Связанные нитью

Лука Каримова, 2018

Принц совершает очередную глупость, а расхлебывать приходится мне – его личному магу! Сначала мы вынуждены бежать из нашего мира в Москву, где мне нельзя колдовать, затем обернуться теми, кем я точно не ожидал стать! Да еще и втянули нашу соседку в неприятности. Я терплю это только ради принца, но ведь всему есть предел!

Глава 2

Ариадна Николаевна снова попросила Мирославу об услуге спустя месяц. Но в этот раз девушка думала дольше — уж больно неожиданной была просьба.

Сейчас Ариадне нужно было срочно уехать в Уфу, потому что она получила сообщение о смерти родной сестры. Но за неделю до этого к ней приехали дальние племянники. Мальчишек не с кем оставить. Деталей об их родителях Мирослава не знала, а спрашивать сейчас — неловко.

Стать нянькой шестилетнего Матвея и десятилетнего Кирьяна представлялось необычным и проблематичным. С котами проще: покормил, лоток убрал, поиграл — и все. А дети — это серьезно. Но Ариадна так ее упрашивала, клялась, что с мальчиками не будет никаких проблем: они очень самостоятельные и послушные. Их не нужно постоянно таскать по зоопаркам и музеям, развлекать и нянчиться.

И сейчас, когда перед ней стояли эти двое, Мирослава чувствовала себя неуютно. Она никогда не имела дел с детьми, только держала разок на руках трехмесячную дочь троюродной сестры и не более.

Дети, особенно их плач, заставляли вздрагивать, а нервная система напрягалась до головной боли. Но Матвей и Кирьян молчали и заинтересовано на нее смотрели, особенно Матвей с копной каштановых чуть вьющихся волос, едва доходящих до плеч.

У него были большие серо-зеленые глаза и пухлые губы, расплывшиеся в улыбке при виде новой няньки, слегка приплюснутый нос, овальный подбородок, смугловатая кожа. Так сразу и не скажешь, что они с Кирьяном братья, внешне совсем не похожи.

Кирьян, наоборот, не улыбался. И вид его был, откровенно говоря, скучающим. Но такого красивого мальчика Мирослава не встречала: светло-русые блестящие волосы зачесаны набок по последней моде, голубые глаза, тонкие губы с усмешкой, на щеках милые ямочки, узкий подбородок и курносый нос с россыпью едва заметных веснушек. Руки — в карманах темных джинсов. Оба приоделись и совсем не напоминали бедных несчастных сирот, брошенных на произвол судьбы.

Кирьян был на голову выше Матвея и доставал Мирославе до груди.

«Должно быть, когда он вырастет, то будет очень высоким и привлекательным парнем», — подумала она.

— Так, кое-какие вещи здесь, их немного, — Ариадна вкатила в коридор синий чемоданчик. — Банковская карта с пин-кодом на их нужды вот. А вы, молодые люди, не просите лишнего — я не миллионерша, — она развернула к себе мальчишек за плечи и внимательно заглянула в глаза каждому. — Не доставляйте Славочке проблем, ясно? — женщина на прощание чмокнула каждого в макушку. — Девочка, я пока что не знаю, когда вернусь. Надеюсь, недельки через две, но ничего не гарантирую. Любочка присмотрит за магазином, а мальчишки на тебе, — она подтолкнула их и вручила карточку в конверте.

— А как же ваши коты?

— Коты? Ах коты… не переживай, я отдала их другой подруге.

На том и распрощались, когда за Ариадной закрылись дверцы лифта, и Мирослава осталась наедине с детьми.

«Надеюсь, я выживу… Интересно, каково приходится матерям-одиночкам?» — втроем они еще с минуту смотрели друг на дружку, переводя взгляды.

— Добрый вечер, я Мирослава. Есть хотите? — спросила она, глядя на старшего.

Кирьян пожал плечами.

— Ты умеешь готовить? — в его голосе звучало сомнение.

— Не шеф-повар, но кое-что приготовить смогу, смотря что вы хотите.

— М-м-м… я не против спагетти с сыром, — задумчиво сказал Матвей.

Кирьян снова пожал плечами, ему было абсолютно все равно. Главное, чтобы съедобно.

На плече у старшего висела сумка с ноутбуком, поэтому пока Слава готовила ужин, а Матвей ей помогал, точнее, просто крутился рядом, Кирьян сел за кухонный стол, отодвинул открытый ноут Славы и достал свой. Следующие минут тридцать он внимательно читал одну из статей Википедии.

Когда Мирослава случайно увидела, на каком сайте он сидит, то сильно удивилась. Как ей казалось, в таком возрасте мальчишкам интересно все что угодно, кроме истории России и Европы. Но нет, Кирьян внимательно читал, стараясь не отвлекаться, даже когда она поставила перед ним полную тарелку спагетти с плавленым сыром и зеленью.

Матюха уминал свою порцию за обе щеки, закусывая нарезанным салатом. Мирослава же с Кирьяном скучающе ковырялись вилками в тарелках.

— А почему ты одна живешь без мужа? — вдруг спросил Матвей, утирая рот протянутой салфеткой. Он не обратил внимания на строгий взгляд, которым его одарил брат.

— Потому что не встретила такого человека, с которым бы хотела жить вместе.

— Ну да, постоянно видеть друг друга — тоска смертная, даже соскучиться не успеешь. Хотя, если жить в замке, то муж в одном крыле, жена в другом. Встречаться придется изредка, — беззаботно продолжил Матвей.

