Изобретение

Линн Ико, 2023

Книга является второй частью серии «Изобретение» Линн Ико.Изобретатель фотонного двигателя Л Форстер соглашается на преступную сделку с неким Артуром Норрингтоном в обмен на участие в первой за всю историю экспедиции на Землю.Л надеется обхитрить Норрингтона, однако тот оказывается абсолютно неуловим. И чтобы узнать, кто такой на самом деле этот тип, Л сначала должен выяснить, кем является он сам…

Часть первая. Л

1. После

— Всего доброго, мистер Форстер.

— До встречи, мистер Эрратикус, — услышал он свой голос будто издалека.

Зачем он так ответил?

Л развернулся и вышел из зала.

Все было словно в тумане, пока он спускался из Центра управления, брел до остановки, ждал электробус, который увез бы его из этой страны.

Разговоры, музыка, вой сирен, рев проезжающих мимо машин — все это было так тихо, так глухо, будто кто-то убавил громкость.

К нему обратился человек; он попытался рассмотреть его лицо, но оно было размытым.

— Что?

— Как пройти к…?

Конец вопроса он не услышал и пожал плечами в ответ.

Может быть, ее исчезновение — это часть какого-то плана, и она сейчас возникнет вновь?

Но она не появлялась.

Зачем пролетают эти пейзажи за окном?

Зачем он идет вместе с людьми, теряясь в толпе?

Почему они так носятся вокруг? Куда спешат? Что у них в голове?

У каждого из них своя история, свои заботы и переживания, а он был лишь незначительной частицей в этом океане жизни.

И жизнь продолжала идти, несмотря на боль, несмотря на смерть.

И он инстинктивно продолжал жить, хоть пока и не видел в этом смысла. Он узнавал дорогу, искал гостиницу, вспоминал дату отправления самолета в Сод.

Но его существование в один момент стало серым и однотонным.

Еще несколько часов назад у него была цель, движение, рядом с ним был человек…

И в одну секунду все это исчезло.

Он находился в полной пустоте.

Л сел на край кровати в звенящей тишине комнаты и закрыл руками лицо.

* * *

На следующий день он долго не мог встать с кровати. У него не было никакого желания продолжать что-либо делать.

Никакие конкретные мысли не посещали его. Он размышлял лишь об огромной вселенной и месте в ней такого странного и необъяснимого явления, как человек…

Внезапно к нему пришло ощутимое и сильное чувство, заставившее его, все же, подняться с места.

Л чувствовал голод.

Обычный омлет с тостами и чашка кофе в небольшом кафе при гостинице вернули к нему способность мыслить ясно.

Как же сильно человек зависим от таких, на первый взгляд, простых и привычных вещей…

Вернувшись в холл, он уселся на диван и впервые осмотрелся вокруг.

Л находился в просторном, но весьма уютном вестибюле. По его площади размещались диваны и кресла вокруг небольших дубовых столов на изогнутых ножках.

В помещении находилось несколько десятков человек: одни читали газету, другие не сводили глаз с экрана телефона, некоторые беседовали друг с другом. Взгляд Л ненадолго задержался на них: он, будто в первый раз, с любопытством изучал движения их губ, мимику, жесты.

На улице стояла удивительно хорошая погода. Лучи солнца, проходящие сквозь квадраты стеклоблоков, освещали стены, лица, витающую в воздухе пыль, отражались от хрустальных камней люстры, рассыпаясь на десятки ярких бликов на потолке.

Все жило, двигалось и дышало вокруг, и Л не переставал удивляться этому привычному, но в то же время давно забытому миру. Миру, которому только вчера, на какое-то время, сохранили жизнь.

И ведь, возможно, где-то, в ту самую минуту, также живет и она: смеется, разговаривает, дышит…

А вдруг она мертва?

Помотав головой, Л отбросил ненужные мысли, возвращаясь в действительность. На столе перед ним лежала небольшая стопка газет, и он взял одну из них.

На первой полосе красовалась фотография с ним самим, Люси и ее отцом в ЦУПе.

«Запуск EDP отменен», — значилось в заголовке под фотографией. Под ним мелким шрифтом было приписано: «В ЦУП ворвались двое призраков в сопровождении изобретателя фотонной ракеты».

«Прекрасно», — пронеслось у Л в голове.

Он пробежался глазами по тексту статьи:

Вчера, 23.04в.м., планировался самый масштабный и судьбоносный запуск ракеты за всю историю человечества — однако, в конце концов, он был отменен за двадцать пять минут до старта. По официальным данным отмена произошла по техническим причинам, но истинные обстоятельства до конца не известны.

Ошеломительным событием также стало внезапное вторжение в главный зал ЦУПа в Илере двух призраков за полчаса до предполагаемого старта.

Как стало известно, данные призраки были материальными — то есть, практически ничем неотличимы от реальных людей. Ими оказалась сбежавшие из тюрьмы Люси Бакстер и ее отец Чарльз Бакстер. За несколько минут до отмены девушка-призрак потребовала остановки запуска.

Является ли это совпадением? Или пришельцев с Земли можно обвинить в срыве важнейшего в нашей жизни проекта?

Вместе с землянами в Центре управления оказался Л Форстер, известный как изобретатель фотонного двигателя.

После отмены старта он потребовал узаконить пребывание призраков в Кодоре, однако вскоре после этого пришельцы исчезли. По последним данным, их местонахождение неизвестно, но, предположительно, они могли вернуться на свою планету.

Сообщается, что появлений подобных телесных призраков больше не выявлено, однако граждан призывают сохранять бдительность и при обнаружении подозрительных лиц обращаться в полицию.

Л внутренне поморщился.

Они абсолютно не делали акцент на безнравственном отношении к Люси и ее отцу, продолжая распространять ложную информацию о том, что они опасны.

В статье не было сказано ничего нового, однако последние несколько абзацев его заинтересовали:

Каковы же дальнейшие планы по запускам? Из интервью с Дж. Р. Уотсоном, генеральным директором компании «Eternal», стало известно, что на данный момент происходит возвращение к прежнему проекту «Метаморфоза — Земля», который включает в себя экспедицию на Землю. Следующее окно, когда возможно будет совершить повторную отправку корабля, будет только через шесть лет.

«Но шесть лет — весьма оптимистичный срок для такого полета, — отметил мистер Уотсон. — Корабль и команда требуют долгой и продолжительной подготовки, и, скорее всего, ориентировочные сроки запуска такой экспедиции рассчитываются десятками лет».

Что же будет дальше?

Будем ли мы продолжать терпеть гнет, исходящий с другой планеты, или сумеем освободиться от него навсегда? Повторится ли старт по проекту EDP, или же будет принято решение об изучении Земли и дальнейшем переселении?

На эти вопросы у нас пока нет ответов. Но все же, по-видимому, совсем скоро мы все будем свидетелями необычайных открытий.

Л перелистнул страницу, и его внимание привлекла одна из заметок:

В Соде продолжаются работы по устранению последствий землетрясения. Как стало известно на 17.04в.м., разлом, образовавшийся в результате катастрофы, явился причиной разрушения магистральной трассы и железной дороги, соединяющей Сод с другими

городами…

Л поджал губы.

Он совсем не удосужился позвонить отцу после землетрясения, чтобы сообщить, что он жив, хотя с того момента прошла уже неделя. А теперь выяснилось, что пострадал и Сод…

Он вновь опустил взгляд на газету, продолжая чтение:

…В самом городе произошло разрушение одной из несущих опор и некоторых жилых зданий. Сроки восстановления города и трассы, по последним данным, оцениваются в один год.

Напомним, что 21.04в.м. произошло повторное землетрясение магнитудой 6.5 в Аврогской области. Данных о пострадавших и погибших пока нет.

— Л Форстер?

Л вздрогнул и поднял голову. Перед ним стоял приветливо улыбающийся худощавый мужчина лет сорока. В руках он держал портфель, бежевое пальто и фетровую шляпу.

— Меня теперь узнают на улицах? — с иронией отозвался Л.

Мужчина усмехнулся.

— Почти в каждом переулке.

Он сел в кресло напротив и повесил пальто на подлокотник. У незнакомца были необычные, собранные в хвост белые волосы.

— Меня зовут Артур Норрингтон, — сообщил он, и Л пожал протянутую ему руку. — Вы уже дочитали статью до конца? — кивнул мужчина на газету.

— Что вы хотели?

Норрингтон с натяжкой улыбнулся и сощурил голубые глаза.

— У меня есть для вас предложение, — он сложил руки в замок, — о работе. Я заместитель генерального директора компании «Eternal».

Он достал карточку с именем и протянул ее Л.

— Спасибо, но это уже не актуально, — нетерпеливо ответил последний. — Я намереваюсь уйти из отрасли.

— Могу ли я узнать причину?

— По личным обстоятельствам.

— Дело в том, мистер Форстер… — Норрингтон достал сигарету из кармана. — Вы не против?

— Не против.

— Дело в том, — продолжил мужчина, — что мы возобновляем работу над проектом «М–E»¹. Volant больше не будет участвовать в этом проекте, а мы должны завершить сборку корабля для отправки человека на Землю к ближайшей возможной дате запуска.

— Вы рассчитываете уложиться в этот срок? — поднял бровь Л.

— А вот в этом могли бы помочь вы. На самом деле, мы очень не хотим повтора EDP — эта идея слишком рискованна, и все это понимают. Та неполадка, что случилась вчера, как вы, наверное, уже знаете, привела к тому, что запуск отложился. Но она была мелкой, и ее исправят очень быстро, и велика вероятность того, что через шесть лет EDP может повториться. Если, — он сделал ударение на этом слове, — мы не будем готовы к М–E. К тому же, я не хотел бы, чтобы происходили отмены таких масштабных стартов из-за глупых ошибок. И в этом нам нужны вы. Без вас этот проект растянется на долгие десятки лет.

Норрингтон выпустил облако дыма.

— Более того, необходимо собрать команду для полета. Это должны быть выдающиеся молодые ученые, с отменным здоровьем и бесконечной выносливостью. — Он замолк на мгновение и добавил: — И я думаю, вы могли бы принять участие в этой экспедиции.

Л сохранял внешнюю невозмутимость, однако его сердце заколотилось.

— Не думаю, что я тот, кто вам нужен, — произнес он. — У меня нет опыта полета в космосе.

— Вы досконально знаете устройство корабля и обладаете гибким и расчетливым умом. И ваши возможности намного выше, чем вы думаете. Поверьте, — Норрингтон подался вперед, — скоро вы откроете в себе такие способности, о которых вы и не ведали.

— О чем это вы?

— Но, помимо способностей, — продолжал Норрингтон, пропустив вопрос Л мимо ушей, — у вас есть нечто, что является, на мой взгляд, самым важным.

Возникла пауза.

Л выжидающе глядел на собеседника. Норрингтон выдохнул дым, положил сигарету в пепельницу и произнес, тщательно выговаривая каждое слово:

— Вы безумно хотите лететь на Землю.

Л молча и неотрывно смотрел в его глаза.

— Какие у вас условия? — наконец спросил он.

— Предлагаю встретиться в офисе и подробно все обсудить, — невозмутимо ответил Норрингтон, поднимаясь с кресла и собирая вещи. — На визитке указан адрес, жду вас завтра в одиннадцать утра.

Он снова протянул руку со словами:

— Приятно было пообщаться с вами. До встречи.

— Аналогично, — рассеянно произнес Л.

Замдиректора Eternal удалился, надевая шляпу на ходу.

Некоторое время Л обдумывал эту беседу, уставившись в одну точку. Вся жизнь, кипящая вокруг, снова отошла на второй план, и Л заполнили мысли об этом уникальном предложении.

Конечно, он мог сам устроиться в Eternal, но полет на Землю… Л чувствовал, что этот Норрингтон не просто так предложил ему этот шанс, и в этом мог крыться какой-то подвох.

В любом случае ему нужно было посетить этот офис и выяснить все подробности. Но для начала он мог попробовать разузнать что-то об этом типе.

Л вернулся в комнату, снял поясную сумку, достал оттуда телефон и подключил его к зарядному устройству.

Экран засветился, и на нем сразу же стали появляться сотни уведомлений о пропущенных звонках, сообщениях и новостях. Л набрал номер отца и, встав около окна, стал дожидаться ответа.

— Алло? — чуть дрогнув, наконец прозвучал в трубке голос мистера Форстера.

— Отец… я жив, со мной все хорошо.

— Ну наконец-то, — обрадованно ответил тот. — Благо, я узнал об этом еще сегодня утром по новостям.

— Да, точно, — Л глянул на принесенную им газету. — Я возвращаюсь послезавтра. Расскажу все подробности дома.

— Хорошо. — Мистер Форстер сделал паузу, а затем добавил: — С днем рождения, сын.

Л помедлил с ответом. Этот день никогда не был для него особенным, к тому же, его возраст был единственным числом, которое он не хотел запоминать.

— Спасибо, — наконец выдавил он. — До встречи.

Л нажал на кнопку и уставился в окно. Воспоминания о вчерашних событиях снова наполнили его мысли, и он простоял около получаса, наблюдая за движением огромного города.

Наконец Л сел на кровать и после того, как поочередно ответил на все сообщения, открыл поисковик.

По запросу «Артур Норрингтон» ему выпадал только писатель из Сароны. На сайте Eternal Л также не обнаружил никакой информации об этом человеке.

«Ну ладно».

Он нажал комбинацию клавиш, набрал пару строчек кода на черном экране, снова напечатал имя нового знакомого и стал ждать.

Экран запестрился сменяющимися строками, и через несколько секунд перед глазами Л появился список, содержащий всего два пункта. Нажав на первое имя и увидев в описании «3935 г.р., г. Сарона, писатель, публицист», Л сразу же вернулся назад и открыл второй пункт.

«3887 г.р., г. Тронт, проп. б. в.» — открылось ему на экране. Л несколько раз перечитал эту короткую надпись, прежде чем убедился, что это далеко не тот Норрингтон: он не мог числиться пропавшим без вести, и ему не могло быть сто три года.

Но он и не мог быть 55-летним писателем из Сароны!

— Его нет даже здесь, — констатировал Л.

Каким образом о человеке не могло быть никакой информации ни на одном ресурсе?

Что Артур Норрингтон мог скрывать? Может, он назвался не тем именем?

Л взял визитную карточку и вгляделся в нее.

«А.Б. Норрингтон, заместитель генерального директора» — было напечатано золотым тиснением на бежевой бумаге. Ниже значился телефон и адрес, а в углу блестел логотип компании.

«На визитке можно напечатать что угодно…»

Может быть, это была шутка, которой он так слепо поверил, и этот тип просто самозванец?

Стоит ли ему ввязываться в это?

Отбросив карточку, Л положил телефон на стол, улегся на кровать и закрыл глаза.

Его мысли против его воли снова перенеслись во вчерашний день, с которого, казалось, прошли уже годы.

Вот они стояли совсем рядом, до них можно было дотронуться; мгновение — и их уже нет.

Словно никогда и не было.

Л потер лицо руками, сгоняя поток нахлынувших воспоминаний.

«Так нельзя. Мне определенно нельзя разлагаться».

Он резко встал, посмотрел на часы и, схватив сумку, чуть ли не бегом вышел из номера.

Несмотря на яркое солнце, воздух был прохладным и освежающим. Миллионы звуков наполняли пространство, не позволяя углубиться в собственные мысли.

Решив не терять времени даром, Л направился по улицам в поисках авиакассы. Конечно, это было бессмысленно, ведь он мог в любой момент заказать билеты в интернете, но оставаться на месте было для него невыносимо. Словно по инерции после долгого пути ему было необходимо во что бы то ни стало продолжать движение к какой-то, хоть и мнимой, цели.

Аврог будто бы не изменился — только бесконечные здания, казалось, стали еще выше, чем несколько лет назад.

Л следовал по проспектам и переулкам, не утруждая себя поиском точного маршрута. Он миновал жилые кварталы с домами-муравейниками, огромные территории промышленных предприятий и вскоре вышел к центру города.

После продолжительного пребывания вдали от цивилизации бесконечный шум города был оглушительным, а гигантские многоэтажки, среди которых он двигался, словно по ущелью, будто стремились раздавить его своей тяжестью.

И зачем он пришел сюда? Может быть, он невольно стремился быть ближе к толпе, чтобы компенсировать так внезапно наступившее одиночество?

Будто совершенно случайно перед его глазами возникла табличка «Авиа-, ж/д билеты». Л, удивившись тому, как быстро он нашел это место, потянул на себя дверь и вошел внутрь.

Посетителей в просторном помещении было немного, однако, все же, все стойки были заняты. Л взял в автомате талон с номером и встал у стены, скрестив руки на груди, в ожидании своей очереди.

Только сейчас, находясь в этом чистом, светлом зале, Л понял, что выглядит странно для городского окружения: изношенная, потрепанная одежда, мокасины с острова Уонго на ногах, грязные волосы и обгоревшее лицо.

Почти сразу, как он зашел в помещение, он начал замечать косые взгляды в его сторону. К взглядам добавились перешептывания, кто-то указывал на него пальцем.

Вдруг он услышал робкий голос:

— А вы не Л Форстер?

Рядом с ним стояла полная женщина лет пятидесяти с телефоном в руках. В ее глазах читалась застенчивость наряду с решительностью.

— Нет, — покачал головой Л.

Однако, по-видимому, женщину не устроил этот ответ, так как она совсем не собиралась уходить.

— А кто такой этот… Фостер? — решил сыграть дурачка Л, опережая дальнейшие расспросы.

— А вы не знаете? — протянула дама, вскинув подкрашенные брови, и затараторила: — Все говорят об этом сегодня! Что он и призраки повлияли на отмену запуска по уничтожению Земли! И вы разве не он? Очень похожи!

Л обрадовался, что не одел куртку, в которой был на фотографии.

— Вы думаете проект был хорошей идеей? — поинтересовался он.

— Хорошей или нет, — с толикой раздражения ответила она, убирая телефон в карман, — но он бы наверняка избавил нас от страданий!

— Это уж точно, — проговорил себе под нос Л. — Есть верный способ избавления от страданий.

— Что?

— Нет, ничего.

Вздохнув, женщина удалилась.

Косые взгляды в его сторону продолжались, и Л уже жалел, что пришел сюда.

Подойдя, наконец, к стойке, он протянул документы со словами:

— Самолет до Сода на послезавтра.

Девушка за стойкой быстро застучала по клавишам, а затем открыла документы Л. Ее взгляд на секунду задержался на его лице, но она промолчала.

— Рейс 03.01л.м., 18:00, место 3К, — отчеканила она спустя несколько минут. — 1520 коридов.

Л протянул несколько купюр и взял билет.

— Благодарю.

Выйдя из здания, он посмотрел на часы. Было уже половина пятого вечера: три часа ходьбы по городу пролетели незаметно. Вспомнив, что у него нет абсолютно никакой чистой одежды для завтрашнего собеседования, он направился дальше в поисках магазина.

Обратно Л вернулся уже затемно.

Он нехотя зашел в номер, вновь окунувшись в его пустоту и тьму.

Покоящаяся на полу визитная карточка Норрингтона блеснула, когда Л включил свет; он поднял ее и всмотрелся в указанный на ней адрес.

Он был странным — Л не помнил такого названия шоссе. Хотя, возможно, тут уже появилось много новых трасс…

И действительно, когда Л взглянул на карту в телефоне, данная дорога и вправду существовала и находилась уже за городом. В ее конце располагалось единственное — нужное ему — здание.

Еще один офис Eternal?

К зданию нельзя было добраться на общественном транспорте, и Л решил взять в аренду электромобиль.

Наскоро приняв душ, он лег на кровать и, начитавшись новостей, закрыл глаза, пытаясь заснуть.

2. Спектакль

Но если он и думал, что спокойно отдохнет, то сильно ошибался.

Мысли, перемешиваясь с воспоминаниями, бешеной каруселью проносились у него в голове. Он никак не мог погрузиться в сон, но и подняться из-за усталости ему не удавалось, и он был вынужден ворочаться с боку на бок в этом бесконечном бреду.

И чаще всего ему мерещились не прошедшие недавно или когда-либо события, а какое-то отвлеченное видение: ночь, блеск металла в свете фонарей… Лицо, настолько знакомое, такое желанное…

Прошли, казалось, сотни лет, прежде чем Л услышал звонок будильника. С серым от недосыпа лицом он сел на кровати, испытывая, правда, облегчение, что тяжелая ночь закончилась.

Но сможет ли он вообще заснуть теперь?

Его мысли по-прежнему путались, но с ним происходило нечто странное: наряду со смятением Л казалось, что у него появилась некая физическая сила, с помощью которой он может все. И это принесло ему непонятную и неуместную радость.

Воодушевившись, он вскочил с кровати и тут же, пошатнувшись, чуть не упал.

Какие тут силы!

Но все равно нужно было двигаться дальше. Он заказал машину и, быстро одевшись и перекусив, вышел из гостиницы.

Сев в электромобиль, он проложил путь в навигаторе, однако устройство не распознало свежепостроенную дорогу на последнем участке пути к офису.

Это было более чем странно — ведь шоссе было отмечено на карте. Л почувствовал, что здесь что-то явно не так, но отступать назад ему не хотелось.

Погода была ясная и теплая. Л выехал из забитого транспортом Аврога и направил электромобиль по пустынному шоссе.

Дорога стремительно расстилалась перед машиной, и вскоре Л доехал до нужного поворота на новую трассу. Он уже настроился, что не увидит никакой дороги, а Артур Норрингтон привиделся ему во сне, но, к его удивлению, в нужном месте он свернул на гладкий и чистый асфальт. Перед поворотом даже располагался соответствующий знак с надписью «Eternal. Корпорация космических технологий».

«Может, здесь и нет никакого подвоха?» — предположил Л.

Новая, абсолютно пустая дорога была проложена неподалеку от глубокого ущелья. Отсюда открывались великолепные живописные виды, однако Л не замечал этого, пытаясь собраться с мыслями.

Этот участок пути, длиной всего километров пятьдесят, показался ему невероятно длинным. Всю эту дорогу он проехал не более, чем за полчаса, однако по какой-то причине ему казалось, что времени прошло больше. Он попытался не думать об этом, решив, что, скорее всего, причиной такого искаженного восприятия было отсутствие должного сна.

Наконец впереди показалась цель его пути. Л ожидал увидеть целое скопление офисов и цехов, однако перед ним высилось только одно здание в шесть этажей. Его металлические стены, чередующиеся со стеклами панорамных окон, вырезали офис темным силуэтом на фоне голубого неба и испещренных бороздами склонов ущелья.

Парковка была почти полностью свободна; Л поставил машину и, повернув ключ, некоторое время сидел на месте, пытаясь привести мысли в порядок. Все происходящее было каким-то слишком идеальным, так что походило скорее на бутафорию, на спектакль.

«А мы только чьи-то куклы».

Кто-то явно разыгрывает представление с ним — эту мысль Л никак не получалось выкинуть из головы.

Он вышел из машины и нервно убрал волосы с лица. Если полет на Землю входит в программу спектакля, то, пожалуй, стоит в нем поучаствовать, решил он.

Над входом в здание блестел металлический знакомый логотип. Открыв стеклянную дверь, Л очутился в типичном офисном холле с ковролином на полу и диванами по обеим сторонам от входа.

— Добрый день! — из-за стойки на входе показалось приторно улыбающееся лицо молодой девушки.

Отступать было некуда, и Л решил подыграть спектаклю.

— Здравствуйте, у меня назначена встреча с мистером Норрингтоном.

Ему выписали пропуск, и Л, пройдя через турникет, зашел в идеально чистый лифтовой холл, а затем — в такой же идеальный лифт.

На последнем этаже его ожидал молодой человек в костюме, который, располагающе улыбнувшись, произнес:

— Добрый день, мистер Форстер! Пойдемте, я провожу вас.

Л последовал за мужчиной по пустым коридорам и зашел вслед за ним в просторный кабинет со стеклянными стенами.

— Присаживайтесь. — Сопровождающий указал ладонью на кресло напротив стола. — Мистер Норрингтон немного задерживается на совещании, вы сможете подождать минут десять?

— Конечно, — кивнул Л и опустился в кресло.

— Чай? Кофе?

— Если можно, воды.

Молодой человек кивнул и, снова улыбнувшись, удалился.

Л огляделся.

Из огромного окна во всю стену открывался живописный вид на горы. На столе из темного дерева помимо стационарного компьютера лежало несколько бумаг, пишущих принадлежностей и небольшой серебристый камень, который был, по-видимому, куском какого-то металла.

Через стеклянные стены виднелись другие кабинеты, однако в них не было ни одного человека.

Офисное здание казалось абсолютно пустынным.

«Может быть, все сотрудники на этом… совещании?» — предположил Л.

Человек в костюме принес стакан воды и оставил Л в одиночестве.

Он взглянул на наручные, а затем на настенные часы: последние торопились на пять минут.

Л попытался как-нибудь удобно устроиться на стуле, чтобы его поза выглядела непринужденно, однако вспотевшие ладони все равно выдавали его.

Наконец послышались шаги, и за стеклянными стенами мелькнула фигура замдиректора Eternal, идущего по коридору вместе с человеком, который сопроводил Л до кабинета. Норрингтон, заметив Л, улыбчиво кивнул ему из-за стены.

— Спасибо, Микнер, принеси два кофе, если не сложно, — услышал Л бархатный голос Норрингтона, когда тот открыл дверь. Зайдя в кабинет, замдиректора воскликнул: — Мистер Форстер, я прошу у вас прощения за столь долгое ожидание!

Л встал и пожал протянутую ему руку.

— Все в порядке, я сегодня никуда не тороплюсь, — ответил он, стараясь натянуть на себя маску дружелюбия и общительности.

Норрингтон обошел стол и сел напротив, сложив руки в замок. Его лицо выражало радушие, и Л немного успокоился.

— Вы удачно добрались до нас? Это новый корпус, и сюда пока не ходит транспорт…

— Все в порядке, я прекрасно доехал на машине. — Л отхлебнул немного воды из стакана. — Но, по правде говоря, я несколько удивлен этим местоположением.

— Согласен, место немного необычное. Сейчас здесь работает не очень много людей, они занимаются в основном документацией и руководством. Однако в будущем здесь предполагается разместить вычислительный центр и лаборатории.

В кабинет снова вошел Микнер и поставил на стол две чашки с кофе.

— Что ж, — начал Норрингтон, когда сотрудник вышел, — я не думаю, что надолго задержу вас. Позвольте для начала уточнить самую важную вещь: готовы ли вы продолжать работу над M–E?

— Да, я бы хотел закончить проект, — ответил Л. — На каком этапе находятся разработки? Как я понял, Сод больше в не участвует в проекте?

