Ларец Пандоры

Лучезар Ратибора, 2023

Манускрипт Колбрина – древнейшая запись пророчеств, хранившаяся в аббатстве Гластонберри в Англии. Более тысячи лет манускрипт находился в Древнем Египте, выполняя определенную роль в образовании древнеегипетских жрецов, пока, вместе с финикийскими мореплавателями, не попал на территорию древней Англии. В этом документе, написанном от руки, записаны важнейшие события для Земли, которые повторяются циклически, – глобальные катаклизмы и коренное изменение человеческой расы, как по количеству, так и по качеству. И скоро эти события вновь повторятся.Автору нередко снятся вещие сны разного масштаба. В основу данного романа легли сны-пророчества писателя о судьбе человечества. И сон этот слишком уж перекликается с явлениями, описанными в Манускрипте Колбрина. Совпадение ли? Войдите в волшебный мир художественного символизма и прочтите предсказание грядущего. Насколько оно близко к Истине, покажет лишь время…

Глава 5

Стали Артём, Василиса и Эдгар жить вместе, одной семьёй, как и мечталось гвардейцу. Омоновец по графику сутки через трое был на дежурстве, выполнял свой долг. Василиса каждый день, кроме четверга и субботы, с утра и до вечера пропадала на работе. Артём при возможности встречал её поздним вечером у фитнес-клуба, и они вместе ехали домой. А потом и вовсе купил абонемент в Василисин спортзал, чтобы приезжать за ней немного раньше и успеть провести свою тренировку. Эдгар, как и раньше, периодически на несколько дней уезжал пожить к бабушке.

Иногда вдвоём, иногда втроём они ходили в кинотеатр на премьеры. А нередко просто включали домашнюю плазму и, лузгая семечки или поглощая свежеприготовленный попкорн, смотрели какой-нибудь фильм по подписке. Вот тут, конечно, приходилось идти на компромиссы и поочерёдно учитывать разные вкусы членов семьи. Потому что Василиса обожала фэнтези и близкую к ней фантастику, Артём отдавал предпочтение боевикам и детективам, а Эдгар смотрел мультфильмы и иногда мог «для просвещения» посмотреть качественную научную фантастику.

Эдгар говорил, что именно в научной фантастике авторы нередко помещают ставшие со временем пророческими идеи изобретений. И тут не поспоришь: стоит вспомнить Жюля Верна с его придуманными вертолётом и подводной лодкой; Рэй Бредбери предсказал появление беспроводных наушников; возможность экстракорпорального оплодотворения человеческой яйцеклетки в пробирке описал Олдос Хаксли; Герберт Уэллс за десятилетия до первой ядерной бомбы описал её существование и принцип, также он узрел будущее применение лазера. Цепочку примеров можно продолжить при желании дальше. Основными предсказателями были всё же не сценаристы блокбастеров, а писатели.

Как вы понимаете, и по этой причине, в том числе, юный вундеркинд больше предпочитал отдавать время чтению. Уже только за любовь к чтению в наше время его можно назвать вундеркиндом, то есть «чудесным дитя» в переводе с немецкого. Любовь к чтению литературы (а Эдгар поглощал не только беллетристику, но и научно-популярные издания) — редкость и эксклюзив среди современных детей.

Теперь у гвардейца стало больше ответственности и меньше времени, поэтому он стал реже появляться в клубе реконструкторов, но не забросил его совсем. Иногда выкраивал время размять кости и помахать мечом, позвенеть кольцами кольчужки. И ещё Артём не забыл о своём намерении приобщить Эдгара к спорту. Пару раз он брал мальчишку с собой на тренировку, показал ему работу тренажёров, объяснил схему и систему тренировки. Потом показал упражнения функционального тренинга. Василиса молча смотрела издалека и ухмылялась, потому что она через это уже проходила. Немало сил положила она на поле брани с безразличием сына к физическим упражнениям, но тщетно. Мама и тренер проиграла эту войну, пусть теперь и Артём попыхтит, попробует. Вряд ли это к чему-то результативному приведёт, но попытка не пытка. И вообще очень похвально со стороны любимого человека попытаться найти общий язык с её сыном. А старания приобщить к регулярным, полезным для здоровья растущего организма тренировкам — можно сказать, благородны.

