Глава 2
«Смогу ли я стереть своё прошлое
И сбежать подальше от воспоминаний?
Память о моей любви к тебе
До конца стереть смогу ли?»
Punch «Done for me» (OST"ОтельдельЛуна")
Сидевшая на ведущих к алтарю ступенях Мария, едва касаясь, рассеянно водила пальцами по его гладкой, как атлас, поверхности. Легкий ветер играл прядями девушки и раздувал тёмно-красные лепестки роз, сплошным бархатным покрывалом укрывавшие жертвенник, открывая взору не стелившийся по камню, а словно впитанный им кровавый орнамент, пугающим узором пересекавший ступени, алтарь и возвышавшуюся над ним арку, опутанную почерневшими от времени мёртвыми стеблями роз.
— Арка безжизненна, как и твоё сердце, дитя, — проскрипел рядом голос, отвлекая девушку от раздумий.
— Явилась, Геката*, — презрительно фыркнула Мария, оглядывая высокую арку.
Свисавшая с неё призрачным сумраком завеса, колеблясь дымчатыми завихрениями и переливаясь тусклыми вспышками предрассветного солнца, против воли притягивала взор и манила к себе нераскрытой тайной. Девушка неспешно поднялась на ноги, оправив пышную юбку, и взглянула на гостью.
Невероятно старая, дряхлая, со снежными прядями густых волос, собранных на затылке, молочно-белой кожей и поражающе живым блеском слезящихся бесцветных глаз, облаченная в блестящий шелковый пурпур шитой золотом мантии пожилая женщина ответила осуждающим взглядом и безумной полуулыбкой.
— Воины довольны твоим гостеприимством, — поведала она и протянула девушке изящную брошь. — Прими подарок их предводителя.
Мария закатила глаза и окинула взглядом окружавший их цветущий сад, прежде чем принять протянутое украшение. Причудливая вязь тончайших серебристых нитей, усыпанная лазурной россыпью сапфиров, в один миг вспыхнула пламенем и распалась облачком догорающего пепла.
— Послы Правящего клана не дождутся моего визита во дворец, — с кривой усмешкой промолвила она, надменно изогнув бровь. — Как бы вы этого не хотели, бабушка Ирида.
— Сила и власть сделали тебя высокомерной, Мария, — печально констатировала Ирида.
Послышалось приглушенное шипение, и из-за арки выползла блестящая чёрная змея, которая, приподняв голову, оглядела стоявших перед жертвенником и заскользила по направлению к старушке.
— Я слишком долго платила по чужим счетам, — фыркнула девушка и оглянулась на алтарь.
Бархат её опушенных ресницами глаз наполнился болью, и она вздохнула, будто наяву слыша крики, которые память хранила долгие годы.
— Что же ты будешь делать, когда арка оживёт, а застывшее воспоминанием свечение крови, пролитой здесь, наполнится теплом? — проскрипела Ирида, с улыбкой поглаживая голову устроившейся у неё на плечах змеи. — Ты столько лет ждешь его, дитя…
Мария сверкнула глазами:
— Всё, что у меня есть, — время…
— Потом его не будет, — заметила пожилая женщина.
— Даже если нам отпущено несколько мгновений, — с болью проговорила девушка, — даже если мне суждено лишь встретиться взглядом… Океан ожидания стоил и этого, — добавила она почти шёпотом.
Ирида ржаво рассмеялась, растворяясь в воздухе сизой дымкой; Мария безмолвно прищурилась и решительно зашагала в сторону отеля.
