Мимикрики. Рождающая миры

Лес Ситдик, 2023

Мы – Мимикрики. Нас осталось мало. Мы создаем миры, управляем потоками высказанного, написанного, пережитого. Мы распознаем все живое, переносимся в любую точку множественных измерений, изучаем, выбираем, трансформируем. Нам пришлось покинуть все что нам дорого и бежать. Нас преследуют Охотники за мирами и покуда они не настигли нас, нам нужно отыскать четыре волшебных камня основы и успеть выстроить другой Мир. Новый мир, Легендарных Мимикриков.

Глава 2.Крот

— Бездари! Тупицы! Мелкота вонючая! Мне докладывали, что там целый мир! Целый, раскош-ш-шный, благо… Благо… Благо получу! Где благо? Фикция! Или нет? Нет? Посмотрите на меня! Все, пошли вон все! Крэгир останься.

Зашумели тени, заскрипели подошвы, черными пятнами один за одним исчезали из зала приемов военные инспекторы империи, пока не остался один и вот к нему-то и обращался сейчас голос.

— Почему мне кажется, что вы что-то не договариваете? Военная хитрость? Точно! Это военная хитрость? Ну же! Такие миры просто так не пропадают.

Голос говорившего, несмотря на обилие восклицаний, был ленив и мягок. Принадлежал человеку красивому. Слишком красивому. Такому, знаете, симметричному, гладкому, без единой неточности. Волосок к волоску, один к одному. Густые, черные, блестящие волосы спадали на плечи точно расчерченными волнами. Кожа алебастровая с голубым под тоном и таким же голубоватым свечением. Плечи широкие, подбородок волевой, глаза… Ох эти глаза — наваждение, омут в который с головой, а лучше вообще без головы. Словом, он был противоестественно идеален. Нога на ноге, поза расслабленная, но сам как будто перед прыжком — собран, сфокусирован.

Сидел он в офисном кресле отливающим пепельно-серым бархатом за огромным стеклянным столом, сквозь столешницу которого просвечивали ракушки. Мэл — Карт — Единый судья и Правитель, воин, дознаватель и говорящий с оком Луны. В целом, мог бы говорить, если бы это око существовало. Ви — Тот, Высший Математический Шаман, просчитав вероятности, уверил его, что это возможно. Возможно говорить с великим Логосом напрямую, через око, поскольку по легенде именно там он и обитает, наблюдая за всем живым и управляя всем оттуда. Но Мэл — Карт знал, что око существует и без расчетов. Видел его во сне. Если бы он овладел им, мог бы знать все заранее, раскрывать заговоры, предупреждать нападения, разоблачать инаково видящих, рассекречивать и реквизировать опасные миры.

Говорящий с оком Луны, сегодня был раздосадован. У него из-под носа увели один из таких миров! Дурацкий мирок садов, полей, фей и сказок. Он и всерьез-то его не воспринимал. Что это по сравнению с миром промысла самоцветов и владычества газовых субстанций? А этот мир как-то разросся, расползаясь, как их докучливые вьюнки, расширился непонятно, как смог? Даже радуги вставали только над ним, и птичьи голоса, и раздражающий смех детей…

А еще этот Ви — Тот, Высший Математический Шаман, сидел ведь тихо, складывал свои цифры. Делал нужные вещи: исследование роевого интеллекта, дешифровка языка грибов, сумеречная зона сознания. Зачем он начал говорить? Всем, все без разбора? Организация думающих? Так, кажется, называются эти сборища им инициированные?

— Крэгир? — обратился Мэл — Карт к охотнику за мирами, стоящему перед ним грузным, растрепанным бочонком.

— А? Что? — тут же встрепенулся советник потревоженным филином.

— Где твоя протеже? Твой крот, краснодипломный? — с нотой раздражения спросил Мэл — Карт.

— Эва все еще в зале ожидания. Вы просили дать вам время на размышления.

— Я не просил. Приказал, Крэгир. И сейчас я тоже приказываю, пусть войдет ко мне. Через пол часа. Да, и вызовите Кутюрье. А то он от безделья мается. Анимэ опять смотрит? А, Крэгир?

— Вдохновляется, Вашество, — буркнул Крэг себе под нос и совсем по совиному крутанул лохматой башкой.

— Влияние анимэ на его работу становится все очевидней. Намекните ему, только осторожно не как в прошлый раз, что можно уже и поменять объект вдохновения. Осторожно, Крэг. Тактично. Мне дорого обходятся его истерики, а кутюрье он талантливый. Его образы всегда точны, приносят пользу и служат на благо нашей политики.