— Совершенно верно. — Норрингтон откинулся на спинку стула. — Volant в конце концов поглотится, но это случится не раньше полугода. Сейчас проект полностью переходит к нам. Что касается задач, мы должны завершить сборку испытательного макета, основой которого будет не запущенный ED-1 Примус, непригодный для полета человека. Параллельно мы приступаем к сборке финальной ракеты. Мне, по правде говоря, очень неприятен тот момент, что ваше изобретение использовалось с целью нападения. Мы потеряли огромное количество времени на создание этого корабля, но, в любом случае, он будет использоваться в испытательных целях.

Л молча слушал собеседника.

— Так как все-таки это ваш проект, — продолжал Норрингтон, — вы бы внесли огромный вклад в нашу работу. К тому же в связи со сроками окончания работ нам очень не хватает ценных кадров.

— На какую дату вы ориентируетесь?

— По расчетам запуск на Землю должен произойти 14.04в.м. 3996 года. Если переходить к конкретике, до этой даты мы должны полностью завершить конструкцию корабля, включая жилые отсеки, отсеки регенераторов воды и воздуха и технические помещения, провести испытания, на которые должно уйти около года. Сейчас самый сложный момент — это завершение работ над отражателем, и его транспортировка из Сода на Комраду, которая, как вы, наверное, догадываетесь, откладывается на год из-за разрушения трассы. Все детали будут собираться на Комраде, во избежание поломки корабля из-за непредвиденных катастроф на планете.

К тому же, нас ожидает великое множество нюансов, которые мы все должны учесть для успеха нашей миссии.

Норрингтон откашлялся, прерывая свою хорошо поставленную речь.

— Наша программа максимум, наша цель — это Земля, — продолжил он. — Конечно, высадка на Землю была бы для нас колоссальным достижением. Однако мы оба с вами понимаем, что в такой экспедиции существует масса непредвиденных обстоятельств, и мы не можем учесть их все. Нам должно сильно повезти, чтобы наш план дошел до конца.

Он взял металлический камень и стал вертеть его в руках.

— Могу я вас прервать? — подал голос Л.

— Да?

— Если корабль доберется до конечной точки, каковы задачи команды на Земле?

— Самая главная цель — изучение Туннеля и Земли. Нам необходимо узнать историю планеты, с которой связана наша жизнь, понять, на всей ли протяженности Туннеля присутствует антивещество, то есть, возможен ли полет с помощью Туннеля с Земли на Мету и, наконец, со всеми этими знаниями выяснить, как мы можем улучшить условия нашего существования. Возможно, в итоге следует задуматься о переселении мельчайшей части жителей Метаморфозы на Землю.

Но для начала, если команда успешно высадится на Землю и земные условия будут подходящими для жизни метанианцев, астронавтам нужно обосноваться на планете, а для этого может потребоваться не один год. Хотя, на самом деле, именно ваше участие в экспедиции может сильно упростить задачу поселения на Земле.

Л поднял бровь, догадываясь, куда клонит Норрингтон.

— После общения с теми призраками вы ведь наверняка узнали, где они живут, — елейным тоном продолжал тот, — и будут рады вам помочь.

— Вы действительно думаете, что они запомнили свое присутствие здесь? — усмехнулся Л.

— Ни в чем нельзя быть уверенным наверняка, — улыбнулся беловолосый, — но я думаю, что это возможно. Они оказали бы незаменимую поддержку прибывшим на Землю, если вы смогли бы установить с ними контакт. И вот мы подошли к вам. Условия, которые мы вам предлагаем, весьма стандартные: график с восьми до пяти, корпоративный транспорт, страховка, жилье, премии, — перечислял он, загибая пальцы, — заработная плата…

Он взял листок и, нарисовав на нем круглую сумму, придвинул его к Л.

— Вы не упомянули, каким образом я попаду в экспедицию, — произнес Л, стараясь говорить максимально вежливо.

— Да, конечно, я подробно расскажу про все условия полета. Но перед этим — вы уж извините, так положено, — сказал Норрингтон, положив ладонь на грудь, — перед этим я вынужден задать вам пару вопросов.

— Разумеется, — кивнул Л с непроницаемым лицом.

— Я не отниму у вас много времени этими расспросами, — сообщил Норрингтон, убирая с лица свисающую прядь волос. — Итак, вы выпускник Аврогского технического университета, закончили факультет проектирования космических аппаратов. Все верно?

Л кивнул.

— Но при этом у вас незаконченное среднее образование. Как вы смогли поступить в университет?

Л вдруг понял, что Норрингтон знает про него абсолютно все.

— Мне удалось сдать экзамены внутри института.

— И сдали блестяще, насколько я помню? Как вам это удалось?

— Я много готовился.

— Вы можете не отвечать на мои следующие вопросы, это, конечно, ваше личное дело. Но, все же, почему вы бросили школу? И чем вы занимались эти несколько лет? Насколько мне известно, вы работали? Как вы смогли устроиться, будучи несовершеннолетним?

Л нахмурился.

— Вы правы, я бы не хотел говорить об этом, — немного подумав, ответил он, хотя догадывался, что Норрингтон осведомлен и о том периоде его жизни.

— Что ж, я понимаю вас. Ваше изобретение, — продолжил он, — стало поворотным событием в науке. Благодаря вам мы узнали намного больше о природе и строении Туннеля. Но все же, почему вы изначально задумались о передвижении с помощью Туннеля? Ведь фотонный двигатель, по сути, может функционировать лишь для полета на Землю?

— Я хотел использовать те знания и возможности, которые у нас были на тот момент, чтобы определить, как мы можем снизить количество природных катастроф. Я понимал, что в полете с помощью Туннеля мы выявим его структуру, возможно, разберемся в истории его возникновения, а высадка на Землю принесет огромный пласт новой информации.

Но может быть, в будущем мы сможем понять, как хранить на борту бо́льшее количество антиматерии, и тогда появится возможность путешествия по другим направлениям.

— Но вы не думали о вашей возможности полета на Землю, когда проектировали двигатель?

Л внимательно смотрел в глаза собеседника. Его не покидало ощущение, что этот тип умеет читать его мысли.

— Я думаю, многие хотят побывать на другой планете, — вымолвил он, — и я не исключение. Но я не предполагал, что это возможно для меня.

— Как видите, сейчас у вас появился такой шанс. Насколько я знаю, для вашего проекта вы собрали экспедицию в Ке-тас. Сколько времени у вас ушло на добычу антивещества?

— Около полугода, — ответил Л. — Немного больше, чем я предполагал. Было несколько попыток проникновения на ту территорию, и в конце концов нам удалось завершить план.

— Насколько мне известно, группа покинула точку за несколько недель до объявления о том, что антивещество найдено.

Л не переставал удивляться тому, откуда у Норрингтона столько информации.

— Мои коллеги действительно покинули зону, когда отведенное на миссию время подошло к концу.

— А вы?

— Я остался и завершил план.

— Вы проявили необычайную стойкость и выносливость.

— Я лишь хотел добиться результата.

— И это одно из качеств, которым должен обладать каждый из экипажа звездолета, — кивнул Норрингтон и побарабанил пальцами по столу. — Не буду долго мучать вас обсуждением вашей биографии и задам несколько последних вопросов. После окончания университета вы устроились в Volant. Как долго вы работаете там?

— Почти восемь лет.

— И вы не хотели перейти в Eternal?

— Не задумывался об этом, — уклончиво произнес Л.

— И что касается вашего появления в ЦУПе позавчера — как я понял, вы требовали освобождения призраков. Почему?

— Я полагал, что они являются реальными людьми.

— Но при этом вы знали, что они с Земли? Как, в таком случае, они могли попасть сюда?

Л начинал напрягать этот допрос.

— Я до сих пор склоняюсь к мысли, что они не были призраками, — холодно ответил он. — Но их истинная история пока остается загадкой.

Норрингтон хмыкнул.

— Допустим. Что ж, перейдем к работе и экспедиции. Перед полетом вы пройдете специальную подготовку, тесты и прочее. Если сейчас мы с вами придем к соглашению, вы приступите к работе уже через день и станете частью команды — я смогу вам это гарантировать. Но всю ответственность за вашу безопасность, если вы не будете физически и морально готовы к полету, вы берете на себя.

— Что от меня требуется, мистер Норрингтон? — прямо спросил Л.

Норрингтон направил на него пронзительный взгляд, и Л показалось, что он смотрит на него с каким-то любопытством.

— Видите ли, мистер Форстер, — начал он, медленно подбирая слова, — у вас нет опыта полета в космосе, и чтобы вас взяли на борт, мне нужно будет приложить некоторые усилия. И в первую очередь нужно убрать все неприятные моменты из вашего досье, такие как арест, подделка документов и содействие преступникам. Поэтому… Я предлагаю вам сделку.

Л выжидающе смотрел в глаза Норрингтона.

— Город, в котором вы сейчас проживаете — Сод — представляется сейчас бессмысленной частью инфраструктуры нашей страны. Он был провальным проектом с самого начала, — хотя тридцать лет назад это казалось прорывом. Однако последнее землетрясение показало, что город ничуть не безопаснее, чем остальные места. Он расположен достаточно далеко от столицы и Eternal. Volant перейдет в Eternal, и его сотрудники будут жить в Авроге, но пока Сод относительно безопасен, никто из оставшихся не будет покидать своих насиженных мест. Поэтому, мне кажется, что нужно немного ускорить этот процесс.

— Что вы хотите этим сказать? — одними губами спросил Л.

— Надо показать людям, что город небезопасен. Что Сод вымирает. Небольшие разрушения наведут их на мысль, что пора вылезти из подземелья.

— О чем вы… Вы хотите разрушить город?! — Л не верил своим ушам.

— Что вы, конечно нет, — замахал руками Норрингтон. — По крайней мере до того времени, пока там живут люди. Я хочу лишь немного подтолкнуть его к разрушению.

— Зачем вам это нужно? — наконец произнес Л, пытаясь унять дрожь в руках.

— Местоположение города весьма интересно. Дело в том, — Норрингтон легко стукнул камнем, который до сих пор вертел в руках, по столу, — что под Содом располагается богатое месторождение платины, из которой можно производить не менее ценный металл — родий. Он является нашим незаменимым помощником в ракетостроении, в том числе и для фотонной ракеты.

Сейчас мы используем только два процента от всего месторождения, и нам этого критически не хватает. Платина — очень дорогой и редкий элемент, а ее месторождение намного более обширно и располагается прямо под городом. Поэтому… чем быстрее мы начнем процесс переселения, тем быстрее получим доступ к так необходимому нам материалу и откроем путь к прогрессу.

— И зачем вам нужен именно я?

— Только вы можете добраться до той точки, куда следует поместить взрывное устройство, — ровным голосом ответил мужчина. — С помощью вашего отца. Авария будет причиной постепенного затопления города и последующей эвакуации жителей в столицу.

Л сидел с каменным лицом. Не известно, что больше поражало его: то, что говорит Норрингтон, или его непроницаемо-добродушное лицо.

Он собрал все силы, чтобы его голос звучал спокойно.

— Знаете… Пожалуй, я не совсем тот человек, которого вы ищете.

— Что ж, я не могу спорить с вами, хотя я уверен, что более подходящего кандидата нам не найти.

— Я думаю, нам здесь больше нечего обсуждать, — Л на ватных ногах поднялся со стула.

— Вас проводят, — улыбнулся Норрингтон, нажимая на кнопку на столе.

— Спасибо, я сам, — ответил Л, открывая дверь кабинета, и вышел в коридор.

— Если передумаете, — крикнул вдогонку Норрингтон по-прежнему приветливым голосом, — у вас есть мой номер.

Л пришел в себя только за рулем электромобиля в тридцати километрах от здания.

Оттормозившись, он съехал на обочину, заглушил мотор и опустил голову на руль.

«Лучше бы я не ездил туда».

Итак, Норрингтон, этот, как оказалось, преступник, хочет разрушить Сод, заставить Л совершить террористический акт, а взамен подарит ему возможность полета на Землю.

Абсурд!

Л с размаху стукнул по приборной панели.

— Это бред…

Казалось бы, замдиректора Eternal дал Л возможность выбора, однако у него был только один выход из этого положения. Норрингтон прямо сообщил ему о своих намерениях, и он наверняка не отступится от своего плана. Возможно, он даже сделал Л одолжение, заранее предупредив его о подрыве.

Только от Л теперь зависела судьба города. Города, в который было вложено столько сил и времени, в том числе и сил его отца.

Теперь Л всеми силами должен предотвратить катастрофу.

Но каким образом? Он не имел ни малейшего представления, как он сможет помешать Норрингтону. Такой человек, как он, может провернуть все, что взбредет ему в голову.

В таком случае можно согласиться и попытаться его перехитрить.

Но как перехитрить Норрингтона?

«Так, стоп, согласиться? — Л запустил пальцы в волосы. — О чем я вообще думаю?!»

Нет, этого определенно не могло быть. Разумеется, Норрингтон говорил не всерьез. Он насмехается, издевается над ним, но зачем он это делает?!

Неизвестно, сколько Л сидел так, уставившись в одну точку и тщетно пытаясь понять, что ему делать дальше.

Но внезапно его внимание привлек отдаленный треск. Встрепенувшись, он посмотрел в окна и зеркала машины, но не заметил ничего необычного.

Л вышел из машины и осмотрелся, щурясь от болезненно яркого солнца.

В направлении к офису дорога изгибалась и скрывалась за скалой. Звук доносился из-за поворота, становясь все отчетливее, однако Л не мог найти источник шума. Треск сильно напоминал шелест камнепада.

Обвал?

В таком случае ему нужно было быстрее убираться отсюда, однако Л оставался на месте. Для камнепада звук был слишком долгим и тихим, и в его голову закрадывалось подозрение, слишком, однако, безумное, чтобы быть правдой.

Он не сводил глаз с поворота, и вскоре перед его глазами открылось знакомое зрелище, подтвердившие его догадки.

Асфальтовое дорожное покрытие, трескаясь и крошась, дробилось на все более мелкие части, которые, превращаясь в пыль, уносились ветром по воздуху.

Л медленно подошел ближе. Разрушению подвергалось только верхнее покрытие дороги, которое, исчезая, обнажало под собой песчаную каменистую почву.

Наклонившись, он поднял небольшой кусок отколовшегося асфальта. Тот продолжал распадаться на мелкие части у него в руках и растворялся в воздухе.

«Дорога — бутафория? — не верил своим глазам Л. — Как это возможно?!»

Почему же он тогда не слышал шепот? Почему дорога не имела каких-либо пространственных искажений? Или они были незаметны?

И что тогда он видел на карте?

Трещин и сколов становилось все больше, и Л, развернувшись, побежал обратно к машине. Молниеносно заведя мотор, он помчался прочь.

Не помня, как добрался до комнаты, Л достал телефон и начал по очереди открывать все известные карты. Ни на одной из схем новой трассы не было, как и здания Eternal.

3. Безрассудство

В зале ожидания было довольно много людей, и все они казались для Л какими-то далекими и смазанными.

Он сидел, не в силах пошевелиться и отвести взгляд от одной точки.

Мысли спутались в один большой клубок, а в голове безостановочно звучала одна и та же бешеная музыка.

Л вдруг понял, что не может вспомнить, как вообще вышел из гостиницы и добрался до аэропорта. Он осознавал, что если ему не удастся заснуть сегодня ночью, то он совсем потеряет способность мыслить.

Уже в сотый раз он подумал о том, чтобы достать из кармана блокнот и ручку, чтобы рассчитать задержку прибытия на Землю при исчезновении антивещества в различных точках пути, однако до сих пор не сделал ни малейшего движения.

Он уже знал, что через пять минут он подумает об этом еще раз.

Невероятным усилием воли Л заставил себя пошевелиться и по привычке взглянул на наручные часы. Те безнадежно отставали со вчерашнего дня на двенадцать минут.

Настроив правильное время, он наконец вытащил блокнот и начал исписывать страницы формулами и числами.

Прошло около часа, когда Л, заполняя третью страницу блокнота, понял, что уже приходил к тому же решению раньше. Раздраженно вздохнув, он откинулся на спинку сидения, скрестив руки на груди.

Казалось бы, такое короткое путешествие не должно было принести усталости, однако из-за недосыпа Л чувствовал себя вымотанным. Лучи солнца, отражаясь в стеклах здания аэропорта, слепили его пересохшие глаза, однако у него не было сил пересесть в другое место. Было жарко и душно, а сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.

Он закрыл глаза, и перед ним снова возникло довольное лицо Норрингтона, а затем — покрывающийся трещинами и растворяющийся в воздухе асфальт.

Все вчерашние происшествия казались ядовитым сном, но, к несчастью, это была все та же злая реальность.

Говорил ли Норрингтон правду о своих планах по поводу Сода? Почему дорога к офису Eternal была бутафорией? Существует ли вообще сейчас этот корпус? И кто такой на самом деле этот Норрингтон?

Л уже досконально изучил всю информацию про Eternal, которую смог найти в сети, и на некоторых фотографиях ему удалось обнаружить Норрингтона. Под снимками даже располагалась соответствующая подпись с его именем. Значит, этот беловолосый действительно занимал руководящую должность в компании.

Как же он мог решиться на уничтожение города?!

Мысли Л невольно перешли к Eternal.

Он знал, насколько масштабно развивается M–E, и понимал, что проект возможно завершить через шесть лет, хоть к этому и нужно приложить некоторые усилия. И он мог бы принимать непосредственное участие в этой работе, в постройке корабля, о котором мечтал со школьных лет…

Но у него не будет никакой возможности этим заниматься, потому что теперь он не мог покинуть Сод.

Но как он сможет предотвратить подрыв?

От тяжелых раздумий его отвлек звонкий женский смех. Л приоткрыл один глаз и заметил коротковолосую блондинку у окна, увлеченно тараторившую по телефону.

Ему никогда не суждено было скрыться от этих людей. Он чувствовал свою зависимость от них, знал, что каждый человек играет в его жизни какую-то роль, — даже эта раздражающая особа.

Остаток времени он просидел, не в состоянии думать ни о чем. Сначала его отвлекал громкий голос блондинки, затем солнечный свет, потом неудобное сидение. Ему ужасно хотелось спать, но никак не удавалось даже вздремнуть. Едва он на секунду проваливался в сон, как тут же перед глазами возникало одно и то же: темнота, блеск металла, тень за деревьями…

Объявили посадку на рейс, и Л отправился дальше по пути в Сод. Он сильно надеялся на то, что ему удастся поспать, когда он будет дома.

Крохотный самолет был пуст, но это было не удивительно. Л занял место и вновь закрыл глаза.

Послышались чьи-то торопливые шаги, и вскоре в проходе показались стройные женские ноги в туфлях, а следом — чемодан на колесиках.

К удивлению и недовольству Л, пассажиркой оказалась та же блондинка, разговаривающая по телефону в зале ожидания.

«Интересно», — подумал Л, безучастно наблюдая, как девушка пытается впихнуть на верхнюю полку свой багаж. У него не было абсолютно никаких сил, чтобы помочь ей.

Он не помнил, чтобы видел ее раньше в городе, однако сейчас ему было глубоко наплевать, кто она.

Блондинка наконец уложила чемодан на полку и плюхнулась в кресло, откинув волосы с лица.

— Добрый день! — донеслось до Л звонкое приветствие.

— Угу, — буркнул он и снова закрыл глаза.

Через полчаса самолет оторвался от земли и бороздил небесные просторы. Л, обычно изучавший открывающиеся пейзажи, сидел с закрытым иллюминатором в полузабытье, тщетно пытаясь задремать. Наконец, поняв, что его попытки заснуть вновь обернулись провалом, он снова достал блокнот и углубился в расчеты.

Л рассеянно выводил цифры на бумаге, чувствуя что блондинка неотрывно смотрит на него.

В конце концов он резко повернулся, и она испуганно отвела взгляд.

— Да, я Л Форстер из новостей, — выпалил он. — Что-то еще?

— Простите, — смущенно улыбнулась девушка. — Просто забавно, что я встретила вас здесь. Едете домой?

— А куда, по-вашему, я еще могу направляться в этом самолете?

— Согласна, глупый вопрос. Просто хотела поддержать беседу.

Л снова повернулся к записям.

— Я Энн Браун, — не унималась девушка.

Л молча кивнул, не отрываясь от блокнота.

Так прошло несколько минут. Мисс Браун достала из сумки ноутбук и, открыв его, стала что-то быстро печатать, стуча по клавишам.

— Кстати, я слышала, вы скоро будете работать с нами, — снова подала голос она.

— Ага, — пробормотал Л, но тут до него дошло: — Что?

— Мы нуждаемся в вас, — мисс Браун улыбнулась. — Без вас проект растянется еще лет на двадцать, если не больше.

Л с недоумением посмотрел на нее.

— Вы из…

— Да, я из Eternal, — договорила за него мисс Браун. — Работаю инженером.

— Так вот зачем вы летите в Сод. И что вы собираетесь делать в Volant?

— Я участвовала в проектировании отражателя. Сейчас он на финальном этапе сборки, и мне поручили проверить его состояние. У остальных почему-то больше другой работы, хотя я считаю, что такие важные вещи не должны проверяться одним сотрудником.

— Ясно, — протянул Л.

Он отметил, что прическа мисс Браун была очень похожа на волосы Люси, за исключением их цвета. Его тут же передернуло.

Зачем он вообще об этом думает?

— Вы, наверное, будете рассказывать, как хорошо работать в вашей компании, — произнес он, чтобы скрыть свои эмоции, отразившиеся на лице.

Собеседница подняла бровь.

— Вы что-то имеете против Eternal? — спросила она.

— Нет, ничего, — с долей иронии ответил Л и снова уткнулся в блокнот.

Мисс Браун усмехнулась.

— Но вы должны понимать, — произнесла она, наклонившись ближе к Л. — Слияние компаний — это так или иначе огромный шаг на пути к увеличению производительности. А дальнейшее существование Сода слишком затратно и бесперспективно для нашей страны.

— И вы не первая, кто мне это говорит, — мрачно пробубнил он, не отрывая невидящий взгляд от записей.

— Вот видите, — радостно откликнулась блондинка.

— Конечно, в одном мегаполисе жить гораздо лучше, — с издевкой продолжил Л. — Особенно в объективно более опасном.

— Ну что вы говорите! — доносился до него тонкий голос. — После последнего происшествия не было ни одного погибшего, и это говорит о том, что столица надежно укреплена от любых катастроф. Конечно, смена места работы и жительства — это, в любом случае, стресс, но я верю, что все изменения в конечном счете ведут к прогрессу…

Л захлопнул блокнот. Слишком многое происходило с ним вот уже который день подряд.

— Вы уж меня извините, — обернулся он к девушке. — Но я очень устал и хочу поспать.

С этими словами он откинул спинку кресла и снова закрыл глаза.

* * *

Из сна его вытащила мысль о том, что ему наконец удалось заснуть. Украдкой взглянув на часы, он обнаружил, что отключился всего на десять минут.

«Проклятье!» — подумал он и покосился на мисс Браун. Та сидела уже с книгой в руках, погрузившись в чтение.

Л притворился спящим во избежание случайных разговоров, хотя возможность задремать снова покинула его.

Пока он был в отключке, к нему вновь пришло странное видение, которое все разворачивалось и дополнялось подробностями.

Ему казалось, что он летит в космическом корабле, испытывая колоссальные нагрузки. Он чувствовал нескончаемую тошноту, а тело будто потеряло свой вес. Затем он совершил посадку на поверхность и понял, что добрался до Земли. Затем — все то же самое: ночь, звезды, отражение света на металле, темный силуэт далеко в лесу…

«Где я мог это видеть?»

Ему казалось, что вот-вот — и он вспомнит все эти события, но чем дольше пытался Л воссоздать хоть что-то в памяти, тем быстрее от него ускользали все зацепки.

Самолет тряхнуло. Он открыл глаза: на стене зажглась табличка «Посадка», а вместе с ней «Пристегните ремни».

Потерев лицо, он открыл иллюминатор и, прищурившись от слепящих солнечных лучей клонящегося к горизонту солнца, посмотрел вниз. Самолет уже заходил на посадку по большому кругу, и когда корпус воздушного судна сделал крутой наклон, далеко внизу стала видна синева моря, испещренная белыми точками волн.

Когда они опустились ближе к земле, взгляду Л открылась знакомая песчаная равнина. На душе стало немного теплее: он вернулся домой.

Через двадцать минут самолет приземлился, и Л покинул салон вслед за медленно идущей мисс Браун с чемоданом в руках.

Снаружи было намного жарче. Дул сильный горячий ветер, от которого песок волнами скользил по раскаленному асфальту.

Спустившись с трапа, Л обогнал блондинку и быстрым шагом направился в сторону стеклянного терминала.

Зайдя в прохладное помещение, он глянул на табло прибытия электробуса, бросил пакет с вещами на пол и уселся на сидение, вытянув ноги. Транспорт до его остановки подходил лишь через пятнадцать минут, и это очередное, хоть и небольшое, ожидание становилось для него невыносимым.

Послышался уже знакомый торопливый стук каблуков. Мисс Браун проплыла мимо него, с грохотом везя за собой чемодан, и вышла из здания.

Л рассеянно наблюдал за ней сквозь окна терминала.

Девушка подошла к ближайшей к выходу скамейке, уселась на нее и, сняв туфли и высыпав из них песок, принялась долго рыться в чемодане. Наконец она достала оттуда книгу, расположилась с ногами на скамейке и, щелкнув зажигалкой, закурила, снова погружаясь в чтение.

Вскоре наступило время прибытия электробуса, и как только Л вышел из здания и сделал несколько шагов по направлению к остановке, за его спиной раздался тонкий голос:

— Л, подождите!

Мисс Браун в спешке надела туфли и, взяв чемодан, подбежала к Л.

— Этот электробус дойдет до гостиницы? — вопросила она. — Вы не покажете мне путь? Боюсь, я не вспомню точной дороги, а мой телефон разрядился.

«Прекрасно, этого мне как раз не хватало», — подумал Л, а вслух сказал:

— Да, разумеется.

Складывалось впечатление, что она ждала именно его, но у него не оставалось никаких сил думать об этом.

Электробус стремительно домчал до конечной точки, и блондинка, с трудом вытащив свой багаж, который явно весил больше, чем она могла поднять, из салона, последовала за Л.

— Здесь прекрасные места для наблюдений! — восторгалась мисс Браун, пока они двигались ко входу в город. — Посмотрите, Комрада находится практически на одной линии с солнцем относительно горизонта.

Л мельком взглянул в сторону. Действительно, в противоположной от заходящего солнца стороне из-за гор на фоне синеющего неба показался белый силуэт спутника.

— Кстати, сейчас наш спутник повернут к нам той стороной, на которой расположен космодром. И его можно рассмотреть в телескоп, — тараторила мисс Браун, но ее слова звучали в голове Л гулко и где-то далеко.

— У вас есть телескоп? — услышал он вопрос.

— Что?

— Телескоп.

— Нет.

— А я каждый раз стараюсь смотреть на космодром и всегда вижу что-то новое. Вы когда-нибудь смотрели на космодром?

— Никогда. Послушайте, я немного устал и хочу побыстрее прийти домой.

