Без правил

Лина Мур, 2018

Первая любовь прошла, но обида живет в тебе и не дает радоваться жизни. Пять лет постоянных размышлений и беззвучной ярости. Пять лет невозможности вздохнуть полной грудью и избавиться от наваждения. За это время ты научилась многому, и главное – добиваться от мужчин всего, чего тебе хочется. Судьба подарила тебе идеальный шанс – отомстить, растоптать и посмеяться ему в лицо. Включай режим обаятельной стервы и начинай собственную игру! Игру без правил…

Глава 2

Я стояла в ярко освещенном холле, осматриваясь. Дом был даже не пафосным — королевским. Две лестницы по бокам, ведущие наверх, были воплощением картинки в Интернете. Замок для принцессы. Мраморный белый пол играл в свете хрустальной большой люстры, свисающей надо мной. Роскошь, одним словом. И это удивило меня. Папа не любил так афишировать свое происхождение и статус. Он даже отрицал достаток своих родителей, стараясь добиться всего сам. Этот дом разительно отличался от нашего — простого, но в то же время радушного и теплого.

— Оливия, дорогая, проходи. — Патриция вернулась в холл, с нетерпением ожидая от меня действий.

— Прости, просто немного ошеломлена таким величием, — улыбнулась я.

— Это все Гранд, — смутилась она. — Честно признаюсь, дом меня даже пугает этим богатством. Чувствую себя Золушкой.

Будущая мачеха рассмеялась, а я вновь надела дежурную улыбку.

— Ужин накрыт. Надеюсь, ты проголодалась? — спросила она.

— Конечно, — соврала я, хотя была точно уверена, что кусок в горло не полезет.

— Тогда милости прошу. — Патриция махнула в сторону двух распахнутых дверей, и я, кивнув, прошла за ней.

Столовая была центром этого дома. Огромный длинный стол на двенадцать персон из темно-вишневого мрамора величественно стоял посреди комнаты. Свечи, горевшие на нем, создавали уютную и немного странную атмосферу царского великолепия.

— Присаживайся, — папа указал на сервированное место, и я послушно села, взяв салфетку и расстелив ее на коленях.

— Мы ужинаем только втроем? — поинтересовалась я, а сердце нервно забилось в ожидании.

— Да, Гранд с ребятами уехал на какую-то вечеринку, но завтра будет здесь, — улыбнулась Патриция и расположилась напротив меня, как и отец.

За столом повисло неловкое молчание, пока женщина средних лет расставляла перед нами блюда.

— Ты не против запеченной утки с овощами? — нарушила тишину будущая мачеха.

— Нет, — покачала я головой и взяла приборы.

— Давайте выпьем вина, — предложил папа.

— Замечательная идея, милый, — поддержала его Патриция и обратилась к домработнице: — Дороти, принеси нам из погреба самую лучшую бутылку, которая у нас имеется. Сегодня для нас великий день, не побоюсь этого заявления.

При ее словах я смутилась. Было видно, что Патриция из кожи вон лезет, чтобы мне угодить. Это приводило в замешательство, и я не знала, как реагировать. Сейчас они казались мне чужими людьми, незнакомцами, а предводителя шайки не было.

— Итак, Оливия, расскажи нам, как тебе Гарвард? — заговорила Патриция.

— Хм… поначалу было сложно, но я усердно занималась и теперь мне намного легче, — медленно подбирала я слова, глядя в тарелку.

— Хирургия, значит, — влился в разговор папа, я подняла глаза на него и кивнула. — Почему? Всегда думал, что ты выберешь творческую стезю. Ты грезила балетом.

— Я тоже так думала, — улыбнулась я прошлым мечтам. — Но потом поняла, что танцевать могу и для себя. Я хотела помогать людям. Не боюсь вида крови, спокойно переношу затхлый запах и морги. Так почему нет? И сейчас я довольна своим выбором. Мне комфортно, я рада принятому решению.

Папа хотел сказать что-то еще, но в этот момент вошла Дороти и начала разливать вино по бокалам.

— За твой приезд, — поднял бокал папа, и я повторила его действия, как и Патриция.

Отпив немного, я ощутила спасительную волну, прокатившуюся по телу и отдающуюся сладкой тяжестью в ногах.

