Алиса в стране насильников

Лили Рокс, 2019

История несчастной девушки, которую принуждали к съемкам жесткого БДСМ, рассказанная ей самой. История надежд, любви, предательств, переживаний и разочарований с подробностями интимной жизни и съемок фильмов для взрослых. Все происходит в нашем реальном времени. История о том, как из девочек «создают» секс-рабынь. Она не имеет право отказывать мужчинам тайного общества, где ее вырастили, и всем наплевать, что она чувствует, когда ее тело используют для своих утех. Мужчины общины – властные и влиятельные извращенцы и сексуальные экспериментаторы. Алиса всё осознает и мечтает вырваться из ада, навязанного ей мужчинами.

Сумасшедший дискомфорт

Он отвел меня в спальню и включил видео на огромном телевизионном экране. Я подумала, что будет что-то в стиле Мистера Роджерса или диснеевские мультики, но на экране появились кадры шествия, которое возглавлял Джордж. Множество людей шли за ним, а потом был митинг на площади большого города. И все люди приветствовали его. Такие кадры сменились изображением дворца с множеством колонн и резными стенами.

— Это мой дом, — сказал Джордж.

И вдруг пошли кадры, где голая девушка делала Джорджу минет. Я в испуге отшатнулась.

— Ну, что ты? — спросил Джордж, — что естественно, то не безобразно. Я знаю, ты уже занималась этим с Биллом. Давай, красавица, закрепим твой навык! Встань на колени…

Меня рефлекторно затошнило. К горлу подступил ком, а из глаз хлынули слезы.

— Нет, прошу, не надо! — взмолилась я.

Но договорить не успела. Джордж подскочил ко мне, сорвал с меня платье и опустил на колени. Звук молнии ширинки на несколько секунд лишил меня чувств. Член Джорджа оказался перед моим лицом, дерзко уперся в губы, пульсируя и содрогаясь в нетерпении овладеть моим бедным ротиком.

Я попыталась отстраниться, но Джордж жестко дернул за волосы, удерживая мою голову в удобном для него положении.

— Пожалуйста, не надо… — снова взмолилась я, еще надеясь на пощаду.

Но получила грубый шлепок по лицу.

— Привыкай, деточка, привыкай! — повелительно сказал Джордж. — Скоро это станет привычным для тебя делом, и ты не будешь так сильно бояться. Скажи спасибо, что пока мы не занимаемся с тобой настоящим сексом. Но это у тебя впереди. Билл говорил, что твое предназначение давать радость мужчинам? Вот и не сопротивляйся, терпи и будь покорной.

Что я, слабый ребенок, могла сделать? Пришлось смириться, осознав полную бесполезность что-то просить или сопротивляться.

И я покорно подчинилась, опустившись на дрожащие колени, сдерживая жгучие слезы и подступающую к горлу рвоту.

— Вот и хорошо! — сказал Джордж. — Ты должна быть послушной!

И он грубо вонзился в мой рот, одной рукой надавливая на скулы, другой держал за волосы. Я ощутила противный вкус мужской плоти, горячей, огромной, пульсирующей, скользящей в моем горле, с каждым толчком, проникающей все глубже и глубже…

Испытывая сумасшедший дискомфорт, я задыхалась, ревела, меня наполнял страх, я захлебывалась собственной рвотой и отчаянно пыталась вдохнуть воздух.

Наконец, Джордж отреагировал, освободил мой рот, но вместо того, чтобы отпустить меня, он плеснул в лицо стакан холодной воды, потребовал вытереть рот, прекратить истерику и задержать дыхание во время процесса. Я была потрясена! Когда вода попала на лицо, поняла: Джордж не остановится и нужно терпеть. Конечно, я догадывалась, что мужчина совершает аморальные действия. Но Джордж был нашим гуру и меня привел к нему дядя Билл, который велел не сопротивляться…

Я перевела взор в потолок, меня бросало то в жар, то в холод. И едва хватало сил не свалиться в обморок. При этом самопроизвольно произошло расщепление моей личности. Основная часть словно отключилась. И будто кто-то другой в моем юном теле, более опытный и искушенный, беспрекословно, без истерик орально удовлетворял Джорджа.

— Хорошая деточка, — сказал гуру, закончив процесс.

Я утерлась брошенным полотенцем. И еле-еле, на подкашивающихся ногах, пошла с ним. Опустошенная, я не понимала, что могло быть еще хуже. Но в тот раз, обошлось без «настоящего» секса…

Джордж вывел меня обратно в гостиную, где дожидался дядя Билл. И обнял на глазах у попечителя.

— Хорошая деточка, — вновь повторил гуру. — Только не опытная пока.

Прежде, чем отпустить нас, Джордж рассказал Биллу историю о том, как он недавно лишил девственности маленькую девочку. И спросил, почему Билл не сделал то же самое со мной, прежде, чем кто-либо другой не опередит его. Дядя Билл улыбнулся и ответил:

— Всему свое время! Не стоит пока ломать психику этому подростку.