— Да, конечно, простите. Просто все это так удивительно!

Л задался вопросом, как такая внешне беззаботная особа участвовала в разработке отражателя.

«Узнаю об этом завтра», — мелькнула мрачная мысль в голове.

Лифт в переходе все еще не работал; Л, не останавливаясь, направился к лестнице и уже прошел один пролет, как услышал за собой неловкое копошение.

«Черт его дери».

Мисс Браун неуклюже пыталась спустить свой груз по пандусу, однако у нее это получалось не лучшим образом. Л вернулся обратно, молча взял у нее чемодан и продолжил спускаться вниз.

Багаж блондинки действительно оказался довольно тяжелым, по крайней мере, для хрупкой девушки.

— Так действительно будет быстрее, спасибо. — Она расплылась в улыбке.

— И как вы намеревались добраться до города с таким грузом? — пустым голосом спросил Л.

— Я надеялась, это будет проще.

Выйдя в прохладу подземного города, Л осмотрелся. Ничего, казалось, не изменилось с того момента, как Л вышел отсюда три недели назад. Освещение, имитирующее наступившие сумерки, возвышающиеся к своду опоры и переходы, многоэтажные жилые здания — Л видел все то, к чему успел привыкнуть за несколько лет.

К счастью, гостиница находилась на пути к его дому, и Л, безучастно попрощавшись с мисс Браун у входа в здание, направился домой, избавленный наконец от навязанной ему компании.

К его облегчению, навстречу не попался ни один человек, и он без задержек добрался до конца своего пути.

Л зашел за порог и сразу же в полной мере прочувствовал гнетущее бессилие. Он устал не только физически, но и морально: у него не было абсолютно никаких сил продолжать двигаться дальше, что-то делать или изучать.

Мельком оглядев окружающую обстановку и отметив про себя, что все осталось как прежде, он сделал несколько шагов и рухнул в кресло. Сон мгновенно сморил его, но через какое-то время он резко вздрогнул: ему показалось, что он падает в разверзнувшуюся под ним расщелину в Срединных горах.

Открыв глаза, Л посмотрел на часы: он проспал двадцать минут.

«Дольше, чем в прошлый раз», — скептически подумал он, сняв очки и потирая глаза.

Послышался щелчок дверного замка.

Л поднялся с кресла и подошел ко входу.

Дверь открылась, и в дом зашел отец. Сначала он невольно замер, увидев Л, а затем подошел к нему и обнял.

— Слава Богу, с тобой все в порядке, — Форстер-старший тепло посмотрел на сына. — А Люси, получается…

— Она исчезла, — быстро сказал Л, стараясь сохранять невозмутимость. — Как и ее отец. Они оказались призраками.

— Как это возможно? Она ничем не отличалась от обычного человека…

— Я не знаю, — коротко ответил Л. — Как ты? Что происходит здесь?

Отец подошел к столу и, опершись на него, сел на табурет.

— Полностью разрушилась опора в юго-западном секторе. Крепления не выдержали нагрузки. Из-за этого пострадали соседние здания, в том числе и жилые. Погибли два человека.

— Что?

— Да, это не освещалось в новостях. Плюс ко всему прочему мы чуть не оказались совсем без электричества. Для насосов пришлось подключить резервные источники энергии. И дорога… Мы практически отрезаны от остального мира. Все это, конечно, ремонтируется, но очень медленно. Жизнь стала дороже, и некоторые съезжают отсюда…

Сейчас нас держит только Volant. Если он закроется, я думаю, через несколько десятков лет люди покинут город полностью. Но сколько сил было потрачено впустую…

— Тебе нужно переехать, — высказал Л, усаживаясь напротив отца. — В столицу или куда-нибудь еще…

Мистер Форстер усмехнулся.

— Переехать? Бросить все это? А ты?

— Я продолжу работать здесь. Насчет денег ты переживать не должен. Со временем, если захочешь, можешь найти какую-то другую работу…

— Бессмыслица какая-то, Л, — покачал головой отец и тусклым взглядом посмотрел на сына. — Я не могу уехать без тебя. К тому же, я уже врос в этот город. Я думаю, что даже когда ты уедешь отсюда, я все равно не смогу уйти. Скорее всего, я буду последним, кто покинет это место.

Л поджал губы. Ему никогда не удавалось убедить его в чем-либо…

Глаза горели от отсутствия сна, и Л потер лицо.

— Выглядишь ты не очень, — заметил Форстер-старший и, откашлявшись, вопросил: — Ты спал?

— Немного.

— Расскажи про ваш путь, Л. Что произошло?

Л вздохнул и поведал отцу о событиях, что произошли в пути, хотя давно уже желал забыть об этом.

Сейчас, сидя здесь, у себя дома, то, о чем он рассказывал, казалось чем-то нелепым и сверхъестественным. Но это действительно происходило на самом деле, и многое было абсолютно непонятно и необъяснимо.

Форстер-старший слушал его молча, и когда Л закончил, некоторое время не говорил ничего, обдумывая какую-то мысль.

— Значит, они оба исчезли… — медленно проговорил он. — Но почему это случилось именно в тот момент, когда вы завершили все, что планировали сделать?

Л пожал плечами. Голова начинала болеть.

— И каким образом Люси могла выполнять всю эту… магию?

— Я думаю, как раз из-за того, что она была призраком. Но как это объяснить научно, я не знаю.

— Но если дело в том, что она была призраком, — отец наклонился поближе к Л, — тогда почему ее отец не умел делать то же самое и не мог сбежать из тюрьмы?

Л не смог ответить.

— Дело именно в ней, — продолжал отец. — Ты упомянул, что она заблудилась в бутафории? Как и ты когда-то?

Л кивнул, пытаясь унять дрожь в руках.

— И из тюрьмы она бежала именно сюда, — рассуждал мистер Форстер. — К тебе…

— В любом случае, — быстро перебил его Л. — Мы не сможем продолжать разгадывать это дальше. Все закончилось.

— Ты уверен? — Форстер-старший исподлобья посмотрел на Л.

— Да.

Отец поднялся, наполнил чайник, включил его и снова повернулся к Л:

— Что ж, я рад, что все завершилось благополучно, и ты вернулся. Ты будешь ужинать?

Л покачал головой.

— Я бы немного отдохнул.

— Отдыхай, Л. Выглядишь ты не очень, — повторил он.

Зайдя в комнату, Л буквально упал на кровать. Его била мелкая дрожь от разговоров о прошедших событиях.

Что ж, нужно как-то жить дальше. Работать, исследовать, жить в ожидании конца существования этого места.

Л закрыл глаза.

Он так и не сообщил отцу про то, что город в опасности. Как ему сказать? Стоит ли вообще говорить об этом?

Отец выглядел неважно, и это было заметно. Здоров ли он?..

Сон снова не приходил, и Л взял книгу, надеясь, что это поможет ему уснуть. Сначала он в который раз перечитал научные статьи о Туннеле, затем углубился в чтение новостей в интернете. В конце концов он взял с полки отвлеченные от науки повести и рассказы, но сна по-прежнему не было ни в одном глазу.

Прошло два, три, пять часов.

Он попробовал лечь и заставил себя не открывать глаза. Его мысли тут же заполнились воспоминаниями о недавнем, но уже таком далеком пути.

«Я не хочу уходить… Тот человек…», — звучал ее голос.

Не в силах больше лежать, Л сел за стол, решив вернуться к расчетам по времени полета.

«Быть может, работать с Eternal удаленно? — мелькнула мысль, и он тут же опустил голову на руки. — Что за вздор! Я ничего не смогу сделать, сидя здесь…»

Часы показывали без пятнадцати шесть утра.

Л потянулся. Затекшее тело неприятно ломило от усталости.

«Время… Когда я подчиню себе время, мне уже не нужно будет в нем жить».

В голове мелькнула и тут же исчезла какая-то яркая догадка.

«Где он? Где ответ на все вопросы?»

Он вспомнил об острове Счастья. Кто эти люди или роботы, подчиняющиеся воле других людей? Или они просто были безумны?

«Можно съездить туда и исследовать это во время перерыва в работе», — подумал он и стукнул кулаком по столу.

Он пытался придумать себе дальнейшую жизнь вместо той, которая ускользала от него все дальше и дальше. Почему он должен отказываться от нее из-за прихоти какого-то важного идиота?!

В коридоре послышались шаги, и дверь в комнату открылась.

На пороге стоял отец.

— Я тебя разбудил? — нахмурился Л.

— Да уже вставать пора.

Форстер-старший посмотрел на часы, медленно подошел к кровати и, опустившись на нее, направил на Л испытующий взгляд со словами:

— Что случилось, Л? Что тебя гложет?

— В смысле? — Л постарался сделать непринужденное лицо, но его попытка провалилась.

— Ты вообще спал?

— Да, — соврал Л.

— Пять минут? Л, послушай. Ты должен мне рассказать, что происходит. И я смогу тебе помочь.

— Я не… — начал Л и осекся.

Отец выжидающе смотрел на него, и Л понял, что молчать бессмысленно:

— Мне предложили работу в Eternal… И участие в экспедиции на Землю.

— Ты серьезно? Но это же то, чего ты всегда хотел!

— Видишь ли… — Л собрался с духом и произнес: — Мне неоднозначно намекнули, что наш город собираются уничтожить.

— Что?

Отец молча слушал его, пока Л описывал ситуацию.

— Может, обратиться в полицию? — произнес Форстер-старший, когда Л закончил. — Пусть усиливают охрану…

— Ты думаешь, Норрингтон рассказывал бы мне обо всем этом, если бы знал, что я пойду в полицию? — покачал головой Л. — Он держит все под контролем. Либо просто издевается надо мной. К тому же, что я смогу сказать правоохранительным органам? Что руководство ведущей космический компании планирует подрыв города, завтра или через год?.. Но самое отвратительное в этой ситуации, — он нервно вздохнул, — что если постройка корабля для экспедиции не уложится в срок, то будет новый EDP. Это намного проще, чем снаряжать экспедицию, и об этом мне сказал этот тип.

Какое-то время отец молчал, задумчиво устремив взгляд куда-то вдаль.

— Ну тогда тут все очевидно, — наконец произнес он и, поднявшись с места, подошел к книжному шкафу. Открыв стеклянные дверцы, он достал одну из книг.

— Что ты делаешь? — вопросил Л.

— Я начал читать занимательную поэму, — произнес мистер Форстер, закрывая шкаф и усаживаясь обратно. — И здесь есть подходящий отрывок.

Он открыл книгу и стал медленно листать страницы.

— Да, вот оно, — наконец молвил отец и начал читать вслух:

Врата закрыты были перед ним.

Он восклицал: «Хочу зайти, отец!»

Суровый голос был ему ответом:

«Иди, ступай, откуда шел, малец.

Вход в школу беднякам недопустим!»

И каждый день похож был на другой.

Тибер ходил в один и тот же час,

Стоял у входа, глядя на других,

Кому учиться выпал сей прекрасный шанс,

Но вход был для него глухой стеной…

С тех пор уж шел двадцатый год.

Тот, что охранял ворота школы,

Стар был и болен. Но знал, —

Живет великий лекарь и ученый,

Что хворь любую уберет.

И вот, спустя два месяца пути,

Когда добрался до чудесного врача,

Он с изумлением узнал Тибера.

— Великие святые! — он вскричал. —

И как ты смог до этого дойти?

— Ведь это было так давно, —

Ученый молвил тихо и с улыбкой. —

Я зданье школы кругом обходил

И слушал, что учитель в классе говорил

Через открытое окно.

Повисла тишина.

— Мне никогда особо не нравились стихи, — наконец заявил Л. — К чему ты мне это зачитал?

— Я привел тебе пример, как хитрость и ясный ум могут помочь достичь цели. Тиберу было важно развитие, и он делал все, лишь бы добиться желаемого.

— Ему просто повезло.

— Не без этого. Но его ум не раз поможет ему на протяжении всей поэмы.

— И что ты этим хочешь сказать?

— Что работа в Eternal — это то, к чему тебе необходимо стремиться. Это то, к чему тебя тянет. И упускать этот шанс было бы большой глупостью. Более того, — он сощурил глаза, — тебе нужно принять предложение Норрингтона.

— Согласиться?! Ты с ума сошел?

— Л, это ведь твой шанс обрести контроль над ситуацией. Ты можешь сам повлиять на судьбу города.

— Каким образом? Взорвать его?

— Если ты подыграешь Норрингтону, у тебя появится шанс узнать, что он задумал, и ты сможешь обхитрить его. А я, как бы ты этому ни противился, буду тебе помогать.

— Отец, если я соглашусь, а затем не выполню уговор, то может произойти все что угодно. Можешь пострадать ты. Я понятия не имею, как мне обмануть этого типа.

— Тебе предложили полет на Землю! Какова вероятность того, что ты отправишься туда, не согласившись на сделку?

Л промолчал.

— Ты хочешь туда. Ты должен лететь.

— Но какой ценой? — Л посмотрел на часы и добавил: — Я подумаю об этом. Но это безрассудство.

— Возможно, — согласился Форстер-старший.

— Мне пора, — Л встал и начал собирать вещи.

— Куда?

— На работу.

— Еще слишком рано.

— Мне все равно не уснуть. Хоть время зря не потрачу.

Отец медленно поднялся и направился к двери. У порога он остановился и обернулся.

— Л, отпусти свои мысли. Не скрывай их от самого себя. Иначе так и будет продолжаться, — заключил он и вышел из комнаты.

Л поглядел ему вслед.

* * *

В офисе, казалось, ничего не изменилось. Все те же люди, те же лица.

Как только его коллеги появились в офисе, они сразу же зашли к Л с расспросами о его появлении в ЦУПе и общении с призраками.

Л односложно отвечал на все вопросы, и перед его глазами то и дело возникала пелена. Несмотря на ужасную слабость, он, все же, чувствовал небольшое облегчение от того, что все рассказал отцу. Сумасшедшая мысль мелькнула в его голове: быть может, действительно решиться на сделку?

— Что?

— Тебе нужен отпуск после отпуска, — повторил Колин. — Не то, что я прогоняю тебя, но выглядишь ты как кусок…

— Колин! — воскликнула Бэт.

— Какие новости здесь? — задал вопрос Л, не обращая внимания на реплику Колина.

— Работа есть, — ответил тот. — Пара новых задач, но, конечно, не настолько грандиозных, как проектирование отражателя. По M–E работы пока больше не предвидится.

— Ходят слухи, что мы скоро присоединимся к Eternal, и тогда всем придется переехать в Аврог, — добавила Бэт. — И, как обычно, нас наверняка не предупредят об этом заранее.

Л молча слушал, не решаясь говорить им все, что знает.

— Ясно, — произнес он и шумно выдохнул. — Уокер на месте?

Он встал и начал разбирать бумаги на столе, показывая этим, что разговор окончен.

— Ладно, мне пора идти, — бросила Бэт.

— Да, кстати, — Колин повернулся к Л, когда она вышла из кабинета. — Сегодня приезжает один из инженеров Eternal. Было бы интересно с ним пообщаться.

— С ней, — буркнул Л.

— В смысле? Ты знаком с этим человеком?

— Имел неприятность лететь в одном самолете.

— Ах, да. Я мог бы догадаться, — усмехнулся Колин. — В общем, если что, в двенадцать планируется эта встреча.

— Угу, — промычал Л, продолжая разбирать бумаги.

— Хотел все-таки еще спросить тебя. — Колин, казалось, не собирался уходить, что раздражало Л все больше. — Та девушка, призрак, это ведь она сидела здесь, перед твоим уходом?

Л кивнул, не поднимая взгляда.

— Странно, мне не казалось, что она как-то отличается от людей. Я заметил только ее невысокий рост… — продолжал рассуждать коллега. — И выходит, ты не мог быть в Авроге, потому что помогал ей? Но зачем ты ей помогал?

Л шумно порвал ненужный листок с записями.

— Ладно, мне пора работать, — понял Колин. — Увидимся.

С этими словами он выскочил в коридор.

Л с размаху бросил скомканную бумагу в корзину с мусором и посмотрел ему вслед, поджав губы. Затем он сел за стол, включил компьютер и окунулся в море нерешенных задач.

* * *

Работы от мистера Уокера — начальника отдела — действительно накопилось много за его отсутствие, но все это было столь поверхностно по сравнению с проектом фотонной ракеты, способной изменить мир. Конечно, такие задачи, как более компактное расположение отсеков в ракетах с ЖРД или модернизация многоразовых ступеней, были также необычайно интересными, но все они не шли ни в какое сравнение с разработкой магнитных ловушек, левитатора для антивещества и проектированием жилых отсеков межзвездного корабля.

Как Л жалел о том, что он не занимается этим сейчас! Сколько лишнего времени он тратит здесь, вместо того чтобы проектировать поистине масштабные объекты!

С мрачным видом он смотрел в монитор, превратившийся перед его глазами в огромное светящееся пятно.

В половину первого Л наконец решился подняться и вновь потер пылающие глаза. Он очень не хотел опять встречаться с мисс Браун, но желание еще раз увидеть воочию результат последних в его компании работ, касающихся фотонной ракеты, было во много раз сильнее.

Он направился по запутанным офисным проходам в направлении к цеху.

По пути он вновь, как обычно, оглядывал расположенные в коридорах модели космических спутников, которые еще совсем недавно покоряли умы и воображения людей. Когда он спустился в цех, там уже собралось приличное количество людей. Знакомый запах металла приносил приятные воспоминания о трудоемких, но успешных разработках.

Он проходил дальше вглубь цеха, стойко перенося многочисленные взгляды в его сторону и здороваясь с коллегами. Наконец его взору предстало готовое изделие, которому суждено было стать одним из ключевых элементов в будущем космическом корабле.

Это были несколько частей корпуса отражателя — окончательная их сборка предстояла только на Комраде. Пока будущий корпус, который должен был быть внушительных размеров — больше семидесяти метров в длину, — представлял собой металлические каркасы с многочисленными камерами, отсеками и контейнерами. Обычному человеку эти сооружения показались бы огромными кусками металла особой формы, однако Л прекрасно знал, что скрывают за собой их внешне гладкие стенки. В них были помещены массозаборники для захвата антивещества из внешней среды и инжекторы для формирования электронного диска — главного элемента для отражения гамма-квантов. Именно за этими стенками между удерживаемыми магнитным полем веществом и антиматерией будет проходить процесс аннигиляции, которая будет создавать тягу двигателя, и корабль постепенно обретет свою конечную скорость.

Пока Л рассматривал изделие, перед его глазами сразу же возникли выученные наизусть чертежи отражателя. Невозможно было отрицать, что он получился идеальным — каждый отсек и деталь были выполнены в точности по схемам.

Эти схемы не сильно отличались от чертежей, созданных когда-то самим Л во время его учебы в институте. Однако конечное изделие было дополнено рядом доработок, воплощенных огромным коллективом инженеров в обеих компаниях.

С точки зрения соединения отражателя с другими частями ракеты, находящимися под контролем Eternal, у сооружения имелись некоторые конструктивные особенности, и о них имело смысл уточнить у мисс Браун.

Л оглядел все детали отражателя, мысленно достроил оставшиеся элементы корабля, и вот перед ним уже не столь далекое будущее, которое наступало уже сейчас.

Но будет ли работать это изобретение?

Л знал о ряде испытаний, которые прошел отражатель, но они, конечно же, были несколько условными. Ведь космический корабль — это единый организм, который имеет смысл тестировать, когда у него имеются все детали.

«В том числе и экипаж», — размышлял Л.

Может быть, оно и к лучшему, что ему не удастся принять участие в экспедиции? Он сомневался, что его физические возможности годятся для путешествия в такой ракете.

Теперь, резюмировал для себя Л, отражателю еще предстоит далекий путь на космодром, и он не мог даже вообразить, сколько времени уйдет хотя бы на то, чтобы переправить отражатель из Сода к ракете-носителю.

Дойдя наконец до противоположного конца детали, Л заметил Энн Браун, беседовавшей с группой сотрудников.

–…стенки камеры толще на семь десятых миллиметра, — доносился до Л тонкий голосок блондинки. — Но это в пределах допустимой нормы.

— Все равно мы сможем понять это только в опытном режиме, — отвечал ей Харрис, высокий седовласый мужчина в очках.

Мисс Браун кивнула.

— У нас также сформирован план по транспортировке. — Она быстро щелкала клавишами ноутбука. — Но теперь, к сожалению, невозможно точно сказать, когда она случится.

— Нам сообщали о сроках восстановления дороги в полгода, — доложил Филипс. — Добрый день, Л.

— Добрый, — ответил тот, пожимая всем поочередно руки.

— Сразу умножаем на два, — произнесла мисс Браун в ответ Филипсу.

— Это мисс Браун, из компании «Eternal», — сообщил Харрис.

— Да-да, мы знакомы, — быстро проговорила сотрудница, посмотрев на Л, как ни странно, без тени улыбки.

— Полагаю, все успешно? — спросил тот.

— Есть некоторые несовпадения, но они не играют существенной роли в конечном результате, — сообщила мисс Браун, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.

— Нам осталось проверить его механику, — сказал Хилл.

— Да, можно начинать, — ответил Харрис.

Хилл набрал комбинацию клавиш на экране, вмонтированном в стойку рядом с изделием. Прозвучал короткий звуковой сигнал, и несколько из частей отражателя плавно и бесшумно сложились, приняв более плоскую форму. После следующего сигнала деталь снова приняла изначальную форму.

Л мельком глянул на мисс Браун и увидел на ее лице восхищенную улыбку.

— Никаких проблем в изменении формы нет, — констатировала она, глядя на экран, на котором мелькала модель отражателя.

— Ювелирная работа, — произнес Л. — Мисс Браун, хотел уточнить у вас, насколько повлияло использование нового материала на конечную массу аппарата?

— Если говорить об отражателе с системами подачи антивещества и инжекторами, — начала девушка, — то здесь расчеты довольно обнадеживающие — минус двадцать тонн. Для всего корабля, я думаю, мы сумеем добиться уменьшения массы в полсотни тонн.

Л перевел взгляд на экран.

— Не помешают ли узлы крепления контейнеров с антивеществом смене формы отражателя?

Мисс Браун покачала головой.

— Для них предусмотрено пространство в каркасе. — Она провела пальцами по экрану, приближая модель отражателя. — Я проверила этот момент. Сборка отражателя произведена настолько точно, что никаких погрешностей здесь быть не может. Насколько я знаю, у самих узлов своя система смены положения.

— И насчет удлинения отсека с термоядерным реактором…

— В нем будет располагаться щит из микрокапсул с легкими элементами для дополнительной тяги.

От вчерашней суетливой и рассеянной барышни не осталось абсолютно ничего — это была серьезная и умная женщина, которая говорила только по существу.

— Мистер Хилл? — обратилась она к сотруднику. — Я думаю, мы закончим на этом.

Тот кивнул и произнес:

— Предлагаю собраться в переговорной — надо обсудить еще кое-какие детали.

Начальники и главные инженеры ушли вместе с сотрудницей Eternal, однако Л не собирался покидать цех.

Он еще долгое время ходил вокруг гигантских деталей, рассматривая их со всех сторон. Он поражался тому, что придуманное им когда-то не так давно изобретение оживает на его глазах и превращается в нечто законченное, рабочее, что навсегда может изменить его жизнь и жизнь всего человечества.

* * *

Долгое время Л сидел перед компьютером, погруженный в работу, но вдруг что-то резко заставило его оторвать взгляд от монитора и взглянуть на часы. Как обычно, он просидел здесь до девяти вечера.

Но сейчас он внезапно почувствовал, что его стало угнетать закрытое пространство. Он будто задыхался под землей, и не мог побороть сильное желание как можно скорее выбраться отсюда.

По правде говоря, Л хотел выйти наверх с вполне определенной целью, но не мог признаться в этом даже самому себе.

Он в спешке поднялся из-за стола и, накинув пальто, буквально вылетел из офиса. Добежав до выхода из города, Л, тяжело дыша, широким шагом приблизился к двери, однако путь ему преградил какой-то человек.

— Вы в курсе, сколько сейчас времени? — строго спросил он.

— Что? — выдохнул Л. — Пропустите, я тороплюсь.

— У вас есть пропуск?

— Что? — недоуменно повторил Л. — Когда это случилось? Я могу покидать город в любое время.

Охранник устало закатил глаза и продекламировал:

— По федеральному приказу, с 17.04в.м. в городе на ночное время устанавливается пропускной режим в целях безопасности.

— Приехали! — раздраженно воскликнул Л. — С каких пор город стал опасен?

— Вы издеваетесь? Не в курсе о разрушениях, которые произошли здесь после землетрясения? Просто оформите пропуск и можете выходить, когда вам заблагорассудится.

— И как пропуск обезопасит меня? — скептически вопросил Л. — Послушайте, я могу вам сказать одну вещь: вся наша жизнь опасна для жизни. И погибнуть можно в любой момент, если не смотреть вокруг себя.

— Молодой человек, вы вынуждаете меня принимать крайние меры…

Л, не мигая, смотрел в крохотные глаза охранника, пытаясь разглядеть в них хоть что-то, похожее на человека, кем являлся он сам, но видел перед собой лишь глухую стену. Ему продолжало казаться, что воздуха становится все меньше.

— Мне необходимо выйти из города, — произнес Л, четко выговаривая каждое слово. — Сейчас.

Некоторое время охранник молча смотрел на него в ответ, но через несколько секунд протянул раскрытый журнал и ручку.

— Распишитесь здесь.

Л размашисто поставил роспись и, когда охранник отошел, взбежал вверх по лестнице.

«Маразм, — думал он, задыхаясь от бега. — Что же будет дальше?»

На мгновение в его голове мелькнул вопрос: почему же этот кретин все же согласился его пропустить? Но когда он вышел из перехода и ощутил порыв свежего ветра, эта мысль тут же покинула его, и Л, не оглядываясь, как обычно направился к пятиэтажке.

Остановившись у бутафории, он вытянул руку и дотронулся до белой обшарпанной стены. В его мыслях стали проплывать какие-то отвлеченные образы, а вместе с шепотом зазвучала некая давно забытая музыка, от которой все тело пробирала дрожь.

Когда-то он предполагал, что слышит и видит информацию, каким-то образом передающуюся сюда с Земли, но теперь он понимал, что все это являлось его собственными мыслями.

Но каким образом, приближаясь к бутафориям, он всегда чувствовал одно и то же?

Л медленно обошел здание вокруг, остановился напротив приоткрытой двери и уставился в черную пустоту.

…Много лет назад, в беззаботном детстве, когда он жил с семьей в еще не разрушенном Актопене, он бежал с компанией соседских мальчишек исследовать «запретное здание», возникшее незадолго до этого в лесу неподалеку от поселка.

С рождения им всем твердили об опасности бутафорий — что они могли исчезнуть, что они не изучены и от них можно ожидать чего угодно.

Однако все запреты только подогревали интерес детей.