Вообще, Артём как раз и надеялся на тайное оружие в качестве убеждения Эдгара в необходимости регулярных нагрузок: это польза для здоровья — раз, польза для ума и активации мышления — два. Увы, в фитнес-клубе огонёк интереса ни разу не вспыхнул в синих глазах Эдгара. Он вяленько и безропотно выполнял упражнения под контролем бойца, но стоило только отвернуться и дать парнишке самостоятельное задание, тот начинал считать ворон, ковырять в носу, откровенно халтурить. Если бы в доступе был телефон — залип бы в нём безвозвратно, но Артём строго очертил главное правило: никаких телефонов на тренировке, это отвлекает, это нарушает методику и промежутки отдыха между подходами. После пары таких попыток гвардеец бросил это насилие над ребёнком: ну видно же, что тот всё делает из-под палки в зале, тренажёры, упражнения и боксёрский мешок ему абсолютно чужды. Артём понимал и осознавал, что каждому своё, у каждого свои стремления, интересы и приоритеты. Сам он, пребывая в постоянном тренировочном, а то и боевом режиме, с самого детства, представить себе не мог, как это — жить без регулярных тренировок. У него уже через пару недель бездействия начинало всё ныть, там болеть, тут стрелять, тело просило нагрузки, умоляло, требовало, кричало от безысходности.

Ещё одну попытку предпринял Артём, захватив с собою Эдгара в клуб реконструкторов. Если не обычные тренировки, то, возможно, воинская атмосфера и романтика прошлого, мечи-щиты-кольчуги будут более интересны мальчику, — резонно думал боец. Ведь сам Артём в детстве много играл с солдатиками, с пацанами они вырезали деревянные мечи, сооружали луки со стрелами. И играли, делясь на кланы и противоборствующие стороны. Это было так захватывающе и интересно! Артём даже попросил вырезать деревянный меч у Михалыча, что тот охотно и сделал. Получилось очень красиво, Магнус расстарался: он вырезал не обычный меч эпохи викингов, а меч, какой был у Торина Дубощита¹⁷. Односторонняя заточка, прямой клинок, небольшая гарда, рукоятку кузнец обмотал тонкой полоской кожи, по клинку выжег эльфийскую вязь и написал имя Эдгара рунами. У меча даже были ножны на подвесе, чтобы можно было носить его за спиной.

И задумка сработала, на какое-то время. на совсем короткое время — минут на двадцать. Сначала Эдгар искренне обрадовался красивому мечу, удивился, что он сделан вручную этими самыми руками Михалыча. Потом отбежал в сторону, неумело махая клинком и поражая воображаемых врагов. Артём даже успел обрадоваться, но вскоре Эдгар сидел на скамейке, блуждая скучающим взглядом по тренирующимся потным реконструкторам. Артём тяжко вздохнул и присел рядом с мальчиком.

— Скучно, Эдгар?

— Хотел бы я соврать, но не буду, Артемий. Скучновато.

— Видимо, не совсем это всё твоё… А что же тебе интересно, Эдгар? Расскажи, что же будит в тебе горячий интерес, дикую страсть?

— Я люблю читать фантастику и фэнтези, в большей степени даже научную фантастику. Когда я погружаюсь в книгу, я будто лечу с мыслью автора в далёкое будущее, которое уже наступило для него и для меня, как читателя. Там открываются возможности и сила человеческого интеллекта, который со временем покорит звёзды и другие галактики. Фэнтези тоже интересно, но это сродни сказке, потому что магии не существует. Ну, и физика мне нравится, при решении задач я улетаю в лабиринт с полосой препятствий, где продумываю ходы, ищу решения, применяю стратегию и тактику для достижения успеха и конечной цели.

— Учёный ты, и быть тебе учёным, — с грустным смехом констатировал Артём. — И это не плохо, в этом направлении ты вообще молодец!

Гвардеец взглянул в синие глаза мальчика:

— А регулярные физические упражнения… Думаю, однажды ты сам до этого дойдёшь, почувствуешь необходимость.

Уже дома по возвращению Артём крепко обнял Василису, поцеловал долгим поцелуем и признался:

— Я выбрасываю белый флаг в борьбе с Эдгаром, неинтересны ему ни тренировки, ни фехтование мечом. Меч, кстати, обалденный получился. Думаю, Эдгар сам сейчас похвастается.

