил час, когда все для него должно было решиться. Другого такого времени может и не настать.

Как бы он не был похож на своего деда, а все вокруг о том твердили, но повезло ему в жизни значительно меньше, потому что в том возрасте, когда Александр был уже знаменит, Юрий оставался только удельным князем. Он мог еще как-то мириться с этим, пока у власти стоял Андрей, но теперь, когда его дни сочтены, он должен получить то, чего ему больше всего и хотелось — великий стол. НО есть Михаил и по иронии судьбы все права у него теперь остаются.

Но так он думал только до тех пор, пока не случилось самого страшного, убеждал себя, что ничего делать не станет. Как только князя похоронили, он решил, что должен что-то предпринять, и чем скорее, тем лучше. Он еще не ведал, что предпримет, но что — то надо было сделать обязательно. А разве с него начиналось, что когда те, кто оказывались проворнее и хитрее, и приходили к власти. Вот и на этот раз он, а не Михаил должен был захватить власть.

Во сне явился к нему какой-то демон и потребовал, чтобы он отправился в орду, потому что там все и будет решаться. Он и сам думала о том самом, ведь в свое время Святослав и Андрей пеклись о том же самом. Но теперь все может быть иначе. Почему бы хану не прислушаться к нему. Он всегда останется с теми, кто сильнее и решительнее.

В тот момент и вошла его возлюбленная Алиса. Она была несказанно хороша, хотя погруженный в свои мечты Юрий не заметил этого. Да и гнева на ее лице он тоже не видел. Отшатнулся только когда услышал ее голос. Она не скрывала недовольства.

Девица знала, как вести себя со строптивым князем.

— У тебя странный вид, княже, — усмехнулась она, уж не ждут ли нас неприятности и беды какие? — настороженно спросила она

— Нет, ничего такого, — отвечал он, потому что великий стол займет после Андрея Михаил, а я внук Александра, останусь только удельным князем.

— И ты так спокоен? — спросила она.

Она заметила, что последние слова не понравились князю.

— Тебе не хочется во Владимир, — спросил он насмешливо.

Лицо ее переменилось в тот миг, оно озарилось странным светом, ведьма, истинная ведьма.

— А ты женишься на мне тогда, — спросила Алиса. И показалось ему, что она знала что-то, что от нее будет зависеть, станет он великим князем или не станет.

Юрия решил не играть с огнем. Никто кроме нее ему не был нужен. Вот князь и поспешил убедить ее в том, что они не расстанутся никогда.

— Ради тебя я даже обычай воскрешу, чтобы княгиню вместе с князем хоронили в один день, — заявил он

Но, кажется, такое заявление ее не сильно обрадовало, в этих словах ей послышалось что-то зловещее. Она хотел убедить его в том, что это вовсе не обязательно, она и тут может погоревать об ушедшем князе. Но потом решила, что не станет говорить этого, ведь все случится не завтра, а может она помрет раньше него, всякое в жизни случается. Но главное для нее теперь — стать княгиней, а не наложницей, потому она должна быть терпелива и осторожна.

— Ты уходишь? — спросила она, видя, что князь поднялся с кресла.

— Да, мне надо хоть что-то сделать, я не хочу и не могу ему уступать, не хочу потерять то, что должно быть моим.

Любовница внимательно смотрела ему в след, понимая, что он так увлечен этим, что сметет все со своего пути, ни перед чем не остановится.

Что же, это хорошо, если она все это время останется с ним, и дойдет до конца.

Алиса пыталась понять, любит ли она Юрия. Наверное, нет, она не была в том уверена. Но что ее остановило. Красота его и обаяние или блеск его положения, и обещание взлететь высоко? Наверное, и то и другое. Но она так часто уверяла себя, что станет княгиней, что никак не хотела отступать. Ей и самой хотелось помочь князю, чтобы потом напомнить, кто ему все это подарил. В этом она была под стать князю своему.

— Я должна быть его женой теперь, потом он на мне не женится, — так она решила, и отступать не собиралась. И все закрутилось, и оставалось вспомнить о временах, когда она оставалась в неизвестности.

Глава 11 Бой с тенью

Наконец-то бес обратил на него свой взор, хотя он действовал скорее тайно, чем явно, князю все время казалось, что он где-то рядом, правда пока не подавал голос..

Наблюдая за ним, бес выдел его насквозь. Юрий был вовсе не тот человек, с которым можно было общаться. Не должен он становиться великим князем. Только сам он не захочет этого понять. Этим человеком по разумению духа противоречия должен был стать Александр.

Он уже несколько раз наведывался в первый круг с одной целью, узнать, что там происходит, как быть ему по отношению к внуку Александра. Ему хотелось послушать, что же скажет князь. А тот был отчужден и замкнут., и не собирался с ним говорить.

Бесу не хотелось его огорчать, но надо же было хоть самое главное обсудить. И самое обидное было в том, что со временем ему все-таки удастся свалить Михаила, — размышлял он, заглянув в грядущее. Вот только сделать это надо как можно достойнее.

Юрий торопился, он уже собирался в орду, хотя пока в том не было необходимости. Хан долго еще будет терпеть его нытье и все требования. Но говорят, что капля камень точит, а этому князю так хочется стать великим. Он даже от красавицы своей отказался только из-за того, чтобы быть к великокняжескому столу. Впрочем, не он первый, у них это давно было в крови, он только один из многих.

Духи, вертевшиеся вокруг Юрия, не собирались отступать. Но князь не ведал, насколько они сильны… Но с ним трудно справиться.

Юрий медлил с отъездом, все время оглядывался, словно должно было произойти что-то важное. А ждал он именно беса, без которого не хотел двигаться в путь.

— Если ты есть, то должен быть со мной, мне ты нужен больше, чем другим, и я на все готов, чтобы ты был со мной. Михаилу никто не нужен, он все и так получит, а мне нужна твоя помощь, ты не можешь меня оставить, это несправедливо.

Он смотрел туда, где и расположился бес, словно чувствовал это вторжение. Он даже немного рассердился, видя, что не сможет служить ему верой и правдой.

Во Владимире все было пусто и печально. Но затишье это было явно перед бурей, в любой день могло случиться что-то странное.. Но пока бес к нему не являлся, и он терялся в догадках.

Хан тоже, зная о смерти князя, взирал туда, на бескрайние русские земли, но решил пока не вмешиваться, оставить все как есть — пусть они сами разбираются. Он и сам не знал с кем из князей ему стоит иметь дело. А возможно появится кто-то еще, о ком пока ничего не ведомо. Но все было не так спокойно, как ему казалось. НО кто же это будет Юрий или Михаил?

Глава 12 Страшное пророчество

Тем временем князь Михаил еще о чем-то думал и откладывал свое восшествие на великий стол, хотя и понимал, что это необходимо, упрямиться глупо, но ничего не мог поделать.

Решительнее оказалась жена его Анна, дочь Ростовского князя Дмитрия. Она чувствовала в себе силы для того, чтобы поддержать любимого мужа, если сам он не может решиться, то сделать это придется ей самой. Она не особо хотела такой власти, но понимала, что никуда от нее не деться, и негоже было прятаться. Если будет нужно, то она изведет всех его соперников. Так бывало часто, когда медлили мужи, то жены выходили вперед. Она отравилась для начала к ведьме, чтобы узнать наверняка его судьбу. Нет, она не доверяла посторонним, но на этот раз поверила, сердце ей подсказывало, что так и должно все быть. Но княгиня даже не дошла до той самой ведьмы, потому что незнакомая прекрасная девица, а это была Среча, богиня судьбы, остановила ее на полпути, пристально взглянула в глаза, так что она не могла пошевелиться, и стояла неподвижная в чистом поле, согретом солнцем и увитом чудесными травами и цветами. Но Анне не только не было страшно, а наоборот, такого блаженства и радости такой за всю жизнь она не испытывала. Но вовсе не для того, чтобы она полюбовалась и насладилась миром, явилась богиня, но и видение было княгине. Анна увидела мужа в великолепном наряде, и показался он ей чужим и далеким, хотя всегда они были близки. Любовалась она, словно бог сошел с небес и перед ней предстал. Но не могла она долго на него смотреть, потому что понимала, что происходит что-то неожиданное, и другое она должна была увидеть и понять.

А богиня хотела показать ей тот мир, куда сама Анна не могла еще заглянуть, потому что было это грядущее. Сильно, тревожно билось ее сердце, появились перед Михаилом черные всадники, обступили его татары поганые со всех сторон, и потеряла она его из вида, словно и не было его там. Она кричала до хрипаты и звала его. Но мир странно переменился, ничего не оставалось от прежнего. За лесом слышался конский топот и крики.

— Они увезли его с собой, они его убьют, — прошептала княгиня, скверный мальчишка не успокоится, пока Михаил жив. Она не сомневалась, что во всем повинен Юрий. Он преследовал их прежде и дальше будет так же. Он отравит всю их жизнь и всех изведет.

