Лоскутные истории

Лилия Петровна Тумар

В этой книге, как в жизни, есть бездны и поднебесья, радость и боль, открытия и озарения, добро и зло, искушения и любовь. Небесный Художник и его бабушка Грозовая Туча собирают истории в лоскутную картину. Неудачник Дима и покорители Марса, космический путешественник и слон, полюбивший землянику. Дракон, спасающий принцессу. Или принцесса, спасающая дракона?В каждой истории – жизнь. Нужно только вглядеться.Эта книга для взрослых, которые знают, что в жизни всегда есть место чуду.

Часть 1. С чего все начиналось

Сотворение мира

День клонился к закату…

Усталый хозяин планеты Йохохо бросил куски глины в ручей, вымыл руки и огляделся.

Пустошь. Мертвая земля. Но тридцать третья звезда, наконец, установилась на своем месте и стало ярко — ярко. Значит, можно начинать…

Тысячи лет прошли после уничтожения планеты. Земля была пустынна, холодна и недоступна. Не принимала чужеземцев, отталкивала все корабли.

Как попал на планету Йохохо? Он долгий космический путешественник, летает уже тысячи лет. Меняет лишь корабли, выбирая самый современный и оснащенный. В одном из них, работая за монитором, он увидел инструкцию покорения непокорных планет.

Первым шагом было послать на землю супермощные световые лучи и осветить все внутри планеты. Он сделал это: проник светом в самые тайники земли и увидел, что там пульсирует жизнь, есть чуть слышное дыхание и течение подземных вод.

Затем, надев на корабль скафандр, снимающий сопротивление, приблизился к земле близко — близко и погладил брюхом корабля ее застывшую кору. Земля встрепенулась и треснула.

И потек ручей. Возле него и расположился Йохохо со своим кораблем. Корабль двигался по земле, и в его следах появлялись озера. Они сливались в реки.

Земля была не очень велика для корабля и его хозяина. В инструкции дальше было написано о том, что надо обживать планету. Для этого необходимо найти материал для создания жизни.

Йохохо понимал, что полимеры не годятся — они не имеют функций роста, размножения. Роботы тоже не подойдут в качестве оживляющего материала — они не умеют думать. А Йохохо еще понимал, что значит — думать. Клонов он создавать не хотел: что за радость смотреть на сто тысяч себя?

Инструкция сказала, что это должен быть какой — то материал с планеты. Тут ничего нет, кроме выжженой земли и воды! А если смешать? Он уселся на берегу ручья, нагреб возле себя песка, добавил воды и начал творить. Йохохо был рад, что день прошел не зря.

Вокруг него получилось целое поле невиданных существ: огурцевидные птицы, квадратные рыбы, огромные насекомые, похожие на возушные шары с тремя лапами, цветок — рука, дерево без корней и сучьев… Они лежали кучей и что дальше делать с ними, он не знал. Все сырое, непонятное и противное.

— Завтра продолжу, — подумал он и пошел на корабль. Там он прочитал новую главу инструкции, где было написано: вдохнуть жизнь в свое творение. Это было совсем непонятно, но утро вечера мудренее. А утром первое солнце подсушило фигуры, вода добралась до непонятных деревьев и цветов и напитала их своей влагой. Они пустили корни и зацепились ими за землю. Водой наполнились и фигуры животных, птиц и рыб. Они начали дышать! Но движения не было. Йохохо посмотрел на них и снял скафандр. Он знал по технике безопасности, что так делать нельзя, но уж очень все получилось живописно, красиво и солнечно. Нигде на свете нет столько солнц, которые не убивают, а согревают и ласкают!

И тут случилось страшное: от перегрузки и обилия воздуха у него носом потекла кровь! Он испугался, зажал руками нос, но она брызгала фонтаном во все стороны. Попала и на глиняные фигуры тоже. И они вдруг ожили, задвигались, затрепетали, зазвенели множеством голосов и звуков.

К Йохохо подошел зверь и лизнул ему руку и нос. Кровь остановилась.

Новый хозяин планеты бодро пошел осматривать свои владения. Рядом шел его четвероногий друг.

Впереди будет еще много дней сотворения мира.

Искушение

А может, было так?

…И сотворил Бог в шестой день человека. Вдохнул в него жизнь и наделил бессмертной душой. А потом, когда человек уснул, сделал из его ребра ему жену — подругу и спутницу, чтобы не скучно ему было. Так появились Адам и Ева.

И все у них было. Они были самыми богатыми, самыми счастливыми, самыми обеспеченными и здоровыми. Сравнивать было не с кем. Завидовать было нечему и некому.

Бог часто спускался с небес и рассказывал разные истории из жизни других миров и галактик. Люди внимали ему с почтением и доверием. Он водил их по раю и рассказывал, про зверей и птиц, про деревья и плоды.

— Дети мои, есть гады, которых стоит остерегаться. Это змеи. Они не могут причинить вам зла, без вашего желания. Но как только вы прислушаетесь к ним, вы попадете в их сети. Лесть у них на кончике языка. Не слушайте их, чтобы они ни говорили.

— А что такое зло, Отец? — спросил Адам.

— Это жизнь без меня и моей любви к вам. Было тепло — станет холодно. Было мягко — станет жёстко. Вот растет древо познания добра и зла. Плоды его сладки, но послевкусие — ужасно. Обходите его стороной. И ни в коем случае не ешьте его плодов.

Прошло время, разговор забыли.

Но однажды змей, который слышал это разговор, подполз к отдыхающей Еве. Стал шептать ей сладкие речи:

— Голубушка, красавица! Сорви плод с этого дерева. И жажду твою утолит, и ума добавит. Видишь, Бог с тобой не разговаривает. Все с Адамом. Думает, что Адам умный, а ты — нет. Адама мы тоже угостим. И станем равными Богу. Так сладко он шептал, что она совсем забыла наказ Отца.

— Пойдем скорее! — она побежала к дереву. Змей чуть поспевал за ней.

— Достань мне плод, — попросила она. Змей начал подыматься по стволу. А Ева схватила его за хвост и голову и обвязала вокруг дерева, как ленту. Змей выпучил глаза, шипел и извивался.

— Ты пожалеешь, сто раз пожалеешь, что мне отказала.

