Расстрелять или жениться?

Леси Филеберт, 2020

Мое случайное замужество началось с того, что один вздорный дракон вытащил меня из-под собственной кровати… Как там оказалась я, доблестный воин? Хороший вопрос. Прямо-таки отличный. Отвечу на него, когда найду способ снять с себя смертельное проклятье ледяной пустоши и сбегу от своего внезапного жениха. Что значит – ему нужен от меня наследник? Нет уж, дракоша, я на это не подписывалась!

Глава 10. Про чужие фантазии

— У нас в Лакоре не принято клясться искрой. Но я наслышан о том, что этот обычай широко распространен в Форланде, соседней реальности. Мне рассказывали, что там волшебники любят так приговаривать, показывая тем самым честность своих намерений. Клятва искрой все же непростая штука, и лгунов наказывает жестоко. Так что в твоих словах действительно можно быть уверенным.

Клятва искрой… Хааскова искра, надо же было так глупо проколоться! Совсем я ослабела в последнее время, начала терять контроль над собой из-за вселившейся в меня темной магии, непозволительная халатность. Стала слишком рассеянной, раньше бы такую оплошность не допустила. Плохи мои дела… И чем дальше, тем хуже они становятся.

Рассудив, что эту информацию можно не скрывать, кивнула.

— Ты прав. Я родом из Форланда.

— Это хорошо. А то в первую нашу встречу мне сначала показалось, что ты родом из мужских фантазий.

ЧТО?!

Я аж поперхнулась пудингом, а мои глаза грозились выкатиться из орбит.

— Во всяком случае, из моих, — как ни в чем ни бывало продолжил Салливан, насмешливо поглядывая на меня. — И если ты не перестанешь облизывать эту несчастную ложку, то я тебе прямо сейчас продемонстрирую, что именно имею в виду.

Я осторожно отложила в сторону десертную ложку, которую все это время действительно облизывала в глубокой задумчивости.

Выпрямилась на стуле, не зная, куда деть глаза и руки. Почему-то стало резко неуютно под немигающим взглядом Салливана. Под этими его невозможными глазами, темными, как горький шоколад. И обжигающими, как горячий…

Салливан задумчиво прикусил губу, и я поймала себя на мысли, что не могу отвезти взгляд в сторону от его губ. Внезапно возникший в голове дурацкий вопрос не давал покоя: интересно, а каков вкус его поцелуя?..

— Хочешь попробовать? — внезапно спросил Салливан.

— Ч-что, прости?

— Шоколад. Горячий, — кивнул он на две наколдованные кружки. — Хочешь попробовать? Он здорово согревает. А что тебя так смутило? У тебя щеки пылают. И глаза такие, будто я предложил что-то неприличное.

— Н-ничего, — промямлила я, уткнувшись в кружку. — Это просто от резкого прилива тепла щеки горят, не более.

Так, теперь надо постараться не провалиться под землю от стыда и продолжать держать лицо. Как-то я совсем не в ту сторону думала рядом с этим мужчиной…

Ну и масла в огонь добавляло то, что Салливан столь вальяжно расселся в кресле рядом, что его полотенце так и норовило соскользнуть с бедер, и мне все время хотелось его придержать. А еще лучше — завязать морским узлом, чтобы уж точно никуда не свалилось.

Вот он немного сменил позу, расставил ноги чуть шире, и полотенце угрожающе поползло ниже.

— Да оденься ты уже наконец-то! — не выдержала я. — Сколько можно шататься в таком виде перед леди! Я, конечно, понимаю, что счастливые белья не надевают, но тебе не хватало бы быть чуточку менее счастливым!

— Боишься не сдержаться и наброситься на меня в пылу страсти? — понимающе кивнул Салливан.

— Да ты… Да я!..

— Очень любопытно. И что же ты мне сделаешь?

Он склонился над столом и подпер щеку рукой, с любопытством ожидая продолжения.

— Ну так что?

— Извращенец ты, вот что, — устало вздохнула я, качая головой и показательно отворачиваясь к окну. — Зачем ты все время меня провоцируешь?

— Душная ты, — театрально опечалился Салливан. — Слишком правильная. В мужчине ведь что главное? Чувство юмора. А если он еще и извращенец, то он идеален.

— Какое-то у тебя странное представление об идеале.

— А разве я не хорош, и ты сегодня ни разу не думала об этом? — нагло ухмыльнулся этот невыносимый тип. — Ну признайся, ты ведь жаждешь оказаться в моих объятьях. Мечтаешь сравнить меня со своими прежними никчемными прихвостнями?

— Хм, а почему обязательно никчемными?

— Ну раз твое сердце еще не занято, значит, приличных мужчин среди них не было, — уверенно сказал Салливан.

— А ты у нас, значит, приличный.

— Поверь, я лучше их всех вместе взятых. Ну так что, признаваться в своих жарких фантазиях будешь?

Я тоже низко склонилась над столом и улыбнулась самой очаровательной из своих улыбок. Сейчас мы снова были так близко друг от друга, что я ощущала на себе горячее дыхание.

— Признаюсь… Нет. Видишь ли, чтобы что-то сравнивать, нужно иметь некий опыт. А его у меня нет. Так что придется тебе обойтись без моего ценного мнения.

— Как так? — опешил Салливан, и его брови стремительно поползли вверх. — Вообще нет? Ты что… Совсем невинная?

— Нет, не совсем, а лишь немножко, — оскалилась я. — Вообще-то такие вопросы приличные Джентльмены, коим ты пытаешься казаться, приличным леди не задают.