— Остановитесь, потребовал кто-то, кого она не могла видеть, потому и перепугалась еще больше.

— Нет, — ей показалось, что кричит она сама, — мой муж и отец никогда не были трусами, и мне некуда отступать.

Анна очнулась, и поняла, что ей показали грядущее. Но говорить князю она ничего не собиралась, пусть пока поживет в неведении, не надо ему это знать. Но при встрече с мужем она обняла его, что заставило его удивиться.

— Что с тобой? — спросил Михаил, но говорить больше ни о чем не стал.

№№№№№№№№

А Среча в то время тихо за ними наблюдала, она видела, как они встревожились. Но что станет делать Анна, бросится ли она защищать его от всего на свете, или посмотрит судьбе в глаза, понимая, что изменить она ничего не может. Она и сама не ведала, что бы стала делать не месте княгини. Но не было у нее мужа, и смертной она не была, а потому откуда ей было что-то знать?

Этой княгине и так придется труднее всех на свете. Но ей хватит и силы и мужества пережить все невзгоды.

Глава 13 Последняя беседа

И снова бес вернулся в недалекое прошлое. Он вспомнил о том дне, когда из Твери он отправился во Владимир, понимая, что дни и даже е часы князя сочтены. Нельзя ждать, надо браться за дело как можно скорее.

Он появился в княжеском дворце в тот момент, когда к умирающему князю входил патриарх или какой-то там священник, бес них сильно не разбирался. Наверное, только он не ждет ничего и не думает о завтрашнем дне, потому что для него главное — небеса. Кажется, он искренне скорбел по Андрею и все готов был сделать для того, чтобы исправить ситуацию и облегчить князю последние минуты.

Говорят, умирать очень страшно. Но князь Андрей не подавал вида, и если не улыбался, то был спокоен, потому и стоявший рядом с ним святоша тоже был спокоен, будто он просто зашел побеседовать с князем, ничего от него не требуется, сказать пару слов и отправиться дальше. Хотя оба понимали, что все совсем не так. Князь был тих и мирен, но он покидал этот света. Он вгляделся в лицо гостя и произнес:

— Это конец, я рад, что больше ничего не нужно, и власть остается другим. Ты говорил, что там нет власти и все равны. Но если и не так, там уже есть князь, я избавлюсь от такого бремени. Порой мне казалось, что это никогда не кончится.

Он замолчал, тяжело вздохнул и отвернулся к стене.

И бес, внимательно за ним следивший, в первый раз пожалел о том, что не знал его раньше. И это был еще один упрек, не стоит недооценивать человека, надо узнать его лучше, прежде чем судить о нем.

— Мне не жаль уходить, не сердись на меня, — бормотал в забытьи князь, — но кончится ли кошмар там.

— Я только раб божий, — отвечал священник, — но там сможешь отдохнуть и набраться сил. Да и тут все переменится, только уже без нас.

И печаль появилась на лике священника, он не хотел обманывать умиравшего.

Человек живет, чтобы что-то делать, а я только о сражениях отца былины слушал, с самого начала знал, что ничего такого со мной не случится, вот и жалеть не о чем, — размышлял князь

Если священник и догадался о его мыслях, то ничего говорить не стал. И только бес все это слышал и понимал. И упоминание об Александре странно взволновало его душу. Он точно не зря сюда явился, если они помнят его любимца.

— Но сейчас все можно таким временем оправдать, — подумал умиравший, а если бы время было иное да мирное?.

И в тот самый миг перед ним появился лик Михаила.

— Все верно, он должен быть после меня, — с облегчением вздохнул князь. Но лик внезапно стал таять, в тумане возник совсем иной какой-то, он силился вглядеться и узнать, кто это мог быть, но то ли глаза его подводили, не было в них света, то ли никогда прежде этого человека он не видел, потому что ничего понять и узнать не мог. Наконец он увидел то, что хотел узреть.

— Юрий, почему ты? — услышали все странные слова князя Андрея.

И тут же он испустил дух окончательно.

В комнате оставался священник, один из них отвлекся и не расслышал, что было сказано, второй все прекрасно слышал, как и бес. И они понимали, что это не просто смерть князя, но в мире все менялось вместе с его уходом.

Они были готовы к такому повороту. И только самому покойнику, спокойному и помолодевшему в тот же миг, не было больше дела до всего, что в мире творилось. Его душе не хотелось тут задерживаться, пусть они остаются без него, с него хватит. Растаяли волнения, ожидания, страдания. Во Владимир съезжались князья, оставалось только похоронить его со всеми почестями.

И глядя друг другу в глаза, они молча признали, что великим князем станет Михаил Тверской. Не у кого не появилась оспорить это желание покойного, может быть чуть позднее, но не теперь.

Вместе со всеми молчал и Юрий Московский. Хотя его имя недавно звучало из уст умиравшего князя, но он решил подождать своего часа, и не сомневался в том, что он скоро наступит.

Глава 14 Неожиданная развязка

В те скорбные дни Юрий был во Владимире, во дворце дяди. Он умел всегда появляться вовремя. Вот и теперь, как только князю сообщили о появлении племянника, тот переменился в лице, попросил его не звать и не беспокоить, а когда патриарх на него удивленно взглянул, он сказал все-таки:

— Не хочу слушать его, он о земном печется, а мне это неважно более.

Значит он догадался о том, что Юрий стремится захватить великий стол, и Московии ему мало.

Но Юрий тогда не прошел к дядюшке, все оставалось как прежде. Хотя он и дивился тому, что его не желает видеть великий князь, наговорили наверное что-то ему, наклеветали. Но настаивать не стал, он исполнил свой долг, а что они там думают, какая разница, придет его время. Да и нет ничего приятного, на уходящего взирать. Решить тот все одно ничего не сможет. Главное, что он был тут, рядом, из своего града в такой момент плохо видно и слышно то, что творится в столице. Он останется тут сколько будет нужно, и никто не посмеет от него отделаться.

— Они от меня все время чего-то ждали, — подумал Андрей, о князьях, съезжавшихся во Владимир, — но так ничего и не дождались, а теперь всем понятно, что и не дождутся. Но пусть разбираются сами, может у них все лучше получится, только бы не поубивали друг друга. Интересно чью сторону примет хан,, если они станут отношения выяснять.

За окнами послышался гул голосов, и он подумал о народе своем. Может они не будут так строги к нему, как братья-князья, поймут и простят.

Но в тот момент так сильно сдавило грудь, что он упал в забытьи. Но потом боль отошла, он еще жил. Но поскорее бы уйти, чтобы не мучиться самому и не мучить других.

Когда появился воевода, он обратился к нему:

— Передай Юрию, напрасно он приехал, князем станет Андрей, только ему я все могу доверить.

Он сказал о своей воле, и вряд ли они решатся ее нарушить.

№№№№№№№

Юрий выслушал слова воеводы молча. Значит, он не позволяет ему войти не потому, что сильно болен. Догадывается, зачем он здесь. Из последних сил старается помешать ему. Но ничего не выйдет, это ему не удастся, — ожесточенно думал князь, готовый исполнить все на свете, убрать всех, кто попытается ему помешать

— Не ему решать, только хан скажет, кто и где будет. И он сам установит новые порядки.

№№№№№№№№

Князя Юрий увидел только мертвым. И показался он ему странно далеким и отрешенным. Но разглядел он на лике его упрек, словно бы предупреждал его о чем-то. Но не только уныния и печали не почувствовал князь, но появилось какое-то странно воодушевление. Он не понимал, откуда ему было взяться. Но, наверное, сам Чернобог собрался вести князя дальше. Он долго ждал и дождался. Он мог теперь показать себя. И сам бес был ему не брат в те дни. Он готов был взять его в союзники, словно это было в его власти.

Михаила он видел на похоронах только мельком и считаться с ним не собирался. Он понимал, что тот не думает о нем вовсе и старался сам не думать о князе. Время всех расставит по местам и всем все покажет. Они должны принять и полюбить его, а если не полюбить, то подчиниться, ему этого достаточно. И хан самых строптивых укротит. Но времена Батыя давно прошли, ханы редко бывают на их землях, казнят и милуют прямо из орды. Ему остается только убедить хана в том, что не будет союзника лучше, чем он. Михаил к нему вряд ли отправится из-за спеси и гордости своей непомерной, а он не переломится.

Мара, витавшая во дворце, заметила Юрия, и парень этот до того ей понравился, что когда Чернобог свистнул и предложил ему помочь свой порядок навести, она согласилась быстрее обычного, и богиня смерти готова была всех убрать с пути князя.