— Нет, не пожалею. Я вижу, что ты враг. В раю все бессмертны, но я скажу Богу, и он сотрёт тебя в порошок.

Она все рассказала Богу и Адаму. Ее похвалили за смекалку. И ей это очень понравилось.

А змей увидел ещё одну возможность.

И придумал новый план. И ещё один. И ещё один.

Бог не стёр его в порошок. Он не вмешивался. Ход этой истории предрешён, но была возможность увидеть, насколько жизнеспособны его творения. И насколько искусен дьявол, захотевший стать равным Богу.

Спустившись на грешную землю

Пустыня. Песок и солнце. На песке два человека — мужчина и женщина. Стоят, прижавшись друг к другу, и испуганно оглядываются.

— И это все, что у нас есть?! Господи, верни райские кущи!

— Бесполезно, дорогая! Помнишь, что Он сказал:"в поте лица будете добывать хлеб свой»?! Что такое пот, не знаешь?

— А ещё Он сказал такое, чего я не поняла. Муж и жена — одна сатана. Что это значит?

— А это значит, что бесполезно кричать. Глас вопиющего в пустыне…

И они пошли под палящим солнцем куда глаза глядят.

Но Господь был милостив к заблудшим чадам и вывел их к оазису. Пальмы были высоки, озеро глубоко, люди уставши. Выпили воды и легли спать прямо на песок. Они ещё никого не боялись.

Ночью стало холодно. Люди жались друг к другу, но не могли согреться. И поэтому не спали. На водопой пришли животные и птицы. Они толкались и шумели, дрались за место возле воды.

— Нам надо крыша над головой!

— Очень есть хочется!

— Нам нужна одежда! — наперебой говорили они друг другу.

А решения не было…

Утром под пальмой они увидели большой кокос. Подняли голову и увидели ещё много их, висящих на деревьях. Как достать? Как расколоть? Раньше — то приходили к дереву, а все само прямо в руки падало. И звери были ручными.

— О, я придумала! Давай возьмём для себя большую буйволицу. Помнишь, у нее был ребенок и она кормила его молоком. И мы попросим у нее молока. Будет нам еда. Но ей тоже нужна еда. Она ела траву. Значит, нам надо взять буйволицу, кокосы и найти место, где много травы.

Женщина подошла к животному, погладила его, ласково зашептала на ухо и повела за собой.

Мужчина поднял кокос, постучал им по дереву, бросил о землю. Ещё раз бросил. Ещё раз бросил. Ещё раз бросил. Нет, не разбивается кокос! В гневе он швырнул его в небо…

Кокос ударил плоды на дереве, и они со стуком упали вниз. И один из них раскололся. Вода вытекла. Но мужчина поднял его, посмотрел внутрь, отколол кусочек мякоти, попробовал и улыбнулся.

— Ура! Еда! Ева, иди сюда!

Женщина подошла с буйволицей. На земле лежал пальмовый лист, буйволица

его жадно съела и начала протяжно мычать.

Мужчина полез на дерево за пальмовыми листьями. Ствол был гладким, попытки безуспешными. Буйволица стояла рядом.

— А если на нее взобраться? — подумал он и сделал так. Листьев нарвал много.

Животное наелось. Люди тоже выгрызли половинки кокоса.

Ева задумчиво смотрела на них.

— Посмотри, какая интересная штука, Адам! Эти половинку пусты, а до этого они были заполнены. Можем ли мы их чем — нибудь заполнить? Если мы нальём в них воды — это будет вместилище для питья. И вот у буйволицы молока попросить тоже в эту посудину можно. Или накрошить туда трав вкусных и кореньев. Значит, это для еды.

Адам посмотрел на скорлупу кокоса, потом погрузил ее в песок, набрал полную, высыпал рядом. Получилась ямка.

— Ей можно ещё копать. Можно бросать ее, чтобы куда-нибудь попасть. Можно стучать, чтобы разделить целое на части. А можно стучать друг об дружку, чтобы отпугивать зверей хищных.

— А я тоже придумала! — Ева надела на голову кокосовую половинку.

— Это будет защита от солнца. И тебе тоже. А ещё, если их уменьшить по высоте, то может получится защита для ног. Только их привязать надо длинной травой…

День шел своим чередом. Все листья буйволица не съела, а улеглась на них…

Люди переглянулись.

— Вот так и мы сделаем, — сказал мужчина.

— Нет, нам надо, чтобы листья были не только под нами, как ложе, но и над нами, как крыша. Надо срывать листья с ветками. Смотри, наш дом должен быть похож на перевернутое дерево. Палка, а вокруг много веток с листьями.

Мужчина снова полез на дерево. И снова, и снова. А потом спрашивает:

— Дорогая, мне кажется, что по моей спине течет какая — то вода. Или кровь.

Ева посмотрела и попробовала на вкус стекающие капли. Спина была мокрая и соленая.

— Это не кровь. И не вода. Может быть это пот, о котором говорил Создатель? Посмотри, и на лице тоже капли…

Когда построен был шалаш, подоена буйволица, съедены кокосовые орехи, женщина села и сказала:

— С милым и рай в шалаше.

Так начиналась жизнь двух людей, изгнанных из рая.

Душа

— Я же говорил тебе, что они меня послушают! И они сделали это! Ты проиграл! Ха-ха-ха! Всемогущий! — он открывал свою пасть, показывая чёрное нутро.

— Они сделали это! Я знал! Но хуже всего, что они соврали, спрятались, струсили. Дети мои испугались моего наказания, — он горестно вздохнул. Я никого не неволю. Они сделали свой выбор. И ушли на землю.

— Налить тебе чаю?

— А какой у тебя чай?

— Нектар, амброзия…

— Ой, нет, только не эта гадость. Мне геены огненной бы!

— Такого не держим. Это ты у себя там, в аду пей… Вернёмся к нашим детям. Теперь уже и ты за них отвечаешь, искуситель.

Что-то мягкое шмякнулось у ног змея. Как сгусток крови. Потом обрело форму и превратилось в подобие человека. Если бы не крылья и не черно-красный цвет тела. Вместо лица — маска.

— Первый пошел! — оно радостно потерло руки и сняло маску. — Авель!

