Одна Галактика на двоих

Лина Люче, 2023

Мешшех эс-Хэште – военный следователь с планеты Горра. Он прилетает на Кастимию, чтобы расследовать диверсии в посольстве – несложное задание для сильного телепата с отличной командой. Но круг подозреваемых оказывается не так просто сузить, да и сканировать можно не всех. Вдобавок он влюбляется в красивую кастимианку, которая не понимает горианских традиций и не соблюдает правил приличия. Теперь ему приходится в одиночку противостоять соблазну и уговаривать ее заключить помолвку по всем правилам. Но что он сделает, когда выяснит, что она и есть – преступница? Еще один роман из серии «Горианские истории», жанры: романтика, фэнтези с инопланетянами.

Глава 5. Первое свидание

Весь следующий день Авьем не могла думать ни о чем, кроме того, что обещал Мешшех. Накануне она даже приняла снотворное, чтобы выспаться, как он советовал, потому что понимала, что иначе уснуть просто не удастся. Ее перевозбужденное состояние заметил даже Халлин, который обычно не обращал особого внимания на помощницу.

На его вопрос о том, что произошло, Авьем честно сказала о назначенной на вечер встрече, и тот сначала удивился, но потом послал понимающую улыбку:

— Так у вас свидание.

Авьем улыбнулась и кивнула, чувствуя, как щеки заливает жаром.

— Можешь уйти на час раньше, если хочешь, — с новой улыбкой предложил Халлин. — Ты это заслужила.

Сдержанно поблагодарив, Авьем вернулась к делам, а за час до окончания рабочего дня поспешила домой. Ей хотелось принять душ и переодеться перед этой встречей, будь то свидание, урок, или все вместе.

По дороге она поняла, что они с Мешшехом не обговорили время и место встречи, но вскоре он написал — даже раньше, чем она ждала, и попросил ее адрес в городе, чтобы заехать за ней.

Она поняла, что нервничает, когда третий раз за пять минут посмотрелась в зеркало, ожидая его появления. В последний момент она подумала, не слишком ли смело оделась, остановив выбор на кокетливом ярко-желтом платье с пышной юбкой, но было уже поздно переодеваться. Заметив огромный кар с символикой миссии на борту, она взяла ключи, коммуникатор и вышла из дома.

Дверца кара поехала вверх, и Авьем поспешила нырнуть внутрь — привлекать внимание прохожих и соседей совсем не хотелось.

Мешшех ждал ее один внутри салона, отделенного от водителя плотной перегородкой. Его рубашка была ослепительно белой, а брюки — темными, как на космодроме в день прибытия. Авьем обрадовалась, когда поняла, что он тоже тщательно готовился к их встрече, и это немного успокоило ее.

Заняв место напротив, она пригладила юбку на коленях и заметила, как его взгляд скользнул по ее ногам. Смущенно посмотрев на него, она послала улыбку, и Мешшех улыбнулся в ответ:

— Ты очень красивая. Я еще никогда не видел таких платьев.

— Кастимианки часто носят желтое и оранжевое, — смущенно пояснила она. — Наверное, дело в цвете кожи.

— Твой цвет кожи идеален. Если ты станешь еще хоть немного привлекательнее, у мужчин будут сердечные приступы.

— Ты мне льстишь, — сказала Авьем, но ничего не могла сделать со своими эмоциями.

Они предательски выдали море удовольствия от пары простых комплиментов — не так уж часто она слышала подобное до его прилета.

— Если готова к занятию, то можешь увести меня, — сказал он, когда кар тронулся с места.

— Вот так сразу? — хмыкнула она, невольно засмотревшись, как что-то блестящее переливается в глубине его глаз — как жидкий металл из-за нескольких оттенков серого. Как ртуть.

— Для занятий телепатией специального места не нужно. А ехать еще полчаса. Развлечемся, — ответил Мешшех, еле заметным движением головы показывая, что ждет.

И Авьем, внезапно занервничав, поспешно дернула его в увод — но вместо обычного погружения ощутила лишь тянущее чувство, будто прямо перед носом захлопнули дверь.

— Нет. Давай чуть медленнее и спокойнее, — сказал Мешшех, не скрывая, что сам только что помешал ей.

— Хорошо.

Она попыталась снова, и на этот раз получилось, но даже она сама поняла, как это было неуклюже. Мгновенно вернув его, Авьем сделала это снова.

— Лучше, — оценил Мешшех. — Скажи мне, что в этот раз ты сделала иначе?