Проникавшие сквозь полупрозрачный кружевной тюль на окнах тусклые лучи сплетались со слабым золотистым мерцанием множества тонких свеч в старинных серебряных канделябрах; погруженная в полумрак комната была полна цветов. С плетеных, деревянных и глиняных кашпо свисали сочные побеги пеларгоний, увенчанные алыми, оранжевыми, лиловыми цветками, в больших горшках росли кудрявые гортензии и петуньи, тянулись к солнцу яркие тюльпаны, георгины, нарциссы, хризантемы, мирабилисы и пионы, стелились по стенам и подоконникам плетистые стебли ипомеи и кобеи. Во влажно-свежий цветочный запах вплетались пряные нотки тимьяна и шалфея, едва уловимая нить мускуса и легкая острота хвои и мяты, делая благовоние свеч почти незаметным. И в дивном сонме ароматов благоухали бутоны роз — солнечно-желтые, винно-красные, молочно-белые и нежно-розовые.
— Да, ты была права, Лиз, — оглядев просторный зал цветочного магазина, закивала пожилая посетительница. — Здесь действительно красиво.
— У хозяйки прекрасный вкус, Шерил, не правда ли? — улыбнулась Лизбет. — Кстати, где она?
— Собирает букет для того юноши, — буркнула худосочная посетительница, кивнув в сторону двери, ведущей в подсобное помещение.
— Разве тебе здесь не нравится, Сара? — удивилась Лизбет. — Ты выглядишь недовольной…
— Я нахожу это оформление вульгарным, — заключила Сара, критично осматривая мирабилисы.
Лизбет оглядела цветы, погруженные в таинственные сумерки, свисавшие со стен и расположенные на полках канделябры, тихо горевшие свечи.
— Возможно, — согласилась она. — И как точно название подобрано… «Искушение».
— Мой муж сказал, что не только этот магазин, но и его хозяйка олицетворяют собой чистый соблазн, — поведала Шерил. — И мне стало интересно, кто эта девушка.
— Ваш заказ готов, — послышалось со стороны прилавка, и появившаяся в зале белокурая девушка протянула покупателю роскошный букет темно-красных роз. — Приятного дня, — улыбнулась она, когда юноша оплатил заказ. — Какие цветы предпочтете купить? — обратилась блондинка к женщинам.
Шерил окинула её внимательным взором и нахмурилась:
— Простите, мисс… вы хозяйка этого магазина?
— Что вы, я всего лишь продавец, — смущенно улыбнулась девушка за прилавком.
— Не могли бы вы тогда позвать её? — поинтересовалась Лизбет. — Говорят, она замечательно разбирается в цветах, я хотела бы посоветоваться с ней насчёт своего сада.
— Одну минуту, — кивнула девушка, недобро сверкнув глазами, и скрылась в подсобке. — Госпожа, — почтительно обратилась она к хозяйке «Искушения» несколькими секундами позднее, — покупательницы хотят вас видеть.
Расположившаяся на мягкой софе Мария отвлеклась от «Ста лет одиночества», лежавшего на её коленях, и надменно улыбнулась:
— Что же ты так рассержена, Глория?
— Воздух пропитался обманом, госпожа, — ответила Глория, — пожилые леди лукавят о своих намерениях.
Мария грациозно поднялась с софы и проследовала мимо служанки с насмешливым:
— Разобралась бы с ними сама — ты же знаешь, я не была бы против.
Ожидавшие хозяйку магазина женщины одновременно вздрогнули, услышав её ласковый, мелодичный голос, весенним ручейком прозвеневший со стороны прилавка:
— Добрый вечер, леди.
Оглядев Марию, Шерил была вынуждена признать правоту своего мужа. Блестящие упругие локоны цвета чёрного кофе мягкими волнами падали на плечи и спину девушки, матовая бледная кожа нежного лица, точеной шеи и хрупких плеч теплым молоком сочеталась с насыщенно-красным вином шелкового платья, пышная юбка которого спускалась до середины икр, открывая взору плавные линии стройных ножек в лакированных черных туфельках. Полупрозрачные рукава до локтей не скрывали гибких рук, тонкие кисти до запястий были затянуты в черное кружево перчаток. Сумеречный взгляд густо опушенных, будто подведенных черной краской ясных глаз светился плавленым горьким шоколадом, в контурах аккуратного носика и пухлых алых губ скользила детская невинность. Слабая улыбка девушки была и приветливой и даже ласковой.