— Как Авель? — воскликнул Всемогущий.

— Так. Авель. Его убил собственный братец. А я тоже приложил крылья.

— А ты кто?

— Кто-кто, — передразнил он. Я Смерть. Кровожадная, беспощадная. Крылья у меня как клинки, взгляд, как выстрел. И не сбежать, не укрыться. Отец мой — дьявол — она кивнула на змея, наделил меня огромными полномочиями. Прихожу, когда хочу. Забираю, кого хочу. И с каждого клиента снимаю маску. И приношу отцу, как трофей.

— Авель, мой кроткий Аве, — Бог задумался. А потом поднял глаза к небу и тихонько начал говорить что-то.

Слов было не разобрать, но вдруг он протянул руки вперёд, соединил их вместе. На ладонях оказалось ясное, белое почти прозрачное облачко. Поднес к лицу и оттуда на него смотрели глаза Авеля.

— Вот! — он торжествующе повернулся к змею и смерти. — Это то, что вы никогда не сможете отнять у людей. Душа! Бессмертная. Я ее вдохнул в человека, и она жива на веки вечные. Моя Любовь всемогущая, как бы ты не смеялся над ней. Видишь, душа чистая, останется со мной. А если душа будет темная, то это игрушка для тебя.

Змей зашипел от злости, а смерть покраснела от досады.

— Все, перемирие закончено! Не сойдутся никогда вместе свет и тьма. Идите, и знайте: у Бога смерти нет! У Бога все живы…

Слово

Вначале было слово. И слово было у Творца жизни. Он щедрою рукой населял землю и всему давал свое имя. Море — было морем, река — рекой, птицы — птицами. Но людям Творец дал имена. Каждому свое. Адам и Ева: «созданный из красной глины» и «первая». С тех пор и повелось…

— Бабушка, ещё расскажи! Твои сказки такие чудесные! — девушка смотрела на бабушку восторженными глазами.

А старуха Яга, для которой это и не внучка вовсе была эта лесная молоденькая русалка, только усмехалась.

— Зубы заговариваю девке! Глупая она, не получится передать ей мое уменье! — думала Яга.

— Ладно, расскажу тебе ещё одну историю. И если ты ответишь мне на вопрос, так и быть, возьму тебя в ученицы.

Яга уселась поближе к котлу с зельем, помешала его и начала свой рассказ.

— Когда человек просит что-то у Бога — это молитва. А когда он хочет, чтобы его воля была и сам сделать ничего не может, он обращается к темным силам — к нам. Здесь будут заговоры и заклинания. Помнишь, я рассказывала тебе о блудном сыне, вернувшемся к отцу? Отец его вымолил у Бога. А брат его был совсем не рад этому возвращению. И пришел к моей далёкой прабабке. За зельем. Брата отравить и стать единственным наследником. Бабка, конечно, зелье дала, но сказала при этом:

— Он умрет, если выпьет. А ты что будешь делать? Только хорошо подумай, прежде чем ответить.

— А я буду стеречь богатство моего отца, как верный пёс. И днём, и ночью. Я всегда буду рядом.

— Хорошо. Знай! Как только умрет твой брат, ты станешь псом.

— Нет! Я не это хотел сказать!

— А сказал это! Твоя зависть тебя погубила. Но есть ещё вариант: ты можешь не брать зелье, и все останется, как есть…

Старуха замолчала. А русалка спросила нетерпеливо:

— Бабушка, чем закончилась эта история?

— Это вопрос я хотела задать тебе! Как ты думаешь, чем закончилась эта история?

Русалка задумалась.

За окном залаяла собака.

Русалка выглянула в окно.

_бабушка, я думаю, что он взял зелье и превратился в страшную собаку. Как эта.

— Да, ты угадала. У тебя есть чутье.

Этот пес не он, конечно. А один из его племени. Волкодавы они. Злобные и хищные.

И ответь мне теперь, хочешь ли ты учиться моему знахарству или будешь петь свои сладкоголосые песни?

Сизиф

Время собирать камни…

В далекой стране жил — был молодой человек. Наука впрок ему не была. Упрямый был, как мул. Про таких говорят: себе на уме. Все по — своему, все наперекосяк.

Господь решил его научить. Или хотя бы заставить задуматься.

— Сизиф, вот тебе камешек. Сможешь ты его закатить на ту гору?

— Легко! — ответил тогда ещё молодой и самонадеянный юноша. И даже не спросил, зачем на каменной горе ещё один камень. И покатил…

Прошло пару лет.

— Сизиф, как дела? Получилось?

— Не мешай! Я работаю! — усталый, но ещё самонадеянный юноша, даже не остановился, чтобы ответить на вопрос.

Прошло ещё тридцать лет.

— Сизиф, друг мой! Не устал ли ты? Как твои успехи?

Перед Ним стоял старик.

— Как твои успехи? — передразнил Сизиф. Он остановился, посмотрел на собеседника.

— Смотри! Руки мои огрубели, я согнулся, как вопросительный знак, волосы выжгло солнце, лицо измяло время и пыль. Но я двигаюсь вперёд! Видишь? И камень становится все меньше и меньше. Скоро я закачу его на самую вершину.

— Может, хватит уже? Зачем тебе этот камень?

— Что? Ты посмотри, как хорошо у меня получается. Ты хочешь сказать, чтобы я бросил дело всей своей жизни?!

И снова, и снова поднимается вверх…

Он видит камень и вершину. И задачу, которую надо решить. И верит только в свои силы, не учитывая ни обстоятельств, ни конечного результата.

Его жизнь — его камень.

Рождество Богородицы

На восточном базаре сегодня изобилие. Всего, что может подсказать воображение. Ароматы специй, экзотических фруктов, вяленых деликатесов. Горы фруктов, овощей услаждают взор. Ковры и заморские ткани, диковинные птицы и звери в клетках.

Шум и разноголосица несется со всех сторон.

Пробежал мальчишка босоногий, сверкая пятками. Степенно проехал на ослике богатый господин. Покупателей мало. И взгляд останавливается на одном человеке.

Седой старик идет по рынку, не обращая внимания ни на что, и по щекам его текут слезы.