— Я не уверена, — смущенно ответила она, судорожно подыскивая ответ. — Может, дело в скорости?

— Не только, — улыбнулся он. — Хотя и в ней тоже. Я смущаю тебя?

— Да, — согласилась она, понимая, что он делает из замечания вопрос только ради вежливости. — Мне ужасно неловко с тобой заниматься.

— Это пройдет, когда ты устанешь, — пообещал он с новой улыбкой. — Давай еще раз без рывков.

Авьем посмотрела ему в глаза, и повторила попытку, а потом еще несколько раз. Вскоре она сбилась со счета попыток, но это было не важно — ее захватил процесс.

— А куда мы едем, если не секрет? — спросила она после того, как Мешшех оценил очередную попытку увода как удовлетворительную.

— На космодром. Не отвлекайся, — велел он.

Авьем увела его снова, но снова слишком быстро, и Мешшех сам выбросил ее из увода:

— Это было плохо, — сказал он.

Она кивнула. К глазам подступили непрошеные слезы, и Авьем посмотрела в окно, чтобы успокоить эмоции.

Мешшех молча позволил ей несколько секунд посидеть так, а затем велел посмотреть в глаза и увел.

— Космос. Как ты это делаешь? — простонала она.

Сразу после ее корявых уводов это было так чисто и красиво. В этот раз она почувствовала это гораздо глубже, чем в прошлый. Просто она моргнула, и реальность, где они ехали в каре, погасла, а вместо нее появилась новая, где они стояли в пустой комнате — только четыре стены, потолок, пол и два круга на полу в разных концах комнаты.

— Ты научишься, — бесстрастно заверил Мешшех. — Позволь я покажу тебе кое-что. Иди сюда.

Стоя внутри одного круга, он жестом велел ей подойти, и Авьем приблизилась, чтобы встать рядом.

Мешшех посмотрел ей в глаза и не спеша взял ее руку в свою огромную теплую ладонь и молча повел за собой к второму кругу. Авьем просто шла за ним, не думая, зачем и куда они идут, пока они не достигли цели, и каждую секунду остро ощущала его прикосновение, близость и то, как он держал ее руку — надежно и ласково одновременно.

— Теперь подумай немного, почему ты пошла со мной, а не осталась там, — спросил Мешшех, указав на противоположный конец комнаты.

— Потому что ты взял меня за руку, — быстро ответила она, даже возмутившись на секунду при мысли о том, что могла сделать что-то не так в этой ситуации.

— Разве ты не могла освободиться? — спросил он с легкой телепатической улыбкой.

Авьем отвела взгляд в сторону, размышляя, о том, что он сказал, а потом снова подняла глаза на него:

— Кажется, я поняла, о чем ты. Можно я попробую так же?

— Нужно.

Авьем кивнула, взяла его руку, но он высвободил ладонь:

— Не-а.

Еще немного подумав, она поняла: нужно смотреть в глаза, когда хочешь повести кого-то за собой. А еще не помешает уверенность, но без излишней жесткости и спешки.

Правда, в тот момент, когда она взяла его руку в свою, и он слегка сжал ее пальцы, Авьем поняла, что все мысли улетучиваются из головы. Его взгляд на нее был таким нежным, а прикосновение — таким ласковым и уважительным…

— Ты сейчас не об учебе думаешь, маленькая, — с телепатической улыбкой заметил он.

— Ты тоже, — без малейшего смущения ответила она и улыбнулась в ответ.

Он еле заметно кивнул, признав свою вину в том, что отвлек ее, и указал взглядом на другой конец комнаты:

— Давай. Ты уже схватила суть.

После некоторого количества тренировок Мешшех остался доволен тем, как она берет его за руку, смотрит, и с какой скоростью идет и даже как при этом дышит. Тогда Авьем увела его снова — и то, как получилось на этот раз этот раз, поразило ее саму.

Издав громкий победный вопль, Авьем подпрыгнула на месте, заставив его вздрогнуть, и рассмеялась.

Он наклонил голову и подарил ей удовлетворенный взгляд:

— Да. Это уже что-то.

Тем временем они почти добрались до космодрома, и Мешшех объявил перерыв в занятии.

— Ты покажешь мне свой корабль? Правда? — тихо спросила она.

— Если будешь хорошо себя вести, — сказал он, снова глядя в глаза, и Авьем опустила ресницы:

— У меня к тебе вопрос, пока мы не приехали. По поводу свиданий и всего, что с ними связано. Это ведь… свидание?

