Фальшивая жена. Любовь в залог

Лила Каттен, 2023

Отец, спасая нашу жизнь, оставил в обмен на деньги и защиту меня, опасному человеку. А я по глупости решила, что с ним, мне будет безопасней, чем дома.Вот только я не знала, что, когда срок нашего брака подойдет к концу, меня выставят за дверь в ответ на, казалось бы, вспыхнувшие чувства безжалостного чудовища, Давида Мартынова.

Глава 6

Давид

Девчонка вылетела из комнаты пулей, только ветер пронесся следом.

Повеселила, однако.

Скинул до конца свою одежду на пол и пошел в душ.

Ненавижу такие жаркие дни и тесные костюмы, но повод обязывал.

— Подумать только, — посмотрел на свой палец, где как инородное нечто смотрелось платиновое кольцо.

Подобные авантюры меня никогда не привлекали. И сейчас больше всего беспокоила часть бизнеса, которую я перенес из «темной» стороны в «светлую».

Работы еще много, но если решил, то так и будет. Пора уже узаконить все окончательно. И все-таки, договор с Дахи я заключил.

— Самар, — произнес ее имя, удивленно перекатывая каждую букву на языке.

Странное имя, как раз для нее. Девчонка чем-то цепляет, но не на роль той, кого будешь хотеть больше двух или трех раз. Видимо жены потому заменяются кучей любовниц.

С ее отцом я не был знаком никогда. Хотя слышал о нем. На дальнем востоке у меня были дела, еще когда работал под рукой своего отца, но я не был там ни разу решая все издалека через проверенных людей.

Почему он пришел именно ко мне еще предстоит выяснить. Пока что проверенная история его идиотского падения подтвердилась, но доверять кому-то до самого конца не в моих правилах. Пожалуй, только Артур превзошел все мои границы и стал самым близким человеком и другом. Остальные только на расстоянии вытянутой руки. Девчонка тем более.

Процент его выплаты, когда он сможет найти деньги будет запредельным, но если уж и ввязываться в дела, то хотя бы зная цену. Золотодобывающие шахты дело хорошее. Поэтому Дахи обменял их на защиту своей семьи. Подставится врагам сам, его проблемы. Все что смог, я уже сделал и его враг Хасан в курсе, что Алиев теперь на моей территории. Ввязываться в войну тот не станет, себе дороже. Подошлет крысу, от рук крысы и сдохнет.

Выхожу из ванной и сразу же одеваюсь в шорты и майку. На сегодня все дела закончил и отменил, можно отдохнуть. Набираю Оксану и без предисловий предупреждаю что приеду через час.

Наш договор с Дахи предельно ясен и прост. Его безопасность в обмен на мою защиту и деньги, которыми он откупился от якута. Плюсом в залог идиот предложил свою дочь, когда я потребовал гарантий возврата долга, потому что «честное слово» сейчас плохой залог. Даже интересно стало, что там за сокровище он прячет, да так гордится, что не согласен просто девчонку в доме оставить моем, а именно замуж отдать. В принципе и мне не плохо, станет легче закончить «переезд» моих дел в легальную сторону, если буду женатым человеком.

Беру с собой только деньги с телефоном и выхожу, тут же натыкаясь на… жену.

— Я хотела сказать, — мнется, даже краснеет, кажется, сжимая кулаки.

— Говори, — останавливаюсь, смотря на часы.

— В смысле нам стоит обсудить как будет происходить моя жизнь тут и…

— Ты живешь в моем доме и все что тебе нужно говоришь прислуге. Меня не трогаешь без большой необходимости. Уяснила?

— Тогда у меня сразу вопрос к вам, могу ли я попросить вас…

— Кого «вас»?

— В смысле? Вас, — тычет пальцем в меня не понимая.

— Я тебя десять минут назад голой видел, и ты была рада прыгнуть ко мне в койку. Так что прекращай выкать.

— Да вы… ты…

— Все сказала?

— Еще не начинала даже.

— Тогда в другой раз, я спешу, девочка, — делаю шаг в сторону, но она перекрывает проход своим тонким тельцем.

