Гадкие истории. Вы бы не хотели, чтобы это случилось с вами…

Лилия Владимировна Фрик

В нашей жизни порой происходят события, которые мы не в силах объяснить, и только главные герои точно знают, почему поступили так, а не иначе. Заглянете за ширму чужой души? Подсмотрите в замочную скважину личных мотивов? Треш, секс, любовь, смерть – все это настолько буднично, что не заслуживает высокопарных слов. Сложные вещи простыми словами – вот что находится под обложкой.

Тема сисек не раскрыта

Все начиналось, как в хорошем кино: шум волн, запах шашлыка, холодное пиво и игристое вино в пластиковых стаканчиках, искры от костра, розовеющий закат, веселая, хорошая компания…

Как он очутился здесь — в тесной кабине чужого авто с этой женщиной, чьи тяжелые и опавшие груди он тискал, жадно заглатывая бледные соски. Она торопливо расстегивала ему ширинку, словно боясь, что он передумает. Он бы не передумал, загадочный механизм бессмысленной алкогольной похоти вперемешку с алкогольной же бравадой был запущен, и остановить его было под силу только самому Богу, но тот мирно спал. Было около четырех часов утра.

В машине было душно — двери и окна были закрыты — запах пота перемешивался с рыбным запахом женского естества и свежего перегара. Поцелуи были слюнявыми и неприятными, он бы обошелся и без этого, но так положено. Особенно когда трахаешь чужую женщину.

Кто она он помнил смутно, их представили друг другу, но у него всегда была слабая память на имена и детали человеческой жизни, как — то профессия и нечто подобное. Красивой она ему не показалась, но вполне соответствовала определению женщины ухоженной: маникюр, педикюр, гладкие ноги, блестящие волосы. Лицо он не очень запомнил, без макияжа многие женщины становятся настолько безликими, что их сложно узнать потом. Запомнил цвет глаз — ярко-синий с нелепой, будто нарисованной радужкой. Контактные линзы, такие он покупал своей дочери, ворча, что это глупость и безвкусица. Особым чувством юмора она не блистала, бесед философских не заводила, тему «о культуре-литературе-кино» не поддерживала. Просто молча выпивала и улыбалась, как ей наверное казалось — загадочно.

Поэтому он ее назвал «женщина с сиськами». С сиськами были почти все присутствующие дамы, но такого размера не было больше ни у кого. Правда, как и все женщины, используя достижения прогресса, Женщина с сиськами немного хитрила и выдавала свои потрепанные временем боксерские груши за упругую и крепкую грудь, в чем он имел неудовольствие убеждаться прямо в данный момент.

Женщина с сиськами была бледной, несмотря на середину лета и у нее были веснушки — на спине и плечах. Ему не показалось это трогательным днем, он даже скорее счел это не очень привлекательным, но сейчас, в предутренних сумерках, глядя на эти веснушки на ее спине, которая находилась прямо перед ним, он бурно кончил, содрогаясь и сгибаясь пополам, как от удара под дых.

Возились они в машине недолго — минут пятнадцать от силы, но за это время солнце своими ласковыми пальцами дотянулось до берега озера, где был разбит их палаточный лагерь. Только что было почти темно, и вот уже небо становится на глазах синим, а горизонт заливает розовое марево, свидетельствующее о пробуждении мира.

Он открыл дверь и вышел из машины, на ходу натягивая джинсовые шорты и размышляя, как бы побыстрее отмыться от чужого запаха. И остановился, как вкопанный. Его Ната стояла вплотную к машине и смотрела на него широко распахнутыми глазами. Припухшее ото сна детское лицо, тонкие руки, машинально приглаживающие вьющиеся волосы, слегка обветренные вечерним ветром и от этого ставшие очень красными губы.

— Я потеряла тебя… — прошептала она, — и пошла искать… и..и..тут вы…

Она тряхнула головой и побежала в палатку. Запуталась в свободных шлепках и упала на песок. И заплакала навзрыд, не став подниматься.

Он просто стоял. Глядя в ее огромные от ужаса и изумления карие глаза, он увидел, в замедленном действии, как они гуляют в залитом солнечном свете парке, держась за руки; как носятся на море, как дети, хохоча и брызгая друг друга; как он делает ей предложение, а она плачет от радости; как она спит, разметавшись по простыням, заняв всю постель; как она повязывает ему колючий шарф на шею, уверяя, что всегда так нужно делать, когда болеешь. И много еще подобных светлых вспышек, которые мелькали как 25 кадр, не успевая стать картинкой, но оставляя ощущение полного счастья.

А сейчас Ната лежала на желтом песке в своих салатовых шортиках, так оттеняющих золотистый загар ее стройного тела и своими крошечными кулачками сжимала и разжимала песок, как будто песчинки были виноваты в том, что он залез в трусы Женщине с сиськами.

Стоили ли эти сиськи того? Белесые, с прожилками вен, шлепающие по бокам, пока их владелица выгибается под его пальцами от удовольствия.

Как он вообще решил вступить в контакт с этими сиськами? Воспоминания вечера приходили неохотно и расплывчато. Не встреть его Ната здесь, он бы даже вообще не вспомнил, что это было. Но сейчас надо было вспомнить. Музыка, танцы, песни под гитару. Нату поят вином, она мало и редко пьет, поэтому хмелеет быстро и становится смешной и милой. Они обнимаются, без конца целуются под общие аплодисменты. Нет, это не то… Роясь в собственной памяти, как вонючей помойке — осторожно и брезгливо — он наконец находит тот момент.

Все уже ушли спать, двое спят прямо возле костра — самые стойкие. Полупустая бутылка водки сиротливо лежит на столике и ее содержимое расплывается на фанере причудливым пятном. Он уложил Нату в палатке, давно уже дремавшую в кресле у костра, укрыл одеялом и вышел отлить. За кустами он наткнулся на Женщину с сиськами, она стягивала купальник, тоже собираясь справить малую нужду.

Увидев его она не смутилась, не попыталась отойти, а уставившись на него затуманенными синими глазами с размазанной от слез тушью, сняла трусы и села на корточки. Он стоял и смотрел. Он увидел ее постриженную промежность, оголенную в зоне бикини. «Только для кого все это?» — мелькнуло в голове у него. Женщина с сиськами весь остаток вечера плакала, что у нее никого нет уже полгода, и разве она так плоха, что мужчины не стремятся завести с ней отношений? Все наперебой утешали ее и говорили, какая она красивая и сексуальная. И он — тоже, и Ната.

А теперь эта женщина, видимо демонстрируя свою сексуальность на деле, сидела и ссала, глядя ему в глаза.

В голове промелькнули образы из различных порнофильмов, виденным им в разное время и его охватило возбуждение. Он даже писать расхотел. Лужа между ее ног увеличивалась пропорционально его эрекции. Когда с отправлением естественных надобностей было закончено, он шагнул к ней.

Конец ознакомительного фрагмента.