— Сделаю, Вашество! — опять буркнул Крэгир, раздув щеки, заросшие рыже-коричневыми пучками.

«Настоящий филин, — подумал Мэл — Карт. — Днем сонный, нерасторопный, мужиковато-диковатый, зато ночью лучший охотник за мирами. Преданный и фанатичный. Преданный идее великой империи, идее объединения земель в мощный, непобедимый мир святого Логуса».

Крэгир зыркнул зелеными глазами из-под разросшихся бровей и, изобразив что-то наподобие поклона, взмахнул руками и энергично вышел в услужливо распахнувшуюся стену. Затем стена снова обрела свою цельность, засветилась разноцветными дышащими пикселями. Оцифрованные шуруны были и эффектней, и неприхотливей. С ними не нужно было устанавливать контакт, тратя время и энергию, не нужно было подпитывать собственными чувствами. Они улавливали их из тех, кто собирался прийти. Они точно считывали настроения и тут же отражали на стене. Сейчас на ней мелькали стрелы, острые треугольники и расползающиеся пятна чернил. Видимо, Крэгир все-таки не счел нужным аккуратно намекать Кутюрье о его застое и решил сделать ставку на эффективность. Буквально через две минуты, стена запылала красным, покрылась кактусами. Мэл — Карт усмехнулся, все-таки Славик не банален, каждый раз выдает что-то новенькое. А еще через минуту в стене образовался узкий проход, и в него влетел сам упомянутый ранее Кутюрье, будто мяч для боулинга, посланный в цель сильной, уверенной рукой. Славик с трудом удержался на ногах и затормозил только благодаря стеклянному столу. Он буквально распластался на нем салатовой лужицей. Все еще отбиваясь от невидимого противника, он нелепо месил воздух растопыренными ладошками. Глаза при этом у него были закрыты. Мэл — Карт вздохнул, нехотя встал с кресла. Уловив движение среди собственных движений, Кутюрье Славик застыл и наконец открыл глаза. Увидел нависшего над ним единого судью, правителя и своего приоритетного клиента Мэл — Карта, заорал что есть мочи. Затем тут же закрыл рот двумя ладонями, медленно съехал со стола на пол. Окончательно запутавшись в своей длинной, сложно-скроенной шелковой пижаме, Славик, в конце концов, растянулся на полу, как растаявший слайм-лизун. После небольшой паузы ловко встал на четвереньки, быстро пополз к стене, но пока полз в голове у него, видимо, сложилась та реальность, в которую его выбросило. Остановившись, он застыл, обрабатывая увиденное, и в мгновение со Славиком случилась трансформация. Единым прыжком снизу вверх он взлетел и встал на ноги гордым, надменным бамбуком. Элегантно откинул с глаз длинную голубую, челку, закрывающую пол лица, и с достоинством поклонился Мэл — Карту. Тот, в свою очередь хмыкнул, и сложил руки на груди. Славик придирчиво осмотрел его и взмахнул рукой — роскошные волосы правителя, затрепетали словно от дуновения свежего ветра.

— Очень статично, — деловито сказал Кутюрье Славик — Нужно было добавить движения, легкости, — пояснил он свои действия.

— Там в зале ожидания дама, — начал Мэл — Карт без особых преамбул. — Пешка, мечтающая стать королевой. Посмотри на нее, возможно, у нее есть потенциал, и мне стоит встретить ее индивидуально?

Славик выудил из обилия шелка зеркальце, глянул в него.

— О-о-о-о-о! — простонал Славик. — Ботаник, отличница, влюбленная лужа?

— Тебе видней. Что-то еще? — спросил Мэл — Карт нетерпеливо.

— Из такого невнятного можно слепить все что хочешь, — сказал Славик и спрятал зеркальце в складки шелка. — А вот вы, мой Правитель, должны быть чуть старше. Для нее предпочтительней, а для вас проще.

Славик опять взмахнул рукой и Мэл — Карт повзрослел.

— Волосы покороче, — продолжал Кутюрье, входя в творческий ритм. — Еще короче. Немного благородной седины и чуть притухший блеск в глазах. Не волнуйтесь, они будут так же выразительны, припылим их мудростью и пониманием. Чуть-чуть усталости и озабоченности за судьбу Страны, немного красной краски — напряженной работы по ночам. И простите, но тело тоже придется изменить. Добавим сразу пятнадцать килограммов и что-нибудь натуральное… Натуральное… Натуральные ткани, простой классический крой, мягкие пастельные тона, запах хвои и вокруг много дерева и камня.

