Выбор сердца. Жертва ведьминской любви

Лидия Сергеевна Андрианова, 2022

Да если б я знала, чем поход на ярмарку обернется, носа бы из дому не высунула! Это всё бабушка, ведьма неугомонная, виновата. Видите ли, дома скучно ей сидеть. А мне теперь что делать?! Будущего мужа очаровывать и в срочном порядке женить на себе? Что ж, план есть. Пора действовать. Да только что-то суженый мой не спешит чарам поддаваться… Странно… Демон? Чары ведьмовские на него не действуют? Ведьм не любит? Пфф… не беда. Вернее, беда, да не моя. Я своего ненаглядного и в академии людской достану, и без чар и зелий в себя влюблю, и жениться заставлю! Ведь «выбор сердца» сделан, обратного пути для меня нет. В тексте: # местами вредная (добрая в душе) молодая ведьмочка # демон, не желающий быть добычей ведьмы # противостояние гг # щепотка юмора

Глава 8

Я почти заканчиваю варить зелье, на которое убила больше трёх с половиной часов, когда в комнату врывается чем-то расстроенная, судя по стоящим в глазах слезам, эльфийка.

Пронесшись мимо нас с фамильяром, она быстро скрывается в ванной. Через секунду раздается звук льющейся воды.

Переглядываемся со Снежем, мысленно недоумевая, чему так расстроилась эльфийка.

«Ревёт», — стрельнув ухом, сообщает друг.

Хмурюсь, но никак не комментирую. Да и что тут скажешь? Я понятия не имею, почему соседка слёзы льет. Может, наконец осознала, что её с ведьмой в одной комнате поселили, поэтому и слёзопотоп?

Возвращаюсь к наблюдению за бурлящим в походном котелке зельем. Еще немного, и будет готово.

Когда положенное время истекает, переливаю сваренное зелье в специально подготовленный флакон из закалённого стекла и плотно закрываю пробкой. Теперь нужно дать зелью настояться десять часов, и можно будет пить.

Ещё собираясь в академию за своим избранником, я подумала прихватить с собой редкие травки и порошочки и сейчас очень себя хвалила за предусмотрительность. Чувствовала, что нужно быть готовой ко всему. Многое из моих запасов пришлось как нельзя кстати. Приготовленное зелье должно не просто уменьшить мою тягу к демону, оно должно временно (пока не знаю, на какой точно период) замедлить её усиление. Тем самым у меня будет больше времени завоевать свой «выбор сердца», не рискуя сойти с ума от тяги.

Только успеваю убрать пузырёк с драгоценным зельем в ящик стола, как из ванной выходит эльфийка с покрасневшим носом и припухшими глазами.

Не глядя на нас, она берет первую попавшуюся книгу из стопки, стоящей на столе с её стороны, и, забравшись на кровать, делает вид, что читает.

Почему делает вид? Да потому что очень сомневаюсь, что читать книгу вверх ногами — её хобби.

Честно говоря, лезть в душу к соседке с расспросами желания нет. Не моё это дело, что у неё приключилось. Мне своих забот хватает. К тому же мы, ведьмы, плохо умеем успокаивать. Доводить до истерики, нервного тика, бешенства — это без проблем. Всегда обращайтесь. А вот жалеть, сочувствовать, сострадать — пожалуйста, без нас. Но у эльфийки было такое несчастное лицо, что меня проняло. Что-то внутри отозвалось, сжалось, и прежде чем я успеваю себя остановить, спрашиваю:

— По какому поводу слёзы были?

Поймав недоуменный взгляд Снежа, как бы спрашивающий: «Оно тебе надо? Чего лезешь, куда не просят?» — пожимаю плечами. Сказать в своё оправдание нечего. Только то, что поддалась порыву. И сама от этого не в восторге.

Но чего уж, вопрос задан.

— Ни по какому, — не отрывая глаз от книжки, тихо отвечает соседка.

И вот она, причина завершить разговор, девушка явно не хочет делиться тем, что её привело в плаксивое состояние, но я, поражая саму себя, продолжаю допытываться.

— Если повода нет, то чего ты ревела? Или у вас, у эльфов, без причины плакать — обычное дело?

— Ничего подобного, — вскинув на меня глаза, отвечает соседка. — Мы плачем, когда чем-то расстроены. Как и все.

Ну, тут бы я поспорила, конечно. Ведьмы, когда расстроены, других плакать заставляют, но эльфийке эта информация ни к чему, так что не переубеждаю её.

Все так все.

— Что тебя расстроило? Или кто?

— Неважно, — тихо вздохнув, произносит девушка, и я сдаюсь.

Не хочет говорить, её право. Мне же лучше. Зачем вообще к ней с вопросами полезла? Какое мне дело?

Со спокойной совестью встаю, беру котел и отправляюсь в ванную его отмывать. Закончив, убираю под кровать и, быстро приведя себя в порядок, собираюсь наведаться на ужин в столовую. Пора восполнить потраченную силу.

Взявшись за ручку, останавливаюсь, тяжело вздыхаю, так как моя вечно не вовремя пробуждающаяся совесть требует позвать с собой соседку. Упрямлюсь, но… в конце концов сдаюсь.

Проиграв борьбу с собственной совестью, нехотя поворачиваюсь к эльфийке и заставляю себя произнести:

— Ужинать пошли.

Неодобрительный и крайне недовольный взгляд фамильяра стоически игнорирую. Ему не объяснишь причины своего поведения, так как я и себе-то не могу объяснить.

От соседки мне достается недоверчиво-удивленный взгляд. Секунду она молчит, а потом, замявшись, отвечает:

— Иди одна. Я не голодна.

Врёт. По глазам вижу. И это отчего-то злит. Сильно.

— Быстро встала и на ужин пошла! — рявкаю я громко.

Не ожидавший от меня такого Снеж припадает на все четыре лапы и испуганно прижимает уши к голове.

На эльфийку мой «рявк» тоже действует как надо. Она вскакивает с кровати, приглаживает обеими руками чуть растрепавшиеся волосы и послушно замирает в ожидании дальнейших указаний.

Так-то! Будет знать, как меня из себя выводить!

— Есть идёмте, — мгновенно успокаиваясь, уже миролюбиво говорю фамильру и соседке, после чего первой выхожу из комнаты.

Весь путь до столовой мы преодолеваем, не проронив ни слова.

Снеж оскорбленно молчит. Ему не по душе, что я эльфийку с нами позвала.

Соседка же молчит, опасаясь снова вывести меня из себя.

Я молчу — потому что мне так нравится.

Набрав еды, так же молча садимся за стол и начинаем есть. Но, к моему сожалению, долго тишина не длится, спустя минут пять к нам присоединяются оживленно переговаривающиеся оборотни.

Чтоб их блохи замучили!