— Я бы советовала вам остановить свой выбор на белых тюльпанах, — посмотрела она на Шерил, — они прекрасно дополнят композицию хризантем и гиацинтов в вашем саду.
— Давайте, — кивнула женщина, — я возьму дюжину… П-постойте, вы разве бывали у меня? — поинтересовалась она, наблюдая за изящными руками девушки, собиравшей тюльпаны в букет.
— Нет, — слегка склонив к плечу голову, откликнулась хозяйка магазина.
— Тогда откуда вы знаете о цветах в саду Шерил? — несколько грубо спросила Сара, выложив на прилавок мирабилисы и пионы. — Заверните, будьте добры.
Девушка подняла голову и подарила покупательнице долгий взгляд; Сара, казалось, съежилась и поникла под её внимательным взором. Мгновение — и хозяйка магазина мило улыбнулась:
— Благодаря запахам… Я хорошо слышу цветочные ароматы, — в серебристой капели девичьего голоса послышались смешинки. — Приходите снова, буду счастлива видеть вас здесь, — протянула она Саре букет. — Ваши тюльпаны… — посмотрела она на Шерил. — Приятного вечера, — провожая женщин, пожелала хозяйка.
— Госпожа, — послышался тихий голос Хейвуда со стороны подсобки, едва посетительницы вышли.
— Да?
Слуга посмотрел на госпожу, склонившуюся над огромным букетом алых роз, опустил взор и поведал:
— В город направляется группа студентов. Они собираются в Уиллоу Ков.
Мария нежно обвела пальцами нераскрывшийся бутон:
— Когда?
— Этой ночью.
Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула благородный аромат; губы её тронула едва заметная улыбка наслаждения, она выпрямилась и медленно распахнула глаза. Во взгляде, который она подарила Хейвуду, сверкнул багрянец:
— Поняла… Глория, — взглянула она на блондинку, — извести гостей. И подготовьте зал к сиесте. Что-нибудь ещё, Хейвуд? — она перевела взгляд на слугу.
Юноша потупился:
— Вистан просит аудиенции.
— Проводи его в мой кабинет, — она выудила из букета цветок и ласково коснулась росинок на бархатных лепестках. Бутон медленно раскрылся, вызвав на губах Марии улыбку.
Огромная комната в форме полумесяца была наполнена призрачными сумерками, которые скользили по гладкой поверхности старинного стола, с трудом пробиваясь сквозь дымчатые потоки занавесей, укрывавших округлое окно в пол. Легкие тени бегали по изящным изгибам мягких кресел и софы, тёмно-синий жокард которых сочетался с того же цвета бархатом на стенах и золотом подсвечников. Мария окинула взором шкафы, заполненные книгами и папками, легким взмахом ладони зажгла свечи в канделябрах и неспешно прошла к высокому креслу возле письменного стола. Вошедшего в кабинет Вистана она одарила лишь молчаливой улыбкой.
— У меня тревожные вести, госпожа, — промолвил слуга, опустившись на одно колено.
Перебиравшая пальцами жесткий стебель розы девушка вскинула бровь, не отводя взора от распустившегося бутона.
— В город направляются детективы, — продолжил Вистан. — Последняя жертва — журналист, и расследованием его смерти занялся фонд «Justice Peyote».
— Что за фонд? — без интереса спросила Мария.
— Его учредители инвестируют работу детективных агентств, расследующих убийства и покушения на репортёров и гонзо-журналистов по всему континенту, — проговорил слуга. — Энди Нельсон не был известной личностью, и его дело так и осталось бы нераскрытым, как и все остальные случаи, госпожа… Но сейчас, боюсь, бездействие чревато риском быть обнаруженными.
