Выбор сердца. Жертва ведьминской любви

Лидия Сергеевна Андрианова, 2022

Да если б я знала, чем поход на ярмарку обернется, носа бы из дому не высунула! Это всё бабушка, ведьма неугомонная, виновата. Видите ли, дома скучно ей сидеть. А мне теперь что делать?! Будущего мужа очаровывать и в срочном порядке женить на себе? Что ж, план есть. Пора действовать. Да только что-то суженый мой не спешит чарам поддаваться… Странно… Демон? Чары ведьмовские на него не действуют? Ведьм не любит? Пфф… не беда. Вернее, беда, да не моя. Я своего ненаглядного и в академии людской достану, и без чар и зелий в себя влюблю, и жениться заставлю! Ведь «выбор сердца» сделан, обратного пути для меня нет. В тексте: # местами вредная (добрая в душе) молодая ведьмочка # демон, не желающий быть добычей ведьмы # противостояние гг # щепотка юмора

Глава 2

Портал выносит нас с фамильяром недалеко от железных массивных ворот академии, возле которых толпится шумный возбужденный народ.

Быстро оглядевшись, понимаю, что это поступающие. Все молодые и взволнованные.

А еще замечаю, что среди желающих поступить в академию присутствуют не только люди. Тут есть несколько оборотней и пара вампиров, непонятно каким образом оказавшихся в человеческом королевстве.

Хотя, если так подумать, моему «неидеальному» демону тут тоже не место. С чего вдруг он в человеческой академии преподает? У демонов своих полно.

Поудобнее перехватив сумки, смотрю вниз, на своего фамильяра.

Снеж сидит рядом у моих ног и внимательным, с налетом высокомерия взглядом осматривает толпу.

«Какие же они шумные. Чего так галдят?» — ворчливо говорит фамильяр.

Пожимаю плечами. Мне-то откуда знать?

— Ну что, пошли? — решив, что нет смысла больше оттягивать момент своего появления, собравшись с духом, говорю другу.

«Я готов. Убирай отвод глаз», — встав на все четыре лапы и гордо задрав усатую морду, отвечает Снеж.

Так как руки у меня заняты сумками, подняв запястье к лицу, нажимаю подбородком на перстень-артефакт, деактивируя отвод глаз.

Спустя пару секунд, как отвод глаз перестает работать, нас замечают. Отовсюду начинает слышаться сначала тихий, становящийся с каждой секундой всё громче шёпот:

— Смотрите… ведьма…

— Ведьма… — доносится одновременно с разных сторон.

— Что здесь забыла ведьма?..

— Зачем она здесь…

— Какой милый котик, — тоненьким голосом произносит какая-то девица, с умилением глядя на Снежа.

«Милый котик» вздыбливает шерсть, агрессивно зашипев, поднимает переднюю лапу и демонстративно выпускает острые когти.

— Ой! — испуганно вскрикивает девушка и прячется за спинами других поступающих.

Всё это время, что нас с фамильяром рассматривают, я терпеливо стою на месте с нейтральным выражением лица. Как только гул голосов начинает стихать, расправив плечи, делаю плавный шаг вперед. Одновременно со мной начинает движение Снеж.

Толпа перед нами расступается, освобождая путь в самое начало очереди.

Остановиться приходится прямо у закрытых ворот, которые до сих пор никто не спешил открывать поступающим.

Толпа за спиной, словно неспокойное море, продолжала перешептываться. Я же старалась не вслушиваться, чтобы, не дай Халита, у меня не возникло желания ответить.

А то ведь услышу что-то, что сочту оскорбительным, и всё, мамино напутствие не нарушать закон будет нарушено. И на одного, а может, и на десяток абитуриентов станет меньше еще до вступительных экзаменов.

«Пусть шумят», — мысленно говорю себе. Их можно даже понять. Увидеть в городе ведьму — событие. А увидеть ведьму, собравшуюся учиться в человеческой академии, — вообще что-то за гранью.

Чтобы внести ясность, скажу сразу, прошлый наш выход в людской свет, на ярмарку, был спонтанным решением. Бабушкиным. Заскучала она, захотела разнообразия. Побрякушек, коих у нее сундука три, не меньше, новых захотелось, вот и потащила она нас с Энессой в близлежащий город.

Тогда мы были увешаны артефактами, скрывающими нашу ведьмовскую суть. Для всех, кто нас видел, мы были обычными, хотя и очень красивыми человеческими женщинами.

Для всех… кроме выбранного мной мужчины, который каким-то образом смог распознать, увидеть во мне ведьму.

Как это у него вышло, я гадала ровно неделю, что невольно правела в ведьминском лесу. По возвращению домой моя оперативная, действующая на опережение Ба, собравшая досье на жертву моей охоты, объяснила, что демоны чувствуют чары ведьм. Особенно те, что направлены непосредственно на них.

