Лямзики, или Тайна пропащих носков

Лина Жутауте, 2020

Случалось ли вам терять один носок? Кажется, кто-то ворует носки прямо из стиральной машинки! Особенно кражи участились в магазине господина Голеня, где носки тщательно стирают, чтобы они радовали покупателей запахом лаванды. Куда же они исчезают? Голень и его юные друзья Герка и Людвик решили раскрыть эту тайну. Прямо в стиральной машинке они обнаружили загадочную красную нитку, потянули… и вытащили двух лямзиков! Кажется, эти волшебные воришки лямзили чужие носки не со зла, а теперь им ещё и угрожает опасность. Дело о пропащих носках набирает обороты. Успеют ли друзья спасти царство Умыкландии, пока не исчез последний носок?

3

— Ага, так вот он — тот самый знаменитый супергипер-носочный магазин? — оглушительно поинтересовался молодой темноволосый клиент, поправляя модную причёску, которая была чуть попорчена дождём, и с вызовом швырнул на прилавок свой роскошный рюкзак.

Герка стоял посреди магазина, прикрывая щель в полу, и как ни в чём не бывало таращился в потолок. Голень тихонько проковылял в направлении кассы и взглянул поверх толстенных очков.

— Да, это носочный магазин, — ответил он, кивнув на ровные стеллажи, загруженные носками. — Не знаю, так ли он знаменит, но детских носков у меня в избытке!

— Класс! — Мальчуган шмыгнул мокрым носом и сунул руку в рюкзак. — Вот список того, что мне надо.

Голень взял в руки намокший листок и громко прочитал:

— «Семь пар мужских носков, 42-й размер, семь пар мальчиковых, 38-й размер, пять пар девчачьих носочков и две пары гольфов, 32-й размер». Ага, вроде ясно. А какого цвета? Здесь не написано.

Мальчишка сердито покосился на продавца и буркнул:

— Чёрного.

— Чёрного так чёрного, — усмехнулся Голень.

На прилавок было выложено семь пар чёрных мужских носков, потом семь пар чёрных для мальчиков. Хозяин прошёл к девчоночьему отделу и в некоторой нерешительности оглянулся на мальчика. Тот стоял насупясь, даже растерянно, и во все глаза разглядывал сервант с коллекцией оловянных солдатиков.

— Хм, — кашлянул Голень. Мальчик обернулся к продавцу. — Знаешь, чёрных девчачьих носков-то нет, только цветные. А гольфы только жёлтые, в горошек.

— Жёлтые. — Как будто не понимая, что ему говорят, мальчик кивнул головой, опять отвернулся и, нарочно не замечая Герку, шагнул поближе к серванту с солдатиками. — А этих вы продаёте? Цен почему-то не видно.

— Нет, — ответил Голень, укладывая в один пакет чёрные носки, а в другой цветные. — Это моя коллекция, она не продаётся.

— Всё продаётся, — запальчиво хмыкнул мальчишка и положил перед Голенем новенькую банковскую карту с выпуклыми золотыми буквами. — Главное — условиться о цене.

— А не рано тебе размахивать банковской картой? — Голень взял её на ладонь и прочитал фамилию: «Андреас Королевский». — А вдруг она краденая?

— Никакая не краденая, — обиделся мальчик. — Это карта отца, мне позволено пользоваться…

— Ну прости. — Голень даже немного смутился. Потом он глянул на Герку. Тот стоял без движения. — Но у нас расплатиться можно только наличными.

— Что-о? — опешил мальчишка, он явно растерялся. Вся его спесь мигом улетучилась. — Но… У меня нет наличных. Отец очень спешил, поэтому дал мне карту и велел непременно купить… Я принесу деньги завтра, обещаю, только отец вернётся…

— Тогда и носки заберёшь завтра. — Голень осклабился и сунул оба пакета под прилавок. — Такой порядок. Кроме того, я тебя вижу впервые, и ты сам понимаешь… иначе невозможно.

Мальчик приуныл. Теперь он выглядел обыкновенным городским мальчонкой, у которого не хватило денег на желанную покупку. Вдруг на улице что-то затрещало, дверь приоткрылась, и в неё стал протискиваться огромный розовый зонт, весь в дождевых каплях.

— Людвик! — Зонт кое-как проник в помещение. Следом явилась девочка-невеличка лет пяти в резиновых ботах. Одной рукой она сжимала зонт, а другой держалась за живот. — Людвик, ты врун! Сказал, придёшь через пять минут, а я пи́сать хочу!