— Что случилось, Иоаким? Откуда слезы на твоём лице? — спрашивает его торговец дынями. Иоаким смотрит на него и вдруг улыбается. Видно, что не печаль в его глазах, а радость. Он светится, но при этом смущён немного.

— Выбери, друг, для моей жены самую спелую дыню. Я ищу самые спелые, самые вкусные овощи и фрукты на прилавках. У нас великая радость — Анна родила дочь!

Торговец суетится, говорит, что это необычайное известие. Хочет подробностей, но старик торопится. И забрав покупки, уходит.

Весть разлетается из уст в уста по базару как быстрый ветер. И громкое обсуждение:

«У бесплодных стариков родилась дочь!!! Откуда? Никто не знал, что Анна понесла. Она стара, Иоаким еще старше. Божья милость? Избранники?»

Вечером в дом Иоакима и Анны стучали друзья и знакомые: «Разрешите разделить с вами радость!».

Как счастливы были старики, держа на руках маленькую девочку, свою дочь, нежданную, нечаянную радость. Мариам Богом дана в утешение их праведной смиренной жизни. Они знали, что это Божий Дар и Богу будет предназначен.

Но это будет потом, позже. А пока младенец спит и не ведает о своей необыкновенной судьбе.

Подарок Иоакиму и Анне стал началом новой истории. Истории, причастны к которой и мы с вами.

Цена

Далеко — далеко, за тридевятым царством, в тридесятом государстве есть таинственный город, закрытый и неизвестный для многих людей. Там живут люди — тени. Люди, потерявшие себя.

В городе жизнь течёт медленно, ход времени нетороплив и долговечен. Краски приглушены, как будто на все вокруг набросили гигантскую серую сеть. В этой серости бредут люди, ходят на работу, возвращаются домой, спят, едят, развлекаются. На первый взгляд, все вполне благополучно. Мало ли городов с недостатком солнечного света? Но пройдемся по улицам…

Улицы петляют, как лабиринт, много тупиков, и надо долго искать нужную дорогу. Через некоторое время начинает кружиться голова. Люди проходят мимо, не останавливаясь. Детей в городе нет совсем. Все кругом чисто, стерильно, бездушно. Ничего не радует глаз.

На центральной площади стоит огромный памятник. Памятник Великому Меняле. Две руки, протянутые навстречу друг другу: одна большая, на которой лежит три предмета: скипетр, монеты, корона, и другая — маленькая с сердцем. Самое необычное в памятнике то, что он светится. Блестят деньги, скипетр и корона золотым холодным светом, а от маленького сердца исходит слабый тёплый ровный свет.

Здесь совершаются самые страшные сделки: продажа себя в рабство. И цена этому — человеческая душа. Как только человек решает, что есть вещи, за которые не жалко продать даже душу, так сразу оказываются здесь.

Достаточно взяться за предмет на большой руке и сказать: «покупаю, цена известна». И сделка состоялась: на одного жителя города стало больше. И на одну живую душу меньше. Знающие люди говорят, когда будет продана последняя душа, сердце в руке потухнет и остынет. А пока есть только одна возможность выбраться из этого города — молитва тех, кто любит этих людей, кто хочет вернуть им сердце, кто плачет долгими ночами о потерянной душе и кто, сбивая в кровь ноги, идёт на поиск потерянного города и пропавшего человека. Он прикасается к руке с сердцем и делится своим теплом. И зовет потерянного любимого человека. И бывает, что уходят они вместе. А бывает и по-другому.

Путь Мельхиора

«Высокочтимый и многоуважаемый господин Америн! Позволю себе обратиться к вам, как одному из самых знаменитых ученых нашего времени. Слава о ваших исследованиях добралась и до наших мест.

О мудрейший, видели вы на небосводе звезду, которой раньше не было? У нас на Востоке она появилась уже десять лун назад. А теперь горит с каждым днём всё ярче.

Я советовался с другими мудрецами, но никто не знает ответа, как могло за столь короткий период возникнуть новое небесное светило. Прошу вас, поделитесь своими наблюдениями. Возможно, это посылается нам некий знак? С глубочайшим поклоном и желанием познакомится и услышать ваше драгоценное мнение, звездочет и астролог Каспар из Аравии.»

Отложив письмо, мужчина стал расхаживать по террасе. Он был удивлен и возбужден.

И он видел эту звезду! И тоже не смог разгадать причину ее появления.

А с письмом вопросов стало ещё больше.

Маг, философ, учёный — он не мог ничего ответить звездочету Каспару.

Потому что не мог объяснить.

Эта звезда… Она и его завела в тупик. И не давала покоя.

Он не привык откладывать дела в долгий ящик. Решение было принято мгновенно.

Вызвал раба и отдал распоряжения.

— Мы уплываем в Аравию. Собирай вещи. Дорога будет долгая. Сколько мы там будем времени, не знаю. Найди хороший корабль. Приготовь нам удобное место. Закупи дары знатные: ткани бархатные, посуду глиняную с росписью, украшения из золота. Не забудь фрукты, невиданные в тех странах, и лакомства. И вызови мне ювелира!

Америна охватило предчувствие необыкновенного путешествия. И неожиданной встречи.

Он быстро схватил перо, свиток и написал ответ.

«Досточтимый звездочет Каспар! Мне понятно ваше волнение. Я знаю одно: звезда зовёт нас в дорогу. Скоро будет готов корабль для путешествия. Я приеду к вам, чтобы в совместной беседе и исследованиях найти ответ на вопрос: что за новое светило появилось на небосклоне? Прошу вас найти мне трактаты ваших мудрецов для ознакомления. С надеждой, что Фортуна и Посейдон помогут мне преодолеть весь путь к вам, ваш друг Америн.» Вернулся раб.

Привел ювелира.

— Мне нужна небольшая золотая шкатулка. Рисунок на ней — виноградные гроздья — символ плодородия. Внутри необходимо выстелить алым бархатом. По размеру шкатулки отлить 12 золотых пластин с гравировкой. Текст я вам написал.

Он протянул листок.

Ювелир откланялся.

Америн, раздав распоряжения, прилёг отдохнуть. И уснул. Приснился ему богатый дворец, царь и придворные. Они все слушали, как глашатай читал большой свиток. В нем говорилось, что скоро придет новый правитель. И весь мир будет ему служить. Америн проснулся и задумался. Что же этот сон значит?

