Открытки падали с неба

Лина Соле, 2020

Весенний город, утопающий в свежей изумрудной зелени, вечерняя прогулка влюблённой пары по набережной над слиянием двух рек. Что можно чувствовать в такой волшебный момент? Пожалуй, лёгкость, долгожданное счастье и безграничную свободу, если бы не одна случайность: неожиданно попавшая в руки главному герою открытка с образом незнакомки из прошлого. Случалось ли вам пережить мгновение, способное изменить жизнь, заставить сойти с привычного маршрута, переосмыслить ценности? Герою предстоит столкнуться с мистическими совпадениями, преодолеть внутренние противоречия и научиться справляться с непредвиденными трудностями. Роман, который вы держите в руках, о выборе и важности принятых решений, о силе духа, любви и осознанности.

Глава 6. Утро

Я с трудом верил в случившееся; дорога по тенистым улицам слегка привела меня в чувства. Я дышал глубже обычного, во-первых, чтобы успокоить бешеный ритм сердца, во-вторых, потому что был счастлив. В те минуты я был готов, казалось, на все, на любые рискованные авантюры и экстремальные действия, я почти физически ощущал адреналин в крови. Я вернулся домой в эйфории, скинул вещи, прыгнул на диван и лежал минут десять, просто улыбаясь и пытаясь осознать происходящее. Затем я резко поднялся, достал открытку из книги, положил рядом визитку. Я смотрел на эти цветные карточки, как на самое драгоценное сокровище, которое только мог добыть в жизни. Слева — навсегда сохранившееся в моей памяти прекрасное лицо девушки, потерянной много лет назад. Справа — номер телефона, по которому я мог найти ее, найти здесь и сейчас, а не бессмысленно проводя долгие часы на пустой остановке, всматриваясь в усталые лица прохожих.

На миг я подумал, не написать ли мне Инне сообщение, мороз пробежал по коже. «Нет, нет, не пугай ее, ей и так хватило на сегодня моего неадекватного поведения», — подумал я и немного расслабился. Что-то знакомое подростковое было в переполнявших меня чувствах, я ощущал себя пятнадцатилетним парнем, осмелившимся пригласить девушку на первое в своей жизни свидание. Я слишком давно не испытывал ничего подобного, успел забыть этот легкий трепет во всем теле, мурашки на коже, скованное дыхание. Я даже кусал губу, как тринадцать лет назад на школьном дворе, стоя напротив своей первой любви.

«Так, надо собраться», — с этими мыслями я поднялся и отправился в душ. Я думал об Инне, представлял ее такой, какой видел сегодня, она изменилась с нашей первой встречи в автобусе, даже с фото на открытке — короткая стрижка, челка не скрывает лоб и глаза, обновленная, но все такая же прекрасная. Себя я тоже чувствовал изменившимся, не визуально, но внутренне. Под сильными прохладными струями душа я нащупывал внутри что-то новое или, наоборот, давно забытое. Я хотел докопаться до сути, искал аналогии. Я ощущал себя мальчиком, потерявшем в саду любимого мишку; родители купили новые игрушки — машинки и конструкторы, да и я уже давно вырос. И вот, спустя много лет приехав в родительский дом и сидя под яблоней в саду, я увидел знакомую лохматую лапу в ветвях. Что бы я чувствовал? Счастье, смешанное с меланхолией, неожиданную радость и облегчение. Что бы я сделал? Достал полинявшего мишку с выросшей яблони и забрал его с собой в новую взрослую жизнь, пусть не как игрушку, но как талисман. Я вышел из душа свежим, успокоившимся и не менее счастливым. На диване все так же лежали открытка и визитка, я прилег рядом и незаметно для себя уснул, смотря на лицо Инны.

В ту ночь мне ничего не снилось. Я проснулся от доносившегося с улицы шелеста метлы дворника. Бросил взгляд на часы — 5.40, рановато, но спать не хотелось. Через секунду я в ужасе вспомнил, что не завел вчера будильник, и подумал: «Где вообще мой телефон?» Я нашел его в спортивной сумке в прихожей, он был выключен. «Блин, как же так? — я качал головой, пока на экране крутилось колесико включения. — Я даже Лёне не написал, что не приду, и Маша, наверное, потеряла меня». Когда телефон включился, посыпались всплывающие окна пропущенных сообщений и звонков: Маша — 3 пропущенных звонка, 4 сообщения; Лёня — 2 пропущенных, 1 сообщение; пропущенный звонок от мамы.