Небольшой деревянный дом казался абсолютно идентичным обычным жилищам поселка. Но когда Л впервые в своей жизни приблизился к бутафории, на него внезапно накатил страх. Он явственно слышал шепот, исходящий изнутри дома, а его мысли наполнялись странными тревожными воспоминаниями.

Его товарищи бегали по дому, выглядывали из окон, хлопали дверьми и звали Л, а тот стоял, оцепенев от ужаса, и не решался подойти ближе.

И в конце концов, он все же не смог сопротивляться уговорам друзей. Когда он переступил порог и прошел несколько шагов, перед его взором вдруг возникла стена — он будто оказался в совершенно другом конце дома.

Чем дольше он пытался понять, как ему выбраться из здания, тем больше блуждал, не понимая, где находится.

Сейчас он знал, что это было искривление пространства.

Но почему лишь он видел его?

Наконец Л оказался в комнате, откуда совсем не видел выхода — его окружали четыре плотных стены. Паника нарастала, и Л стал бегать по комнате, отчаянно зовя на помощь. Все больше странных, наводящих ужас видений приходили в его голову.

Самое страшное, что Л видел тогда, он запомнил надолго. Ему показалось, что его мать погибла в землетрясении, и он остался один вместе с отцом.

Очнулся в тот день он уже на улице в окружении беспокойно перешептывающихся друзей — как оказалось, он потерял сознание, и они вытащили его наружу.

Л поведал им, что он видел и чувствовал, но его вряд ли кто-то понял. Для остальных мальчишек не происходило ничего странного — для них этот дом был обычной заброшкой.

Через какое-то время Л решил признаться об этом происшествии родителям и убедил их проверить тот дом вместе с ним. Но, зайдя в здание, мистер и миссис Форстер не заметили и не почувствовали ничего странного.

Долгое время они все вместе пытались понять природу этих бутафорий и почему Л слышал шепот, но не находили конкретных ответов.

Вскоре эти события стали забываться.

А через несколько лет остался лишь Л и его отец. Весь Актопен будто стерли с лица земли, не оставив абсолютно ничего: ни людей, ни домов, ни бутафорий.

После этого страшного события Л вспомнил свои мысли в том доме и ужаснулся тому, что они сбылись, превратились в реальность.

Как это было возможно? Могло ли это быть просто совпадением?

Он никогда больше не решался заходить внутрь этих зданий, боясь, что увидит в них то, чего не следовало бы знать.

Но когда он стал жить в Соде, в свободное время он почему-то часто приходил к этой пятиэтажке. Здание также наводило странные мысли, но со временем он уже научился блокировать их, находясь близко к бутафории.

Возможно, он ждал, когда он решится зайти туда, чтобы найти какую-то разгадку, какой-то ответ на то, что происходило с ним.

До сих пор ни один из тех, кого Л расспрашивал про бутафории, — у товарищей в университете, у коллег в офисе — не признавался в таких же ощущениях, что возникали у Л.

Единственным человеком, который испытывал то же самое, была она. Но, наверное, это можно было как-то списать на ее земное происхождение.

Недавний путь изменил его отношение к бутафориям. Они не перестали быть для него опасными, однако теперь он понял, что может сохранять свой рассудок, даже когда находится в них.

Л продолжал смотреть на черный прямоугольник дверного проема.

Может, если он зайдет туда сейчас, он получит больше ответов на свои вопросы?

Он выкинул эти мысли из головы, отошел на некоторое расстояние от пятиэтажки и уселся на песок.

Сейчас он пришел сюда не для изучения бутафорий.

«Отпусти свои мысли. Не скрывай их от самого себя», — звучали в голове слова отца.

И он решился подумать о том, о чем запрещал думать себе все эти несколько дней. Он закрыл лицо руками, впуская в голову нахлынувший поток мыслей.

Он безумно тосковал по Люси.

Эта тоска леденящим холодом ползла по нему, сковывала его тело, и он не мог понять, как из нее выбраться.

Он не мог представить себе, что больше никогда не увидит ее.

Он не мог знать, жива ли она, не говоря уже о том, помнит ли она все эти события, которые произошли с ней здесь.

Пронзительной болью отдавалась в голове мысль о том, что Люси может вообще не существовать на Земле, что она жила когда-то в прошлом или будет жить в будущем.

Но он видел ее, он чувствовал ее, он, вопреки всем логическим рассуждениям, знал, что она была реальным человеком. Миллионы вопросов о том, как же она здесь оказалась, тут же наполняли его разум, но он просто в это верил.

Он жалел, что не удержал ее в самом конце, что не был достаточно внимательным в Центре управления, чтобы понять, почему она исчезла. Ему не нужно было позволять ей идти туда — ведь почему, все же, она исчезла сразу после этого?

Но не было сомнений в том, что Люси каким-то невероятным образом повлияла на отмену EDP — это не могло быть простым совпадением. Теперь, благодаря ей, у них есть еще немного времени…

И он не мог, не мог допустить, чтобы проект по уничтожению повторился! Иначе тогда она погибнет, а следом, скорее всего, погибнет и он. И в чем тогда смысл их жизни?

Что же теперь ему делать?

Нет, нужно было как можно скорее устроиться в Eternal и продолжать проектировать корабль. Тогда шансов на повтор EDP будет меньше.

Но что делать с экспедицией?

Всю свою жизнь он хотел лететь на Землю, и сейчас у него появилась еще одна весомая причина стремиться туда.

Но если представить себе безумную мысль, что он когда-нибудь прибудет на Землю и встретит ее, что он скажет ей? У нее будет своя жизнь, и она не поверит его рассказам…

Л с горечью понял, зачем он снова пришел сюда, к этой пятиэтажке.

Он ждал, что увидит здесь Люси.

Он поднял голову и удивился тому, как стремительно пришла ночь.

Все пространство было освещено сияющей на небе Комрадой, а волны песка и пятиэтажка отбрасывали резкие черные тени. Из-за яркого света спутника были видны лишь некоторые звезды и немерцающий отблеск далеких соседних планет.

Теплая ночь знаменовала собой начало долгожданного лета. Все вокруг словно замерло в ожидании следующего дня и казалось некой сценой, на которой могли бы разворачиваться события.

Л в который раз подумал о непостижимых размерах мира, в котором он жил.

Слишком много значения он придает собственной персоне, подобно тому, как люди много веков назад считали, что вся вселенная вращается вокруг их планеты.

Что если он не главный персонаж? Что если не он должен лететь на Землю?

Ведь, в самом деле, он являлся ничтожной, незаметной частью целого человечества и лишь со всеми он мог продвигаться дальше по пути самосознания.

Л сидел на одном месте, наблюдая за движением Комрады, планет и звезд по небосводу.

Постепенно светало.

Люси так и не появилась, и ему больше ничего не оставалось, как принять это и жить дальше. В конце концов, возможно, он еще когда-нибудь увидится с ней, подумал он, глядя на красные лучи восходящего солнца.

— Доброе утро, — раздался звонкий голос, и Л, вздрогнув от неожиданности, резко обернулся.

Это оказалась мисс Браун.

— Простите, что напугала вас, — улыбнулась она и села на песок рядом с ним. — Вы провели здесь целую ночь?

Л постарался скрыть возникшее у него на лице разочарование.

— Что вы здесь делаете? — вопросил он.

— Решила пройтись, — нагло врала мисс Браун. — А вы?

— Дышу свежим воздухом, — также соврал он. — Как вы прошли мимо охраны?

— Как ни странно, у меня был оформлен пропуск, — усмехнулась девушка и, помолчав, добавила: — На самом деле, я не могла сомкнуть глаз. Размышляла об отражателе и о том, какие грандиозные открытия нас ждут в скором времени.

— Вы бы хотели полететь на Землю? — вдруг спросил Л.

— Хотела бы я? — засмеялась мисс Браун. — Ну кто не жаждет увидеть другую планету? Но я не уверена, выдержал бы мой организм такие нагрузки. Хотя, — добавила она, — возможно, когда-нибудь мы построим еще более усовершенствованные способы межпланетных путешествий.

— Я почему-то уверен в этом, — ответил Л.

— А я уверена, что вы хотите полететь на Землю намного больше, чем кто-либо другой.

— Почему вы так считаете?

— Это написано у вас на лице, — улыбнулась девушка. — Вам ведь просто не терпится участвовать в разработке фотонной ракеты!

— Вы снова рекламируете работу в вашей компании?

— Вот вы смеетесь, — покачала головой мисс Браун, — но сами прекрасно понимаете, где сейчас происходит движение в будущее. И вы сидите здесь, в стороне от всего этого, хотя ваш блестящий ум способен помочь нам всем достичь новых высот. Впрочем, — она провела рукой по песку и подняла небольшой камешек, — не мне это решать.

Она швырнула камень далеко вперед и, поднявшись с земли, добавила:

— На вашем месте я бы последовала своей мечте, невзирая на любые обстоятельства. И только смерть смогла бы меня остановить.

С этими словами она ушла прочь.

В тот же самый момент Л осенила абсолютно безумная мысль, заставившая его сердце колотиться сильнее. Мысль, на которую мисс Браун навела его, сама того не ожидая, не своими словами, а тем самым брошенным камнем.

А что, если?..

Это было столь абсурдно, однако в его голове ясно звучали слова Люси, будто она вновь произносила их рядом с ним:

«А вдруг это сможет тебе помочь?»

Что если отец прав, и его с Люси объединяет нечто общее? Что-то, что пока невозможно было объяснить?

Если Люси чувствует то же самое по отношению к бутафориям и неоднократно появлялась рядом с ним…

Может, и он обладает теми же умениями, что и она?

Л оглянулся: сотрудница Eternal была уже далеко.

Подняв камень, он положил его на ладонь и попытался вспомнить, как Люси заставляла объекты двигаться.

Собравшись, Л попробовал мысленно продублировать свое сознание, и через какое-то время вдруг увидел себя со стороны. Это было весьма странным ощущением, и Л удивился, в каких подробностях он видит самого себя, будто действительно стал другим человеком.

Однако в то же время он продолжал смотреть на камень. Камень, который должен был взлететь.

И камень оторвался от его ладони и стал медленно подниматься вверх.

В изумлении Л вскочил с места. Сердце бешено стучало в груди от волнения, и наряду с удивлением он испытывал бесконечную и необъяснимую эйфорию. Он будто всю свою жизнь ждал этого момента, и теперь он был готов кричать и смеяться во все горло от счастья.

Все еще не веря в происходящее, он вновь взял камень и заставил его парить в воздухе.

Это было необъяснимо. Это было поразительно.

Он умел творить то, что делала Люси, и раз он был реальным человеком, это могло означать, что она также была реальной. А это значило, что есть более быстрый способ перемещения с Земли на Мету.

Но что это был за способ?

Теперь у него появился шанс обхитрить Норрингтона. Если он научится телепортации, как Люси — он останется в выигрыше в этой сделке.

«Это сумасшествие».

Но что если именно безрассудство порой является движителем прогресса?

Л сломя голову бросился ко входу в город, не останавливаясь, добежал до дома, влетел в комнату и уже через несколько секунд набрал номер, указанный на визитке.

— Мистер Норрингтон? Я согласен на ваше предложение.

4. Вопросы без ответов

Договорившись о встрече, Л повесил трубку, быстро настрочил начальнику сообщение о том, что задержится, рухнул на кровать и моментально уснул.

Он поднялся только после полудня и некоторое время сидел на кровати, обдумывая, что может ждать его впереди и сколько он должен будет сделать за короткий срок. Теперь он точно знал, что ему предстоит, и хотя это были невероятно сложные задачи, это знание наконец привело его мысли в порядок, и он смог немного отдохнуть.

Норрингтон назначил встречу на завтрашний день, сообщив, что Л может приступить к работе уже послезавтра.

К его удивлению, в Volant приняли его заявление без каких-либо дополнительных отработок.

Неужели Норрингтон уже успел договориться с ними об этом?

— Что ж, возможно, до встречи, — произнес Уокер на прощание. — Хотя неизвестно, когда произойдет объединение, но, в любом случае, еще не раз увидимся.

Л так и не решился сообщить о своем уходе коллегам и, быстро завершив всю оставшуюся работу, просто вышел из офиса.

Пугающее и головокружительное чувство свободы пришло к нему в этот момент. Он вспомнил, что в последний раз он испытывал это давно забытое чувство в те дни, когда кардинально менял свою жизнь — ушел из дома, не закончив школу, отправился за сотни километров от всех знакомых ему мест, устроился на работу…

Теперь его образ жизни вновь претерпевал трансформацию. Но эти перемены безумно нравились ему — он знал, что движется дальше и не задерживается на одном месте.

Самым тяжелым для Л событием перед отъездом было оповестить о своем решении отца. Ему было сложно оставлять его здесь, но внезапно он понял, что отец является единственной причиной того, что он несколько лет просидел в этом городе.

— Тебе нужно отправиться со мной, — в который раз настаивал Л. — Тебе все равно когда-нибудь придется переехать.

— Не говори глупостей, — с толикой раздражения махнул рукой мистер Форстер. — Мы уже обсуждали это. К тому же, теперь мы знаем об угрозе подрыва, и если это случится, я буду пытаться что-то предпринимать, — он хмыкнул. — Или ты думаешь, эти новые охранники будут следить за безопасностью? Им нужен только пропуск, неважно, что ты проносишь в город — оружие или бомбу…

— Но…

— Не терзай себя угрызениями совести, Л. Ты делаешь благое дело ради общества.

— Мне кажется, я делаю это только ради себя.

— А я знаю, что ты затеял все это для нашего спасения. И я ничуть не сомневаюсь, что ты прибудешь на Землю и сделаешь все для того, чтобы улучшить нашу жизнь.

— Я сделаю все, что в моих силах.

Рано утром на следующий день Л в очередной раз покинул свой дом.

Сев в самолет, Л удивился, что он нигде не пересекся с мисс Браун, которая, по идее, должна была возвращаться этим же рейсом.

«Может, она не дотащила свой чемодан?» — с насмешкой подумал он.

Л был рад тому, что никто не пристает к нему с разговорами, однако, в глубине души он понимал, что вытерпеть путь было бы легче, если у него была бы возможность с кем-то беседовать.

Вскоре он вновь прибыл в столицу, — будто и не уезжал оттуда — и, выйдя из терминала, начал свой долгий и длинный путь к Земле.

При мыслях о предстоящей экспедиции его наполняло волнение, однако пока он не представлял, сколько всего ему нужно будет преодолеть, чтобы полет состоялся. Он старался не сильно рассчитывать, что он отправится в полет, чтобы возможная неудача не сильно выбила его из колеи.

Первым делом, по указанию Норрингтона, он направился в отдел кадров, находящийся в центре города.

Аврог превращался в пекло.

Солнце немилосердно жгло все вокруг, что было удивительно для начала лета.

Из-за невыносимой погоды поездка на общественном транспорте превратилась в пытку. Электробус был переполнен, и, хотя внутри работал кондиционер, все равно было слишком душно. Из-за духоты все доставляло жуткое неудобство: тряска, затекшее тело, доносившиеся со всех сторон разговоры. Только спустя полтора часа изматывающей поездки Л добрался до нужного места.

В отделе кадров все прошло довольно сухо. Сам отдел был обычным офисом, который не представлял особого интереса. Л заполнил объемную анкету и несколько заявлений, и уже на следующий день должен был ступить за порог Eternal.

Однако сегодня еще предстояла встреча с Норрингтоном, и хотя Л очень не хотелось вновь видеть его самодовольное выражение лица, у него не было выбора. К тому же, его одолевало сильное желание узнать, существует ли сейчас та дорога, которая всего три дня назад рассыпалась у него на глазах.

Добравшись до окраины города, Л арендовал машину и, открыв карту на навигаторе, несказанно удивился: и дорога, и офис были вновь обозначены на схеме. Он вгляделся: с первого взгляда последнее шоссе так же, как и в прошлый раз, проходило рядом с ущельем, однако при детальном рассмотрении ему показалось, что поворот на новую дорогу расположен чуть дальше.

Или он ошибался?

Л направил электромобиль по уже знакомому пути и ближе к повороту присмотрелся.

Дорога и знак действительно были на месте, но хотя ландшафт был довольно однообразным, Л не покидало ощущение, что в прошлый раз он заворачивал немного раньше.

Но в тот день из-за усталости для него все было будто в тумане. Может, это были игры его уставшего разума?

Он завернул на шоссе, надеясь, что в прошлый раз он от волнения или недосыпа мог навыдумывать себе невесть что, и сейчас все пройдет как обычно. В данный момент ему необходимо было сосредоточиться на устройстве на новую работу и сделке с Норрингтоном, и он мечтал о том, чтобы больше не происходило ничего странного.

Его надежды не оправдались: через некоторое время после того, как он повернул к офису, ему снова стало казаться, что все происходит намного медленнее, чем обычно. Он несколько раз сверял все часы, смотрел на спидометр, но не замечал на устройствах ничего аномального.

Л сместился на обочину и остановил машину. С одной стороны открывался вид на ущелье, а с другой над электромобилем нависала громадная скала. Л вгляделся в окружающее его пространство, пытаясь заметить что-то неестественное, но местность была слишком пустынной для наблюдений.

Он откинулся на спинку сидения и закрыл глаза, пытаясь представить себе ритм секундной стрелки, а затем взглянул на часы. Сначала он с трепетом заметил, что стрелка движется медленнее, однако чем дольше он смотрел на нее, тем больше ему казалось, что ритм стрелки вполне обычный.

Л раздраженно вздохнул. Даже если предположить, что время замедляется, то на каком основании? И если ход времени действительно стал другим, то Л не мог этого чувствовать, так как время не может существовать отдельно от него.

«Это просто мои фантазии», — решил Л, заводя мотор и продолжая движение.

Но, все же, он привык доверять своим чувствам — он был уверен, что все странности, происходящие с ним, объяснимы. К тому же, сейчас, несмотря на продолжительный путь, он не чувствовал сильной усталости. Долгий крепкий сон накануне поездки помогал Л сохранять ясное и незамутненное мышление, поэтому вероятность того, что он лишился рассудка, была ничтожна.

Здание Норрингтона не изменилось.

Л внимательно смотрел по сторонам, стараясь не упустить ни одной детали, однако с виду все выглядело обычным, хоть и казалось немного искусственным.

Он вспомнил, что в прошлый раз его не покидало ощущение, что он участвует в спектакле.

Спектакль? Бутафории?

Он припарковался и посмотрел на здание через зеркало. Логотип компании, видневшийся над стеклянными дверьми, в тени козырька выглядел довольно устрашающе.

Если шоссе было бутафорией, то, может быть, и это здание — бутафория? Но почему ни на дороге, ни здесь Л не испытывал те же чувства, что и рядом с другими «тенями земной жизни»?

В конце концов он решил остаться при мнении, что здание и дорога реальны, по крайней мере до того момента, когда у него не получится доказать обратное.

Он вышел из машины и направился по ступенькам к стеклянным дверям.

Внутренний интерьер конторы не изменился — это был все тот же пустынный офис.

Норрингтон приветствовал Л с приторной улыбкой на холодном непроницаемом лице.

— Я рад, что вы передумали, — сообщил он таким тоном, будто рассказывал прогноз погоды, и жестом пригласил Л сесть.

Сначала Норрингтон подробно рассказал о том, что Л предстояло сделать для дальнейшей работы: в какое время приходить в компанию, кто его встретит и где ему жить.

— К сожалению, — говорил замдиректора, — у нас пока нет жилых домов для сотрудников в непосредственной близости от главных корпусов, однако могу предложить вам место, откуда легко будет добраться на корпоративном автобусе. Все траты за квартиру — полностью за счет компании. В этом здании также размещаются еще несколько сотрудников. Вы можете приехать туда прямо сегодня, если вам удобно, я уже договорился.

Л кивал, внимая Норрингтону, и ждал, когда он затронет главную тему этого разговора.

Тот закурил, и кабинет наполнился дымом, выходящим через открытое окно.

— Что касается нашего договора, — наконец начал он, — тут мне тоже хочется внести несколько уточнений. — Он стряхнул пепел и продолжил: — Вы должны будете провести некоторые запланированные нами действия накануне вашего полета, а именно за день до отправления на Комраду.

— Что именно я должен делать?

Норрингтон делал затяжку за затяжкой, не торопясь отвечать. Наконец он положил сигарету в пепельницу и устремил взгляд на Л.

— Собственно, все, что от вас требуется, — начал он, — вы прибываете в Сод, встречаете моих помощников, ведете их к запланированному месту, доступ к которому должен открыть ваш отец, и располагаете в нем взрывное устройство. Затем на вертолете вас отправляют на стартовую площадку Догар, откуда вы отправитесь на Комраду, а оттуда уже начнете свой долгий путь к другим звездам. Разумеется, этот план должен остаться между мной, вами и Генри Форстером. И конечно же, в день расположения устройства вас никто не должен видеть. Если кто-то об этом узнает, боюсь, наша сделка может не состояться.

— Мистер Норрингтон, — произнес Л, выйдя из оцепенения. — Нельзя ли как-то по-другому воплотить ваши планы в жизнь? Ваш вариант кажется, мягко говоря, не очень гуманным.

— К сожалению, это единственный быстрый способ получить желаемое, — покачал головой Норрингтон. — У людей могут уйти десятки лет на переселение, а это очень большая потеря времени. Поэтому наш способ самый краткий, действенный и… самый гуманный, как бы это не было противоречиво.

— Но почему это должен делать я? Вы с таким же успехом можете послать кого-то из ваших помощников претворять этот план в жизнь!

— Во-первых, как мы обсуждали, именно ваш отец сможет открыть доступ в нужную точку. Кроме того, это делаете вы, потому что именно вы хотите лететь на Землю. Я делаю вам одолжение, и я ставлю условия. Я сделаю все, чтобы вас взяли на борт. Если по каким-то причинам вас не возьмут — хотя это маловероятно, — то подрыва не случится, не сомневайтесь. Вы идеальный кандидат на эту сделку, именно потому, что вы хотите того, что я вам предлагаю. Но поймите меня правильно, — Норрингтон изогнул бровь, — я вовсе не заставляю вас поступать так, а не иначе: вы свободны и вольны делать все, что вам заблагорассудится. Вы можете работать в Соде, или Авроге, по вашему желанию. Но тогда ваши шансы на то, что вас возьмут в полет, будут стремиться к нулю.

Л понял, что спорить с его доводами бесполезно, и промолчал.

— Так вы согласны на наш договор? — спросил замдиректора, откинувшись на спинку стула.

Л устремил взгляд в узкие глаза Норрингтона.

— Согласен.

Его ответ прозвучал в ушах Л как-то отдаленно, будто это был вовсе не его голос.

«Что же я творю?..»

— Чудно! — воскликнул Норрингтон, протягивая руку, и Л нехотя пожал ее. — Всегда знал, что на вас можно положиться. На этом, я думаю, можно завершить нашу встречу. Более подробно и конкретно обсудим наш план ближе к делу, согласны? Может, у вас есть еще какие-то вопросы?

— Нет, — ответил Л, стараясь держаться максимально хладнокровно.

— Что ж, тогда до встречи, — блеснул белыми зубами Норрингтон. — Надеюсь, вам понравится работа в нашей компании!

У самой двери Л обернулся.

— Да, еще небольшой вопрос, — произнес он.

— Слушаю? — Норрингтон повернул голову, оторвав взгляд от монитора.

— В прошлый раз, когда я уезжал отсюда… Я увидел, как новое шоссе, ведущее от этого офиса, рассыпалось на куски и исчезало. Словом, дорога вела себя как бутафория. Вы можете это объяснить?

Л неотрывно смотрел на лицо Норрингтона, пытаясь уловить на нем отражение его реакции. Ему показалось, что на лице замдиректора мелькнуло удивление, которое тут же сменилось на прежнюю непроницаемость.

— Рассыпалось, вы говорите, — протянул он, почесывая подбородок. — Нет, я не замечал ничего подобного. Это шоссе и офис построили буквально год назад, но, насколько я знаю, здесь не было обнаружено никаких бутафорий. Быть может, вы свернули не туда?

Л пристально смотрел на беловолосого.

— В прошлый раз я сворачивал ровно там, где стоял знак, — медленно произнес он.

— Вы уверены? — с фальшивой заинтересованностью уточнил Норрингтон.

— Абсолютно.

— Я думаю, та дорога, о которой вы говорите, могла в любой момент появиться на том или ином участке шоссе, — предположил Норрингтон. — А затем исчезнуть. Вполне возможно, что вы просто не заметили, как свернули на него.

Л не ответил, продолжая буравить его взглядом.

— Вам следует быть осторожным, мистер Форстер, — буквально пропел замдиректора. — Вам нужно научиться отличать то, что реально, от иллюзий. К слову, можете почитать литературу о бутафориях, может быть, вас сможет это навести на какие-то мысли.

Л внутренне поморщился. Этот тип имел наглость учить его и говорил ровно теми же словами, как и сам Эрратикус неделю назад.

— Понял вас, — проговорил он как можно более спокойно. — Что ж, благодарю и до встречи.

— Всего хорошего.

Л постарался не сильно хлопнуть дверью, хотя его начинало немного трясти.

Он совершенно не был удовлетворен ответом Норрингтона. Л был точно уверен, что тот ему лжет. Но по какой причине? Какое отношение имеет этот тип к бутафориям?

Л всеми силами пытался найти связь, но у него не получалось: мысли спутались в один большой ком.

«Какой смысл для него привлекать в это меня? — думал Л, садясь в электромобиль и трогаясь с места. — Почему именно я, по его мнению, лучше всего выполню его прихоть?»

Он отчаянно пытался найти хоть какой-то ответ, какую-то лазейку среди миллиона вопросов, но не мог. Эта абсурдная взаимная выгода, которую озвучил Норрингтон как объяснение, казалась абсолютно парадоксальной и вынуждала Л искать еще какую-то причину этой сделки.

Прокручивая в голове состоявшуюся встречу, Л понял, что ему не раз казалось, что Норрингтон будто тестирует, проверяет его.

Зачем?

Посмотреть, сможет ли Л психологически выстоять полет на Землю? Проверить его способность вершить судьбами нескольких людей ради общего блага?

В таком случае, почему Норрингтон предложил ему полет на Землю? Что он скрывает?

Вопросы вихрем носились в голове, каждый раз ставя рассуждения Л в тупик.

Он уже давно колесил по пустынной трассе вдоль каньона. Примерно в том же месте, что и в предыдущий раз, когда он возвращался со встречи, Л съехал на обочину и остановился, надеясь снова увидеть рассыпающийся на части асфальт.

Если это повторится сейчас, у него будет подтверждение, что Норрингтон ему лгал.

Прошло около пятнадцати минут, которые, по ощущениям Л, снова длились намного дольше. Он открыл двери машины, однако салон все равно сильно нагревался под лучами палящего солнца, и Л, спасаясь от жары, вышел и встал в тени скалы, неотрывно наблюдая за дорогой.

