Журнал «Юность» №03/2023

Литературно-художественный журнал, 2023

«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Поэзия

Кира Грозная

Петербургский прозаик и поэт, журналист, редактор. Член Союза писателей Санкт-Петербурга, Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Лауреат литературной премии имени Н. В. Гоголя в номинации «Шинель» (2018) и премии правительства Санкт-Петербурга в области журналистики в номинации «Лучшие публикации в городских печатных СМИ» (2019). Финалист Всероссийской премии искусств «Созидающий мир» в номинации «Лучшая проза» (2020) и Всероссийской литературной премии имени А. И. Левитова в номинации «Проза. Мастера» (2022).

ВИРТУАЛЬНЫЙ РОМАН

Человек человеку пишет тестовое послание.

Он — за рабочим столом, у компьютера,

Она — со смартфоном и с яблоком на диване,

С головой сидит в соцсети. Тут приходит оповещение —

И зарождается связь, и начинается длительное общение.

Виделись? Пару раз и давно, но могли и вовсе не видеться

(У самой подруга — с парнем из чата уже несколько лет).

Можно не отвечать — никто не обидится.

Ну, ответила — ничего предосудительного в этом нет,

Даже если замужем или скована еще чем-то убийственным.

Написать не значит прийти к нему в номер. Так что за беда?

И вот он пишет, она отвечает, —

И все становится опасно, таинственно:

Ожидание и сомнения, дрожь души и тела волнение,

И так скучен привычный пейзаж, и так горько забвение —

На три дня… на неделю… на месяцы… навсегда…

Да-да-да, навсегда, здесь ведь действуют те же законы-повадки.

Что запомнится после несостоявшейся встречи в сухом осадке?

Скорые переклички: «Ты здесь еще?» — «Я в порядке»,

Трогательные подарки — картинки, фото, стихотворения,

О карниз звонкой капли удар — и мгновенное сердцебиение:

С этим звуком приходит из мессенджера оповещение,

Обостряя рассветный сон, как объятия, торопливый и сладкий.

А что останется от эфемерной связи, которую даже лавина пыли

Не погребет под собою, уже сровнявшая век двадцатый, кровавый,

и Трепетную Античность — ту, что мы для себя воскресили

Только благодаря понятной,

Дышащей, влажной, плотной, тяжелой и всеобъятной,

Чьей-то не виртуальной — плотской живой любви?

11 августа 2022 года

КАКАЯ СТРАННАЯ ЭТА ЛЮБОВЬ

Я никогда в своей жизни не крутила романа с левшой,

я никогда не бывала в Египте и не видела пирамид,

про которые тот, кто видел, говорит,

что это обыкновенная бутафория,

я покидаю Петербург крайне редко и ненадолго,

и уезжаю не дальше, чем в Псковскую область, —

а ты говоришь, что моя жизнь необычайна,

что она увлекательна и многогранна,

да кто бы говорил: ты летом не вылезаешь из Средиземного моря,

у тебя основная квартира в Мюнхене, вторая в Вене,

свой дом за городом, «Джип» в гараже,

евроремонт в местах общего пользования и на кухне

и вода не капает из крана.

Мои стихи приходят, когда захотят, и я ими не управляю,

Они хромают на все четыре стопы, как считает фанатик Пушкина,

моя мама до старости будет числить меня в инфантилах,

я пишу диссертацию четвертый год,

муссируя один и тот же абзац из первой главы,

и, в общем, жизнь не заладилась, и я, наверное, неудачник, —

а ты говоришь, что я умная и ни на кого не похожая,

и смеешься, как сумасшедший, над каждой моей фразой,

да кто бы говорил: у тебя пять языков и сто пять публикаций,

ты бакалавр всего, чего только сумел,

у тебя ученая степень по философии,

ты во сне беседуешь с Кантом и жалуешься ему на Гегеля

и поступил в Сорбонну с первого раза.

Мои роскошные волосы стали уже совсем не те, что раньше,

мой муж бегает к моей лучшей подруге в строительное общежитие,

мои дети учатся на тройки, а мой диетолог,

когда-то вылечивший меня от обжорства,

теперь принудительно ставит мне капельницы,

чтобы я не умерла во сне от истощения, —

а ты говоришь, что всю жизнь искал такую, как я,

и что ты хочешь от меня ребенка,

и однажды мы вместе с тобой и суррогатной матерью

съездили в центр искусственного оплодотворения,

так что твоя дочь с моими глазами уже учится ходить,

а я на полученные от тебя деньги построила дачу с бассейном,

покрасила волосы, заплатила взятки педагогам в школе,

подарила своей лучшей подруге антицеллюлитный крем

и отправилась в тур на Средиземное море,

где валялась на песочке у воды,

думая: какая странная эта любовь,

что она творит с человеком, даже вроде не идиотом,

тек песок из ладони в ладонь и нашептывал:

все неважно, все — преходящее,

бились волны о берег, рыдали чайки,

был оранжев солнечный диск, за море скользящий.

2007 год

ЗАЩИТА ДИССЕРТАЦИИ

Защита — вполне подходящее определение,

Хоть ты и не защищаешься от стаи койотов,

А с милыми дедушками ведешь полемику,

Доказывая ценность научной работы.