Хватаю ее ладонями за талию и поднимаю так, что она теперь передо мной в один рост и смотрит прямо в глаза, распахнутыми своими.

— Может ты хотела попросить меня о брачной ночи? — спрашиваю, приближаясь к ее лицу.

— Нет, — визжит, отойдя от шока, хватает за плечи и бьет по ним кулачками.

— Тогда не занимай мое время. Меня ждут в другом месте, — подмигиваю ей и ставлю на пол.

Отскакивает подальше и трет места, где я ее держал.

— Больно ведь.

— Боль немного другая, а это подобие.

— Я знаю, что такое боль и при этом не строю из себя умника.

Складываю руки на груди меняя свое мнение о девице напротив. Слишком болтливая, а казалась тихой пугливой мышкой.

— У тебя десять секунд.

— Мне телефон нужен. Это возможно? — быстро выпаливает.

— У тебя нет телефона? — даже не ожидал именно такой просьбы. Думал карту попросит с деньгами.

— Когда мы переехали, отец сказал, что пока нельзя. А потом появились вы.

— Прикажу охране купить. Что-то еще?

— Как долго я буду вашей женой?

— А ты торопишься на другую свадьбу?

— Да. Я в театр не нанималась.

— Значит, как я решу что наигрался в куклы, отпущу главную актриску.

Снова вижу «грозные» кулаки.

— Я могу выходить из дома и видеться с мамой?

— Можешь. Но помни одно, — подхожу ближе, а она отступает к стене и поднимает голову, — за стенами этого дома ты моя жена. Ты Мартынова. Надеюсь, это понятно?

— Д-да… — теряется, но отвечает.

— Хорошо, — улыбаюсь и наконец ухожу.

Выхожу на улицу. Ко мне сразу подходит пара ребят из охраны.

— Если Самар захочет поехать к матери, быть с ней рядом постоянно. Даже внутри дома и с папашей не оставлять ни на минуту. По магазинам и ресторанам тоже самое. Завтра утром приедет ее личный охранник — Карим. Человека уже проверили, чист. В дом он входить может, так что не останавливайте. Общий язык найдете, но бдительность не теряйте. Сейчас двоих со мной, остальные на месте.

— Хорошо.

Сажусь в тачку и еду к Оксане, пора закончить этот день немного расслабившись.

Самар

Заперлась в своей новой комнате и как обухом по голове осознание. Мама все знала и молчала. Наставляла меня на семейную жизнь, рассказывала о том, как правильно вести себя в брачную ночь и еще много чего, что в итоге мне не пригодиться.

Жена на время. Идеально. Что можно сказать еще?

Отвратительная правда пробралась внутрь меня и выбила из колеи. Я ведь хотела просить «мужа» о защите для себя, матери. Я думала, что все изменится. В итоге попала в лапы договора с ограничениями.

Один вопрос в голове: «Почему мама так поступила?»

Сорвала с себя тряпки, которые мне казались красивыми еще недавно и выбросила их в урну порвав на куски вместе с халатом белым, пусть он мне и понравился очень.

Хотела залезть в чемодан и выбросить все купленное кружевное белье, но остановилась. Потому что мне оно приглянулось не для этой ночи.

Быстро оделась и решила выйти обсудить с Давидом разные вопросы моего здесь существования.

Теряю все свое боевое настроение, когда оказываюсь перед мужчиной, но он каким-то образом, всего парой фраз выводит из равновесия так, что я начинаю закипать и совершенно не чувствую страха перед этим несносным.

А ему кажется, наоборот, нравится меня доводить и дергать. Конечно смешно, кто здесь царь положения?

Благо поговорить в итоге удается, и я остаюсь по факту даже в плюсе. Я могу свободно жить, видеть маму, звонить ей и при этом не видеть отца. А там может и план придумаю.

Счастливая спускаюсь вниз и меня тут же находит домработница.

— Анастасия Матвеевна, давайте начнем экскурсию по дому, — улыбаюсь ей, и она в ответ кивнув начинает показ.