Василиса мягко ответила:

— Ничего, дорогой, я предвидела такой ход развития событий. Я и сама долгое время старалась привить Эдгару любовь к спорту, но ты хотя бы попытался, и я очень тебе за это благодарна.

— Да, просто он другой — он учёный, и его воображение далеко в будущем. Кто знает, может быть, он изобретёт что-то полезное для человечества?..

— Не сомневаюсь в этом.

— Мама, мама! Смотри, какой меч мне дядя Магнус сделал! — Эдгар вбежал на кухню к взрослым с мечом в одной руке и ножнами в другой. — Он и ножны сделал!

Василиса порадовалась мечу, порадовалась ликованию и восторгу сына. Всё-таки он ребёнок, хоть и не по годам взрослый и мудрый, и пока в нём ещё жива эта мальчишеская способность к удивлению и умение радоваться волшебным вещам. А деревянный резной меч с эльфийскими надписями — в десять лет это чудо расчудесное. И Артём радовался, вспоминая себя в отроческом возрасте. Василиса приобняла сына, а Артём обнял их обоих.

Вот тут можно и остановиться. И написать, что три человека, три судьбы сплелись воедино, стали одной дружной семьёй. Эдгар обрёл нового отца, Василиса — мужа, а Артём получил семью, жену и сына как награду за долгое терпение и мечты о спокойной мирной жизни в течение многих лет. И стали они жить-поживать, да добра наживать, как говорится в детских добрых сказках…

Только вот старые сказки, что мы знали в детстве — огрызки настоящих сказок, которые приучали детей с малых лет к борьбе с жестоким миром, показывали истинное лицо хищников, что нас окружают всегда и всюду на протяжении всей жизни. Старые настоящие сказки адаптировали в угоду гуманизма и заботе о хрупкой детской психике. Только не совсем ясно, какие же цели преследовали те, кто изменял сюжет древних легенд и сказаний: то ли действительно пеклись о нервах детишек, то ли злонамеренно выращивали новое изнеженное поколение детей, которым надевали на глаза шоры и убеждали, что мир населён прекрасными розовыми пони, девочки не пукают, на земле нет зла, люди добрые и никогда не умирают. А умирают только злые. «Добро всегда побеждает зло», «хэппи-энд неизбежен» и «всё будет хорошо!» — три основные мантры-девизы современного человечества, воспитанного в эру гуманизма.

А в сказках, легендах, мифах, что несли истинные крупицы знания, показывалась реальная жизнь, как она бывает. Реальная жизнь раскрывается в том, что злые часто убивают добрых, добрый не всегда оказывается таковым, жизнь плющит и размазывает людей по поверхности, король оказывается конченым мудаком и отдаёт дочку-принцессу людоеду просто по глупому обещанию. Королева приносит в жертву своего мужа, чтобы исцелиться от бесплодия и зачать от дракона — ей срать на мужа, она хочет размножаться. Провинившихся детишек аналог Йольского козла — Крампус — приходит и сжирает. Плохим девочкам отрубают ноги, чтобы хорошо себя вели — как в сказке доброго автора Х. К. Андерсена «Красные башмачки». Всем известна «Спящая красавица», где проезжающий мимо спящей принцессы король просто поимел её, тот ещё некрофил. В «Красной шапочке» волк-оборотень сначала трахнул Шапочку, а потом съел. В «Белоснежке и семи гномах» злую королеву в самом конце за её пакости заставляют танцевать в раскалённых туфлях до смерти. Жизнь — она непредсказуема и непостижима, и в ней может быть достаточно зверств и страданий, чего старые сказки в адаптированном варианте старательно скрывали, вселяя вечную ложную надежду на исключительно прекрасный финал.

Наша сказка ближе к настоящей жизни.

***

В один прекрасный день Артём пришёл со смены в начале десятого утра, а службу он заканчивал в восемь. С базы ОМОНа из Строгино дорога до дома занимала час — час с небольшим. Эдгар в школе в учебном лагере, любимая на работе, Артём отключил звуки на всех гаджетах и лёг отсыпаться. На дворе был конец июня. Почти весь месяц Эдгар был на каникулах, а потом продолжил факультативную учёбу в летнем лагере на базе своей же школы. Там они уже углубленно изучали физику, математику, их частные разделы и дочерние дисциплины. Для родителей подобный учебный лагерь — удобная вещь, дети под надзором, развиваются, постигают продвинутый уровень интересных для них предметов, там же и обед с полдником были предусмотрены — растущие организмы требуют много пищи. Потому мальчик продолжил грызть гранит науки и летом. Для Артёма это было бы подобно каторге, а юному грамотею нравилось, одним словом — вундеркинд.