Мирослава удивленно вскинула брови и уже хотела было сказать что-то вроде: «Такие разговоры не для детей, и откуда шестилетнему мальчишке знать». Но ее опередил Кирьян:

— Брат прочел недавно книжку фэнтези и теперь бредит драконами с рыцарями.

— Ясно. Кому-то действительно так удобно жить, чтобы встречаться иногда, а кому-то этого мало, — проговорила девушка. Она относила себя к той категории людей, которых, как ей казалось, очень немного: одиночки, привыкшие не делить квартиру со спутником или спутницей.

— Ты хорошо готовишь, — отметил все таким же скучающим тоном Кирьян.

Должно быть, Слава слишком задумалась, поэтому не заметила, как быстро мальчишки умяли свои порции. Она убрала пустые тарелки со стола и пока мыла, не заметила, что в ее бокале слегка уменьшилось вина.

Для детей она отвела комнату, где обычно ночевал Антон, а ему сказала, что в ближайшее время никаких ночевок у нее не светит, потому что ей нужно присматривать за племянниками соседки.

Ночью Москву накрыл ливень с громом и молниями, Слава в принципе не боялась их, но сегодня ей стало действительно страшно. А когда в полумраке на пороге комнаты появился перепуганный и взъерошенный Матвей в пижаме, Славу окончательно проняло.

— Боишься? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Угу, можно я останусь? — он переминался с ноги на ногу.

— Наверное, можно, если ты не пихаешься.

Матвей быстро подошел к кровати и забрался под соседнее одеяло.

— Нет, я смирный, — он расплылся в довольной улыбке.

— Матюха, иди обратно в комнату, нечего мешать Мирославе, — строго сказал Кирьян, появившись в дверях.

— Иди к нам! — позвал его брат. — Слава, ты же не против? Ему тоже страшно, но он никогда не признается, — прошептал Матвей, укрываясь одеялом с головой, когда в небе прогремело так, что стекла задрожали.

— Иди ложись, спать хочется… — обратилась Слава к старшему, повернувшись к нему спиной и закрыв глаза.

Она услышала, как Кирьян обошел кровать и устроился с другого края. Матвей лежал посередине. Перед тем, как она заснула, Кирьян недовольно шепнул брату:

— Хитрости тебе не занимать.

Во сне Слава снова видела черные тени…

— Непростая гроза. Ищейки подрядили магов. Из-за молний наши защитные амулеты будут некоторое время неисправны. Не говоря о том, что пока погода не улучшится — я не имею права не только колдовать, но и высовывать нос на улицу, иначе нас вмиг обнаружат.

— Я же говорил, что это прекрасная идея — провести ночь рядом с ней. Ее энергетические потоки ненадолго скроют нас от ищеек. Для этого даже не нужно целоваться, просто подержать за руку.

— Признаюсь, вы смогли удивить меня, Ваше Высочество. Но впредь нам нужно заранее продумать, что делать, если мы окажемся вдали от девушки. Ищейки не смогут наводнить город, их магия здесь не так сильна, тем более они задыхаются без нее.

— Я их прекрасно понимаю. Помнишь тебе, как магу, в первую неделю нездоровилось? Ты не вставал с постели, пока Ариадна выхаживала тебя, а когда твоя энергетика слилась с этим миром — все сразу наладилось. Как сказала ведьма, появился иммунитет. Но сильному магу, запертому в маленьком теле, очень тяжело. Я не представляю, каково это.

— Повезло вам, принц, что вы не я. Такое чувство, что меня постоянно лихорадит. Временами эти приступы проходят, но головная боль усиливается. Я пять дней в детском теле, но это лучше, чем быть котом.

***

На следующее утро дождь и гроза прекратились. Стало солнечно и тепло.

Рядом с Мирославой, сжав ее левую руку, спал Матвей, а за ним лежал и мирно дышал Кирьян.

Осторожно, чтобы не разбудить детей, Слава выбралась из кровати. Поправив съехавшее с плечика Матвея одеяло, девушка прикрыла дверь и ушла в ванную.

Она не знала, что приготовить им на завтрак, поэтому сделала большую сковородку омлета с колбасой, сварила сосисок и нарезала немного овощей с сыром на закуску.

Впервые она заботилась о таких маленьких мужчинах — тех, кто зависел от нее и нуждался в защите. Чувство было странным, но… приятным.

Быстро поев и сварив себе кофе, Слава села за ноутбук и стала вычитывать редакторские пометки в статье. Кое-что убрать, другое заменить, вот здесь добавить…

Она быстро щелкала мышкой и стучала пальцами по клавиатуре, пока из ее творчества не вышла «конфетка». Если все будет идти такими темпами, ей не придется ждать год или два, чтобы накопить денег на новую поездку.

С минуту она смотрела на отправленное шефу письмо, после чего снова застучала по клавишам, набирая статью. Журнал выходил раз в месяц, и у нее всегда было достаточно времени, чтобы закончить работу. Но тяп-ляп она никогда не писала, четко просматривая текст и поправляя его по сто пятьдесят раз.

— Доброе утро, — на кухню в синей пижаме со звездами вошел Матвей. Ему в руке не хватало только игрушки. Позади в ванной шумел водой Кирьян. На миг он выглянул с зубной щеткой во рту.

— Доброе, — Слава бросила на мальчишек быстрый взгляд и продолжила печатать. — Завтрак на плите. Матвей, пусть тебе поможет Кирьян.

На столешнице рядом с плитой стояли чистые тарелки со столовыми приборами.