Мешшех пошевелился, пересаживаясь поудобнее, и немного расправил крылья. Пауза была недолгой, но и пара секунд тишины с мерным жужжанием антигравитационной подушки над дорогой заставила ее сердце ускорить ритм в два раза.

— Да, это свидание, маленькая, — мягко ответил он. — И я тоже волнуюсь, если что.

У Авьем захватило дух, потому что вместе с этой фразой он открыл эмоции, и она смогла убедиться в его словах. От него исходило тепло, симпатия, но было и немного тревоги.

— Ты тоже переживаешь, что что-то может пойти не так? — спросила она тихо, продолжая прислушиваться к нему.

— Конечно. У нас все-таки разные культуры, — так же еле слышно ответил он, и Авьем ощутила огромное облегчение.

— Я рад, что ты немного успокоилась. Надо было сразу открыть эмоции, это было невежливо, прости, — добавил он.

— Ты просто не привык открывать их кому-либо, — догадалась Авьем. — Ты же все время главный.

— Верно, — кивнул Мешшех и сделал глубокий вдох с длинным выдохом, прикрыв глаза. — Необычное ощущение. Так что ты хотела спросить?

— Честно говоря, у меня много вопросов, — с нервным смешком отозвалась она. — И не все из них легко задавать.

— Спрашивай, — спокойно сказал он, и в его эмоциях отразилось веселье вперемешку с легким смущением.

Авьем остановила взгляд на его шее там, где ворот рубашки касался кожи и от контраста с белым она казалась темнее, чем обычно.

— Это правда, что на Горре не бывает больше одного свидания?

— До помолвки? Правда, — легко ответил он.

— Космос. Но я не…

— Спокойно. Я в курсе, что ты инопланетянка. Мы можем прийти к компромиссу.

— Хвала звездам, — с громадным облегчением выдохнула вслух Авьем, но когда их взгляды снова встретились, улыбка соскользнула с ее губ. По его лицу было видно, что он имел в виду не то, что она подумала.

— Два свидания, — серьезно сказал он. — Это мой максимум, и только для тебя.

На секунду почувствовав себя оглушенной, Авьем облизала пересохшие губы.

— Так ты действительно хочешь принять решение так быстро? — быстро спросила она.

— Да, маленькая. Иначе бы меня здесь не было. Почему тебя это так шокирует?

Авьем вдохнула и попыталась собрать мысли в кучу. А затем, глянув в окно на приближающийся космодром, попыталась объяснить ему. Она сбивчиво произнесла небольшую речь о том, как люди на Кастимии пользуются свиданиями, чтобы узнать друг друга. И только затем принимают решение, хотят они как-то оформлять отношения или нет.

Мешшех молча выслушал ее без какого-либо волнения в эмоциях, и сказал:

— Помолвка — это и есть период для свиданий и взаимного узнавания. А соблюдение правил нужно, чтобы случайно не ранить друг друга, потому что мы телепаты. Или я что-то упустил?

Авьем опустила глаза, молясь, чтобы он сейчас не слишком сильно задумывался о том, почему ее скрутил такой острый приступ стыда. Он думал, что задал риторический вопрос — и лишь она знала, что он действительно упустил в ней многое. А если бы не упустил, то его здесь наверняка бы не было.

Мешшех молчал, пока они шли от кара к кораблю, и она постаралась переключиться на него, заметив замешательство вперемешку с огорчением — он не понимал ее сильной реакции, но сожалел, что вызвал ее.

Ощутив тепло и снова успокоившись, она робко коснулась его руки одним мизинцем, и он посмотрел сверху вниз, послав ей улыбку. На ее прикосновение он не ответил, и только тогда Авьем поняла, что он еще ни разу не касался ее в реальности, вне уводов. Может, он считает, что еще не время? Или это тоже не разрешено по каким-то горианским правилам?

Пока плавно спускался трап, Мешшех негромко попросил ее закрыть на время эмоции и закрыл свои. Авьем сделала, как он просил, и поняла причину сразу после того, как трап поднял их на борт: на входе стояли дежурные, молоденькие горианские офицеры.

Вытянувшись перед Мешшехом, они отдали ему честь, а Авьем на секунду почувствовала себя спутницей королевской персоны. Они входили на его территорию, где он, как капитан этого корабля, правил безраздельно.