Мальчик, оказавшийся Людвиком, сразу же покраснел, как свёкла, схватил девочку за руку и притянул к себе.

— Тс-с, тихо, ты что, минуточку подождать не можешь? — Он сердито тряхнул девчушку. Зонт вывалился у неё из рук и покатился к ногам Герки. — Мы завтра придём. — И, позабыв про зонт, он потащил девочку к выходу.

Герка приник к окну, а Голень кинулся за детьми.

— Эй, назад, куда в этакую мокротý без зонта? — закричал он вдогонку. — Марш назад! Ещё заболеете!

То ли повинуясь окрику (а Голень при необходимости мог быть строгим), то ли побоявшись летнего ливня, дети немедленно развернулись и бросились в магазин. Теперь с них обоих текла вода, а на полу магазина расползлись лужицы.

— Я хочу писать, — пискнула девочка и скрестила ноги. — Больше терпеть не могу!

— Идём, покажу, где уборная. — Голень осторожно взял девчушку под руку и увёл за прилавок. — Мы скоро вернёмся, — добавил он, обращаясь к Людвику…

Людвик ничего не ответил, лишь смахнул с лица дождевые капли и опять уставился на солдатиков.

— Красивые, — проговорил он не то себе, не то Герке и прижал нос к стеклу.

Герка, который до этого момента никак себя не проявлял, подошёл к серванту:

— Ага, Голень говорил: они старинные и очень ценные. Слишком дорогие, чтобы в них играть.

— Голень? — Людвик обернулся к Герке. Их взгляды впервые встретились.

— Иногда ещё мы его зовём Бормотун. Это продавец, — ответил Герка и сделал шаг назад.

В городке очень уважали личное пространство каждого человека, поэтому никто ни к кому не подходил ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Это правило не распространялось только на лучших друзей.

— Ясно. Я — Людвик! — Людвик протянул Герке чуть согнутую руку. Казалось, он не может определиться, хочет ли и дальше оставаться надутым воображалой или стать обыкновенным мальчишкой, который не прочь завести дружбу. — Людвик Королевский.

— А я Герка. — Герка снова сделал шаг назад, будто и не замечая протянутой ему руки, и добавил, передразнивая неместный говор: — Герка Прынцев.

— Такая у нас фамилия, мы Королевские, — смущённо усмехнулся Людвик, пряча руку в карман, потом торопливо добавил: — А эта писунья — моя сестра, Вероника Королевская. Мы только сегодня здесь поселились, в доме возле парка.

— А-а-а, так это ваши вещи привезли? — Герка уже с большей теплотой оглядел Людвика. — Много же у вас всего. За прынцев прошу извинять… Я и правда Герка, а фамилия моя Шерстянкин. Тут у многих такая фамилия. А Голень у нас в городке один такой.

— Знаю! — Людвик опять уставился на солдатиков. — Папа мне говорил.

— Надолго приехали или только на лето? — поинтересовался Герка. Дом у парка часто сдавался дачникам, искателям тишины.

— Не знаю, — буркнул Людвик. Было видно, что ему эта тема совсем не по нраву. — Папа говорил как минимум года на три… Он только забыл сказать, что здесь такая дыра!..

Герка ничего не ответил. Он любил свой городок, но на самом деле порой тут можно было умереть от скуки.

— А вот и мы! — В дверях показалась сияющая Вероника, она уплетала огромное красное наливное яблоко. Следом за ней возник улыбающийся до ушей Голень. — Смотри, Людвик, что мне Алекс подарил! — Шлёпая ботами, она подбежала к брату и протянула ему ладошку. На ней оказалась маленькая симпатичная кукла с широко расставленными ручками и довольно пышными светлыми волосами из какой-то синтетики, немного похожая на Веронику.

— Туристы в прошлом году оставили, — как бы оправдываясь, сказал Голень и, заглядывая в глаза Герке, виновато улыбнулся: — Алекс — это буду я.

— Тебя зовут Алекс? — искренне удивился Герка. — А почему ты никогда не говорил?..

— Так ты же никогда не спрашивал, — засмеялся Голень, — и, кроме того, по имени меня редко зовут. А не выпить ли нам земляничного чаю? Похоже, в такой ливень за носками больше никто не явится.

— Ладно, — согласился Герка. — Я поставлю чашки.

Людвик скорчил гримасу, как будто его вот-вот стошнит.