— Я и сам могу, — Матвей выпятил грудь и взялся за лопатку, но его опередил брат.

— Не дорос еще, садись, — приказал, как отрезал, Кирьян.

— Ты никуда сегодня не пойдешь? — спросил у хозяйки Матвей, наблюдая, как быстро двигаются по клавиатуре ее пальцы.

— Нет, а что?

— Может быть, сходим в парк или что у вас тут есть за интересные места? Мы с тетей Ариадной никуда не успели.

— Разные места, смотря куда именно ты хочешь. У Кирьяна есть ноутбук, поищите и сделайте выбор, — она говорила медленно и хмурилась.

— Хорошо, — Матвей кивнул.

— Кирьян, помой посуду, — попросила Слава.

— Что сделать? — плечи мальчика напряглись, а волосы как будто встали дыбом. Слава посмотрела в его холодные голубые глаза: он напомнил Владыку, у кота тоже было подобное выражение недовольства.

— Ты с братом поел — помойте после себя. Здесь слуг нет, я вам няня, а не уборщица.

— Ладно… — пробубнил он себе под нос и принялся с остервенением мыть посуду. Но ни одной тарелки не разбил.

***

Мирослава едва покончила со второй чашкой кофе, когда к ней из зала пришли мальчишки.

— Мы решили, что хотим побывать везде. Москва большая, — озвучил решение Матвей, лучась предвкушением неизведанного. А вот Славе захотелось завыть в голос. День обещал быть тяжелым, и она мысленно прикидывала, сколько успокоительного придется выпить.

«Мегаполис» для девушки — синоним слов «кошмар» и «толпа». Но что делать, мальчишкам все интересно.

Они побывали на Красной площади, зашли в собор Василия Блаженного, прогулялись до Большого театра, затем заглянули в «Дом Книги» на Лубянке. Там Слава застряла у стенда с журналами, с гордостью разглядывая обложку с изображением фьордов³, на которой было написано «Дальняя дорога», а на предпоследней странице красовалась ее статья с путеводителем.

— Ты это читаешь? — спросил Кирьян. У него в корзинке лежало несколько книг разных направлений: от учебника по русскому языку и математики до широкого в дорогой обложке альбома, посвященного изобразительным искусствам. Слава догадывалась, что Кирьян разносторонний мальчик и, возможно, тот еще ботаник.

— Это журнал, для которого я пишу статьи. Вот эту, — ткнула пальцем, — написала я. — девушка развернула журнал, и он быстро забрал его, вчитываясь в текст.

Матвей стоял перед стеклянным шкафом и разглядывал железных солдатиков в форме разных эпох, здесь же находились монеты.

— Хм, написано сказочно. Но познавательно, там действительно так красиво? — спросил Кирьян.

— Еще лучше. Ни одно изображение не передаст той красоты, которую мы видим своими глазами, — она положила журнал в его корзинку, и они пошли на кассу.

Матвею понравился черный блокнот с изображением черепа, к которому Слава купила красивую, истинно мужскую ручку, оплатив всё картой Ариадны Николаевны.

Дальше они дошли до Китай-города, где пообедали в кафе, притаившимся среди узких улочек. Матвей крутился на стуле и вертел головой по сторонам. Особенно его привлекли девушки за соседним столиком в коротких платьях и юбках.

— Не пялься, это неприлично, — одернула его Слава, когда принесли заказанную еду.

— Но они практически не одеты, почему ты такое не носишь? — шепотом спросил Матвей, тыкая вилкой в творожные сырники с шариком мороженого. Рядом стояла плошка со сгущенкой.

— Потому что сейчас лето, и им жарко. А я не люблю носить открытую одежду, мне некомфортно, когда на меня смотрят люди, особенно всякие мужики, — сегодня Слава надела потертые джинсы с прорезями, кеды и футболку с мрачным принтом.

— Но мы же с тобой рядом, нас ты тоже стесняешься? — наивно хлопая глазами, спросил Матвей.

— Ну, если бы вы были взрослыми мужчинами, мы бы вообще рядом не сидели, ешь давай, а то остынет. Вон, Кирьян уже почти закончил. А вы хотели еще пойти в зоопарк и планетарий, — при упоминании последнего Кирьян встрепенулся.

От зоопарка мальчишки были не в восторге: хмурились, недовольно поджимали губы, пока не получили по порции холодного мангового смузи.

— Не нравится мне, что животные в клетках. Им там плохо, — сказал Матвей; одной рукой он крепко держал Славину, а второй пластиковый стакан с крышкой, потягивая напиток из трубочки.

— Я тоже… и вообще, не люблю я зоопарки.

— Зачем тогда ты повела нас туда, куда сама не хотела? — спросил Кирьян.

— Вы там ни разу не были, сами сказали, что все интересно.

— Ты всегда делаешь то, чего не хочешь?

— Нет, с чего бы? Но это мелочь, которую можно потерпеть. Мы ведь не собирались торчать там весь день.

— Не собирались… — Кирьян отчего-то тяжело вздохнул.

А вот из планетария они вышли перед самым закрытием, когда на улице совсем стемнело. Кирьян и Матвей были в шоке от увиденного. Оба еще некоторое время молчали, переваривая бушевавшие внутри них эмоции. Слава вызвала такси, и через час они подъехали к дому.

— Нужно зайти в магазин, — и девушка потянула за собой еле передвигающего ноги Матвея. Кирьян тоже был уставшим и полусонным. «Весь день на ногах — еще бы они не устали», — с усмешкой подумала она, нагружая тележку продуктами.

