Буридановы ослицы

Лилия Касмасова, 2019

Две подруги детства, которые работают вместе, не могут поделить между собой двух парней – потому что каждая не может решить, какой же из двух ей нужен. Доходит до того, что им приходится бросить жребий – кому какой достанется.

1

Говорят, у одного средневекового француза, по имени Жан Буридан, был осел. Как-то раз Буридан подал ему на ужин две охапки сена — причем абсолютно одинаковые. Сделал ли это старик Буридан по забывчивости, или хотел поощрить осла за хорошую работу двойной порцией угощения — неизвестно. Некоторые даже утверждают, что этот злодей Буридан желал проверить на осле теорию о том, что свобода выбора легко вгоняет человека в тупик и ступор (правда, при чем тут бедный ослик, не имеющий ничего общего с человекообразными, непонятно).

Осел решил, что легче умереть, чем выбрать. И умер… Одна легенда гласит, что от голода — так как не мог выбрать, с какой охапки начать… Другая легенда утверждает — что от обжорства, так как съел обе одну за другой.

Осел тот почил в незапамятные времена… Но наследники и наследницы нерешительного мышления — живут и поныне. Любая возможность выбора выбивает их из колеи, а уж такого важного, как выбор спутника жизни — и подавно.

Впрочем, и претенденты на роль спутников жизни иногда напоминают своим поведением охапки сена — они безвольны и покорны и им, кажется, все равно, кто их сожрет на обед.

2

Шестилетнюю Ирочку, девочку вдумчивую и весьма самостоятельную, вопрос выбора никогда не смущал. И когда продавец отдела канцтоваров подал пять упаковок фломастеров и сказал:

— Выбирай…

Она, нисколько не колеблясь, сразу вернула ему три неподходящие — потому что шестью цветами ничего грандиозного не нарисуешь, а коробки с 36-ю и 52-мя такие большие, что не войдут в ее красивую сумочку с изображением Микки Мауса.

В итоге перед Ирочкой на прилавке остались две пластиковых упаковки по 18 цветов. Ирочка, быстро взглянув на них, опять совершенно без колебаний сказала, указав пальчиком на одну прозрачную упаковку:

— Возьму эти. — И пояснила: — У них шестигранная форма.

Продавец одобрительно кивнул на подобную рассудительность:

— Держать удобно.

Ирочка деловито помотала головой и сказала:

— Чтоб не укатились.

Расплатившись и положив фломастеры в сумку — вошли идеально! — Ирочка направилась к выходу из магазина. Путь ее пролегал мимо отдела игрушек. При всей своей рассудительности она не могла противиться порывам своего детского сердца и зашла туда — только чтобы полюбоваться, потому что денег остались копейки и купить что-либо она не могла.

3

Мимо полок с куклами и мягкими игрушками топотала, держась за руку матери, одна вовсе не рассудительная особа четырех лет — Леночка, чей розовый бант и пышное с оборками платьице делали ее саму похожей на куклу. Тараща глазенки на ряды красивых кукол и миленьких и пушистых зверушек, она изо всех сил тянула за руку маму, молодую модницу в сарафане и шляпке, и канючила:

— Ма-ам, ма-амочка… Купи зайчика… Ну купи-и…

Мама наконец не выдержала напора, остановилась и вздохнула:

— О, хосподи. Выбирай!

Леночка бросилась к полкам, мама достала зеркальце и, пользуясь минутой, поправляла своей модный и яркий макияж.

Леночка взяла с полки зайца, который смотрела прямо ей в глаза. И еще одного, который смешно завалился на бок. Она держала их в руках и переводила взгляд с одного на другого, тихо говоря:

— У тебя бантик… А у тебя цветочки… Ты — голубой, а ты — розовый… А у тебя смешная шляпка, хи-хи… А у тебя хвостик очень пушистый…

Мимо шла Ирочка и тоже глазела на игрушки на полке. Услышав рассуждения Леночки, она остановилась и снисходительно прислушалась к лепету этой смешной мелкотни.

Леночка, обнимая двух зайцев, обернулась к маме:

— А можно два?

Мама ответила, даже не поглядев на игрушки:

— Нет.

Ирочка поняла, что надо вмешаться и выручить человека. Она шагнула к Леночке, взяла у нее из рук голубую игрушку, понажимала на нее ладошками, заглянула под одежку, подергала за ухо и хвост — Леночка в ужасе следила за ее движениями. Ирочка положила игрушку на полку, взяла у ошеломленной Леночки другую, розовую, произвела такие же манипуляции, и вернула ее Леночке со словами:

— Этот качественнее, швы крепче.

— Что-о? — округлила глаза Леночка, ничего не поняв.

Ирочка объяснила понятно:

— Значит, этот заяц будет твоим другом сколько захочешь, хоть всю жизнь.

Леночка обрадованно прижала зайца к себе. А ее мама склонилась к Ирочке:

— Спасибо, девочка. А ты не в нашем дворе живешь? Тут, за магазином.

Выяснилось, что в их. И что мамы даже немного знакомы и иногда разговаривают во дворе о том о сем.

А потому Леночка и Ирочка стали подругами.

4

И спустя аж 20 лет не только продолжали дружить, но даже работали в одном учреждении.