В следующие полчаса она сосредоточилась на том, чтобы не держать рот открытым и не издавать восторженных воплей от того зрелища, которое открылось ее глазам. Все, что было на корабле, от трапа до обшивки и каждого элемента интерьера, было сделано из матового аконита. Этот материал использовали на многих кораблях, которые Авьем видела, но на «Блазаре» он был необычно темного оттенка и немного другой на ощупь. Этот новый цвет придавал коридорам по-настоящему роскошный вид. Все двери и перегородки открывались бесшумно, что еще больше усиливало такое впечатление, а мягкое освещение делало все вокруг еще красивее, включая людей.

К сожалению тут и там дежурили офицеры, и ей приходилось сдерживать и эмоции, и вопросы. Но Мешшех чувствовал ее интерес и время от времени сам давал короткие комментарии.

— Это аконит нового поколения, — пояснил он, когда она робко коснулась обшивки. — Он прочный и очень гибкий одновременно. Корабль дышит.

Авьем кивнула. Она и сама чувствовала это своеобразное дыхание прямо под пальцами — материал еле заметно двигался, то расширяясь, то сужаясь, реагируя на температуру и влажность.

Мешшех также рассказал, что внутри «Блазара» четыре этажа, и самое интересное находится на четвертом — центр управления корабля.

Когда они поднялись туда и вошли внутрь, Авьем затаила дыхание. Ее ноги приросли к полу, и в первый момент она физически не могла шевельнуться, ощущая такой жгучий интерес, что он едва не разорвал ее изнутри. Просторный зал состоял из иллюминаторов во всю стену и огромной приборной панели, которая повторяла форму корабля-полумесяца.

Ей не нужны были дополнительные пояснения, чтобы понять: именно под этой гладкой поверхностью скрывались тайны всего, что находилось на «Блазаре»: от трапа до двигателей, от оборонительных систем и вооружений до бытового оборудования и медицинского отсека.

Мешшех прошел вперед, включил половину освещения и подсветку панели, а затем на ней начали проявляться экраны. Тогда Авьем, наконец, пошевелилась и подошла, остановившись рядом с ним, чтобы взглянуть на полотно из цифр, символов, многомерных таблиц и кодов. В этом она разбиралась гораздо лучше, чем ее спутник мог предполагать. И многое могла бы с удовольствием изучить сама, если бы он оставил ее здесь хотя бы на часок.

— В твоих эмоциях что-то невероятное. Не ожидал такого интереса к технике от девушки, — улыбнулся он.

— Ты обожаешь этот корабль, — улыбнулась она в ответ, лишь на секунду заглянув в его эмоции. Теперь, когда они остались одни, он снова открыл их.

— Да. Он мой два года, и мы счастливы вместе. Но я знаю разницу между техникой и людьми, — серьезно сказал Мешшех.

Изо всех сил пытаясь отвлечь свои мысли от приборной панели, зная, что думать об этом слишком долго просто нельзя, Авьем перевела взгляд на его губы и на несколько секунд позволила воображению разгуляться совсем в другом направлении.

— Маленькая, — тихо позвал он и шагнул к ней, внезапно касаясь ее щеки, — Не надо так делать, иначе я тебя поцелую.

— Что я сделала? — искренне удивленно спросила она, не понимая, что он имеет в виду.

— Ты меня мысленно поцеловала, — невозмутимо ответил Мешшех и отступил на пару шагов, быстро поворачиваясь к панели.

Авьем осталась стоять на месте с горящими щеками, краем глаза наблюдая, как он несколько раз нажал на один из экранов, чтобы вывести какие-то данные.

— Ты прочитал мои мысли? За блоками? — уточнила она после долгой паузы.

— Не совсем за блоками. Ты вылила эти мысли мне прямо в лицо, — уточнил он странным оправдывающимся тоном, все еще делая вид, что ужасно увлечен экраном.

Вытянув шею, Авьем рассмотрела экран и поняла, что Мешшех изучает стандартное сообщение о температуре и влажности в грузовых отсеках так, словно это был отчет на трех листах о приближающейся инопланетной армии. Немного помедлив, она позвала его телепатически.

— Что? — вслух спросил он.

Его напряженная спина показывала ей, что поворачиваться он не намерен.

— А это разве так ужасно, если ты меня поцелуешь? — весело спросила она тогда, стараясь не смеяться над ним. Авьем поняла, что ее ужасно забавляет этот чопорный горианец, который в нем проснулся.

— Это неприлично, потому что мы еще не помолвлены, — подтвердил он прежним напряженным голосом.

— Но я же инопланетянка.

— Это верно. Поэтому я с трудом сдерживаюсь. И ты мне не помогаешь.

