Маленькие женщины

Луиза Мэй Олкотт, 1868

«Маленькие женщины» – семейная сага, повествующая о судьбах четырех сестер Марч – добросердечной красавицы Мег, талантливой фантазерки Джо, кроткой и нежной Бет и «сорванца в юбке» Эмми. …Гражданская война идет далеко на Юге, но ее грозные отголоски достигли и дружной семьи небогатого провинциального пастора Марча – сам он ушел на фронт полковым священником, и жена с дочерьми, как и множество других американок, день за днем живут в страхе трагических известий. Однако никакая война не в силах помешать девочкам взрослеть и превращаться в юных девушек. Девушек с их обычными и трогательными девичьими мечтами и надеждами, радостями, горестями и, конечно, первой любовью… В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

Глава 3. Внук мистера Лоренса

— Джо! Джо! Где ты? — кричала Мег с нижней ступеньки чердачной лестницы.

— Здесь! — отозвался сверху хриплый голос, и, взбежав на чердак, Мег нашла там сестру, которая лежала, закутавшись в шерстяной платок, на старом трехногом диване возле освещенного солнцем окна, грызла яблоко и заливалась слезами над «Наследником Рэдклиффа» ^[13]. Чердак был излюбленным убежищем Джо, и сюда она обычно удалялась с полудюжиной яблок и хорошей книжкой, чтобы насладиться тишиной и обществом ручной крысы по прозвищу Скрэбл ^[14], которая жила поблизости и ничуть не возражала против присутствия Джо. Когда появилась Мег, Скрэбл юркнула в свою норку, а Джо смахнула слезы со щек и приготовилась выслушать новости.

— Такая радость! Только взгляни! Настоящий пригласительный билет! От миссис Гардинер, на завтрашний вечер! — восклицала Мег, размахивая драгоценной бумажкой, а затем с восторгом прочла ее вслух: — «Миссис Гардинер будет рада видеть мисс Маргарет Марч и мисс Джозефину Марч в своем доме на небольшом ужине с танцами по случаю Нового года». Мама согласна нас отпустить, но что мы наденем?

— Что ты спрашиваешь, когда и так знаешь, что мы наденем наши поплиновые платья, потому что других у нас нет, — отвечала Джо с набитым ртом.

— Жаль, что у меня нет шелкового, — вздохнула Мег. — Мама говорит, что, может быть, получу шелковое, когда мне исполнится восемнадцать. Но ждать два года… Это целая вечность!

— Я уверена, что наши поплиновые выглядят ничуть не хуже шелковых, и для нас они вполне сойдут. Твое совсем как новое, только вот я забыла, что прожгла свое сзади. Хоть дырка и залатана, здорово заметно. Что же мне делать?

— Тебе придется сидеть смирно и не поворачиваться спиной, а спереди все в порядке. У меня будет новая лента для волос, мама даст мне надеть свою булавку с жемчугом, а мои новые туфли — просто прелесть, и перчатки сойдут, хотя они и не такие красивые, как мне хотелось бы.

— Мои испорчены лимонадом, а новых взять негде, так что придется пойти без перчаток, — сказала Джо, которую никогда особенно не волновали ее туалеты.

— Ты должна быть в перчатках, иначе я не пойду, — решительно заявила Мег. — Перчатки даже важнее, чем все остальное. Без перчаток не ходят на танцы, и, если бы ты пошла без перчаток, это было бы таким унижением для меня!

— Но я же все равно не буду танцевать. И вообще, не люблю я бальные танцы. Что за удовольствие семенить под ручку по комнате! Я люблю скакать и выкидывать коленца.

— Ты не можешь просить у мамы новые перчатки; они такие дорогие, а ты такая неаккуратная. Когда ты испортила вторую пару, она сказала, что больше не купит тебе перчаток в эту зиму. Нельзя ли все-таки как-нибудь обойтись этой парой? — спросила Мег с тревогой.