Леночка превратилась в высокую стройную блондинку с пышными длинными волосами, которая не понимала, как можно выглянуть из дома без накладных ресниц или не на шпильках. Даже в офисный костюм она умудрялась вплести кокетливые нотки: это могла быть брошка в виде корзинки с цветами, заколка-бабочка или рюшки по манжетам блузки.

Ира стала крепенькой среднего роста девушкой, волосы она не красила, оставив им их натуральный темно-русый цвет, зато стригла их чуть не по-мальчишески коротко — впрочем, такая прическа шла ее лицу, в котором, несмотря на напускную строгость, проглядывал дерзкий и озорной характер. Строгость распространялась и на одежду: костюмы ее были практичного серого или светло-коричневого цвета, а туфли — на удобном каблуке и не на пике моды — чтобы можно было носить их несколько лет.

И если бы сейчас, когда они обе находились в обувном бутике, туфли себе выбирала Ира, это не заняло бы у нее больше десяти минут и они могли бы прийти с обеда в офис вовремя.

Но выбирала Лена. Она сидела на диванчике, выставив на коврик стройные ноги, обутые в разные туфли: правый был голубой и с бантом, а левый — розовый и разрисован мелкими цветочками.

Ира держала такие же две разные туфли в руках и рассматривала их. Потом, отставляя одну за другой на полку, она стучала согнутым пальцем по подошве и, схватив каблук, пыталась его оторвать. На что испуганный продавец сказал:

— Если вы оторвете каблук, вам придется эти туфли купить.

Ира спокойно ответила:

— Если я оторву каблук, вам придется объяснить, как вы собирались компенсировать травму голеностопного сустава, если бы этот каблук сломался на улице. И поблагодарить меня за то, что вам этого делать не придется и что я спасла ваш магазин от убытков в возможной тяжбе в суде.

— Я позову менеджера, — сказал продавец.

— Не стоит, — сказала Ира. — С ними уже все ясно. — И велела Лене: — Бери розовые с бантами. У голубых цветки стираются, стоит по ним пальцем провести.

— Разве? — оскорбился продавец. И сказал: — Просто у вас пальцы влажные.

— А улицы, видимо, сухие, — сказала Ира.

Продавец схватил голубую туфлю и потер ее легонько пальцем. Затем поглядел на палец, зачем-то подул на туфлю.

— Хорошие туфли, — заключил он.

— Вот и носите их сами, — отрезала Ира.

А Лена сняла обе, обулась в свои бежевые и сказала:

— Да, ты права, куплю розовые…

Ира сама подала ей коробку:

— Давай быстрее, перерыв заканчивается.

5

Они чесали бегом по улице к небольшому трехэтажному зданию, зажатому между двумя высотками, как суши между бамбуковыми палочками. Здание занимала большая и солидная бухгалтерская фирма, где они обе работали. Только вбежав под вывеску с названием «Супербух», придуманным их директором, девушки остановились и перевели дыхание.

— Кажется, не опоздали, — пропыхтела Ира, взглянув на круглые офисные часы на стене, которые показывали два часа.

Уже спокойнее, они пошли по коридору к лестнице. Вдруг откуда ни возьмись, а точнее из комнаты с архивами, выплыл их шеф Цезарь Юлиевич, толстый, солидный, лысеющий, похожий на индюка мужчина лет за пятьдесят. Завидев девушек, он вскинул руку с массивными часами на металлическом браслете и продемонстрировал циферблат подругам:

— Сколько времени?

Ира и Лена ответили хором:

— Два.

— Два-ноль-два! — торжественно произнес Цезарь. — Мы бухгалтера, у нас всё должно быть тютелька-в-тютельку! — И объявил: — Штрафы с обеих!

И он показал на плакат на стене коридора, на котором было напечатано: «Время — деньги». Все три этажа их офиса пестрили подобными высказываниями, касающимися бизнеса и преуспевания — и старомодными, как сам шеф, и новыми — он любил почитывать бизнес-литературу. Даже в туалетах от этих наставлений спасу не было. Они были приклеены и к зеркалам, и к дверям кабин — причем с двух сторон.

Шеф свято верил, что следуя заветам брошюр вроде «Любой может стать миллионером», можно действительно им стать. Такие брошюры и правда, частенько вели к хорошему заработку — но только их авторов.

6

Штрафы шеф считал недостаточным наказанием за опоздания, а потом после обеда в приемную перед кабинетом Иры зашел Владик, парень из другого отдела, и занес кипу папок.

— Привет вам от шефа, — сказал он. — Вы ему час отработки теперь должны.

— Что это? — поморщилась Леночка, полировавшая ногти специальной замшевой подушечкой.

— Документы из архива. Задание вот, — он вытащил из кармана листок с распечаткой и протянул Лене.

А сам быстро ушел.

Лена, скуксившись, проглядела листок, будучи в такой досаде, что не воспринимала, что там написано.

Встала, бросила полировку в ящик стола и пошла к Ире сообщить о сюрпризе от шефа.

— Мало ему штрафов… — проворчала Лена, кладя бумагу с заданием на стол перед Ирой.

Ира, оторвавшись от экрана и поморгав, проглядела листок. Потом вышла в приемную. Лена с недовольной миной следовала за ней.

