До конца света оставалось: Loading…

Лина Сумина, 2023

Как бы вы поступили, зная что скоро всему человечеству придет конец, и вам дан второй шанс? Исправили, бы все? Отпустили ситуацию и наслаждались моментом "здесь и сейчас"?У главной героини появляется шанс не допустить катастрофу, которая произойдет на ее глазах с расой людей. Каждый день она сталкивается со сложным выбором. На одну чашу весов она кладет собственное счастье, на вторую – сложный мир”.

Глава 3. Родные не родные. Неродные родные.

Будни закрутили меня делами. Я вместе с архитекторами разрабатывала проекты быстровозводимых каркасных домов и лаборатории. Подавала заявку на перевод земельного участка из лесфонда в сельскохозяйственный. Сделала молекулярный анализ Викториума и подала заявку Международный союз теоретической и прикладной химии о внесении нового элемента в периодику под номером сто девятнадцать. С относительной массой двести девяносто пять. Как первооткрывателей я обозначила своё имя и Аркадия. Почему я не присвоила все лавры себе? Всё очень просто. Женщины-учёные реже цитируются в мужском мире.

В союзе меня попросили отправить образец вещества в их лабораторию. Я соблюдала все меры по сохранению нашего права называться первооткрывателями этого сверхпроводника, так как знала, что у Глеба в будущем несколько учёных пытаются присвоить его лавры себе. Было потрачено очень много времени на защиту территории от вмешательства в наш бизнес правительства. Через месяц мне пришёл положительный ответ и предложение внести имена в номинации Нобеля.

Я наведалась в геологоразведочный колледж Миасса и забрала из бункера коробки с работами господина Михлёва. Я попыталась найти этого доктора академических наук, чтобы поговорить с ним. Но его престарелая супруга сказала, что он скончался. Я попросила у неё несколько его фотографий. Чтобы сдержать данное себе в бункере обещание: поставить ему памятник.

Мы с Никой и Семёном приобрели путёвки в Египет. Отдых запланировали после окончания первого курса реабилитации Сёмы. За это время он подрос и стал ещё умнее. В том будущем Семёна ждала незавидная судьба. Отец его оставит в интернате для инвалидов. А потом он умрет от пневмонии, не дожив до двадцати пяти лет. Я думала, сколько же талантов загубили собственные родители и система. В этом времени Семён постоянно что-то делал, паял, программировал, рисовал модели приборов. В его комнате пахло канифолью и пластиком. Ну а Аня собиралась замуж. За неё я не беспокоилась. Так как ей повезло найти мужа, с которым они прожили до начала вторжения.

Мы договорились, что на отдых берём только самый минимум — едем с рюкзаками, билетами и паспортами. Мама сделала на меня доверенность на ребёнка.

В день перед вылетом остались у моих родителей. Папа пообещал отвезти нас в аэропорт. И вот мы довольные и счастливые шагаем из подъезда и проходим мимо бомжеватого вида женщины, пристроившейся на лавочке. Нас разделял заборчик и несколько клумб.

— Ника, Семён! — хриплый голос окликнул нас. Меня бросило в пот.

В этой пропитой алкоголичке с характерным заплывшим лицом я с трудом узнала ту красивую, статную женщину, которая гордо хлопнула дверью и ушла искать своё счастье, оставив шестилетних двойняшек и малыша инвалида, плачущими в коридоре. Я помню этот момент. Мы с Ники подолгу играли с Семёном, пока он не засыпал. И я шла домой. А ещё, я часто давала им списывать, так как знала, что они не могли готовиться к школе из-за малыша.

— Мама? — с подозрением произнесла Ники.

Женщина подошла к нам.

— Вот, приехала вас повидать, а там нет никого. Соседи сказали, что папаня ваш умер, а вы здесь. — быстро затараторила она.

— Привет, мам. — заволновалась подруга.

— Кто это? — спросил Семён. Он её не помнил совсем.

— Догадайся, — хмыкнула я и стянула с его плеч рюкзак, чтобы положить в багажник.

— Мам, зачем ты здесь? — дрожащим голосом прошептала Ник.

— Говорю же, к вам приехала. А вы куда-то собираетесь?

— Да, мы опаздываем. — тихо сказала я.

— Аня?

— Здрасте, приплыли. — хмыкнул мой папа.

— Мам, мы… нам надо ехать.

— Может, ты мне дашь ключи от квартиры, я вас там подожду.

— Нет уже той квартиры. Продали её за долги, пока вы там гуляли. — не выдержал папа. — Идите откуда пришли.

— Куда ж я пойду? У меня здесь нет больше никого кроме детей.

— Да, собственно детей у тебя тоже уже нет. — огрызнулась Ники.

