Дети Золотого Неба. Сны Дракона

Лина Лау, 2023

С тех пор как великий Драконий Владыка занял свой законный трон Аксаанской Империи минуло уже много лет, но все его попытки объединить разрозненный драконий народ оказались безуспешными – королевства шесс'ен были разобщены, Кланы преследовали собственную выгоду, а простой народ страдал от нападок темных тварей, порожденных Бездной.За ошибки богов отвечать всегда приходится простым смертным, но ошибки ставшего богом для своего народа Императора губительны вдвойне.Детям Владыки придется столкнуться с последствиями решений своего отца и узнать правду о событиях далёкого прошлого, пока Великие Кланы плетут интриги, в жажде свергнуть императорскую семью и самим занять трон.И да помогут Боги заблудшим Детям Золотого Неба!

Глава 8. Руни Талэ

Пять лепестков шие-си устремились каждый в свою сторону, заключенные в круг королевского пурпура — главный символ Умэ-Цаали повторялся в интерьерах, одежде, самой жизни северян с весьма утомляющей взгляд Руни частотой. Конечно, не могло его не быть на массивных дверях Зала Советов.

Руни никогда до конца не понимал эту глупую любовь цишен к этому невзрачному цветочку. Шие-си — не пышная роза или разливающий медовый аромат пион, не коварная ядовитая лилия. Простой и незамысловатый, он был повсюду, и, признаться честно, раздражал — при том, что рос, собственно, только в Шиеш'Баа, и паломничество в тот край было священным долгом всякого порядочного цишен. Ну и племянничек у себя вырастил эти их, невесть как.

…Вспоминать о коронации, когда вместо положенного во всякому порядочному государю венца, ему водрузили на голову венок из этих цветочков, и вовсе не хотелось — что за вздор.

Нелепость.

И он уже много лет жил в этой нелепости.

Слишком много.

…Руни со вздохом зашел в Зал Советов, придавая своему лицу суровости и невозмутимости, чтобы не дать хоть кому-то заметить своё смятение.

Не показывать уязвимости.

Иначе — сожрут и костей не оставят.

Он бы, собственно, и не был против, если честно, но — слишком рано. Слишком многое пришлось бы племяннику взвалить на себя, в таком случае. Непозволительно много. Так поступить со своим учеником Руни не мог — совесть и честь не позволяли.

Тихо переговаривавшиеся до этого лорды мгновенно замолчали и направили на него свои выжидательные взгляды. Внеочередное собрание Совета Кланов всегда было делом необычным, тревожным. Цишен последние десятилетии жили в постоянном ожидании катастрофы — когда их предадут и попытаются уничтожить. Видимо, по себе судили.

В глазах лордов читалась опаска…

Впрочем, она всегда там была, что бы он не делал.

Они не принимали его.

Признавали его власть, подчинялись — но как захватчику, поработителю, из-под чьей воли однажды они сумеют освободиться, и это своё стремление они даже не трудились скрывать, каждым своим жестом и движением выказывая своё истинное отношение, впрочем, не пересекая черты, за которой всякая дерзость должна была быть наказана.

Это уже давно не ранило Руни, не резало по сердцу.

В конце концов, именно им он и был для цишен — захватчиком, чужаком, цареубийцей.

Саи-ри ненавидимого ими императора.

Он и сам не хотел находиться здесь, возиться с проклятыми северянами, наводить здесь порядок и железной рукой удерживать их вольнодумие, выжигать в зародыше крамолу.

Но — надо.

А'вэди приказал.

Тагуш — такой же как он, уставший давний слуга Владыки, верный ему до последний капли крови, но служение это осталось последним смыслом жизни. Но дракон не мог никак помочь. Как скрасить тоску тому, кто сам ею страдал…? Но всё же доносившаяся по связи поддержка и утешительное сочувствие брата-дракона помогали выносить весь этот фарс с гордостью и достоинством. Ну или просто он держался, потому что обещание полетать после собрания — не пустой звук. А тому, кто совсем недавно был крылат, полёт был делом сокровенным и совершенно необходимым для душевного здоровья. Да, он просто из-за всех этих государственных дел давно не летал с Тагушем.

…Вслед за Руни в зал зашел его племянник со своим телохранителем, и всё внимание лордов тут же перенеслось на них. Их эмоции изменились. Точно такого же чужака и захватчика Девона они уважали и любили, ласково обращаясь к нему Цэй'алори — «юный владыка», явно и недвусмысленно показывая, кому именно принадлежала их симпатия и вечная верность.

Иногда Руни казалось, что если бы не однозначная позиция его племянника по этому вопросу, то лорды даже не утруждали бы себя приставкой «Цэй». Но — называться Владыкой при ещё живом и здоровом короле было бы как-то излишне нагло, да и просто невежливо.

Девон же был вежлив лишь по отношению к тем, кого уважал и любил сам, но таких личностей было ой как немного за пределами его Ваккеш Ати.

Руни повело быть одним из этих счастливчиков.

А А'вэди — нет.

Странно быть племяннику, своему ученику и наследнику, ближе, чем его собственный отец. По крайней мере сам Девон своего отношения ни к отцу, ни к наставнику не скрывал, подобно всем этим северянам прямолинейно выражая, кому конкретно принадлежала его лояльность. Это льстило и причиняло нестерпимую душевную боль — Руни нужны были уважение и признание а'вэди, а не его сына.

Руни прекрасно умел терпеть боль.

Руни прекрасно умел притворяться, что боли нет.

Никто о ней не догадывался.

Даже сам Девон.

Даже Аран…

…Когда, убедившись в том, что весь Совет Кланов был в сборе, Руни приказал лордам доложить об остановке на их землях, он ощутил хлынувшее от них облегчение — кажется, они убедились, что опасаться было всё-таки нечего. У них, как и всегда, было всё под контролем.

Конец ознакомительного фрагмента.