Так прошло еще некоторое время, однако ничего не происходило, и Л вынужден был признать, что здесь Норрингтон не соврал. Недоумевая, как он мог свернуть на бутафорию и как ему показалось, что со схемы исчезла дорога, Л вернулся в машину и продолжил путь в сторону своего будущего жилья.

Это было практически последнее здание на Северном шоссе — дороге, ведущей к Eternal, а далее — к испытательным полигонам и космодрому.

Потянув на себя невзрачную, покрытую ржавчиной дверь, он вошел в темный холл здания. Вахтер быстро проверил его документы и вручил ключи.

Поднявшись на несколько этажей, Л зашел в пустое, окутанное полумраком помещение, где царила абсолютная тишина. Он сразу же вспомнил о тех днях, когда жил один, и его передернуло. Тогда, пятнадцать лет назад, ему казалось, что одиночество — это свобода.

Но сейчас пустота давила на его, наводила тоску. И хотя он не так много разговаривал с отцом в Соде, пребывание кого-то еще рядом, как ни странно, давало больше сил.

А теперь он снова чувствовал себя ослабевшим.

Л включил настольную лампу, и поверхность деревянного стола осветилась желтым светом.

Он опустился на стул и некоторое время сидел неподвижно, а затем достал ноутбук, открыл его и углубился в работу. Л решил на время оставить расчеты по времени полета и начал прорабатывать чертеж части корпуса корабля. Он не знал, на каком конкретно этапе находятся сейчас разработки в Eternal, и было бы неплохо сравнить его личную работу с тем, что уже сделано, с целью выявления каких-либо ошибок.

Немного погодя Л сохранил файлы и посмотрел на часы. Ему хотелось еще успеть потренироваться в движении предметов, а времени до захода солнца оставалось немного.

Он мельком взглянул на экран и уже собирался закрыть крышку ноутбука, как взгляд зацепился за информацию о файле. Время сохранения документа было указано на четверть часа позже.

Он перевел взгляд на часы на ноутбуке, проверил время на телефоне, а затем снова посмотрел на наручные часы. Последние отставали почти на семнадцать минут.

Л набрал в поисковике точное время и окончательно убедился, что его часы снова отстают.

Он нахмурился.

В прошлый раз, как и сейчас, время на его часах также начало отставать после того, как он ездил к Норрингтону.

Было ли это совпадением?

После того, как он настроил часы в аэропорту, они несколько дней показывали точное время. Неужели сегодня они снова решили сломаться?

Если допустить, что Л, все же, попал на пути к замдиректора в некую временную аномалию, то неправильное время должны показывать все его устройства. Однако то, что время на компьютере и телефоне было верным, можно было объяснить тем, что они сразу подстраивались под время сети.

Он вспомнил исчезающий асфальт, и его вдруг озарила идея. Если дорога была бутафорией, значит, именно в бутафориях присутствовали изменения во времени.

Но он ведь был в бутафориях и не наблюдал подобных явлений…

В любом случае, это можно было выяснить только опытным путем. Сейчас он не мог точно рассчитать разницу в ходе времени — у него не хватало вводных. Он знал лишь, что в первый раз после визита к Норрингтону время на часах отставало на двенадцать минут, а во второй раз — на семнадцать. Но сколько времени он пробыл в аномальной зоне в обоих случаях? Где конкретно находилась эта зона? Быть может, именно в ней Л чувствовал замедленный ход времени?

И почему он вообще это смог почувствовать? Это было невозможно.

Он усмехнулся.

До каких-то пор он сомневался в возможности перемещения объектов силой мысли или телепортации. Этот мир оказался намного интереснее, чем он предполагал раньше, и, по-видимому, в нем не было ничего абсолютно невозможного.

Значит, ему нужно было вновь зайти в какую-нибудь бутафорию и попробовать найти в ней зону с временными отклонениями. Если он сумеет понять, действительно ли время замедляет ход в бутафориях и каким образом это происходит, это не только станет величайшим открытием, но и точно докажет, что дорога к Норрингтону была не реальна.

«Надо будет заняться этим в свободное время», — подумал Л.

Но когда у него будет это свободное время?

Ему следует направить всю свою энергию на работу над фотонным кораблем, подготовку к экспедиции и совершенствование новых способностей.

Но, все же, Л казалось, что если он поймет, что происходило на шоссе, он станет ближе к ответам на все его вопросы.

Он облокотился на спинку стула, закрыл глаза и снова воскресил в памяти воспоминания о его первой встрече с бутафорией в Актопене.

Что он тогда испытывал?

Страх, ужас, паника. Странные видения.

Сколько времени тогда прошло, пять минут, десять? Сложно сказать, но точно одно: его скитания по дому тогда показались ему очень долгими.

О чем он думал? Какие еще мысли приходили ему в голову, помимо смерти матери?

Тьма…

Он куда-то летел…

Холодный и безжизненный космос.

Л изумленно открыл глаза.

Неужели это правда? Может быть, его воспоминания перемешались?

Но нет, он четко вспомнил, что еще наводило на него страх и трепет в детстве, когда он был в том доме.

Ночь, блеск металла, приземление, силуэт в лесу…

Все это он уже видел тогда, в бутафории.

5. Eternal

Чем больше он прокручивал в голове это воспоминание, тем ярче оно становилось. Л не сомневался, что он видел все это именно в тот день.

Но его догадка по-прежнему не давала ответа на вопрос, о чем именно было это видение. Что это за металлический объект? Кто был этим силуэтом? В каком лесу это произошло?

А что если провести аналогию с видением о смерти матери и предположить, что все эти события только произойдут в будущем?

Идея была настолько ошеломляющей и одновременно безумной, что Л поднялся и принялся ходить по комнате.

То есть, получается, он провидец?

Провидец в бутафориях? Звучало как-то ненормально.

Как возможно видеть будущее?

Л остановился. Он вспомнил, что Люси также говорила о видении, которое пришло к ней в бутафории.

Выходит, она тоже могла видеть будущее?

Каким же образом он был связан с Люси? Он — призрак и на самом деле находился на Земле? Это казалось абсурдным.

Размышления снова привели его в тупик, и Л попытался подумать в ином ключе.

Итак, есть вероятность, что он видел события, которые произойдут в будущем. Что это за события?

Некоторое время Л стоял, не двигаясь, посреди комнаты, не в силах сдержать надвигающуюся невероятную и поразительную догадку.

Это видение могло быть связано с его полетом в космос.

Все складывалось: он видел полет в ракете, видел приземление. Лес — это то самое место, куда они прибудут, блеск металла — отражение света на корпусе челнока, а силуэт…

По спине Л прошел холодок. Он запустил пальцы в волосы и помотал головой.

«Определенно, это не может быть правдой!»

Однако у него не было сомнений, что он видел свое будущее, и эти события с некоторой долей вероятности могли произойти.

Не в силах больше оставаться в этой комнате наедине со своими мыслями, он взял телефон и, несмотря на то что уже валился с ног, выбежал из дома.

Он устремился вдоль шоссе и, когда все последние здания остались позади, сошел с дороги, направляясь прямиком в пустынное, простирающееся до горизонта пространство.

Он шел около получаса, прежде чем не оказался на значительном расстоянии от трассы. Вокруг него не осталось ничего, кроме сухих кустарников, камней и голых скал. Стояла тишина, изредка нарушаемая тихим шелестом веток.

Л уселся на землю и, глубоко вздохнув, постарался на некоторое время ни о чем не думать. Затем, собравшись, он создал мысленную копию самого себя и попробовал поднять близлежащий камень с земли. Через несколько секунд тот взлетел, и все существо Л вновь наполнилось радостью и ликованием.

Он перемещал камень в разные стороны, заставлял его катиться по земле и вращаться в воздухе, и булыжник послушно двигался ровно в те места, куда направлял его Л.

Опустив его на землю, Л поднялся с места в поисках других камней. Он перемещал все более крупные камни, замечая, что чем массивнее они становились, тем сложнее удавалось удерживать концентрацию, чтобы менять их положение.

Наконец Л взялся за камень массой не меньше нескольких тонн, однако, как он ни старался, он не мог даже пошевелить его.

Мысленный двойник Л по-прежнему находился неподалеку, однако это абсолютно никак не помогало ситуации: камень все также оставался недвижим. Л сбился со счету, сколько он предпринял попыток сдвинуть его с места, но каждый раз терпел неудачу.

Солнце уже давно село за горизонт. Начинало темнеть, и Л был вынужден возвращаться домой.

Как же Люси могла поднимать столь крупные объекты?

Л понимал, что она открывала свои умения, будучи в опасных для жизни ситуациях, и, возможно, для него, тренирующегося в спокойном месте, повторять такие фокусы было сложнее.

Он старался выкинуть из головы мрачные мысли о том, что он не был способен на такие вещи. Он просто не мог не научиться этому, в противном случае ему следовало бы отказаться от сделки.

Все, что ему было необходимо — это долгие ежедневные тренировки.

* * *

Наступило волнительное утро, когда Л нужно было отправиться в Eternal.

От ближайшей остановки до компании электробусы отправлялись каждый час, и Л дождался нужного транспорта, чтобы прибыть к назначенному времени.

В электробусе было немного людей: основная масса сотрудников, по-видимому, начинала работать раньше, либо передвигалась на личных электромобилях. Л зашел в транспорт, ловя на себе косые взгляды пассажиров — возможно, его будущих коллег.

Путь до компании занимал около часа, и он сел на свободное место и уставился в окно. Перед его взглядом пролетали бесконечные просторы: горы, скалы, редкие деревья. Рыжая земля удивительно контрастировала с ярко-голубым безоблачным небом.

Л прислонился к стеклу и посмотрел вперед — отсюда могли быть хорошо видны покидающие космодром ракеты. И хотя это уже было не таким непривычным зрелищем, вид поднимающегося в небо космического корабля по-прежнему вызывал невероятный трепет.

Вскоре впереди показалось скопление зданий Eternal. В их главе высился массивный, облицованный белым мрамором куб основного офиса. Он был окружен десятками цехов и других построек, некоторые из которых были соединены проходами с главным корпусом. За зданиями виднелась железная дорога с вагонами для транспортировки элементов космических аппаратов.

Чем ближе подъезжал электробус, тем больше деталей замечал Л. Грузовой транспорт, предназначенный для перевозки запчастей, въезжал на территорию завода и покидал ее, рядом с цехами производилась выгрузка материала группами рабочих.

Л любовался монументальностью и величием этого единого организма, находящегося в беспрестанном движении, поражался тому, как много было достигнуто человеком в его стремлении расширить границы своего существования, и удивлялся, как он не заметил всего этого, когда проезжал по этой дороге из Илера чуть больше недели назад.

Электробус остановился, и Л вслед за вереницей людей направился к входу в главный корпус.

Он оказался в просторным холле, который сразу же поразил своей мрачной геометричностью. Пол был выстлан темно-серыми квадратными плитами, а стены отделаны белым мрамором. Холодная твердость камня перекликалась с элементами из дерева: мебелью, дверьми, лестницами.

Единственным хаосом в этом строгом прямолинейном пространстве были люди.

Когда Л подошел к центру холла, перед ним открылась величественная картина.

Он оказался в круглом атриуме; над его головой были видны все пять этажей здания, на которых мелькали сотрудники. На второй этаж вело несколько широких лестниц, а чуть поодаль виднелся лифтовой холл. Вершину атриума венчал стеклянный купол, сквозь который проникали лучи солнца.

Эта архитектура прошлого века производила совершенно иное впечатление, нежели современные постройки, наподобие корпуса, где сидел Норрингтон. От новых зданий веяло свежестью, легкостью и технологичностью, они были прозрачны из-за обилия стекла, используемого для их постройки. В то же время старые строения обладали большей тяжестью, массивностью, они были огромны и величественны. Именно в них в прошлом происходили грандиозные открытия и создавались великие изобретения.

Раньше, перед тем как перейти к Eternal, это здание было Кодорским исследовательским центром. Здесь работали многие известные ученые прошлого столетия — физики, инженеры, математики — изобретали космические корабли, спутники, решали множество актуальных вопросов для человечества.

— Добрый день, чем могу помочь? — спросили его у стойки регистрации.

— Я Л Форстер, у меня назначена встреча с мистером Уильямсом.

Девушка набрала что-то на клавиатуре со словами:

— Можете пока присесть, мистер Уильямс подойдет через десять минут.

Л кивнул и, отдалившись от стойки, опустился на диван.

Ему было до крайней степени неуютно в этом огромном здании. Вокруг него и на каждом видимом ему этаже находились погруженные в работу люди, и ему было весьма неловко сидеть без дела.

Наконец к нему подошел сухопарый лысеющий мужчина с седыми усами. На его уставшем лице царила натянутая улыбка.

— Мистер Форстер, добрый день! — Он пожал руку поднявшемуся с места Л. — Прошу прощения за столь долгое ожидание.

— Не беспокойтесь.

— Я Гарольд Уильямс, один из руководителей проекта «M–E». — Он говорил быстро, проглатывая половину слова, и почти без интонации. — Очень рад вашему прибытию. Честно говоря, мы очень ждем вас, мистер Форстер. Надеемся, что вы поможете с расчетами, потому что проект начинает сильно растягиваться.

— Я готов делать все, что в моих силах.

— Отлично. Я так понимаю, все вопросы с документами улажены. — Уильямс потер руки. — Тогда сейчас я проведу вас по основной территории, где вы будете работать.

Л последовал за ним к турникетам у входа в лифтовой холл.

— Здесь, — Уильямс махнул рукой вверх, — располагаются, в основном, «бумажные» отделы, как я их называю: менеджеры, супервайзеры, — он усмехнулся, — но мы обитаем в более аскетичной обстановке.

Они прошли через турникеты и стали подниматься по широкой лестнице.

— Вы не против, если мы будем подниматься пешком? — спросил Уильямс и добавил: — Честно говоря, я стараюсь не пользоваться лифтом, чтобы поддерживать физическую форму.

— Я только за, — ответил Л.

— На втором этаже находится отдел информационных технологий, — продолжал инженер. — А выше, на третьем и четвертом этаже работают инженеры, испытатели, конструкторы, техники. Сейчас мы пройдем в наш сектор.

Поднявшись на третий этаж, они вошли за раздвижные двери, и Л направился за Уильямсом по проходу мимо сотен столов с работающими за ними сотрудниками, ловя на себе несколько любопытствующих взглядов. Уильямс шел быстро, и Л приходилось напрягать всю свою зрительную память, чтобы запомнить путь.

Они прошли по небольшому коридору, который привел их в другое открытое рабочее пространство.

— Здесь, — Уильямс указал вперед, — наш отдел под моим руководством. Сейчас мы занимаемся уточняющими расчетами для проектирования производственных отсеков — одной из завершающих частей для реализации будущего макета. Насчет организации — вы возьмете на себя руководство по проектированию одного из отсеков. Но в скором времени, я думаю, будет разумнее, если вы будете контролировать разработку других элементов. Вы ведь, наверное, уже многое просчитали наперед?

— Да, вы правы.

Л не привык управлять целой командой людей, однако руководство в данной ситуации было неизбежно.

— Но сначала мне нужно будет разобраться, на каком конкретно этапе вы находитесь, — добавил он.

— Безусловно, — ответил Уильямс. — Чуть позже мы сможем также пообщаться с главным инженером по проекту. Пройдемте дальше.

Они вышли из комнаты и, пройдя по коридору, подошли к другому лифтовому холлу.

— В испытательные лаборатории быстрее попасть с помощью лифта, — сказал Уильямс, нажимая на кнопку. — И здесь же быстрее добраться до нашего отдела, если зайти в другой вход в здание. Покажу вам позже.

Они спустились на первый подземный этаж, двери лифта открылись, и взору Л предстало обширное пространство лабораторий. Повсюду стояли установки с оборудованием и деталями космических аппаратов.

— Я не предполагал, что здесь есть подземные лаборатории, — с удивлением произнес Л, оглядывая светлое помещение.

— Неудивительно, это не распространенная информация, — ответил Уильямс.

Лаборатория занимала чуть больше двух этажей в высоту, а по площади казалась бесконечной.

Но больше поражал Л не вид этого пространства, а гулкое эхо, которое раздавалось по всему залу. Это были звуки шагов, переговоров, работа двигателей — звуки, в которых отражался будущий далекий путь на другую планету, к другой цивилизации.

Мистер Уильямс и Л прошли вдоль установок и остановились у одной из них.

Это были несколько деталей переднего массозаборника, а за ними виднелись электронные инжекторы.

— Массозаборник прошел предварительные испытания, — продолжал мистер Уильямс. — Теперь осталось увидеть, как он поведет себя в космосе.

Л оглядел компоненты, и сразу же в его голову начали закрадываться сомнения, однако он промолчал.

— Лаборатория довольно обширна по площади, — говорил Уильямс, продвигаясь дальше, — поэтому здесь создана внутренняя система передвижения, чтобы не тратить время на долгие переходы к нужным устройствам.

Они остановились, и Л увидел то, о чем говорил инженер: через все помещение, словно стрелы, протягивались рельсы, разделяющие лабораторию на две части.

— Здесь перемещаются на автоматических платформах, — Уильямс указал на располагающуюся на рельсах рядом с ними небольшую тележку. — По этой дороге производится также доставка и выгрузка деталей наружу.

Они вернулись обратно к лифтам, и Уильямс продолжил:

— На данном этапе, как я уже говорил, самая важная часть — это завершение работ над всеми отсеками. Материалы в производственном отсеке должны пройти испытания в лаборатории, поэтому нам нужно будет проводить тут очень много времени.

— У вас уже есть идеи насчет их конструкции?

— Честно говоря, с этим много проблем. У нас есть только базовые чертежи, но с разработкой частностей у нас проблемы.

Зайдя в лифт, Уильямс зачем-то нажал на самый верхний этаж. Выйдя из лифта, они поднялись по узкой лестнице к железной двери. Уильямс открыл ее, и яркий солнечный свет на миг ослепил Л, привыкшего к полутьме здания.

Они оказались на крыше главного корпуса, с которого открывался вид на весь комплекс завода, окруженного пустынным пейзажем, и дорогу, уходящую далеко за холмы.

— Я не случайно привел вас сюда, — сказал Уильямс. — Отсюда удобнее всего увидеть, что где находится. Итак, у нас есть несколько цехов, — он показал на постройки рядом с корпусом. — Основное место конструирования готовых аппаратов, как вы, наверное, знаете, находится дальше, недалеко от космодрома и испытательных полигонов. Туда ведет это шоссе, которое очень удобно соединяет все основные узлы нашей системы: проектирование, конструирование, запуск. До основных цехов около получаса пути. Туда, как вы понимаете, также необходимо ездить для контроля сборки. Там, — он указал в другую сторону, — парковка и столовая. И с этой стороны можно быстрее добраться до нашего сектора.

Они вернулись в инженерную комнату, где Уильямс ознакомил Л с рабочим процессом и подробно рассказал, на каком этапе находятся сейчас разработки. Чем дольше Л вникал в работу, тем больше ужасался колоссальному объему незавершенных задач. Ему казалось невозможным уложиться в тот срок, который поставили для завершения этого грандиозного проекта. И из этих шести лет два года необходимо было отвести на испытания.

Он начинал сомневаться в том, что все эти работы завершатся до конца его жизни. Его бросало в холод при мысли, что все его предназначение в том, чтобы участвовать в изобретении великого космического корабля.

Если даже постройка корабля и завершится в пределах его жизни, то он станет уже безнадежно старым для полета в космос. И чем старше он будет становиться, тем больше разница в возрасте будет между ним и Люси.

Сквозь его тяжелые мысли продолжал пробиваться голос Уильямса:

— На Комраде сейчас находится группа наших сотрудников, которые контролируют подготовку макета бывшего ED-1, теперь ME-1, — говорил он, стуча по клавишам. — Испытательный полет планируется через несколько месяцев. Мы также можем следить за работой при помощи трансляции.

На экране возникло довольно четкое изображение расположенной на спутнике строительной площадки, на которой виднелась часть космического корабля.

Л взглянул на экран, и подозрения снова наполнили его сознание.

— Мистер Уильямс, — произнес он, — я хотел бы взглянуть на общие чертежи.

— Безусловно.

Как только Л открыл первую, весьма объемную брошюру, он понял, что его опасения подтвердились.

— Скажите, по какому принципу вы проектировали именно такую форму корпуса?

— Я понимаю, о чем вы говорите, но при проектировании выяснилось, что не у всех отсеков ракеты возможно разработать динамическую форму.

— Но ведь, насколько я полагаю, ракета не должна быть заметна, когда будет находиться на орбите Земли? — вопросил Л. — Вы хотите, чтобы о нашем прибытии стало известно?

Брови инженера поползли вверх.

— Во-первых, — начал он, — в основе корпуса использован специальный противолокационный материал. А во-вторых, эти чертежи были утверждены сотнями людей. Переделывать их означает пересчитывать и реконструировать все остальные части, в том числе и те, которые уже изготовлены! Работа, на которую мы потратили годы! Мы не располагаем сейчас таким временем и ресурсами!

— Добрый день, господа, — услышал Л за своей спиной.

В комнату вошел полный седоволосый мужчина в сером пиджаке.

— Я вижу, вы уже вовсю вникаете в работу, — с добродушной улыбкой сказал он, обратившись к Л.

— Добрый день, — кивнул Уильямс, нервно пригладив свои редкие волосы. — Это мистер Барлоу, главный инженер.

— Здравствуйте, — произнес Л, пожав ему руку.

— Мы тут как раз обсуждали чертеж нашего корабля… — начал Уильямс.

— А точнее, его формы, — продолжил за него Л.

— Вы заметили какую-то ошибку? — улыбка мигом слетела с лица мистера Барлоу.

— Первоначально форма корабля предполагала трансформацию в более плоскую, что позволило бы минимизировать риск обнаружения землянами, — ответил Л. — И даже несмотря на то, что используется противолокационный материал, как сказал мистер Уильямс, — Л посмотрел на покрасневшего инженера, — это помогает нам всего на двадцать два процента. Если я неправ, поправьте меня.

Повисла пауза.

Главный инженер, нахмурившись, сверлил глазами чертеж, а мистер Уильямс, казалось, лишился дара речи.

— Предлагаю обсудить это в переговорной, — наконец молвил мистер Барлоу, собирая брошюры с чертежами. — Пройдемте за мной.

Долгие часы они обсуждали проект в комнате, отделенной от рабочих мест перегородками с непрозрачным стеклом.

Энн Браун зашла в помещение, и ее глазам предстала необычная картина: половина мест пустовала, а из тех, кто остался в комнате, кто-то сидел, рассеянно уставившись вдаль, кто-то читал книгу, а кто-то пил кофе, устремив взгляд в окно.

— И что здесь произошло? — недоуменно вопросила она и, взглянув на стеклянные стены, из-за которых доносились громкие голоса, добавила: — А, ясно. Опять все переделывать?

— Л Форстер приехал, — подал голос Уилсон. — Боюсь в этот раз нам действительно придется переделывать все.

— Чудно. — Мисс Браун попыталась сдержать улыбку, но у нее не получилось. — Я вообще пришла к тебе, Кларк, но, по-видимому, нас скоро ждет великая перестановка задач.

Кларк скорчил рожу и ответил:

— Увидимся на собрании.

Мисс Браун усмехнулась и, развернувшись на каблуках, вышла из помещения.

Через четыре часа совещаний Л с руководством было принято соглашение.

Макет для испытательного полета было решено готовить к запуску в таком виде, в каком он был сейчас, а перед Л была поставлена задача реализовать чертеж с динамической формой корабля в поставленные кратчайшие сроки.

«Мне, видимо, не хватало работы», — думал Л, но в душе понимал, что он прав: корабль должен быть идеальным, иначе не было смысла и вовсе браться за это дело.

6. Где предел возможностей?

В тот день он вернулся домой поздно ночью — а ведь на следующий день ему нужно было снова отправляться в офис.

Л старался не думать о том, сколько еще ему предстояло сделать, и пытался последовательно решать одну проблему за другой.

Перед ним стояла непростая задача: нужно было переделать корпус корабля, постараясь сохранить, или минимально изменить чертежи остальных, уже спроектированных частей ракеты. Это казалось практически невыполнимо с первого взгляда, ведь кардинальная перестановка местоположения деталей влекла за собой и смену их размеров и форм.

Для начала он решил взять свои собственные чертежи по ракете — некоторые моменты из них можно было взять в оборот. Ему в помощь назначили нескольких инженеров, которые оказались довольно смышлеными, и вместе с ними работа стала идти быстрее.

Л сидел, углубившись в расчеты одного из элементов, и в какой-то момент взглянул на часы — оказалось, что время перевалило уже далеко за полдень. Решив сделать небольшой перерыв, Л наконец поднялся с места, размял затекшие конечности и направился на кухню, расположенную рядом с комнатой.

— Привет, Л, — услышал он знакомый голос, когда он наливал себе чай.

В дверях стояла Энн Браун.

— Добрый день, мисс Браун, — отозвался Л и замолк, не зная, о чем ее спросить.

— Можно называть меня Энн, — улыбнулась она. — Мы же теперь коллеги.

Л кивнул.

— Как продвигается работа? — спросила Энн, наливая воду в стакан.

— Медленно, но движется. Я стараюсь не менять основных значений.

— Ну ты даешь! — покачала головой Энн. — Я вникала лишь в отражатель, и мне не приходило в голову усомниться в других частях. И на самом деле это довольно серьезный просчет с нашей стороны.

— По правде говоря, если макетные испытания пройдут успешно, то для экспедиции могут взять за основу именно ME-1. А у нас пока нет оснований думать, что экспериментальный запуск будет провальным, ведь макет выполнен безошибочно.

— Но мы не знаем, как будет работать двигатель при реальном контакте с Туннелем.

— Согласен. Но независимо от исхода испытаний, если мы успеем к тому времени переделать чертежи, то появится возможность реализовать аппарат на их основе.

— Я уверена, что ты успеешь. И все же, очень надеюсь, что испытания пройдут благополучно.

— Аналогично. Это будет огромным достижением.

* * *

Последующие несколько недель проходили словно в тумане.

Еще до рассвета Л отправлялся на работу, а возвращался уже затемно. В такое время ни о каком общественном транспорте не могло быть и речи. Л приходилось пользоваться услугами такси, на что тратил довольно внушительные суммы денег, если учитывать расстояние до Eternal.

С таким ритмом жизни остро встал вопрос о перегоне его личного электромобиля из Сода, но он понятия не имел, когда он смог бы этим заняться, при условии, что потратит на это целый день.

Конечно, лучшим вариантом было научиться телепортации, как Люси. Однако Л не представлял, где найти столько времени и сил, чтобы еще заниматься тренировками — хотя в глубине души он чувствовал, что они ему крайне необходимы. Насколько легче стала бы его жизнь, если он имел бы способность мгновенно перемещаться в пространстве!

Но когда он приходил домой, у него не было сил даже на то, чтобы перекусить. Уже в полудреме он пытался заставить взлететь какой-нибудь небольшой предмет, но у него не получалось даже этого, и он тут же проваливался в сон.

