Незнакомка в роли жены

Лорин Кенан, 2018

Уэйд Мастерз , владелец огромного состояния, привык путешествовать по миру, не задерживаясь подолгу в одном месте. У него нет дома, как и нет женщины, которая ждала бы его там. Но в бизнесе важна репутация, и он заключает контракт с красавицей Викторией, которая жаждет богатства. Однако внезапная автомобильная авария переворачивает жизнь обоих. Уэйд с удивлением обнаруживает рядом незнакомку. Неужели это его жена?

Lauren Canan

Stranger in His Bed

* * *

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Stranger in His Bed

© 2018 by Sarah Cannon

«Незнакомка в роли жены»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Глава 1

— Она проснулась, — послышался голос.

Никогда прежде не доводилось ей видеть таких красивых мужских глаз. Их оттенок напоминал янтарь, в глубине которого вспыхивали крошечные золотые искорки. В сочетании с густыми черными ресницами глаза эти привлекали внимание, и невозможно было отвести взгляд от незнакомца. Высокие скулы, чувственные губы, линия щек и подбородка, подчеркнутая легкой бородкой. Темно-русые волосы были густыми и блестящими.

С другой стороны кровати стоял еще один мужчина, на нем был белый халат.

— Я доктор Мэдоуз, невропатолог, — произнес он мягко, но отчетливо.

Тут только стало ясно, что яркий свет и звуки вокруг причиняют невыносимые страдания, усиливая пульсирование крови в висках.

— Два дня назад вы попали в автокатастрофу и получили сотрясение мозга. Помимо этого, серьезных повреждений нет.

С этими словами врач вынул из кармана маленький фонарик и проверил зрачки пациентки. Она поморщилась. Спрятав фонарик, доктор открыл ее карту и что-то записал.

— Помните, как вас зовут?

— Я… Меня… — Женщина запнулась в замешательстве. — Не знаю, — прошептала она растерянно, чувствуя, что начинает паниковать.

— Вы знаете этого человека? — спросил врач, кивнув в направлении второго мужчины.

Снова окинув взглядом его волевое лицо, она с трудом отвела взор от удивительных глаз. Ничего в нем не показалось даже отдаленно знакомым.

— Нет, — отозвалась она, медленно опуская голову на подушку. — А что, должна?

— Я Уэйд, — низким голосом произнес незнакомец. — Уэйд Мастерз, твой муж.

Должно быть, в глазах ее явственно отразилось недоумение и растерянность, потому что Уэйд повернулся к врачу, и на лице его читались тревога и беспокойство. Поднеся руку ко лбу, она закрыла глаза. Она не помнит ничего — ни свадьбы, ни одного дня, проведенного с этим красавцем. Неужели их что-то связывало?

— Я не знаю вас, — услышала она собственный дрожащий голос. — Я не замужем. Как вы могли мне такое сказать?

Ощущая, как в груди лихорадочно бьется сердце, она попыталась сесть. Наверное, ее приняли за кого-то другого! Нужно срочно уезжать. Однако руки врача тут же подтолкнули больную назад, на подушку.

— Нет. Прошу вас, мне нужно домой, я хочу позвонить… — заговорила она и вдруг умолкла, понимая, что не имеет представления о том, кому можно позвонить, кто она и как жила до аварии.

Врач позвал медсестру.

— Постарайтесь расслабиться, миссис Мастерз, — произнес он. — Все будет хорошо. Вас ожидают дома, набирайтесь сил. Вы здорово ударились головой, поэтому не переживайте, если пока не сможете вспомнить каких-то людей или имен, включая ваше собственное. При подобных травмах нарушения памяти вовсе не редкость. Со временем вы все вспомните.

— Когда? — с отчаянием спросила она, и слеза скатилась по ее щеке. — Когда это произойдет?

— К сожалению, мы не можем дать точный ответ. У всех это происходит по-разному. Иногда люди вспоминают отрывками то, что с ними происходило, потом память возвращается либо полностью, либо частично, и кусочки воспоминаний постепенно воссоединяются. Возможно, вы все вспомните завтра, а может, вам потребуется несколько месяцев.

Пациентка слушала его с ужасом. У нее нет нескольких месяцев, ей нужно вспомнить немедленно, на нее рассчитывают… она понятия не имела кто, но отчего-то ощущала, что времени нет. Однако каждое усилие припомнить хоть что-нибудь причиняло лишь дополнительные страдания.

— Пришли результаты ваших анализов, они весьма обнадеживающие, — произнес врач, продолжая листать карту. — Сердце в норме, давление тоже, так что если все будет хорошо, можно будет говорить о выписке уже завтра.

Тут в палату вбежала медсестра и ввела в трубку капельницы какое-то лекарство.

— Оно подействует через несколько минут. Я еще приду, дорогая, чтобы посмотреть на вас. — Кивнув мужчинам, она упорхнула так же стремительно, как и появилась.