В этот прекрасный день боец хорошо выспался, вкусно поел — Василиса вчера приготовила умопомрачительные отбивные, доехал до «Риддара», помахал немного мечом. А вечером добрался до зала, где замечательно потренировался, обратно они возвращались уже вместе с Василисой. День прошёл на «отлично». И настроение играло, настраивая на очередной эксперимент. Гвардеец достал пакетики с волшебными травами, начал приготавливать настой. Василиса с некоторым недоверием и тревогой смотрела на этот процесс.

— Артём, ты чего делаешь?

— Эн-те-о-ге-ны завариваю, — тщательно выговаривая по слогам, ответил Артём.

— Зачем тебе это? И с чего ты вообще решил их попробовать?

— Ну, они предназначены для усиления осознанности во сне, но у меня так не работают, у меня с них чаще случаются вещие сны. Рассказал мне про них Михалыч на своих магических лекциях.

— Михалычу бы твоему настучать по одному месту! — разволновалась Васька. — Он не предупреждал, что это может быть опасно?

— Не ругайся на него: Магнус честно предупреждал об опасностях, что-то там про уровни реальностей рассказывал — я толком не запомнил, да и не верю особо в эти магические штучки. Для меня травки — это всего лишь помощники для связи нашего сознания с бессознательным, в котором есть всякая тайная и ценная информация. Это чисто психология и немного фитотерапия. Магнус тут ни при чём, я самостоятельно захотел поэкспериментировать.

— Ты разве не понимаешь, что открываешь щель в неизведанное и заглядываешь в неё. Может быть, не просто заглядываешь, а ныряешь, и всегда есть риск не вернуться! — Васька повысила голос. Было заметно, что она на самом деле переживала.

Артём отложил травы и обнял любимую.

— Васька моя! Ты чего, испугалась? Не бойся, это всего лишь сон, это проявление бессознательного, я никуда не денусь. Если там что-то приснится страшное, моё сознание это заблокирует, и я проснусь. Это же просто психология!

Не похоже, чтобы Василису успокоили слова Артёма. Она крепко прижала его к себе.

— Я боюсь за тебя! Если с тобой что-то случится, я не знаю, как дальше буду жить, поэтому говорю тебе, чтобы ты был предельно осторожен во снах. Пообещай мне одну вещь: если что-то тебе покажется жутким во сне или ты не сможешь вернуться… Знаешь, так бывает во снах: вроде бы бежишь, а не получается, как будто бы застрял в трясине. Так вот, запомни одно слово, ты должен его буквально впечатать себе в память. Если что-то произойдёт там страшное, ты должен будешь его произнести. Веришь ты или нет, это сработает и вернёт тебя в тело. Это слово «Маранафа», повтори.

Артём вздохнул и повторил.

— Ма-ра-на-фа.

Василиса пытливо смотрела в болотные в этот момент глаза Артёма.

— Запомнил?

— Запомнил.

— Обещай мне, что скажешь это слово во сне при опасности.

— Обещаю, Васька, раз ты этого хочешь. А откуда ты вообще это слово знаешь?

— В «Битве экстрасенсов» услышала, — отшутилась Василиса. — Но это всё серьёзно, хоть ты и не веришь. Сверхъестественные вещи вообще происходят независимо от веры в них людей.

— Ладно-ладно, уговорила, моя дорогая. Всё сделаю, всё произнесу, магическое слово я запомнил.

Сегодня Артём решил бахнуть двойную дозу. Сначала он выпил настой бобов энтада, а потом, кривя лицо, выпил горький раствор калея закатечичи. И мёд особо не спас от отвратного вкуса. Потом они легли спать. Сразу заснуть, конечно, не получилось, потому что Эдгар снова ночевал у бабушки, и грех было не воспользоваться такой возможностью сплести свои тела в любовном экстазе, в который раз хоть ненадолго стать единым существом. А вот потом расслабленный боец провалился в темноту. Волшебное слово благополучно выветрилось у него из памяти.

