Не остуди своё сердце

Любовь Матвеева

Вам известен такой род недуга – непоседливость? В пожилом возрасте её острые приступы припоминаются не без грусти. И если находит она на вас, не глушите её – не поможет. Лучше закажите билет – всё равно на самолёт ли, на поезд ли, на автобус. И на велосипеде можно далеко уехать, и пешком Землю обойти! Вы забудете печаль, грусть, депрессию, заново восхититесь миром, оцените хрупкость и ценность жизни, обретёте новых друзей и смысл жизни! Сама я много ездила, видела, и очень уважаю людей, подверженных недугу непоседливости. Они не заняты бесконечным усовершенствованием своей домашней жизни – не видят в этом смысла, зато им принадлежит весь мир! Весь огромный мир! Это Маркус Коста – велопутешественник из Бразилии, за три года обогнувший Землю. Это Максим Котов – он путешествует автостопом из Петербурга на Сахалин, и сейчас находится на острове Ойхон, на Байкале. Это Вера Стади из Германии, не знающая ни слова по-русски, но отважно пустившаяся в далёкую Сибирь по следам своего прадеда – пленного Первой мировой войны. С ними я встретилась в своём городе Петропаволовске, который лежал на их пути… И ещё со многими непоседливыми людьми познакомлю я вас в этой книге!

Вера из Гамбурга

«Жили люди до нас, будут жить и после нас»

(русск. пог.)

Я шла по центральной улице своего Петропавловска, когда обратила внимание на женщину, которая не то записывала, не то зарисовывала в блокнот нечто, сидя на пустых креслах, приготовленных для завтрашнего концерта на центральной площади — предстоял праздник 260-летия нашего города. Иногда она поднимала глаза, сосредоточиваясь, потом снова склонялась над блокнотом.

«Видела же её днём!» — подумала я. — «Кого-то она мне напомнила… И что пишет? Довольно странное занятие!..» А поскольку торопиться мне было некуда, я и подошла к ней:

— Это что за рекогносцировка на местности? — задала ей вопрос в лоб. Вдруг шпионка? Очень уж непохожа на наших женщин, у которых трудно предположить в сумке наличие ручки, а тем более — блокнота. В сумке, в которой есть всё — на любой случай жизни! Так и оказалось — иностранка, из Германии, не владеющая русским языком, но с русским именем Вера! Подозрительно!..

— А я — Люба! — ПРЕДСТАВИЛАСЬ я, раз уж ПРЕДСТАВИЛСЯ такой случай» — каламбур, я иногда пытаюсь каламбурить. Вера знала кое-какие слова по-русски, я кое-какие по-английски, и поняла следующее: кто-то из их семьи был репрессирован, что ли… Валил лес в Красноярске (Вера нарисовала спиленные ёлки, произнесла слово «Красноярск»)… Потом жили почему-то в Петропавловске — кажется, бабушка с дедушкой Веры. Теперь она хочет разыскать свои корни, узнать всю историю, написать книгу — хронику жизни семьи.

Я ей объяснила, что у меня уже четыре книги написано, одна из них — как раз про судьбы людей, переживших страшный ад репрессий! Я хочу ей показать мои книги, чтобы она знала — это реально, и поддержать её идею написания подобной книги! Узнала, что Вера живёт в гостинице «Скиф», и договорилась о встрече с ней на следующий день!

«Но как мало мы можем понять друг друга!» — пожалела я, и придумала: позвонила в редакцию местной газеты. Они заинтересовались, и наша следующая встреча уже прошла с помощью корреспондента и переводчика. А я, наконец, поняла, кого мне напомнила Вера — американку Элен Хоумэн! Напомнила своей спортивностью и внутренней свободой (до чего же нас изуродовало государство)!

Вот что я узнала на следующий день благодаря переводчику. Прадед Веры Фриц (а как же иначе?) Голуб воевал (тоже мне голубь мира!) в Первую Мировую войну, естественно, на стороне немцев. Попал в плен и был отправлен в Красноярск валить лес. Когда оказалось, что он врач, ему нашли более подходящее занятие в госпитале. Однажды он вошёл в некую аптеку, где провизором была пресловутая Мария (прямо классика!) Поетски, тоже немка из семьи высланных ещё до революции прибалтов, и словил в сердце стрелу амура. Около года они «женихались», хотя обстановка в стране совсем не располагала: можно представить отступающие орды Колчака, разруху и голод первых лет после революции, время Гражданской войны…

Бывших пленных уже не контролировали, выдали им документы — делайте, что хотите, не до вас! Мать Веры с её сестрой и примкнувший к ним Фриц решили пробиваться из Красноярска в Германию, война с которой к тому времени закончилась. Но далеко не уехали — застряли в Петропавловске. Дальше пробиться было невозможно, здесь и осели. Мария пошла работать в аптеку, Фриц — в больницу, врачом. Год 1919-20-й… Католический священника их обвенчал в польском храме около парка, который сейчас принимает верующих, а до этого был детсадом. Появилась первая дочь Гертруда…

Путём неимоверных усилий молодая семья всё же уехала в Германию в те же двадцатые годы… Можно себе представить, что они пережили позже: годы фашизма — тридцатые, военные годы — сороковые, поражение, всеобщая послевоенная разруха — пятидесятые… Даже далёкие Красноярск и Петропавловск вспоминались как годы стабильности и благоденствия… Вспоминались могучая природа, прекрасный климат Сибири, и… хорошие, сердечные люди, которых они встретили там. Да и, что говорить, то были годы молодости, и они тоже добавляли радужные оттенки в картины прошлой жизни… Видно, тёплые чувства к России сохранялись вот уже на протяжении трёх поколений, если однажды родившейся в их семье девочке дали русское имя Вера…

Сейчас помнит прошлое семьи только старая тётя — родная сестра Гертруды. У Веры взрослая дочь. Обе они имеют хорошее образование, работают на достойных работах — что-то связанное с изданием журналов, книг. Так что им не составит труда написать историю их семьи, только вот фактов пока мало.

Идея найти российские корни появилась, когда дочь Веры побывала в Африке, где жил и работал их дед, и обнаружила, что там его не только помнят — ему поставлен памятник! Вера же в эту поездку уже побывала в Прибалтике, откуда родом была прабабушка Мария, в Красноярске, теперь в Петропавловске пытается найти следы того далёкого времени. Ей показали здание первой городской аптеки, посмотрела и на старую больницу на бывшей улице Красноармейской, где, вероятно, работал Фриц. Мешает незнание языка и то, что она не смогла побывать в Петерфельде, где также одно время жили её родные. Не была в архиве города, ведь уже сегодня вечером она уезжает в Омск, откуда полетит самолётом в Москву!

Конец ознакомительного фрагмента.