Когда был снаряжен корабль, философ отправился в путь. Нелегким было плавание по волнам Великого моря.

Он никогда не был в морских путешествиях. А тут! Морская болезнь захватила его так, что он лежал, не подымаясь. И море в это время года было беспокойное. Редким штилем раб выносил кресло на палубу, чтобы Америн смог хоть немного подышать воздухом.

Однажды, когда корабль зашёл в порт пополнить свои запасы, Америн попросил раба помочь ему сойти на берег.

— Хочу почувствовать землю под ногами, — сказал он.

А в порту гудела жизнь! Торговцы звенели медной посудой, харчевни зазывно манили ароматами восточных пряностей и яств. Америн огляделся. Было жарко.

— Где мы? Что это за город?

К нему подошёл темнокожий молодой человек.

— Приветствую тебя, господин! Боги привели тебя в Финикию. Это город Сидон.

— Далеко ли до Аравии?

— Далеко!

— Ох! — Америн схватился за голову. Я больше не вынесу эту морскую болезнь. За время путешествия у меня уже не осталось сил.

— Если ты, господин, сойдешь сейчас с корабля, то дорога по пустыне будет для тебя лучшим способом передвижения. А я могу тебя напоить отваром, который восстановит твои силы.

— А ты может, и дорогу знаешь? В навигации обучен?

— О, да! Дорогу знаю. Я в свободное время вожу торговые караваны.

— Решено! Сейчас отдам приказание собрать мои вещи. Нужен ночлег. Где найти гостиницу?

— Господин, могу ли я тебе предложить свое скромное жилище? Небольшой домик в соседнем селении готов тебя принять, чтобы ты смог подготовится к дальнейшему путешествию.

Они подозвали погонщика, загрузили вещи. Америн уселся на ослика и отправились в путь.

— Как зовут тебя, добрый человек? Я Америн — греческий ученый — философ и астролог.

— О, господин!!! — юноша упал на колени. Я слышал о тебе и твоих философских беседах. Я и подумать не мог, что смогу встретиться с тобой!

Америн удивлённо на него посмотрел.

— Мои философские беседы? Кто ты, юноша?

— Меня зовут Бальтазар. Я родился в богатой семье и получил хорошее образование. Родители оставили мне наследство, и я продолжил свое обучение в разных странах. Я изучал лЕкарство, философию, астрологию, математику. В Александрии нашлись труды греческих философов. В иерусалимском храме собраны иудейские интереснейшие рукописи про пришествие Мессии…

— О, как вы меня заинтересовали, друг мой! После качки я ещё не совсем пришел в себя, но когда отдохну, с удовольствием обсужу с вами некоторые вопросы. Я еду в Аравию, чтобы встретится с мудрецом Каспаром. Нас волнует необыкновенная звезда, сияющая на небосклоне. Ей нет объяснения в учёных книгах.

Они дошли до небольшого каменного дома, увитого виноградом.

— Мой дом — ваш дом, господин Америн. Проходите, комнату сейчас для вас приготовим. Вот ложе. Раб принесет питье и сыр. Отдыхайте…

Сладок сон был у Америна. Во сне он прокладывал маршрут через пустыню и звезда сияла ему ярко — ярко. Уже вечером, с наступлением сумерек, когда зажгли все светильники, Америн и Бальтазар встретились для беседы.

— Мой господин, я имею честь знать Каспара лично, и к этому мудрецу, как к Соломону, идут люди за советом. Только он сейчас не в Аравии. Знакомые караванщики сказали, что он следует в Иудею, в Иерусалимский храм, краше которого нет на Востоке, — сказал Бальтасар. Караванщики также говорили, что он должен встретить мудреца из далёких западных краев. Не вы ли это?

Америн принес свою сумку и достал из нее письмо Каспара.

— Да, мы должны встретится! Но, видимо, что — то важное произошло за это время, отчего он не ждет меня в Аравии.

Философ быстро восстанавливал силы с помощью чудодейственных снадобий Бальтазара.

Им было приятно и душеполезное общество друг друга.

Америн обладал опытом и мудростью зрелого человека, а Бальтазар был умен, учен и очень порывист. Знаний в нем было столько, что Америн диву давался.

В одной из бесед о сияющей звезде Америн услышал: «Вижу Его, но ныне ещё нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых».

— Что это?

— Это из Книг Иудейских. Называется она Книга Чисел. Они ждут Нового царя — Мессию, пророка. В Иудее есть Иерусалимский храм, где поклоняются священной скинии и единому Богу. Праотцом считают Адама. Очень замкнутый народ. С тех пор, как Моисей вывел их из Египта, празднуют весеннюю Пасху, в честь освобождения.

— Я хочу увидеть эти книги! Когда мы поедем в Иерусалим?

— Дождемся Каспара! Без него я не смогу тебе трактовать пророчества. Каспар самый учёный муж Востока.

В ожидании прошли недели. За это время Бальтазар купил многоценное миро, напитал его благовониями и ароматами.

— Это будет дар от меня новому царю.

В один из дней во дворе Бальтазара раздался звон колокольчика. Друзья открыли дверь и увидели необычайное зрелище.

На ослике, навьюченном множеством тюков, сидел по-турецки маленький старичок в чалме.

— О, Бальтазар! Я добрался до тебя! Это бестолковое животное чуть не угробило самого старого мудреца Востока.

Старичок протянул Бальтазару руку и, кряхтя, спустился с ослика.

— Приветствую тебя, мой друг!

— О, господин Каспар! Дорога была, видимо, тяжёлая! Позвольте представить вам господина Америна.

— Вы уже здесь?! Не ожидал. Но я рад встрече! Отдохну и расскажу, что я узнал о нашей звезде.

Ослика разгрузили рабы и отправили к яслям, а наши мудрецы уселись для беседы. В этот вечер было полнолуние. Небосвод был чист и черен, как сажа. Но когда наши друзья вышли наблюдать за звёздами, то несказанно удивились.

— Смотрите! — закричали все разом.

На небе опять сияла звезда. Все недели их путешествия ее никто не видел. А теперь она как будто испускала лучи на землю, освещая дорогу.

