Абонемент в счастье

Лидия Сергеевна Чайка, 2022

Эта книга о том, как много можно пережить за три года. Пройти долгий путь: от неуверенной в себе девчонки до не боящейся рассказать свою историю писательницы. Это мой личный дневник саморазвития и самопознания. Возможно, он подтолкнет кого-то сделать свой первый шаг на пути к с частью и заставит поверить в мечту.

Вступление. Отправная точка

Три года назад. Лида — простой инженер, увлекается написанием книг в компании лучшей подруги и все время чего-то ждет. Любви, признания, материальной стабильности и еще так, по мелочи. Я говорю о себе в третьем лице не с сарказмом и не с самоиронией. Просто три года назад Лида была совершенно другим человеком. Я не равно она.

В двадцать девять лет ты еще свежа, как майское утро, подвижна, молода и живешь полной жизнью. Скажу сразу, что это не мой случай, потому как все вышеперечисленное пришло ко мне только в тридцать два. Кому-то это может показаться странным или смешным. Вероятно, у них просто более легкий и непринужденный характер. Ну, или взрослые с самого детства поддерживали свое чадо, мотивировали на покорение новых вершин или всячески ограждали от невзгод и поражений. Но сейчас не об этом. По крайней мере, не в этой главе. Мы ведь тут собрались не для выслушивания моих жалоб, верно?

Так вот, зовут меня Лидия, а Чайка — это мой псевдоним. Его я взяла аж в далеком 2015-м году, когда вместе со своей лучшей подругой решила написать наш первый любовно-фэнтезийный роман. Также являюсь инженером-конструктором, а еще, примерной внучкой, дочкой и так далее по списку. По крайней мене, мне в это хотелось верить три года назад. На деле же, дома меня считали не самостоятельной, несобранной, неопытной, неуклюжей растяпой и клушей. Что бы я ни делала, как бы ни старалась угодить, меня не считали за взрослого человека. Любить-любили, оберегали, воспитали меня в комфорте и тишине. Вот и получился тепличный цветочек, выросший до рассчитанного кем-то предела и не желающий расти дальше. Вроде и так хорошо живется… Стабильная работа имеется, подруга есть, крыша над головой — тоже. И за границу иногда выбираюсь.

Проблема в том, что на горизонте иногда маячили новые знакомства и даже отношения, но мне при этом было сложно это принять. В моей теплице никогда не водилось тех, кто мог бы меня заинтересовать. В открытый же грунт перебираться было страшно. Вот я и сидела в своей лунке, изредка подглядывая во внешний мир и искренне доверяя мнению опытного огородника.

В принципе, сейчас бы я придерживалась похожих суждений, что и мои близкие. Только вот, наученная горьким опытом, я не стала бы закидывать себя многочисленными советами и предъявлять какие-либо претензии. Я бы сказала: «Поступай, как считаешь нужным. Ты свободна в своем выборе. И помни, что я всегда с тобой. Что бы ни случилось. Ты сможешь!»

Собственно, я сама себе так и сказала в самом начале. А все те, кто меня окружал… Ну не случилось такого, и ладно. Адреналин и новые эмоции помогли мне ступить на первую ступень саморазвития. Я то и дело оглядывалась назад, потому что боялась превратиться в эгоистку, которая печется только о себе и ни о ком больше. В голове пульсировала мысль: «Как же так? Там, впереди ведь так прикольно… Почему они не понимают этого?»

Я боялась забыть о своем прошлом и о тех, кто мне дорог. По сути, у меня за всю жизнь практически не накопилось друзей. Я интроверт по натуре, и мне тяжело заводить новые знакомства. Я сменила три школы, закончила институт машиностроения, получила водительские права, поездила немного по Европе… Однако, в итоге оказалась совершенно одна в момент своего пускай первого, небольшого, но взлета.