— Надо помочь ему, если те, кому все это принадлежит, ничего не думают, то он получит все один. Самые достойные должны все иметь, они сплотятся вокруг Юрия, в то время как бес станет помогать Михаилу. Пусть они думают, что сами все решают. Но мелки и ничтожны их усилия во всем, что тут творится. А может и хорошо, что это им не дано ведать. От таких знаний печалей много. Юрий должен был ввязаться в схватку и победить.

Все ждали перемен и понимали, что скоро все свершится.

Глава 15 Опоздание

В тот самый миг, когда Юрий во дворце ожидал часа, к князю устремилась его возлюбленная Мария. Все это время она была обижена на него за то, что он больше почитал свою жену Василису, а про нее и забыл вовсе, она дала себе слово, что больше не станет его навещать, даже если он за ней дружину пришлет. Но подождав немного, она поняла, что никого он присылать не собирается. Но как только до нее дошла весть о том, что князь умирает, то позабылись все обиды. И бросилась она туда, только об одном моля бога своего и дьявола, как узнать, кто первый услышит, чтобы застать князя живым и хоть несколько слов ему успеть сказать, заверить, что она любит его и будет ждать встречи. Хорошо, что теперь жен и наложниц не убивали вместе с князьями, она уходить за ним совсем не хотела. Но она скажет, что любит его так, как жена его никогда не любила.

И сжималось ее сердце от мысли о том, что он одинок там, никто его не приласкает, не приголубит. Ведь и сыновья его поумирали прежде, чем он сам собрался к предкам.

И она его покинула в тот момент, когда ему было совсем плохо. Она не должна была отдавать его капризной глупой бабе, на которой он должен был жениться. И никогда он не был с ней счастлив, не был и не будет. Кроме нарядов и любовников ни о ком она не думала. Но как только почуяла, что князь к ней охладел, то и стала манить к себе всех, кто под руку попадется.

Князь же, заметив, что жена его переменилась, так и решил, что она снова готова его полюбить, и тогда он решил отказаться от Марии. Она не стала ждать, пока он ее прогонит совсем.

Мария так верила, что князь опомнится и прогонит свою глупую жену, и тогда она вернется к нему, Но такого не случилось, печальная весть спутало все ее мечты. И ведь может быть так, что она его и в живых не застанет.

Говорят, перед смертью человек не притворяется, не обманывает себя и других, и видит все, что есть в этом мире, словно просветление наступает. Вот и пусть он пожалеет о той, которую потерял. А потом она скажет княгине все, что о том думает, и откроет ей глаза на то, что творится. Должна же эта тупица узнать правду, если не от мужа, то хотя бы от нее. И пусть любила она его не просто так, и мечтала стать княгиней, но ей хотелось быть рядом.

Как часто она думала о том, что с Василисой что-то случилось, и она теперь одна со своим князем, никто больше мешать ей не станет. Каких только смертей она для нее не придумала, а что вышло. Вот только сделать все это ей хотелось чужими руками.

И вот теперь она мчалась туда, где он мог быть уже мертвым и даже не увидит ее больше.

В те часы в душе ее уживалась любовь и ненависть, жалость и отчаяние. И она сама не понимала, что же там было главным.

Скорее. Скорее, хотя лошадь и так задыхалась от бега. Уже перед градом она подумала о том, что эта баба может ее не пустить туда. Но она не собиралась останавливаться, она все пройдет и до него доберется.

Но потом она думала о том, что все не так, что он жив, что он обрадуется ей, и уж тогда она своего не упустит.

Надежда на счастливый финал рухнула первой, от нее ничего не осталось. По внешнему виду города стало понятно, что князь умирает. Но она не могла остановиться, после всех раздумий сил и решимости прибавилось.

Как же была удивлена Мария, когда княжеский советник сообщил, что князь никого не принимает, и тут же столкнулась с растерянным Юрием, которого она почти не знала.

— Это обо мне? — спросила Мария, все еще не веря, что это так. — Ты должен сказать ему, что я тут.

Она юркнула в потайную комнату, из которой все было видно и слышно, и то, что происходило в спальне у князя. Она не сомневалась, что Тимофей о ней ничего не скажет. Но она напрасно о нем так плохо думала. Он сказал о Марии почти сразу. И услышала слова в ответ:

— Нет, ее не надо, не пускай, — пусть придет княгиня, я хочу покаяться перед ней за все то зло.

Злом была Мария, она понимала, что это так, меня бес с этой девой попутал, но все, конец.

Мария не стала дожидаться Тимофея, она не хотела еще раз услышать эти слова. Она рвалась на воздух, задыхаясь от злости и обиды.

— Все что было, для него только грех, он хочет покаяться, — шептала она разочарованно. Ничего у него не осталось за душой, проклятие. Она отказалась всего, чтобы быть с ним и услышать теперь такое. И вот его благодарность, да пошел он ко всем чертям, и пусть остается в этой пустой бабой.

Она еще задержалась перед княжеским дворцом, пожелав князю всего самого скверного. И все же ей хотелось еще раз на него взглянуть, и так сильно было это желание, что в какой-то миг она могла повернуть назад. Пусть он все скажет не слуге верному, а ей, глядя ей в глаза. Она ненавидела его за слабость и жестокость, и все еще любила.

Но вернуться туда Мария не решилась. Она устала от всего и просто хотела отдохнуть. Но самым печальным было то, что никогда и ничего у нее больше не будет, а ее любимый — злодей, и так поступал он не только с ней. Бог наказал ее так, как никогда и никого не наказывал.

— Но за что мне это? — спрашивала она, так и не понимая того, что творилось.

С Юрием она встретилась в комнате дворца, куда вернулась, чтобы переночевать, надеясь, что никто не найдет ее тут и не хватится.

И вдруг на пороге той самой комнаты появился Юрий.

— Ты все еще хочешь пробраться к нему? — спрашивал он вкрадчиво

— Я сыта им по горло, — усмехнулась она, — с младенцами не связываюсь.

— Ты напрасно так, хотя он мой дядька, но мы ничем не похожи, ты в том еще убедишься.

Только она взглянула внимательнее. Мария еще не ведала, чего хочется князю от нее, но она уже знала, что согласится на то, что он захочет, и сделает для него все, что можно и нельзя. Нет. создана она была не для простых смертных, а для князей, оставалось только действовать, иначе она заставит мальчишку назвать своей женой, и не станет диктовать, что и как будет дальше. Но внешне она была спокойна, и всем видом показывала, что если и согласится его слушать, то просто из любопытства. Но она и не ведала, что за крепкий противник возник перед ней. Он видел ее насквозь и знал, что нужен ей не меньше, чем она ему. А когда она сделает все, что следует, он отомстит и усмирит ее и распрощается.

Глава 16 Размышления священника

Мария молча смотрела на молодого князя и пыталась все для себя решить.

— И зачем я надобна тебе? — спросила она.

— Ты должна быть со мной в такой трудный час, Андрея больше нет. Михаил не торопится занять великий стол, лучше тебя никто не знает всего, что тут творится, потому ты должна помочь, — говорил он.

— Нет, не должна, — усмехнулась Мария. Князья хороши только пока им что-то нужно, а потом они про все забывают, я не стану тебе помогать, мне свою жизнь бы устроить, а не о княжестве думать, а ты женат, какой от тебя прок.

— Ты в лачуге жить собралась? — спросил он с вызовом, — уж поверь, я не забуду того, что ты для меня сделала, — пообещал он.

Мария посмотрела на него с насмешкой.

Как все это было знакомо, даже словеса те самые, но она поумнела с той поры и больше он ее красивыми словами не купит.

— Патриарх не допустит тебя к столу, он любит Михаила, а еще больше порядок любит, воеводы и дружина ему подчинятся, а тебя в один миг изгонят с позором, — заговорила она, почувствовав себя княгиней.

— Вот и поговори с ним о том.

— Мне говорить? — удивленно спросила она, — да станет он меня слушать, он меня во всех смертных грехах обвинить успел, и теперь будет внимать.

— Но ты хита и коварна, только ты сможешь убедить его в чем-то

Князь спешил и был уверен в ее успехе, или решил испытать и этот путь.

Но в гридню дорогу ему преградили.

— Патриарха ждать велено, — заявил один из воинов, остальные стояли перед ним молча. И показалось ему, что они не ведают, кто он таков. Это надо было запомнить.

И вот он явился, словно бог в опустевшем мире.

— Не смей двигаться с места, пока я жив, не быть тебе великим князем, пусть будет то место, куда ты взойдешь.

И такая твердость была в его голосе и взгляде, что Юрий не смог ему ничего сказать в ответ. Он повернулся и отправился прочь, не успев ощутить всей той ненависти, которая царила в душе.

Самый легкий путь пройти ему не удалось, дева помочь ему не смогла, но он не терял надежды на то, что это случится. Хан сделает то, что не удалось Марии. Может с ним будет легче договориться. Никто же не знает, где он найдет, а где потеряет. Надо было просто верить и ждать.

