Разбитая чашка, или Между строк

Любовь Ивановна Пасечник, 2019

Бывает, что в погоне за сиюминутным счастьем мы не видим и не ценим те возможности, что преподносит нам судьба. Главный герой с детства мечтает стать писателем, но у него ничего не получается. Однажды в их крохотный городок приезжает таинственный господин, встреча с которым переворачивает жизнь мальчика. Уже став успешным писателем, главный герой пытается разобраться в череде событий, подаривших ему столь оглушительный успех.

Разбитая чашка, или Между строк

Я родился и вырос в крохотном городке Антреа на юге Финляндии. Возможно, вы даже никогда не слышали о нём и думаете, что ничего интересного и таинственного здесь никогда не происходило и удивить вас будет нечем, ведь вы, наверняка, знаете, как обстоят дела в таких незаметных, возможно, даже не нанесенных на карту местах.

Поэтому у меня для вас есть два предложения: первое, вы можете закрыть книгу на этой странице, так и продолжая жить с этим несомненно ошибочным мнением, либо, оставшись со мной, прочитаете о весьма загадочной череде событий (кто знает, случайных или нет), в которых мне довелось стать не просто свидетелем, а самым что ни на есть главным героем.

Часть 1. Таинственный незнакомец

Мы жили на хуторе в небольшом деревянном доме, отапливаемом камином. Зимой, когда порой метель была настолько сильной, что ветер мог запросто повалить деревья в лесу, отец надёжно закрывал окна и двери, подкидывал дрова в камин, готовил нам невероятно вкусный чай с мёдом и имбирем и приглашал всех собраться в гостиной, чтобы под треск поленьев послушать удивительные бабушкины рассказы.

Она неизменно садилась в своё плетёное кресло-качалку, положив на колени клубки нитей, и принималась за вязание. Каждый раз бабушка рассказывала новую историю, и потому мне казалось, что ей известны все сказки мира. Мне всегда было любопытно узнать, в чем же заключался её секрет. Ведь если Шахерезада рассказывала свои сказки тысячу и одну ночь, то бабушкиной фантазии хватило бы на все тысячу и один год.

Так мы проводили много вечеров.

Я всегда удивлялся, как же она смогла запомнить целую гору различных легенд и сказок? Быть может, научившись читать, она тайком брала книжки из домашней библиотеки и старалась запомнить как можно больше?

Могла ли она предположить, что долгими снежными вечерами вся семья будет с трепетом ждать, что она поведает свои самые сокровенные истории? Мне кажется, что однажды в детстве она попала к сказочникам, и те научили её всему, что знали сами… В общем, вы поняли, что я терялся в догадках и каждый раз придумывал новую теорию, объясняющую бабушкин талант. Сама бабушка на мои вопросы отвечала просто: к сожалению, память у неё нынче была совсем уже не та, и потому все новые истории она придумывала на ходу: «Я рассказываю то, что вижу. Все мои сказки — это реальная жизнь, только в огранке».

Я помню её загадочную улыбку, когда множество морщинок на её прекрасном добром лице тут же оживлялись и начинали двигаться так плавно, словно они танцевали медленный вальс. Эти, столь любимые мной морщинки, были не просто спутником её возраста, они, как сюжетные линии историй, переплетались, соединяясь в замысловатые узоры. В такие минуты я не унимался и расспрашивал всех домашних, может, они знают тайну её таланта? Но они лишь снисходительно смотрели на меня и, вздыхая, советовали пойти позаниматься ещё немного прописями, ведь мой почерк оставлял желать лучшего, несмотря на то, что мне было целых десять лет…

Однажды вечером на чердаке нашего дома среди прочих забытых всеми вещей я нашёл старинную печатную машинку. Она была вся в пыли, потеряла уже несколько клавиш, но при этом все равно держалась весьма стойко. На ней когда-то работал мой дедушка. Он был журналистом и редактором единственной еженедельной газеты нашего городка. Эта находка дала мне шанс попытаться написать что-то самому. Уж очень привлекли меня эти клавиши с буквами, по которым дедушка в своё время очень быстро стучал. Честно сказать, родной язык был не самым моим любимым предметом, так как занудные правила приводили меня в крайнее негодование. Но эти клавиши с буковками…

Когда дед впервые увидел у меня на столе машинку, то строго спросил, зачем мне понадобилась эта вещь? Я объяснил ему, что тоже хочу сочинять, как он и бабушка, и в скором времени непременно напишу что-нибудь. А эти клавиши мне помогут.

Тут уже засмеялись все.

На этот не по годам дерзкий ответ дедушка отреагировал весьма спокойно, он лишь задумался над чем-то, устремив свой взгляд в глубину комнаты. В какой-то миг мне даже показалось, что он задремал, потому я легонько потряс его за руку и спросил:

— Дед, ну как? Что я должен уметь делать, чтобы стать писателем?

Ухмыльнувшись, он сказал:

— Чтобы стать настоящим журналистом или, как ты выразился, «писателем», надо многому ещё поучиться, а также приобрести твёрдый характер, научиться ставить перед собой разумную цель, но и, конечно, иметь хоть какую-то фантазию. А у тебя, дружок, я пока вижу только желание. Но и это уже неплохо.

Из всего этого я запомнил только слово «желание», которое у меня было огромным.

— Я обязательно стану или писателем, или журналистом! Я это знаю точно! Никто меня в этом переубедить не сможет! — сказал я и, насупив брови, серьезно посмотрел на деда.