Увидев папки, Ира присвистнула:

— Тут их лет за десять, что ли?

— За столетие, — сказала Лена.

Ира вздохнула:

— Чтобы внести все это в компьютер, сто лет и понадобится.

— Ага, — кисло сказала Лена. — А сказал, всего час отработать.

— Ты же знаешь, он всегда так. Не успеем за час — наши проблемы.

— Рабство, — пробормотала Лена негодующе.

— Ты же не хочешь работу потерять?

— Может, хочу? — с вызовом сказала Лена.

Но Ира, как обычно, не обратила на подобные ее слова внимания, сказала:

— Ну, рассортируй их для начала… Давай половину мне.

Ира схватила больше чем полкипы и потащила к себе в кабинет.

7

Был уже вечер, солнце за окном ушло за соседнее здание. Ира сидела безотрывно за компьютером и все вносила в него данные. Оторвавшись на миг, она протерла устало глаза и поглядела в окно, на ветки дерева, на котором пробивались веселые зеленые майские листочки. Потом снова уткнулась в бумаги.

А Лена в это время листала журнал мод, полагая, что документы как-нибудь и без оцифровки обойдутся. Не может разве Ирка с ее-то умом придумать, как обмануть шефа. Сказала бы, что все сделали, и использовала какие-нибудь старые файлы.

Лена посмотрела на часы на стене — было уже пять минут после шести.

Она вскочила и побежала в кабинет.

Заглянула в дверь и закричала тоненько:

— Кукареку! Пробил час освобожденья!

Ира подняла голову и спросила:

— А ты все данные внесла?

— Нет, — сказала Лена честно.

— Задержись, доделай.

— Слушай, ну кому этот архив нужен? Скажи ему, что мы все внесли, он и проверять не станет.

— Но… так нельзя, — сказала Ира. — Вдруг данные кому-то понадобятся…

— Вот кому они понадобятся, пусть сам их и впечатывает! — сказала Лена.

Ира помотала головой:

— Мы же несем ответственность перед нашими клиентами.

— Сдались они тебе. Лучше нас пожалей. — Она сказала жалобно: — У меня от этих бумажек так голова разболелась… Мне бы до дому доползти и на диван плюхнуться.

Ира махнула рукой:

— Ладно, иди. Сама доделаю.

Ну, если она такая принципиальная, решила Лена, пусть сама и возится. Тем более у нее и зарплата больше в два раза.

И Лена, схватив коробку с новыми туфлями, направилась вовсе не домой.

Через час, под оглушающую музыку, в мелькании света новенькие розовые туфли с бантами скакали на светящихся квадратах пола. Лена весело взмахивала руками и кричала:

— Йех-хоу!

8

Ира же все сидела в кабинете и работала. Потом она вспомнила о праздничном ужине у брата и позвонила Наташе, его жене. Извинилась, что опаздывает, и сказала, что приходится отрабатывать лишнее время. Наташа огорчилась и сообщила, что они как раз позвали на ужин одного хорошего парня, который работает с братом, и он уже пришел.

Ира смутилась:

— Какой еще парень… Зачем…

Наташа все время стремилась устроить Ирино счастье и без конца знакомила с подходящими кандидатами. В этот раз, значит, инженер-конструктор — раз коллега Славы.

— Ладно, постараюсь освободиться пораньше, — пообещала Ира, но на самом деле идти расхотела. И потому добавила: — Но вряд ли получится.

Не то чтобы она не мечтала о личном счастье, но уже и не ожидала, что кто-то полюбит ее вот такую, какая она есть — упертую перфекционистку, у которой к тому же обо всем есть свое независимое мнение.

9

А в квартире Ириного брата, Славы, царило веселье. Кругом парили цветные шарики, висел плакат «С Днем Рождения!», в зале валялись коробки из-под подарков и посередине стоял накрытый стол.

Близнецы-шестилетки — Петя и Паша резвились по своему: Петя стучал Пашу по голове мягкой игрушкой-динозавром и считал вслух:

— Двадцать два, двадцать пять, сто пятьдесят…

Именинница Света, которой сегодя исполнилось десять, в окружении нескольких ровесников — двух мальчиков и трех девочек — читала открытки, при этом комментируя пожелания и их стиль.

— Что же ты, Миша, написал «щастья» на «щ»? — выговаривала она скромному мальчику в очках. — Не умеешь счастья, напиши «здоровья» или «любви»…

Миша краснел и размышлял, не выкрасть ли открытку обратно, когда выдастся подходящий момент.

Слава, Ирин старший брат, расставлял тарелки. А его коллега Толя, симпатичный высокий худощавый брюнет лет под тридцать, стоял и глядел в окно, на зажигающиеся над сумеречной дорогой фонари.

В зал вошла Наташа и сказала с сожалением:

— Тетя Ира звонила, не может с работы уйти. — Она посмотрела на Толю и пожала плечами: — Увы.

Толя проговорил, смущенно улыбаясь:

— Надеюсь, она не меня испугалась?

— Да прям, — отмахнулся Слава. — Просто моя сестренка — трудоголик.

10

Лена натанцевалась и пошла передохнуть и освежиться коктейлем к бару. Когда она подошла к барной стойке, с противоположной стороны зала туда же подошел молодой красавец прямо-таки Аполлонского телосложения, со светлыми, модно взлохмаченными вихрами и в модных узких штанах с низкой талией.