№№№№№№№

Патриарх понимал, что от Юрия нужно ждать неприятностей, так как он не откажется от наследства, и не собирается отступать окончательно. Он пока отошел в сторону, но снова вернется, и ждать долго не придется его возвращения. Наступит момент, когда они не смогут от него защититься, если Михаил не поспешит во Владимир.

Он не мог понять нерешительности Михаила. Имея все права на наследство, он не только не входил во дворец, но медлил, словно и не ведал о том, что должен быть тут. А ведь никого другого и представить тут нельзя было. Он немного завидовал Папе, взявшему на себя право назначать короля. Он этого делать не мог, да теперь и начинать такого не стоит.

Андрей радовался, что бог подарил ему сыновей, но разве мог он подумать о том, что все они уйдут раньше, чем сам князь. Два года назад схоронили последнего. Тогда и впал князь в страшное отчаяние. Он все время думал о том, что может случиться и никак не мог оставаться спокоен.

Так вот и заговорили о Михаиле Тверском в те дни, и все поняли, что стол будет отдан тридцатилетнему князю. Если бы Юрий не рвался так к власти, то ничего страшного бы и не случилось.

И теперь, когда князь ушел, все заботы легли на плечи Патриарха, теперь он должен сдержать одного и привести на княжеский стол другого, и тяжела была эта ноша. И не понимал он что и как делать нужно будет.

Глава 17 Трудное решение

Патриарх прекрасно понимал, что Юрий просто так не отступит, его трудно будет удержать, если он не пошлет гонца к Михаилу, и не потребует, чтобы тот появился тут. Он так и сделал, понимая, что должен что-то предпринять.

Но плохо зная Михаила, он все-таки рассчитывал на то, что тот будет лучше его соперника, хуже — то было некуда, потому и полетел в Тверь гонец с требованием появиться во Владимире.

Мария встрепенулась, все прекрасно понимая, она понимала, что мечты о том, что она станет княгиней, рассыпались в прах, хотя она ждала того часа, когда все это может случиться, ведь она все еще была хороша собой, так много знала, что помощь ее могла пригодиться тому, кто только начинал свой путь. Но, не веря в то, что Юрий с этим справится, она не стала уговаривать священника, зная о его честности. Но что только не сделают женские чары, хотя он славился постоянством и порядочностью, но она не верила в то, что он безгрешен, а она могла соблазнять лучше многих.

Патриарха ее появление не обрадовало, но она не обращала на то внимания, когда князь был жив, а потом она не собиралась давать себя в обиду. Глядя на Марию, Патриарх чувствовал подвох, он сразу заметил, с какой яростью эта дева стремится к власти, как жаждет она, ничего не имея, получить наследство. Он решил, что не должен позволять ей этого. Но баба хитра, будто бес, а он не сможет с ней сладить, это точно. Так что ей придется следить за каждым его шагом и отстаивать свои права, если она что-то еще затеять соберется.

.Он молил бога, чтобы она исчезла, но отпустить ее далеко не хотел, ведь тогда на ней не уследить вовсе. Тяжело вздыхая, он думал о том, что еще тело Андрея было тут, а уже схлестнулись все, кому не лень, и трудно сказать, как все это завершится.

В это время богиня Мара, все еще следившая за происходящим, в той неведомой борьбе, твердо решила встать на сторону Марии. Она, в отличие от самой Марии, хорошо понимала, как немного у той возможностей добиться благосклонности Михаила, и править им не получится. Но она решила испытать свои силы и просто развлечься. Нельзя было о том забывать, чтобы насолить противникам. Она вселила в нее уверенность и силу духа, а посему действовала без оглядки, и с нетерпением ждала, когда же появится герой.

Это была игра, но все стоило того. Они должны были победить. И Мария, когда она свое дело сделает, будет наказана, как предательница, и получит по заслугам. И ей не было жаль эту девицу, да и когда она кого в этом мире жалела.

№№№№№№№№

Анна стояла у окна в своих покоях, когда всадник показался на дороге, и хотя таких всадников по дорогам проезжало не мало, к князю многие из них заглядывали, но на этот раз она кожей почувствовала, что этот особенный, перемены наступят через несколько дней.

И чутье ее не подвело на этот раз, она взглянула в лицо этому человеку, когда он протянул князю послание, и по его лицу поняла, что принес он радостную весть, и скучно ей больше никогда не будет, все поменяется. Она знала, пусть сам князь в том сомневался.

— Я должен туда отправиться, — говорил он глухо.

— Да, но почему ты так тревожишься? — вырвалось у нее, хотя она и не хотела подавать вида, что ей что-то ведомо.

— Патриарх уверен, что Юрий рвется на великий стол, и он не успокоится, старик устал и твердит о том, что вряд ли ему с Даниловым сыном справиться.

— Ехать надо скорее, — говорила она в ответ.

— Да, но я должен справиться с ним, я не знаю, что он предпринять намерен, — и чувствовалось, насколько ему это не нравится.

— Но не может быть иначе, ты не должен ему уступать.

— Это верно, — согласился тот, — хотя было видно, что это ему не нравится. Но Анне ли было не знать о мужестве его и силе, если даже теперь стоит он в раздумье, то завтра все будет иначе, он станет решительным бойцом.

И сам Михаил понимал, что она от него хочет, что нужно священнику. Наверное, не случайно так угодно было всевышнему, что не стало сыновей Андреевых, и тверские князья стали главными, может это последняя возможность не торговцам московским, а тверским благородным воинам утвердиться на столе. Он не мог отступить, решалось больше, чем просто передача власти от одного к другому, решалось как и что будет дальше с ним

Видя, что все идет как задумано, вспомнив то видение, отчаянно побледнела и поняла, что так и будет, что он отправляется на погибель, и не он первый. Сколько славянских князей так уже сгинуло в страшных муках. Но ведь это касалось ее мужа. Она не могла его остановить, и говорить ему ничего не собиралась. Но надо было узнать, что и как будет дальше.

Князь был тверд, как никогда, и оставалось только таить тревоги в душе.

Глава 18 Первое столкновение

Князь отправился во Владимир, понимая, что нет у него выбора. Он просто обманывал себя, когда считал, что может отступить, спрятаться. Он рожден был в княжеском дворце, там и должен был оставаться. Придется осуществить предназначение, а не землю пахать — князь Михаил должен был править миром.

И ему приходилось убеждать себя в том, что это его путь. И только священник заметил, как он изменился в эти дни, каким суровым и задумчивым стал, словно орды татарские окружили его со всех сторон. Татар не было и в помине, но вот братья его действительно шли, не разбирая дороги. Такие перемены в князе тревожили святого отца.

Они столкнулись с Юрием во дворце. И не было произнесено ни слова. Тот понял, что на этот раз Михаил настроен решительно. Напрасно он тешил себя надеждами, что все обойдется. Но и отступать он тоже не собирался. Значит, оставался последний, крайний шаг — нужно было отправляться в орду к хану, убедить его в том, что Михаил никуда не годится, а если кто и может стать великим князем и править миром, так это он сам.

Юрий хорошо понимал, что для него это последний шаг к власти, ждать пока помрет Михаил, у него не было ни времени, ни сил. Он отправился в Москву, а оттуда в орду. Только Мария заметила его поспешные сборы и спросила насмешливо:

— Что бежишь, понял, что все напрасно. Михаил от великого стола отказываться не собирается, да и Андрей ему все завещал, а потому не будет тебе дороги и удачи не будет.

Он зарычал, как зверь и тяжело вздохнул

— Ничего, еще поглядим, я против живых и мертвых пойду. Но хан не допустит этого, я смогу его убедить.

Он взбесился, видя недоверие в глазах Марии.

— Как мог я надежду питать на ее помощь? — с досадой думал Юрий, вскочил на коня и приказал свите следовать за ним.

Мария забыла о нем, как только он с крылся из виду. Ее сейчас мучило совсем другое. Михаил поставил ее в тупик. Он совсем не был похож на того замкнутого и рассеянного великого князя на Андреевых похоронах. Перед ней стоял Великий князь, вернувшийся из похода победителем. Это должно было ее радовать, но терзал и мучил только один вопрос, будет ли в его сердце место для нее. О нем говорили, как о человеке великодушном и верном своей жене, а что если он не собирается ей изменять*. Конечно, она и ведьмино зелье использует, если что, как это делают другие, но все-таки не хотелось этого. Она может все и так, без всяких уловок.

Мария понимала, что надо подождать несколько дней, а может и недель. Тогда все прояснится само собой. Но это больше всего ее и угнетало. Ей так не хотелось ждать и убедиться, что все напрасно.

№№№№№№№

Юрий уехал, не произнеся ни слова, — отметил про себя священник, выходя к нему навстречу, — значит, он понял, что ничего тут не добьется. Все правильно, — говорил он вместо приветствия.