В офисе он работал практически без перерывов. Л понимал, что если он не успеет уложиться в сроки, то для дальнейших разработок возьмут прежние чертежи, а он не мог этого допустить. К тому же, эти переделки еще больше тормозили и без того длительный проект, и могли не закончиться никогда.

Он работал с огромной скоростью, напрягая всю свою память и применяя все умения, так что порой сам удивлялся, откуда у него столько энергии для такого колоссального труда.

Однако вскоре он понял, что мотивировало его день ото дня решать проблемы фотонной ракеты. Перед его глазами постоянно было видение о его прибытии на Землю. Хотя в это верилось с трудом, но Л почему-то знал, что эти события обязательно произойдут в будущем, а значит, он доживет до запуска ракеты и даже отправится на ней в полет. А этот полет, возможно, даст ему ответы на все загадки, которыми была окружена его жизнь.

Поначалу с ним довольно мало общались сотрудники вне его подразделения, но постепенно к нему стали обращаться с разными вопросами, на которые Л отвечал подробно и терпеливо. Он знал, что каждый вопрос, каждая цифра — это шаги на пути к выполнению плана.

Вскоре он понял, что не может обойтись без руководства отделом. Каждый шаг, каждый расчет требовал неоднократной проверки, а это, в свою очередь, требовало постоянного контроля над всеми частностями.

Так, помимо работы над формой корабля, Л постепенно начинал брать под контроль проектирование оставшихся отсеков ракеты.

Наступили очередные выходные, и Л, несмотря на объем работы, все же, принял решение снова потренироваться в своих новых способностях.

Он отправился на тот же пустырь, что и в прошлый раз. Со всех сторон от него снова не оказалось ничего, что могло бы напомнить о существовании человека, — только дикая, нетронутая природа.

Свежий воздух немного отвлек Л от мыслей о ракете. Он вдыхал его полной грудью, наслаждаясь теплым ветром.

Жара спала, и температура стала комфортной. Л старался не думать о том, как тяжело будет работать через восемь месяцев, когда наступит зима с ее исключительно низкими температурами, шквалами и слоем снега в несколько метров. Это было время болезней, тьмы и невероятного труда для того, чтобы продолжать привычную жизнь в суровых условиях.

Л приблизился к тому же камню, который ему не удалось поднять в прошлый раз. Он снова мысленно продублировал себя, однако и сейчас ему не удалось сдвинуть камень с места.

Возможно, другой человек на месте Л перестал бы вникать в эту неразрешимую в течение долгого времени проблему. Но тот четко знал, что в каждом вопросе должно быть решение, и не собирался сдаваться.

«Зачем вообще нужно дублировать себя? — задумался он, глядя на неподдающийся кусок скалы. — Что это нам дает? Может, это лишь помогает нам что-то осознать? Направить свои мысли в нужную сторону? А что если создать еще больше своих копий?»

Л понял, что зацепился за какую-то догадку. Он снова мысленно создал другого себя, а затем еще одного, и тут произошло нечто новое. Л не просто начал видеть все с разных ракурсов, но и чувствовал, как солнце светит ему в спину, в лицо, сбоку…

Каждый из Л будто начинал жить сам по себе.

Л резко опомнился и встряхнул головой. Несмотря на теплую погоду, его пробрал озноб.

«Неужели Люси действовала также?» — была первая мысль, которая пришла ему в голову.

Как же тут не сойти с ума и не потерять настоящего себя?

Л решил осторожно попробовать сделать то же самое еще раз. Он четко осознавал, где находится, и когда он снова стал видеть окружающее с разных сторон, попытался держать в уме, где находится настоящий он.

Ощущения были весьма непривычными, но он не сомневался, что делает все правильно.

Л посмотрел на камень с трех сторон и подумал:

«Ну что ж, лети вверх и как можно выше!»

Подобно старту космического корабля, камень оторвался от поверхности, а затем, ускоряясь, взмыл ввысь, становясь все дальше и дальше от земли.

От неожиданности Л снова стал единственным и уже видел, как кусок скалы, перестав подниматься, на мгновение замер в воздухе, а затем начал стремительно лететь вниз. Л снова молниеносно создал несколько мысленных копий, замедлил падение камня и плавно опустил его на землю.

Вернувшись в себя, он сел на песок, вдыхая полной грудью. Сердце колотилось от волнения: у него получилось! Он смог!

Воодушевленный, Л поднялся с места и двинулся вверх по холму. Когда он добрался до вершины, перед ним открылся простирающийся в обе стороны овраг.

Подойдя к его краю, Л осмотрелся. Овраг был неглубоким и скалистым, и его дно было усеяно большим количеством камней разных форм и размеров.

«То, что нужно», — улыбнулся он про себя, осторожно спустился на дно оврага и принялся экспериментировать.

Л перемещал булыжники все бо́льших размеров, поднимал по несколько штук одновременно, и раз за разом это удавалось ему все лучше и проще. Вскоре уже не осталось более массивных камней, чем те, над которыми он проводил опыты.

«А что если поднять часть скалы?» — возникла безумная идея в голове Л.

Насколько крупные предметы он может перемещать? Где предел его возможностей?

Он посмотрел наверх на возвышающийся над ним склон. Начертив на нем воображаемую линию, Л попытался уже привычным способом оторвать эту часть от скалы.

Поначалу у него ничего не выходило, и Л осторожно попробовал создать еще одного себя. Это действие потребовало большей концентрации, и первое время все мысленные копии Л просто находились неподалеку от него, наблюдая друг за другом и окружающим пространством. Настоящий Л всеми силами старался не забыть, где он находится. Затем, когда он немного адаптировался к происходящему, все четверо Л устремили взгляд на скалу.

Раздался громкий треск.

Огромная каменная глыба начала медленно отрываться от своей основы. Л действовал очень осторожно, максимально сосредоточившись, ведь если бы он хоть на секунду потерял концентрацию, он рисковал оказаться под обвалом. В глубине души он понимал, что поступает опрометчиво, но все его существо изнемогало от желания узнать, на что еще он был способен.

Наконец скала полностью оторвалась от основы и повисла в воздухе. Л сохранял спокойствие, но его сердце бешено колотилось от осознания того, что рядом с ним висит глыба массой в десятки тонн.

Л продолжил перемещать камень. Тот медленно летел к Л, и он, также медленно отступая назад, наблюдал за его полетом вместе со своими копиями.

В какой-то момент глыба оказалась прямо над его головой. Л остановил ее, любуясь тем, как этот смертоносный объект левитирует всего лишь под действием его мысли.

Он ступил назад, но внезапно не почувствовал под собой опоры. От неожиданности он потерял равновесие, инстинктивно рванулся вперед, пытаясь удержаться за что-нибудь, но у него ничего не вышло.

Л рухнул вниз, ударившись спиной, так что свело дыхание. Все произошло за доли секунды, и за это мгновение из его головы исчезли все его копии и осталась лишь одна мысль — выжить.

Но когда Л понял, что потерял концентрацию, было уже поздно, и последнее, что он увидел перед тем, как все померкло — это падающая на него каменная глыба.

* * *

Когда он пришел в себя, то почувствовал, что лежит на боку, закрыв голову руками и поджав ноги. Боли он не чувствовал, но понимал, что это может быть обманчиво.

Он открыл глаза, но ничего не изменилось — вокруг него по-прежнему была тьма, и он не был уверен, находится ли он в сознании или нет.

Л осторожно попытался пошевелиться и сразу же почувствовал боль в спине и ноге. Однако тело продолжало функционировать, чему Л несказанно обрадовался. Он также понял, что ему чудом удалось ничего не сломать, хотя все тело, казалось, горело от боли.

Он медленно перевернулся на спину и осознал, что его везение относительно. С одной стороны, он точно был жив и находился в сознании. Но с другой — он упал в яму глубиной метра два, а глыба, которая висела в этот момент над ним, упала точно в эту яму, перекрыв возможность выхода. Между Л и камнем было не больше полуметра, и если бы глыба достигла дна впадины, или яма была бы менее глубокой, то Л был бы уже мертв.

Он лежал, боясь шевельнуться, и пытался умерить участившееся дыхание и нарастающую панику. В голове тут же завертелись мысли о том, что его здесь никто не найдет и никто не поможет, ведь именно сегодня, почему-то, он не взял с собой никаких средств связи.

Он начал думать о том, сколько он запланировал в своей жизни и что погибнет таким нелепым образом, но тут же усилием воли остановил эти ненужные ему мысли.

В его жизни будет еще много опасностей и, с первого взгляда, безвыходных ситуаций, для которых нужно будет моментально находить решения. Ему следует обладать абсолютным хладнокровием и мужеством, чтобы выжить и совершить все то, что он задумал.

Сейчас он был жив, и был обязан найти выход из этого положения.

Глыба легла не очень плотно, оставив несколько небольших щелей, через которые проникал солнечный свет, символизируя собой желанную свободу. Однако эти пространства были слишком малы, чтобы выбраться. К тому же, Л опасался, что если он сдвинется с места, то камень может просесть еще ниже.

Выход оставался только один — снова поднять камень силой мысли и увести его в сторону. И на этот раз у Л не было права на ошибку.

Он постарался дышать максимально ровно и спокойно. Возникнув снаружи, он стал ходить вокруг камня, рассматривая, насколько плотно кусок скалы засел во впадине. Затем Л появился чуть поодаль от места крушения, потом еще в нескольких местах и даже на вершине оврага.

Все копии смотрели на камень и точно знали, где находился исходный Л.

А он был под камнем и всей душой жаждал выбраться наружу.

Скала стала медленно подниматься вверх, впуская все больше света на дно ямы. Мелкие камни стали сыпаться, попадая на Л, но он не обращал на это внимания, сосредоточившись только на подъеме глыбы.

Наконец она поднялась над ямой так, что стало достаточно места для того, чтобы вылезти, однако Л продолжал лежать, не двигаясь. Он заставил камень отлететь на порядочное расстояние и только тогда с грохотом опустил его вниз. В то же мгновение он стремительно выскочил из впадины и лег на землю.

Его спина вздымалась от участившегося дыхания, а его копии медленно исчезали. Как только он успокоился, то сразу же почувствовал жгучую боль во всем теле.

Он сел и осмотрел себя. Спину саднило, правую ступню словно обжигало огнем. По всему телу были мелкие синяки и царапины. Л пришел к выводу, что ему несказанно повезло: кроме ушибов и растяжения связок, сильных травм у него не было.

— Поживем еще, — усмехнулся он, глядя на уже ненавистный булыжник, но тут же улыбка сошла с его лица.

Из-за своей идиотской оплошности он чуть не погиб самым нелепейшим образом! Из-за его бестолковой самоуверенности он совершил ошибку, которая чуть не стоила ему жизни!

А если на кону стояла бы чья-то еще жизнь? Как потом Л продолжил бы существовать с этим?

Открытие новых возможностей не означало, что теперь он мог все что угодно. Наоборот, теперь ему необходимо было вести себя во много раз осторожнее и не совершать глупых опрометчивых поступков. Ему нужно было тренироваться каждый день, упражняться в сохранении концентрации и собранности. Ведь если он во всех своих копиях был бы более внимательным, то хотя бы один из его двойников точно заметил бы яму позади него.

Л снял очки и протер запыленные стекла краем рубашки.

По-видимому, мелькнула мысль у него в голове, именно так Люси смогла узнать, где находился ее отец, когда они прибыли на остров Дор. Она отправила туда свою мысленную копию.

Но как, все же, ей удалось повлиять на отмену EDP?

Это еще предстояло узнать. Сейчас ему нужно было обуздать свои хаотичные мысли и привести их в порядок, чтобы такие опасные ситуации больше не повторялись.

Л медленно поднялся и, прихрамывая, побрел домой.

* * *

Работа продолжалась, и постепенно стала приносить плоды.

Складывался окончательный проект корпуса корабля, а вместе с ним и всех необходимых отсеков. Также близились первые испытания фотонного двигателя.

Но самой насущной проблемой все еще оставалась перевозка отражателя. Точная дата окончания ремонта дорог была по-прежнему неизвестна: это могло произойти как через год, так и через полтора или даже два года. И, казалось, никто не прилагал никаких усилий, чтобы как можно скорее произвести транспортировку, хотя двухлетняя задержка сильно удлинила бы общий срок проекта при условии неудачных испытаний.

Л понимал, что он мог применить здесь свои умения и быстро доставить необходимую деталь на космодром — в этой ситуации он не видел иного выхода.

Однако эта идея была безумна: хотя Л научился перемещать глыбы куда более массивные, чем отражатель, он был совсем не уверен, что сможет перенести такой огромный предмет на столь значительное расстояние.

К тому же это означало, что он должен рассказать всем о своих способностях и привлечь к себе больше внимания. Никто еще не совершал подобного за всю историю человечества, и от этого ему было не по себе.

Но он знал, что желание достичь своей цели в скором времени возьмет верх над его сомнениями.

Еще несколько недель после случая с камнем Л не мог нормально передвигаться. Конечно, это вызвало немало вопросов, однако он объяснял все тем, что оступился, спускаясь по лестнице. Хорошо еще, что никто не видел огромных синяков, которыми было покрыто его тело.

Несмотря на травмы, Л продолжал практиковаться в перемещении объектов. Теперь он действовал более обдуманно и четко, заставляя огромные куски скал взлетать, перемещаться в воздухе и опускаться точно на то место, какое он хотел.

Л стал тренироваться каждый день. Он поднимался еще ночью и, несмотря на усталость, шел на пустырь и повторял все, чему научился, изо дня в день.

Утренние тренировки давались с большим трудом не только из-за усталости, но и за счет темноты. Следить за движением камней во тьме требовало больше усилий, но вскоре Л научился не столько видеть их, сколько каким-то образом чувствовать, знать, где они находятся. Это не могло не радовать — его умения значительно прогрессировали.

Из-за полного погружения в работу и тренировки он практически перестал замечать все прочее вокруг себя. Однако, если бы он был более внимательным, то обнаружил бы, что где бы он ни находился, рядом постоянно присутствовала Энн Браун. Эта вездесущая женщина участвовала во всех переговорах, обсуждениях, встречах и стала настолько привычна, что Л уже не замечал ее присутствия.

* * *

В один день Л все-таки дал слабину.

Когда он наконец вернулся с работы в одиннадцатом часу вечера, у него не осталось абсолютно никаких сил, чтобы заниматься чем-то еще, и он рухнул на кровать и уснул.

А утром он с досадой обнаружил, что проспал все: и тренировку, и начало рабочего дня.

В спешке собираясь, Л вспомнил, что забыл сделать еще одну важную вещь. Он схватил телефон, взглянул на часы и набрал номер Центра подготовки к космическим полетам.

— Добрый день, чем могу помочь? — отозвался в трубке женский голос.

— Мне нужно поговорить с мистером Берком, — бросил Л, собирая раскиданные по столу чертежи.

— По какому вопросу?

— Я договаривался связаться с ним сегодня, — раздраженно ответил Л. — Я Л Форстер, по поводу обучения.

— Секундочку…

Л нетерпеливо ходил по комнате из стороны в сторону. Наконец он услышал на другом конце:

— Мистер Берк у телефона, чем могу помочь?

— Добрый день, я Л Форстер. Я звоню вам узнать о начале занятий и возможности записаться.

— Да-да, — послышался вздох, — я помню о вас. У вас есть возможность пройти подготовку, но только с опытными космонавтами, которые уже совершили не один полет. А у вас, как я понимаю, нет опыта?

— Нет, но…

— Подготовка будет вестись непосредственно к полету проекта «Метаморфоза — Земля». Соответственно, она начнется тогда, когда будут проведены успешные испытания ракеты. Я запишу вас, мистер Форстер… Но вы, наверное, понимаете всю ответственность, которую влечет участие в таком полете. Поэтому, если будет хотя бы любая мелочь, которая намекнет, что тот или иной человек не справится с этой миссией, то он не сможет участвовать в экспедиции. А таких людей, которые смогут блестяще пройти всю подготовку, очень немного. Вы должны это понимать.

— Я понимаю, — начал Л, — но…

— И здесь, — перебил его мистер Берк, — нет никаких исключений, мистер Форстер.

— Я вас понимаю.

— О начале подготовки мы оповестим вас заранее, — без эмоций закончил голос в трубке. — Всего наилучшего.

Послышались короткие гудки.

Л сжал телефон в руке, а затем быстро набрал другой, уже ставший ненавистным номер.

— Доброе утро, мистер Форстер, — холодный, чуть ироничный голос Норрингтона не изменился. — Как…

— Мистер Норрингтон, — перебил Л, — Правильно ли я понимаю, что вы мне обещаете полет на Землю взамен на выполнение мной ваших условий?

— Само собой, — с долей удивления ответил замдиректора. — У вас возникли проблемы?

— Я звонил в ЦПК. — Л изо всех сил старался говорить спокойно. — И там мне сообщили, что я должен пройти все тесты без единой ошибки, чтобы участвовать в экспедиции.

— Позвольте разъяснить, — мягко начал Норрингтон. — Я сделал так, чтобы вас взяли в команду по подготовке к полету, верно? Но, безусловно, вы должны иметь идеальную подготовку к этому сложнейшему полету, ведь в противном случае вы рискуете всем экипажем.

— Тогда вы изначально ошиблись кандидатурой! — вскричал Л. — Я уже не подхожу хотя бы из-за физических данных!

— Вы имеете в виду зрение? — Норрингтон хмыкнул. — О таких мелочах у меня есть возможность договориться.

Л старался дышать ровно.

— Но что касается более серьезных вещей, — продолжал беловолосый, — таких как теоретическая подготовка, — хотя я уверен, что с этим у вас все в порядке, — испытания на выносливость и действия в чрезвычайных ситуациях — тут вы должны действительно показать себя. Вы ведь сами это прекрасно знаете?

Л промолчал.

— Не волнуйтесь, — проворковал замдиректора. — Я уверен, в этом деле вы преуспеете, но если будут какие-то проблемы, я готов приложить все усилия для их решения. Вы согласны?

— Я понял вас, — выдохнул Л.

— Всего наилучшего.

Норрингтон повесил трубку, и Л швырнул телефон изо всех сил. Аппарат, отскочив от матраса, врезался в стену и упал на пол.

Л сел за стол и запустил пальцы в волосы.

Что с ним происходит?

Он прекрасно понимал, какие требования ставятся кандидатам для полета в космос. Тем более для полета на новейшем корабле, в неизвестный путь. Л никогда бы туда не взяли, несмотря на то что ему принадлежала идея фотонного двигателя, и он являлся одним из его создателей.

Но мысль о том, что он может не стать участником экспедиции, отравляла ему мозг, вонзалась острым ножом в грудь. Он не предполагал, что страстное желание получить ответы на гнетущие его вопросы и увидеть еще раз одного единственного человека будет так сильно сводить его с ума.

Каждый день о думал о своем видении, и день ото дня оно все сильнее казалось ему не больше, чем выдумкой, фантазией, игрой его воображения. Должно случиться чудо, чтобы он долетел до Земли. Столько благоприятных факторов должны слиться воедино, чтобы это видение стало реальным…

Внезапно он осознал, что если Люси каким-то образом запомнила все то, что с ней происходило здесь, то она могла сейчас так же, как и он, мучаться, теряясь в догадках, являлись ли все эти события реальностью, или были лишь плодом ее воображения.

Беспощадная, нелепая ситуация!

Л вновь и вновь пытался не думать об этом, но все равно изо дня в день он возвращался к этим ядовитым мыслям и уже не знал, как от них укрыться.

Время неумолимо шло вперед, и Л опомнился.

Встав со стула, он подошел к телефону и поднял его с пола. Как и следовало ожидать, экран был разбит, однако само устройство продолжало функционировать.

«Не самое лучшее начало дня», — подытожил Л и, взглянув на часы, поспешил на работу.

7. Время

День явно не задался: он дважды ошибся в расчетах чертежа, который по-хорошему надо было бы уже сдать. Из-за изменения формы ракеты в проектах всех остальных ее отсеков возникали бесконечные проблемы.

Руководство готовилось к переносу сроков проекта еще на несколько лет из-за отсутствия возможности перевозки отражателя, а Л так не заикнулся о своих возможностях.

Вскоре, когда рабочий день подошел к концу, Л просто встал и вышел, оставив все как есть. Он знал, что потом будет сожалеть о том, что оставил огромное количество нерешенных вопросов, но решил позволить себе уйти хоть в этот раз вовремя. К тому же, некоторые задачи имеют свойство решаться сами собой, успокаивал он себя.

Л искренне удивился, когда увидел электробус, подъезжающий к остановке. Он так привык перемещаться на такси, что совершенно забыл, что здесь ходит общественный транспорт.

Л уселся на сидение и, прислонившись к стеклу, уставился невидящим взглядом в небо, которое постепенно затягивалось облаками. Он пытался ни о чем не думать, но перед его глазами то и дело мелькали бесконечные чертежи. Он потихоньку задремал, но перед ним все равно стояла никуда не исчезающая фотонная ракета. Она постоянно меняла свою форму и размеры, будто никак не могла понять, как ей лучше выглядеть…

— Л?

Тьма.

Однако на небе видна полная луна. Она освещает все вокруг, просто глаза не сразу привыкли к темноте. Металлический корпус посадочного модуля отражает лучи фонарей…

— Л, вставай.

Стоп, луна? Это… земная Луна?

— Л!

— Что?

Он открыл глаза. Электробус стоял, а перед ним, медленно приобретая очертания, вырисовывалось улыбающееся лицо Энн Браун.

— Л, просыпайся, конечная! — воскликнула она. — Или ты поедешь обратно в офис?

Салон был пуст. Л потер глаза.

— У Земли есть спутник, — проговорил он. — Луна.

— Да, я знаю об этом, — подняла бровь Энн. — А что?

— Да нет, ничего, — нахмурился Л. Он потер лицо, сгоняя остатки сна, и поднялся с места. — Спасибо, что разбудила.

Они вышли из автобуса, и Л собрался было попрощаться с ней и направиться домой, но Энн молвила:

— Я добираюсь до дома через парк, около трех километров. Не хочешь составить мне компанию?

Все, что Л хотел сейчас, — это поесть и лечь спать, и уже готов был отказаться, но неожиданно для себя ответил:

— Хорошо, пойдем.

Пока Энн оживленно описывала их предстоящий путь, Л пытался понять, зачем он согласился на эту прогулку. В конце концов он решил, что ему было бы неплохо развеяться — он уже забыл, когда в последний раз просто гулял.

Энн затронула тему ракеты, и Л с жадностью включился в разговор.

— Осталось понять, как наилучшим образом расположить жилые блоки, — говорил Л. — Это не сложная, но тоже довольно объемная задача.

— То есть, ты хочешь сказать, что чертежи почти готовы? — удивленно спросила Энн.

— Самые важные узлы — да, — кивнул Л. — Новая форма должна сработать, и, будучи изготовленным из метаматериала, корабль станет практически невидимым для землян.

— С ума сойти! — изумленно вскинула брови Энн. — За несколько месяцев переработать все основные чертежи? — она покачала головой и добавила чуть тише: — Над ними сидели человек десять, а разработка длилась… ну около трех лет!

— У меня тоже есть помощники. К тому же, я использовал уже существующие данные.

— Поверить не могу… — Энн помолчала, а затем спросила: — Думаешь, мы правильно поступаем, что не ставим землян в известность о нашем существовании?

Л взглянул на нее.

— Конечно, — ответил он. — Контакт с другим миром — это архисложная задача, и я не думаю, что нам нужно оповещать о своем существовании в ближайшие несколько сотен лет.

— Но если бы они узнали о нас, может, мы смогли бы объединить усилия, чтобы улучшить условия нашей жизни…

— Странно слышать это от тебя, — с долей иронии заметил Л.

— Я не участвовала в EDP, если ты об этом, — закатила глаза Энн. — Я устроилась в Eternal два года назад, и меня сразу взяли в проект «M–E». И я всегда была против нападения.

— А если тебе бы поставили задачу по EDP? Ты бы отказалась?

Энн задумалась на несколько секунд.

— Если у меня не было бы возможности устроиться в другое место, — начала она, — то, наверное, как ни прискорбно, я бы работала над этими задачами. И я предполагаю, что так подумало еще несколько тысяч человек, иначе ED-1 не был бы построен.

— Это был честный ответ, — скривил губы Л. — А что насчет землян… Это люди, которые обладают совершенно другим мышлением. Они иная цивилизация, находящаяся на ином уровне развития… Но самое главное здесь даже не это. Земляне пока не могут договориться сами с собой. У нас совсем нет времени на войну, мы заняты выживанием. Пока они не научатся жить в мире, не начнут осваивать космос так же, как мы, ни о каком контакте не может быть и речи.

— Но вдруг, если мы расскажем им о нашей жизни, это станет поводом для прекращения их конфликтов? — предположила Энн.

— Сомневаюсь, что горстка инопланетян сможет как-то повлиять на шестимиллиардную цивилизацию. Скорее всего возникнет еще больше конфликтов и забастовок, — Л вздохнул. — Они еще слишком дикие, Энн. И их очень и очень много.

Повисло молчание.

Они зашли в парк — один из немногих городских зеленых уголков.

Смеркалось.

Темная густая листва шелестела от легкого ветра. Фонари блестели желтым светом на фоне синевы неба и тускло освещали дорогу, на которой порой виднелись неясные силуэты прохожих.

В парке было намного тише, чем за его пределами. Лишь отдаленный гул проезжей части и мелкий гравий, шуршащий под ногами, нарушали царившее безмолвие.

Только здесь Л почувствовал, насколько оглушительным был город с его беспрестанным шумом — транспорта, техники, людей, животных. Лишь в этом парке он осознал, как тихо было в Соде — и благодаря этой тишине подземный город был уникален и прекрасен.

Все же, ему так не хватало этой прогулки в его бешеном ритме жизни…

— Я хожу до дома через этот парк почти каждый день, чтобы отвлечься от работы, — словно прочитав его мысли, произнесла Энн. — Как ни странно, это помогает придумать какое-то новое решение.

— Да, здесь довольно спокойно, — согласился Л и осмотрелся: к нему пришли до боли знакомые ощущения.

— Здесь где-то есть бутафория? — спросил он.

— Да, по той дороге, — указала Энн. — А как ты это понял?

Л молчал несколько секунд, не зная, как ответить.

— У меня… довольно странные отношения с бутафориями, — наконец ответил он. — Рядом с ними я вижу какие-то образы и воспоминания. Короче говоря, что-то происходит с моим мышлением, когда я нахожусь неподалеку от них. Я пока не знаю, как это объяснить. Ты никогда не испытывала подобного?

— Вроде нет, — пожала плечами Энн. — И я даже жила в бутафории несколько месяцев, когда была мелкой.

— Что? — изумился Л. — Ты жила в бутафории?