Оба они одновременно крикнули бармену:

— Мохито!

Потом поглядели друг на друга и рассмеялись.

Парень шагнул к Лене и с коротким кивком головы произнес:

— Максимилиан. Для друзей — Макс.

Лена кокетливо повела плечами, говоря:

— Елена. Для друзей — Леночка.

Они выпили коктейль, потом танцевали, а через час, уже ближе к полуночи, вышли из клуба, смеясь и болтая, как хорошие знакомые.

Лена достала телефон из сумочки, но он не включался.

— Разрядился… — расстроилась Лена.

Максимилиан вытащил из кармана свой дорогой смартфон, нажал на значок такси на главном экране, потом поправил ворот пиджака и спохватился:

— Шарф где-то посеял… Я щас.

Он вручил ей смартфон и побежал обратно в клуб.

Лена ждала ответа, слушая гудки. Из клуба, шатаясь, вышел пьяный парень лет шестнадцати. Завидев Лену, он прогундосил ломким голосом:

— Ух, какие тут девчушки водятся.

Лена скользнула по нему взглядом и сказала строго:

— Кому девчушки, а кому тетеньки.

— Извините, бабушка… — ухмыльнулся тип.

В трубке ответила диспетчер, Лена едва успела сказать: «Такси?», как парень выхватил у нее смартфон и дал деру.

А по тротуару вдоль здания клуба шел-брел домой Толя, коллега ириного брата. Толя услышал девичий крик:

— Эй! Стой! Отдай смартфон! Держи вора!

И увидел, как с крыльца сбегает тоненькая блондинка, а от нее неверным пьяным зигзагом удирает юнец со светящимся смартфоном в руке.

Толя бросился вслед за юнцом, который был всего в нескольких метрах от него, но успел забежать за угол здания клуба. Толя нагнал его там, вцепился в плечо, тормознул его, развернул, схватил за руку и завел ее назад.

Парень тут же заныл:

— Да я пошутил…

Подбежала блондинка, воскликнула:

— Ворюга! Это даже не мой смартфон!

Толя, выворачивая руку брыкающемуся Типу, вырвал из его руки смартфон и, пока не отдавая девушке, спросил ее с усмешкой:

— Значит, не ваш?

— Мне его дали на время, — сказала блондинка.

Толя протянул Лене сотку:

— Держите.

Юнец сказал хмуро:

— Да я бы вернул.

Толя сказал с сомнением:

— Ага. Как же.

Потом все же отпустил его, сказал:

— Ремня бы тебе. Так своим родителям и передай.

Парень отошел на несколько метров и, поклонившись шутливо, процитировал:

— «Сколько человека не воспитывай, он всё равно хочет жить хорошо».

А потом побежал прочь.

Толя засмеялся, сказал:

— Философ. Замятина читал, ишь ты.

Девушка улыбнулась ему — очаровательной беззащитной улыбкой:

— Спасибо вам.

Толя кивнул и назвался:

— Толя.

— Леночка.

— Можно проводить вас до дома?

— Я же… из клуба, — она показала на здание. — Мне надо вернуться.

— А я с детского Дня рождения, — сказал Толя, улыбаясь. — И я ни за что туда не вернусь. Двое шестилеток хотели зажарить меня живьем.

Лена засмеялась:

— За что?

— Ни за что. Меня назначили мамонтом. А они были пещерные люди.

Лена звонко расхохоталась, потом обеспокоилась, что ее уже ждет новый знакомый, и сказала — с некоторым сожалением:

— Ну, пока.

Толя понял, что надо брать быка за рога. Он спросил:

— Телефон свой хотя бы дадите?

Лена решила, что парень весьма симпатичный — и тем более такой смелый, пришел ей на помощь и вора поймал. А потому с улыбкой продиктовала свой номер. И убежала к ожидавшему ее красавцу Максимилиану.

11

На следующее день, перед обедом, Иру вызвал шеф Цезарь Юлиевич. Дополнительную работу она сдала с утра, сразу как явилась на работу. И теперь пришла в кабинет шефа, ожидая критики. Но Цезарь встретил ее улыбками и похвалой ее работоспособности. Потом пригласил присесть.

Ира села в кресло. Шеф же отложил в сторону листы отчетов, которые пересматривал, поднялся и направился к большому аквариуму, который призван был настраивать его на сосредоточенную работу.

— Ну, — сказал Цезарь, — раз ты так легко и быстро справилась… — Он повернулся и подмигнул Ире: — Поди еще и на танцульки сбегать успела, хотя… Ты у нас серьезная. Сухарь, так сказать. Настоящий счетовод!

Ира нахмурилась этому сомнительному комплименту. Шеф посыпал рыбам корм, приговаривая:

— Жуйте, жуйте, пучеглазики мои.

Потом обернулся к Ире, увидел сердитую складку на ее переносице:

— Не дуйся, я комплимент тебе делаю… Об изменениях в налогообложении слышала? Проверь, кого из клиентов они касаются. Две недели хватит?

— Конечно, нет.

— Хватит.