Но чувствовалось, что дела их тяжелы.

Князь молчал, потому он и прибавил:

— Мальчишка упрям, он считает, что великий хан решит сам, кому быть великим князем.

Теперь в голосе его слышалась какая-то боль, Михаил и сам спросил.

— Странно, до чего мы дошли, татарин должен решать кому из нас править, да что он о нас знает, что может знать.

Теперь молчал священник. Да и что можно было ответить. Так вся жизнь пройдет, напрасно князь себя против хана настраивает, от этого только ему будет хуже.

Была надежда, что орда не останется над ними вечно, наступит день, когда Михаил или кто-то из его внуков перестанет бояться татарву, поднимется на борьбу с ними. Такой день обязательно наступит.

№№№№№№№№№

В то самое время Белбог встретился с Чернобогом. Оба ждали этой встречи, желая обсудить, как там дела, что нужно предпринять.

— Твой князь стол получил, — усмехнулся Чернобог, — но сильно не радуйся, все только начинается и ничего не ясно пока.

— Хорошо, что ты меня предупредил, обычно всегда тайком действовал, но правда на моей стороне, Михаил силен, у него все получится.

— Может и силен, но хан сильнее, и все будет так, как тот решит

— Он может и не пойдет, — согласился Белбог, — я хана не боюсь, посмотрю, так ли он страшен, как можно думать.

И тот понял, что бог пойдет к нему. Белбог и прежде предупреждал о том, что делать собирается. Может о том и говорил, но по-иному собирался поступить. Они оба знали, что ожидание их не будет долгим. Скоро они встретятся в орде, там, куда и отправлялся Юрий.

Глава 19 Новая роль

Князь прошелся по дворцу, и все убедились в том, что он пришел сюда надолго, и поспешили ему высказать готовность ему служить. Их немного обижало то, то Михаил отнесся к этому без особой радости, хотя и недовольства не высказывал. Но воеводы понимали, что не так просто будет ему угодить, непонятно, чего ему хочется, как исполнять все, что он станет требовать. Было досадно, но надо привыкать к новым порядкам.

Марии князь вообще не заметил, даже когда она отделилась от остальных и приблизилась к нему, заговорила она первой, хотя это казалось страшной дерзостью. Она говорила, что подготовили все к его появлению, и если он чем-то недоволен, то должен ей о том сказать.

— Этого не потребуется, — отвечал Михаил, — здесь будет княгиня, и она станет все решать.

Мария странно побледнела, словно ее хлестнули плеткой. Она не понимала, как ей относиться ко всему, что она слышала.

Что он сказал, ее убирают, или она будет во власти княгини — и то и другое ей не нравилось совсем.

Она ничего не могла придумать в тот момент и пребывала в раздумьях. Новый князь к ней ни разу не обратился даже. Она не ведала, как ей быть дальше. Оставалось подчиниться княгине. Вот уж о чем угодно, только не об этом можно было мечтать. Но наверняка переспать с Михаилом имея над ним власть, она не сможет. Если даже Андрей забыл о ней и выбросил ее, то что говорить о этом загордившемся не в меру князе?. Она должна уйти, исчезнуть еще до появления княгини. Но ей так хотелось взглянуть на нее, посмотреть, какая она, перечеркнувшая ее счастье и мечты. А ведь ей просто посчастливилось родиться княгиней и выйти замуж за князя, того самого, который станет со временем великим. Она же не могла о таком и мечтать.

Из всего окружения князь попросил остаться только священника. И снова они сидели друг против друга. Князь заговорил сам на этот раз

— Я все еще не могу понять, — говорил он, как и когда дошли мы до того, что татары не только поработили нас, но и решают теперь, как нам быть и что делать дальше. Они даже не желают нас слушать, ничего не слышат. Ведь мы все от Олега и Святослава пошли.

— Никогда русичи законы не блюли, — тяжело вздохнул тот, — а к власти рвутся, и не остановишь. Нам только примириться остается, молить бога, чтобы он иначе все сделал. Тебе, княже, времена, еще похуже иных достались, — говорил он, — остается терпеть и ждать. И жить с богом в душе.

Михаил только усмехнулся, он понимал, что остается только сидеть и ждать решения хана, о том, что должен сам к нему отправиться он старался не думать, и о том, что может ему устроить Юрий — тоже. Но виноваты в том, что стали рабами, только они сами.

— Марии не давай воли, княже, — предупредил его патриарх, — Андрей ей много позволял, она и остановиться и смириться не может.

Князь усмехнулся, хотя он и сделал вид, что не очень понимал, о ком говорят. Незаметно он следил за ней, той, которая почти открыто жила с Андреем, и не х отела оставлять дворца после смерти князя. Он и сам догадывался, что он держит всех в узде и следит за тем, что там происходит. Она будет покорной, потому что все, что у нее тут есть, дороже всего, что она обретет в другом месте. А потому и готова терпеть, все покорно сносить.

И он очень удивился, когда узнал, что Мария исчезла как раз в день появления княгини. Кто-то из воевод говорил о том, что она, никому ничего не сказав, собрала вещи и умчалась прочь, ни с кем не простившись.

Хотя Михаил и вида не подал, но что-то в душе его встрепенулось, словно он столкнулся с еще одним предательством. Эта баба проклятая не позволила ему поступить так, как хотелось.

Во дворце с ее отъездом стало пусто. Он хотел, чтобы она вернулась, и это желание не давало ему покоя никак. Хотя ни одна живая душа не могла знать о том, за исключением разве беса, который всегда все ведал. Но что это было, он так и не мог понять.

Долго думал князь о разговоре, о том, как на самом деле обстоят дела. Пока хан не вмешивался в происходящее. Самое большое, что он делал — назначал или убирал князей от случая к случаю. Значит и власть его не так уж велика. Надо только заручиться его поддержкой, делать так, как нужно, чтобы не было никаких поползновений с его стороны. Главное вовремя отправлять дань. И рабство уже не так явно. Постепенно он стал все больше приходить в себя. Анне ее новое положение понравилось, она была надежна и внимательна. И только в глубине души он ловил себя на том, что все время сравнивает княгиню с другой, ускользнувшей от него девицей. Но он мог только вспоминать и размышлять о том. как все могло быть.

Самое страшное — это желание, которое не сбудется уже никогда. Он старался не думать о Юрии, рвущемся в орду. Ясно, что он сделает все возможное, чтобы добиться своего. А зная, что у Михаила есть свои сыновья, долго ждать он не станет.

№№№№№

А Мария, как она и загадывала, дождалась княгиню, и была разочарована. Та показалась ей невзрачной, не было никакого обаяния, да и ничего в ней нет такого, что могло бы удержать князя.

Он решил, что эта пустышка и дурнушка станет ею командовать. Если он так слеп, то пусть с ней и остается и летит ко всем чертям. И в тот миг, когда Анна позвала ее к себе, чтобы отдать распоряжение, она летела прочь.

Княгиня была против того, чтобы их хозяйство вела наложница Андрея. Но понимала, что первое время без нее не обойтись в чужом граде, так ей будет легче и проще, а потом она придумает, как от нее избавиться. Но эта дерзость показалась ей оскорбительной, если она так дерзка, то назад точно уже не вернется. Она отправилась к князю, чтобы рассказать ему, что же случилось. Она удивилась, видя, как переменился Михаил после такого известия. Он мог обмануть кого угодно, только не жену.

Но ее беспокоило больше то, как трудно ей будет без Марии. Князь ничего не хотел о том слышать. Он был взволнован, сердит.

Наверное, он прогонит ее, если Мария захочет вернуться, а если обрадуется?

Княгиня была умна и проницательна. Она не питала лишних надежд. Но сколько бы не было у него наложниц, его женой оставалась она, и это главное.

Глава 20 Ханский огонь

Хана удивила весть о том, что Михаил уже занял стол во Владимире, а к нему идти на поклон не собирается. Потому и отправились гонцы во Владимир с требованием явиться Михаилу к хану.

И вот один из них появился во дворце и предстал перед Михаилом. Это прозвучало неожиданно для князя, об этом он не хотел думать, и не пытался себе представить, что ему туда придется отправиться. Теперь ему ничего не оставалось, он должен был на всем поставить крест.

Хан ждет меня, я не должен заставлять его ждать, и уж если Александр Невский к нему отправился, и Даниил не избежал этого, то мне тоже придется. Ни о чем ином думать не стоит.

И после этого вторжения князь поспешил туда, надо было разом со всем покончить, жить и строить свой мир, получив этот проклятый ярлык. Он гнал от себя все дурные мысли, а они все не оставляли его.

Князь так торопился, что не мог сразу все решить. Он даже с женой не успел проститься, а может просто боялся посмотреть ей в глаза.

Они встретились не во дворце, а около городских ворот, когда небольшая группа во главе с князем отправилась в орду.