Обойдя все углы особняка, я поняла, что не запомнила и половины.

— Если честно, хоть я и жила в подобном доме, росла в таком, но никогда не понимала к чему такие хоромы на семью из трех человек. А Давид вообще один живет. Кстати, а его родители? Вы о них знаете что-нибудь?

— Вам лучше о таком спрашивать хозяина, — тут же опустила глаза.

— Я поняла. Это странно все, но я о муже не знаю вообще ничего.

— Я работаю в этом доме много лет. Когда-то тут было иначе все.

Хотелось задавать вопросы, потому что моя фантазия рисовала мрачные картинки прошлого, но еще становилось все более интересна правда. Но спрашивать мужчину я не стану.

— Так вы тут одна за всем следите?

— Да. Обычно сама. Но после больших вечеров вызываю клининговую службу, проверенную временем и работающая по жесткому договору. Раньше были помощницы у меня, но каждая устраивалась не за тем, чтобы чистоту наводить, а чтобы соблазнить господина Давида.

— И что? Им это не удавалось, и они уходили?

— Почему же, им удавалось. А потом их увольняли.

Такая правда была изваляна в грязи и была неприятна. Меня воспитывали иначе, и я не понимала таких норм жизни девушек, хотя не осуждала. У каждого свои правила и я никто, чтобы их разбираться по кусочкам.

— Самар Дахиевна, пойдемте, покажу двор. Там есть несколько зеленых уголков, думаю вам понравятся они.

— Просто Самар, — улыбаюсь, напоминая ей о моей просьбе.

— Тогда меня можете звать Анастасия.

— Хорошо.

Во дворе было несколько прямых линий кустарников из туи которые шли вдоль вымощенных дорожек, а после они сплетались в одну точку. Эта точка была началом длинной клумбы с цветами. Такими же необычными, что я видела в переднем дворе.

— Откуда они? Я таких не встречала ни разу. Не скажу, что я цветовод, но вот таких не видела.

— Это цветы высаженные тут мамой и сестрой Давида. Алевтина и Диана привозили их из разных уголков мира, где успели побывать. Я лично слежу за ними и высаживаю их каждое лето, а потом убираю в теплую зимнюю теплицу до следующего лета.

— А почему это делаете вы?

— Мама Давида, сестра и двое дочерей Дианы умерли почти восемь лет назад.

— Какой ужас, — прикрыла свой распахнутый рот и ощутила даже небольшое головокружение.

— Только не спрашивайте об этом хозяина. Он не ответит. А если захочет, расскажет в свое время сам. Вы для него сейчас не в близком кругу доверия, даже став женой. Надеюсь, вы это понимаете?

— Разумеется. Да нет, я бы не стала сама заводить такие разговоры.

— Пройдемте со мной.

По одной из дорожек, которые уходили вперед от той самой клумбы, мы прошли влево. Там стояла беседка, больше похожая на шалаш индейцев, беседка, покрашенная в золотой цвет и качели детские на два сидения.

Они были как бы укрыты большим деревом с листьями, чем-то напоминающие клен, но это был явно не он, потому что на ветках висели небольшие «ежики» зеленого цвета.

— Какое красивое место.

— Это было их семейное место.

— Почему он все это хранит в таком состоянии достоверном? Прошло ведь так много лет.

— Чтобы помнить и никогда не прощать виновника.

— Так их у…

— Что вы здесь делаете? — прогремел взрывом мужской голос, который мог бы убивать им.

Мы обе резко обернулись, и Анастасия тут же начала оправдываться.

— Я показывала вашей жене дом.

— Я, кажется, давал указания.

— На этот счет вы ничего не говорили.

— А должен был? — заламывает бровь, явно думая, что женщина умеет мысли читать.

— Простите.

— Так мне нельзя тут быть?

Он удивленно поворачивает голову в мою сторону, будто только заметил, что я тут стою.

— Нет.

— Так и скажите. Откуда ей было знать, о чем вы там подумали.

— Идите в дом, — спокойно на удивление сказал и мы обе двинулись с опущенными головами в сторону, но меня мужчина схватил за руку и остановил. — Ты тут стой.

