Между нами обман

Любовь Попова, 2023

– Просто выслушай меня! – Раздевайся, – шипит он с яростью. – Что? Зачем? – У меня больше года не было секса, как думаешь зачем? – Миш, у нас дочь есть… Не будь таким. – Я должен тебе поверить? Тебе, которая меня в тюрьму посадила? Либо раздевайся, либо выметайся… * * * Он ненавидит меня за обман и предательство. Но я все равно снова и снова прошу его помощи, потому что должна найти дочь. Нашу с ним дочь. И ради этого я готова на все. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 7

— Я тебе все сказала! Ты меня обманщицей назвал!

— Тяжеловато тебе верить, учитывая, что произошло. Да и Глеб утверждает, что ты лживая сука.

— Ну и слушай дальше своего Глеба! — ну вот чего упрямлюсь, но и так просто пойти с ним не могу. А если он опять приставать начнет. А если я опять «нет» не смогу ответить.

— Да как же ты достала! — гаркает он, запрокидывая меня на плечо. Бью его по спине, но бесполезно. Он просто открывает дверь машины и сваливает меня как мешок на соседнее сидение.

Садится рядом, блокируя двери. Поправляю одежду, чувствуя, как внутри тела плещутся остатки возбуждения, а ноги дрожат от пережитого оргазма. Он закуривает, протягивает сигарету мне. Я не курила уже год, но сейчас это кажется разумным.

— А есть электронные?

— Да, в бардачке одноразки возьми…

Беру, срываю этикетку, затягиваясь сладким дымом. Вкусно, но особо успокоения не приносит.

Миша молчит, смотрит прямо, по рулю постукивая. Да и мне говорить не хочется. За три дня работы почти без сна я уже живу на автомате.

— Год назад на тебе было больше мяса, — обжигает мой профиль взглядом, обволакивает ментоловым дымом.

— Год был трудным. А что, не нравлюсь? — поворачиваю голову, смотря с вызовом.

— Хуйню порешь. Но пожрать все равно надо.

— Я не хочу.

— Значит я буду заталкивать в тебя еду, — выбрасывает он окурок в открытое окно и заводит машину. Мы едем по ночному городу молча, слушая какой — то незатейливый трек. Он довозит меня до ресторана, где мы ели в тот день, когда я появилась в его жизни. До сих пор не по себе от того, как я себя вела и что говорила. Пыталась играть роковую девку, чтобы подцепить его. А в итоге стоило стать собой, и он влюбился в меня.

— Символично.

— Согласен. Пойдем. Расскажешь все. На пустые яйца и полный желудок я добрее.

— Я помню, — выхожу из машины и иду за ним. Смотрю на прямую напряжённую спину. Он действительно готов слушать, он действительно готов поверить? Так и хочется спросить, где подвох.

Нас усаживают у окна на втором этаже, место уединённое, да еще и шторкой занавешивают. Уютнее, чем в первый раз, когда его еще живой отец и моя лже-мать нас друг другу представляли.

— С чего мне начать?

— С заказа. Принесите два прожаренных стейка, картошку молодую, салат. Только без лука. Мы его терпеть не можем. И выпить.

— Ты за рулем.

— Не лечи меня. Все.

— Что — то на десерт?

— Да, мне медовик, ей морковный.

Официант уходит, а я Миша поднимет на меня взгляд.

— Никогда не понимал, чем тебе этот торт может нравиться, — эта отвлеченная тема расслабляет. Словно мы снова на острове, словно между нами идиллия. Только тогда над нами постоянно висел меч, однажды перерезавший нашу связь. Глупо надеяться, что, когда-нибудь мы снова сможем быть такими счастливыми и беззаботными.

— Это, наверное, некая иллюзия полезности. Он же с морковкой.

— Ну да, по части иллюзий ты мастер. Давай так, Алис, я хочу правду. Всю. От начала до конца.

— А ты реально ее готов слышать или опять будешь орать, что я все придумала.

— Ну Глеб и его отец утверждают, что ты врешь, а реальная Олеся Васнецова, студентка медицинского университета, погибла в аварии два года назад. В Москве.

Ого…

Я выпрямляю спину, откидываясь на спинку. Страшно, как люди умеют все подстраивать.

— Я лишь надеюсь, что они не подстроили аварию, чтобы реально похоронить некую студентку медицинского.

— Я на самом деле тоже. Помнишь грымзу Олейникову? — вдруг спрашивает он, чуть прищуриваясь.

— Географичку? Она еще плевалась, когда что — то яростно доказывала.

Миша выдыхает, чуть наклоняясь ко мне.

— И почему ты вечно сидела на первой парте? Не противно было?

— А у меня очки же были. С толстыми стеклами. Считай, как подводные.

Миша вдруг заливается смехом. Смеётся долго, красиво, вызывая у меня невольную улыбку.

— Охереть. Ты Олеся.

— Алиса. Уже давно.

— Ладно, ладно. Блядь, да как так вышло. Ты тогда расспрашивала про износ, я и подумать не мог.

— А мне хотелось, чтобы ты тогда догадался. Я так боялась говорить тебе правду.

— Надо было сказать, — пинает он меня по ноге под столом, а я в ответ. Не сильно. До болезненного мило.

— Надо было.

Он запрокидывает замок из рук за голову, часто и шумно дыша. Смотрит на меня не открываясь.

— Прости меня, Олеся Васнецова.

— Давно простила, Миша Хворостов.