— Я могу зажать их в руке, и никто не увидит, что на них пятна. Это все, что я могу сделать… Нет! Слушай, как мы можем устроиться: каждая наденет одну хорошую, а в руке будет нести одну плохую. Понимаешь?

— У тебя руки больше моих, и ты ужасно растянешь мою перчатку, — начала Мег, для которой перчатки всегда были больным вопросом.

— Тогда я пойду без перчаток. И наплевать мне, что скажут люди! — воскликнула Джо, снова взявшись за книгу.

— Хорошо, хорошо, я дам тебе мою! Только не сажай на нее пятен и веди себя прилично. Не закладывай руки за спину, не вытаращивайся ни на кого и воздержись от этой своей любимой присказки «Христофор Колумб!» ^[15], хорошо?

— Не волнуйся за меня. Я постараюсь держаться как можно чопорнее и не попаду ни в какие переделки, если, конечно, смогу. Теперь иди и ответь на приглашение, а мне дай дочитать эту замечательную историю.

И Мег отправилась, чтобы «принять с благодарностью» приглашение, оглядеть свое платье и, счастливо распевая, пришить к нему свою единственную рюшечку из настоящих кружев, пока Джо кончала свою книжку, четыре яблока и возню со Скрэбл.

Накануне Нового года в гостиной не было ни души, потому что обе младшие девочки присутствовали в качестве камеристок в комнате старших, поглощенных крайне важным делом — приготовлениями к вечеринке. При всей простоте их туалетов было немало беготни вверх и вниз по лестнице, смеха, болтовни, а на некоторое время дом даже наполнился сильным запахом паленых волос. Мег пожелала иметь несколько кудряшек надо лбом, и Джо зажала завернутые в бумажки пряди волос горячими щипцами.

— Разве должно так пахнуть? — спросила Бесс, усевшаяся на спинку кровати.

— Это влага высыхает, — пояснила Джо.

— Какой странный запах! Похоже на паленую курицу, — заметила Эми, с видом превосходства поглаживая свои собственные красивые локоны.

— Ну вот, а теперь я сниму бумажки — и вы увидите пушистое облако мелких колечек, — объявила Джо, отложив щипцы.

Она сняла бумажки, но обещанного «облака колечек» не оказалось — обожженные волосы остались в бумажках, и перепуганная парикмахерша положила целый ряд маленьких обгоревших комочков на туалетный столик перед своей жертвой.

— О-о-о! Что ты наделала! Все испортила! Как я теперь пойду? О, мои волосы! — причитала Мег, с отчаянием глядя на неровные завитки надо лбом.

— Не везет мне, как всегда! Зря ты меня попросила это сделать. Вечно-то я все испорчу. Ох, как мне жаль! Но щипцы оказались слишком горячими, и вот — я такое устроила! — стонала бедная Джо, взирая со слезами раскаяния на лежащие на столе черные блинчики.

— Ничего не испорчено, просто подкрути их и завяжи лентой так, чтобы концы чуть-чуть свисали на лоб, и будет выглядеть как по последней моде. Я видела, так многие девочки носят, — сказала Эми в утешение.

— Так мне и надо за то, что хочу быть элегантной. Лучше бы я оставила свои волосы в покое! — воскликнула Мег с досадой.

— Я тоже так думаю; они были такие гладкие и красивые. Но они скоро снова отрастут, — сказала Бесс, подбегая, чтобы поцеловать и утешить бедную стриженую овечку.

После разнообразных, не столь значительных неудач Мег была наконец готова, и объединенными усилиями всего семейства Джо была облачена в платье, а ее волосы уложены в высокую прическу. Обе выглядели очень хорошо в своих простых платьях — Мег в серебристо-сером, с кружевной рюшечкой и жемчужной булавкой, с синей бархатной лентой на голове, а Джо — в темно-бордовом, с жестким, почти мужским льняным воротничком и белой хризантемой в качестве единственного украшения. Каждая надела одну хорошую чистую перчатку и держала в руке другую, испачканную, и все сошлись на том, что вид у них был «вполне изящный и непринужденный». Туфли Мег на высоких каблуках были очень тесными и жали, хотя она и не признавалась в этом, а все девятнадцать шпилек в волосах Джо, казалось, впивались ей прямо в голову, что было не совсем приятно — но, Боже мой, будем элегантны или умрем!