— Как я уже говорил вашему мужу, — продолжал доктор, — если вы окажетесь в знакомой обстановке, это поспособствует возвращению памяти.

Она вновь взглянула на высокого и широкоплечего мужчину, что молча смотрел на нее. Он был одет в темный деловой костюм, голубой с золотистыми полосками галстук был небрежно повязан поверх расстегнутого воротничка белой рубашки. Она перевела взгляд на его руки, лежащие на металлическом поручне кровати. На безымянном пальце левой руки поблескивало обручальное кольцо. И вновь ее одолел страх.

— Мы справимся, все будет хорошо, — произнес мужчина, назвавшийся ее мужем, наклоняясь и кладя ладонь на ее руку. Голос его приятно ласкал слух. — Если тебе что-нибудь нужно…

— Скажите мне, кто я.

— Твое имя Виктория, Виктория Мастерз, — ответил он, выпрямившись и сунув руки в карманы брюк.

Пожалуй, он был не просто привлекателен, а чертовски красив. От него исходил аромат дорогой туалетной воды, белоснежная рубашка оттеняла загорелую кожу, а четкие линии лица и прямой нос свидетельствовали о благородном происхождении. Волосы волной обрамляли лоб и спускались чуть ниже воротника. Пристальный взгляд глаз теплого янтарного оттенка и ни тени улыбки на губах: Уэйд Мастерз был олицетворением опасности — ему ничего не стоило пробудить страсть в женской душе, и он прекрасно знал это, о чем свидетельствовала небрежная уверенность, с которой он держался. И этот мужчина приехал, чтобы забрать ее домой! Виктория в смятении ощутила, как горячая волна поднимается в ней, окрашивая щеки румянцем. Губы Уэйда тронула легкая улыбка, точно он знал, о чем подумала женщина. Поймав его насмешливый взгляд, она отвела глаза.

— Вам не стоит сейчас беспокоиться о провалах в памяти, — заговорил врач, отвлекая Викторию от опасных мыслей. — Постарайтесь расслабиться и не спешите.

Глаза ее начали слипаться — по-видимому, начало действовать лекарство. Виктория отчаянно старалась не заснуть, чтобы узнать еще хоть чуть-чуть о мужчине, назвавшемся ее мужем.

— Мне нужно посмотреть на нее недели через две, — сказал врач Уэйду. — Назначьте встречу заранее. Если появится головокружение, тошнота или сильные головные боли, немедленно приезжайте. — Подняв глаза на пациентку, он произнес: — Вам следует полежать в кровати денек, потом можете вставать, но двигайтесь осторожно. Никаких перегрузок в течение недели.

— Хорошо, — слабо улыбнулась Виктория в ответ.

— Хорошего вам дня, — сказал доктор, подавая Уэйду визитку. — Если появятся вопросы, звоните, не стесняйтесь.

— Спасибо, доктор Мэдоуз, — отозвалась она, провожая врача глазами.

Взглянув на Уэйда, по-прежнему стоящего возле кровати, Виктория ощутила легкую дрожь возбуждения. Они остались одни — а она по-прежнему не помнит ничего об этом мужчине, который утверждает, будто они женаты. Ни его голос, ни движения не пробуждали ни малейших воспоминаний. Более того, несмотря на всю свою привлекательность, он казался замкнутым, холодным человеком. Могла ли она выйти замуж за такого? И почему она ничего не может вспомнить? В голове крутилось множество вопросов. Виктория ощущала себя пловцом, стоящим на краю обрыва перед прыжком в воду. По-видимому, у нее лишь один путь.

Странно, что Уэйд не сделал попытки обнять ее или поцеловать хотя бы в щеку. Врач и медсестра выказали гораздо больше сочувствия, чем он. Может быть, он просто не навязывается, зная, что она не может ничего вспомнить? Что ж, очень тактично с его стороны. А если дело не в этом, то, похоже, их брак претерпевал значительные трудности. Но пока память не вернется, с этим ничего нельзя поделать. Остается надеяться на лучшее, а до того можно лишь гадать, что будет ожидать от нее муж.

Тут боль начала утихать, и Виктория провалилась в мягкое забытье.

Уэйд Мастерз молча смотрел на спящую Викторию. Ее держали в больнице под наблюдением и проводили необходимые анализы. Сегодня, получив сообщение о том, что она пришла в себя, он прилетел немедленно, пришлось поспешно свернуть командировку — звонок застал его в Лондоне.

Новость о потере женой памяти стала для него полной неожиданностью. Читая в глазах Виктории страх, встречая ее пристальный взгляд, полный отчаяния и немой мольбы о помощи, Уэйд ощущал жалость и сострадание. Должно быть, тяжело очнуться на больничной койке и не вспомнить собственного имени и вообще ничего, предшествующего пробуждению. Но было и еще кое-что, изумившее его не менее сильно. Прежде супруга держалась высокомерно, и ее манера вести себя порой граничила с откровенной грубостью. Сейчас перед ним предстала совсем другая Виктория, которая, вместо того чтобы требовать ответов у врача, робко задавала вопросы, и в голосе ее слышалась мука. Конечно, она еще не вполне окрепла — но все же что-то в ней коренным образом изменилось, и дело было не в сломанных ребрах и травме головы. Уэйд ожидал худшего, а вместо этого, приехав, обнаружил испуганную женщину, не стеснявшуюся показать беспокойство.