Если честно, все не настолько драматично. Просто, когда ты существуешь в определенной зоне комфорта, тебе кажется, что все вполне себе хорошо. К примеру, зачем продолжать учиться, когда школа и универ уже позади? Кстати, по этой причине все мои родные и близкие не разделили моего энтузиазма в познании психологии, корейского языка, истории искусства Кореи, груминга и так далее. Когда я занялась фитнесом, у окружающих также пробудился скепсис. Кто-то сказал: «Окей, спорт круто… Но зачем же так часто?» Кому-то, наоборот, показалось, что я недостаточно часто посещаю тренировки, а посему у меня с фитнесом несерьезно. Подруга схватилась за голову и воскликнула: «Ты и так не часто присылала мне проды, а теперь и вовсе не будешь успевать писать!»

К слову сказать, мы с ней пишем вместе уже много лет. В принципе, если не знать нас, как облупленных, то кто какой кусок романа написал, определить нереально. Чего уж там, я сама частенько забываю, что писала. Однако, это не значит, что я забывчивая по жизни. Подробности из наших историй я помню лучше, чем мой соавтор. Зато в быту мне приходится постоянно составлять планы и питать списки дел на каждый день. Еще, я не умею делать несколько дел одновременно и плохо переключаюсь между оными в моменты, когда это действительно нужно. У Ксю все с точностью до наоборот — она может писать текст, готовить суп, переписываться со мной и воспитывать детей одновременно.

Когда-то я верила в то, что мне говорили насчет медлительности и несобранности. Подумать только, двадцать девять лет я жила и не понимала, что с точки зрения психологии я просто-напросто другой не могла быть.

Каждое лето я ездила к бабушке на дачу. Однако, я не играла там с другими детьми, не носилась по деревне и ни с кем не общалась. Я занимала сама себя, никогда не лезла во взрослые разговоры, постоянно спрашивала разрешения что-то взять или сделать. Правда, меня выпускали утром и вечером поиграть в куклы с девочкой на четыре года младше меня. Иногда мы строили шалаши в поле зрения наших бабушек. Как результат, в Москву я возвращалась одичавшая и необщительная. Так продолжалось практически до окончания мною средней школы.

Несколько раз я ездила с родителями на море. Лет до одиннадцати нам составляли компанию наши знакомые, у которых тоже была дочка. Мы все собирались по праздникам, отмечали наши с Аленой дни рождения. А потом как-то резко все прекратилось. Я стала неспешно взрослеть и присматриваться к окружающему миру.

Среди одноклассников поддерживаю отношения только с Ксю. После института же у меня было больше дружеских связей. Но на данный момент и они разорвались за неимением общих интересов. Еще иногда видимся с подругой детства…

Вспоминая о том, какой была в шестнадцать лет, скажу, что современные дети так выглядят в двенадцать. Может, кто-то из подростков современного поколения сейчас закатит глаза и сделает жест «рука-лицо». Но в тридцать два мне приятно, что выгляжу на двадцать. Тем более прикольно иногда ощущать на себе заинтересованные взгляды парней, которые явно лет на пять младше меня и которые не знают о моем возрасте.

Три года назад я, пожалуй, тоже выглядела моложе. Но, подозреваю, что при этом еще и незрелой, непривлекательной, угловатой и неуклюжей. Возвращусь к свои мечтам, о которых говорила в самом начале пролога: любовь и признание? Серьезно? Нет, если свято верить в то, что мечта — это всего лишь мечта и постоянно руководствоваться утверждением «Мечтать не вредно — вредно не мечтать», то можно сидеть и ничего не делать. Существовать, потреблять и осуждать других. Мол, я бы вот тут и вон там поступила бы не так. А как? А почему еще так не поступила? Да, мой пытливый мозг сразу подкинул мне соответствующий образ обтянутой в обтягивающие джинсы разъевшейся попы, которая очень любит погружаться в рассказы о чужих судьбах. И которая почему-то при этом на собственную жизнь смотрит сквозь пальцы, оправдываясь тем, что если большего не дано, то уже и не будет.

Собственно, на своем примере я и хочу показать, что еще как будет. Мы — хозяева собственной жизни и только нам решать, какой она станет в дальнейшем. Не веришь в чудо, значит, да, чудес не бывает. А если веришь, то стань волшебником и своими руками наколдуй свое собственное счастье. Но для начала подойди к билетерше по имени Мечта Светозаровна и попроси у нее абонемент в счастье.