Кое-что по своему вкусу докладывал Кирьян, а именно: банки со свежевыжатым соком, упаковку дорогого сыра, не менее дорогую банку с джемом. Он уже потянулся к полке с винами, когда Мирослава перехватила его за запястье.

— Ты аристократ? — вопрос был задан в шутку, но мальчишка враз побледнел и стал воровато осматриваться по сторонам, втянув голову в плечи.

— Просто я читал, что к белому вину хорошо подходит определенный сыр, а если купить свежий хлеб, намазать джемом, а еще виноград…

— Вино у меня дома есть, больше не надо. Будешь совершеннолетним — повторишь эти покупки.

Кирьян пожал плечами и отошел от полки с алкоголем, Матвей крутился рядом со стендом с шоколадками, но никак не мог выбрать, пока не схватился за голову и не ушел.

— Что это с ним? — шепотом спросила у Кирьяна.

— Не смог выбрать. У вас здесь столько всего — глаза разбегаются. Мы многое не пробовали.

«Ну, прямо как из пещеры вышли».

Теперь они замерли перед холодильниками с мороженым, и тут сама Мирослава призадумалась, пока ее и Матвея не оттолкнула дородная дама с полной тележкой.

— Не одни стоите, чего замерли как вкопанные? Что за люди пошли! — недовольно проговорила мадам, хватая две большие коробки с мороженым, а потом несколько пакетиков. — Чё вылупилась на меня? Приперлась и думаешь, весь магазин для тебя и твоих малолеток?

— Магазин — это общественное место, где может находиться любой. И правила вежливости никто не отменял, — спокойно ответил Кирьян.

— Чего? Еще поучи меня, сопляк, прочь с дороги, — «корова» двинула тележку и, если бы Слава не дернула Кирьяна за локоть, то ему бы проехались по ноге.

Щиколотку полоснуло острой болью от колесика, и Слава охнула, поморщившись.

— Вот грымза, — прошипел Матвей.

— С тобой все в порядке? — обеспокоено спросил Кирьян. Его крепко обнимали за плечо, Слава сделала глубокий вдох, смахнув сбежавшую по щеке слезу.

— Сойдет, надо будет дома мазью намазать или пакет с замороженными овощами приложить. Матвей, ты выбрал, какое будешь? — она, хромая, доковыляла до тележки, опираясь на ручку.

— Да, попробую фисташковое, шоколадное и…

— Много не набирай, ты все равно за раз не съешь, — Слава улыбнулась и погладила его по голове.

На кассе им снова не повезло: они стояли за той самой крупной женщиной. Пока она доставала свои продукты, Слава хмуро на нее смотрела и в своем недовольстве была не одна. Кирьян осторожно взял ее под руку, а Матвей пролез между тележкой и девушкой.

— С вас четыре тысячи семьдесят пять рублей и тридцать копеек, — проговорила полусонная кассирша.

— Чего? За что это? Вот за этот пакет с беконом или за упаковку сыра? С ума сошли такие цены навешивать, где скидки? — начала возмущаться она.

Слава уже поняла, что дамочка относится к тому типу людей, которые отличаются особо склочным характером. Им лишь бы с кем-то поскандалить, эдакие энергетические вампиры нашего времени.

— Женщина, я вам русским языком озвучила цену. Никаких скидок не предусмотрено, платить или нет, дело ваше. Я выполняю свою работу.

— Вы плохо ее выполняете, дайте мне пакеты бесплатно!

— Пакет стоит по рублю каждый.

— Ну, точно грабеж, что тут у вас за шарага? Мало того, что всякую бедноту пускаете в рванье с сопляками, так еще и пакеты по рублю! — она бросила взгляд на Славины джинсы. Но она широко зевнула, сделав вид, что ей не интересно, и отошла за соседнюю кассу, куда пришел другой кассир, и им не пришлось стоять за неприятной дамой.

Мальчишки ловко засовывали покупки в пакеты. Когда Мирослава протянула карту постоянного покупателя со скидкой в десять процентов, ее углядела склочница — и все началось по новой.

Славе стало жаль бедную кассиршу, ей попался такой тяжелый покупатель.

— Эй ты, дай мне карту со скидкой! — требовательно сказала дамочка, уставившись на Славу.

— С чего бы? — деланно удивилась девушка, беря Матвея за одну руку, а в другой держа более тяжелый пакет.

— А что, жалко, да? Жадная? Смотрю, своим детям не смогла позволить накупить столько мороженого, небось, каждую копейку считаешь? Ну и ладно, не больно-то надо. Вали отсюда, — и она отвернулась от нее.

— Чтоб у тебя язык отсох, корова, — пробормотал Кирьян.

— Кир… — одернула его Слава, но было поздно, «корова» его услышала.

— Ты чего сказал, ничтожество? — она бросила свой пухлый кошелек и подошла к Кирьяну, схватив его за ворот клетчатой рубашки.

— Сказал, чтобы у такой коровы, как ты, язык отсох, слишком много на нем грязи. Видать, никто давно не чистил, пойди купи себе мыло, простолюдинка, — цедя каждое слово и при этом улыбаясь, проговорил Кирьян.

— Отпустите ребенка немедленно! — Слава схватила женщину за запястье и сжала его, заслоняя собой мальчика.

— Какая мать, такие и дети. Шалава! — она оттолкнула Кирьяна, но Слава удержала его, не дав упасть.

— Пошла ты, корова! — ответила Слава и отвернулась, чтобы сделать шаг к дверям.