Шеф всегда преуменьшал объем работ — оплата была почасовой, и таким образом он мог требовать выполнения ее в меньший срок, хотя только дорабатывая дополнительно после работы и даже дома, можно было успеть все сделать. К тому же Ира знала, сколько у них клиентов — фирма процветала.

Поэтому она твердо сказала:

— Нет.

— Не груби! — сказал шеф, опять подсыпая корм рыбкам. — Ты одинокая, без семьи, что тебе еще делать?

Ира обиделась на эту правду, и сказала хмуро:

— Растолстеют рыбы ваши.

Ее ждали долгие вечера занудной, скучной работы.

12

А Лена, заполучив двух кавалеров сразу, проводила вечера весело. Например, в ресторане с Максимилианом. Он оказался не только красавцем, но и истинным джентльменом: дарил цветы, открывал двери, носил зонт, защищая Лену от весеннего дождя. Сейчас вот даже отодвинул для Лены стул у столика в ресторане. Лена села, чувствуя себя королевой.

А Ира тоже уселась за стол — за рабочий, в офисе. С чашкой кофе, чтобы не клонило в сон. Компанию ей составлял налоговый кодекс. Ира притянула к себе книгу, раскрыла.

Залистала страницами, а, найдя нужную новую статью, покивала:

— Ага… Три процента…

Лена тоже внимательно просматривала — ресторанное меню. И тоже бормотала под нос — но другие слова:

— Салат греческий…

Через пару дней Лена — в соблазнительном мерцающем синем платье — сидела на галерке уже рядом со вторым своим кавалером — Толей. Лена хлопала в ладоши, в восторге от спектакля о двух вечных влюбленных. Бархатный вишневый занавес опустился на сцену, и Лена, охваченная эмоциями, встала и крикнула:

— Браво!

Толя тоже встал и крикнул «Браво!», а там и весь зал присоединился.

Ира тоже в этот момент кричала «Браво!» — но самой себе. Она, как во все вечера этой недели, задержалась на работе — и наконец-то проверила дела всех клиентов. С победным видом отбросила она на стол папку, захлопала в ладоши и похвалила саму себя:

— Браво!

Разумеется, Ира тоже была не совсем одна, ей тоже кое-кто подставлял плечо и помогал и, как и Лене, ей было кому выразить нежность и благодарность, что он рядом.

В то время как Леночка с Максимилианом гуляли по аллее парка и были застигнуты дождем, и Макс раскрыл свой пиджак, как крылья, над ее головой, Лена нежно ворковала:

— Милый Макс…

А Ира говорила нежно комьютеру, нажимая кнопку «Итого» в бухгалтерской программе:

–…и что бы я без тебя делала!

13

Лена тоже пришла в своей деятельности к некоторым результатам. И весьма впечатляющим.

В пятницу вечером Максимилиан пригласил ее в ресторан — красивый супер-романтичный итальянский ресторан на крыше: с кадками деревьев, с гирляндами белых лампочек по перилам, с клумбами роз.

На их столике, как и на других, горели свечи. Между столиками, будто в какой-нибудь Венеции или Риме, ходил скрипач и играл нежные, красивые мелодии итальянских песенок.

Лена и Максмилиан съели лобстера, Лена слушала скрипку и воображала, что она в Италии. Макс вертел головой — наверное, что-то хотел еще заказать официанту. У Лены зазвонил телефон. Она вытащила его из сумочки — на экране светилась надпись «Любимая подруга №2». Так Лена обозначила в смартфоне «Толю». Макс шел под именем «Любимая подруга №1». Зашифровала она их так, чтобы не думать, что отвечать любому из них, если позвонит другой — можно говорить всем одинаково: «Это моя любимая подруга». Даже если и проверят — так дословно в телефоне и написано. А номера им Лена присвоила по порядку знакомства — чтобы не перепутать.

Поэтому Лена спокойно и безметяжно ответила в трубку:

— Ало… Да…

Толя почему-то хотел с ней встретиться «прямо сейчас».

Лена сказала:

— Я сейчас занята…

— Ну, может, когда освободишься? — Голос Толи был просительным.

— Да что за необходимость такая? — спросила Лена капризно. Она знала — чем ты с ними капризнее — тем они с тобой обожательнее.

Толя сказал, что у него к ней важный вопрос.

— А по телефону нельзя спросить?

— Нет, — сказал Толя. И спросил: — Встретимся на нашем причале?

Было у залива у них любимое местечко.

Лену разобрало любопытство и она — но снисходительным тоном — согласилась:

— Ну хорошо, в восемь.

Спрята телефон обратно в розовую, расшитую бисером сумочку, она сказала Максимилиану:

— Любимая подруга. — И для правдоподобия назвала имя настоящей подруги: — Ирка. Срочно нужно мое дружеское плечо. — Лена воздела глаза к небу, по которому гуляли красивые лиловые вечерние тучки, и сказала: — Такая у нее неразбериха… Встречалась она с одним, а потом выясняется, что у него кто-то есть…

Макс слушал внимательно. Лена усилила ситуацию:

— А потом выясняется, что этот кто-то — мужик!..

Макс слегка поднял брови. Лена подумала — не верит, что ли. И для убедительности еще усилила:

— А потом — вообще, что он на нем давно женат!