— Желаю вам весело провести время, дорогие мои! — сказала миссис Марч, когда сестры легкой походкой двинулись по дорожке. — Не ешьте много за ужином и возвращайтесь в одиннадцать, когда я пришлю за вами Ханну. — Ворота уже захлопнулись за ними, но из окна снова донесся голос: — Девочки, девочки! А носовые платки вы не забыли?

— Все в порядке, платки чистые, а у Мег даже надушен одеколоном! — крикнула Джо, добавив со смехом, когда они зашагали дальше: — Мама наверняка спросила бы нас об этом, даже если бы мы выскакивали из дома во время землетрясения.

— Это одна из ее аристократических склонностей. И такая забота вполне обоснованна, так как настоящую леди всегда узнаешь по чистым ботинкам, перчаткам и носовому платку, — отозвалась Мег, у которой было немало собственных маленьких «аристократических склонностей».

— Так не забудь, Джо: постарайся, чтобы никто не видел твое платье сзади. Как мой пояс, в порядке? А волосы очень плохо выглядят? — спросила Мег, когда наконец отвернулась от зеркала в гардеробной дома миссис Гардинер после продолжительного охорашивания.

— Я непременно о чем-нибудь забуду. Как увидишь, что я делаю что-то не то, подмигни мне, ладно? — отозвалась Джо, резко дернув свой воротничок и торопливо поправляя волосы.

— Нет, подмигивать — это неженственно. Я приподниму брови, если что-то не так, или кивну, если все в порядке. А теперь держи спину прямо и делай маленькие шаги. И если тебе кого-нибудь представят, не пожимай ему руку — дамам это не подобает.

— И как ты все это запомнила? Я вот никак не могу. Какая веселая музыка, а?

Они спустились вниз, чувствуя себя несколько неуверенно, так как редко бывали в обществе и даже такая скромная вечеринка, как эта, была для них большим событием. Миссис Гардинер, величавая пожилая дама, любезно приветствовала их и подвела к старшей из своих шести дочерей. Мег была знакома с Салли и очень скоро почувствовала себя непринужденно, но Джо, которую мало интересовали девочки и девичья болтовня, стояла в стороне, предусмотрительно повернувшись спиной к стене, и чувствовала себя так же не на месте, как жеребенок в оранжерее. Несколько мальчиков оживленно беседовали о коньках в другом конце зала, и ей очень захотелось подойти и присоединиться к ним, так как коньки были для нее одной из утех жизни. Она телеграфировала о своем желании сестре, но брови Мег взлетели вверх в такой тревоге, что Джо не осмелилась двинуться с места. Никто не заговорил с ней; стоявшие поблизости девочки отходили одна за другой, пока Джо не осталась в одиночестве. Она не могла побродить по залу и развлечься, так как при этом взорам всех открывалось бы испорченное полотнище юбки, так что она стояла и довольно печально глядела на окружающих.

Начались танцы. Мег сразу была приглашена, и тесные туфли замелькали так проворно, что никто даже не догадывался о боли, которую их обладательница переносила с улыбкой. Джо увидела, что высокий рыжий юноша приближается к ее уголку, и, испугавшись, как бы он не вздумал пригласить ее, быстро скользнула в задернутую шторой нишу, в надежде, что сможет подглядывать оттуда и спокойно и приятно провести вечер. К несчастью, некто застенчивый уже избрал для себя убежищем эту нишу, и когда штора упала за спиной Джо, она обнаружила, что очутилась лицом к лицу с внуком мистера Лоренса.

— Ох, я не знала, что здесь кто-то есть! — пробормотала Джо, запнувшись и собираясь вылететь так же быстро, как влетела.

Но мальчик засмеялся и сказал любезно, хотя и выглядел при этом несколько встревоженным:

— Ничего страшного, оставайтесь, если хотите.

