Демон поневоле

Леонид Сидоров, 2016

Вчерашний студент Алексей работал инженером на маленькой зарплате. Родители его давно мечтали о внуках, но как найти ту единственную, если девушки требуют не только внимания, но и дорогих подарков? Только рыбалка утешала Алексея… до поры до времени… Сильнейшая гроза, заставшая горе-инженера врасплох, перенесла его в другой мир, где водились циклопы и говорящие звери, а разбойники и людоеды заманивали простаков в ловушки. Но как ни странно, именно в этом магическом мире Алексей нашел себя, пусть его и приняли здесь за демона…

Глава 4

Покинув стойбище с гостеприимной хозяйкой, отдохнувший и отъевшийся Алексей бодро отмахал кучу километров без передыха. К полудню, обойдя приметную гору, натолкнулся на накатанную дорогу с отчетливой двухколесной колеей. «Цивилизация. Ну, наконец-то», — он облегченно вздохнул.

Колея вихляла по берегу небольшой речки, текущей в широкое, невысокое, поросшее густым кустарником ущелье. Прикинув предполагаемое расстояние, он тяжело вздохнул и побрел по следу.

Рано утром третьего дня Алексей, разбуженный будильником-хамелеоном, привычно позавтракал. Живописные горные пейзажи начали прилично выматывать. «И все-таки остались еще у нас нетронутые места с дикой природой. Скорее всего, занесло куда-то к китайцам. Вон они тут все какие-то узкоглазые. Ну ничего, помню, наши пропавшие байдарочники с месяц по китайским горам и весям болтались и вернулись домой худые и целехонькие. Правда, питались они одними кузнечиками. У меня-то с едой получше будет», — так успокаивая себя, он упаковал рюкзак.

Около полудня остановился на скальном выступе. Внизу метрах в трех бешено бурлила река. Ниже по течению ущелье резко поворачивало. Куски бревен застряли меж огромных, омываемых быстрым течением валунов.

Мощная струя воды с шумом срывалась с запруды, пенясь и унося мелкий мусор. На отвесном берегу метрах в трех выше дорога резко сужалась на повороте. Обследовав опасный участок, вразвалку вернулся к навесу.

Поставил рюкзак с разомлевшей от солнца рептилией на траву в тени здоровенного валуна и уселся на нагретый солнцем навес. В избытке чувств по-детски болтая ногами, залюбовался окрестностями. Внизу прямо у берега между острыми торчащими камнями на большой глубине отчетливо виднелись крупные рыбины. Мигом вспыхнул рыбацкий азарт.

Пригнувшись, метнулся за спиннингом. Налетев на рюкзак, озадаченно отпрянул. Обычно флегматичный хамелеон вдруг задрал голову и яростно зашипел в направлении поворота.

Алексей напрягся и прислушался. Шум текущей воды напрочь загасил звуки. На всякий случай медленно присел и спрятался на фоне травы в тени валуна.

Недоумевая, от чего так всполошилась рептилия, вдруг отчетливо расслышал истошное конское ржание. Из-за поворота, едва не сорвавшись с обрыва, вдруг выскочила окровавленная лошадь, храпя и мотая растрепанной головой. Следом, размазывая кровь по камням, волочился запутавшийся в ремнях мертвый разодранный всадник.

Роняя куски пузырящейся пены, лошадь унесла страшный груз. Секундой позже выскочила вторая, без седока. Мотая мордой с оборванной уздечкой, загнанно дыша, унеслась вслед за первой.

Алексей испуганно вжался в траву. Послышались ожесточенные людские крики, хриплый рев и испуганное ржание лошадей. Рев резко стих. Взмокнув от напряжения, Алексей боялся даже пошевельнуться.

Неожиданно из-за поворота выскочил зареванный и испуганный мальчонка. Оглянулся и с визгом припустил вверх по дороге, ничего не замечая вокруг.

Попытавшись его окликнуть, Алексей осекся — за малышом, хрипло ревя и размахивая окровавленной сучковатой дубиной, выскочило нечто.

— А это еще что за урод? — хриплым от волнения голосом прошептал Алексей.

Мальчишка, оглянувшись, закричал и беспорядочно заметался по дороге между текущей рекой и нависающей скалой. Трехметровое, поросшее густыми черно-рыжими длинными волосами человекообразное существо, не заметив притаившегося Алексея, грузно прошагало мимо. Вслед за уродом распространился густой устойчивый смрад.

Громко ревя, монстр настиг ребенка, с размаху жахнув дубиной. Мальчишка взвизгнул, едва увернувшись. На четвереньках метнулся к скале. Урод бросился следом, в бешенстве молотя дубиной по камням. Алексей в ужасе зажмурился, не желая видеть страшную детскую смерть.