Девушка оглядела своего разведчика, неизменно извещавшего её о каждой новости в городе, и насмешливо фыркнула, прежде чем мягко промолвить:
— Хорошая работа, Вистан.
— Какие будут указания, госпожа? — тихо спросил Вистан, польщённый оценкой.
— Проследи за детективами, — отложив розу на край стола, вздохнула Мария. — Пусть Призрак возьмёт на себя часть работы. В случае чего — действуйте… — она сцепила руки и аккуратно опустила на них подбородок. — Можешь идти, — кивнула девушка, отпуская слугу, и не сдержала тёплой улыбки, когда бесшумно скользнувшая в кабинет чёрная кошка запрыгнула на стол. — Здравствуй, Реико, — прошептала она, ласково поглаживая шелковистую шёрстку.
Кошка посмотрела на Марию яркими зелёными глазами, в которых светился совсем не кошачий ум; девушка обняла ладонями мягкую мордочку и прищурилась. Реико сверкнула глазами, вызвав у хозяйки серебристые переливы смеха.
— Какие суеверные, — улыбнулась Мария и склонила голову к плечу, лаская устроившуюся у неё на коленях кошку. — Возможно, они и не придут больше… Какому старику охота шагать в обход два квартала ради букета, если в окрестностях бродит чёрная кошка?
Реико в ответ на риторический вопрос только замурлыкала.
— Госпожа, — робко позвала неслышно ступившая в кабинет Глория, — к сиесте всё готово. Фонзи и Диан ждут вас в Уиллоу Ков.
Мария перевела на девушку невидящий взгляд и рассеянно кивнула.
Собравшиеся на берегу моря студенты сидели кто вокруг костра, кто на огромных корягах возле самой кромки воды; со стороны утеса доносились веселые выкрики и визги — часть отдыхающих устроила соревнования по прыжкам вниз. Лунный свет щедро заливал окрестности, бриз играл с мягким песком и убегал прочь, вглубь обступивших берег деревьев, окутанных пронизанным серебром луны туманом.
— Молодость, — вздохнула наблюдавшая за студентами Мария и с тихим вздохом прислонилась к жесткой коре старого клена, в тени которого стояла. — Молодость безрассудна… — Из глубины леса послышались шум борьбы и сдавленные крики, полные ужаса. Девушка медленно взмахнула ресницами и с наслаждением улыбнулась. — И скоротечна, — добавила она и оглянулась на Хейвуда. — Диан уже закончил?
— Да, госпожа, — не поднимая взора, ответил слуга.
— А где Фонзи? — заправив прядь за ухо, чуть нахмурилась Мария.
Хейвуд еле слышно отозвался:
— Он схватил еще троих.
— Они в сознании?
— Да, госпожа.
Алые губы тронула ласковая улыбка:
— Прекрасно.
Глубоко вдохнув мятно-свежий запах леса с ноткой сухой хвои, девушка неторопливо направилась вглубь леса. Ночной ветер играл с её локонами, успокаивающей прохладой касаясь лица и шеи в открытом вырезе молочно-белого льняного платья, ткань которого почти сливалась с нежной кожей. Ноги в золотисто-коричневых сандалиях под цвет тонкому пояску ступали по неровной земле легко, бесшумно, грациозно; красивые глаза горели багрянцем.
— Госпожа, — почтительно склонился Диан, завидя появившуюся из тени кленов девушку.
Мария окинула взором высокую атлетичную фигуру темноволосого слуги в длинном черном плаще и перевела взгляд на лежавшего в траве у его ног связанного молодого человека в спортивной форме, который бился в путах, с ужасом взирая на Диана. Рядом без чувств лежали ещё двое студентов.
— Хейвуд, — тихо произнесла она, — помоги Фонзи доставить тех троих в отель.
Слуга склонил голову и бесшумно удалился.
— А его здесь оставим, госпожа? — спросил Диан, кивком указав на студента у своих ног.
