Идущие. Книга II

Лина Кирилловых

Из задверья в задверье так много одинаковых лиц. А лицо врага почему-то совсем идентично собственному, никогда не любимому отражению в зеркале. Плохо быть человеком-свойством – даже не знаешь, как на это всё реагировать. Но, возможно, научишься.

II. Вторник

Рыжеволосая прибилась к ним вечером.

— Я хорошо стреляю. И у меня есть две плитки шоколада.

Она продемонстрировала винтовку и два прямоугольника, завёрнутые в мятую фольгу. От фольги шёл густой сладкий дух — Сола принюхалась. В рационных пайках уже давно не встречалось ни шоколада, ни эрзац-порошка из него, который можно было бы развести кипятком и выпить, согрев язык и желудок — лишь серый сахар пылью. Впрочем, было бы несправедливо винить в скудном снабжении Икс-корп, ведь оставалась ещё мирное население, о котором следовало заботиться. Детишки и девушки на заводах и фабриках, усталые матери, живущие в подвалах старики.

— Откуда это? — спросила она.

Рыжая мрачно оскалилась.

— Цех слива кипучки. Иначе чёрный, об стенку его, а не желающие там поработать. Две плитки в отрезок и эрзац-молоко. Но цех разбомбило.

Лайт скрипнул по бетонной крошке ботинками и шелестяще шепнул: «Ядооблако».

— Не случайно учуял, — сказал ему Гвин. — А молоко?

— Соседке. У неё трое.

— Плакали плазмагоны, — Гвин сплюнул. — Рыдали и плакали. У чёрных в каждом переулке напихано, а наши заводы — в труху.

— Есть ещё два, — резонно возразила рыжая. — Перейдут на усилку. Не бросят.

Конец ознакомительного фрагмента.