Стоя в коридоре, я начал читать с менее болезненного:

«Я так понимаю, тебя не ждать? Сижу еще полчаса и валю. Если у тебя разрядился телефон, но ты все-таки придешь — с меня пиво в четверг», — хорошо, что сообщение от Лёни завершалось на позитивной ноте, да еще и предоставляло мне уважительное алиби.

Далее я принялся за сообщения от Маши. Мне было не по себе: я чувствовал себя виноватым. Не столько за неотвеченные звонки и сообщения, сколько за то, что думал о другой. Точнее даже за то, как я о ней думал, и какие эмоции эти мысли рождали во мне. И еще за то, что я собирался сделать сегодня.

«Ты, наверное, сейчас в зале? Или пришлось задержаться на работе? Я изо всех сил старалась тебя не отвлекать», — безобидное первое сообщение. Спустя час первый пропущенный звонок, через 15 минут — еще один.

«Ну вот, у тебя телефон сел? Приходи скорее домой, я соскучилась. Когда зарядишь, давай созвонимся?» — полное надежд второе сообщение. Через два часа, в 9 вечера, еще один пропущенный звонок, а через час следующее сообщение: «Где ты, Дань? Я беспокоюсь».

Я грустно вздохнул, заставлять Машу переживать мне хотелось меньше всего. Открыл последнее сообщение: «Спокойной ночи, милый. Я надеюсь, что ничего не случилось, и ты просто допоздна задержался на работе и в зале. Напиши, как прочитаешь, даже поздно ночью, чтобы я не переживала. Люблю тебя». Я покрутил телефон в руках, было время написать что-то успокаивающее, нейтральное, а отправить сообщение я решил позже, чтобы не будить Машу. Тем более, Маша сама дала мне ключевые зацепки для реалистичного оправдания.

«Привет, Маша, телефон вчера действительно разрядился, вот только включил. Работы очень много, даже минуты написать тебе не было, — я врал, врал, врал, но выбора не было. — Вечером пошел в зал и поздно вернулся домой, принял душ и уснул без сил». Вторая половина сообщения вышла весьма правдоподобной, хоть самые существенные детали были опущены. Я машинально дописал: «Прости меня, люблю», но, подумав, стер эти слова. Я не хотел писать то, что не чувствую. «Как интересно, — прошептал внутренний голос, тот, который все знал и подмечал. — Надо об этом поразмышлять». Я резко прервал внутренний диалог, не хватало еще второй день на работе провести впустую.

Пройдя в комнату, я нашел на диване открытку с визиткой: это зрелище меня позабавило, в голове промелькнуло: «Моя первая ночь с Инной». Я бессознательно улыбнулся, сразу визитку убрал в бумажник, а открытку снова положил в книгу. Я на секунду задержал взгляд на милом лице Инны, но не хотел, чтобы воображение снова увело меня вдаль от реальности, поэтому захлопнул обложку книги.

Я сделал зарядку, позавтракал, налил кружку чая и пошел на балкон. До выхода на работу оставалось полтора часа с учетом того, что обычно я приходил на полчаса раньше. Я стал набрасывать план на день: сначала продумал рабочие вопросы, за вчерашний день их накопилось больше обычного. Помедлив, я решил, что сейчас самое время обдумать, что написать Инне. Отрываться в течение рабочего дня на столь волнительное и времязатратное занятие мне не хотелось. С чего начать писать?

«Привет, это Даня, вчерашний сумасшедший с перекрестка на Октябрьской», — я поднял глаза к небу и с шумом застонал: «Ну, что за бред!?»

«Привет, мы вчера виделись…», — а вдруг она много с кем вчера виделась? Хотя, едва ли такие идиоты каждый день встречаются на ее пути.

«Привет, я вчера не представился, меня зовут Даня. Надеюсь, не сильно напугал на перекрестке», — звучало уже лучше, я положил голову на перила балкона. Я запереживал, вдруг она ничего не ответит: мало ли какой тип пригласил ее встретиться, всегда проще дать визитку и убежать, а потом просто заблокировать его номер. Да, такая вероятность была и была весьма высокой, но попробовать стоило. Я мысленно отшлифовал текст первого сообщения и решил, что дальше буду действовать по обстоятельствам, а сообщение отправлю не раньше обеда, чтобы не вгонять себя в ненужные переживания раньше времени. Но мой великий цензор-голосок внутри уже жужжал: «Даже если не ответит, я буду стоять около ее дома и ждать, а если не дождусь — приду к ней на работу». Я горестно вздохнул: «Боже, куда я качусь? Мысли типичного маньяка».