И она поглядела на Макса пылающим от гнева на того изменщика, взглядом.

Макс сказал робко:

— Разве однополые браки в России разрешены?

Лена округлила свои прекрасные с длинными ресницами глаза, довольно артистически (по ее мнению), приложила ладони к щекам и возмущенно воскликнула:

— Так он ей еще и соврал!

Тут подошел официант и поставил перед Леночкой десертную тарелку с кремовым пирожным.

Лена взглянула на официанта вопросительно — никакого десерта она не заказывала, ошибся поди. А мужчина вдруг подмигнул ей и сказал:

— Ваш десерт.

И чего это он, подмигивает?

А Макс быстро произнес:

— Это я заказал. Для тебя. Он особенный.

Официант ушел.

— А для себя почему не заказал? — спросила Лена. — Раз особенный?

— Я же на диете, — сказал Макс и похлопал рукой по своему абсолютно плоскому прессу.

Лене, как девушке, пришлось сказать:

— Я тоже на диете.

Хотя ни на какой диете она не была. Фигура у нее была вполне себе стройная, талия — тонкая от природы. Но кокетливость не позволяла ей сказать манекенщику Максу: «А я — нет» и, загребая полными ложками воздушное пирожное, слопать его в два счета.

Поэтому Леночка взяла ложку как бы нехотя, сняла с верхушки пирожного каплю крема, слизнула ее и сказала:

— Вкусное! — Хотя толком и не распробовала.

— Да ты поешь! — агитировал ее сидящий на диете Макс. — Там в середке самое вкусное.

Лена взглянула на него вопросительно, а он только улыбнулся широко своей белоснежной, как водится у манекенщиков, улыбкой.

— Джем, что ли? — спросила Лена, погрузила ложку в крем, и почувствовала, что наткнулась на что-то твердое.

Лена вмиг разгребла крем и увидела выпуклую розовую бархатную крышечку.

— Что это?? — воскликнула она. — Коробка?

Лена очистила ложкой крем вокруг, а Макс говорил:

— Понимаешь, в одном фильме кольцо было в пирожном без всякой упаковки. И девушка… проглотила его! И я на всякий случай…

— Кольцо?.. — Лена подняла на Макса удивленный взгляд.

Но взгляд пришлось тут же опустить — потому что Максимилиан упал на одно колено около стола и заговорил быстро и взволнованно:

— Леночка, любовь моя… Две недели, с тех пор как я встретил тебя, я сам не свой. Согласна ли ты стать моей женой?

Глаза Лены засверкали от счастья — Макс, такой красавец, такой милый и рыцарственный, хочет на ней жениться! И Лена ответила единственное, что ответила бы любая романтическая девушка, в чьем воображении именно вот так выглядит принц из сказки:

— Да!

Макс был в восторге, они пили шампанское, смеялись и отмечали помолвку, а потом Леночка вспомнила, что обещала встретиться с Толей. И улизнула под предлогом, что завтра рано на работу.

14

Долговязый Толя, в своей светлой, не слишком модной куртке стоял у причала, на их любимом месте. Ветер трепал его темные волосы, гнал волны к бетонному берегу.

Лена подошла ко второму возлюбленному и сказала строго:

— И зачем ты меня звал так срочно?

Толя обернулся, улыбнулся обрадованно:

— Привет.

— Ну привет, — пожала плечами Лена и тоже улыбнулась. Она была так радостна сегодня, что не могла ни на кого сердиться, даже на этого остолопа, который зачем-то оторвал ее от ее жениха. Как звучит! Жениха. Лена усмехнулась.

Толя сказал:

— Ты так мило улыбаешься. Могу любоваться твоей улыбкой вечно.

— Спасибо. Так ты позвал меня, чтобы моей улыбкой любоваться? — с легкой смешинкой спросила Лена.

Толя вдруг взял ее за руки — нежно, любя — и проговорил:

— Лена, у меня к тебе важный разговор… Ты такая замечательная, милая. Лучшая девушка из всех, кого я когда-либо встречал…

— Спасибо, — снова сказала Лена, не понимая, к чему вдруг сразу охапка комплиментов. Не расстаться ли он с ней хочет? Впрочем, она теперь невеста, будет даже правильно, если Толя с ней расстанется. Хотя нет, правильнее — если она его бросит. Потому что иначе — обидно.

Лена изучающе смотрела на него, а он молчал, глядя ей в глаза. Потом сказал:

— Выходи за меня замуж.

— Что?! — Лена даже отступила на шаг.

Но он держал ее руки в своих, и шаг получился маленьким.

— Что, — повторил Толя. — Выходи за меня.

— А кольцо? — Может, он шутит? Вот если с кольцом — тогда другое дело.

А Толя суетно зашарил по карманам:

— Черт, то есть, прости, я так разволновался, что…

Он наконец вытащил из кармана синюю коробочку, открыл ее — и там сияло золотое кольцо.

— Ты согласна? — спросил он.

Милый, умный, высокий! Ну чего еще надо?

И Лена ответила:

— Да!

15

Вечером, перед сном, Лена, уже лежа в кровати и вытянув перед собой обе руки, любовалась колечками, которые она надела — одно на левую, другое — на правую руку, чтобы сравнить. Как они ей идут, и даже сочетаются между собой. И как это симметрично и красиво — по помолвочному колечку на каждой руке.