— Не хватайте меня, — выдернула свою несчастную конечность из его лапы и сделала пол шага назад увеличивая расстояние.

— Я что говорил?

— Что?

— По поводу того, чтобы ты не мешалась под ногами. А еще о том, чтобы держала рот закрытым.

— Так я и не подходила. Мы тут с Анастасией были, а не с вами. Кто вас звал.

— Ты, — со смешком поднял голову к нему и потер переносицу. — Я сейчас скажу один раз, и больше ты мне не предъявишь, что я не предупреждал. Сюда ходить нельзя, ничего трогать нельзя, на эти темы говорить…

— Нельзя. Я поняла.

— Вот видишь, — заглянул в глаза наступая. — Не сложно. А теперь быстро иди в дом.

— Не… — хотела уже сказать по жестче, да только не стала рисковать.

Пошла вперед и уже на середине дороги оглянулась. Давид стоял, облокотившись одной рукой на то самое дерево. Его голова была склонена, а грудь вздымалась так, будто он еле дышит.

Кажется, сердце у этого мужчины все же есть, но умерло вместе с теми, кого он любил восемь лет назад.

Глава 7

Вошла в дом и услышала шум с кухни.

Пришла туда и решила познакомиться с поваром.

Мужчина довольно крупный по своей комплекции стоял спиной и «колдовал» над кастрюлей, а аромат, заполонивший большое пространство заставил мой желудок сжаться.

— Здравствуйте, — заявила о своем присутствии, и он обернулся.

— О, юная миссис Мартынова, — проговорил с явным акцентом. — Я Оливер. К вашим услугам. Какие будут пожелания?

— Очень приятно. Ко мне можно по имени, Самар.

— Вы прекрасна, Самар, — бегло он говорил. И выглядел вполне милым мужчиной, лет я бы сказала сорока пяти, может и больше.

— Свои пожелания я скажу потом, если вы не против.

— Как пожелаете. Мне сказали, что ужин будет в спальне молодоженов, не ожидал вас увидеть так скоро, — заставил покраснеть, ведь на самом деле сегодня день нашей свадьбы, а мы блуждаем по окрестностям избегая друг друга. Но так подумает любой, кто не знает теневую сторону нашего с Давидом брака.

— Нет, — напугал голос позади меня. И если я дернулась, обернувшись к мужчине, то повар еще и улыбнулся, не подав вида грозному голосу хозяина. — Ужин будет в столовой, как и всегда. Самар за мной.

Встал боком, как бы говоря, что выйдет после.

— Я вернусь к вам через пару минут и, если вы не против понаблюдаю за вашими умелыми способностями приготовления еды, — улыбнулась ему и пошла вперед мимо Давида.

— Конечно.

Вышла в гостиную, но он потащил меня в кабинет, схватив за руку.

— Не хватайте меня, — огрызнулась, отряхиваясь намеренно явно.

— Еще раз обратишься ко мне на «вы»…

— И что тогда? Вы для меня муж на бумаге. В жизни чужой человек, в руках которого я просто товар.

— Девочка, — стал наступать, но я стояла на месте. Хотя, когда между нами осталось лишь не больше вдоха, все же попятилась, но он поймал меня за предплечья и наоборот притянул ближе. — Послушай меня внимательно, Самар, мне не стоит ничего лишить тебя, твоего отца и мать защиты, денег и даже жизни. Мне не стоит ничего и твой красивый язычок вырвать, который так сильно нарывается на наказание, — непроизвольно облизнула свои губы и сглотнула слюну. — Ты же умная, мышка, — провел своей рукой вверх по плечу и остановил путь своей ладони на моей тонкой шее, которая фактически утопала в огромной мужской руке. — Включи мозг и подумай о том, что каждое слово имеет последствие. А еще лучше, если ты будешь очень послушной, — теперь вторая ладонь переместилась на мою талию и сжала ее, но мне удавалось только дышать от страха перед ним. — И самое главное, не будешь вертеть своей маленькой попкой перед другими мужчинами этого дома или за его пределами. Потому что иначе, наказание для нее, — опускает руку на мою ягодицу и внезапно шлепает по ней, — тебе не понравится еще больше, девочка Самар.