«Серое предрассветное небо. Рассеянный туман и роса на земле. Запах старой гари. Пилли-Чималли поднимался на холм по направлению к руинам. Артём помнил, что он Артём, но также он помнил, что он Пилли-Чималли. То ли это было его имя, то ли его должность, а, может быть, то и другое одновременно — не столь важно. Важно то, что он вспоминал прошлое. Вспоминал, что он только что пробудился от смерти, от небытия, где пробыл десятки сотен лет. Он шёл, вспоминая, как шагать, вспоминая, как дышать. Он, наконец-то, чувствовал тело.

Вот они перед ним — горелые остатки храма. Всё, что могло сгореть, сгорело сразу, каменные столбы обгорели, часть растащили, остальное уничтожило время. Когда-то здесь стояло величественное строение, первое встречавшее лучи солнца на восходе. Холм располагался на краю обрыва, внизу бушевало море Вадж-Ур.

Артём помнил, что он Хранитель. И здесь он, чтобы выполнить своё предназначение, чтобы исполнить должное и вернуться к исполнению своих обязанностей. Он вошёл внутрь руин, встал в центре. Каменный пол с письменами был уже полностью заметён неровной землёй. На разрушенных колоннах когда-то тоже были магические глифы, ныне не видные из-за толстого слоя гари и сажи, что покрывала их. Сверху светлело небо, вот-вот взойдёт солнце, разгоняя туман. Когда-то здесь была крыша… Когда-то давно, очень давно — лёгкая грусть захлестнула Хранителя, тут же сменившись ликованием. Ведь старые времена возвращаются, древние боги войдут в силу и займут свои места на троне, и он, Хранитель, сыграет в этом свою важную роль.

Первый луч солнца упал на землю храма, Пилли-Чималли приподнял согнутые руки перед собой, держа ладони к себе, и начал произносить слова на неизвестном языке. Сначала произносил вполголоса, потом всё громче и громче, к седьмому повторению голос его звенел, разносясь ветрами и эхом далеко-далеко:

«Атль тлачинотль!

Чикахуак нексотлализтль Амоксатли ичиммоякт!

Хукахуа Ръял-Йехху теотль амоксхуа мо, Пилли-Чималли, ахуиккампа Тлапохуа Амоксатли немилизтли!

Ма яау ахуиккампа! Ма тлакати! Ма хуалнеци!»

Артёму был незнаком этот язык, но он, будучи одновременно Хранителем, понимал произносимое им самим:

«Вода знаний ушла в огонь!

Силой огня Книга исчезла!

Властью бога Ръял-Йехху я, Хранитель, возвращаю Книгу Ушедших к жизни!

Да возвратится! Да возродится! Да проявится!»

Хранитель смотрел на поднимающееся над горизонтом солнце. Яркий ослепляющий луч бил в глаза Хранителя, отчего они слезились и блестели. Но Хранитель терпел и продолжал неотрывно смотреть на возрождающееся светило, всё громче пропевая своё заклинание. С каждым звуком, с каждым словом храм волшебным образом восстанавливался: исчезла земля и пыль, пол воссиял первозданной чистотой, стали чётко видны древние глифы, выбитые в каменном полу. Достроились до полного размера и очистились колонны, подпирающие крышу, которая заняла своё законное место. Перед Артёмом возник длинный каменный алтарь, появились и зажглись лампады на стенах, вокруг заструился запах благовоний. Наконец, на алтаре явился из небытия огромный древний фолиант. Чёрная его обложка была явно сделана из кожи, слегка сморщенной от старости и засушенности.

Пилли-Чималли подошёл к алтарю, раскрыл книгу, на пожелтевших листах неизвестными глифами крупным почерком и через крупные промежутки были записаны заклинания Ушедших Богов. Артём не понимал и понимал написанное одновременно. Но, главное, он почувствовал сильнейшее удовлетворение, когда появилась Книга, когда он посмотрел внутрь и убедился, что в ней всё по-прежнему, что всё идёт так, как нужно по Плану. Хранитель взял Книгу в руки — внезапно Книга начала таять, словно она была призраком или сделана из дыма. Растворившись, Книга вошла в Артёма, стала с ним единым целым. И тут Артём услышал шёпот, идущий из самых тёмных неизвестных глубин его души и памяти:

— Открой меня… Выпусти меня… Напиши меня…»

Артём резко проснулся и одним рывком сел на кровати, сердце его бухало, дыхание участилось. Он бросил взгляд на часы — без пяти восемь. Хорошо бы ещё поваляться, использовать выходной, чтобы выспаться, но уверенности, что получится заснуть, не было. Он пережёвывал свой сон, что бы тот значил? Какая-то книга, древняя и большая, похожа на магическую… Выстроившийся заново храм… Пилли-Чималли, Ушедшие Боги… Напоминает фильм в жанре фэнтези, а ничего толком непонятно. Вроде бы не кошмар, ничего страшного во сне не произошло, но всё было слишком ярким и реалистичным.

Тут прозвенел будильник на мобильном Василисы. Она проснулась и отрубила нудное пиликание.

— Дорогой, ты уже проснулся? Так рано? Или что-то приснилось? — сквозь ускользающий сон Васька вспомнила про вчерашний эксперимент Артёма.

— Снилось, но ничего существенного, и помню мало: только какой-то храм и большая такая древняя книга.

— И всё? Больше никаких подробностей?

— Больше ничего не помню, — соврал Артём, не желая вселять ненужную тревогу в любимую девушку. Тем более, ничего страшного действительно не приснилось.

— Ладно, побежала я умываться и на работу!

— Не торопись, я тебя подвезу, всё равно сейчас не буду спать. Может быть, днём часок перехвачу.

Девушка побежала в ванную, а Артём, как примерный муж, отправился на кухню согреть своей половинке завтрак и приготовить кофе.

Когда Артём довёз Василису до фитнес-клуба, поцеловал на прощание и собрался было ехать домой, у него в голове снова раздался женский шёпот, доносящийся словно издалека:

«Открой меня… Выпусти меня… Напиши меня…»

Артём аж помотал головой, отгоняя наваждение. Слуховые галлюцинации, что ли? Однозначно, надо выспаться — отложить все дела, отключить телефоны и лечь спать. Что он и сделал, как только вернулся домой.

Когда гвардеец проснулся, он в полукоматозном состоянии пошёл в ближайшую больницу, ему нужен был морг по одному делу. Ближайший морг размещался на соседней станции метро, на Ленской улице. Артём поехал на метро, почему-то было тяжко садиться за руль, голова была, как в тумане. Добрался до морга, зашёл, окликнул кого-нибудь — его бы устроил патологоанатом или хотя бы санитар — а в ответ тишина. Артём поёжился от холода.

За столом патологоанатома горела настольная лампа, лежала раскрытая книжка и стояла свежезаваренная чашка чая — от неё поднимался густой пар, хорошо видный в холодном воздухе. Наверное, отошёл в туалет, подумал Артём и пожал плечами. Надо бы задать пару вопросов, как вернётся. А пока он спустился ниже, к морозильнику, где было ещё холоднее, на столах лежали свежие трупы. Шесть тел, пять из них полностью закрыты простыней, старой советской простыней, внизу виднелся полусмазанный советский герб. Боец понадеялся, что эти тряпки хотя бы иногда стирают. А запах стоял тот ещё — смесь разложения с формалином. Сначала Артём зажал нос и попробовал дышать ртом, потом понял, что стало ещё хуже, и решил, что лучше потерпеть и принюхаться. Расслабился ты на гражданке, Вой¹⁸, совсем расслабился. В боях, бывало, заходили в дома, где на жаре гнили кучи тел. Вот там была вонь так вонь! И ничего. А тут холод морга, не дающий разложению разойтись в полную силу, а ты уже нос морщишь.

Артём подошёл к открытому обнажённому телу — мужчина средних лет, лысый череп, маленькое брюшко. Следов вскрытия не видно, похоже, только недавно привезли. Боец наклонился к уху трупа и начал шептать слова из Книги Ушедших:

— Куахте некститлан мехуа ви… Микоайа куахте компало куитлайо акуинзазо…Тлакати!.. Хуалнеци!…

Артём продолжать повторять эту фразу, как заведённый. Тут труп открыл глаза, мутные, с белёсо-серой плёнкой глаза мёртвого. Труп посмотрел на Артёма и резко схватил его за руку. Вцепился намертво, руку аж заломило. Боец попытался отпрянуть, освободить конечность, но сил не хватило. Тут с Артёма будто сошло наваждение, он пытался понять, чего он забыл в этом морге, зачем он вообще что-то шептал на уху трупу. Тем более что ни к чему хорошему это не привело и, судя по отмороженному во всех смыслах лицу трупа, не приведёт. Мужик повернул голову в сторону лежащих тел. Прорычал-просипел своими мёртвыми замёрзшими связками:

— Тлакати! Хуалнеци!