Я не люблю пожилых профессоров —

Членов диссертационного совета.

Они мне корзину «черных шаров»

Накидали в отместку за это.

В промежутках между двумя защитами

Пили наш коньяк, заедая икрой.

Я надеялась, что они добрей будут сытыми,

Но, увы, ошибалась. Я шла второй.

За улыбчивую Наташку голосовали единодушно.

Я, к сожалению, не всем понравилась.

От нелепых вопросов мне становилось скучно,

А с агрессивными нападавшими я расправилась.

Они ощутили азарт, позабытый

За годы, просиженные в диссовете в праздности,

Но я отстояла свой труд и ушла — побитая,

Зато с улыбкой и с чувством праздника.

2012 год

ПРО КАМАЗ

(БЫЛЬ)

Ребята, я подрезала КамАЗ!

Вот угораздило на этот раз

Эмоциям водительским поддаться!

Он полз, две полосы заняв собой,

Зевал шофер, и тикал таймер мой:

Рабочий день, аврал — куда деваться?

И вот я, надавив педаль, вперед

Рванула так, что обомлел народ.

Вдоль тесно припаркованного ряда

Я пронеслась, влетев, как муха, в щель,

И обошла уродливую цель,

Медлительную серую громаду.

А дальше хоррор был: раздался гул

И вслед за мною тот КамАЗ рванул, —

Да где ж настигнуть эдакой телеге

Мою японку? У нее — мотор!

Турбина! Привод! Сила и задор!..

И он отстал — я думала, навеки.

Да, я бы скрылась, с ветерком слилась,

Успешно до работы добралась,

Но красный загорелся, вот в чем дело.

И дьявольский КамАЗ меня настиг,

И чуть не смел со своего пути, —

Я в ужасе на тротуар влетела

И понеслась куда-то во дворы…

И полетело все в тартарары,

Накрылось, как эпоха, медным тазом.

Упавший столб за мною грохотал —

Прохожий, заикаясь, рассказал

Потом ментам, что столб сметен КамАЗом.

Все видели! По тротуару он

Летел за мной, взбесившись, как тот слон,

Которого дразнил чудак-мужчина.

Я глупо поступила — признаю!

Я битый час спасала жизнь свою,

Скрываясь в палисаднике с машиной.

Преследователь ездил по дворам,

Мычал клаксоном, «Выходи к чертям!» —

В окно орал мне, разражаясь смехом,

В проездах круг за кругом нарезал,

Сшибал скамейки, клумбы задевал,

Царапал тачки, но потом уехал.

Где он теперь? Наряд забрал его

Иль не случилось с парнем ничего,

И прибыл, смену завершив, на базу?

Вернулся в свой Куляб? Ушел на фронт?

Куда его бесстрашие и понт

Потом погнали — черт мне не рассказывал.

Но я уже который день сижу,

Прислушиваюсь к звукам и дрожу —

Все кажется, что по двору-колодцу

Кружит ополоумевший КамАЗ,

Внутри сидит скелет без губ, без глаз,

И ждет меня, ощерясь… И дождется.

27 сентября 2022 года

СТИШОК ПРО ОТЧЕТЫ

Окончен отпуск! Не в морской воде

Я начинаю день свой, а в суде.

— Извольте — штраф! — Спасибо. — На здоровье!

За что? Быть может, задом наперед

Бухгалтер-супергерл сдала отчет.

…Когда же окажусь у моря вновь я?

Звонит Минюст — и холодно в груди,

Расстрельный взвод и яма впереди.

Кому звонят с хорошим из Минюста?

— Хотим мы вас закрыть. — Ах! В честь чего?

— Да вот, отчетов нет ни одного…

— Опять отчеты, чтоб вам было пусто!

Рассказ такой у Голсуорси был:

На шахте управляющий служил.

Отчетов не писал и страшно злился,

Когда ему, трудяге, про отчет

Начальство капало на мозг. И вот —

Он сдал отчеты, сдал! И застрелился.

6 июня 2022 года

КИТАЙСКАЯ ШКАТУЛКА

Я могу многое сказать о тебе по тому, как ты закрываешь глаза,

сцепляешь пальцы, оглядываешься, держишь вилку, смеешься и дышишь;

не зная твоих событий, привычек, друзей, тебе о тебе могла бы я все рассказать,

если б ты нарисовал мне слона, написал стихотворение,

но ты ничего не рисуешь и не пишешь,

кроме безразмерных отчетов; я о многом в тебе догадываюсь лишь

по тому, как ты мотаешь головой (занемела шея? отгоняешь бесов?),

не по тому, о чем говоришь (хотя предпочитаешь молчать), но — как говоришь,

все твои паузы, умолчания, а не смысл, предмет моего интереса;

ты — китайская шкатулка, скрывающая — нет, не пустоту

в последней коробочке — невидимое миру знание,

если хочешь молчать, ты волен молчать, все равно я тебя прочту,

человек дождя, вещь в себе, зашифрованное послание,

я прочту тебя, я услышу слова, которые ты удерживаешь в губах,

как вишенку на тонкой ножке; задержу дыхание —

а что дальше, за тем пределом — мне расскажут линии на руках

и прожилки вен на висках, твой сбивчивый голос,

хранящий последнее осознание.