Он отступил, а я так и стояла с приоткрытым ртом приходя в себя от страха и его наглости.

— Отмирай уже.

Повернулся спиной и отошел к столу из красного дерева, на который облокотился и скрестил руки.

Расправила плечи и стала продумывать манеры поведения с ним. Потому что он явно провоцирует, считая меня безмозглой куклой. Но забавой быть я не хочу. Это видно даже по его нахальному лицу. Он словно ждет выпада с моей стороны, чтобы посмеяться.

— Я ва… тебя услышала, Давид, — он прищурился и ждал того, что я скажу дальше, но видно было что уже готов усмехнуться. — И хотела бы попросить не прикасаться ко мне, тем более в подобном ключе. Соблюдайте условия договора, прося меня о том же.

— Я подумаю. А теперь ступай. В свою комнату, — резко уточнил. — К ужину тебя позовут. Завтра утром будь к восьми внизу, у меня будет несколько новостей, потом я уеду на весь день.

— Мне нельзя идти на кухню?

— Тебе можно все, что я разрешаю. Наверх.

Не стала спорить и ушла к себе.

Ужинала в одиночестве в итоге, но еда была настолько вкусной, что я и не заметила, как тарелка опустела.

— А можно десерт в комнату забрать? — спросила Анастасию.

— Только если аккуратно. Думаю, хозяин будет против такой вольности.

— Он не узнает, — беру тарелку и тихонько пробираюсь на второй этаж.

Темная лестница не позволяет увидеть ничего, в том числе и мужчину, который оказывается ждал меня на последней ступеньке.

Бежала, так быстро переступая ногами, что тарелка влипла в его живот, как только мы столкнулись с ним, а вилка упала на светлый ковролин.

Встала как вкопанная с тихим: «Ой».

— Ой?

— Сам виноват, — отскочила в сторону разводя руки.

— Ты куда прешь, не смотря вперед? Еще и еду потащила с собой.

— Я бы спокойно поела и принесла тарелку на кухню. Может не стоит изображать невидимку за поворотами и думать, что другие ходят сквозь стены?

— Ну-ка иди сюда, — взял за руку вручив мне тарелку в другую и потащил в спальню. Мою.

Открыл ванную и начал снимать с себя футболку.

— Вы что… Ты что делаешь?

— Раздеваюсь, — продолжает свои манипуляции и доходит до штанов, после того как бросил верхнюю часть в ванну.

— Зачем? — смотрю что будет дальше и только потом понимаю, что стоит отвернуться, когда передо мной показывается полоска черных трусов с белой линией на резинке.

— Поздно строить из себя мышь.

— Ничего я не строю. Одевайтесь и идите к себе.

— Вот как постираешь мои вещи, уйду.

— Ладно-ладно постираю. Идите, я принесу их.

— В чем дело, девочка, — ощущаю его своей спиной и выгибаюсь, чтобы не прикасался даже. — Боишься?

— Конечно. Рядом со мной взбесившийся бык, как не бояться?

— Помни это чувство всегда, когда говоришь со мной, — выдыхает мне в ухо и, кажется, уходит, потому что жар его тела больше не чувствуется.

Спокойно выдыхаю, взявшись за раковину.

— Что за придурок, — шепчу и только потом поворачиваюсь, натыкаясь на злые глаза. — Ой…

— Уверена, что это то, что ты хотела сказать? — отталкивается от ванны и делает шаг ко мне, загоняя в ловушку своим телом.

— Да не говорила я ничего. Успокойся. Порошок ищу.

Метаю глазами по комнате изображая дурочку. Но справедливо напуганную.

— Ты прекрасно знаешь, что его здесь нет.

— Ну значит отойдите. Пойду туда, где он есть.

Но Давид вжимает меня в стену полностью придавив собой и дышит часто, точно зверь.

Конец ознакомительного фрагмента.