А вот Ира сидела в кровати с ноутбуком. По телевизору, висящему на стене спальни, шел фильм — герои романтической комедии наконец-то решились поцеловаться. Ира подняла взгляд на экран и вздохнула — бывают же счастливые парочки, у которых так просто выстраиваются отношения. Под звуки лирической песни пошли титры и Ира выключила телевизор и продолжила печатать. Наконец она все закончила, скинула файлы на флешку, вытащила ее и чмокнула, весело сказала:

— Ура! Я все сделала! Я чемпион!

16

От восторженных мечтаний и раздумий Лена не спала всю ночь и утром на работе оставалась рассеянной и задумчивой. Расправившись с утренней почтой, она решила скинуть на флешку свои удачные фотки и отнести распечатать, чтобы подарить женихам. В своем столе она флешку не нашла, поэтому решила взять пустую взаймы в кабинете Ирины.

Ира ушла в архив — найти какие-то документы — и Лена, увидев на ее столе флешку с желтым мячиком-смайликом вместо брелка, взяла ее.

Лена вернулась в приемную, вставила флешку, и еще не глядя, что на ней, стала перебирать и рассматривать критическим взглядом свои фотографии.

— Нет, тут ноги толстые, — бормотала она. — Ой, а как зеленый мне не идет… Нет, эту блузку надо выбросить. Плечи стали как у Шварцнеггера.

Вдруг из коридора, как всегда стремительным шагом, зашла Ира. Лена, спеша, стала жать кнопки — папки закрывались, фото исчезли.

Но Ира и не обращала внимания, что на экране у секретарши, она, думая о чем-то своем, прошла в кабинет. А через пару секунд оттуда раздался ее голос:

— Лен, ты ничего у меня на столе не трогала? Тут флешка лежала, зеленая, со смайлом.

Лена пробормотала:

— Ой-ёй… — Быстро выдернула флешку из компа и вскочила, намереваясь отдать ее Ире.

На экране появилась табличка «Форматирование завершено».

В этот момент из кабинета вышла Ира, она увидела болтающийся мячик-смайл, висящий из кулака Лены, в котором она сжала флешку.

— Она у тебя! — Взгляд Иры скользнул по экрану компьютера: — Что? Что ты с ней сделала?

Лена тоже оглянулась на экран, пробормотала в ужасе:

— Я случайно. Щас мы проверим. — Лена быстро вставила флешку в гнездо, она была пустой.

Ира схватилась за голову, потом выкрикнула:

— Мало того, что ты никогда не помогала! Хоть раз бы задержалась! То к зубному! То к стилисту! То — на похороны — это к семи вечера!

— Ну, они… — пробормотала Лена.

— Индусы, — выстрелила взглядом Ира.

— Да, — кивнула Лена. — У них там… При заходе солнца принято. Чтобы над рекой закат… Чтобы не слишком яркое солнце. И костер было видно. Хотя тут они, конечно, не сжигают и не топят никого…

Ира, пыхтя от гнева, сказала:

— Сама бы тебя сожгла и утопила!

Лена даже заикнулась:

— За-заживо?

Ира сузила глаза и произнесла жестко:

— Ты. Уволена. Уволена. Понятно?!

Она развернулась и твердым чеканным шагом ушла к себе в кабинет.

Лена, скуксившись, вздохнула и пробормотала:

— И почему я такая растяпа? — Потом она поднялась, взяла из шкафа коробку и стала складывать туда мелкие вещи со своего стола.

Тут из кабинета, смахивая слезу, выбежала Ира и закричала радостно:

— У меня же в ноуте копия! Сгоняй ко мне домой…

Лена невозмутимо собирала положила карандашницу в коробку и сказала:

— Забыла? Я здесь больше не работаю.

— Я погорячилась, — сказала Ира.

Лена повернулась к ней, поставила коробку на стол и сказала обвинительно:

— Я для тебя не подруга, а «подай-принеси»! — Лена показала на кружку на столе: — Вот кофе. Почему я всегда за ним бегаю?

Ира пожала плечами:

— Потому что это входит в твои обязанности.

— Видишь! — торжественно сказала Лена и продолжала опустошать ящики.

Ира сказала примиряюще:

— Хорошо. Хочешь, я буду кофе приносить… Иногда. Ну, остаешься? — Она протянула подруге ключи: — Езжай за ноутом.

Лена снова повернулась к ней, демонстративно скрестила руки на груди, не беря ключи и сказала, с артистической обидой подняв подбородок:

— Ты бы хоть спросила меня, как жизнь? А я ведь в беде.

Ира, не веря, спросила:

— В какой?

Лена вытащила руки из-под мышек и протянула вперед — на обоих поблескивали золотые кольца: — Вот.

Ира подняла одну бровь:

— В ювелирном распродажа?

17

Лена, озабоченно вздыхая и возводя глаза, рассказала обо всем. Она удобно уселась на край стола, болтала ногами и тараторила минут десять. Ира стояла напротив, ждала, когда же этот глупый рассказ закончится.

