Я – невеста Кощея, или Ленка, ты попала!

Лоя Дорских

Всем в детстве рассказывали сказки? Про бабу Ягу, прекрасную царевну и Ивана, обычно не обременённого интеллектом, но упорно уничтожающего Кощея в разных фольклорных вариациях? Вот и я на таких выросла, всегда радуясь победе добра над злом… пока одна вредная старушенция не затащила меня в Тридевятое царство и не заставила заменить Василису на отборе невест этого самого Кощея, поменяв нас с ней телами! И теперь вместо офисных будней мне предстоит общаться со сказочной нечистью, отбиваться от осады из Иванов, и вести себя так, чтоб наш обман не был раскрыт!… Я ничего не забыла? Ах, да! Надо же ещё отбор выиграть, очаровав старикана, чтобы Яга меня домой вернула! Ну и попала же ты, Ленка!

9

Самым удивительным в кружевном чуде от паучка была его тонкость. У меня получился небольшой квадрат, размером чуть меньше альбомного листа, максимум пять миллиметров толщиной. Я его даже несколько раз разворачивала, чтобы убедиться, что нигде не остаётся заломов и прочих нежелательных повреждений. Портить такую красоту? Ну уж нет!

— Фантастика, — выдохнула я, в очередной раз легко сложив ковёр до смехотворного размера.

Осталось лишь придумать, куда его спрятать. На этом месте я впервые по-настоящему пожалела о забытом на кровати кокошнике. В него это чудо точно бы поместилось, а так…

А так я решила держать его в руках. Если появятся вопросы, совру, что это мой платок.

— Похоже, — вынесла я вердикт, ещё раз сложив своё сокровище, но уже по диагонали.

Если хочешь что-то спрятать — оставь у всех на виду. Вот и проверим, как эта присказка работает на практике в сказочном мире. Осталось придумать себе достоверное алиби. Говорить, что я не умею ни прясть, ни ткать — нельзя. Василиса точно умеет. И что-то мне подсказывало, что разучиться и забыть такое вряд ли возможно.

Сказать, что просто не захотела — тоже нельзя. Это что получается, я Кощея так не уважаю, что ли, что испытание специально сорвала себе? Мне нужно было действовать тоньше.

В голову пришла шальная идея, после краткого обдумывания которой, я второй раз пожалела, что забыла в спальне кокошник. С ним бы было удобнее… он достаточно тяжёлый…

— Что ж, — отложив на пол сложенный коврик, я кровожадно потёрла ладони, медленно приближаясь к прялке. — Допустим, я начала прясть, как вдруг… Как вдруг всё развалилось, — хмыкнув, я осторожно открутила деревянную заглушку, удерживающую колесо на балке и сняла его. — Тяжёлое, зараза…

Прикинув, что должно по идее произойти дальше, в такой ситуации, я покатила колесо в сторону стены. Как назло, при первом столкновении, деревяшка устояла.

— Всё равно разломаю, — уверенно заявила я колесу, поднимая его и вновь направляя в сторону каменной стены.

Упорство и труд всё перетрут, как говорится. И очень правильно говорится, так как раз на пятнадцатый, колесо с противным треском разделилось на две части, не выдержав моего боевого настроя.

Следующим в списке поломок было веретено, но здесь проблем не возникло — само основание вытянутой деревяшки было резным и достаточно тонким, чтобы я его сломала ударом ноги, предварительно приставив к стене под углом. Со второй попытки, правда, но кто считает?

— Вроде логично, — вынесла я вердикт, тщательно осмотрев обломки. — Села прясть — отвалилось колесо, покатилось в сторону стены и не выдержало столкновения с ней. Но я не сдалась и попыталась прясть пряжу… другим способом, — прикинула я, искренне надеясь, что этот другой способ, всё же был. Будет провал, если колесо вообще не нужно особо при данном процессе. — Села прясть, в общем, и пополам сложилось веретено. Почему сложилось? Под тяжестью шерсти, — закончила я свою репетицию, опускаясь на пол рядом с заранее отложенным сюда ковриком, устало прислонившись к стене.

Надеюсь, такое объяснение отсутствия у меня поделки из шерсти, устроит Кощея. Помпошу я в любом случае не выдам. До сих пор дико — такого малыша и в зверинец…

Накопившаяся за день усталость постепенно брала своё, заставляя меня всё чаще зевать и тереть глаза. В какой-то момент я просто перестала бороться с тяжелевшими с каждой секундой веками, отправляясь во власть тревожного сна.

Я бежала изо всех сил, прикрывая лицо руками от норовивших ударить по нему колючих веток кустарников. Ещё чуть-чуть, ещё немного…

— Так не честно! — закричала я, едва выбежала на поляну. — Ты снова жульничал!

Волк был уже здесь, довольно развалившись на траве, подставляя солнцу свои пушистые бока.

— А ты платье испортила, — усмехнулся Серый, лениво скользнув по мне взглядом. — Эх, Елена.

— Ой, — подол новенького белого платья действительно выглядел неважно. Мало того, что перепачкалась вся, так я и порвать его умудрилась в нескольких местах. — Жалко… совсем новое.

— Зашей, — посоветовал волк, переворачиваясь на живот и потягиваясь.

— Не умею я, — тихо призналась, подходя к нему ближе и устраиваясь рядом на траве. — Не получается ничего.