Анна все сразу поняла, как только на него взглянула. Она хотела что-то сказать на прощание, но не произнесла ни слова.

Михаил с досадой махнул рукой и тоже ничего ей не ответил, таким странным оказалось это прощание.

— Нет, это не финал, — говорила она, — он вернется, он скоро вернется.

Но и себя не могла в том убедить княгиня. Досада все сильнее сжим ала ее грудь. Но Михаил думал о своем, до этого всего ему не было дела. Ей хотелось понять, маска ли это или он и правда ничего не к ней не чувствует. Она так и не решила для себя, что это было такое.

№№№№№№№

В тот момент князь, летевший навстречу неизвестности, не помнил о сыновьях и жене, совсем другие мысли были у него в голове. Ему хотелось только одного — скорее со всем этим покончить. Он не думал и о том, как себя вести, что его там может ждать.

И хотя воспитан он был уже во времена рабства и власти орды, страха перед татарами, но благородство души и жажда свободы, которую воспитали и оставили ему в наследство предки, она согревала его. Он все время сопротивлялся тому, что окружало его, ему хотелось понять, как удавалось Александру ладить с татарами. Но он понимал, что не станет терпеть гнета и произвола, если что-то такое будет там с ним. И татарину душу продавать он не станет, если не сможет сразу договориться.. А не искал ли он погибели, уверенный в том, что не всякую жизнь принять можно.

Наверное, он и сам до конца этого не ведал.

Анна, не в силах найти себе места во дворце, отправилась в храм. Патриарх вышел к ней навстречу и, понимая все ее тревоги и смятение, произнес:

— Ничего не бойся, бог не допустит того, чтобы Михаил покинул нас, он все видит, никакой беды не случится.

— Может и так, — согласилась она, — только мне кажется, что я больше никогда не увижу его живым, и сон был дурной.

Она не хотела больше ничего говорить, встретив суровый взгляд священника. Но он чувствовал, что в душе ее что-то страшное творится, ропот там, где надо верить и надеяться.

— С князьями всегда тяжко было, — наконец изрек он, доля у них такая, но ведь надо кому — то быть хозяином в этом мире, — не требуй от него многого.

— Да разве я требую, — усмехнулась она, — мне ведь и не надо ничего, но он даже не простился со мной, слова не сказал, когда уходил.

Что на это было сказать священнику. Он и сам хорошо видел, что жена в жизни Михаила все время в тени остается, он и вспоминает о ней не всегда. Но что это, равнодушие к жене. О Михаиле не было никаких слухов или просто не та жена ему досталась. Даже если она и не красива, но она такая славная, радоваться надо, что ему такая досталась. Ему не хотелось верить, что великий князь может быть таким жестоким. Но если он просто не хотел ее тревожить. Боялся, что с ним что-то там случится.

Мефи тем временем был где-то в других местах, у русичей ему нечего было делать. Для Михаила он ничего делать не собирался, потому что все было решено заранее, и глупо ломиться в открытые ворота. Он много знал о хане Тохту. Тот был стар и устал. Он отдал власть женам, хотя и хотел показаться грозным правителем. Никакая сила не поднимет его в поход против Владимира. Даже если что-то и вызывает гнев, то Михаилу он ни о чем говорить не собирался. Тот к нему прохладно относился, не верил в его существование, вот и пусть остается сам с собой. Но на место старого придет другой князь, и вот тогда он все узнает.

Глава 21 Столкновение в пути

А тем временем Белбог приказал собрать всех своих сторонников. Они должны были приступить к делу, охранять и помогать князю. И хотя главное событие случится только через несколько лет, но к нему надо было готовиться заранее.

— Чернобог и его духи горой будет за Юрия стоять, вот и нам придется сражаться.

И казалось белым силам, что все Кащеи, Нии и черти с Соловьем разбойником им не страшны. Все они сделают легко и просто. И какая-то странная уверенность у них появилась. А ведь черные силы всегда шли напролом, если дело до схватки доходило..

Но оставалось ждать своего часа и гадать о том, как все будет.

Сам Белбог молчат пока, потому что не время еще было, и не хотел он уверенности и надежды лишать.

— Всему свое время, — глубокомысленно изрек он и удалился в свой дворец, не желая больше в том принимать участие. Пока он распорядился только о том, чтобы Переруг и Посвист, оставшись вместе с князем, действовали решительно, если с ним что-то случится.

И вольный ветер помчался в степь, размахивая своим блестящим плащом и вырываясь на свободу, и никак Соловей Разбойник не мог его успокоить. Да он и прежде его не слишком боялся, а теперь тем более. Но не знал он никакого удержу.

Переплут же верный пес сторожевой, вел себя более спокойно. Он в один миг взял след князя, поспешил его догнать, потому что нюхом он чуял, что темные силы вокруг него вьются. Они должны быть как можно ближе, отсюда они ничего не смогут, даже если что-то случится. Посвист удивлен был, что пес его так спокоен оказался. Пока он, встретив на пути девицу, развлекался с ней, то морозил ее холодом, то оказывал теплом.

— Какой странный ветер, — подумала девица, но вслух ничего не сказала, а вскоре и вовсе забыла о нем, когда он умчался прочь и следов от него не оставалось.

Ветер первым заметил и Велеса, пробиравшегося медведем среди чащи. Ничто не могло остановить его на этот раз. Он верил, что его помощь будет необходима. Но еще больше хотелось ему по тем местам пройтись, в которых он не раз бывал. И странный этот медведь пошел навстречу к князю. Но не зевали и черные боги. Они понимали, что должны навредить Юрию.

Чернобог каждого из них на свои места расставил, каждому задание свое определил.

Кащей решил все сделать для того, чтобы отвлечь пса, потому что тот большую опасность представлял. А Соловей Разбойник за ветер взяться решил, отвлечь его от дела. Тот был так легок и беззаботен, что не так и трудно было это сделать. Но забыл он, что легкость всегда была обманчива, ничего не стоило расправиться с ним.

Бес тоже видел все, что там творилось, и следил за ними внимательно. Но пока никому ничего не угрожало, он не вмешивался, хотя все время оставался на стороне Михаила. Но следил и за противниками его тоже.

Он выйдет только когда князю опасность грозить станет, тогда и вмешается.

А так — то в себе он был уверен, и все видел, все понимал

№№№№№№№

Князь все еще находился в пути, он не мог видеть всего, что происходит тут. Он только слышал, как схватились эти силы, какая страшная баталия за спиной его творилось. Он видел, как налетел откуда-то ветер, стали прогибаться деревья. И такой странный свист раздался, что кони в испуге рванулись прочь, не разбирая дороги, и сразу за его спиной заговорили о дурных знаках. Но князь не хотел ничего слушать, он был уверен, что к нему это отношения не имеет.

Но им еще чудо увидеть хотелось. Они увидели черную тучу на безоблачном небе. Из той тучи вырвалась молния. И ударила в то место, где была заварушка. Сразу все исчезло, ничего не осталось. Только дерево, в которое попала та молния, валялось у ног.

Не сговариваясь, повернув коней, они пошли к тому месту, рассматривали это место, стараясь понять, что же это было.

Перуна, разогнавшего подопечных, и след простыл, но он показал, что ни с кем быть не собирается. Теперь же он вовсю веселился и радовался жизни. Но в той заварушке никто не заметил, как исчез Кащей, которого выследил Переплут. Они встречались и прежде. Но пес почти всегда побеждал этого злобного старика. Но сейчас, видя, что тот не унимается, решил с ним посчитаться. Вот и гнал его под раскаты грома, блеск молний. Да так, что готов был из него дух выбить. В первой схватке победили белые боги. Но все знали, что еще все впереди, это только начало.

— Ничего, все еще перемениться, — говорил тот.

И уверенность убавила радости от победы.

Глава 22 Финал похода

Бес появился перед рассветом в нескольких шагах от орды, когда они решили остановиться до утра. Не являться же туда ночью.

Он рассмеялся, когда увидел такую заминку — какие осторожные, словно при дневном свете их ждала меньшая опасность.

— Как ты себя чувствуешь, княже? — спросил он.

— Издеваешься, — усмехнулся Михаил.

— Да нет, хотя, и мог бы, — проворчал тот. — Но не потому, что ты мне нравишься, просто у Юрия и без меня защитников хватает, надо за равновесием следить. Но пока тебе ничего не грозит, вот ты и должен там победителем появиться, а я посмотрю, что и как получится.

Бес ждал ответа или хотя бы интереса к происходящему, но князь упрямо молчал, заставляя его помощника снова об Александре вспомнить. Но сам из упрямства ничего говорить не стал. А то получится, что это он от того зависит, а это уже никуда не годится..