Пока Славик все это говорил и взмахивал руками, окружающее, да и сам Мэл — Карт, преобразовывались в нечто новое. Новое из прежней массы, некогда бывшей идеальным образчиком цветущей красоты.

Мэл — Карт обвел пространство вокруг внимательным взглядом.

— Это что?

— Шале. Горный домик пастуха, — сказал Славик, явно гордясь своей работой, но потом все же решил пояснить, видя в глазах Мэл-Карта озадаченность. — Здесь мы имеем многоярусное прочтение. Пастух вроде бы вы, а она заблудшая овца. И так вы — располагающий, мудрый, не довлеющий, принимающий, такой простой, почти родной. Но надо сказать, ткань в костюме очень дорогая. Дерево, и камень — вроде как надежная защита и этим материалам свойственен некий флер романтизма. Для такой, как она, самое желательное сейчас. Да, я посчитал возможным и даже нужным оставить ваше кресло, ваш так сказать трон как намек. Если она умна и умеет читать между строк, то поймет, что не все так просто.

Мэл — Карт одобрительно кивнул, и Славик без лишних слов дрессированно испарился.

Оцифрованные шуруны покрылись черноземом, испещренным вдоль и поперек дождевыми червями. Стена буквально кишела их красными спинками.

— Тьфу, ты! Гадость какая! — выругался Мэл — Карт, но тут же взял себя в руки, и растянув губы в улыбке, степенно произнес:

— Входите, барышня!

— Входите барышня! — раздался отовсюду, чуть уставший голос, который был наполнен надежностью и пониманием. Эва облегченно выдохнула. Радиусные стены зала ожидания медленно и бесшумно поплыли по кругу, пронося мимо нее волнения. Свет хлынул из образовавшегося отверстия, похожего на вход в нору, и Эва, совсем уже не опасаясь, сделала шаг по направлению к ней. Следующий шаг, и яркий свет сменился на проявившиеся пространство мягкое и простое, приглушенное и благоухающее родным, сосновым лесом. «Надо же! — удивилась про себя Эва. — Мне говорили, что он резок, грозен и нетерпим. А еще говорили, что идти нужно туда, где страшно, и тогда откроются Новые возможности. Все правда! Нестерпимый свет, а потом вот это. Почти родное».

— Здравствуй, деточка. Проходи, — раздался уже знакомый голос.

Эва обернулась и встретилась глазами с приятным, седеющим мужчиной в твидовом костюме, рубашке в клеточку, старомодной жилетке и в круглых очках, висевших на самом носу. Поверх очков на нее смотрели ясные глаза в лучиках добрых морщинок. Мужчина стоял рядом с книжным шкафом, а в руках у него была книга, которую он тут же поставил на полку. «Растения средней полосы Лесолимии. Полный справочник» — успела заметить Эва, и от сердца совсем отлегло.

— Я… Добрый день, здравствуйте… Я, знаете, меня вызвали… — неуверенно начала она, но мужчина понял ее волнение и поспешил ей на помощь.

— Да, да, присаживайтесь. Это я вас просил зайти. Он пододвинул ей деревянный резной стул, а сам сел в странное кресло на колесиках. Что странного было в этом кресле, Эва сказать не могла, но по ее рукам пробежали мурашки, от которых она отмахнулась, дернув плечом.

— Это я вас просил зайти, — повторил мужчина, внимательно с улыбкой изучая ее, и после небольшой паузы добавил: — Разрешите представиться, Мэл — Карт.

У Эвы будто сердце остановилось. Она мелко-мелко заморгала, потом попыталась встать, но схватившись за шею, вновь села.

— Сам! Сам Мэл — Карт! Честь какая… — осипшим голосом проговорила Эва, и слезы умиления и восторга накатили на глаза, напустив тумана на стекла ее очков.

— Ну, что вы? У нас тут все по-простому. Мы такие же, как вы. На службе. Думаем о величии… Нашей Страны и человечества. Вы, говорят, окончили школу социологии с красным дипломом?

— Да, да… Простите, я не ожидала, что вы сами… Сами ведете прием… — Эва сняла очки и вытерла глаза. — Как нелепо… Слезы… Я не ожидала, простите.