— Ника, пожалуйста…

— Хватит! Сначала алименты заплати в полмиллиона и попроси прощения у Семёна, а потом подумаем. — резко дёрнулась красавица.

— Ух ты какая дерзкая стала!

— Поехали дядя Гера, нечего здесь делать. Можешь повеситься, как и папаша, во-о-о-он на том суку! — грозно выпалила Ник.

— Да, как ты с матерью разговариваешь!?

Но мы уже садились в машину и даже не стали слушать эту тираду возмущённых воплей, которые она посылала нам вслед.

— Если я хоть раз сделаю попытку так вести себя со своими детьми, обещай пристрелить меня! — гневно пробурчала Ник.

— И меня. — вторил ей Сёма.

— Обещаю надавать вам обоим люлей. Это максимум, на что я способна. — обернулась я с переднего сиденья.

Папа отвозил нас на моём Купере и всё время жаловался, что это не машина, а недоразумение. Ведь он привык к своему Роверу, который оказался в ремонте в «нужный» момент.

Мы приземлились в аэропорту Шарм-эль-Шейха, и мне постоянно приходилось подгонять или тянуть за собой друзей. То их затащили к себе наглые гиды, то они зависли перед табло с расписанием вылетов. Нас доставили на автобусе в белоснежную гостиницу на побережье красного моря. Прохладный солёный утренний бриз гостеприимно встретил нас. Не дождавшись заселения, мы попросили выдать нам браслеты и пошли на завтрак. Мои друзья смотрели на столы с яствами дикими глазами. Меня эта картина тоже радовала, так как я пережила голод.

— Так, дети! — строго сказала я. — Ведём себя прилично. В тарелки кладём только то, что можем съесть. Попробовать успеете всё. Здесь каждую неделю блюда повторяются. С колбасами и сырами прошу аккуратнее. Может быть отравление.

— Хочу остаться здесь навсегда. — вздохнул Сёма.

— Подожди, ты ещё море и номер не видел.

— А мы поедем смотреть пирамиды?

— Сем, до них тащиться очень долго! — устало забухтела я.

— Бли-и-и-ин! Я так хотел посетить их. Я столько читал

— Давай, так, сначала обойдём здесь все достопримечательности, потом поплаваем с аквалангами, а дальше, если ты ещё не передумаешь, за несколько дней до вылета переберёмся в другой гостиницу в Каире. Ок?

— Я не передумаю. — Сёма скрестил руки на груди.

— Хорошо, тогда вечером забронирую номера.

К путешествиям я относилась нормально. Мои родители старались хоть один раз в год вывозить нас с сестрой и братом к морю. Да, жилье было скромнее. Пару раз даже отдыхали на диких пляжах в палатках у Чёрного моря. А вот Ники и Сёма ни разу не видели большой воды. Семёну повезло немного больше — его хоть отправляли в санатории. А Ники только пару раз отдыхала в пионерском лагере, когда её отец неожиданно одумался и на целый год вышел из запоя. Это время для них казалось самым счастливым. Удивительно, сколько бы дерьма за всю их жизнь не натворил отец, они всё равно его любили и вспоминали с теплотой и грустью, будто последних событий и не происходило вовсе. Все две недели мы не выползали из моря. Проходили курсы дайвинга, катались на виндсёрфинге, ныряли с аквалангом у рифа, посетили все музеи и рынок, накупили подарков и сувениров. Отдых прошёл на ура. Впечатлений и фотографий набралось невероятно много. Мы возвращались домой счастливые и загорелые.

Прошло почти три месяца, как я не встречалась с новым главой города. Мои проекты для Старой Пристани были готовы, и я начала финансирование объектов строительства. Помимо этого, я приобрела акции «Яблока» на полтора миллиона баксов и отправила сообщение Аркадию, чтобы он по возможности вложил деньги. Написала примерный рост и даты взлетов акций.

За три дня до Нового года со мной связался Аркадий.

— Привет. Мне тут позвонили из Союза прикладной химии и поздравили с открытием нового вещества. Это ты дала мои контакты?

— Привет. Да. Я тебя зарегистрировала, как сооткрывателя и представителя.

— Меня приглашают на конференцию.

— Хорошо. Езжай, у них есть образцы.

— Так они, про какой-то доклад спрашивают?

— Я тебе перешлю. Но говорить о месте нахождения — нельзя. Скажи, что нашёл образец у Самарской Луки. Викториум там тоже есть, но пока они его найдут, пройдёт очень много времени. И кстати, он там с примесями, поэтому там часто возникают шаровые молнии.

— Хорошо. У меня тут вопрос к тебе: ты же собак любишь?