Ощутив в его эмоциях нечто, близкое к отчаянию, Авьем перестала веселиться:

— Ого. Для тебя это и правда серьезно.

— Да. Так я показываю тебе уважение, — сказал он, лишь немного повернув голову в ее сторону.

Вздохнув, она опустила глаза и выпалила слегка раздраженным тоном:

— Я не девственница, Мешшех. И уже не смогу ей стать, даже из уважения к тебе.

В голове мелькнуло, что ей стоило сказать об этом раньше — например, когда они говорили о помолвках в машине. Что, если он просто не подумал об этом, считая девственность за нечто само собой разумеющееся, как на Горре?

Она догадывалась, что эта информация может шокировать его, но просто отказывалась чувствовать себя виноватой, сердито сложив руки на груди и прикусив губу от досады, ожидая его реакции.

Если будет недоволен — его проблемы, подумала она, когда пауза затянулась.

Но эмоции Мешшеха, вопреки ее ожиданиям, не отразили никакого удивления. Он повернулся к ней и, дождавшись, пока она поднимет глаза, спокойно сказал:

— Я тоже не девственник, и мне нет до этого никакого дела.

Лицо Авьем вытянулось. Она какое-то время просто смотрела на него, полная изумления, а потом внезапно фыркнула и начала смеяться, прикладывая руки к щекам, чтобы охладить их.

— Космос. Ты был прав, у нас, действительно, разные культуры и мне не так-то легко понять тебя, — сказала она.

Следующим помещением на «Блазаре», которое Авьем удалось подробно изучить, оказалось кафе. Всего несколько столиков каплевидной формы, барная стойка, тот же темный аконит, что и везде, и очень высокие стулья, рассчитанные явно в основном на мужчин. Стол для них был уже накрыт, и было видно, что Мешшех позаботился обо всём заранее. Это тронуло ее, и Авьем поняла, что все больше и больше поддается романтическому очарованию этого вечера, практически теряя волю.

Не удержавшись, она подошла к прозрачной стене, чтобы полюбоваться видом на хорошо освещенный пустынный космодром, и, почти счастливая, обернулась на Мешшеха, стоявшего рядом:

— Спасибо тебе, что привел меня сюда.

— Мне не менее приятно, чем тебе, — улыбнулся он. — Пойдем за стол?

— Да, — согласилась она. — Я как раз хотела спросить тебя, чем так одуряюще вкусно пахнет?

— Это сок тхайи, его на Горре любят почти все, — улыбнулся Мешшех, указывая ей на кувшин с соком.

Он наполнил ее стакан, как только они сели за стол, и Авьем издала стон наслаждения после первого глотка:

— Это восхитительно. Я его раньше не пробовала, как и половину из этих блюд, — сказала она, окидывая взглядом все, что стояло между ними на столе, включая наполненные доверху тарелки, блюда, кувшины и соусники.

— Я сейчас расскажу тебе обо всем. Но сначала попробуй жареный орешек, — сказал Мешшех и положил ей на тарелку нечто полукруглое размером с половину тарелки.

— Орешек? Разве им не полагается быть маленькими? — засмеялась Авьем.

— Строго говоря, это плод. Но мы называем его орехом тука, — весело отозвался он. — Он вкуснее всего, если пожарить на костре, а на корабле мы используем гриль.

После рассказа об орехах Мешшех перешел к овощам и салатам, а затем — к злакам, хлебу и фруктам.

Авьем слушала его и не спеша дегустировала все блюда, большая часть которых ей очень понравилась. Что-то она уже пробовала в миссии, но не все — там был дефицит горианской еды, и она, как и все местные, старалась выбирать местную еду, чтобы не объедать горианцев, которые скучали по дому.

Здесь же можно было съесть столько экзотических деликатесов, сколько она хотела, и около получаса спустя Авьем почувствовала, что даже объелась. За это время Мешшех рассказал ей не только о горианской еде, но и о своем детстве и семье.

Так она узнала, что на Горре у него есть два брата и сестра, и его мама умерла много лет назад, а отец теперь женат на землянке, которая была одной из первых землян на Горре.

— Когда я был маленьким, на Горре не было ни одного инопланетянина, — добавил Мешшех. — Сейчас все быстро меняется.

— Когда я была маленькая, на Кастимии было так же, — улыбнулась Авьем. — И телепаты еще оставались в меньшинстве.

— Расскажи о своей семье, — попросил он, но прежде, чем договорил, почувствовал ее эмоции и осекся.

