Конец браку и самообману

Любовь Железнова, 2023

Измена мужа открывает героине глаза на реальность – оказывается брака уже давно нет, дочь не покладистая умница, а рабочий коллектив не больше, чем солянка из обманщиков и эгоистов.Героине предстоит выпутываться из плодов самообмана, строить новую жизнь и новые отношения.Сможет ли она начать жить по-другому? Или вернётся в прошлую привычную жизнь с мужем?Удастся ли ей помочь тому, в кого влюбилась? Или его убьют вместе с ней за прошлые ошибки?Кем окажется призрак милой бабушки, живущей у героини в квартире?

Глава 18

— Держи шприц прямо! Чего он у тебя болтается, как хрен у мужика импотентного. Вот. Держи крепко. В мышцу коли. Левее. Выше. Вот сюда. Да куда ты замахнулась, сначала обработай спиртом.

Рина в поте лица собиралась поставить укол обезболивающего Андрею. Он был в полубессознательном состоянии. Чтобы не беспокоить сломанные рёбра и переворачивать туловище на живот, ставить укол пришлось в бедро.

Руку потряхивало. Было непонятно кому труднее — Рине или Андрею. Плотная мужская кожа, покрытая светлыми волосами, наконец приняла удар иглой.

— На две трети введи иголку, вот. Теперь медленно вводи жидкость. Медленно! Куда гонишь так.

Жёлтый раствор неспешно начал погружаться в ткани.

— Ввела.

— Ну всё, доставай и сразу ватку прижимай. Поздравляю. «Молодец, косой! Ай да, косой!..»

Пожилая женщина в домашнем халате стояла рядом с Риной. Она сложила руки на груди, сжав в кулаках концы серой шали, накинутой на плечи.

— Что теперь?

— Ждать. Можешь помолиться. В этом деле как на войне — все средства хороши.

Морщина на лбу Рины стала заметней, под глазами нарисовались синяки. При этом руки перестали трястись, дыхание выровнялось. Собрав упаковки, коробки и использованный шприц, Рина пошла к себе домой, тихо прикрыв дверь Андрея.

Мусорное ведро заполнилось тем, что осталось от оказания первой помощи Андрею — кучей окровавленной ваты, обрезками бинта, пустыми ампулами, спиртовыми салфетками. От пережитого у Рины заболела голова. Мир начал кружиться в темпе вальса.

Рина присела на стул.

— Ну теперь давай тебе расскажу, кто я и чего происходит здеся.

Рина подняла глаза на женщину. Та села за стол, поправив редкие седые волосы. Бледные губы зашевелились. Рина же принялась слушать.

— Я Людмила Яковлевна. Это я тебе уже говорила. Я жила в этой квартирке. Сын мне купил её, когда мужа моего не стало. Одной в деревне с полутора человеками мне делать было нечего. Пришлось ехать в этот ваш город. Сын жил по соседству. Там, где Андрей этот твой живёт сейчас. Вот. Жила себе жила. Потом раз, смотрю, мужчинка ко мне в дверь стучится. Солидный весь такой, в пальто, галстуке. Угадай, кто это был.

Рина озадаченно посмотрела Людмиле Яковлевне прямо в глаза.

— Андрей, кто же ещё. Я открываю. Он давай мне тараторить что-то. Бу-бу-бу, бу-бу-бу. Я ничего не поняла. Слово за слово, он мне бумажку какую-то сунул, мол, распишитесь, что я у вас был, с вами говорил, рекламу риелторской компании дал, но вы отказались. Я «подписала нужные бумаги и подтвердила их особою сказкою и личным удостоверением». Вечером рассказываю сыну, он говорит, что к нему тоже заходил этот. На следующий день уже без стука заявляются к нам два амбала головореза. Один белый, другой серый, два гусака, чёрт бы их побрал. Наглющие донельзя. Выметайтесь, говорят, и тычут в лицо бумажку. Лёня, сын мой, читает, а это доверенность. Переписали мы, дурные головы, свои квартиры агентству недвижимости. У меня тут же сердце крякнуло. Вон прямо в коридоре и свалилась.

— То есть как это свалились?

— Коней отбросила, ласты склеила, как тебе ещё сказать. Умерла я. Сдохла!