Волосы на затылке всколыхнул незримый порыв ветра, запахло электричеством, и в магазине на мгновение погас свет, а когда включился, то все увидели, что на полу с зажатой в руках новенькой кастрюлькой валялась «корова».

Матвей рассмеялся, увидев, как ее юбка задралась, показав всем далеко не стройные ляжки. Кирьян тоже усмехнулся, он потянул Славу за руку, и они наконец-то покинули магазин.

— Ну дела… — пробормотала девушка. — Вот и ходи после этого в продуктовые, попадется какая-нибудь… — ей очень хотелось выругаться как следует, но не при детях.

— Что с нее взять, обычная жирдяйка. Открыла собственное ателье и теперь считает себя деловой женщиной. Думает, что все ей в ножки должны кланяться, — пояснил Кирьян.

— А ты откуда знаешь? И вообще, что за грубые выражения? Лучше бы промолчал. С такими бесполезно разговаривать, они кроме самих себя никого не слышат, — отчитала его Слава.

— У нее из открытого кошелька карточка с названием ателье вывалилась, когда она его бросила на кассе. Я не собираюсь всю жизнь терпеть таких людей, они должны знать свое место. Вечно молчать тоже не выход, — как-то слишком по-взрослому проговорил Кирьян, — к тому же, она сначала задела тебя тележкой умышленно, а потом хотела припечатать кастрюлей по голове. Думаешь, это нормально?

Про кастрюлю Мирослава узнала только сейчас и была действительно шокирована.

— И что прикажешь делать? Если бы она тебя ударила? Ждать, когда охрана вызовет стража правопорядка, и потом нас отправят куда-нибудь, потому что ты не наш опекун, а нянька?

— Ты прав. Я не подумала. Спасибо, что заступился за меня, — Слава коснулась его щеки, и Кирьян оцепенел, не моргая смотря ей в глаза.

— Я устал… — прервал их Матвей, и пришлось немедленно идти домой.

Сегодня мальчишки спали как убитые, их хватило только на душ. Даже мороженое не поели.

А Мирослава долго лежала в постели, прокручивая в голове ситуацию с покупательницей. Щиколотка нещадно болела, пришлось как следует намазать ее разогревающей и ужасно пахнущей мазью, а затем забинтовать. «До чего странные дети, а с другой стороны, что я могу знать о поведении нормальных детей? Я ведь с ними не общаюсь».

Ночью ей снова приснился тот самый стол, за которым сидели Владыка и Бегемот, но в этот раз за ним, скрытые тенями, находились мужские фигуры. Они пили вино, ели сыр с джемом и багет, которые она купила в супермаркете, и разговаривали.

— Обрюзгшая тварь, посмела не только оскорбить, но и наехать на беззащитную девушку, — рычал повернутый к ней спиной брюнет с едва достающими до плеч волосами.

— Чего еще ждать от простолюдинки. Но я не понимаю, отчего Мирослава предпочла смолчать, нежели ответить как полагается. Хотя эта недостойная не заслуживает такой чести, — лица второго она тоже не видела, у него были длинные светло-русые, почти белые волосы. На указательном пальце левой руки — массивный перстень, в оправе которого сверкал черный камень.

— Ведьма велела оставаться нам подле нее столько, сколько потребуется. У нее действительно умерла родственница.

— У ведьм это часто случается, несмотря на то, что в этом мире со слабым уровнем магии они продолжают оставаться долгожительницами.

— Как тебе сегодняшний день?

— Вышло очень познавательно. Особенно место, где я увидел всю необъятность этого мира. Невероятно. Ты мог бы быть более спокойным, а не так откровенно глазеть по сторонам, для принца это неприлично.

— Не знал, что мой титул снова в чести, я полагал, что мы наконец-то перешли на «ты».

— В любом случае будь осторожнее. Хотя, признаюсь, и в этом невинном облике ты прекрасно справляешься со своей ролью. В таком виде мы остаемся в здравом уме и без кошачьих инстинктов. Смотри, не потеряй свой артефакт.

— Не потеряю, — он вытащил из-за ворота шнурок с черным крестом. — Ты слишком серьезен. Впрочем, она по этому поводу ничего не сказала. Ты подставил нас, применив магию. Не удивлюсь, если на утро район оцепят ищейки и будут заглядывать в каждый подъезд и квартиру. Нам необходимо срочно убраться. И не одним, а вместе с девушкой.

— Не стоит волноваться, дорогой принц, все исправимо. Завтра узнаешь.

Мирослава утонула в их легком смехе и дальше спала без сновидений.

***

С утра Слава затеяла стирку, а пока машинка прокручивала и сушила белье, устроилась на мягком ковре на балконе с широкой подушкой под головой, занявшись чтением книги о картах Таро. Разбросанные прямоугольники карт с пестрыми изображениями валялись у нее в ногах. Она пыталась сделать расклад, но толкование было таким сумбурным, что Слава не выдержала и отбросила колоду вместе с книгой. Включив спокойную музыку, она прикрыла глаза.

Девушка встала раньше обычного, и теперь ее немного клонило в сон. Мальчишки пока не проснулись, завтрак она еще не готовила, ограничившись чашкой кофе с булочкой. Слава задумалась. В последнее время ей стали сниться странные сны: то она видела разговаривающих котов, то спины мужчин. Но смысл их разговора всегда ускользал, и на утро она ничего не помнила.

— Слава, где ты? — ее дрему прервал обеспокоенный голос Матвея.