— Ага, — кивнула Энн. — У нас были проблемы с деньгами, и нам с теткой пришлось перебраться в это жилище. Обычная старая изба, с одной-единственной тесной комнатой. Но после уборки там стало вполне терпимо. Мы даже топили печь. — Она усмехнулась. — Мне был очень любопытен этот дом, и хотя тетка запрещала там что-либо трогать, пока она была на работе, я занималась исследованиями.

— И ты нашла что-нибудь?

— Ничего особенного. Только пару книг с рассказами. Я втайне их прочитала, чему была несказанно рада. Жаль, мне не удалось взять их с собой. Не понятно правда, — добавила Энн, — почему тетка сразу не обратилась в социальные службы. Может, у нее не было времени… не знаю. Но потом мы переехали в Горнлоу, и там я жила несколько лет, прежде чем переехать в Аврог.

— А твои родители?

— Погибли в аварии, — ровным голосом ответила Энн. — Мне было лет восемь.

— Соболезную.

Некоторое время они шли молча.

— И все-таки, — нарушила тишину Энн, — ты так и не понял, почему бутафории так действуют на тебя?

— Нет, но на самом деле, я не один такой. Люси испытывала те же ощущения рядом с ними.

Л вдруг понял, что сказал лишнее, но было уже поздно.

— Люси Бакстер? — уточнила Энн. — Тот призрак, с которым ты был в ЦУПе?

Л кивнул.

— Она и вправду была материальной? — принялась расспрашивать Энн. — Сколько времени она присутствовала здесь?

— Около месяца.

— Интересно… Кстати говоря, слышала, что ты хочешь участвовать в экспедиции на Землю.

— Откуда ты знаешь? — недоуменно спросил Л.

— Слухи прошли, — пожала плечами Энн. — Скорее всего, это была чья-то догадка, ведь ты так яростно работаешь над проектом.

— Да, хочу попробовать, — признался Л. — Но вряд ли у меня получится пройти подготовку.

— Я считаю, тебя обязательно должны взять. Ты знаешь корабль намного лучше остальных, ты живешь им, — она помолчала и добавила: — Я подумала, если ты так долго общался здесь с Люси, то будет интересно встретиться с ней на Земле. Как думаешь, она помнит, что произошло с ней здесь?

Л скрипнул зубами.

— Возможно, — откликнулся он и быстро добавил: — Так ты не замечала ничего странного, когда жила в бутафории?

— Вроде нет, — ответила Энн. — Хотя, может быть, я не видела чего-то в силу небольшого возраста. Можно было бы, конечно, спросить об этом у тети, но и ее давно уже нет в живых… Честно говоря, когда мы там жили, странной казалась мне именно она. Может быть, ее поведение объяснялось боязнью этой бутафории. Она вечно суетилась, бегала… да, и зачем-то переводила время на несколько часов каждый вечер. Когда мы переехали в другое место, она стала намного спокойнее.

Л остановился.

— Ты чего? — обернулась Энн.

Л ответил не сразу, обдумывая пришедшую в его голову идею.

— Мне нужна твоя помощь, — наконец произнес он. — Я хочу кое-что выяснить… Нам нужно вернуться к бутафории.

— Конечно, — без раздумий ответила Энн, но в ее голосе прозвучала толика удивления.

Бутафория представляла собой заросший деревьями и кустами бетонный каркас в несколько этажей. Кроме голых стен с оконными и дверными проемами и торчавшей в нескольких местах арматурой, в постройке больше не было ничего примечательного. Внешне бутафория выглядела, как обычное недостроенное здание, и только табличка перед ней указывала на ее неметанианское происхождение.

Однако и без таблички Л точно понимал, что это за объект. Не обращая внимания на нахлынувший поток мыслей, он обернулся к Энн:

— У тебя есть часы?

Та молча подняла руку с часами на запястье.

— Прекрасно, — отозвался Л. — Идем.

Они отошли на несколько десятков метров от бутафории, и Л, взяв часы у Энн, настроил их и свои собственные часы на одно и то же время. Запустив механизм, он несколько минут наблюдал за синхронностью стрелок. Энн с интересом наблюдала за развитием событий, не задавая вопросов.

— Идут одинаково, — констатировал Л, вернув Энн ее часы, и взглянул на постройку. — Так… Сейчас я зайду в бутафорию. Как только я зайду внутрь, засеки время. Я пробуду там несколько минут и вернусь. Хорошо?

Энн кивнула. По ее лицу было видно, что она начала догадываться о намерениях Л, но она продолжала молчать.

Приблизившись к бутафории, Л, вздохнув, заметил время и зашел в дверной проем, освещая себе путь фонариком телефона.

Тьма, царившая в недостроенном здании, словно холод, пробирала до костей, окутывала с ног до головы и, казалось, наблюдала за всеми движениями зашедшего, будто была живой.

Мусор, которым был покрыт пол, скрипел под ногами, пока Л шел к центру постройки. Остановившись, он замер и огляделся. Он пока не видел никаких пространственных искривлений, хотя, возможно, они были незаметны в темноте.

Он закрыл глаза. Что же будет, если позволить этому потоку видений заполнить его сознание? Сможет ли он выйти отсюда?

Нет, ему не стоило этого делать, по крайней мере, не сейчас. У него не было на это времени. Тем более, он и так слишком много лишнего увидел в своей жизни.

Открыв глаза, он бросил взгляд на часы и вернулся обратно к Энн.

— Ты вышел в шесть двадцать пять, — сообщила она, когда Л взял ее часы.

Стрелки продолжали идти одинаково, вплоть до секунды.

Л задумался.

По какой причине в бутафориях может искажаться время? По какой причине в них искривляется пространство?

— Я зайду еще раз, — сказал он. — Если ничего не изменится, мы уйдем отсюда.

— Хорошо.

Отдав ей часы, Л снова зашел в постройку. Он стал медленно перемещаться по площади бутафории, напряженно вглядываясь в пространство в свете фонаря.

Наконец, он нашел, что искал: в один момент расположенный на одной из стен оконный проем, через который виднелись тусклые силуэты кустов, исчез, превратившись в стену.

Л засек время, сделал шаг назад, и проем снова возник на прежнем месте. Перемещаясь, он выявил точную область, в которой видел искажение, и остановился в этом месте еще на несколько минут.

Когда Л вышел и вновь сверил время на обоих часах, то сначала не поверил своим глазам. Его часы отставали на полторы минуты.

Энн взглянула на часы и выдохнула от изумления.

— Я их не трогала, — поспешила заверить она. — Не говори мне, что ты тоже не переводил стрелки.

— Собственно, это я и пытался выяснить, — изрек Л, не отводя взгляда от часов. — Иное течение времени.

— Как это вышло? Как ты это сделал?

Собравшись с мыслями, Л объяснил ей про искажение пространства. Вернувшись в бутафорию, Л привел Энн на то место, где обнаружил искажение.

— Ты видишь что-нибудь? — спросил он.

— Нет, — помотала головой Энн. — Ничего не меняется. А что видишь ты?

— Я вижу, что та дыра то появляется, то исчезает.

— Но почему ты это замечаешь? — недоумевала Энн.

— Видимо, по тем же, неизвестным мне причинам, по каким бутафории так действуют на меня, — усмехнулся Л. — Но факт остается неизменным: именно в этом месте время начинает замедляться.

Они провели измерения еще несколько раз, меняясь местами и часами, становясь ближе и дальше от места, по пять, десять и пятнадцать минут, и всегда результат оказывался один и тот же: часы, находящиеся вне места искажения, шли быстрее.

Они пробовали разговаривать и двигаться, находясь в точке искривления и вне нее, однако отклонений в этом почти не было заметно.

— Немного чувствуется, что ты говоришь медленно, — сказала Энн после очередного эксперимента. — Но можно думать, что это в пределах нормы.

— Выходит, что время в точке замедляется примерно в 1.3 раза, — проговорил Л, когда они вышли из бутафории.

— Это поразительно, — качала головой Энн. — Как за всю историю никто не узнал об этом?

— Область, где можно это измерить, слишком мала, — подал голос Л. — И невозможно понять, где находятся эти места, потому что никто не замечает никаких искажений. Кроме меня и Люси…

— Получается, что мы можем увидеть будущее, если будем долгое время находиться в этой области?

— Чтобы переместиться в будущее на три года, нужно находиться в этом месте десять лет, — возразил Л. — Не очень радужная перспектива.

— Да, действительно, — протянула Энн. — Так вот почему тетка переводила стрелки… Значит, она была не такая уж и сумасшедшая. По-видимому, она спала как раз в месте искажения.

— Выходит, что так, — рассеянно ответил Л. Его мысли ушли куда-то далеко вперед.

— А с чего ты вдруг решился на этот эксперимент? Как ты догадался об этом?

— Я подумал, что это возможно на участках искривления, — соврал Л.

В действительности, это открытие совсем не объясняло, почему он чувствовал замедленный ход времени на дороге к Норрингтону. Зато это говорило о том, что та дорога каким-то образом относилась к бутафориям. А это значило, что Норрингтон мог ему врать о том, что не знает об этом.

Но почему он не слышал на дороге шепот, не видел никаких образов?

— Представляешь, как это открытие всколыхнет нашу науку? — тараторила Энн. — Надо оповестить…

— Нет, Энн, — встрепенулся Л и направил на нее пронзительный взгляд. — Прошу, никому не говори об этом. Пока нужно повременить с этим открытием.

— Как скажешь, — удивилась та. — Но почему…

— Никто не должен об этом знать, — повторил он. — По крайней мере, пока я не покину эту планету.

8. Полет

Л не был уверен в надежности Энн, но выхода у него не было — он сам доверил ей слишком многое. Теперь оставалось либо положиться на нее, либо ждать, пока Норрингтон узнает, что он обо всем догадался.

Несмотря на своевременное завершение рабочего дня, из-за экспериментов Л и в этот раз вернулся домой поздно вечером. Еще несколько часов после возвращения он размышлял над этим исключительным открытием и тем, что произошло тогда на шоссе.

Все складывалось: каждый раз после следования по дороге его часы начинали отставать, а это значило, что он четыре раза проезжал по участку с искажением пространства.

В первый раз, когда он приехал в офис, Л вспомнил, что настенные часы в кабинете торопились на пять, а точнее, на четыре с половиной минуты. Но если предположить, что тогда отставали его личные часы, а время на дороге также замедлялось в 1.3 раза, то путем нехитрых вычислений можно было выяснить, что в первый раз он пробыл на участке искривления пятнадцать минут.

При последующих расчетах становилось очевидно, что каждый из четырех раз, когда он следовал по шоссе, его часы отставали на то значение, которое напрямую зависело от времени его пребывания на участке искривления. Это означало, что каждый раз при поездке в тот офис он попадал на этот участок.

Было невероятно, что никто из присутствующих в новом офисе не заметил этого. А из этого следовало не только, что Норрингтон врал ему, но и означало, что он был в сговоре со всеми сотрудниками офиса.

На этом все его догадки подходили к концу, а миллионы вопросов все еще оставались неразрешенными.

Неужели беловолосый не подумал, что Л заметит отставание времени на своих часах и догадается о том, что дорога была бутафорией? Или он снова проверял его? А может быть, Л действительно сошел с ума и каждый раз сворачивал не туда?

Он еще раз убедился, что замдиректора что-то скрывал от него, но об этом он догадывался и без открытия искажения времени.

Однако он уже не мог выйти из игры: слишком сильным было его желание добраться до Земли. Ему придется принять те правила, которые диктовал ему Норрингтон, и постараться стать в этой игре победителем.

И в данный момент ему следовало на время перестать думать о чем-либо, кроме проектирования ракеты — если он не добьется завершения ее постройки через несколько лет, ни о каком полете не будет идти речи.

* * *

На следующее утро, дойдя до рабочего места, Л взглянул на оставленные чертежи и с головой ушел в работу. Он дошел до финальной стадии проектирования: перед ним вырисовывалась точная, идеально согласованная схема фотонной ракеты.

«Должно сработать», — думал он.

Л смотрел на результат проделанной работы, видел, что будущее на его глазах становилось еще ближе к нему, и не мог допустить, чтобы оно ускользнуло от него.

Больше не было смысла ждать.

Он узнал, кто отвечает за перевозку отражателя, и направился в соответствующую комнату. Нужно было пройти через еще одного мистера на пути к цели.

Л не осознавал, правильно ли поступает, открывая свои умения, по меньшей мере, всей компании и понимал, что пути назад у него не будет.

— Мистер Томпсон? — вопросил Л, зайдя в комнату. — Добрый день.

За столом сидел крепко сложенный мужчина в футболке. Он внимательно смотрел на экран компьютера через стекла очков, щелкал мышкой и почесывал густую бороду.

— Что вы хотели? — спросил он, не отрывая взгляда от монитора.

— Я хотел сообщить, что смогу безопасно перевезти отражатель на космодром за два с половиной часа.

Томпсон прыснул, продолжая смотреть в монитор.

— А на Комраду за два с половиной часа сможете? — усмехнулся он.

— Я серьезно.

Томпсон стучал по клавишам еще некоторое время, а затем поднял взгляд на Л, сняв с лица очки.

— Как вас зовут?

— Л Форстер.

— Л Форстер, — Томпсон сделал многозначительную паузу, — вы считаете, что у меня есть время на цирк?

— Нет.

— Тогда мой вам совет, — он снова натянул очки на переносицу, — идите работать и этим вы поможете компании намного больше.

— Позвольте уточнить, — спокойно продолжал Л, — кому, по-вашему, я должен помогать? Компании? Или обществу, которое нуждается в результатах нашего труда? Вы хотели бы уменьшить влияние Туннеля или переселиться в более безопасное место? Хотели бы, чтобы ваша дочь могла безбоязненно жить в этом мире, или это ждет только ее далеких потомков?

Томпсон поднял голову.

— Что?

— Так или иначе, — гнул свою линию Л, — вы узнаете о том, что транспортировку можно было совершить намного проще и быстрее. Но к тому моменту может быть уже очень поздно. Чем дольше мы тормозим, тем больше людей гибнет по всему миру. — Он подошел к столу и оперся на него руками. — Я потрачу десять минут, чтобы показать вам быстрый и действенный способ, который сэкономит вам не только время, но средства и рабочую силу. Ваше дело принять его или отказаться. Но на вашем месте я бы подумал несколько раз.

Дерзость Л удивила его самого, однако он продолжал неотрывно смотреть на менеджера, который снова отвернулся в монитор. Еще несколько минут он делал вид, что с головой ушел в работу.

— Черт с вами, — наконец изрек Томпсон и выпрямился. — У вас десять минут.

— Я буду показывать, а не говорить, — ответил Л. — Поэтому прошу идти за мной. Мы уложимся в отведенное время.

Томпсон нехотя поднял свое могучее тело со стула и последовал за Л.

Последний с удивлением обнаружил, что во время разговора он успел создать свою, видимую только ему, копию.

«Зачем я это сделал? — думал он, следуя по коридорам с идущим позади Томпсоном. — Неужто ли для того, чтобы убедить его? Или я просто схожу с ума? И откуда я узнал про его дочь? Что это за чертовщина?..»

Вопреки всей дикости происходящего, Л, как ни странно, не чувствовал страха или тревоги. Наоборот, ему безумно нравилось то, что он делает.

Они вышли на крышу здания, и Л остановился.

— Зачем вы меня сюда привели? — с плохо скрываемым раздражением задал вопрос Томпсон.

— Смотрите туда, — Л указал на отвесные склоны вдалеке.

Недели упорных тренировок сделали свое дело. Л с легкостью создал несколько копий, которые стали перемещаться по крыше, под зданием и у самых скал. В одно мгновение Л увидел себя, Томпсона и весь комплекс Eternal с разных ракурсов.

Все существо Л наполнилось неудержимым ликованием от осознания всего величия того, что он творит. Он был абсолютно спокоен и точно знал размеры и массу огромного куска скалы, который на глазах у изумленного Томпсона медленно оторвался от горы и полетел к ним.

Л точно знал, что хотел сделать.

Камень летел, набирая скорость, и, достигнув здания, замер в нескольких десятках метров над их головами. Л позволил себе понаблюдать за реакцией Томпсона: тот вжал голову в плечи от вида огромной массы, нависшей над ним без какой-либо опоры.

Внизу собиралась толпа. Сотрудники, увидев небывалое зрелище, не сводили изумленных взглядов от глыбы.

Подчиняясь мыслям Л, камень взлетел высоко вверх и скрылся за облаками. Затем, оказавшись снова на виду, булыжник стал описывать круги над заводом. Л продолжал видеть камень, где бы он ни находился, знал о его точном местоположении в каждый момент времени и чувствовал полный контроль над происходящим.

Но вместе с этим он понимал, что своими действиями нарушает абсолютно все правила безопасности и крупно рискует своей должностью. Однако если он сможет добиться своей цели, то риск будет оправдан.

Наконец Л отправил камень далеко в пустыню и опустил его на землю.

— Так вот, — он обернулся к до сих пор не проронившему ни звука Томпсону и посмотрел на часы, — мы уложились в десять минут. Прошу еще раз подумать о моем предложении.

С этими словами Л, не дожидаясь ответа, ушел прочь.

Вернувшись на свое рабочее место, Л долго сидел в одном положении, осмысливая все, что произошло только что, и готовился к неминуемой реакции.

Комната была полупуста: многие ушли на обеденный перерыв, а значит, могли наблюдать за представлением Л снаружи. Те, кто остался здесь, по-видимому, не заметили летающей скалы через закрытые жалюзи.

Л ждал.

Безумная ухмылка застыла на его лице в то время, как он обдумывал, чем ему может обернуться эта выходка.

В комнату впорхнула Энн.

— Л, идешь обедать? Я уже сходила бы… — Она подошла к столу Л. — Что с тобой? Все в порядке?

— Я окончательно сошел с ума, — процедил сквозь зубы Л, не отрывая взгляда от одной точки.

— Да что случилось-то? — Улыбка начала исчезать с лица Энн.

— Я полностью обезумел.

Раздался звонок стационарного телефона у него на столе.

— Что происходит? — нахмурилась Энн.

— Слушаю, — произнес Л, снимая трубку. — Да, мистер Уотсон. Сию секунду.

Л повесил трубку и поднялся с места. Энн округлила глаза от удивления.

— Л, что…

Не успела она закончить, как в комнату, задыхаясь, вбежал Уильямс.

— Л! — вскричал он. — Я… Что, черт побери, происходит?!

Он попытался сказать что-нибудь еще, но от волнения его слова утонули в нем.

— Мистер Уотсон вызывает на экстренное совещание вас и меня, мистер Уильямс, — стараясь говорить спокойно, сообщил Л.

Уильямс молча покачал головой, не в силах произнести ни слова.

Энн в ступоре проводила взглядом уходящих коллег.

В переговорной уже находились мистер Томпсон, мистер Вуд — полный невысокий мужчина, начальник службы безопасности, — мистер Барлоу и директор предприятия мистер Уотсон.

Л в первый раз видел директора вживую. Ему было не больше сорока лет, и седина только тронула его зачесанные назад волосы. Он обладал живым, но несколько отрешенным взглядом; его усталость и каждодневную напряженную работу выдавали впалые щеки и мешки под глазами.

— Итак, — начал директор, когда последние вошедшие заняли свои места, — мне повезло прибыть сюда именно тогда, когда произошло это… необычайное явление, которое наблюдали почти все присутствующие в этой комнате. Мистер Томпсон, опишите, пожалуйста, еще раз, что произошло.

Тот подробно рассказал о последних событиях, и по его тону было очевидно, что он еще не до конца верил в происходящее.

Л молча слушал Томпсона, не сводя с него глаз.

— О чем вы говорите? Какой камень? — недоуменно произнес Барлоу, когда менеджер закончил.

— Разве вы еще не в курсе? — севшим голосом вопросил Уильямс.

Уотсон провел пальцем по экрану телефона, а затем взял лежащий на столе пульт и нажал кнопку. Экран на стене засветился, и взорам присутствующих предстала видеозапись полета камня, сделанная внизу у главного корпуса.

Л едва заметно улыбнулся. Несмотря на все безумие этой ситуации, этот своеобразный танец огромного булыжника выглядел потрясающе.

Л покосился на собравшихся: Уильямс смотрел на экран с ужасом, Вуд — с плохо скрываемым гневом, Уотсон и Барлоу сидели с заинтересованным видом, а на лице Томпсона, как ни странно, застыл восторг.

— Как такое возможно? — послышался вопрос Барлоу, когда запись закончилась.

— Мистер Форстер, — Уотсон обратил на Л внимательный взгляд, — вы можете как-то прокомментировать эту ситуацию?

Л вздохнул и поднял глаза на директора.

— Как верно сообщил мистер Томпсон, — вымолвил он, — этим камнем управлял я.

— Управляли?

Вместо ответа Л, не переставая буравить взглядом Уотсона, заставил одну из находящихся в центре стола шариковых ручек вылететь из стакана и направиться точно в его руку.

Послышались изумленные возгласы.

— Немыслимо, — прохрипел Уильямс.

— Как вы это делаете? — нахмурился Уотсон.

— С помощью своего сознания.

— Как вы этому научились?

— Я открыл эти умения случайно, несколько месяцев назад. Сначала я перемещал небольшие предметы, затем путем тренировок смог научиться двигать и более крупные объекты.

— Вы умеете только перемещать предметы? Или что-то еще?

— Только перемещение.

— Это сумасшествие! — взорвался Вуд. — Это потенциально опасный человек!

Он обратил гневный взгляд на Л.

— Вы понимаете, что вы сделали? — крикнул он. — Вы поставили под угрозу жизни сотни людей!

Л уже начинал жалеть о своем поступке, но ему ничего не оставалось, как продолжать стоять на своем.

— Вы не правы, — хладнокровно возразил он. — Я полностью контролировал ситуацию. Я знал, где конкретно находится камень в тот или иной момент времени.

— Он знал…

— Мистер Вуд, прошу вас… — начал было Уотсон.

— Необходимо срочно удалить эту запись, пока она не просочилась в сеть! — продолжал тот.

— Мистер Вуд, я понимаю вас, но, к сожалению, с момента создания этой видеозаписи, что бы мы сейчас не делали, эта информация все равно будет известна абсолютно всем. Поэтому не стоит утруждать себя ее уничтожением. — И прежде чем Вуд открыл рот, чтобы ответить, Уотсон продолжил: — В сети мы сможем объяснить это как видеомонтаж, и я думаю, ни у кого такая трактовка не вызовет вопросов.

Директор вздохнул и, сложив пальцы в замок, обратился к Томпсону:

— Мистер Томпсон, могу ли я узнать, успели ли вы обдумать предложение мистера Форстера?

— Я считаю, что нам определенно стоит рассмотреть этот вопрос, — ответил тот. — Умения Л открывают нам большие возможности.

— Вздор! — воскликнул Вуд.

— Мистер Форстер, — Уотсон вновь повернулся к Л, — вам есть, что сказать?

Л, стараясь сохранять самообладание, по очереди посмотрел на всех присутствующих.

— Я признаю, что нарушил довольно много правил, — начал он. — Однако смею повторить, что риска не было никакого. Я четко представляю себе, куда именно направляется тот или иной объект. Каким-то неизвестным мне образом я вижу и чувствую, что или кто находится вокруг меня. Я не отрицаю, что поступил безрассудно, но это был способ наглядно показать все преимущества моего умения.

И я делаю все это не для демонстрации своих способностей. Я лишь хочу предложить вам использовать мои возможности для перевозки необходимой детали намного быстрее и дешевле.

Вуд, казалось, вот-вот подпрыгнет на стуле от возмущения. Остальные молча слушали Л, обдумывая его слова.

— Я согласен, — наконец произнес Уотсон, — что вы подвергли опасности всех сотрудников и оборудование, а также нарушили рабочий процесс. В конце концов, вы могли бы отойти на безопасное расстояние и продемонстрировать свои умения там.

Вуд согласно кивал.

— Однако ваши способности действительно уникальны, — продолжал директор. — Что скажете вы, мистер Барлоу, мистер Уильямс?

Морщины на лице Барлоу, казалось, стали еще глубже. Откашлявшись, он произнес:

— Я допускаю, что мистер Форстер может оказать существенную помощь в перевозке. Однако каким образом вы, Л, планировали перемещаться сами? Как я понял, вам необходимо держать объект в пределах видимости?

— Я могу перемещаться в самолете, — ответил Л. — При этом отражатель будет двигаться ровно под воздушным судном. Мне не обязательно видеть предмет, чтобы знать, где он находится. Достаточно держать его на определенном расстоянии от себя.

— Абсурд, — прохрипел Вуд.

— Я думаю, имеет смысл совершить несколько тестов, — подал голос пришедший в себя Уильямс, — чтобы понять, насколько успешно Л сможет справиться с этой задачей. Вопрос в том, обладаем ли мы для них достаточным временем и ресурсами.

— Организация перевозки воздушным транспортом или ожидание ремонта дороги отнимет у нас намного больше времени, — вздохнул Уотсон. — К тому же, это чрезвычайно затратно. Мистер Форстер предлагает нам довольно действенный способ перевозки, и нам остается принять его или отказаться. Но вы понимаете, — он посмотрел на Л, — со сколькими людьми мне придется договориться, чтобы транспортировка состоялась таким способом.

Л неотрывно смотрел в глаза Уотсона. Тот постучал пальцами по столу и продолжил:

— Какова предельная масса объекта, который вы можете поднять?

— Около пятисот тонн.

Уотсон молчал еще несколько секунд, почесывая подбородок.

— Я думаю, — наконец молвил он, — мы назначим день, когда мистер Форстер сможет еще раз продемонстрировать свои возможности. Далее я попробую урегулировать этот вопрос с министерством, и затем наши дальнейшие планы зависят от их решения. В любом случае, такая перевозка рискованна, но даже вместе со всеми приготовлениями это сильно ускорит весь процесс почти на год. Я считаю, это имеет смысл. Вы согласны?

Все присутствующие, кроме Вуда, кивнули, но последний, по-видимому, не смог больше найти в себе сил на возражения.

— Я думаю, на этом мы должны вернуться к работе, — кивнул Уотсон, поднимаясь с места.

Все молча вставали с кресел, и слышно было лишь ворчание Вуда себе под нос.

* * *

Как Л и ожидал, когда он и Уильямс вернулись в свой отдел, все сразу же ринулись к ним, требуя разъяснений.

Лишь Энн стояла поодаль, ободряюще улыбаясь Л, а ее лицо выражало бесконечную радость.

Уильямсу ничего не оставалось, как рассказать всю правду о произошедшем. Разумеется, никто не поверил ему, и Л пришлось подтвердить его слова, снова подняв в воздух несколько предметов. Реакция была незамедлительной, и Уильямсу с трудом удалось возобновить рабочий процесс.

В тот же день со всех сотрудников компании потребовали подписи о неразглашении информации, однако Л мало беспокоился о ее распространении: для несведущих людей рассказ о летающих камнях показался бы не более, чем выдумкой.

Весь оставшийся день Л удивлялся, что руководство согласилось рассмотреть его предложение, хотя, на самом деле, за такой поступок его должны были, как минимум, уволить.