— Нет, — покачала головой девушка, приближаясь к молодому человеку, — отнесешь его чуть позже, — она грациозно опустилась в траву рядом с молодым человеком.
Тот замер, тяжело дыша и глядя на Марию потемневшими от страха глазами; красное пламя во взгляде девушки парализовало его подобно шоку.
— В-вы… Вы кто? — прохрипел он наконец.
Мария не ответила и едва касаясь провела пальцами по его лицу от подбородка к дергавшейся скуле, нежно коснулась волос. Молодой человек смутился и отвел назад голову, тщетно пытаясь отпрянуть, но, связанный, он не мог шевельнуться. Багрянец в глазах девушки вспыхнул, тонкая кисть в черном кружеве сжала волосы студента и запрокинула ему голову; он задохнулся от ужаса, крик, застрявший в горле, вырвался наружу оглушительным воплем, когда в шею ему впились острые, как лезвие, клыки.
— Хороший выбор, Диан, он долго продержится, — заключила Мария, окидывая взором молодого человека, упавшего в траву с протяжным стоном, едва она выпустила его волосы: его била крупная дрожь. — Нужен еще один, — заметила она, поднимаясь на ноги, и аккуратно вытерла пальцем кровь в уголке губ. — И передай Вистану, пусть найдёт, кого отпустить в пустыню: скоро в городе появятся детективы, не хочу обнаруживать наше присутствие.
— Как скажете, госпожа, — потупив взор, ответил Диан, довольный её оценкой, наклонился и перекинул через плечо лишившегося чувств студента.
— Я возвращаюсь, — известила Мария и исчезла в тени деревьев.
Двумя днями ранее
— Тут готовят отменную пиццу, — с энтузиазмом сообщил Митч, припарковав «Ауди» возле ресторана «Стрейто'с».
— Пойдем, перекусим? — посмотрел на сидевшего сзади Риена Тони.
Молодой человек отвлекся от изучения свидетельских показаний:
— Да, конечно… Фоторобот готов? — поинтересовался он, следуя за Тони и Митчем в ресторан.
— Нет еще, — покачал головой Тони, — у того детектива проблемы с памятью, Джей-Джей уже сомневается, не выдумал ли он того парня.
— Пусть пригласят психолога и проведут ему сеанс гипноза, — отрывисто произнес Риен, входя внутрь и окидывая светлое, уютное помещение критичным взором. — Парень в пальто — наша единственная зацепка, пока у нас нет другой версии.
Мебель цвета темного шоколада: стулья с бежевыми кожаными сиденьями вокруг столиков; белые окна и колонны, подпиравшие арочные переходы, светлая карамель стен и топленое молоко плитки на полу, прямоугольные зеркала и натюрморты в темных рамках — полупустой ресторан был наполнен уютом и каким-то домашним теплом. Детективов поприветствовал приятной наружности официант:
— Добрый день, джентльмены. Добро пожаловать в «Стрейто'с».
Молодые люди устроились за столиком у окна; Митч скинул фуражку, упал на сиденье и схватил меню, Тони опустился на стул напротив, оглядывая ресторан и из-под косой челки наблюдая за другом, аккуратно повесившим черную кожаную куртку на спинку стула.
— Я не голоден, — заключил Риен минутой позднее, скривившись при взгляде на толстяка за соседним столиком, жадно уминавшего немалых габаритов гамбургер.
— Не смотри на него, побереги свой аппетит, — со смехом посоветовал Тони, отвлекшись от меню.
— Попробуйте пиццу, очень рекомендую, — подал голос Митч и сделал знак официанту. Тот кивнул в ответ и кликнул поливавшую цветы на подоконнике девушку.
— Что будете заказывать? — поинтересовалась официантка, приблизившись.
— Мне пиццу «Четыре специи», — улыбнулся девушке Митч.
Тони отложил меню:
— Мне — то же и весенний салат.
— Стакан воды, — устало прислонившись лбом к сцепленным в замок рукам, ответил Риен на вопросительный взгляд девушки.