Они начали давать мне инструкции: никому ничего не рассказывать! А меня не покидало паническое чувство страха и брезгливости от того, что пришлось испытать.

Билл отвел меня назад на площадь. Ребята из скаутского отряда не разошлись после парада, они дожидались меня, чтобы расспросить о встрече с нашим главным гуру.

Когда мы с Биллом подошли, было видно, что подростки восхищаются мной — ведь дядя Билл взял меня с собой к самому Абрамяну! Они собрались вокруг, желая послушать мой рассказ. Я торопливо объяснила, что дядя Билл брал меня на"молочный коктейль"с дядей Джорджем, который расспрашивал о школе. От того, что пришлось покрывать перед отрядом такого жуткого извращенца, было еще противней. Не выходил из головы также рассказ педофила о том, как он поступил с маленькой девочкой.

Воспоминание о первой встрече с Абрамяном отделилось от основной памяти в моем уме. Так же произошло и в следующий раз. Через несколько месяцев мы со скаутским отрядом поехали на экскурсию в столицу штата Мичиган. С нами отправился и дядя Билл. Но вместо экскурсии, Билл отвез меня в резиденцию Абрамяна в этом городе.

Я тихо и покорно стояла за дверью, ожидая охранника, который осмотрел нас на предмет безопасности и провел по коридору к массивной двери в спальню, которая выглядела шикарно. Высокие, более четырех метров, потолки, большая хрустальная люстра с множеством звеньев, отделанные светлой плиткой стены, огромная кровать…

Когда в спальню вошел Абрамян, я невольно застонала:

— Не-е-т, только не надо опять…

Этот человек оставил во мне подсознательный страх, который был усилен рассказом о лишении девочки девственности.

Дядя Джордж сделал мне знак рукой, чтобы я помалкивала и подчинялась.

— И-иди с-сюда, — сказал он почему-то заплетающимся языком.

Манера поведения Джорджа, грубые, как высеченные из камня, черты лица, его заплетающаяся речь делали мужчину очень похожим на Страшилу из «Страны Оз», а не на гуру, руководителя крупнейшей секты. Его большие глаза серого цвета уставились на меня.

Билл подталкивал меня, но я не могла сдвинуться в сторону Абрамяна. Тогда он сам подошел ко мне, задрал юбку, стянул трусики и поместил меня на стол, чтобы внимательно осмотреть. Видимо, ему нравилось осматривать голых девочек.

Потом он вставил в мою прямую кишку американский флажок и под смех дяди Билла попросил"помахать"им. Я находилась в шоке и подчинилась.

— Пока этого достаточно, — сказал Абрамян, — Теперь мы обменяемся с ней энергией.

— Она еще девственница, — напомнил Билл.

— Тем лучше, — сказал Абрамян, — продолжу знакомство с анала.

— Не думаю, что это хорошее решение, — попытался возразить Билл.

— Слишком много рвоты было в прошлый раз, — сказал Джордж. — Ей нужно будет пройти обучение. А сейчас, мне требуется подросток для тонуса. Подожди, Билл, лучше за дверью.

Дядя Билл вышел, а Абрамян начал раздеваться. Его белая кожа выглядела еще более бледной на фоне декора спальни. Я же по-прежнему находилась в ступоре и потеряла способность сопротивляться.

Джордж вытащил свой огромный член и осуществил задуманное, не обращая внимания на мою боль, крики, мольбы о пощаде…

Конечно, было невыносимо плохо после общения с Джорджем Абрамяном, так же как и от каждой сексуальной встречи с ним впоследствии.

Мне требовался врач, но Билл запретил вызывать его. От боли сложно было пошевелиться. Особенно сильная боль ощущалась в почках и прямой кишке. Все это сопровождалось кровотечением, поднялась температура. Рвота и головные боли держались пару дней.

Кровотечение из прямой кишки было следствием извращенных действий Джорджа Абрамяна. Я слышала потом много раз, что он занимается откровенным сексуальным насилием над девочками. И использует свои крутые связи, чтобы не быть привлеченным к ответственности. Правоохранительная система США, оказывается, весьма избирательна.

Впрочем, лично я никому на насилие со стороны взрослых не жаловалась. Хотя, психологические последствия изнасилования нашим гуру, были весьма тяжелыми. В дальнейшем, Абрамян дополнительно усиливал их, травмируя мой ум с помощью сложного электронного оборудования НАСА и наркотиков. Абрамян и дядя Билл навязали мне представление"мы будем следить за тобой", чтобы еще больше укрепить мое ощущение беспомощности.

Систематические надругательства и травмы, которые я пережила в детстве, поменяли мое поведение, мою судьбу.

А в тот раз, дядя Билл успокаивал меня как мог. Он подарил мне"ручку Кеннеди". На ней была надпись с девизом, который будет вести меня через все мое запрограммированное существование:"Не спрашивай, что твоя страна может сделать для тебя. Спроси, что ты можешь сделать для своей страны".