— Я вам не помешаю?

— Ничуть. Я зашел сюда просто потому, что почти никого здесь не знаю и, понимаете, почувствовал себя как-то неловко сначала.

— Со мной то же самое. Не уходите, пожалуйста, если, конечно, я вам не мешаю.

Мальчик снова сел, молча уставившись на свои лакированные бальные туфли. Наконец Джо сказала, стараясь быть вежливой и побороть смущение:

— Кажется, я имела удовольствие встречать вас прежде. Вы наш сосед, не правда ли?

— Сосед. — Он поднял глаза и засмеялся, ибо церемонные манеры Джо показались ему довольно забавными, когда он вспомнил, как они болтали о крикете у забора в тот день, когда он принес убежавшую кошку.

Джо сразу почувствовала себя непринужденно. Она тоже засмеялась и сказала самым дружеским тоном:

— Мы чудесно провели время за ужином, который вы прислали нам на Рождество.

— Это дедушка прислал.

— Но вы подали ему эту идею, правда?

— А как поживает ваша кошка, мисс Марч? — спросил мальчик, стараясь смотреть серьезно, хотя его черные глаза светились озорством.

— Отлично, спасибо, мистер Лоренс, но я не мисс Марч, а всего лишь Джо, — отвечала юная леди.

— А я не мистер Лоренс, а просто Лори.

— Лори Лоренс — какое странное имя!

— Мое настоящее имя Теодор, но я его не люблю, потому что приятели зовут меня Дорой. Поэтому я заставил их называть меня Лори.

— Я тоже терпеть не могу свое имя — такая сентиментальщина! Я хотела бы, чтобы все говорили Джо вместо Джозефина. А как вам удалось добиться, что мальчишки перестали называть вас Дорой?

— Я их лупил.

— Я не могу отлупить тетю Марч, так что мне, наверное, придется терпеть и дальше. — И Джо со вздохом покорилась судьбе.

— Вы не любите танцевать, мисс Джо? — спросил Лори; судя по его виду, он счел, что это имя ей отлично подходит.

— Очень люблю, но только если много места и все просто веселятся. А в таком зале, как этот, я непременно что-нибудь опрокину, наступлю кому-нибудь на ногу или сделаю еще что-нибудь ужасное, так что я стараюсь держаться подальше от греха и предоставляю Мег одной порхать по залу. А вы танцуете?

— Иногда. Понимаете, я несколько лет прожил за границей, а здесь еще мало бывал в обществе и не знаю, как у вас танцуют.

— За границей! — воскликнула Джо. — О, расскажите! Я так люблю, когда рассказывают о путешествиях.

Лори, казалось, не знал, с чего начать, но заинтересованные вопросы Джо вскоре помогли ему, и он рассказал ей о том, как жил при школе в Веве ^[16], где мальчики никогда не носили шляп и катались на лодках по озеру, а каникулы проводили, путешествуя пешком по Швейцарии со своими учителями.

— Как бы я хотела там пожить! — воскликнула Джо. — А в Париже вы были?

— Мы провели там всю прошлую зиму.

— И вы умеете говорить по-французски?

— В школе нам не разрешали говорить ни на каком другом языке.

— Скажите что-нибудь! Я могу читать по-французски, но произносить не умею.

— Quel nom a cette jeune demoiselle en les pantoufles jolies? ^[17] — сказал Лори добродушно.

— Как это у вас здорово выходит! Дайте подумать… Вы сказали: «Кто эта молодая девушка в красивых туфлях», да?

— Oui, mademoiselle ^[18].

— Это моя сестра Маргарет. Вы знали, что это она? Вы думаете, что она красивая?

— Да, она напомнила мне немецких девушек. Она такая приятная, спокойная и прекрасно танцует.