— Он пошутил, — поспешно вставил Тони. — Двойную порцию далмы, пожалуйста, — нашелся он, не обращая внимания на возмущение в глазах вскинувшего голову друга.
Официантка с трудом отвела взгляд от шеи Риена, видневшейся в расстегнутом вороте черной рубашки, и смущенно проговорила:
— Мы подаем её с греческим салатом.
— О, мой друг — поклонник греческого салата, — заверил её Тони, взглядом остановив собравшегося было протестовать молодого человека.
— Вот сам ешь, — проворчал Риен, едва официантка направилась на кухню.
— Брось, — отмахнулся Тони, — далма, конечно, не суши, но вполне вкусное блюдо. И с рисом.
Митч расслабленно откинулся на спинку стула:
— Я бы на вашем месте все-таки отведал пиццы, мистер Тамура.
— Это ты у нас даже гвозди перевариваешь, Хирург, — усмехнулся Тони, — а Риен привык к японской кухне.
— Тяжело вам тогда придется, — убежденно проговорил Митч, глядя на потиравшего правое запястье Риена. — Поблизости роллы даже заказать негде.
— Справлюсь как-нибудь, — вздохнул молодой человек, — я все равно не собираюсь тут задерживаться… Спасибо, — бросил он вернувшейся официантке, поставившей перед ним высокий запотевший стакан.
Девушка залилась краской и поспешила к соседнему столику.
— Я вот чего не понимаю, — облокотившись о столешницу, начал Тони. — Судя по состоянию головы и спины покойного, его явно тащили по трассе, как и сказано в отчете… Ты обратил внимание, как близко от коттеджей место убийства? Неужели никто из местных жителей не слышал криков?
— Он мог потерять сознание на тот момент, — глотнув воды, ответил Риен.
— От ужаса?
— Отсутствие повреждений и токсических веществ в крови не оставляет других версий. Меня больше волнует то, отчего он получил болевой шок, — признался Риен. — Травм нет, ни внешних, ни внутренних… Значительные кровопотери… но как?
— С помощью шприца? — предположил Митч.
— Проколов тоже нет, — покачал головой Риен.
— Может, их просто не видно, — рассеянно листая новостную ленту в соцсети, проговорил водитель. — Вон эти… как их… а, кровяные сосальщики. Черви такие, — пояснил он. — Так вот, они когда в организм проникают, на коже проколов даже под микроскопом не видно.
Тони переглянулся с Риеном, который отпил воды, чтобы сдержать смех.
— Вполне возможно, — согласился Риен. — Ребята из психоанализа уже сообщили результаты? Что там с мотивом? — посмотрел он на Тони.
Тот покачал головой:
— Пока ничего. Но они продолжают поиски, мало ли, какую деталь они могли пропустить в биографии Нельсона.
— Я поспрашиваю местных жителей, может, и узнаю что-нибудь, — Риен осторожно попробовал далму, кивнув официантке, поставившей перед ним прямоугольную тарелку.
— Ты будешь говорить с сестрой Нельсона? — поинтересовался Тони, откусив пиццы и втянув в рот нити расплавившегося сыра. — Хотя у нас уже есть ее показания…
Молодой человек проглотил кусок и задумчиво протянул:
— Не вижу в этом необходимости… Если только не навестить ее, чтобы выразить соболезнования, — пожал он плечами. — Знаешь дорогу до коттеджа? — спросил он у Митча, когда, расплатившись, они вышли из ресторана.
— Навигатор знает, — лукаво усмехнулся водитель.
— Тони? — Риен посмотрел на друга.
— Я в агентство, — покачал головой Тони, — собираюсь изучить криминальную историю города.
— Что ж, звони, если что, — кивнул Риен, — а я поработаю с материалами дела.
Примечания к главе:
Геката — древнегреческая богиня луны, повелительница мрака, ночных видений и чародейства