Лена со смаком и в лицах изображала, как она получила сразу два предложения. Как женихи глядели на нее, как вставали на колени оба, как волновались, и «слезы блестели у них на глазах! Ах, как это было романтично!» Ира, торопясь окончить разговор, прервала этот безудержный поток самовосхищения:

— И что же ты ответила?

Лена взглянула на нее изумленно и ответила как само собой разумеющееся:

— Да, конечно.

Ира снова подняла бровь:

— Обоим??

Лена вдруг состроила жалобную мордочку:

— Я не могу выбрать. Я всю ночь из-за этого не спала, все думала, думала — кто же из них лучше…

Ира возмутилась:

— В конце концов, есть у тебя разум, а у них какие-то параметры?!

Лена задумчиво уставилась в потолок, потом в стену, представляя парней. Проговорила:

— У Макса — превосходная фигура… Толя — тоже высокий… Макс такой обходительный, Толя — милый… — Она решительно мотнула головой — так что белые локоны взметнулись: — Нет, тебе надо с ними познакомиться!

— Вот еще! — ошалела Ира.

Лена умоляюще сложила ладони:

— Ирочка-а! Оцени их. Ну что тебе стоит?

18

В субботу Ира заехала в торговый центр. Нужна была подходящая одежда для встреч. Ведь в ее квартире в шкафах рядами висели только деловые и спортивные костюмы. А нужно было кое-что другое…

И вот она стояла в бутике женской одежды и разглядывала совсем непривычные для нее наряды. Молоденькая продавщица лет двадцати сняла с вешалки плечики с алым платьем. Ира протестующе, завидев только фасон, замахала руками:

— Нет! Оно слишком декольтировано. Я же вся выпрыгну из него.

Вдруг в платье вцепилась чья-то рука — рядом с вешалкой стояла высокая девица и уводила платье прям из-под Ириного носа.

Ира тоже вцепилась в платье и потянула его к себе:

— Эй! Я еще думаю.

Девица сказала, не отпуская трофей:

— А я уже нет.

— Нахалка! — вскричала Ира.

— Черепаха! — обозвалась в ответ девица.

Ира сказала как аргумент:

— Это ведь не просто платье.

— Да ну?

— Это будет мое оружие! Для захвата чужого жениха!

Девица поглядела на Иру пренебрежительно:

— И это я нахалка?

Ира сказала, вспомнив слова какого-то то ли мудреца, то ли актрисы:

— Потому что «если у кого-то два мужчины, значит, у кого-то — ни одного!» Я восстанавливаю мировое равновесие.

19

И вот, на следующий день Лена и Ира бежали по тротуару в направлении клуба, где проходил показ. Ира надела скромный бежевый плащик, Лена щеголяла в золотом жакете и брючках в обтяжку — прохожие парни оборачивались на нее.

Лена объясняла на ходу:

— Манекенщиком он подрабатывает, чтобы денег на учебу накопить… Он актером хочет стать.

Ира подумала — актер, какая легкомысленная профессия. И Ленка за него замуж собралась. Вот дуреха. Может, даже не глядя, посоветовать ей того, второго, инженера, кажется… Впрочем, она ведь не ради совета идет знакомиться с этим, как Лена говорит, «божественным красавцем».

Девушки слегка опоздали, и когда пробрались в зал, там было уже темно — только подиум светился, как взлетная полоса. Невольно толкая зрителей и пригибаясь как можно ниже, они по-партизански пробирались к своим местам в первом ряду, которые им обеспечило близкое знакомство Лены с закулисными кругами.

Кто-то сказал тенорком:

— Ай!

Голос был страшно знакомый и говорящий на распев.

Лена машинально прошептала:

— Извините, — едва бросив взгляд на зрителя, которому ступила на ботинок.

Ира уже уселась, Лена села рядом и тут же в ужасе и восторге прошептала ей на ухо:

— Я наступила на ногу Баскову!

Ира не поверила, перегнулась через Лену, выглядывая. Точно — там сидел знаменитый певец.

Зазвучала музыка. И начался показ.

— Да, это он! — спокойно подтвердила Ира на ухо Лене.

— Обалдеть! — отозвалась Ленка.

Тут протяжный ужасно знакомый тенор сказал недовольно:

— Ш-ш-ш!

Лена выдохнула в полном восторге:

— Он на меня шикнул!

Ира сказала ей укоризненно:

— Мы твоего Макса пропустим!

Лена взглянула на подиум и воскликнула радостно:

— О! Вон он. В звездчатом жилете.

По подиуму, и правда, вышагивал Максимилиан — неописуемо красив и мускулист. Ира поняла, почему Ленка не может от него отказаться, каким бы там хорошим не был второй парень. Макс — красавец же, будто из журнала! Небрежная будто бы прическа, игривый взгляд, лукавая улыбка. Хорош.

Ира томно пробормотала:

— Ах, жарко здесь.

Она, взмахнув руками, скинула плашик и оказалась в том самом красном декольтированном платье, за которое едва не подралась в бутике.

Манекенщик Макс, заметивший движение у сцены и яркий красный всполох материи, обернулся. Но в этот миг глупый неуклюжий фотограф, пробиравшийся к сцене со своей полуметровой «пушкой», оказался перед Ирой, загородил ее. Ира, приподнявшись, отпихнула его локтем — но тот не сдвинулся ни на шаг.

Конец ознакомительного фрагмента.