Вот таким способом, использовав чары очарования, я себя и выдала.

Именно поэтому, решив поступить учиться в человеческую академию, в которой обитает мой ненаглядный будущий муж, я приняла решение не скрывать свою суть.

Во-первых, меня бы выдал фамильяр. Они есть только у ведьм. И с обычным котом Снежа только слепой и тупой перепутает, его за любимого питомца, без которого не можешь и дня прожить, не выдашь. Слишком говорящий, умный у него взгляд.

Дома оставить тоже не вариант. Фамильяры болезненно реагируют на долгую разлуку.

Во-вторых, мой «выбор сердца» уже и так знает, кто я. Прятаться и скрываться смысла нет.

А что до остальных… пусть тоже знают, кто перед ними, и держатся подальше. Так для всех будет лучше.

Друзей я заводить не собираюсь, впрочем, как и врагов. Хотя с врагами куда проще и интереснее. Никогда не знаешь, какую они пакость задумают. Враги держат в тонусе и напряжении, стимулируют воображение, пробуждают внимательность и осторожность. Если они надоедают, то от них можно без зазрения совести избавиться. Отравить, например. Или смертельно проклясть. Да много чего можно придумать, после чего они отдадут душу богам, а ты спокойно, забыв про них, будешь жить дальше.

С друзьями всё не так весело и легко. Травить их нельзя, проклинать тоже. Даже подставлять нельзя, вроде как не по-дружески…

Особенно человеческих особей травить и проклинать нельзя. Они слабенькие, быстро гибнут. Захочешь даже проклятье снять, когда приступ доброты нападёт, а не успеешь. Помер друг. Нет его больше. Будешь потом совесть свою всю оставшуюся долгую жизнь успокаивать.

Мне с детства вдалбливали в голову быстро меняющиеся учителя, что люди слабые. Их либо отправляешь на смерть без сожалений, если разозлили, либо стороной обходишь. Дружить и любить их нельзя, только если это, конечно, не выбор сердца, что, слава Халите, бывает крайне редко.

Это мне так не повезло на выбор сердца нарваться. Многие ведьмы всю жизнь проживают свободно, к одному мужчине не привязываясь.

Кстати, вот ещё и поэтому Ба так бесит то, что мамочка за папочку-оборотня выскочила. Влюбились они сильно друг в друга. И даже спустя столько лет их любовь не угасла. Бабушка не понимает маму. Любовь её к отцу нашему не понимает. Хотя нас, внуков, обожает. И в Кристиане, который стал позором семьи, потому что мальчик и потому что оборотнем как отец уродился, бабушка души не чает. От того она без споров и решилась на переезд из ведьминского леса. Ведь там нормальной жизни Кристиану не светило.

А так Флоренс Нортье не одного мужчину не любила сильно и долго. Её чувства всегда были быстротечны и непостоянны. Оттого у неё и гарем. Пятеро мужчин в любовниках. Надоел один, зови другого.

Почувствовав изменения, возвращаюсь в реальность. И как раз вовремя, ворота наконец открыли, и к нам вышел молодой мужчина. Он бодро начинает заранее заготовленную приветственную речь, но буквально пару мгновений спустя, наткнувшись взглядом на меня, стоящую в первом ряду, спотыкается и замолкает.

Жду… секунду… вторую… третью…

Тяжело вздыхаю.

Собираю в себе всё имеющееся терпение, тем самым давая мужчине время взять себя в руки, жду дальше. Четвертая секунда… за ней пятая… шестая… седьмая…

Слышу зарождающееся шипение-рычание Снежа, раздающееся снизу, у моих ног, где он гордо восседал всё это время.

Восьмая… девятая…

На десятой моё терпение заканчивается.

— Уважаемый, — вежливо, как папа учил, обращаюсь к вылупившемуся на меня мужчине, — вы там что-то говорили. Продолжайте. Не задерживайте нас. Нам ещё экзамены сдать нужно успеть сегодня.

За моей спиной раздаются приглушенные одобрительные смешки. Даже Снеж фыркает в усы. Оценил мою воспитанность.

После моих слов мужчина, хоть и краснеет, всё же собирается. Откашлявшись, уже не таким уверенным голосом он продолжает вещать.

Толпа снова стихает и слушает.

Я же только делаю вид, что слушаю. На самом деле все мои мысли о жертве моей будущей любви. Мне не терпится попасть внутрь академии и увидеть своего обидчивого демона.

Подумаешь, чары к нему применила… Зачем сразу в портал швырять и в ведьминский лес отправлять? Невоспитанный какой… И обидчивый…

Ну ничего, я за него возьмусь и сделаю идеального мужа для ведьмы. Ведьмы мне еще завидовать, а не сочувствовать будут.