— Может, потому что нужно больше заниматься, а не по лесам носиться? — лукаво поинтересовался Серый, обнажая в усмешке острые клыки. — Вот, царевна Лебедь…

— Лебедь пальцами щёлкнет, — закатила я глаза, изображая этот жест. — И всё. Я так не умею.

— У всех своя магия, Елена, — покачал головой волк. — Не завидуй чужим умениям, свои развивай. Чужое тебе службу никогда не сослужит, только своё к месту придётся.

— Да знаю я, — печально вздохнув, я посмотрела на проплывающие в небе облака. — Но шить у меня всё равно не получается.

— Мало пытаешься, — хохотнул волк, поднимаясь на лапы. — Пойдём, егоза. Покажу тебе короткую тропу сюда, а то ты мне скоро все кусты переломаешь…

— Я так и знала, что ты жульничал! — закричала я, вскочив на ноги.

— Не жульничал, а хитрость применил, — назидательно поправил Серый, мотнув головой себе на спину. — Залезай. Сейчас к дому тебя тропой своей выведу.

Дважды уговаривать меня не пришлось, и уже спустя минуту я радостно визжала от восторга и скорости, с которой бежал Серый.

Казалось, он был быстрее ветра…

Я проснулась резко, как от удара, вздрогнув всем телом и осматриваясь по сторонам. Стены, разломанная прялка, мило посапывающий паучок…

— Господи, надо же такому присниться, — встряхнула я головой, отгоняя остатки сновидения и пытаясь угомонить бешено колотящееся сердце.

Всё было так реалистично… мне казалось, что даже сейчас я чувствовала нагретый летним солнцем запах хвойного леса и чувствовала под пальцами грубую шкуру говорящего волка.

Попадание в сказку всё же нанесло урон моей психике. И чувствую я, что сны — это только начало. Хорошо ещё, что Кощей со своими странными испытаниями сниться не начал…

— Василиса Прекрасная…

— А! Пресвятая Лукерья! — заорала я от неожиданности первую пришедшую на ум фразу, испугавшись появившегося прямо из воздуха привратника.

— Кто? — удивлённо спросил он, мотнув прикрытой капюшоном головой.

— Кто? — повторила за ним, медленно поднимаясь на ноги и пряча за спину зажатый в руке коврик. — Время испытания закончилось?

— Да, Василиса Прекрасная, — оглядев пространство, привратник задумчиво поинтересовался. — Вы выполнили его?

— Не смогла, — я указала рукой в сторону остатков колеса. — Прялка сломалась.

— Бывает, — отозвался привратник, после чего протянул мне руку. — Прошу.

Покосившись в сторону закрытой двери, я с опаской вложила руку в его ладонь… и едва сдержала себя, чтобы не заорать в голос. Несколько секунд я ощущала себя так, словно с парашютом прыгнула! Со скалы! В кромешной темноте! Дыхание спёрло, душа не просто в пятки ушла — она вообще покинула тело… надеюсь, отправилась на поиски родного, занятого сейчас настоящей Василисой…

Закончилось всё так же внезапно, как и началось. Мы с привратником очутились перед троном Кощея. Точнее, перед ним самим, сидящим на троне.

— Ваше Бессмертие, — почтительно обратился привратник к своему хозяину, отступая в сторону от меня. — Оценить работу последней из достойнейших я не смог.

— Не смог? — нахмурился Кощей. — И почему же?

— Василиса Прекрасная не соткала ничего за ночь, — ответил ему привратник.

— Прялка… сломалась… — пролепетала я, посмотрев в сторону и так и застыла с открытым ртом.

Ночные работы моих конкуренток уже были здесь и… Даже если бы я умела прясть и прочее — мне бы это не помогло.

На стене сейчас были наглядно развешаны пять великолепных ковров, которые сравнить можно было разве что с работой паучка. Один был оформлен в сине-зелёных тонах, изображающий мотив лесного озера с его обитателями. Здесь были и птички, и рыбки, и склонившийся над водной гладью лось… Красиво.

Следующий словно погружал на морское дно, позволяя рассмотреть причудливых красочных рыб и водоросли с ракушками. Завораживающе.

Третий переносил нас на поле боя богатырей, давая в деталях изучить кольчуги и мечи каждого из персонажей картины. Захватывающе.

Четвёртый был соткан с изображением причудливых узоров, которые словно менялись местами и перетекали из одного в другой, стоило лишь чуть сменить ракурс. Впечатляюще.

Пятый открывал вид на белоснежный замок, с острыми золотыми шпилями и развевающимися на ветру флагами. От такого вида захватывало дух.

И мне соревноваться с этим? Я заведомо проиграла.

— Сломалась прялка? — своим вопросом Кощей оторвал меня от рассматривания этих шедевров.

— Да, — немного нервно подтвердила я.

— Привратник, — Кощей посмотрел в сторону своего слуги, отдавая приказ. — Зеркало.

Кажется, я в первые в жизни ощутила на себе значение выражения «кровь стынет в жилах».

Как?!

Как я могла забыть про это дурацкое зеркало?! Он ведь сейчас паучка там увидит!

— Не надо…

— Покажи мне сегодняшнее испытание Василисы Прекрасной, — Кощей не обратил внимания на мою вялую попытку остановить его, внимательно всматриваясь в трансляцию.

И чем дольше он смотрел, тем выше поднимались его брови в неподдельном изумлении.