Каспар рассказал друзьям о том, что узнал, пока добирался до Сидона.

— В Иудее была перепись. Каждый иудей шел записываться в тот город, в котором рожден. Звезда, по их преданию, говорит о рождении нового царя. Я думаю, что искать его надо в Иерусалиме. В царском дворце. Царь знает все.

— А Иерусалимский храм? Может жрецы подскажут, где найти царя? — спросил Америн.

— У них нет жрецов. У них есть священники. И есть учёные мужи — фарисеи — живущие по закону и чтущие закон, — ответил Каспар.

— Тогда в путь! К царю Ироду! — вскричал Бальтасар.

Они выехали на рассвете. Неделю провели в пути, останавливаясь лишь на ночлег. Но шли они по звезде. И оказались в Иерусалиме.

Город был тих. И жил какой — то незаметной жизнью. Даже возле дворца не было оживления.

Доложили о своем прибытии. Царь их принял.

— Просим высочайшей аудиенции великого царя. Ваше Величество, мы, мудрецы из разных стран, пришли поклониться новому царю. Звезда сияет над вашей страной.

Ирод, тучный мужчина преклонного возраста, правил страной много лет жёсткой и безжалостной рукой. Наследников у него не было. Преемника выбирать было рано.

Он прищурил глаза, натужно улыбнулся и пригласил своих царедворцев.

— Что вы знаете о новом царе Иудейском? — спросил он.

Придворные переглянулись.

— Ничего, господин.

— Расскажите, что вы знаете, — попросил мудрецов Ирод.

Мудрецы переглянулись. Их смутил тон и выражение лица царя. Но делать нечего. Пришлось рассказать. Рассказ не занял много времени. Но лицо Ирода меняло свой цвет с каждым словом.

— Поэтому, о великий царь, кто как не ты, должен знать о рождении твоего преемника, — закончил Каспар.

— Благодарю вас, мудрецы! Мне это знание принесли вы. И я прошу вас, когда вы найдете его, сообщите мне. Звезда выведет вас. С драгоценными дарами и я пойду к нему на поклонение. Вернитесь ко мне обратной дорогой, прошу вас! — Ирод улыбался и выжидательно смотрел на мудрецов.

— Да, благодарим за гостеприимство, великий царь. Мы вернёмся.

Аудиенция была закончена.

Как только мудрецы вышли, разгневанный Ирод набросился на придворных.

— Где наши мудрецы, советники и звездочеты!? Почему звезду видели только эти чужеземцы? Немедленно проследить, найти и доставить сюда этого нового царя! Я не потерплю конкуренции.

Ирод был в ярости…

Наши путешественники вышли из царского дворца в недоумении и печали. Приближался вечер.

— Ничего не узнали, — грустно сказал Бальтасар.

— Надо идти в Иерусалимский храм! — произнес Америн.

— Надо разделиться, потому что за нами могут следить, — задумчиво пробормотал Каспар. Но сначала мы сходим в храм. Это не вызовет подозрений.

— Смотрите! Снова она! И ее луч падает прямо перед нами. Вперёд, — друзья взгромоздились на осликов и поехали. Звезда вела их.

В городе было безлюдно. Жизнь как будто прекратилась с заходом солнца. Только мужчина вел ослика, на котором сидела женщина с младенцем. У них спросили, далеко ли до храма. Он и ответил:

— Мы едем оттуда. Только он уже закрыт сегодня. Если вы чужестранцы, то ищите гостиницу.

— Благодарим тебя, добрый человек!

Женщина молчала, опустив голову, младенец спал.

Путники посовещались и поехали в гостиницу.

— Похоже, что мы где — то ошиблись, — сказал Америн. В царских покоях нет царя. В таком случае, есть ли царь? — он был раздосадован. Столько времени потрачено на поиски и все впустую!

— Спокойно, Америн. Есть звезда. Пока она сияет для нас, поиски нельзя прекращать. Я уже стар и у меня совсем мало времени, а у вас все впереди. Возможно, эта встреча перевернет жизнь. В нашем случае дорога каждая минута, — успокаивал Каспар.

Ехали дальше молча. Гостиницу нашли не сразу.

Хозяин встретил их неласково.

— Есть ли место в гостинице? — спросил Америн.

— Сейчас выгоню этого бедняка и будет вам место, — ответил хозяин.

Рядом с ним стоял старик весьма преклонных лет и смотрел на него укоризненно.

— Господин, добрый человек, оставь меня на ночлег. Сделай милость! Мне некуда идти ночью. Пожалей мою старость! — он говорил спокойно и очень твердо.

— А платить кто за тебя будет? Что за милость?

Америн заступился за старика.

— Дай ему ночлег! Я заплачу за него! Негоже выгонять старика в ночь! Если нет кровати, то я уступлю ему свою. А сам лягу на полу.

— Добрый человек, Бог не забудет тебя! — сказал старик и поклонился низко.

Хозяин приготовил ночлег и подал ужин. За едой путники и старик разговорились. Старика звали Симеон. Он шел из Иерусалимского храма к себе домой. Мудрецы посетовали, что не попали сегодня в храм и их вопрос остался неразрещенным.

— След царя потерялся. Звезда есть, а царя нет! — сердито сказал Америн.

— Добрые люди! Я вам помогу! Сегодня я счастливейший из людей. Я встретился и принял на свои руки нового царя — воплощённого Бога. Мне 400 лет и теперь я могу умереть спокойно.

Мудрецы вскочили, заговорили наперебой, радостно стали обнимать старика.

— Это сын Марии и Иосифа из Назарета. Мне явился Ангел Господень и сказал, что сегодня, на 40 день от его рождения, Богомладенца принесут в Иерусалимский храм. Но о рождении его рассказали мне ещё раньше пастухи из Вифлеема.

— Веди нас! Скорее веди нас к нему!

— Завтра рано утром мы пойдем к нему.

Всю ночь рассказывал Симеон о Боге и новом царе. А под утро, когда все, утомленные дорогой, уснули, Америн увидел сон.

Ангел говорил ему:

— Царь Ирод идёт за вами. Не ходите к нему во дворец. Ступайте домой разными дорогами. А родителям младенца для безопасности укажите путь в Египет. Нового царя Ирод будет искать среди всех младенцев.