Мальчик стоял посреди кухни в пижаме, но не видел ее. Рядом с открытым холодильником топтался нахмуренный Кирьян. Наконец, он вытащил несколько яиц, готовый салат в упаковке. Вынул сковородку из духовки, включил плиту и принялся шустро разбивать яйца. Через несколько минут яичница зашкворчала.

— Ай! Брызгает, — Матвей отпрыгнул от брата и уселся за стол.

— А ты не стой близко, — он поискал в ящиках крышку и накрыл ею сковородку. — Где она может быть?

— Может, ушла в магазин?

— Не думаю, — Кирьян хотел поддеть лопаткой яичницу, когда на его плечо легла рука Славы. Он доставал девушке до груди, сейчас она стояла позади.

— Неужели сегодня готовишь ты? — дыхание девушки коснулось его затылка, и Кирьян вздрогнул.

— Д-да, мы думали, тебя нет дома. Где ты была? — он наконец-то поддел яичницу, чтобы та не сгорела, и повернул рычаг на плите, уменьшив огонь.

— На балконе лежала, поэтому вы меня и не увидели, — у нее был нежный и приятный голос. Руку она по-прежнему не убирала с его плеча, а потом легонько погладила его по голове, хваля за самостоятельность, и присела за стол рядом с Матвеем.

Мальчишка сразу же к ней потянулся и обнял за плечи.

— Я думал, ты ушла, — в его глазах был страх.

— И что? Я бы вернулась. Ты ведь не один, а с братом, — успокоила она, заглядывая в серо-зеленые глаза.

— Он — не ты. Сегодня пойдем куда-нибудь? Я хотел себе новую рубашку…

Мирослава посмотрела на Кирьяна. Мальчик выключил плиту и положил на тарелки яичницу.

— У нас достаточно вещей, — он строго взглянул на младшего, сев за стол.

— Ну и что? — возмутился тот.

— Если Кирьян не против, то можем съездить в торговый центр и купить вам не только одежду. Вы надолго у тети Ариадны?

— Вероятно… — неуверенно ответил Кирьян.

— Так поедем? — Матвей нетерпеливо заерзал на диване, ковыряя вилкой в тарелке.

— Ладно… — пробубнил Кирьян. — Только доедим.

Слава улыбнулась, и пока они ели, быстро переоделась и собрала небольшой рюкзачок.

В магазине у Матвея от удивления открылся рот, он смотрел на стеклянный потолок, под которым висели огромные листья и цветы, украшающие торговый центр. Разглядывал пеструю толпу людей и забрасывал Славу вопросами. Она держала их за руки, чтобы мальчишки не потерялись.

Почти через два часа гуляния и примерок они уселись в одной из кафешек, где готовили блинчики. Матвей сначала с интересом наблюдал, как прямо при нем их выпекают и начиняют, а затем осторожно попробовал первый кусочек.

— М-м-м… так вкусно, — промычал он.

Кирьян был более сдержанным и неторопливо смаковал. Ему тоже купили новых вещей. Многие мамаши в магазине оборачивались, с восхищением разглядывая этого красивого мальчишку. Слава чувствовала удовлетворение, как если бы Кирьян был ее собственным сыном.

«Оказывается, поход по магазинам с детьми — это не так тяжело», — подумала она, когда они направились в кинотеатр на фэнтези-фильм.

После него Кирьян вышел абсолютно обескураженным.

— Даже не знал, что такое может быть. Все детали дракона можно рассмотреть, а если бы в живую?

— Наверное, было бы очень страшно. Я не встречала драконов, только в сказках, — ответила Слава, посмеиваясь.

— Хотела бы увидеть их по-настоящему? Я имею в виду, если бы они существовали? — Матвей потянул ее за руку.

— Не знаю…

Дома Мирослава первым делом принялась отрезать бирки, поочередно раскладывая вещи в две ровные стопочки. Это занятие было таким умиротворяющим, что вызвало приятное и странное чувство, как когда-то — она любила и встречалась с человеком, думая, что у них есть будущее. Но не сложилось. Вот и теперь ей было уютно, спокойно. В соседней комнате мальчишки о чем-то разговаривали, возможно, играли, а она, как заботливая нянька, складывает их вещи. За этим занятием ее застал Кирьян, глядя, с каким трепетом девушка прижимает рубашку Матвея к груди, складывая рукава крест-накрест.

— Есть хочешь? — не отрывая взгляд от одежды, тихо спросила Мирослава.

— Нет, спасибо. Наелся блинами, надеюсь, попробую их еще раз. Ты умеешь печь? — он взял стопку готовой одежды.

— Если попробую, то все должно получиться. Я давно их не готовила. Последний раз — когда училась в школе, но тогда они получились так себе, хоть и съедобные.

— Я заметил, что ты не слишком много ешь. Придерживаешься какой-нибудь диеты?

— Нет. Просто ем часто и понемногу.

— Если что, то худеть тебе не стоит, ты и так… симпатичная.

— Наверное. Но я не всем нравлюсь. Я не мужская мечта, — она невесело улыбнулась.

— Почему? Конечно, твои рисунки на теле очень необычные и волосы короткие, но это не повод называть тебя уродиной, — он сел рядом с ней.

— Мой бывший молодой человек считал иначе, и не один он так думал…

— У тебя было много мужчин? — Кирьян деланно удивился.

— Немного, и сплошь неудачные отношения.

— Хм, ты не похожа на распутную девушку. Странно слышать это, — он нахмурился.

— А мне странно слышать подобные вопросы от десятилетнего мальчика, — она многозначительно на него посмотрела.