— Только много не пей, — предупредил отец, и я удивленно на него посмотрела. — Твоя мать рассказала, как ты однажды пришла настолько пьяная, что села в гостиной и разговаривала с выключенным телевизором о бытии.

— Это было давно, — рассмеялась я.

— Я не помню эту историю, расскажи, — предложила Патриция.

— Это было после выпускного бала, меня выбрали королевой, и мы немного перебрали…

— Немного? — ухмыльнулся папа. — Если немного — это означает вызов медбратьев со спасительным уколом, то я ничего не понимаю в слове «много».

— Оливия, — засмеялась Патриция. — Я не думала, что ты такая проказница, это больше похоже на моего сына.

— Ну, с кем не бывает, — пожала я плечами. — Но со временем я научилась пить.

— И это моя дочь, — притворно ужаснулся папа, чем заставил меня улыбнуться.

— Какая есть, — развела я руками.

— Твой жених приедет на свадьбу? — неожиданно спросил отец.

— Какой жених? Оливия, ты помолвлена?! — воскликнула Патриция, а я отрицательно замотала головой.

— Как нет? Маргарет рассказала, что тебе сделал предложение парень…

— Это было месяц назад, и я отказала ему, — перебила я отца, чтобы не вдаваться в подробности.

— Ах, это… Могу сказать, Хью, твоя информация устарела, — Улыбнувшись, Патриция положила руку на плечо своему избраннику. — После Реда были Клод, Оливер, Морен и последний вроде Бруно.

Отец, как и я, от удивления немного опешил и замер.

— Откуда…

— Мы разговариваем с Маргарет каждый день, — пояснила свою осведомленность Патриция, а я сжала губы.

— Моя мать — болтушка, — процедила я.

— Да брось, Оливия, все мы были молоды. И пять парней за месяц — это нормально, ведь ты выбираешь, — ласково произнесла она.

— И когда ты остановишься? — недовольно спросил папа.

— Хм, наверное, на сто первом, — усмехнулась я, взяв бокал.

— С такими темпами нам недолго ждать, — рассмеялась Патриция, и я поддержала ее.

Папа тоже улыбнулся, и через мгновение мы уже все хохотали. Обстановка была разряжена, спокойна, и ничто не предвещало тихого, но в то же время стального голоса, раздавшегося от двери.

— Какое веселье, и без меня.

Мое сердце остановилось, кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось. Я поперхнулась вином и начала громко откашливаться, прикрыв рот салфеткой. Отец и Патриция были удивлены не меньше и просто молчали.

— Гранд, мы не ожидали тебя, — наконец-то произнесла Патриция и встала. — Оливия, ты, конечно же, помнишь моего сына.

Облизав вмиг пересохшие губы, я окончательно пришла в себя, не обращая внимания на холод, окативший меня изнутри, заученно улыбнулась и повернулась в сторону ненавистного мне субъекта.

— Конечно. — Я улыбалась изо всех сил, ни единым мускулом на лице не показывая бурю внутри.

Мои глаза встретились с насмешливыми, забытыми и такими некогда любимыми зелеными. Мне одновременно стало жарко и холодно, но я заставила себя стоять и дать ему возможность изучать меня. Я занялась тем же самым, чтобы оценить все, с чем мне придется бороться.

Гранд Кин изменился, причем не в ту сторону, в которую мне бы хотелось. Вместо непослушных буйных кудрей теперь на голове нарушителя моего спокойствия красовалась модная короткая стрижка. Мне даже показалось, что этот образ шел ему больше, чем мальчишечья небрежность. Никакого пирсинга в носу. Лицо строгое и открытое, а глаза излучали сексуальную энергию. Единственное, что осталось нетронутым, — это зазывные ямочки и губы, изогнутые в соблазнительной улыбке.

Передо мной стоял не мальчик из моей памяти, а мужчина. Опасный и еще более красивый, чем я помнила. Темная рубашка была расстегнута на три пуговицы, открывая часть татуировок и крестик. Черный пиджак свисал с мускулистой руки. Я ожидала встретить законченного наркомана, а не глянцевого представителя рода самцов.

«Соберись», — приказала я себе и медленно поднялась.