Джо даже зарумянилась от удовольствия, услышав эту похвалу сестре, и постаралась запомнить, чтобы потом повторить Мег. Оба выглядывали из-за шторы, критиковали и просто болтали, пока не почувствовали себя как старые добрые знакомые. Застенчивость Лори скоро прошла, так как мальчишеские манеры Джо забавляли его и позволяли ему держаться свободно, а Джо была опять такой же веселой, как всегда, ибо платье ее было забыто и никто не поднимал бровей в знак неудовольствия. Внук мистера Лоренса нравился ей все больше, и она несколько раз внимательно взглянула на него, чтобы суметь потом подробно описать его сестрам. У них не было братьев и было очень мало кузенов, и потому мальчики являлись для них почти неведомыми существами.

«Вьющиеся черные волосы, смуглое лицо, большие черные глаза, правильный нос, ровные зубы, маленькие кисти рук и ступни, выше меня, очень вежливый и вообще славный малый. Интересно, сколько ему лет?»

Вопрос уже вертелся у нее на кончике языка, но она вовремя спохватилась и с необычным для себя тактом попыталась выяснить это окольным путем.

— Вы, вероятно, готовитесь в университет? Я видела, что вы корпите над книжками… о, то есть я хотела сказать, прилежно занимаетесь. — И Джо покраснела из-за этого ужасного «корпите», которое вырвалось так неожиданно.

Лори усмехнулся, но, казалось, не был обижен и ответил, пожав плечами:

— Через год или два, во всяком случае, не раньше, чем мне исполнится семнадцать.

— Вам только пятнадцать? — спросила Джо, которая была уверена, что этому высокому юноше никак не может быть меньше семнадцати.

— Шестнадцать, в следующем месяце.

— Как я хотела бы пойти в университет! А вы, похоже, этому не рады.

— Терпеть не могу этих университетов! Или зубрежка, или глупые развлечения. Мне вообще не нравится, как юноши живут в этой стране.

— А как бы вы хотели жить?

— Я хотел бы жить в Италии и заниматься тем, чем мне нравится.

Джо очень хотелось спросить, чем именно ему нравится заниматься, но его черные брови сдвинулись так сурово, что она предпочла переменить тему и сказала, постукивая ногой в такт:

— Отличная полька! Почему бы вам не пойти потанцевать?

— Только с вами, — ответил он с галантным полупоклоном.

— Не могу. Я обещала Мег, что не буду танцевать, потому что… — Здесь Джо запнулась и взглянула на него в нерешительности, не зная, рассмеяться ей или продолжить.

— Почему? — спросил Лори с любопытством.

— Вы никому не скажете?

— Никогда!

— Понимаете, у меня скверная привычка стоять близко к огню, и поэтому я вечно подпаливаю платья, а это даже прожгла, и хотя оно аккуратно зачинено, все равно очень заметно, и Мег велела мне сидеть смирно, чтобы никто не увидел. Можете смеяться, если хотите. Это смешно, я знаю.

Но Лори не засмеялся; он на мгновение опустил взгляд, и выражение его лица озадачило Джо, когда он сказал очень мягко:

— Не беда, я скажу вам, как мы поступим: здесь рядом длинный зал, и мы можем великолепно потанцевать в конце его, и никто нас не увидит. Пожалуйста, пойдемте.

Джо поблагодарила и охотно пошла, хотя, увидев красивые жемчужно-серые перчатки своего партнера, пожалела, что не обе ее перчатки чистые. Длинный зал был пустым, а полька — великолепной. Лори танцевал очень хорошо и научил Джо новым немецким па, которые привели ее в восторг, — столько в них было свободы и живости. Когда музыка умолкла, они сели на ступенях лестницы, чтобы отдышаться. Лори увлеченно рассказывал ей о студенческих фестивалях в Гейдельберге ^[19], когда в зал в поисках сестры вошла Мег. Она кивнула, и Джо неохотно последовала за ней в боковую комнату, где обнаружила ее на диване, бледную и держащуюся за щиколотку.

— Я вывихнула ногу. Этот глупейший каблук подвернулся, и теперь мне так больно, я едва могу стоять. Не знаю, как я вообще доберусь до дома, — сказала она, раскачиваясь взад и вперед от боли.