Салливан шумно выдохнул, и его ноздри затрепетали. У меня возникло странное ощущение, что он ко мне принюхивается. Хм, кстати, а я вот не знала, могли ли местные драконы, подобно оборотням, понять по запаху, есть ли у девушки партнер, и был ли он вообще когда-то? Интересно…

Хотя, по большому счету, мне было все равно, что там этот дракоша унюхает. Скрывать тут мне было нечего. Всё-таки я еще довольная юна и вечно была так занята делами академии, что мне и думать-то о делах любовных было некогда, не то что сравнивать достоинства представителей мужского пола. И вообще… я воин, а не обычная девушка. И задачи передо мной Наставник всегда ставил серьезные, именно поэтому я сейчас тут, в Лакоре, а не бездельничаю дома.

Зрачки у Салливана тем временем стали вертикальными и такими тёмными, что казались почти чёрными.

— Значит, невинна — произнес он негромко. — Н-да… Лучше бы ты мне об этом не говорила…

Произнес он это таким тоном, что мне даже стало как-то обидно. Будто невинность — это страшный грех и порок.

Почувствовала себя уязвленной, неодобрительно сузила глаза и приготовилась яростно отстаивать свои честь достоинство и-и-и что там у меня ещё осталось?..

Спросила преувеличенно весело:

— Хм, интересно, почему? Предпочитаешь соблазнять исключительно опытных дам? Скучаешь с юными девицами? Больше не жаждешь меня охмурить? — и снова облизнула десертную ложку, доедая пудинг и наслаждаясь произведенным эффектом..

Наверное, это была плохая мысль — дразнить дракона. Но отчего-то мне вдруг стало так неприятно и обидно за всех юных девиц скопом, ух!

— Наоборот. Слишком велик соблазн сорвать с губ поцелуй, — подозрительно ровно ответил Салливан, не сводя с меня своих нечеловеческих глаз. — Это так будоражит, что мой дракон упорно рвется наружу…

Мне показалось, что у него даже черты лица изменились. Стали более острыми и какими-то хищными. И ногти… Это обман зрения, или ногти в самом деле стали длиннее?

— Кажетс-с-ся, мне в с-с-самом деле лучше пойти переодетьс-с-ся, — каким-то странным шипящим голосом сказал Салливан.

Он резко вскочил и, прежде чем я успела что-то сказать, удалился в соседнюю комнату, громко хлопнув дверью. А мне вдруг стало очень смешно, и я открыто расхохоталась, наверное впервые за последний месяц позволив себе расслабиться.

— Смейся, смейся, — проворчал быстро вернувшийся Салливан. — Недолго тебе смеяться осталось.

Прозвучало довольно зловеще, но остановиться я смогла с большим трудом.

"Переодеться"в устах Салливана выглядело впечатляюще. Лучше бы он оставался в полотенце, честное слово! Эти обтягивающие брюки бежевого цвета и белая шелковая рубашка, небрежно накинутая на плечи, вызывали у меня устойчивое желание внимательно разглядывать мужчину, а не сосредоточиться на разговоре.

А сосредоточиться надо было, потому что Салливан как раз взял деловой тон:

— Я обсудил со своим лекарем твой странный недуг. Это твое проклятье из ледяной пустоши имеет очень темную природу… Томас считает, что тебе все же нужен Иарихон, и я склонен с этим согласиться, как бы не был против.

— Что или кто такое это Иарихон?

Слово-то какое чудное…

Но Салливан не ответил, то ли нарочно, то ли просто глубоко погрузившись в свои мысли. Однако следующие его слова заставили меня возмутиться до глубины души.

— Мы отправимся с тобой в путь на днях, — твердо сказал Салливан. — Времени у нас мало, надо спешить.

— Хэй, что значит"мы"? Прости, но я не собираюсь отправляться с тобой в какой-либо путь. Если ты знаешь, как мне помочь, просто скажи, что я должна сделать, а я… найду способ как-нибудь отблагодарить тебя.

— Конечно, найдешь, — ухмылка у Салливана стала еще шире. — И я даже знаю, как. В любом случае, я не спрашиваю у тебя разрешения, а диктую условия. Мы отправимся с тобой в путь через пару дней, нам необходимо будет пойти в горы. Нужно успеть провернуть все это дело перед церемонией.

— Перед какой еще церемонией?

— Венчания, — сказал Салливан, и лицо его при этом стало каким-то особенно вдохновенным.

— Оу. Ты скоро женишься? — постаралась спросить как можно более небрежно.

А у самой на душе кошки заскребли. И вот непонятно, от чего именно: от досады, что этот красавчик столь блаженно вспоминает даму своего сердца при мне, или от возмущения, что, будучи помолвленным, он усиленно флиртовал со мной. Даже не знаю, что противнее: моя слабость или вольное поведение почти женатого мужчины.

Салливан как-то совсем нехорошо улыбнулся в ответ на этот вопрос.

— О да, довольно скоро. Как только закончу с тобой разбираться, так сразу и…

— Не стоит, — холодно отозвалась я и села еще прямее, до побелевших костяшек пальцев сжимая горячую кружку в руках. — Премного благодарна за желание помочь, но я сама со всем разберусь… как-нибудь. Думаю, у тебя… у вас хватает других забот перед предстоящим венчанием. А я…

— Это не обсуждается, — оборвал меня Салливан. — Ты теперь под моим покровительством.

Посмотрела на него, сузив глаза. Вот даже не знаю, радоваться этому или огорчаться…

— О какого рода покровительстве идёт речь? — фыркнула я. — Кто ты мне такой, чтобы командовать?

— Жених, — просто ответил Салливан.

Я подавилась горячим шоколадом, который пила в этот момент. Он брызнул во все стороны, в том числе несколько капель попали на самого Салливана, и теперь стекали темными дорожками по его обнаженному торсу.

Какой еще жених? Что значит — жених?!