Приличные люди. Небольшой роман

Лидия Александровна Гончарова

Кончается ХХ век. Переломные 90-е годы. Странный жизненный сумбур. Удивительные судьбы людей. Ожидание нового века, азарт, обман, надежды.

Глава 6

«ТЕ ЖЕ И ДЯДЯ ПЕТЯ.»

Владимир Афанасьевич быстро вошёл в курс дела. Когда Митя открыл почту «ЭмКа», обнаружилось ещё одно письмо:

«Спасибо за ответ, думаю над доказательствами. Счастлив уже тем, что нашёл Вас.» И подпись: Александр Рубановский.

Митя сделал вывод:

— Он взял тайм аут. Ну что ж, нам это на руку. Мы пока определимся с командой и выявим подозреваемого. Плютто, ты хоть на момент веришь в эту историю?

— Ты удивишься, но я верю на пятьдесят процентов. Здесь возможно как одно, так и другое. Если Александр существует, это замечательно, но и не исключается наличие иллюзиониста. Я могу взять на себя прояснение этого вопроса.

Сегодня среда. Максимум к субботе мы будем знать, существует ли на свете человек по имени Алекс Рубановский. И если он, действительно, сам, без чьей-либо посторонней помощи вспомнил имена Карла и Эмилии Янсонс, мы сможем поздравить нашу дорогую хозяйку с обретением как минимум доброжелательно настроенного к ней человека, бывшего мужа и, возможно, небесполезных для неё родственников. Одиночество не так прекрасно, как иногда кажется некоторым семейным.

Я исчезну на пару-тройку дней, много дел, много работы, да и дело Эмилии требует приложения некоторой энергии. Мои подозрения совпадают с вашими. Вы подозреваете Лохматого. Я склонен с вами согласиться. Во всяком случае, отсекать его от подозреваемых и приглашать в команду нельзя ни в коем случае.

Эмилия уже проводила ученицу, написавшую контрольную быстро и правильно. Кронгауз посочувствовал:

— Эх, не удалось, Эмилия Карловна, взять двойную плату! Слишком хорошо учите, меньше стараться надо.

Эмилия прищурила глаза и с возмущением воскликнула:

— Так вот почему такой плохой клей у нас продают! Это такие, как Кронгауз, плохо стараются. Не смогла в ванной полочку приклеить, через два дня свалилась, и поганые пятна на красивом кафеле остались. Твоя работа, признавайся? Смотри, лишу тебя права нести мой гроб!

Негр вскочил, кланяется в пояс:

— Исправлю, клянусь, всё исправлю, немецким клеем переклею, а пятна от старого сотру, незаметно будет. Не я его изобретал, мой пока ещё в процессе, хороший будет, обещаю стараться. А гроб я ваш всё равно не смогу нести, старенький буду. Только не сердитесь, только простите глупого.

Эмилия вздохнула:

— Вот и вся страна такая. Не стараются, хитрят, пьют, работу прогуливают. Ну а что нам дальше-то делать? Что посоветуешь, Плютто-нетто-брутто?

— Можете взять в команду Болта, я за него могу поручиться. Он совсем плох в отношениях с компьютером, абсолютно лишён какого-либо авантюризма, ни малейшего понятия не имеет о юриспруденции. Ему такую интригу не потянуть. Кроме того, он не нуждается в подобном сомнительном заработке, у него такой покровитель — нам и не снилось. Витенька Болтянский, красивый голубой мальчик, снимается в сериалах, следит за внешностью, кефиром умывается. Нет, он не при делах. Берите в команду, он может пригодиться. А его покровитель — так уж точно. Господа, нам пора за стол, сейчас появятся партнёры. Митя, давай пока в терц.

Митя кивнул на компьютер:

— Эмилия Карловна, идите, полюбуйтесь на новую записку в дупле Дубровского.

Пожилая женщина с неожиданной энергией выскочила из-за стола и нырнула в голубиную комнату, там Кронгауз что-то колдовал в интернете на своей страничке.

Плютто, сдавая по девять карт себе и партнёру, строго смотрит Мите в глаза:

— Жениться собираешься?

Митрофан принял вид строгого учителя:

— Скоро нам исполнится восемнадцать. Потом мы сдадим в школе экзамены, потом мы сдадим экзамены в институт, поступим, а уж потом Митя попросит у Асиной маменьки Асиной руки, и летом мы тихонечко распишемся в ближайшем ЗАГСе. Митя ведь работает как раз в том институте, куда Настасья собирается поступать. Там афишировать нашу семейственность нежелательно. Володь, а кто у Болта покровитель? Ну скажи, ну по-секрету.

— Нет. Заслужишь — он сам тебе расскажет. А вот и они. Просмотрю-ка я новую колоду, что они принесли, повнимательнее, что-то Лохматый возбуждён сильнее обычного.

Из спальни вышли Эмилия и Негр. Для преферанса многовато людей. Эмилия села играть, а Митрофан с Кронгаузом отправились куда-то «по важному делу», сказали, что вернутся.

Плютто проверил колоду. Отдал её Лохматому и предложил играть ею в дурака дома с барышней. Достал из кармана свою, новую, запечатанную. Предложил партнёрам проверить, если хотят. Лохматый обиделся, сидит, понурый. Раздали карты — оживился, дело пошло.

Тем временем вернулись Митя с Негром, привели какого-то «дядю Петю», все втроём занялись дверными замками.

— Эмилия Карловна, возьмите меня в долю половиной, — это сказал Митя.

— А ты, Болт, меня. Вхожу тридцатью процентами, — это сказал Кронгауз.

Дядя Петя тоже подаёт голос:

— Тогда и меня возьмите кто-нибудь. Да хоть ты, очкастый.

Плютто спрашивает новенького партнёра:

— Не боишься продуть? Давай, четвертаком входи. От выигрыша получаешь, за проигрыш четвертью отвечаешь.

Просидели за игрой до полуночи. Мастера успели вставить в две двери три новых замка. Дядя Петя — что заработал, то и отдал. Проиграли все. Выиграл один Лохматый. Уходя, пропел:

— Атаки яростны-ы-ы-ы-е те…

Остальным пришлось только пожать плечами. Это игра.