Все пять тел, как по команде, синхронно поднялись, сорвали с себя простыню, повернули головы на Артёма, посмотрели на него своими мутными невидящими глазами. Три мужика, две женщины. Одна молодая, с выпученными глазами и высунутым языком, на шее явно был виден тёмный след от петли. Видимо, она повесилась, как-то отстранённо подумалось Артёму. Он охреневал от происходящего. Открывшееся взору слишком не вписывалось в привычную картину мира, где не бывает зомби и магии, потому что этого не может быть никогда, учёные доказали, что этого не существует. Потому и страх вползал во внутренности гвардейца очень медленно.

Ещё одна тётка была старой, венозные синие груди висели на животе, растрёпанные седые волосы смотрели во все стороны. Когда она села, раздался громкий звук выходящих газов. Впрочем, стоящий в морге запах уже невозможно было испортить.

Снова мёртвые синхронно слезли со столов и медленно направились к Артёму, который всё никак не мог вырваться из железного захвата. Шли они медленно, вспоминая, как это вообще — передвигать конечностями в пространстве живых. Вот тут до Артёма дошёл страх. Он многого повидал на войне, была и ярость, было и горе, была и боль. Был и страх смерти, особенно поначалу. Но такой холодный безотчётный ужас он ощутил впервые, и зомби он встретил впервые.

— Бляааа! — заорал Артём…

И проснулся с криком на губах. Мотор изнутри бил в грудную клетку, норовя проломить препятствие и вырваться наружу. Пульсация жестоким молотом отдавалась в голове. Всё тело было мокрым от холодного пота. Артём вскочил с кровати и начал шагать по комнате, пытаясь успокоить дыхание и собрать мысли в кучу, выстроить последовательность произошедших событий. Так, ночью ему снился сон про храм и Книгу, где этот фолиант влился в него и стал с ним единым целым. Потом он проснулся и отвёз Василису на работу. Потом был слышен этот призрачный голос — должно быть, галлюцинации. А галлюцинации ли?.. Он подумал, что надо выспаться, и вроде доехал до дома и лёг спать. А потом проснулся и зачем-то попёрся в морг? По делам? Какие у него дела в морге? Он не работает в Следственном Комитете, не ведёт расследования. Функции ОМОНа вполне прямые и ясные — силовая работа, без допросов и разговоров с преступниками. Похоже, что всё-таки это был сон. Точно, сон! Артём с облегчением вздохнул и даже произнёс вслух:

— Приснится же такое!

Наступило облегчение, будто камень с плеч свалился. На пару минут. А потом начали вкрадываться сомнения и вопросы, не связана ли Книга, которая просится наружу, с этими зомби во сне. И заклинание, что шептал он мёртвым, а они потом пробудились — тоже из этой книги. Артём это просто знал, без объяснений, как знал это тот Артём во сне, по имени Пилли-Чималли. Без поллитры не разобраться или без совета Михалыча. Тот сам говорил, что можно ему позвонить, если вдруг во снах случится что-то непонятное или страшное. Артём сделал мысленную зарубку набрать Магнусу. А потом замотался по делам, и вспомнил про звонок уже лёжа в кровати. Так разговор сам собой отложился до следующего дня. Василисе Артём пока не стал ничего рассказывать про сон, чтобы не огорчать раньше времени. Может быть, это просто кошмар. Сначала пусть Магнус выдаст свой веский вердикт, а там посмотрим, что с этим делать.

В эту ночь Артём очень плохо спал. Постоянно просыпался. Были какие-то кошмары, подробностей которых он не запомнил. Помнил Книгу, помнил слова во сне, которые он уже успел выучить наизусть: «Открой меня… Выпусти меня… Напиши меня…»

Примечания

17

Торин Дубощит — гном, один из главных персонажей повести Дж. Р. Толкиена «Хоббит, или туда и обратно».

18

Вой — кличка Артёма в его бытность военным наёмником.