— Ну раз Вы настолько уверены в этом, молодой человек, то я могу сказать Вам, что Вы выбрали не самый лёгкий путь к вершине. Не каждый может просто так взять и с ровного места, ни с того ни с сего, а лишь потому что он захотел, стать писателем. Для начала нужно посмотреть, насколько хорошо ты обращаешься со словом. И вот тебе мой совет: попробуй быть более внимательным, подмечай всё вокруг, так как любая мелочь может стать основой для рассказа, нужно только взглянуть на неё под другим углом. А ещё пиши, просто пиши. Записывай самое интересное, что видишь каждый день. Начни с пары предложений, потом пиши небольшие отрывки и так, пока не начнёт получаться хоть что-то стоящее…

* * *

Летом, обычно, я помогал отцу в кафе, которое он держал около дома. Это было небольшое, но очень уютное заведение со старинной мебелью и слегка поскрипывающими стульями, на стенах висели картины, написанные маслом, витражи привносили в интерьер немного загадочности.

Это был обычный день, ничем не отличившийся от предыдущего. В кафе как всегда заходили люди. Я старался быстро выполнять заказы в надежде получить небольшие чаевые. Под вечер гостей стало гораздо больше, и мне почти не удавалось присесть, чтобы перевести дыхание и отдохнуть. Устав от этой суматохи, я сам того не замечая, стал более невнимательным. И как-то раз, убирая посуду, выронил из рук чашку, её осколки разлетелись по полу. Испугавшись, что своей неуклюжестью потревожу гостей, я осмотрел зал. Однако все делали вид, что ничего не заметили. Только глаза одного человека пристально смотрели на меня.

Жестом он показал, что хочет сделать ещё один заказ. Я передал его отцу и принялся наблюдать за человеком в длинном чёрном шарфе. Из кожаного чемоданчика тот достал записную книжку и ручку, очень внимательно взглянул на меня, и хитро улыбнувшись, стал что-то быстро в неё записывать. Когда кофе был готов, я медленно и осторожно понёс его, стараясь не пролить ни капли, но руки почему-то предательски дрожали.

Оставалось несколько минут до закрытия, а он все продолжал сидеть. Для меня было странным, как можно крохотную чашечку кофе пить так долго!

Отвлекшись на несколько минут, я заметил, что он исчез. Он как-то бесшумно прошел к двери, и было удивительно, что даже колокольчик, исправно сообщавший о приходе и уходе посетителей, так и не зазвучал.

Каким-то необъяснимым образом этот господин меня заворожил. Захотев ещё хоть что-то узнать о нём, я сказал отцу, что мне нужно срочно встретиться с другом, и попросил его отпустить меня. Так, я отправился вслед за нашим последним посетителем. Я хорошо знал свой город и потому не волновался, что потеряюсь.

Сначала он шёл по главному проспекту, потом свернул налево и попал на дорогу, ведущую к озеру, спрятавшемуся на окраине города. Начинало темнеть, солнце уже почти скрылось за горизонтом, вдали виднелись лишь тлеющие угольки заката. Из травы раздавался мерный треск цикад, лёгкий ветерок перешептывался с деревьями, и они отвечали ему тихим шелестом листьев. Это был прекрасный летний вечер…

Птицы так зачарованно пели, что я невольно заслушался. А когда вновь посмотрел на берег, то незнакомец опять бесследно куда-то исчез. Ведь он не мог пройти мимо меня незамеченным?! От озера шла только одна дорога. Первое, что мне пришло в голову: «Возможно, он захотел искупаться?», но вода в это время была прохладная, я бы сказал ледяная. Мне страшно было подумать, что могло бы с ним произойти. Тогда я подошёл поближе к воде.

Да, он был там, но уже не один, а в компании двух чёрных фигур, которые насильно затаскивали его в лодку. Спрятавшись за кусты и присмотревшись получше, я увидел, что у несчастного связаны руки. На лице появился кровоподтёк. По всей вероятности, его ещё и били. Нужно было быстро принимать решение о спасении бедняги, но ноги будто приросли к земле. Пропал и голос. Губы беззвучно шевелились.

Меня спасали от опасности выстроившиеся рядами заросли тростника, похожие на отряд отважных рыцарей. Я с облегчением перевел дыхание, поняв, что мне удалось остаться незамеченным, но мысли переплетались моей голове. Что же сделать ещё? Как спасти этого несчастного? Пока я перебирал в голове всевозможные варианты развития событий, бандиты переправились на другой берег и стали что-то настойчиво выяснять, тыкая своими пальцами в его чёрный портфель. Казалось, ещё мгновение и он упадёт без чувств.

В тот миг я ощутил в себе колоссальный прилив энергии. Откуда-то пришли силы, и я решил, что сделаю всё, чтобы спасти этого человека.

Бандиты быстро скрутили ему руки и затащили в заброшенный дом. Я не знал, что и думать. Их звериная злость могла сотворить что угодно. Если бы хоть кто-нибудь из взрослых оказался сейчас рядом, мне не было бы так страшно!

На озеро опустился густой туман, и я понял, что это мой шанс. Я знал, где можно быстро найти лодку, ведь кто-нибудь всё время забывал прикрепить её на цепь. Медленно и осторожно я переплыл на другой берег, но высадился чуть дальше от них, чтобы меня не было видно. Туман был моим союзником.

Конец ознакомительного фрагмента.