— Да. Они все умерли, — кивнула Авьем, встретив его сочувственный взгляд. — Но я могу немного рассказать.

— Расскажи, — кивнул он, не сводя с нее глаз.

— Мой папа был очень простым человеком: он чинил кары и любил меня, как умел. Он покупал сладости, водил гулять и на аттракционы, иногда мы с ним ездили купаться, — сказала Авьем. После длинной паузы она добавила:

— Он погиб на работе, очень глупо, его ударило током.

— Мне очень жаль, — сказал Мешшех, погладив ее по руке. — А твоя мама?

— Маму я плохо помню. Только то, что она была красивая.

— Не сомневаюсь, — медленно ответил он, не открывая взгляда от ее лица, и Авьем улыбнулась сквозь непрошеные слезы. — Кто из них был телепатом?

— Никто. Только моя тетя. Она начала меня учить, а потом заставила папу раскошелиться на уроки.

— И когда же ты получила базовый уровень?

— Базовый? — переспросила она, нахмурившись.

— Да, минимальный. Когда точно чувствуешь все эмоции и можешь делать вот так, — пояснил Мешшех, послав ей улыбку.

Авьем снова нахмурилась, а потом засмеялась:

— Издеваешься, да?

— Нет, почему? — серьезно переспросил он.

— Но я умела это всегда. Разве не у всех телепатов так? — с новым смешком спросила она.

— Нет. А ты точно ничего не путаешь? — переспросил он, и Авьем почувствовала в его эмоциях замешательство.

— Ну, я не знаю, — невольно засомневалась она. — Я правда не помню, чтобы училась этому. Но, может, тетя научила меня года в три.

Мешшех кивнул, на этот раз удовлетворенный ответом, и осторожно спросил, что случилось с ее тетей.

— Она тяжело заболела, как и мама, — ответила Авьем. — Это было три года назад, и я на самом деле до сих пор не до конца смирилась с этим. Мы были близки, по-настоящему.

Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановить слезы.

— У тебя недолеченная травма.

— Да, но меня нельзя лечить, потому что меня нельзя сканировать, помнишь?

Он кивнул:

— Я с таким никогда не сталкивался. Насколько тебе больно от этого?

— На десять из десяти, если честно. Единственный раз, когда это попытался сделать мой первый учитель-телепат, я потеряла сознание от болевого шока спустя секунд пять или около того, — бесстрастно ответила Авьем. — Он даже не успел остановиться, когда я закричала. Думаю, этот бедолага до сих пор боится сканировать кого-либо. А диагноз мне поставил горианский врач, который просканировал его. И он тоже сказал, что никогда прежде не сталкивался с этим.

— Я искал информацию об этом синдроме, но пока не нашел. Мне нужно вернуться на Горру, чтобы связаться с хорошими врачами, — сказал Мешшех.

— Спасибо. Хотя, признаться, я рада, что никто не может меня просканировать. И прочитать мысли. Ну, кроме…

— Не смей, — сказал он, тоже улыбаясь, когда ее взгляд остановился на его губах.

— Потому что ты меня тогда поцелуешь? — кокетливо уточнила она.

— Нет. Я тебя уведу и отшлепаю.

— Серьезно?

На ее лице и в эмоциях, видимо, отразилось такое изумление, что Мешшех на этот раз рассмеялся вслух:

— Космос. Нет, конечно, маленькая. Неужели ты думаешь, что это было бы уместно на свидании?

— По правде, я не знаю. Меня всегда смешили эти ваши… традиции про наказания в уводе.

— Смешили? Почему?

На этот раз и удалось его озадачить — Мешшех даже улыбаться перестал.

— Ну, — сказала Авьем, которая как раз присматривала себе самый маленький кусочек десерта. — По-моему, в этом есть что-то игровое. И даже эротичное, — сказала она, взмахивая в воздухе кусочком дьямы перед тем, как положить восхитительное лакомство в рот.

Взгляд Мешшеха замер на ее губах, а затем он прикрыл глаза, и его ноздри непроизвольно раздулись. Она внимательно наблюдала за его эмоциями и заметила, как он рассердился на себя, но мгновенно справился с этим и развеселился.

— Ради нерушимости многовековых традиций дипломатии, прекрати издеваться над инопланетянином, который прибыл с миром на твою землю, — с улыбкой велел он, и Авьем рассмеялась. Было ясно, что на этот раз настоящих проблем с самоконтролем у него не было, и он наслаждался флиртом не меньше, чем она.