Утром мудрецы поехали с Симеоном в гостиницу, где остановилось семейство.

И каково же было удивление путников, когда они узнали тех странников, которых видели по дороге из храма!

— Мы встречались вчера, помните?! Как мы не узнали вас? — произнесли мудрецы и упали на колени к ногам женщины с ребенком.

Она была очень юна, а супруг сед и стар. Но как только она посмотрела им в лицо, смущаясь, из — под опущенных ресниц, то мудрецы увидели свет той звёзды, что звала их к встрече с царем.

Америн достал дары: золотые пластины, драгоценное миро, ценнейший ливанский ладан и преподнес их, говоря:

— Мудрость мира приветствует тебя, царь! Примите наши скромные дары. Они помогут вам бежать из страны.

Мария и Иосиф смутились. А он продолжил:

— Моя жизнь уже не будет прежней. В этой поездке я познал новую мудрость и обрёл новые знания. Я хочу быть рядом с вами. позвольте!

— У нас нет ничего, мы бедны. Никто не должен знать до поры, что этот младенец воплощение Бога. Если ты хочешь нам помочь, то можешь путешествовать с нами. Мы едем в Египет.

Америн удивился. Он ещё ничего не сказал про Ангела. Но понял, что они сами все знают.

Каспар поклонился и сказал, что он будет изучать иудейские книги дальше.

— Мне мало осталось лет, но я хотел бы изучить мудрые книги вашего народа. И написать историю.

Бальтазар смотрел вокруг очень внимательно:

— Америн правильно сказал, что нам надо разделиться, чтобы слуги Ирода нас не нашли. Я тоже поеду в Египет, но другой дорогой и присоединюсь к вам там. Мне не мешает узнать мир получше. Но и от вас я не хочу быть далеко.

На том и порешили.

Америну дали другое имя, иудейское, чтобы не привлекать внимание. Его назвали Мельхиор. Все тяготы путешествия со святым семейством переносил он стойко.

А вернувшись из Египта, остался жить в Назарете. И видел, как растет Мессия.

А через много лет, когда Иоанн Креститель крестил народ, то и Мельхиор там был. Он стал другом. И христианином. И всю оставшуюся жизнь исповедовал Христа — нового Царя Мира.

Покорение Марса

Задание казалось невыполнимым и бессмысленным…

А что осмысливать, если тебя отправляют туда, откуда ты не вернёшься?! Роберт был очень умён. Как и всякий искусственный ум, программа включала в себя тысячи мегабайтов памяти, знаний и умений. И даже функцию самовосстановления… Поэтому его отправляли для сбора образцов горных, вулканических, морских пород на Марс.

Задания записывались на подкорку. Там же были и алгоритмы выполнения.

В марсолете их было двое.

— Для подстраховки, — сказал руководитель полета.

— Чтоб не скучно было, — хохотнул инженер — программист.

Роберт понимал, почему он хохочет…

Робот был социализирован. И поэтому в компанию к нему дали молодого бойца. Для передачи опыта.

Полет прошел быстро. При приближении к планете бортовой компьютер навёл оптику и показал кратер в форме смайла. Бывает же: планета улыбалась! И выдал голосом руководителя с Земли.

— Роберт и Рита, не дрейфьте! Смотрите, Марс вам улыбается!

Роберт повернул голову. Вот это Рита? Этот боец — Рита?! Он знал роботов женского пола, они были изящны и очень гармоничны. Эта была молчалива. Угловата. Непрактична. Помощи от нее не было никогда. И редкие фразы выдавала каким-то простуженным голосом. Набирала на компьютере огромные простыни текста. И отсылала его в центр.

— Ладно, Рита. Привет! Что ж ты не сказала, как тебя зовут? — обратился он к ней.

— Ты не спрашивал, — она повернулась в сторону Роберта. И он вдруг увидел силуэт. Знакомый за столько лет! Его хозяйки, его подруги. Было бы сердце, оно бы встрепенулось. Неужели там, на Земле, знали о его привязанности? Он знал, как проверить. И рецепторы его не подвели. Он протянул руку и погладил холодное плечо… Холодное? Не может быть!

— Мы охлаждаемся! Срочно меняем настройки!

Корабль плавно опустился и как будто врос в землю.

— Теперь нам тут работать долгие годы, — сказал он. Какой твой срок эксплуатации, Рита?

— Мне 5 лет. Сказали, что ещё лет 20 впереди. Пока не устарею.

— О, так я уже старик?! Мне 20 лет… Пошли осваивать новые территории!

Через год бортовой компьютер показал двух маленьких клонов — Роберта 2 и Риту 2. Они гуляли по кратерному полю, сплошь усеянному улыбающимися смайликами.

День, когда ты исчез.

С утра нас разбудил робот уборщик Ромео. Он подошёл к кровати, как обычно, в 7 часов. Отключил одеяло. От изменения температуры сработали датчики и нас слегка тряхнуло. Мы поднялись. Робот привычно застелил постель, протер пыль и пол, пока мы умывались. А потом была зарядка. Под монотонный гул Ромео.

Завтрак он готовил в нашем присутствии. Мы только подумали, а робот выдавал на дисплей нужные блюда.

Мы — не бездельники. Мы просто давно живём на свете. Я и мой муж. И угнаться мы можем только друг за другом, а не за прогрессом. А о нас заботится Ромео и наши дети.

Что же было дальше в этом обычном дне?

После завтрака — таблетки, мониторинг жизненных сил и циклов. Целая комната! Тренажёры, сенсорные измерители температуры, давления. И милая робот доктор Джульетта. Мы с мужем смеемся, что это была бы счастливая пара роботов, в отличие от реальных персонажей. Им не даны страсти и эмоции.

Джульетта в тот день очень переживала. Ее слова «к сожалению» звучали очень часто. Она попросила соединения с центральной базой данных, и передавала им информацию. Она касалась мужа. Он неохотно позавтракал. Не хотел делать зарядку. Молчал. Показатели жизнеспособности очень упали. А что если это???

Джульетта сообщила нам печальное известие. Дни мужа сочтены. Осталась лишь пара часов, чтобы он смог попрощаться со всеми.