2006 год

КАК ПРИХОДЯТ СЛОВА

Бывает, что не удаются стихи.

Весь текст удалишь, но висит на странице

Одна закорючка, как горькое «хи»,

И ты понимаешь, что слово глумится

Опять над тобою: «Заветное Я

Еще не таких изводило поэтов!»

Плетется унылая галиматья.

Испишешься в стельку, сопьешься при этом.

Бывает иначе: приходят Слова,

И бьют, словно током, и льются потоком,

Рекой полноводной, плетут кружева,

Удобно ложатся в ладонь альпенштоком,

Легки, словно крылья, тверды, как гранит,

Ласкают и дразнят, щекочут и жалят…

Строка по бумаге проворно бежит.

Вдруг мессенджер тренькнул — и мысль убежала!

2012 год

Михаил Войкин

Родился в г. Петропавловске-Камчатском-50.

Пишет песни и стихи. Публиковался в литературном альманахе «45-я параллель». Имеет музыкальные альбомы авторских песен «Аэроволны» и «Больше большего…» (опубликованы под псевдонимом Voykin на музыкальных платформах).

Ученик поэтических семинаров Д. Воденникова (школа писательского мастерства «Пишем на крыше»).

Живет и работает в г. Красногорске.

* * *

«Ты помнишь наше королевство?» —

меня спросил мой младший брат.

Оно цветком росло из детства,

как дом, как златоглавый град.

Отец-король и мать-создатель,

тебе — цветок в ее руках.

А я не с ними, я — предатель,

и, значит, мне — репейный страх.

Лишь потому, что не устроил

родную жизнь подобно тем,

кто в королевстве стал героем,

не на сезон, а насовсем.

Тебе мое благословенье.

Я мамин сад не сберегу.

Оставив право на сомненье,

колючим семечком сбегу.

* * *

Из тебя вырастали стихи,

как из детства дурные привычки.

А теперь твои листья сухи

и хотят лишь корзины и спички.

Да, мы вместе взрослели, цвели,

наши яблоки падали рядом.

Если ты не любила — останься в пыли,

знать, тебе там остаться и надо.

Оттого, что тобою уже не владеть,

я в болезни собой не владею.

Я хотел бы, как пьяный, к тебе охладеть,

я хотел бы, да я не умею.

Я не шел бы к себе в эту зрелую ночь,

чтоб писать про тебя и про детство.

Только яблокам этим уже не помочь.

И от этой мне мысли не деться.

* * *

Я вижу мальчика,

который хочет быть таким же, как ты.

И он старается так, как может стараться лишь младший брат или единственный сын.

Ведь когда ты старший не по возрасту,

а по вдохновению —

он, словно Господь, назначает тебя быть во главе его свершений.

И это при всей твоей слабости, глупости

и редкой удаче.

При всей твоей неспособности дать ему хоть что-то из того, что мог бы дать отец.

Но мальчик берет тебя за руку, и ты ведешь его за собой, даже не думая, что на самом деле — это он ведет тебя.

* * *

Отболеешь до стремленья —

встань, как заново рожденный.

Вопреки природе тленья,

октябрем не обделенный.

Укрепи листвою ветви,

отпусти на волю корни.

И своей земли отведай,

и другим себя запомни.

Больше большего не будет,

ну а меньшего — не надо.

Выходи из леса судеб,

ведь никем ты не разгадан.

Там, где были плоть и память,

остается плот и выбор.

То, что раньше звали «нами»,

ускользнет крылатой рыбой.

Выйдя из древесной кожи,

ты обучишь, как деревьям

не надеяться на боже,

отрастив плавник и перья.

И за соснами печали

хлынет выбранное море,

чтобы ты сумел отчалить

от неписаных историй.

НАДИКТОВАЛ ШЕСТИЛЕТНИЙ СЫН

Мальчик-вишня в красной футболке,

потерявший зеленых родителей,

с ветки сорванный болью взросления,

пойманный кем-то чужим.

Для каких-то неведомых опытов,

переживший массу опасностей,

в неизвестной лаборатории,

он смог выбраться с помощью странных людей.

Эти люди как будто бы склеены,

словно варево неоднородное —

красно-сладкое, жизнью кипучее,

красный мальчик стал главным у них.

* * *

Детство кончается вырубкой сквера,

больше не наши «наши» деревья.

Бабушка Нина, Сережкина — Вера

смотрят на это, смотрят не веря.

Будто их дети состарились хором,

рыцари-всадники канули в Лету.

Разве узнаешь сегодня Егора?

Кажется, здесь, да вот прежнего нету.

И посмотри, как раздавлены кроны,

словно бы в Риме забыли про флаги.

Нет больше залы почти уже тронной,

нет больше в нас королевской отваги.

Нас никому не спасти от паденья,

все мы, как яблоки, — падаем кряду.

Всем, кто упали венчаться под сенью

у материнского темного сада.