— Я была уверена, что ты повредишь себе ноги в этих дурацких туфлях. Вот несчастье! Но я не знаю, что тут можно сделать, разве только нанять экипаж или остаться здесь на всю ночь, — отвечала Джо, нежно растирая ногу сестры.

— Нанять экипаж стоит огромных денег. К тому же, боюсь, нам не найти наемный экипаж, потому что большинство гостей приехало в собственных, а до ближайшей конюшни далеко и послать некого.

— Я сбегаю.

— Нет, ни в коем случае! Уже десятый час, и на улице — тьма египетская. Но и здесь я остаться не могу: в доме полно гостей. К Салли приехало несколько подруг. Я отдохну, пока придет Ханна, а потом постараюсь встать.

— Я попрошу Лори, и он сбегает за экипажем, — сказала Джо с чувством облегчения, как только эта отличная идея пришла ей в голову.

— Помилуй, ни в коем случае! И не проси никого, и не говори никому. Дай мне мои галоши, а эти туфли положи к остальным нашим вещам. Я не могу больше танцевать, но как только ужин кончится, поищи Ханну и, когда она появится, тотчас дай мне знать.

— Все уже идут ужинать. Я лучше останусь с тобой.

— Нет, дорогая, сбегай и принеси мне кофе. Я так устала, мне с места не сдвинуться.

И Мег откинулась на спинку дивана, старательно закрыв галоши складками платья, а Джо неуверенно направилась на поиски столовой, в которой очутилась лишь после того, как сначала забрела в стенной шкаф с фарфором, а затем распахнула дверь комнаты, где подкреплялся в одиночестве мистер Гардинер. Войдя в столовую, она бросилась к столу и завладела чашкой кофе, которую немедленно расплескала, сделав тем самым переднюю часть своего платья ничуть не лучше задней.

— Ну что я за растяпа! — воскликнула Джо, оттирая платье перчаткой Мег.

— Не могу ли я помочь вам? — раздался дружеский голос. Это был Лори с полной чашкой кофе в одной руке и тарелкой мороженого в другой.

— Я хотела отнести что-нибудь Мег, она очень устала… но кто-то толкнул меня… и теперь я в таком отличном виде, — отвечала Джо, в ужасе переводя взгляд с пятна на юбке на перчатку цвета кофе.

— Сочувствую! А я искал кого-нибудь, чтобы предложить вот это. Можно я отнесу это вашей сестре?

— О, спасибо! Я покажу вам, где она сидит. Я не предлагаю отнести сама, потому что боюсь влипнуть в новые неприятности.

Джо указала путь, и Лори так, словно он давно привык обслуживать дам, принес маленький столик, вторую порцию кофе и мороженого для Джо и был так любезен, что даже привередливая Мег объявила его «милым мальчиком». Они приятно провели время за конфетами с девизами ^[20], и игра в «звонок» ^[21], которой они занялись вместе с двумя-тремя молодыми людьми, случайно зашедшими в комнату, была в самом разгаре, когда появилась Ханна. Мег забыла о своей ноге и проворно вскочила, но тут же схватилась за руку Джо, вскрикнув от боли.

— Тише! Ничего не говори, — шепнула она, добавив вслух: — Ничего страшного. Просто я слегка подвернула ногу, — и захромала вверх по лестнице, чтобы одеться.

Ханна ворчала, Мег плакала, а Джо была в полной растерянности, пока не решила взять дело в свои руки. Выскользнув из гардеробной, она сбежала вниз, отыскала слугу и попросила его найти экипаж. Но, к несчастью, это оказался нанятый на один вечер официант, который не знал, где находились ближайшие конюшни. Джо растерянно озиралась кругом, ища помощи, когда Лори, услышавший ее слова, подошел и предложил экипаж своего дедушки, который, по его словам, был только что прислан за ним.

— Но ведь еще так рано! Вы, наверное, не собирались уезжать, — начала Джо с чувством облегчения, но все же не решаясь принять предложение.