— Все, все-все, закругляйся, — проговорил Мэл — Карт и протянул Эве носовой платок. Свой! Носовой платок! Носовой платок Правителя! Эва дрожащими руками взяла сложенный в четверо кусочек благоухающей лесом материи и в порыве чувств поцеловала его. Сама не поняла, как это получилось.

— Вы можете оставить его себе, — сказал Мэл — Карт, — там даже инициалы мои есть. «М.К.». Видите? Оставьте. На память о встрече. А сейчас к делу. К делу, детонька! Вы же не только социолог, вы же еще агент нашей внутренней разведки. Крот с красным дипломом. Вы очень старательны. Надеюсь, и эффективны? Так о чем вы хотели доложить?

— Доложить? Да, да… Я хотела доложить…

Эва мяла в руках платочек Мэл — Карта, силясь прийти в себя. Мурашки опять пробежали по рукам двумя мобильными отрядами и спрятались в засаде.

— Понимаете, я пришла к некоторому выводу, — нерешительно начала она и взгляд ее уперся в кресло, на котором сидел Правитель. Оно переливалось в мягком свете уютного зала. Вернее, переливался материал, которым оно было обито. Пепельно-серым. И этот бархат как будто кричал! Что только не покажется от волнения!

К горлу Эвы подступил комок, но лицо Мэл — Карта было таким располагающим и Эва, попробовав улыбнуться ему в ответ, продолжила:

— Дело в том, что тот мир, который сегодня упустили, это был мир легендарных Мимикриков, и он принадлежал Высшему Математическому Шаману Ви — Тоту. Он был… То есть он есть… Одним из них.

— Ви — Тот? Нет. Исключено. Он не умеет рождать Миры, — сказал Мэл — Карт, слегка напрягшись.

— Да. Он великолепный теоретик. Но у него есть… Тот, кто умеет… Практик. Он скрывал. Высший Шаман состоит в клане трех стихий, и у него есть семья. Жена и даже… Дети! Неучтенные дети! И неучтенная жена! И они все исчезли вместе с миром. С истоком мира. Он огромен. Потенциален. У них есть даже Кот. И что самое возмутительное, у них есть Собака! И он исчез! Ви — Тот исчез. Вместе с… Рождающей матерью, Матерью Клана… И… Я люблю его. Я разбита, уничтожена, сломлена. Он… Как он мог? Он не сказал, что у него есть семья, дети, собаки… — Эва судорожным жестом сдернула очки и закрыла глаза руками. Слезы обиды сами, без спроса лились из ее глаз.

«Какого, енота тут происходит? Что лепечет этот дождевой червь? Ви — Тот сбежал? Сбежал с миром? Со своим миром? С моим миром? А расчеты, наработки, исследования?» — ритмично молоточками застучали мысли Мэл — Карта.

— Крэгир! — рявкнул Мэл — Карт.

«Крэгир, Крэгир, Крэгир» — подхватило доносящее Эхо. Стена шурунов всколыхнулось звездным небом, и из-под него вырос сумрачный и растрепанный Охотник за мирами. Уютное пространство шале дрогнуло и размылось, как будто на акварельный рисунок пролили воду. Из невнятных очертаний проявилась кладка из красного кирпича. Эва сжалась. Сняла очки, чтобы протереть, а когда надела вновь не узнала Мэл — Карта. Он как будто весь заострился. Волосы исчезли. Остался обтянутый желтой над треснувшей кожей череп. Глаза — въедливые пиявки. Губы нервные, подергивающиеся.

— Крэгир, пригласи ко мне Высшего Математического Шамана, — начал он тихо, а потом заорал: — Живо!

— Вашество, разрешите доложить… — сипло выдавил из себя Крэгир.

— Мне уже доложили. Это правда? — Мэл — Карт кивнул в сторону Эвы. — То, что несет этот крот, правда?

— Я послал группу обыскать, проверить. Там просто дом. Старый дом со старой бабкой. Ничего такого нет.

— Я не про это сейчас! Ви — Тот? Где Ви — Тот?

— В институте, видимо… Вашество, он безобиден. Его ничто не интересует, кроме цифр.

