Приличные люди. Небольшой роман

Лидия Александровна Гончарова

Кончается ХХ век. Переломные 90-е годы. Странный жизненный сумбур. Удивительные судьбы людей. Ожидание нового века, азарт, обман, надежды.

Глава 3

«СОБЫТИЙ РАЗВОРОТ».

Эмилия Карловна долго не выходила из спальни. Митя уже поглядывал на дверь с тревогой. Ещё бы! Такое потрясение не всякий выдержит, не у любого-каждого хватит сил сохранять спокойствие.

У Эмилии Янсонс хватило. Выходя к обществу, она превосходно держала лицо. Правда, голос был на полутон выше обычного, когда хозяйка дома заговорила:

— Митя, останься после пульки. Вторую сегодня не играем, господа. Простите, если я вам сорвала вечер.

Плютто размял спину, потянувшись:

— Я и сам что-то устал. «Не тот я стал теперь», — пропел тенором баритоновую арию Грязного Владимир Афанасьевич Плютто, старый знакомый, почти приятель Эмилии в течении последних тридцати лет. — Нельзя не спать две ночи подряд.

Лохматый встал со стула, предложил, надевая пиджак:

— Пойдём, Болт, поужинаем. Я выиграл немного, хочется расслабиться.

Аккуратненький Витенька Болтянский попросился вымыть руки, выходя в коридор, покачал головой:

— Нет, мой лохматый друг, у меня планы поинтересней. Иди один или даму свою пригласи.

Все вежливенько попрощались. Лохматый просит разрешения поиграть с Болтом ещё часок. Подъедет его знакомый, и они завалятся в один дом на покер. Ну, конечно, Эмилия не против, всё равно им с Митей надо к компьютеру.

— Играйте с Болтом, а мы с Митрофаном в голубиной спальне уединимся. Для наших дел нужен компьютер.

— Вот, не относили бы деньги лошадникам, купили бы себе красивенький макбук, удобная вещь.

— Ты опять за своё? Туську ждёшь? Вот и жди. Кстати, она собирается прийти в субботу? Помощница моя по хозяйству?

— А и спросите сейчас, когда придёт.

— Нет, дорогие. Сами тут закроете, уходя, нас с Митрошей не отвлекайте. Пошли, Митенька.

Они молча расположились перед компьютером. Не спрашивая, Митя открыл письмо.

«Кто Вы? Почему я помню Ваше имя?»

— Что вы думаете по этому поводу? Мне нужно вас поздравлять? Нашёлся ваш пропавший муж?

Эмилия Карловна рассматривает свой маникюр. Надо бы подправить. Это Тусина работа, в субботу пусть займётся.

Они никак не могли начать откровенный разговор. Каждый чувствовал неловкость, двусмысленность ситуации.

Эмилия со свойственной ей прямотой приступила первой к разоблачению магии:

— Знаешь… Кому и что от меня надо? Разве у меня есть враги? Для чего этот жестокий розыгрыш? Мне надо чего-то опасаться? Что ты хочешь от меня услышать? Предупреждаю, я НЕ ВЕРЮ!

Митя молчит. Эмилия продолжает рассуждать на темы: «Кому это выгодно, кто может желать ей плохого, стыдно смеяться над бедной девушкой, ну, ладно, бабушкой, что с неё взять…»

На этой мысли Митя оживился:

— Ну-ка, ну-ка, а не обсудить ли хорошенько эту тему. Если верить нашему другу Лохматому, как только вы бросите относить деньги лошадям, через месяц станете миллионершей.

Митрофан резко встал, чем остановил всё расширяющийся поток эмилиевых возмущений:

— Итак, попробуем подойти к проблеме вроде бы научно, записываю, первое — мы оба не верим в подлинность этого письма. Кого из нашего, вернее, вашего окружения, помимо меня, вы готовы считать непричастным? Я спрашиваю для того, чтобы получить в нашу команду Пинкертонов ещё хотя бы одного союзника. Вдвоём нам не справиться. Ваше слово, Эмилия Карловна!

— Негр.

— Согласен. Можете не предлагать больше никого. Группу будем расширять только при единогласном голосовании всей команды после тщательного обсуждения.

Предлагаю идти таким путём, постепенно убирая все кандидатуры, пока не упрёмся в одну-единственную, которую и припрём к стене.

— И что тогда?

— It depends, смотря кто окажется этим единственным. Я вызываю Кронгауза, сейчас, срочно. Сначала позвоню к нему домой, слегка введу в курс проблемы его супругу. Мне она доверяет. Кстати, окажем Негру большую услугу. Он где-нибудь завис в покере, надо его выдернуть, он с радостью соскочит, если непёрка, а у него она висит перманентно, — Митя уже набирает телефон квартиры Кронгаузов.

— Господи, Митроша, как ты выражаешься! Уши вянут.

— Вы, профессор, себя бы послушали, особенно на ипподроме во время заездов, — Митя продолжает разговор:

–…Он очень нужен,…да…к Эмилии Карловне. Ну какие карты! Он тебе потом расскажет всё подробно, ты тоже сможешь кое-чем помочь. На службе?… Хорошо, имей в виду, он придёт очень поздно, может быть, даже будет уже рано. Ничего, у него завтра библиотечный день, отоспится и пойдёт свой клей варить. Я тебя целую, спасибо, привет от Эмилии Карловны…

Митя тут же набирает другой номер, Эмилия ворчит:

— Насчёт привета ты погорячился, его жена меня терпеть не может.

— Вы не правы. Галя совсем не против вас, она карты ненавидит, а лично вас очень даже уважает.

…Крон, приезжай срочно к Эмилии… Пульки все закрыты. Здесь дела поважнее. Мы тебя ждём. С Галей я всё уладил, ты мой должник за это. Захвати докторской колбаски и апельсиновый сок для профессора, надо её успокоить. Давай, скорее, — Митрофан положил трубку, — карта ему попёрла, видишь ли. Врёт, конечно, иначе его из покера ничем не выдернешь. Он больной на эту тему.

— Оба вы на покере больные.

— Сказать вам по-секрету, мы все больные. А собственное признавание болезни — это уже шаг к выздоровлению. Эти бандиты ушли? Я пойду ставить чайник, а вы, пользователь электронной почты «ЭмКа», подумайте над ответным письмом. Вы, надеюсь, понимаете, что придётся отвечать в любом случае. Пока можно делать вид, что вы заглотнули наживку, времени прошло мало. У нас алиби: работаем над статьёй, с Негром играем в карты. Письмо напишете уже сегодня. Постарайтесь сделать так, чтобы можно было легко в любую сторону свильнуть.

— Яйца курицу учат. Иди, разбирайся с чайником. Да что-нибудь ещё поделай, картошку почисть, свари, в общем, дождись Володьку и тихонько проведи по коридору в комнату. Не будем афишировать его визит. Для него так поздно приходить — неестественно.

— Соседей подозреваете?

— Я подозреваю ВСЕХ!