— Эм, любила, но я сейчас не готова взять на себя ответственность за живое существо.

— Заезжай, посмотри. Может, передумаешь, а то у нас тут проблема.

— Что случилось?

— У друга ощенилась сука ризеншнауцера, а через две недели после родов на прогулке подралась с другой большой собакой. В общем, её не успели спасти. Мы уже неделю с друзьями по очереди дежурим у этих щенков.

— Сколько им сейчас?

— Три недели. Псы с родословной. Родители — чемпионы. Если согласишься, то я тебе его подарю. Давай приезжай, будет весело!

— Можно я с подругой приеду?

— Жаль, что не с другом, пиши адрес.

Мы с Ники подъехали к красивому кирпичному коттеджу, и зашли внутрь.

Нас встретила женщина лет тридцати пяти. Очень ухоженная и элегантная, не смотря на домашнюю одежду. Она поздоровалась и пригласила зайти. Мы оказались в огромном холле с лестницей. Сняли ботинки, верхнюю одежду и прошли в гостиную. Там у камина сидели Аркадий и ещё один мужчина. Они держали на руках чёрных щенков и кормили их из бутылочки. В углу сверкала шикарная новогодняя ель, и я вспомнила, что скоро Новый год.

— Знакомьтесь, это Михаил, мой друг, а это Лина… — он замялся, думая, как меня представить. — Это Ника, подруга Лины.

— Здравствуйте — я осмотрела помещение. Красивый уютный интерьер, напоминающий чем-то старую таверну или охотничий дом. Массивная мебель из дерева, гобелены, люстра с факелами. Из кухни мне кивнула Лена, которая тоже держала щенка.

— Привет. Мы тут ужинаем, как видишь. — Улыбаясь очень нежно, сказала она, глядя на малыша.

— Они сейчас сонные, так что вряд ли захотят знакомиться. Ты потянешь эту собаку? Порода серьёзная, новичку будет сложно. — произнёс Михаил.

— Думаю, она справится с чем угодно. — пробурчал Аркадий.

— У меня был миттель. Он сейчас у брата живёт. — А сама думала: на кой чёрт я подписываюсь под это дело. Порода действительно серьёзная, требует огромных ресурсов и вложений. Шнауцеры очень своенравные и темпераментные. С ними нужно много гулять и заниматься. С ленивым пуделем всё по-другому.

— Вы в квартире живете? — мускулистый мужчина с серыми глазами и седеющим хвостом на голове жестом подозвал меня к камину. В ухе сверкала серьга. Моим тараканам он уже нравился: такой холеный красавец с острым носом и проницательным взглядом. Один Букаш из угла напомнил мне, что этот обаятельный человек уже занят.

— Пока да, в трёшке, но через год перееду в дом, как только закончу строительство.

— Я тебе говорил, что это достойный кандидат. — подмигнул Аркадий другу.

— Я сегодня не готова принять малыша. Все магазины с зоотоварами закрыты. Я понимаю, вы устали, но как-то так. — мы сели рядом и нам с Ники принесли по бутылочке смеси.

— Так, вот эти не ели ещё. — хозяйка дома указала на двух щенков с синей и голубой ленточкой на шее. Мы с Ники присели к лежанке с высокими бортами и два малыша неуклюже побежали ко мне. Нику они проигнорировали.

— Ну-ну. Кто вперёд? — Михаил, суровый с виду мужчина, у которого в волосах уже запуталась проседь, сиял как мальчишка. Малыши наперегонки мчались ко мне. У обоих были купированные хвосты. Я взяла одного на руки, а второй взвыл от обиды.

— Иди ко мне дружок! — Ники протянула руку к мальчику с темно-синей лентой. — Ай, укусил! — щенок продолжал упорно лезть ко мне.

— Возьми этого. — я предала подруге щенулю с голубой лентой, а сама потянулась за вторым. Он довольно завилял огрызком.

— Накормив малышей и уложив их в лежанку у каминной решётки, мы пересели на диван.

— Ну что, выбрала? — кивнул Аркадий.

— Если честно, то нет. Они мне оба понравились. Можно я подумаю? А сколько вы за них просите?

— Мальчики по сто, девочки по восемьдесят.

— Тысяч? — Удивилась Ник.

— Ну, да. — я повернулась к подруге. — Это элитная порода. А можно родословную посмотреть? — обратилась я к хозяину дома. Он достал со стола две «щенячки». В строке «кличка» написано: «Дор Хайд Винсент Фон Гримм» (подпись карандашом: темно-синяя лента) и во второй: «Джекил Винсент Фон Гримм» (подпись карандашом: голубая лента). — Какие забавные имена. Жаль разлучать таких импозантных парней.

Конец ознакомительного фрагмента.