Кирьян тут же замолчал и ушел в комнату, а на столе завибрировал мобильный.

— Слава, котенок! Привет!

— Добрый день, Ариадна Николаевна, — Слава прикусила ноготь на большом пальце.

— Прости, что не позвонила раньше, с мальчишками мы обычно переписываемся, а нормально поговорить получилось только сейчас. Столько всего навалилось, — пожаловалась женщина.

— Ничего страшного.

— Ты моя девочка. У меня к тебе будет еще одна просьба. Мне звонили из Подмосковья. Помнишь, у меня дачка небольшая. Так вот, там проводят какие-то работы, то ли с электричеством, то ли канализацию подключают. Не могла бы ты туда съездить и присмотреть, проверить? А то это электричество такая опасная штука, еще не дай бог где-нибудь перемкнет, искра — и дом сгорит.

— Ну… а где ключ от дома взять?

— Так у Любы есть, но они с мамой сами уезжают куда-то на неделю. У нее отпуск, магазин я доверить никому не смогла, поэтому разрешила закрыть его. Сама понимаешь, снова приходится тебя просить. Прости меня, деточка.

— Хорошо, заберу. Скиньте тогда адрес смс-кой. Там хотя бы жить можно? В доме?

— А как же, все удобства есть. Водонагреватель есть. Если вдруг отключат свет, то там полно свечек, холодильник я купила в прошлом году, но сама понимаешь — продуктов нет. Может, какие макароны завалялись, но ты не переживай. Там от станции не так далеко идти, а мальчишки помогут. Если что, будете на велосипедах ездить за продуктами. У тебя ведь машины нет?

— Нет, только права, но, если что, попрошу друга. Подвезет нас, не пропадем.

— Это тот, который Антон?

Слава почувствовала в ее голосе недовольство.

— Он самый.

— Ладно, только смотри. Кирьян и Матвей могут быть ревнивыми. Маленькие, а мужчины. Разберетесь. Но в доме нет батарей, он летний, поэтому только обогреватели и пледы с одеялами.

— Я вас поняла, позвоню Любе и заберу ключи.

— Спасибо, киска, береги себя. И вообще, нечего сидеть и тухнуть в этой проклятой Москве. Дышать нечем, к тому же с детьми.

— Я вас поняла.

— Ну, всего хорошего, езжайте прямо сегодня, как раз пробок нет. Целую!

Мирослава посмотрела на экран телефона и, смахнув челку с глаз, тяжело вздохнула. Делать было нечего. Антон на работе и отвезти их не сможет, а значит, придется добираться своим ходом.

«За что мне все это?!» — мысленно взвыла она.

Вещи собрали на удивление быстро. Мирослава не знала, на сколько дней уезжают, но прихватила самое необходимое, уместив все в спортивный рюкзак.

Уже сидя в электричке и держа чемодан мальчишек между коленями, Слава пожалела, что не купила им удобных сланцев, а заодно кепок с солнцезащитными очками.

Станция «Белые столбы» встретила их двумя супермаркетами, в которых можно было закупиться продуктами. Любочка оказалась так любезна, что сама заскочила к Славе домой и занесла ключи, пожелав отличного отдыха в Подмосковье. А она с мамой уезжает на целую неделю в Крым.

Слава ей не завидовала — не выносила жару и с детства терпеть не могла ощущение липкости, остававшееся после купания в соленой воде. Ей по вкусу были озера или реки. В украинской деревне это было настоящей радостью: как следует искупаться в жаркий день, а потом сидеть и жевать теткины бутерброды, хрустеть домашними огурцами, запивая все холодным компотом.

Деревня Артемьево оказалась местом, где прекрасно уживались огромные каменные дома обеспеченных людей, защищенные высокими железными заборами, и простые деревянные домишки с покосившимися оградами, расписными ставнями с выцветшей краской. Старожилы соседствовали с магазинами, где постоянно толпился народ.

— Где дом тети Ариадны? — спросил Матвей, крепко держа Славу за руку и осматриваясь.

— Судя по навигатору, идти минут пятнадцать. Тут где-то недалеко, — пояснила она, оглядываясь по сторонам. — Но сначала купим продукты. Вряд ли у Ариадны Николаевны в шкафу завалялось что-нибудь съестное.

— Надеюсь, в этот раз обойдется без грубых дамочек, — пробубнил Кирьян.

— Я тоже, — она ободряюще похлопала его по плечу, и они вошли в «Пятерочку».

В этот раз им действительно никто не мешал и не оскорблял, правда, пришлось дольше постоять на кассе, но зато они спокойно вышли из магазина с несколькими наполненными едой пакетами.

Из дома открывался прекрасный вид на холм, над которым возвышался дуб. К одной из его толстых ветвей была привязана плотная веревка-тарзанка. В детстве на Украине Слава частенько каталась на такой и прыгала в воду, но под этим дубом темнел овраг. Он уходил в низину, где блестел небольшой пруд, окруженный густой стеной темного леса.

«Прямо как в сказке про Красную шапочку», — думала Слава, жадно вдыхая витавший в воздухе аромат хвои, прислушиваясь к жужжанию насекомых, стрекоту кузнечиков. Больше всего ее порадовал дом Ариадны в деревенском стиле: бревенчатый, из старого, местами потрескавшегося дерева, с облупившейся синей краской. Вдоль сооруженного из старых досок забора кустилась малина и росло несколько высоких сосен. Скрытый в их тени, дом казался мрачным. На калитку выходило два замутненных пылью окна со скрипучими ставнями, разукрашенными сине-серыми узорами, а сбоку, под козырьком находилась дверь. Солнечный свет скользнул по круглому чердачному окошку, и Слава заметила с обратной стороны кружевную занавеску. «Может, на чердаке есть спальня?»