— Следуйте за мной. Я провожу вас к кабинету, где сидит экзаменационная комиссия, — глядя исключительно на меня влюбленным взглядом, говорит наш сопровождающий.

Кисло улыбаюсь ему в ответ.

Ох уж эта ведьминская природная красота. Она и без чар на мужчин словно афродизиак действует.

Мужчине, имя которого я прослушала, хватает и такой улыбки, чтобы поплыть. Его взгляд мутится, на лице появляется глупая улыбка…

Пока он ведёт нас по территории, ко входу в здание академии, чуть голову себе не сворачивает, пытаясь не отрывать от меня, идущей за его спиной, взгляда.

Когда мы останавливаемся у массивной двери, за которой, как я понимаю, ждёт комиссия, наш сопровождающий говорит занять друг за другом очередь и в такой последовательности входить внутрь кабинета, когда пригласят.

Я, разумеется, оказываюсь первой. И не только потому, что я ведьма, просто других желающих идти первым не наблюдалось. Или они разумно молчали.

С сожалением посмотрев на меня в последний раз, мужчина уходит.

«Ну, наконец-то, — ворчит Снеж, — я уж думал, он тебя взглядом съест».

— Просто впечатлительный попался, — не глядя, тихо отвечаю фамильяру.

«Слабенький», — насмешливо фыркнув, говорит мой вредный друг.

— Добрее надо быть, Снежный, добрее, — поучительно говорю и тут же замечаю краем глаза, как в нашу с фамильяром сторону пробирается пара оборотней-парней.

Началось… Терпение, Мари, только терпение. Помни, у тебя папа оборотень, он расстроится, если ты кого-то из его братии крепко обидишь…

— Привет, я Бран, а это Мейр, — остановившись в достаточной близости, чтобы я посчитала это нарушением моего личного пространства, заговорил симпатичный брюнет с ямочками на щеках.

Энессе бы понравился… Но не мне. Моё сердце занято.

Молчу. Продолжаю гипнотизировать взглядом закрытую дверь.

— А тебя как зовут? — не сдаётся парнишка.

Вздыхаю. Ну давайте, открывайте дверь, я готова поступить учиться.

— Слушай, не вредничай, давай познакомимся, — дружелюбно говорит второй. Тот, который Мейр.

«Не сообразительные», — неодобрительно качая мордой, говорит Снеж.

— Я не знакомиться сюда пришла, — не поворачиваясь, говорю парням.

— А зачем ты тут? — выкрикивает кто-то очень смелый из толпы.

Игнорирую. Вот ещё, объясняться. Парни-оборотни, помявшись рядом ещё какое-то время, принимают неудачу и отходят.

Спустя пять минут дверь, в которой я успела изучить каждую трещинку, отворяется.

Оттуда наполовину выглядывает суровая женщина с гладко зачесанными назад волосами и зычным голосом спрашивает:

— Кто первый на экзамен?

— Я, — отзываюсь, хотя и так вроде должно быть понятно. Я же первая стою, прямо перед дверью.

— Ведьма, — изумленно выдаёт женщина, сосредоточив взгляд на мне. Её глаза расширяются, а рот приоткрывается.

Что ж, я умею удивлять. И шокировать тоже умею. Я вообще много чего умею, просто делать это приходится редко.

— Ведьма, — подтверждаю я.

— Зачем ты тут? — спрашивают меня в ответ.

— Поступать пришла. Учиться тут хочу, — сама не понимаю, зачем объясняюсь перед ней.

— У нас?

Киваю.

— Чему? — уточняет женщина недоуменно.

Ведь и правда, чему они ведьму научить могут?

— А чему у вас тут учат? — деловито спрашиваю у неё.

Раздавшиеся смешки за моей спиной быстро устраняет угрожающее шипение Снежа. Умничка мой.

— Много чему учат, — растерявшись от моего вопроса, выдает женщина.

Тааак…. Думай, Мари… Вспоминай, на каком там факультете наш «неидеальный» преподаёт? Кажется, он боевой факультет лично курирует… Значит, мне надо на него. Чтобы быть ближе.

— На боевой поступать буду, — определяюсь я.

— На боевой? — и столько сомнения в голосе у женщины, что мои глаза сами собой угрожающе сужаются. Никто не смеет во мне сомневаться! Никто, кроме Ба, Несси и изредка мамы. Только им это сходит с рук безнаказанно. И то не всегда. Ведьма я, в конце концов, или нет?!

Правильно истолковав мой взгляд, женщина поспешно открывает шире дверь, пропуская меня внутрь, и покладисто говорит:

— На боевой, так на боевой, — и добавляет, когда я гордо прохожу мимо неё: — Удачи.

На пожелание я только фыркаю. Удача нужна неудачникам! Я и без неё поступлю!