Но на следующее утро, когда он, проснувшись, понял, что все вчерашние события не были кошмарным сном, он начал предполагать, что сам каким-то образом повлиял на решение всех присутствующих в переговорной.

Неужели он обладал таким даром убеждения?

В самом деле, — когда он добрался до офиса, его пригласили для повторной демонстрации его способностей, на этот раз на безопасном расстоянии от предприятия. На глазах у группы людей во главе с директором Л еще раз идеально повторил те же манипуляции с камнем.

Через несколько дней Уотсон оповестил его о назначении даты тестового полета, на этот раз в качестве демонстрации принципа транспортировки главам министерства.

Л не сомневался в своих умениях, однако все равно его тревога нарастала с каждым днем. Да, он умел перемещать массивные предметы, но чтобы в это же время двигаться самому…

В любом случае, во время тестов он сможет убедиться либо в успехе его безумного плана, либо в его неминуемом провале.

До испытаний оставалась неделя, и Л, не давая себе отдыха, безостановочно тренировался. Он пытался идти или бежать, управляя камнями, и каждый раз делал это безошибочно. Однако он старался не расслабляться: то, что ему предстоит, будет в разы сложнее.

А что если будет дождь?

Л еще не перемещал предметы в плохую погоду.

А вдруг, он не сможет владеть собой, двигаясь в самолете с огромной скоростью?

Эти и многие другие вопросы не давали Л покоя.

Он перестал чувствовать усталость: все его существование обратилось в бесконечную работу и тренировки.

Настроение окружающих в офисе разделилось. Некоторые продолжали общаться с ним, расспрашивая про его умения и возможности, кто-то даже рассказывал, что безуспешно пытался повторить то же самое.

Однако со временем Л замечал все больше перешептываний и косых взглядов в его сторону. Все чаще люди отворачивались, если он поймал их взгляд, а разговоры с ним велись кратко и только по делу.

«Почему все должно вращаться вокруг него?» — порой слышал Л тихие разговоры за его спиной.

Его не особо тревожило сложившееся отношение к нему. Еще со школьных лет он привык, что его считали чудны́м и непохожим на других, а в институте он, обладая прекрасными способностями к обучению, часто наживал себе завистников.

Замкнутый в себе, Л никогда не был расположен к праздному общению. Ему всегда казалось, что люди часто обсуждают совершенно бессмысленные вещи, не приносящие никакой пользы собеседникам.

Он примирился с тем, что всегда был один.

Одиночество помогало ему глубже вникать в проблемы и находить их решения.

Однако природа человека такова, что он не может долго существовать вне социума, и Л не был исключением. В течение всей жизни он пытался наладить контакт с окружающими и уживаться с ними, хотя порой это давалось ему нелегко.

Теперь же он не мог сказать, что испытывал дефицит в общении.

К тому же, у него была Энн.

Наличие общей тайны сплотило Энн и Л, и они стали часто общаться друг с другом. Л ожидал, что вскоре открытие взаимосвязи бутафорий и времени станет известным всему миру, но этого не последовало, что больше укрепляло его веру в надежность Энн.

Несмотря на его частую холодность и закрытость, она могла без умолку говорить на любые темы. Это иногда раздражало, однако он не мог перестать общаться с ней. Возможно, Энн была единственной, кто всегда мог выслушать его редкие высказывания, а быть может, она являлась тем человеком, благодаря которому он не терял связи с социумом.

Но в самом деле, истинную причину того, что он не прекращал поддерживать с ней отношения, ему было тяжело озвучить даже самому себе: общение с ней помогало ему на короткое время забыть его нарастающую невыносимую тоску.

* * *

Вопреки его опасениям, в назначенный для тестов день стояла ясная погода.

В сопровождении Уильямса и Томпсона он отправился на военный аэродром, расположенный неподалеку от испытательных площадок космических аппаратов.

Там их уже ждали пилот и руководитель испытательных полетов. Они стояли у двухместного самолета, на котором, по-видимому, Л предстояло полететь.

Несмотря на гнетущее волнение, при виде самолета Л внутренне обрадовался. Когда-то очень давно он летал на этих машинах, и те полеты приносили ему небывалое благоговение.

Удивительно, как многое изменилось с тех пор, когда он последний раз испытывал этот незабываемый трепет при взлете воздушного судна. Теперь он собирался лететь уже не ради забавы, однако сильное желание снова взмыть ввысь, к облакам, не угасло в нем до сих пор.

— Доброе утро, я Кит Морган, — произнес руководитель, пожимая руку Л.

— Л Форстер.

— Тот самый Л Форстер, — усмехнувшись, продекламировал Морган. — Я многое слышал о вас.

— Смит, — представился пилот.

— По правде говоря, мы все еще пребываем в непонятках, о том, как конкретно вы будете удерживать груз во время полета, — проговорил Морган.

— Сейчас вы все увидите, — ответил ему Уильямс.

— Зрители уже заняли свои места в диспетчерской, — с долей иронии сообщил Томпсон, убирая телефон от уха. — Можно начинать.

Л взглянул на одну из отвесных скал-останцев вдалеке и, согласно плану, привычным образом с треском оторвал параллелепипед массой около четырехсот тонн — чуть более, чем масса отражателя.

На глазах у изумленных собравшихся Л перенес камень на пологое место и опустил на землю.

— Невероятно, — проговорил Смит.

— Что ж, — Томпсон взглянул на Л и пилота, — вы должны осознавать риск этих испытаний. Надеюсь, вы понимаете, что делаете, Л Форстер.

Л молча кивнул.

Ему выдали наушники, и он вместе со Смитом залез в кабину самолета.

— Летал ведь на таких? — спросил пилот.

— Да, — Л пристегнулся.

В наушниках зазвучал голос Уильямса.

— Слышу вас, — ответил Л.

Смит завел двигатель и направил машину по взлетной полосе. Когда самолет оторвался от земли, Л тут же забыл все неприятности, которые когда-либо приключались с ним.

Как бы он мечтал оказаться сейчас на месте пилота!

В этот миг он всей душой захотел не только конструировать, но и управлять этими изобретениями. Он желал чувствовать единение с этим механизмом, который, подчиняясь твердой руке пилота, мчится вперед.

Л безумно хотел лететь, ощущать под собой надежность и слаженность сконструированного им устройства.

Но в космическом корабле нельзя было почувствовать той свободы полета над землей, выполнять крутые виражи, подниматься выше облаков. И в этот момент, глядя, как поверхность земли остается далеко внизу, Л твердо поставил себе цель когда-нибудь научиться пилотированию самолета.

Ему пришлось приложить некоторые усилия для того, чтобы вернуться в действительность и выполнить то, что было запланировано.

Смит круто наклонил машину и выровнялся. Теперь они летели точно над полем, где лежал камень.

Копии Л уже стояли на земле рядом с булыжником и наблюдали за приближением самолета, любуясь его видом. Л напряг все свое сознание, и камень стал медленно подниматься, наращивая скорость и подлетая к уже удаляющемуся самолету.

— Камень на расстоянии девяносто метров, — объявил Смит.

— Все в порядке, — ответил Л. — Я держу его под контролем.

Удерживать камень на такой скорости стоило дополнительных усилий, однако Л успешно справлялся с этой задачей. Он перемещал кусок скалы вверх до тех пор, пока между ним и воздушным судном не осталось около десяти метров. Теперь камень находился точно под фюзеляжем, и Л оставалось удерживать его скорость и местоположение относительно самолета.

Они кружили над полем, а скала, словно продолжение аэроплана, следовала вместе с ними. Было намного сложнее следить за ней, чем стоя на земле, но круг за кругом, Л все больше привыкал к новым ощущениям и становился увереннее в своих действиях.

Он вновь ощущал свое превосходство.

— Отлично! — прозвучал голос Уильямса в ушах Л, и для него это стало словно призывом к действию.

— Смит, — позвал он. — Сделай петлю!

— Мне кажется, это не совсем по плану, мистер Форстер! — подал голос пилот.

— Не называй меня мистером! — крикнул Л. — Давай петлю!

Смит колебался не долго. Самолет стал резко набирать высоту, его корпус принимал все более вертикальное положение. Л сосредоточил все свои силы, чтобы не отвлекаться на собственное ликование и не упустить камень. На короткий миг, когда земля оказалась над их головами, Л показалось, что он теряет контроль, но все обошлось. Самолет вышел из петли, а скала продолжала неотрывно следовать за ними.

— Что вы творите?! — кричали наушники.

— Тренируемся! — ответил Л.

Смит летел вниз головой, совершал виражи и перевороты — словом, выполнял практически все фигуры пилотажа. Все это время Л удавалось удерживать камень на одном и том же расстоянии от самолета, и ему начинало казаться, что он умел это делать всю свою жизнь.

Это было грандиозным триумфом.

Когда они приземлились, Л опустил камень на прежнее место и выбрался из самолета, чувствуя небольшую дрожь в коленях от пережитых впечатлений.

На лице Уильямса читалось негодование, смешанное с восторгом.

— Форстер, тебя уволить мало! — воскликнул он, когда Л приблизился к нему, и добавил чуть тише: — Но это было одно из самых великолепных зрелищ, что я видел в жизни!

— Тогда, возможно, я вам еще пригожусь, — усмехнулся Л.

Вскоре он, Томпсон и Уильямс добрались до диспетчерской, откуда доносился голос Уотсона:

— Конечно, вы понимаете, что такой способ перевозки нельзя использовать повсеместно. Сейчас мы пришли к такому решению именно из-за сложившейся ситуации с задержкой транспортировки важнейшей детали…

Выражение лица министра, с которым беседовал директор, казалось холодным и отстраненным, однако когда он взглянул на вошедшего в зал Л, стало очевидно, что он настроен благосклонно.

По его просьбе Л еще раз продемонстрировал свои умения, переместив в воздухе несколько небольших предметов, чем вызвал очередные восторженные отклики.

— Что ж, я думаю, мы сможем прийти здесь к согласию, — наконец объявил генерал. — Это действительно очень быстрый и легкий способ перевозки. Полагаю, мы сможем организовать все, что необходимо для транспортировки детали, в ближайшее время.

Только после того, как он закончил разговор с министром, Л решился убрать свою последнюю мысленную копию.

* * *

Успех теста принес Л огромный подъем сил. Весь остаток дня его настроение было приподнятым, и теперь он верил, что сможет достигнуть своих целей.

Вернувшись домой, он улегся на кровать, вспоминая тот трепет от полета, который он испытал сегодня, однако от мыслей его отвлек телефонный звонок. На экране высветилось имя Колина.

Л почувствовал, как огромный ком медленно подбирается к его горлу.

— Слушаю, — произнес он, взяв трубку.

— Л, ты должен немедленно ехать в Сод. Твой отец серьезно болен.

9. Борьба

— Говорил ей не сообщать тебе, — проворчал Форстер-старший.

— Мне сказал Колин, — ответил Л, потирая глаза.

— Чертов тесный город…

— Завтра же мы едем в Аврог.

Л изо всех сил пытался сохранить самообладание, просматривая напечатанные результаты обследований и анализов. Диагноз, поставленный отцу, был неутешителен: у него была обнаружена злокачественная опухоль.

— Я не поеду, — прохрипел отец.

— Что? — не поверил своим ушам Л. — Тебе нужно в клинику!

— Какой в этом толк? Какой смысл в этих трепыханиях? — Мистер Форстер откашлялся и продолжил: — Я не хочу проводить остаток своей жизни, не вылезая из клиник!

Он закрыл глаза ладонью. Л сидел, не в силах вымолвить ни слова.

— Тем более, я не могу покинуть город в такой ситуации, — махнул рукой отец. — Ты сам знаешь.

— Отец, — произнес Л, облизав пересохшие губы. — Отец, я всю жизнь считал тебя мудрым человеком…

Он сделал паузу, а затем продолжил, прилагая все усилия, чтобы донести до отца свою мысль:

— У тебя серьезное заболевание. Но оно излечимо. И чтобы вылечиться, тебе необходимо попасть в клинику. Сейчас очень важно потратить некоторое время и силы, чтобы потом жить дальше.

Форстер-старший вздохнул.

— Допустим, я поеду, хотя не вижу в этом смысла, — проговорил он. — Что будет здесь?

— Отец, пока корабль не будет достроен, Сод будет в безопасности. Норрингтон…

— Норрингтон, — передразнил отец. — С чего ты взял, что он не задумает претворить свои планы в жизнь чуть раньше?

— Он не сделает этого. Мы заключили договор.

— Договор! — прыснул мистер Форстер. — Как же!

— Послушай. — Л посмотрел в покрытые морщинами глаза отца. — Когда тебя вылечат, ты сможешь делать все, что хочешь, еще очень долгое время. — Он пытался подобрать правильные слова. — Но если ты проигнорируешь лечение, сил жить дальше у тебя не будет. Ты принесешь жителям города намного больше пользы, если будешь здоровым.

Двойник Л, как и его создатель, неотрывно смотрел на отца.

— Бог с тобой, — наконец произнес последний. — Аврог так Аврог.

Он отодвинул стул и медленно поднялся с места.

— Всего-то болела спина, — покачал головой отец и направился к лестнице. — Мне надо немного передохнуть.

С этими словами он удалился.

Л откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

Отвратительное чувство змеей ползло в его груди, отравляя все существование.

Он был так слеп, так погряз во всех своих заботах, настолько бешено преследовал свои эгоистичные цели, что не увидел, что отец болен.

Как же он сразу не понял, что не сможет покинуть эту планету, оставляя его здесь умирать? Ведь Л был единственным родным ему человеком…

Ему как можно скорее необходимо было отказаться от сделки, закончить постройку ракеты и жить в Соде, наблюдая за отцом.

От этих мыслей тошнота подступала к горлу, эти мысли мешали дышать, застилали его сознание плотной пеленой. Он никогда не предполагал, что невозможность полета на Землю будет так сильно его тяготить. Ему и не верилось, что только вчера он испытывал наслаждение от пребывания в самолете.

Л вздохнул и опустил лицо в руки.

Теперь у него не было сомнений в том, что он может влиять на решения людей. Но пока он делал это интуитивно, не сознавая, как конкретно у него это получается.

Быть может, именно так у Люси получилось остановить EDP — она могла внушить кому-то мысли об отмене. Но на чье же решение она могла повлиять?

Л облокотился на спинку стула, убрав с лица волосы.

Какое значение имеют сейчас все эти вопросы, если он никогда не найдет на них ответа?

Он вздохнул и мысленно создал свою копию. Двойник сел напротив, и Л увидел себя, развалившегося на стуле с закрытыми глазами.

«Ты скажешь мне, что происходит?» — мысленно спросил у него Л.

Двойник молчал.

«Ну конечно, как я могу ответить сам себе? Я определенно схожу с ума».

После того, как он перевезет отражатель, ему уже не нужны будут его необъяснимые сверхспособности. Но как он сможет теперь от них избавиться? Они уже стали его неотъемлемой частью, как дыхание или движение, и было невозможно просто забыть про них.

Взгляд Л медленно перемещался по комнате.

Яркий искусственный солнечный свет, лившийся из окна, освещал стены, пыльные поверхности мебели, корешки многочисленных книг и учебников, которые Л перечитал по несколько раз. Он поднялся и подошел к полкам.

Вытащив одну из книг, он пролистал страницы и наткнулся на завершающий абзац одной из глав:

Таким образом, основным аргументом в пользу того, что Туннель не мог появиться случайным образом, является его расположение между двумя независимыми обитаемыми планетами.

В таком случае возникает вопрос: кто и когда создал это уникальное явление? Следует ли нам искать ответы на Земле, или же в какой-то другой точке галактики или даже вселенной?

Л закрыл книгу и поставил ее обратно на полку.

Теорий о Туннеле было бесчисленное множество, однако еще никто не привел весомых доказательств того, когда и по какой причине он возник.

Вмешательство какой-то еще цивилизации? Вероятность этого стремилась к нулю.

В любом случае, о Туннеле можно будет узнать больше в экспедиции на Землю.

Усталость наползала отвратительной тошнотой.

Л бросил взгляд на лестницу, а затем взял телефон и вышел из дома.

Дул сильный ветер — погода начинала меняться. От прежней жары не осталось и следа, а океан приносил сюда еще больший холод и влагу. Л рассеянно оглядывал знакомые окрестности, ставшие ему за несколько месяцев почти чужими. Он снова пришел сюда, к пятиэтажке, подчиняясь каким-то неизвестным стремлениям.

Облупившаяся бутафория по-прежнему зияла своей тяжелой холодной пустотой. Один шаг — и он, возможно, откроет что-то новое.

Л посмотрел на свои тонущие в песке ноги. Осознание того, что он может силой мысли поднять с земли самого себя, пугала его. Он боялся не только того, что если он отвлечется, то получит тяжелые травмы или погибнет, но и того, что он не мог научно объяснить свои умения.

Он сделал двойника и попытался, наблюдая за собой за стороны, подняться в воздух. На миг ему показалось, что его тело становится легче, и он тут же остановил этот процесс.

«Черт бы это все побрал!»

В его положении было намного актуальнее научиться перемещаться в пространстве.

Л посмотрел на пятиэтажку и попытался представить, что находится с другой ее стороны. Через несколько секунд все будто поплыло перед глазами, и Л быстро заставил себя вернуться в обычное состояние.

«Это немыслимо».

Как же это делала Люси?

Еще несколько минут Л пытался побороть внутреннее сопротивление и страх, но ничего не выходило.

Ветер усиливался, и он продрог до костей. В конце концов он бросил бессмысленные попытки и отправился домой, злясь на самого себя.

Л уже встал одной ногой на ступеньку крыльца, как из раздумий его вывел оклик.

Он обернулся: по пустынному переулку к нему быстрым шагом шел Колин.

— Как он? — вопросил он без лишних вступлений.

— Пока нормально, — выдавил из себя Л. Меньше всего ему хотелось сейчас вести разговоры с кем-либо.

— Я зайду? — Колин показал на дверь.

— Конечно, — неохотно бросил Л.

— Тебе удалось уговорить его ехать в клинику? — продолжал расспрашивать Колин, усевшись на диван.

— Да.

— Отлично. Мать не смогла этого сделать, как ни пыталась. Нужно было сразу звать тебя и не затягивать.

Возникла пауза.

— Кофе? — встрепенувшись, вопросил Л.

— Если можно.

Л отвернулся к столу, ставя чайник.

— Как дела на работе? — задал вопрос Колин. — Я слышал, скоро состоится перевозка отражателя?

— Да.

— Вы придумали какой-то новый способ транспортировки?

— Да.

— Его придумал ты? Послушай, я видел эти видеозаписи с камнем, и в соцсетях неоднозначно намекается, что ты имеешь к этому непосредственное отношение.

Л молча поставил чашку с кофе на стол перед Колином и облокотился на стену.

— Отражатель планируется перевозить по воздуху, — вздохнув, произнес он. — Нет смысла ждать окончания ремонта дорог, так как это затягивает весь проект. И да, я буду принимать участие в перевозке.

— Л, что с тобой происходит?

— В смысле?

— Ты выглядишь ужасно. Ты вообще здоров?

— Вполне. — Л взял свою чашку и отпил из нее. Кофе оказался пресным на вкус.

Колин продолжал неотрывно смотреть на Л, и тот добавил:

— Может, сна не хватает.

Колин вздохнул и оперся локтями на колени.

— Л, скажи мне, куда ты так торопишься? Зачем ты убиваешь себя? Ради какой цели?

— Со мной все в порядке, Колин, — повторил Л.

— Нет, не все в порядке. И это заметно. — Колин не сводил с него проницательного взгляда. — Фотонная ракета не построится ни за два года, ни за двадцать лет. Это чрезвычайно долгий и трудоемкий процесс. Почему ты не хочешь этого понять?

Л нахмурился.

— Срок был поставлен — шесть лет, — ответил он. — И я прилагаю все усилия для реализации ракеты в этот срок.

— Да как ты не понимаешь, через шесть лет будет еще десять! Этим сроком обозначили лишь момент для благоприятного запуска! Не было даже испытания макета, Л. О какой ракете может идти речь?

— Колин, ты сам прекрасно знаешь, что если экспедиция на Землю будет откладываться, то возникнет еще одна попытка возобновления EDP.

— Возможно. Но я думаю, если через шесть лет у нас будет фотонный корабль, это будет чудом. — Колин вздохнул и откинулся на спинку дивана. — Даже если вы умудритесь его построить за это время, это не значит, что на нем можно взять и полететь. Человек ни разу не летал на таких скоростях, тем более не находился так долго рядом с Туннелем. Этот проект может стоить тебе жизни. Я хочу, чтобы ты это понял для себя. Иначе ты будешь мучаться все свое оставшееся время.

Л отвернулся, вылил кофе в раковину и принялся мыть чашку.

— Ты хочешь лететь на Землю, — вдруг проговорил Колин.

— Что?

— Ты торопишься, чтобы улететь на Землю. Зачем? Это из-за той девушки? Ты хочешь увидеть Люси?

Еще несколько секунд Л домывал чашку, а затем, закрыв кран, шумно поставил ее на стол и обернулся.

— Я всю жизнь пытаюсь найти ответы, — произнес он с плохо скрываемым раздражением. — Я бьюсь каждый день, а вопросов становится все больше и больше. Кто я, почему все это происходит со мной, по какой причине возник Туннель, и так далее и так далее. Ты действительно хочешь, чтобы больше и больше людей гибли на протяжении десятков лет, пока будет строиться фотонная ракета? Или ты хочешь, чтобы из-за запуска бомбы на Землю мы все в одночасье испарились, словно нас и не было? Я не хочу, поэтому я каждый чертов день сижу и вкалываю, а не рассуждаю о сроках и женщинах! И я построю эту несчастную ракету через шесть лет! — Л понял, что говорит слишком громко и продолжил чуть тише: — Да, я действительно хотел лететь на Землю. Я в самом деле хотел увидеть Люси и поговорить с ней. Но больше этого я жажду узнать, наконец, все, что меня гнетет на протяжении всех этих лет.

Он сложил руки на груди и добавил:

— Только все это пустые разговоры. Отец болен, и я никуда не собираюсь отправляться. Я остаюсь здесь.

Повисла тишина. Колин сидел, уставившись в пол, и обдумывал услышанное.

— Мы все живем, пытаясь понять, кто мы и что происходит вокруг нас, — наконец донеслось от него. — Но, к сожалению, почти никто не успевает это узнать до конца своей жизни. — Он поднял глаза на Л. — То, что ты делаешь, — это потрясающая и сложнейшая работа. Но она не стоит того, чтобы убивать себя раньше срока. — Он поднялся с дивана. — Ладно, мне пора. Увидимся.

Л закрыл за ним дверь и стукнул кулаком об косяк.

Некоторое время он стоял неподвижно, прислонившись лбом к стене. Мерно тикали часы, напоминая о неумолимом течении времени.

Л подошел к зеркалу и не узнал себя. Острые скулы выпирали на осунувшемся, заросшем щетиной лице, волосы падали на лоб грязными прядями, одежда висела, как на вешалке. Взгляд за стеклами очков выражал бесконечную усталость и тревогу.

Он отвернулся, не в силах больше смотреть на этого человека.

Как же он сможет остаться?

* * *

Собрать отца, который из-за внутреннего нежелания куда-либо перемещаться каждое движение делал очень медленно и степенно, было нелегкой задачей. Л пришлось приложить усилия, чтобы уложиться в отведенное время.

В поисках документов, которые по отцовской привычке были спрятаны на самую верхнюю полку шкафа, Л обнаружил пожелтевший от времени конверт. На нем значилась еле заметная надпись карандашом: «Л Форстер». Это было странно, но у Л не было времени изучать содержимое конверта, и он свернул его и убрал в карман, отложив это дело на потом.

Успеть к вылету, добраться до квартиры, где проживал Л, разместить в комнате отца были задачами не из простых, и под конец дня Л чувствовал себя окончательно вымотанным.

На следующий день необходимо было доставить Форстера-старшего в больницу, и Л вернулся домой уже вечером.

Три рабочих дня были безнадежно потеряны, но Л все же попытался восполнить упущенное и за остаток дня сделать хоть что-то по доработке чертежей на ноутбуке.

Несколько дней до отправления в Сод для перевозки отражателя проходили сумбурно. Л работал полдня, а затем навещал отца в больнице.

По злому стечению обстоятельств операцию отцу назначили на тот же день, в который была запланирована транспортировка. Л начинал бояться, что ему не удастся справиться с предстоящей работой, но отступать было некуда, и он пытался скрыть свое состояние.

Казалось, что жизненные силы покидали его. В голове постоянно вертелись мысли об одиночестве, отчуждении и предстоящей нелегкой работе в течение многих лет. Все время с момента приезда к отцу он ни разу не тренировался. Он снова возвращался в свою комнату и ложился спать, не в силах поднять ни одного предмета.

Накануне отъезда в Сод, когда Л покидал рабочее место, его догнала Энн:

— Л, подожди! Хотела тебе сообщить, что я еду вместе с вами завтра.

— Серьезно? — удивился он. — Как тебе это удалось?

— Я была убедительна, — она улыбнулась. — Не то, что я еду, чтобы поглазеть на твои способности, чисто для помощи вам… Тебе.

Л молча кивнул.

— Слушай, — она понизила голос, — постарайся не обращать внимания на тех, кто говорит, что ты идешь не той дорогой. Если ты уверен в своих решениях, не отказывайся от них. Лично я считаю, что ты все делаешь правильно. И даже лучше, чем любой другой человек делал бы на твоем месте. Я часто шла у всех на поводу, — вздохнув, добавила она, — о чем сейчас очень жалею.

Энн сказала именно то, чего ему не хватало услышать, и он ощутил безмерную благодарность ей.

— Спасибо, Энн, — только и смог молвить он.

— И постарайся выспаться перед мероприятием. — Энн снова улыбнулась и, попрощавшись, ушла по своим делам.

* * *

В этот раз погода сильно подвела.

Ночью начался дождь, который к утру только усилился. Небо затянуло тяжелыми тучами, а температура резко упала, будто осень решила наступить на месяц раньше.

Л, который, сам того не ожидая, лег спать вовремя, проснулся ночью от стука капель по жестяному подоконнику, и с того времени не смог сомкнуть глаз. Волнение усиливалось все больше, пока он ворочался с боку на бок, тщетно пытаясь уснуть.

Пролежав так до звонка будильника, он поднял с кровати свое ослабевшее тело и набрал Уильямса.

Тот уже и думать забыл про сон.

— Л, мы не сможем перенести перевозку, — торопливо говорил он, как обычно, проглатывая слова. — По прогнозам, дождь растянется недели на две, а мы уже не можем столько ждать!

— Я согласен.

— И они не могут вывезти отражатель из-под земли в такую погоду! Нам придется делать это самим. Нужно будет поднапрячься, Л! Я понимаю, что будет тяжело, но нужно постараться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Проект «Metamorphosis — Earth».