Бес исчез и, хотя князю удалось провести его, в глубине души он радовался, что этот тип все еще с ним. Говорят, он не к каждому князю приходит, даже к тем, кто его упорно зовет, не всегда является. Совет же его пришелся кстати. Да и выдержки ему не занимать, это точно.

№№№№№№№№№

Вот и раскинулся перед князем чужой мир, угрожавший им почти сто лет, заставлявший с собой считаться. В те годы он казался особенно зловещим, чудовищем каким-то.

Сколько сказок и страшных историй было рассказано о нем, сколько душ бродило в тех лесах славянских, здесь погубленных. Даже сам воздух был тяжелым и неповоротливым. Но Михаил спокойно, почти спокойно шагнул туда. На него посмотрели пристально волхвы, шедшие вместе с ним. Но он чувствовал себя князем и властелином здесь. Это должно было передаться татарам и их хану. И шедшие вместе с ним воины расступились, освободив ему дорогу.

Волхвы говорили друг другу шепотом о том, что князь связан с нечистой силой, ими всегда пугали инородцев славяне. И татары опасались, как бы чего с ними не стало, коли те пришли сюда снова, ведь и духов своих они наверняка тоже привели.

Хан порадовался тому, что на зов его Михаил все-таки явился, не придется пугать его больше, не придется посланников к нему отправлять снова.

Волхвы были тут, и хан не стал заставлять его совершать свои обряды, решив, что нужно быть от всего и своего и чужого божества подальше. Но, наверное, его просто предупредили кикиморы.

Он на всякий случай соорудил за спиной князя огненный столб, чтобы хоть что-то показать хану этакое. Но татары стали пугливыми и осторожными, а какими бравыми они были еще при Батые.

Князь прошел прямо к хану, и, зайдя в полумрак шатра, замер, ослепленный. Правда, не сиянием вовсе, а мраком. Но склонил голову перед ханом. Но после этого жеста он и понял все то плачевное положение, в котором оказался в тот момент.

Он хотел совершить невозможное, он хотел уничтожить весь мир только для того, чтобы не входить вот так раболепно к хану. И мысленно он обратился к собратьям, бывшим тут до него, как могли они год за годом стоять склоненными перед татарином, который и бога — то настоящего не знал, как позволили это Велес и Перун. В тяжкие минуты он обращался к богам предков.

Бес все это слышавший и понимавший, пошел к нему на выручку, он решил внушить незаметно князю, что не стоит так кипятиться, все проходит и это пройдет обязательно, не нынче, так завтра.

И тот на самом деле задышал спокойнее, значительно спокойнее.

Теперь он мог взглянуть на того, который восседал на коврах в глубине шатра. В узких глазках блеснул неподдельный интерес, только для вида он придавал себе важности. Но хан устал, его угнетало все, что происходило вокруг и ему совсем не хотелось разбираться с князьями славян. Он не удивился и не расстроился бы, если бы все они погибли, исчезли, от них бы ничего больше не осталось, тогда ему было бы значительно спокойнее жить. Он не собирался отправляться в сражение, он понимал, что они развернутся, соберут все силы и погубят его воинов. Хан был достаточно умен для того чтобы понять, что славянская зараза — борьба с братьями за власть, передается им тоже. И в орде начались разногласия и вражда, рушилось то, что создавалось с таким трудом и упорством. Он никак не мог остановить этого, сколько не старался, а потому старался не замечать.

Ему хотелось поскорее покинуть этот мир и оставаться в прекрасных садах с девами, предаваясь блаженству. А разве не это ему и было обещано. Но говорили о том, что русичи поднимутся на борьбу, хотя весь их мир пока лежат в руинах, но настанет день и час, когда это случится

И вот теперь хан взирал на князя русичей, Михаил был не слишком расторопен, явился только по его настойчивому зову. Но он не мог не отозваться, это же понятно.

И вот стоит перед ним, высокий, сильный, презрительно смотрит, словно это у него хан должен просить о чем-то. Наверное, таких бабы любят, его они не слишком любили. Говорят. Александр был красив, но и этот хорош собой. Надо будет показать его ханше, наверняка она захочет оставить его тут подольше. Юрий ему и в подметки не годится, слишком мелок, льстив и суетлив, потому он должен оставаться с Михаилом. Но вот только тяжело с ним будет, хотя он не станет хитрить и действовать за его спиной.

Бес и на этот раз испытал досаду, ему пока тут нечего было делать. Хан и без него все правильно решил, честь и хвала ему за это. В татарском стане он столкнулся с таким в первый раз. Говорят, все меняется, и татары не отстают от жизни. Но он знал, как плохо может все завершиться, даже если хорошо начиналось.

Глава 23 В шатре у хана

Теперь, когда глаза Михаила привыкли к полумраку, он увидел не только хана, но и жену рядом с ним, странную женщину с испуганными глазами, но татарку она не была похожа вовсе. По левую руку от него сидел Юрий. И такая злость таилась в его глазах, будто не родичи они были, а враги вечные, что и было похоже на правду.

Ничего не сказал племянник Михаила, только усмехнулся и снова на него волком поглядел. Князь отвернулся в ярости и недоумении, словно не понимал, зачем и почему все это творится в мире.

Заговор хан, и его высокий голос показался язвительным и насмешливым.

— Значит, великого князя мы дождалась. Долго же ты к нам ехал, уж и гонцов отправляли своих и чужих. А предшественники твои сроду не задерживались..

Да я и сам собирался, только ты меня опередил, хан, не пойму к чему такая спешка нужна. Неужто ты так видеть меня хотел.

— Желал узреть, племянник твой столько о тебе говорил, что ждал не дождался, разве не ведаешь ты, как много от великого князя зависит, да на таких обширных землях, как твои. Я все должен знать, все сам видеть, а ты мои глаза и уши. Не заставляй меня для того к тебе наведываться.

В голоса послышалась угроза.

— А то ведь мне не трудно договоренности нарушить, да другого великого князя на твое место поставить.

Это была правда, тут и сказать нечего было Михаилу.

Хан пристально следил за ним, наблюдал за каждым движением, подчеркивая, как важен был для него Михаил. Но князь даже не шевельнулся, он казался оцепеневшим.

Он силен и хитер или ему дела нет до того, что творится вокруг? — пытался размышлять хан, и этого он никак не мог для себя решить, что разозлило его еще сильнее.

Лучше всего сейчас было ему объявить, что он заменит его на Юрия. Но хан знал, что пока не сделает этого, что Михаил, как старший и опытный был ему нужен больше, чем Юрий, думал он, прежде всего о деле, а не о своих деланиях.

Юрий с тревогой следил за происходящим. До сих пор, несмотря на все усилия, хан ничего ему так и не сказал. Он не мог понять, что тот решил, надо было ждать и добиваться. А вот этого ему вовсе не хотелось, он вспомнил рассказы о князе Данииле, бывшем тут еще при Батые, кажется, и как навсегда он отказался появляться у хана в орде, и пошел на поклон к Папе.

Юрий, на которого оба не обращали внимания, с тревогой следил за тем, что творилось. Он тоже не мог понять, какое решение примет хан. Все должно было с явлением Михаила, так что же ему делать, о чем думать теперь?

Хан ни разу не сказал ему «Нет», но и одобрения он тоже не слышал. Но чем заслужил его соперник того, что хан ждет его, возится теперь с ним, ведь кроме противления нет ничего со стороны Михаила, или его Тверь настолько лучше Москвы?

Юрий пытался понять только одно, что же ему делать дальше

№№№№№

Сам Михаил, глядя как беспокоится Юрий, тоже был растерян и озадачен. Он понимал, что хан ведет какую-то свою игру, в которой оба они ничего не понимают. Уж если кто-то и мог бы ему что-то прояснить, так это его племянник. Но нет, ничего он не может тоже.

Его вроде не лишают стола, хотя кто знает, что там на самом деле происходит. Остается радоваться, что он не упал в грязь лицом, ничего не предпринимал, чтобы устранить своих, может быть это оценит хан. Но оставаться здесь и изо дня в день ждать какого-то решения, что может быть страшнее. О, Перун, как это было невыносимо. Хотя не стоило терять голову, терпение — может единственное, что ему еще оставалось..

В тот день никакого решения хан не объявил.

Юрий мог вздохнуть спокойно, Михаил рассердился еще больше. Но и сам хан чувствовал леденящий холод в груди. Уж не волхвы ли, о которых так много говорят пытаются его погубить? Михаил привел их с собой, и не стоило ему доверять.

И ему показалось так жутко, что, кажется, весь свет померк. Пир был закончен неожиданно быстро. Он удивился тому, что Юрий все еще оставался тут, посмел его ослушаться, испытывал странное наслаждение от происходящего, когда произнес:

Старшим из князей будет Михаил, пока я жив, завтра ему дадут ярлык на княжение. В душе Юрия погасли последние надежды

— Пока я жив, — повторил он слова хана и вдруг понял, что этого может не случиться никогда. Но князь может и не прожить долго, значит надо ждать, тем более сам Юрий молод, для него вовсе не все еще потеряно.