Я вышел с балкона, было 7.30 утра. «Мама, скорее всего, проснулась. Нужно ей перезвонить ненадолго», — подумал я. Разблокировал телефон, на экране появился черновик сообщения для Маши. Я нажал кнопку «отправить» и набрал маме.

— Привет, мам, не разбудил? Я вчера заснул, телефон был выключен. Ты чего звонила?

— Привет, сынок, я не сплю, папу на работу собирала. Да я просто так, спросить, как у тебя дела. Как Машенька?

— Э-э, да все нормально, — «Маше на месяц запретили со мной видеться. А я, под шумок, решил встретиться с другой девушкой, которая, кстати, мне снится в эротических снах», — так маме говорить, точно, не стоило. — На работе все как обычно. У нас с Машей тоже все хорошо. Как у вас дела? Как у папы спина?

— У папы? Да как, как? — мама тяжело вздохнула. — Уколы делаю, мазями мажу, а толку-то? К врачу не хочет идти, говорит: «Что они мне там нового скажут, только денег неси им туда на анализы, да в Нижний заставят на МРТ ехать». Вот и весь его ответ.

— Жалко, мам, ну ты уж все равно заставь его сходить, или я давай позвоню, уговорю его? — я слышал, как мама расстроена. Папа всегда был таким сильным, настоящей надежной опорой семьи. Но здоровье дало слабину, от этого настроение у всех ухудшалось, а папа, будучи всегда неразговорчивым, кажется, еще больше замкнулся в себе, даже не жаловался, просто, молча, терпел жуткие боли.

— Сынок, ты ему не звони, он же все равно ничего тебе не расскажет. Лучше приезжай, или даже с Машей, познакомишь хоть? — мама давно просила об этом.

— Мам, да все дела, у нее экзамены скоро. Но я обязательно приеду с Машей, успеете еще познакомиться, — я надеялся, что такого ответа маме будет достаточно, решив, что экзамен — серьезный повод отложить знакомство. Так и получилось.

— Конечно-конечно, пусть Машенька сдает экзамены, она такая умница у тебя, учится, да красивая какая, — я показывал маме фото Маши, когда в прошлый раз ездил в Павлово. — Все, сынок, не буду тебя отвлекать. Звони иногда, я хоть порадуюсь за вас.

— Пока, мам, обнимаю. Передай папе привет.

Я положил трубку. «Надо обязательно съездить домой, а то был там последний раз в марте», — я пристыдил себя за то, что так редко вижусь с родителями, особенно когда папа болеет. На экране высветился ответ от Маши:

«Доброе утро, Дань. Я так рада, что все в порядке. Какие у тебя планы сегодня после работы? Папа с мамой идут в театр в 7, у них сегодня годовщина свадьбы. Я думаю, что на часок незаметно могу убежать из дома. Давай встретимся?»

Я уставился на экран. Идеи для ответа словно обтекали голову по сторонам, не заходя в мозг — я не знал, что написать Маше. Я медленно положил телефон на комод, как если бы он мог сам решить возникшую проблему, а я бы спокойно отправился на работу, как и планировал минуту назад. Я глубоко вдохнул, пытаясь собраться. «Нет, надо ответить сейчас. Нельзя ничего планировать на вечер с Машей, даже если с Инной не получится встретиться сегодня, — я задержал дыхание, пробуя на вкус продолжение мысли, — или никогда». Я перебрал несколько вариантов, отбросив требующее пояснений «я сегодня не могу» и подозрительное «я вечером снова иду в спортзал», и напечатал уже ставшее мантрой: «Маша, очень много работы сейчас. Нужно закрыть срочный проект на этой неделе. Я, скорее всего, задержусь допоздна».

Я уткнулся лицом в ладонь. Мне не нравилось то, что происходило: я обманывал Машу, обманывал маму, возможно, вечером буду обманывать Инну. В конечном счете я обманывал себя. Я поднял голову и уставился в стену напротив, времени на рефлексию не было: «Я все решу после встречи с Инной, если она, конечно, состоится». Я отчетливо понимал, что, несмотря ни на что, хочу встретиться с Инной, хочу узнать ее.

Пока я одевался, телефон завибрировал. Я положил его сумку, даже не взглянув на экран, и отправился на работу.