Внутри, к ее удивлению, оказалось не так пыльно. Обитые вагонкой стены украшали всевозможные тарелки из разных стран, деревянные поделки, флажки и даже несколько вымпелов. При входе располагалась уютная кухонька с круглым столиком. В углу стоял небольшой холодильник с магнитиками в виде подков и прочих оберегов, рядом туристическая плита на две конфорки и старенький обогреватель еще советского производства. На полу лежал домотканый половичок из разноцветных полос.

Узкий коридорчик вел в спаленку с продавленным диваном, прикроватной тумбочкой и платяным шкафом. На чердаке действительно оказалась полноценная комната с низким потолком. Здесь же были и две узкие деревянные кровати, комод, обклеенный потускневшими от времени и солнечного света наклейками из-под жвачек. Внутри него Слава нашла пропахшее лавандой постельное белье и вручила его следовавшим за ней по пятам мальчишкам. Те быстро разложили вещи, и каждый занял свою койку.

— Здесь душно, — пожаловался Матвей.

— Зато ночью можно спать с открытым окном, к нему и сетка от насекомых прибита, — успокоил Кирьян, надавив на оконную задвижку. Та неприятно скрипнула, и он открыл окно на себя.

Матвей включил кнопку торшера между кроватями, но тот не загорелся:

— Точно! Электричества же нет.

На первом этаже за дверью рядом с кухонькой обнаружилась полноценная душевая с туалетом. Из крана в раковину текла и холодная, и горячая вода, несказанно обрадовав Славу. В детстве она не раз мылась в тазу и бегала в уличный туалет, пугаясь его темноты и заползших туда насекомых или лягушек.

Все продукты перекочевали в холодильник, а к вечеру по улочке прошелся мужчина в костюме электрика с сумкой на плече. В доме появился свет, никаких искр и неприятностей не было.

Спать на новом месте Мирослава ложилась, прислушиваясь к звукам за приоткрытым окном: стрекотание сверчков, шелест травы и деревьев, шум ветра, а сверху доносились обрывки разговора мальчишек. От их шагов скрипели половицы. Дом ей понравился, и в таком месте на нее должно снизойти вдохновение. Не зря она взяла с собой ноутбук.

Во сне Мирослава снова увидела сидящих к ней спиной мужчин. В этот раз они ничего не пили, но на столе лежало несколько оберток от мороженого.

— Она странная, — проговорил темноволосый, поедая хрустящий стаканчик.

— Мне так не кажется. Очень милая, заботливая, опытная, раз было несколько мужчин. Никогда не думал, что такой, как ты, из-за этого отвергнет девушку или будет ее осуждать. Не забывай о том, что нам сказала ведьма. Здесь другой мир, и люди живут с кем хотят. Эта девушка лучше и привлекательнее той, которую тебе прочили в жены, или предпочитаешь вернуться? Могу это устроить. Лично я останусь. Здесь очень интересно и необычно, а ко всему прочему удобно жить, не используя магию, — спокойно сказал светловолосый, перекинув косу через плечо.

— Я не жалуюсь, она действительно хорошая. Я немного растерялся, странно ощущать себя в маленьком теле. Сразу хочется превратиться в несмышленыша, о котором будут заботиться, любить, и не будет никаких проблем, потому что есть взрослые.

— Ваше Высочество, вы — настоящий ребенок. Ваш отец явно поторопился с женитьбой, следовало найти вам няньку.

— Вы просто невозможный собеседник. Стоит нам преодолеть эту стену, как вы снова ее возводите. Говоря простым языком, ты меня достал своим высокомерием! Постоянно умничаешь, делаешь такое взрослое лицо, хотя это явно не идет десятилетнему.

— Что поделать, если я умнее тебя, — он улыбнулся, повернув лицо в профиль, и это был профиль очень привлекательного мужчины.

— Когда ей вдруг позвонила ведьма, и мы оказались здесь, это и был твой план — убраться подальше из города, пока по району шляются ищейки? Долго нам тут торчать?

— Сколько понадобится. Но я не думаю, что долго. Мне некомфортно быть подростком. У меня есть свои потребности.

— Какие же?

— Как у любого взрослого мужчины и, думаю, в этом мне поможет наша спутница.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что намерен открыться ей? Ведьма сказала привыкнуть, узнать ее получше.

— Я уже узнал и не намерен тянуть. Мне дорога моя голова, и я пойду на все, чтобы она осталась на месте. Поэтому если ты не решишься раньше, то это сделаю я. Уверен, ей понравится. У нее никогда не было близости с сильным магом. А ты можешь и дальше оставаться в юном теле и тупеть на глазах.

— Как ты смеешь! Она не заслуживает подобного к себе отношения. Эта девушка неосознанно подвергает свою жизнь опасности, пока мы рядом.

— С каких пор ты стал думать о ком-то, кроме себя? Я вас не узнаю, Ваше Высочество.

— Зато я слишком хорошо понял, кем являешься ты. И не дам ее в обиду.

— Посмотрим, кто завладеет ее сердцем быстрее…

Примечания

3

Фьорд, также фиорд (норв. fjord) — узкий, извилистый и глубоко врезающийся в сушу морской залив со скалистыми берегами.