— Хан не вечен, придет другой, тогда можно будет к этому вернуться снова. Он должен подготовиться и отступление преподнести, как грядущую победу, хотя все отдалялось от него. А если договориться с бесом, то случится все еще быстрее. Все должно измениться, чем скорее, тем лучше. Все не так плохо, как ему кажется.

Пытался ли успокоить себя Юрий или это было реальностью, сказать трудно, но все это было. От отчаяния его не оставалось и следа.

Глава 24 Столкновение богов

Хан принял решение и не собирался его менять. Он погрузился в раздумья и подозрительно долго молчал. И молчали все остальные вместе с ним.

Вот тогда и явились Чернобог вместе с Белбогом, и каждый из них потребовал от хана решения. Хану же хотелось понять, кто из них могущественнее и сможет защитить от другого. Он не знал этого наверняка, потому и тянул время.

Первый из них казался молодым, красивым и сильным, и все же слабее и беззащитнее второго. В голубых глазах сияла усмешка, кажется, он все видел насквозь.

Второй темный и мрачный, казался непроницаемым. Но он явно был сильнее, хотя бы внешне. Но был каким-то дерганным и нервным, словно сам не хотел себя выдавать. Но когда темный назвал имя Юрия, то даже хан понял, что он не угадал того, кто должен быть князем. Значит, светлый за Михаила. Теперь в том не было сомнения. Так решалась и его судьба тоже, а не только этих парней. Хан принимал самое трудное решение в своей жизни. Он думал не о князе, а о своем спокойствии.

Он оставался со светлым, но не собирался обманывать темного.

Чернобог испарился, понимая, что он проиграл. Он не мог понять, почему хан пошел против него, почему не поверил ему, не поддержал. Почему для него все так странно усложнилось. А светлый может пока радоваться, но он забыл, что за победой всегда идет поражение. На самом деле все только начинается. Там будет видно, кто из них прав.

Нет, он не собирался отступать, он еще покажет старику, против кого тот вздумал пойти. Но пока он думал, как это можно сделать. Как примет это Юрий, когда ему станет известно решение хана. Главное, что этот парень не отступает и не сдается.

Чернобог не стал уходить так просто, он заглянул в шатер вечером, когда хан оставался та один. Узбяк хотел лечь спать, но пока сидел, обдумывая все, что случилось за это время.

Он не стразу услышал и почувствовал ураган за стенами шатра, а потом вздрогнул и затрепетал, какие-то звуки и голоса раздавались оттуда.

Потом он вроде задремал, хотя страх не покидал его и во время сна. Его обступили кошмары. И те. кто ворвались к нему не были похожи на людей, такое могли наслать волхвы, которые явились вместе с князем Михаилом. Хан отпрянул от них, а они тянулись за ним. Они тянулись к нему и что-то требовало.

— Где тот, с кем ты хочешь связаться? — вопрошали они.

И он снова узрел Чернобога, который тоже был среди них, рядом. Но был он огромен, больше, чем прежде.

Но с ханом что-то произошло. Он понял, что бесполезно прятаться и скрываться, что если эти пришельцы захотят, то они его раздавят, так что ничего от него не останется. Так что если погибать, то достойно. Но что-то ему подсказывало, что не могут они его убить, и никогда этого не сделают. Вот потому и стоял перед ними, и не шевелился.

Но это только начало, не раз еще они будут его испытывать на прочность те самые силы, которые теперь сражались друг с другом, в руках которых оставались Юрий и Михаил, они были всего лишь только пешками. До сих пор он о том не задумывался, а надо было подумать. И утешал себя хан, решив, что не он один только за все за это взялся.

Но ведь люди же понимали, что далеко не все от них зависит, и потому нужно было ждать перемен, и хан, проявлявший характер, достоин был самых лестных похвал.

Глава 25 Благодарность

Прощаясь с ханом и получив ярлык, князь Михаил его поблагодарил, но без радости и учтивости. Великий князь воспринял это как должное, что вызвало досаду в душе хана. Но ему приходилось смириться с этим, не начинать же все сначала. Он и так много чего пережил за это время. Но должен быть доволен, ведь избрал правильный путь. Михаил остался этим доволен.

Хану сообщили, что Юрий покинул владения, даже не простившись с ним. Оставалось только усмехнуться. Ему и самому не хотелось больше сталкиваться с князем, которому он не собирался давать никаких объяснений. Но надежды какие-то подавал, или так тогда казалось.

Но все заканчивалось, наконец. И в сознании его была какая-то странная легкость, чего не скажешь о Михаиле, впавшем в уныние, хотя он добился своего, и не о чем было жалеть. Это было тяжело и унизительно. Хотя ему не показывали пленных славян, не требовали поклонения дереву. Но и смириться с происходящим он не мог. И почему правил суетливый человечек с узкими глазами, который решает, как ему вздумается, не желая считаться ни с кем.

И хотя здравый смысл ему подсказывал, что с этим нужно смириться, если ничего нельзя поменять, но он никак не мог этого сделать, все было не то, и все не так.

И не мог он понять, сколько будет длиться спокойствие, кто захочет изменить это решение. Ему придется снова мчаться туда, убеждать этого хана в том, что он достоин выбора. Но все было против него. Он вспомнил Ярослава Киевского, Михаила Черниговского, и Александра, погибшего при загадочный обстоятельствах.

Пока ему везло, но он чувствовал, что хорошо это не закончится. Что развязка просто оттягивается на какой-то срок. Но еще немного и все изменится, и на него обрушится этот кошмар. Но пусть даже и так, — думал он, — если ему отпущено какое-то время, то он должен все переносить достойно. Ему не оставалось выбора.

И в тот миг в чистом поле, где они были, полетели стрелы. Кто-то из союзников Юрия или он сам оставались в засаде. Но стрелы летели мимо, он это видел, значит, удача его не оставила. И в душе возникло странное презрение к опасности, словно бы ее не было. Или князь больше не дорожил жизнью, или вверял ее в руки проведению. Спутники его рассказывали потом о его неуязвимости. Никто не мог с ним сравняться по смелости. Хотя сам он к таким рассказам относился насмешливо, отмахивался от сказанного.

Стрелы больше над ним не свистели,, а бес ловил те, которые Кащею выпустить удалось. Тот пришел в замешательство, решив, что он просто разучился стрелять, это надо исправлять как-то.

Бес появился тогда, когда он его не ждал, а может совсем про него забыл.

— Ну что, княже, — усмехнулся он, — о тебе потом расскажут, что был неуязвим для вражеских стрел.

— Да, расскажут, — говорил он задумчиво, — только много ли стоят те рассказы, я не понимаю, о чем ты.

Кажется, бес и правда ничего не понимал.

— Вряд ли стоит оттягивать то, что все равно случится, — отвечал Михаил — то что они спасли меня сегодня, еще не значит, что не убьют завтра, потому все усилия ничего не значат.

— Люди вообще смертны, — отвечал бес, — но они стремятся к продолжению жизни в детях, уверены, что жизнь — лучшее, что у них есть.

Бес ничего не ответил, он смотрел на плывшие мимо облака и думал о том, что если жизнь — это самое лучшее, то не в это время и не в этом месте.

Но что-то останавливает людей, что-то заставляет хвататься за жизнь.

— Любовь, — отвечал бес

— Что? — переспросил князь, — ему показалось, что он ослышался

— Я говорю Любовь, правда, я сам не много о ней знаю, но если вспомнить все, что в мире творилось, то могу сказать, что только любовь что-то стоит в мире.

№№№№№

— Любовь, — усмехнулся Михаил.

Бес напомнил о том, о чем не думать, не помнить он не хотел. И так давно он забыл о чувствах к жене и ко всем остальным. Он сам ее сделал запретной и почти никогда не касался. Он не хотела даже мыслить об этом с тех самых времен, когда Анна стала его женой. Он не собирался думать о наложницах, каких-то новых связях. Он был с женой, она должна была рожать ему сыновей и наследников, этого достаточно. Но никогда он не был с ней откровенен, и не баловал ее своим вниманием. Она была далека от него и оставалась загадкой, как и все остальные женщины. И некогда ему было с ней носиться.

Другие волновали его не долго, он забывал о них и вскоре уже вспомнить никак не мог, как и о тех, которые не противились его напору.

Мария, только на миг он вспомнил о ней. Сначала она старалась привлечь его внимание, потом досадить побегом, и он, чтобы она ему не мешала, постарался о ней забыть. Но она была единственной, на кого он как-то еще смотрел.

Михаилу оставалось гнать мысли подальше. Но они его не оставляли все равно.

Так вот в раздумьях тяжких он и добирался до своего дома, понимая, что ничего хорошего его там не ждет.