— 120 лет разве это много? — спросите вы.

— А вы хотели бы прожить ещё? — спрошу вас я.

Мы давно обсудили все технические стороны вопроса. Дело за мной. Я взяла мужа за руку.

— В радости, и в горе. В богатстве и бедности. В жизни и смерти. Я буду с тобой рядом.

Он обнял меня.

— Я сделал бы также.

Мы подошли к Джульетте. Протянули руки. Она взяла от каждого из нас кровь в пробирку. Мою руку она задержала суть дольше и сказала:

— Я замедляю и ваши жизненные циклы. В обед вы уснете оба. А там вас ждёт вечность.

Мы умерли вместе. Тихо и спокойно. Души наши поднялись вверх. И мы увидели, как Джульетта смешала нашу кровь, говоря:

— И будут двое в плоть едину!

Набрала ее в шприц, и уколола нашим детям.

— Это кровь бессмертия души! Ваши родители подарили ее своей любовью.

В день, когда он исчез, исчезла и я. Но мы здесь, рядом с вами!

Место силы

Он предложил ей:"Полетели вместе!». Она согласилась. Загрузили на космолёт все, что надо для долгого путешествия. И понеслись через время и пространство. Осваивали новые планеты. Давали имена звёздам. Учились обходиться малым и придумывать что-то из ничего. Они стали почти отражением друг друга. И все летали, летали…

На одной планете они решили остаться подольше. Уж очень она была хороша и похожа на Землю. Маленькая, уютная, здесь можно было дышать настоящим воздухом без скафандра.

Огляделись. Она сказала:

— Где мы устроимся? Куда пойдем?

— Я пойду в другую сторону.

— В какую другую?

— Я, — он выговорил это отчётливо и посмотрел на нее, — пойду в другую сторону. Без тебя. Я сам, один.

— А я? — она не понимала.

— А ты тоже пойдешь в другую сторону от меня. Одна. Нам очень тесно стало вместе.

— Нам? Мне — нет!

— Хорошо, мне. Мне стало тесно рядом с тобой. Космолёт слишком долго был нашим домом.

— Но это же чужая планета! Мы пропадем друг без друга!

— Не волнуйся, здесь мы найдем новые возможности. Мы достаточно мудры, рассудительны, обладаем необходимым опытом для выживания. Космолёт больше не пригоден для передвижения. Все, я пошел!

И он ушел. А она, оглушенная и потерянная, осталась. Не было ни слов, ни слез, ни чувств. «Лучше бы убил», — промелькнула мысль. Но она пошла. Туда, где ее никто не ждал.

Дорога привела ее к морю. Она никогда его раньше не видела вживую.

И она влюбилась. Сразу и на всю оставшуюся жизнь. Сняла комнату у семейной пары и каждый день с утра и до ночи пропадала у моря. Сначала слушала шум и шепот волн, потом разговаривала с ним. Собирала прибрежную гальку и выстраивала замки. Все непрочное. А потом начала рисовать. Письма мазками и линиями. Рисунки дышали, плакали, радовались вместе с ней. И к ним придумала строки. Короткие, как взмах дирижерской палочки, и длинные, как путеводная нить. Были строки изысканные и пахнущие дорогим парфюмом. А были такие, что легко переводились в азбуку Морзе.

Она оживала. И однажды показала рисунок хозяевам.

— Так это же наш дом, — воскликнули они.

На утесе стоял небольшой рыбацкий домик. Внизу играло море. А вокруг — простор и безмятежность.

— Это дом, где я обрела себя и свое счастье, — тихо сказала она.

Бабье лето

— Бабушка, а трудно быть богом? — спросил Небесный Художник у своей бабушки Грозовой тучи.

— Трудно сначала. Бог — это творец, создатель. Даже если ты рисуешь картину, то ты уже — бог, творец для своей работы. Извини, внучек, отвлекусь.

Грозовая туча подпустила к себе облака и слушала их, то хмурясь, то расправляя складки на своем лице. Один раз даже замахнулась на самую нетерпеливую…

Люди на земле услышали далекий раскат грома на почти чистом небе…

— У нас сегодня перисто — кучевые облака создают погоду. Вас ждёт Ветер. У остальных выходной.

— Пришло время тебе познакомиться с Осенью. И… Все на сегодня. Ты тоже юный бог. Твори! — она похлопала Художника по плечу.

Небесный Художник лихо натянул свой земляничный берет, схватил кисти, краски и на солнечном луче лихо спустился на землю. Времени на раздумья было мало.

Полетел на крыльях ветра к реке. Тихо и пусто было на пляже. Он взял самую большую кисть, обмакнул в бирюзовую краску, а потом опустил ее в реку. Вода поменяла цвет, заиграла на солнце бликами, потеплела. Художник засмеялся и пробежал босиком по воде.

Заглянул на опустевший луг. Решил, что красок ему не хватает. Добавил молодой зелени траве, раскидал золотые пятна одуванчиков. Полюбовался.

Вдруг услышал шепот. На плечо опустилось маленькое облако и что-то прошептало. Он его стряхнул на траву, разорвав клочками. Из кармана вынул клубок тонких нитей, подаренных паучками. И протянул их из конца в конец. Брызнул тонкой кистью россыпь прозрачных бусин. Невероятно! Опять засмеялся от удовольствия.

Пошел в лес. Иглица мягко стелилась под ногами. Но нет радости глазу. Вот и грибочки мы нарисуем, и ягодки, яркие, как рубиновые капли. На деревья тоже паутинки добавим, пусть блестит в лучах солнца.

Пролетая над городом, оставлял свои яркие автографы и на клумбах, и в парках. Щекотал длинной кисточкой прохожих, и они снимали с себя теплые куртки…

— Ба, я справился? — спросил он, когда закончил рассказ о своем путешествии.

— Милый, ты порадовал людей. Ты подарил им время года, которое называется бабье лето. Это прелюдия к осени. Это прощальный привет лета. А в природе осень — это отдых и подготовка ко сну. Завтра пойдешь исправлять свои ошибки. Слушай!

Художник сидел возле бабушки и думал о том, что все — таки порадовать людей у него получилось. Разве я не бог?!