Его глаза быстро пробежались по моему телу в джинсах и белой хлопковой футболке, улыбка стала еще обольстительней, открывая ряд белоснежных зубов.

Ну нет, дорогой Гранд, ты играешь по моим правилам. Ты будешь делать то, что я скажу. Станешь моим рабом, как и остальные. Я сломаю эту усмешку в твоих глазах, и они будут смотреть на меня со щенячьей любовью и покорностью.

— Гранд, так рада тебя видеть! — радостно воскликнув, я подошла к нему. — Как ты изменился.

— Малышка Ливи, — протянул он голосом, некогда заставляющим меня таять перед ним, заглядывать ему в рот и сочинять глупости. — Могу сказать то же самое и про тебя. Разительная перемена.

— Годы бегут, все мы становимся старше, — продолжила улыбаться, я не отводила взгляда от его глаз, показывая, что больше не та испуганная девочка. — Я могу обнять своего будущего сводного брата?

Моя фраза удивила его, Гранд приоткрыл рот и на секунду потерял самообладание. Он, видно, ожидал другого отношения, и я была рада голу в его ворота.

Воспользовавшись замешательством Гранда, я положила руки ему на плечи и, притянув к себе, погладила мускулы спины под тонкой материей. Аромат его любимой туалетной воды смешался с другим запахом — с мужскими феромонами, таящими в себе лживые обещания. Я задержала дыхание и отстранилась от него, пока он отходил от моего удара по его броне.

— Присоединишься? — по-хозяйски спросила я, пока отец и Патриция находились в ступоре, как и сам Гранд.

— Не против, раз мне оказан такой теплый прием, — ухмыльнулся он.

Продолжая изображать сестру, восхищенную такой неожиданной встречей старого «друга», я вернулась на место. Краем глаза заметила, что Гранд бросил пиджак на дальний стул и сел рядом со мной по правую руку.

— Патриция сказала, что ты на вечеринке. Было скучно, ведь ты вернулся раньше? — Я сделала глоток вина.

— Нет, было как всегда: алкоголь и много разврата, — в свойственной ему ироничной манере ответил он, пока уже появившаяся Дороти наполнила его бокал. — В нашем доме происходит великое событие, а я отсутствую. Неправильно. Как я мог себе позволить не встретить такую почетную гостью?

— Гранд, — рассмеялась я, — ты, как всегда, безумно мил. А где твои кудри? Помнится, ты ими так дорожил.

— Надоели, — отмахнулся он.

— А я решила, что стареешь, ведь волосы имеют свойство выпадать. — Желала полить его всем ядом, накопившимся во мне, и моя фраза вышла очень милым подколом.

— Малышка Ливи обзавелась острым язычком? Мне стало уже интересно, — рассмеялся Гранд с хрипотцой в голосе, а я пожала плечами, давая ему понять, что его выпады меня более не трогают.

— Патриция, может быть, нужна помощь с организацией? Например, выбрать цветы, или что там необходимо для торжества, — улыбнулась я будущей мачехе и вернулась к еде.

— Было бы замечательно, Оливия, — расцвела она, пока отец отчего-то хмурился. — Я вообще не хотела чего-то грандиозного…

— Но ты достойна этого, мама, — властно перебил ее Гранд.

— Полностью согласна. Наконец-то вы решились сделать это. Я очень рада за вас, — кивнула я.

Повисло молчание, пока я, опустив голову, продолжала пробовать безвкусную пищу. Уверена, утка была приготовлена изумительно, один аромат свел бы с ума гурмана. Но человек, сидящий рядом, не давал мне насладиться этим блюдом.

Мысленно я похвалила себя за такую выдержку, считая секунды.

«Десять. Одиннадцать. Двенадцать».

Все присутствующие были явно озадачены моей репликой. Ведь перед отъездом в Америку была враждебно настроена как к Патриции, так и к ее сыночку. Это и заставило отца сделать неверные выводы. Да и сейчас я не отличалась миролюбием, но научилась не открывать своих чувств публике. И это был еще один гол в его ворота.

— Может быть, вы мне расскажете, что вас так развеселило, пока я не прервал задорный смех? — Первым очнулся Гранд.

— Оливия рассказывала нам о своей жизни и учебе, — медленно произнесла Патриция, поглядывая на отца, наблюдавшего за Грандом с неким недоверием.