Глаза Рины приняли форму двух знаков вопроса. Испуг, удивление, неверие — всё смешалось у неё внутри в этот момент.

— А как вы здесь оказались? И зачем? Вас спасли в реанимации?

— Совсем ты меня не слушаешь, Катюша. Говорю же — умерла я. Призраком сделалась. Душа от меня осталась без костей и жилок. Вон попробуй потрогать.

Людмила Яковлевна протянула Рине свои руки из-под шали. Рина попробовала взяться за ладонь. Касания не произошло. Рука прошла сквозь запястья. Рина попробовала снова. И снова. Потом она встала и попыталась взять двумя руками Людмилу Яковлевну за плечи. Ничего не вышло.

— Всё, убедилась? Садись теперь, не мельтеши.

Рина послушно села. По её телу побежали мурашки ужаса.

— Ну так вот. Душенька моя не нашла покоя на том свете. Осталась я тута. Следила за сыном. Он съехал с квартиры. По судам бегал, по журналистам, даже на шоу выступал. Всё без толку. Тогда решил он найти этого Андрея и с ним поквитаться. Искал-искал, искал-искал, нашёл. Недаром он у меня в компуктере этом своём без конца сидел. Нашёл, связался, всё высказал. Андрей руками только развёл — мол, сам он подневольный, кукла в руках бесчувственных прохиндеев. Ну, Лёня мой понял, что не добиться ему ничего. Да и девочку тогда уже он встретил хорошую. Тоже через компуктер. Повстречались они, полюбились друг другу, уехали в Индию жить. На Гоа. Хорошо у них там. Тепло. Я заглядываю к нему так на минутку, посмотреть, заделали мне внуков или нет ещё. Пока нет, жду.

— Угу.

Рина поддакивала. Она соглашалась на словах, на самом деле слушала Людмилу Яковлевну как сумасшедшую. Ни одно слово для неё не было похожим на правду. Призрак, Андрей — чёрный риелтор, сын и Гоа — бред старушки с деменцией, которая перепутала адрес, вот на что скорее были похожи слова Людмилы Яковлевны.

— Вот тебе и угу. В общем, я продолжила за Андреем наблюдать, хотела остановить его, когда он будет очередного дурачка обманывать. Смотрю, он ни к кому не ходит. В такси устроился. Людей возит. Смурной вечно. А сегодня так вообще избили его эти же амбалы, что ко мне приходили. Подкараулили у дома и давай кулаки свои чесать об его лицо. Испинали бедного до полусмерти. Потом вон домой притащили, чтобы никто полицию не вызвал. Нелюди. Я его внутри посмотрела. Да, я могу людей прямо насквозь видеть. Так и определила переломы и разрывы. Я в отличие от тебя выросла в деревне. У нас там если сам себе не врач, то всё. Никаких тебе «счастливо и весело».

— Зачем дали мне полную инструкцию того, как Андрея спасти? Он же обманул вас и вашего сына, преступление совершил! А вы с моей помощью его спасли.

— Так не сам же он вытворял дела эти тёмные.

— Это он так вашему сыну сказал. Как на самом деле, неизвестно.

У Рины почему-то вспыхнула злоба на Андрея. Пропало всё милосердие и желание помочь.

Её сестру так же обманули. Только приходил не Андрей, а какая-то женщина. Представилась соцработником. Вечно болеющую Наташу это не удивило. Сестра Рины впустила незнакомку, посадила за стол, напоила чаем. Ей очень не хватало общения, а гостья оказалась отличным собеседником. Столько историй рассказала, столько посмеялись. Наташина рука даже не дрогнула в момент, когда она ставила подпись и писала все свои личные данные. Квартира родителей, которую Рина полностью уступила сестре после смерти мамы, перешла в руки неизвестных.

— Не знаю, как оно там по правде, но чутьё мне говорит, что он парень неплохой. И он может помочь лавочку эту лживую прикрыть.

— Мне бы хотелось всё проверить. Я не могу так…

Рину прервал грохот. Что-то произошло в квартире Андрея.

— «Проснулся на мглистом рассвете», вот сейчас и проверишь, правду я сказала или надурила тебя.

Катерина молча встала и пошла в соседнюю квартиру.