Глава 4.10 Пластический хирург
Дочитываю все Колины соображения по поводу предсказаний — не очень оригинально придумано. На самом деле, я сомневаюсь, что успею всем всё нагадать при таком сложном задании, которое Коля на меня повесил.
— Учти, Мильда, если ничего не получится, я тебе платить не буду, ни копейки! — сказал Коля после того, как согласился на два ляма. Злился, что я его обвела вокруг пальца.
— Как это? А ты не считаешь, что у меня свой реквизит, я должна подготовиться. На твоём месте вообще полагается аванс.
— Не наглей, дорогая! У тебя этого реквизита, как в подвале Большого театра.
Я не стала спорить, могла, но не стала, потому что я шла туда не за деньгами, и так совершенно не сомневалась в том, что Коля меня кинет.
Я знаю бизнес, то есть бизнесменов, у которых этот бизнес получается. Они почти все дикие звери в человеческом обличии. Такой род деятельности — постоянно сражаться, обманывать, недоплачивать, передоговариваться, рисковать, следить за вездесущими, такими же, как они, конкурентами, нервничать за бабки. Они не бывают бескорыстно добренькие и щедрые, если они настоящие работяги своего бизнеса, а не тратят папины деньги или воруют из бюджета.
Да и потом, о каком вознаграждении может идти речь, когда я иду не просто на задание, а к своему бывшему, который может меня сразу узнать. Ставлю один к девяносто девяти, что это неминуемый провал. Но я привыкла надеяться на то, что когда очень сильно чего-то хочешь, и у тебя есть ясный план, как этого достичь, Вселенная поможет.
А план простой — заинтересовать и понравиться Корнееву. Пусть даже узнает. Если я ему понравлюсь, ему захочется со мной поговорить наедине. А там я могу ему сделать огромную услугу, раскрыв замысел его врага. Что потом, вот тут я не знаю ничего, потому что реально зависит уже не от меня.
Хочется, конечно, послать эту Оксану куда подальше от моего Корнеева, но сначала надо с ним встретиться. А то вообще ничего не захочу и сбегу. Плевать мне на Колин договор.
Иду в гардеробную, раскладываю лестницу и снимаю с верхней полки две большие коробки с концертными костюмами, которые достаю крайне редко. Это, в основном, папины вещи. Я давно всё отнесла в химчистку, привела в порядок и разложила по порт-пледам.
Где-то был костюм Кармен. Я помню этот номер, когда папа работал вместе с Павленко, оперной певицей, которая влюбилась в папу и предпочла театру ездить с ним на гастроли. Я думала он на ней женится после развода с мамой, но они поссорились. Почему, я так и не узнала. Павленко исчезла. А костюм остался. Мне нужна только юбка из красного и малинового шёлка с поясом корсетом.
Не знаю, кто-нибудь до меня воплощался в образ Снегурочки-Кармен? Как лиса с куриной головой и красным гребешком. Вот она юбка. Меряю. Да! Самое оно с чёрными лаковыми сапогами на шпильке на голые ноги. Верх придётся делать просто белым. Может, расстаться со своими зелёными волосами на время и превратиться в брюнетку? Надо, чтобы Корнеев сразу меня не узнал. У меня есть четыре парика разных цветов, но я не люблю парики, тем более, если придётся быстро двигаться, так сказать. Но когда мы жили с Петей, я ещё не красила волосы, так что он меня не должен сразу узнать. Вспоминаю, что где-то лежали крупные серьги-кольца. Мозги чего только не выстреливают.
Достаю курточку коротенькую из белой норки, потом нахожу красивый кокошник с жемчугом во второй коробке. Всё равно балаган, так что кокошник это или шапочка Снегурочки, один фиг. В целом получается красиво. Ну, есть же в матрёшке красота, я про это. Кто-то её там видит же. Курточку я специально ношу редко, она белоснежная, и я знаю, что после чистки, она уже такой не будет. Она мне очень идёт. Под курточку малиновое боди с кружевом.
Японки так одеваются, сочетают такие вещи, которые среднестатистической европейке чисто математически не может прийти в голову. Они на такое не способны просто, их всех с работы повыгоняют. Японки ещё любят цветные колготки вдруг напялить, совершенно взрослые тётки под сорок или даже пятьдесят. Ещё там много косолапых баб. Для нашей почти балетной нации это странно. Но я не осуждаю, это физиология. Я с папой там была. У него был спектакль пантомима на сорок минут. Он тогда здорово заработал и дополнительно ещё выступал на каком-то их телешоу. У меня где-то кимоно осталось с журавлями, я его складывала и убирала, но сейчас не буду искать.
Звонок. Юля. Не запылилась.
— Он любит гадить в соцсетях. Я про Фокина. Устраивает настоящую травлю, с ботами, разными блогерами, интервью, актёрами — по полной. Хрен отмоешься потом. С ним никто не любит связываться.
— А кого он последний раз чморил? Есть пример? — спрашиваю на всякий случай, чтобы хоть какое-то доказательство было подтвердить её новости.
— Наймушин, ты помнишь? Пластический хирург, он пластику делает звёздам там разным. Его вся Москва знает. Говорят, что купил новое оборудование для второго отделения клиники не у Фокина, и тот ему устроил.
— Да, что-то припоминаю. Неужели это Фокин устроил? Только за то, что он не у него купил? А у кого купил? Не знаешь? Вместо Фокина у кого купил?
— Ты что, Мил, нафига мне в этом разбираться? Мне, что, больше делать нечего?
— Да, действительно. Спасибо. Но меня такое вряд ли коснётся, я с ним никаких дел не делаю, — говорю я точную противоположность того, что есть на самом деле.
Точно вляпалась. Ну, Корнеев, попробуй только меня не узнать или сделать вид.