— Правда? И что в этом смешного? — Он повернулся ко мне, изучая мой профиль.

Я же медленно отправила в рот кусочек помидора. Гранд ожидал от меня ответа, а я не торопилась, наслаждаясь кисловато-сладким вкусом овоща.

— Да, — подтвердил за меня папа, и я благодарно ему улыбнулась, дожевывая пищу. — Но мы смеялись над другим.

— И? — допытывался Гранд, а я тем временем, откинувшись на спинку стула, отпила немного вина.

— Папа спросил, когда я выхожу замуж, — повернувшись к Гранду я заметила, как он удивленно изогнул бровь. Адреналин засвистел и полетел по венам. Он играл, вновь пытался сделать из меня дурочку. Не выйдет, теперь моя очередь.

— И кто же этот чудик, готовый взять тебя в жены? — хохотнул Кин.

— Маргарет говорила, что это молодой педиатр, так ведь? — Мне показалось, что папа хотел защитить меня перед Грандом, его голос звучал надменно-холодно. Я посмотрела на него и улыбнулась, Патриция нервно теребила вилку. Неужели он и папа конфликтуют?

— Да, Ред окончил третий год интернатуры и поступил в ординатуру, очень хороший парень. Я каждый год прохожу практику и учебные тренинги в больнице, где он работает. Дети его просто обожают, и мы давно знакомы. Но встречаться начали лишь несколько месяцев назад, — подтвердила я. — Он получил отказ, потому что я не готова пока связать свою жизнь с кем-то на постоянной основе. От мужчин можно быстро устать, особенно когда слишком большой выбор. Да и мне всего двадцать один, а я в жизни еще не все попробовала.

Я залпом допила содержимое бокала, алкоголь отлично согревал меня изнутри, придавая сил и расслабляя мышцы тела.

— А смеялись мы, потому что папа спросил, когда я перестану менять бойфрендов как перчатки, — повернувшись к Гранду, продолжила я. — Я ответила, что на сто первом остановлюсь, на что мне сообщили — с такими темпами им осталось недолго ждать.

— Мда, — цокнул он языком, — чувство юмора у вас отменное.

— Кто-то этой особенности вообще лишен. Но не переживай, уже ничего не исправить. Смирись, — поддела я его, не сумев проконтролировать свой язык.

Гранд усмехнулся, его зрачки вмиг расширились, а глаза сверкнули. Ему такой стиль общения определенно нравился.

Я видела, как его губы уже раскрылись, чтобы произнести новую колкую фразу, и, перехватив инициативу, быстро произнесла:

— Патриция, спасибо за теплую встречу и вкуснейший ужин, но я безумно устала. — Запустив руку в волосы, изобразила вселенскую тяжесть на своих плечах. — Я бы хотела лечь спать, а завтра мы можем обсудить мой вклад в вашу свадебную сказку.

— Конечно. — Я заметила, как она облегченно вздохнула и бросила злой взгляд на Гранда, который только изобразил непонимание.

— Я покажу тебе твою спальню, милая, — предложил папа, в его голосе слышалось недовольство, и я поднялась.

— Отлично. — Я положила салфетку на стол рядом с тарелкой. — Тогда желаю всем доброй ночи, и еще раз спасибо за приглашение и радушный прием. Я счастлива вернуться в Лондон.

Улыбнулась Патриции, а моего врага даже не удостоила взглядом.

На второй этаж мы с отцом поднимались в молчании. Повернув налево, прошли по длинному коридору к одной из последних дверей.

— Это твоя комната, — тихо сказал папа и открыл дверь.

Я замерла, увидев то, чего даже не ожидала. Это была моя забытая спальня с нежно-голубыми стенами, двуспальной белой кованой кроватью и большим сундуком у ее изножья.

— Господи, — обескураженно прошептав, я вошла в комнату, оглядывая ее вновь и вновь, чтобы удостовериться, что не грежу.

— Тебе нравится? — Голос отца дрогнул, а я не могла больше вымолвить ни слова и только кивнула.

— Невероятно, — вымолвила я через несколько секунд, подходя к сундуку и проводя по нему ладонью. — Это же мой пиратский клад. Откуда?