— Мир, который вы не смогли взять сегодня, принадлежал Ви — Тоту. Никто не может создавать свои миры! Это запрещено! Ты ослеп? Слишком часто общаешься со своими кротами? — выплюнул Мэл — Карт и в изнеможении откинулся на спинку кресла. Отозвавшись на удар тела, кресло ожило и подъехало к стене, в которой тут же образовалось окно. Мэл — Карт тяжело дышал. Глаза его были закрыты. Окно отворилось, впустив свежий воздух, запахи и голос. Монотонный, он выкрикивал: «Сдавайте собак! Консервируем собак! Сдавайте собак! Одна собака — десять картофенов!»

Цепь, которую тянул за собой нейтрализатор, гремела.

Клетка, прикрепленная в цепи, скрежетала.

Собаки, сидящие в клетке, тоскливо выли.

С большим трудом разомкнул глаза Правитель. Взгляд его уперся в точку на открытой, словно пустая ладонь, площади. Черной мухой по площадке со своим жутким грузом двигался нейтрализатор.

— Значит так, — наконец, выдавил Мэл — Карт. Он смотрел на ползущую по камням клетку. Не отрывая от нее своего заледеневшего взгляда, Единый судья отчеканил телеграфом:

«Информацию засекретить.

Ви — Тота найти.

Вернуть.

Всех вернуть.

С разработками, расчетами, детьми и прародительницей».

— На кого она похожа? Представляет опасность? Я к тебе обращаюсь, деточка! — уводя голос в крещендо, рявкнул Мэл — Карт. Кресло задрожало, крутанулось и побежало! Эва была готова поклясться, что видела, как из-под него вдруг появились маленькие лапки и засеменили в ее сторону.

— Я… Она… Нет. Знаете, она такая, никчемная. Такая, знаете, дом — дети, дети — дом. Ничего интересного, опасного или выдающегося. Ничего особенного! — выпалила Эва на одном дыхании.

— О, как мы заговорили! А то все блеяла сидела. Ну что ж, раз такое дело, тебе и поручим догнать, уговорить и вернуть. Можешь запрашивать ресурс у Крэгира. Да, Крэг? У тебя ведь есть ресурсы?

— Есть Вашество, — приободрившись, буркнул Охотник за мирами.

— Роевой интеллект и око Луны — приоритетные разработки. И они мне нужны! Вы должны успеть вернуть всех до момента образования нового мира. Если Мать Клана успеет выстроить новый мир, все наши знания утекут к чужим! Это нужно предотвратить. В идеале полюбовно. Тем более, влюбленный крот у тебя уже есть. Очень удачная маскировка для преследования. — сказал Мэл — Карт и засмеялся. Странно засмеялся, будто зашипел.

— Я понял, что это! Вызов! Ну наконец-то! Кто-то реш-ш-шился бросить мне вызов! Послать группу спецов для повторного обыска! Разыскать! Всех вернуть! Совсем другое дело. Теперь интересно. Когда есть цель — есть интерес! — выкрикивал Мэл — Карт, вращаясь в кресле и меняясь на глазах. Он снова приобрел теплоту и мягкость. Вернулись волосы, блеск в глазах и прежняя располагающая к себе аура. Окно бесшумно закрылось, деревянные стены вновь запахли сосновым лесом, и Эва подумала, что ей, видимо, показалось. Их Правитель совсем не похож на высохшего злобного карлика. «Зрение подводит, — решила она. — Как всегда, подводит зрение. Нужно очки поменять. С более сильными диоптриями». Сейчас на нее смотрел симпатичный, чуть усталый, но все же очень приятный человек.

— Ну что, детонька? Задание понятно? Верните себе любимого, мне разработки, Мать-прародительницу стране для увеличения нашей мощи и безопасности. И детей, обязательно верните детей, из них могут выйти нужные люди. Легендарные Мимикрики, герои нашей Империи.

Эва выдохнула и встала. Ее рука крепко сжимала носовой платок правителя с инициалами «М.К.».

— Крэгир, отведи ее к Кутюрье, пусть поработает над улучшением маскировки. Все! Жду с хорошими новостями во имя святого Логуса!

Крэгир поклонился. Подражая ему, поклонилась и Эва. Оба, не поднимая глаз, попятились к стене из шурунов. В последний момент, когда стена заботливо распахнулась для выхода, Эва не удержалась и приподняла голову. Она встретилась взглядом с улыбающимися глазами Мэл — Карта, который уже стоял возле полки с книгами, рядом с ним переливаясь спинками кротов, подрагивало кресло. «Нужно очки поменять» — еще раз напомнила себе Эва и, опустив голову, сделала шаг назад. Стена из шурунов хлопком закрылась прямо перед ее носом.