Странным образом сейчас, без обильного макияжа и со спутанными волосами, она располагала к себе гораздо больше и казалась куда более привлекательной. Но пока с лица не сошли синяки, лучше бы врачам не давать ей зеркала — Виктория всегда была очень требовательна к своей внешности. Вообще, персоналу больницы можно перевести дух, пока царит временное затишье, однако расслабляться не стоит — к пациентке быстро вернется ее былое самообладание. Жаль — ведь если бы она перестала гоняться за показным пафосом и сосредоточилась на реальной жизни, все могло бы сложиться иначе.

Бросив последний взгляд на спящую жену, Уэйд взял сумку и вышел в коридор, направляясь к лифту. В голове был полный сумбур. Может, Дэйву Реннеру, адвокату, удастся дать дельный совет относительно того, как вести себя в этой ситуации? Уэйд уже давно подготовил документы на развод, и в них не хватало лишь подписи Виктории. Они пришли к соглашению, которое устраивало обоих. В течение нескольких дней все могло бы быть кончено, и больше никогда ему не пришлось бы терпеть эпатажные выходки супруги. Хотя она лишь на бумаге считалась его женой. Но теперь… Уэйд стиснул зубы. Сейчас у него лишь один выход: привезти ее домой и помочь выздороветь. Подумать только, какой неожиданный поворот!

Уэйда радовал тот факт, что Виктория не пострадала серьезно и в скором времени должна была поправиться. Он не желал ей зла. Попросив секретаршу освободить его от дел на следующей неделе, он собирался быть рядом с потерявшей память женой, чтобы обеспечить ее всем необходимым. Но время от времени он задавался вопросом: что, если память вернется к Виктории — будет ли она делать вид, что по-прежнему ничего не помнит? Одним из ее несомненных достоинств была способность невозмутимо лгать — потому-то он некогда и выбрал ее. Виктории нужно было попасть в высшее общество, а Уэйд создавал себе имидж семейного человека — такой образ поспособствовал бы его успеху в деловых переговорах. Они решили заключить фиктивный брак, не усложняя его эмоциями и различными трудностями совместного проживания. Однако Уэйд и предположить не мог, что ему придется столкнуться с проблемами другого плана. С одной стороны, он оставался свободным человеком и мог в любой момент уйти, а с другой — в последнее время казалось, что именно уйти — единственный выход из ситуации. Его совершенно не тянуло проводить время в компании Виктории. Спустя восемь месяцев после заключения брака ее стали замечать в компании молодых людей — и частенько местная пресса выпускала скандальные статьи на эту тему. Все усилия Уэйда по созданию образа положительного семьянина пошли прахом. Не раз он призывал Викторию вести себя поскромнее, но она лишь ненадолго умеряла пыл, продолжая совершать поступки, которые негативно сказывались на заключаемых мужем сделках. Он понимал, что выглядит глупо, и осознавал, что не может себе этого позволить. В очередной беседе Виктория, гневно фыркнув, спросила, неужели он и впрямь ожидал сделать из нее монашку. Уэйд заверил ее, что единственное его пожелание — чтобы о ее личной жизни не узнавала общественность, предупредив, что неосторожное поведение может привести к тому, что все ее попытки добиться некоего статуса в обществе окажутся бесплодными. Она не придала особого внимания его словам, и стало ясно, что нужно принимать иные меры. В конце концов, она просто работала на него, причем за весьма неплохие деньги. Помимо того, выполнив все поставленные условия и справившись с ролью жены, в конце года Виктория бы получила миллион долларов. И вот, когда до конца года осталась всего неделя, произошла эта авария…

Уэйд глубоко вздохнул. Теперь он привязан к взбалмошной женщине, которая вовсе не является ему близким человеком, и, скорее всего, она выжмет из ситуации все, что в ее силах. Нужно позвонить братьям — Коулу и Чэнсу, живущим в Калисо-Спрингс в семейной резиденции. Он еще не говорил с ними после того, как сошел с самолета. Нужно, наверное, позвонить и матери Виктории, хотя та не беспокоится ни о чем, кроме себя и своего положения в обществе. Если бы нечто подобное произошло с кем-то из его семьи, Уэйд не сомневался, он не остался бы дома ждать новостей, а предпочел бы сидеть у кровати больного — так же точно поступили бы и его родные. Так было у них заведено. В конце концов, Викторию остается только пожалеть. Неудивительно, что она так себя вела, — с такой матерью трудно иметь другие манеры.

Стиснув зубы, Уэйд набрал номер тещи, направляясь к выходу, где его ждала машина с водителем.