— Да, я забрал его из нашего дома, кровать сделали по фотографии. — Папа переминался с ноги на ногу, ожидая моего вердикта о проделанной работе.

— Спасибо, — тихо произнесла я, поднимая на него глаза. Сердце наполнилось любовью, радостью и детским восторгом. Я не помнила, что в последний раз заставляло меня так себя ощущать. Легкость в груди стала на мгновение золотом, и я растворилась в нем.

— А ты больше ничего не заметила? — загадочно спросил он, а я удивленно начала озираться.

Столик с двумя стульями повторяли стиль кровати, шкаф-купе во всю стену, расписанный замысловатыми серебристыми узорами на белом стекле, зеркальный мамин столик, отреставрированный и блестящий. Я указала на него, но папа отрицательно покачал головой.

— Сейчас, — сказал он и, подойдя к стене, покрутил световой регулятор, заставляя комнату наполниться светом. — Повернись, — предложил он, и я последовала указаниям.

Мои глаза остановились над изголовьем кровати, где теперь я четко видела тонкие зеркальные буквы. Стало сложно дышать, в голове зашумело, сердце забилось быстрее.

Не было необходимости подходить ближе, чтобы прочесть надпись. Она была вырезана на моей коже, напоминая каждый день о глупости, совершенной мной пять лет назад. «Укради мое сердце этой ночью».

— Почему это здесь? — услышала я свой злой голос.

— Доченька, тебе не понравилось? — осторожно спросил папа, а я сжимала зубы, смотря на эту чертову строчку. — Ты сама такую же сделала в своей спальне, на этом же месте, и я решил, что тебе будет приятно увидеть ее в таком исполнении.

Мне пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы не закричать от воспоминаний, от волны обиды. Я была глупо влюблена и ожидала ответного хода от Гранда, подмигивающего мне, заигрывающего, смеющегося над тем, как я краснела, когда он рассказывал мне о проведенной бурной ночи с новой девушкой. Я желала, чтобы он украл мое сердце. Но он не только его украл, он растоптал всю меня за несколько минут. Вывернул мою душу, испепеляя меня своей жестокостью. Теперь я краду сердца, теперь я изорву его.

— Просто не ожидала, — отстраненно ответив, я растянула губы в улыбке. — Ты не против, я приму душ и лягу? — не дала я отцу поболтать еще, повернувшись в его сторону.

— Конечно, ванная комната расположена справа от твоей, — кивнул он и, на секунду застыв, добавил: — Спокойной ночи, Оливия. Завтра я буду после пяти вечера, и мы съездим куда-нибудь вдвоем.

— Хорошо, папа, — быстро сказала я.

Мы простояли так еще несколько мгновений, пока отец не развернулся и не вышел, затворяя за собой дверь.

Как только я осталась одна, я подошла к зеркальному столику мамы и опустилась на стул, смотря на свое отражение.

— Ненавижу, — прошептала я, а глаза заблестели от слез. Мне больше не было больно, как тогда, внутри после встречи с ним была пустота.

Я на секунду закрыла глаза, и передо мной предстал Гранд, пронзающий меня зеленой стрелой прямо в сердце. Но если раньше это вызывало во мне трепет, то сейчас только азарт и злость. Скольких он погубил? Над сколькими так посмеялся? Скольких использовал? А сколько еще будет?

Любовь — странная штука, она забывается с годами, забирая с собой все хорошее, что было с тем человеком, и оставляя только зияющую дыру в душе. Но и она же дает силы, чтобы предложить Гранду отравленное яблоко. Заковать его сердце в тяжелый металл, который будет срастаться с кожей, заставляя поедать себя изнутри и страдать. Никто не поможет, даже время не излечит раны на очаге жизни, еле бьющемся в груди.

Я открыла глаза.

— Пора начать нашу новую историю, малыш, — одними губами произнесла я и довольно рассмеялась, ощущая себя злой королевой, отравляющей все вокруг.

В хорошем расположении духа я распаковала чемодан, аккуратно разложив и развесив одежду. Собрала все необходимое для того, чтобы принять душ, я вышла из комнаты в темный коридор и скрылась за другой белой дверью.

Отыскав в айподе «Taylor Swift — Blank Space», я, припевая, встала под прохладные струи душа.