— Я всегда уезжаю рано… всегда, правда! Пожалуйста, позвольте мне отвезти вас домой. Это по пути, вы же знаете… и, говорят, идет дождь.

Это обстоятельство оказалось решающим, и, рассказав ему о несчастье, постигшем Мег, Джо с благодарностью приняла предложение и бросилась наверх, чтобы доставить вниз остальную компанию. Ханна, которая боялась дождя, как кошка, не стала возражать, и они покатили в роскошном закрытом экипаже, с ощущением праздничности и комфорта. Чтобы Мег могла расположиться свободно и поднять ногу повыше, Лори сел на козлы, и по пути девочки без стеснения могли обсуждать события этого вечера.

— Я отлично провела время. А ты? — спросила Джо, взъерошивая волосы и устраиваясь поудобнее.

— Да, пока не подвернула ногу. Я понравилась Энни Моффат — это подруга Салли, — и она пригласила меня приехать к ней на недельку, когда у нее будет гостить Салли. Салли собирается к ней весной, когда приедет оперная труппа. Это будет великолепно, если только мама позволит мне поехать, — отвечала Мег, оживившись при этой мысли.

— Я видела, как ты танцевала с этим рыжим, от которого я убежала. Он тебе понравился?

— О, очень! И волосы у него совсем не рыжие, а каштановые. Он очень любезный, и я с большим удовольствием танцевала с ним рейдовак ^[22].

— Он выглядел как сумасшедший кузнечик, когда выделывал эти новые па. Мы с Лори просто умирали от смеха. Слышно было?

— Нет, но все равно это очень некрасиво. Что вы делали все это время там, за шторой?

Джо принялась рассказывать о своих приключениях, и к тому времени, когда она кончила, экипаж подкатил к дому. Рассыпавшись в благодарностях, они попрощались и тихонько вошли в дом, надеясь никого не побеспокоить, но как только дверь их комнаты скрипнула, тут же появились два маленьких ночных чепчика и два сонных, но нетерпеливых голоса воскликнули:

— Расскажите о танцах! Расскажите!

Проявив то, что Мег назвала «ужасной невоспитанностью», Джо ухитрилась припрятать несколько конфет для младших сестер; скоро, выслушав описание самых волнующих событий вечера, они были удовлетворены.

— У меня такое чувство, словно я элегантная юная леди, которая вернулась домой с танцев в своем экипаже и сидит в пеньюаре у зеркала, а вокруг хлопочет горничная, — сказала Мег, обращаясь к Джо, которая только что привязала ей на ногу компресс с арникой ^[23] и теперь расчесывала ей волосы.

— Я уверена, что мы получаем от танцев ничуть не меньше удовольствия, чем элегантные юные леди, несмотря на наши подпаленные волосы, старые платья, испачканные перчатки и тесные туфли, в которых мы вывихиваем ноги, если у нас хватает глупости их надеть.

И я думаю, что Джо была совершенно права.

Примечания

13

«Наследник Рэдклиффа» (1853) — повесть английской писательницы Шарлотты Янг (1823–1901).

14

От английского слова scrabble — скрестись, царапаться.

15

Христофор Колумб (1451–1506) — мореплаватель, считается первооткрывателем Америки.

16

Веве́ — городок в Швейцарии, расположенный на берегу Женевского озера.

17

Как зовут эту молодую девушку в красивых туфлях? (фр.)

18

Да, мадемуазель (фр.).

19

Гейдельберг — город в Германии, где расположен знаменитый университет; в XIX в. среди студентов этого университета было немало американцев.

20

Распространенные в XIX в. конфеты, заворачиваемые в фантик, на внутренней стороне которого был написан стишок, девиз или пословица.

21

Игра, участники которой быстро считают вслух по очереди; игрок, чья очередь пришлась на счет 7, 14, 21, 28 и т. д., должен издать звук, похожий на звонок или жужжание.

22

Рейдовак — чешский танец.

23

Лекарственное растение, примочки из которого применяются как болеутоляющее средство при ушибах и растяжении связок.