На секунду громкий рев стих и возобновился с новой силой, чередуясь с мощными ударами. Алексей приоткрыл глаза. Сердце обрадованно заколотилось. Шустрый мальчонка ухитрился забиться в низкую щель. Бестолково лупя дубиной, чудовище разъяренно бесновалось, пытаясь достать ускользнувшую добычу.

— Труба. Пропадет пацан, — с горечью прошептал Алексей, не зная, как помочь.

Судя по азарту, кровожадный монстр не оставит добычу в покое. Немного успокоившись, Алексей начал придумывать стоящий план. Быстро прикинул мизерные шансы. «Чертов урод! Что делать, что делать, а? Сюда бы подствольник или пулемет крупнокалиберный. Ага, размечтался, этот гад за секунду в шашлык уделает!»

При любом раскладе ясно, что один удар дубины любого мигом превратит в пятно на дороге, а урод потом спокойно вернется закусывать малышом.

Единственное, что можно сделать, — как-то отвлечь внимание монстра, а когда тот отвлечется, шустрый малыш перебежит куда-нибудь и затаится.

«Все, хорош метаться, начали. Шанс у меня только один, а если не выйдет, то сигану прямо с обрыва подальше в речку, а там под водой доплыву до той стороны и отсижусь в камнях. Больше ничем помочь не смогу», — Алексей начал глубоко дышать, усиленно вентилируя легкие.

Успокоившись, со странно звенящей пустотой в голове, словно в легком тумане, плавно поднялся, прихватив правой рукой с земли горсть мелкого гравия. Подойдя к самому краю обрыва, медленно опустил расслабленные руки, повернулся спиной к воде, мгновение посмотрел на мерно молотящее по скале чудовище и коротко и резко свистнул.

Заслышав незнакомый звук, чудовище резко развернулось и увидело новую добычу. Перехватив дубину поудобней, коротко взрыкнуло и неторопливо направилось к обрыву.

Алексей с ужасом замер, глядя на приближающегося кровавого трехметрового вонючего монстра. С близкого расстояния, холодея, разглядел один-единственный черно-коричневый глаз в центре волосатой морды и широко раскрытую влажную клыкастую пасть.

«Похоже, конец». От этой короткой и такой ужасной мысли сердце в груди бешено и гулко заколотилось, гоняя внезапно загустевшую кровь.

Забившийся в щель, закрывший от ужаса голову руками малыш услышал, что шаги чудища удаляются. Испуганно глянув в курчавую спину, осторожно высунулся и быстро осмотрелся. Уже собрался было перебежать, но потрясенно замер.

На краю обрыва, возникнув прямо из зеленой травы, спокойно опустив руки, вырос странно высокий, зеленый, похожий на пятнистую большую ящерицу человек.

Алексей словно влип в вязкую трясину. Пространство и само время вдруг странным образом изменились. Спектр плавно сдвинулся в красный. Медленно, словно в покадровом фильме, чудовище продолжало двигаться вперед, а рев, идущий из широко раззявленного рта монстра, стал смещаться куда-то в сторону инфразвука.

Тяжело, словно поднимая пудовую гирю, Алексей швырнул пригоршню гравия, целясь в морду. Камни зависли в воздухе и замолотили россыпью по глазу и носу, забиваясь в открытую пасть.

Дубина циклопа медленно опускалась. Оттолкнувшись левой ногой, Алексей сделал разворот, пропуская монстра на край обрыва.

Внезапно ослепленный и потерявший равновесие монстр оторвался от земли следом за тяжелой дубиной. Утробно рыча, он полетел на острые камни.

Малыш замер в оцепенении, не в силах оторвать взгляд. Чудище приблизилось к зеленому человеку и с хриплым ревом опустило дубину. Медленно и повелительно взмахнув рукой, человек приподнял чудовище и швырнул в реку, затем медленно поблек и исчез.

Находясь в состоянии странного транса, Алексей поднял взгляд от неподвижно распластавшегося в воде на камнях монстра и потрясенно замер. Ущелье неузнаваемо изменилось. Скальный уступ под ногами огородился аккуратно окрашенной белой металлической изгородью. Опасный поворот впереди заметно расширился и сгладился, доверху укрытый прочной ячеистой сеткой. Ярко-желтые разделительные полосы четко виднелись на аккуратно заасфальтированном шоссе, плавно уходящем за поворот. Но самое главное находилось всего в десятке шагов: на стоянке сверкал стеклами двухэтажный туристический автобус. На фоне живописной скалы оживленно чирикали пожилые японские туристы, весело фоткая друг друга.

Алексей судорожно сглотнул и попытался сделать шаг, но картинка съежилась и смешала краски, словно попав в бурный водоворот. Автобус и японцы закрутились в ярко вспыхнувшую точку и словно взорвались.

Мышцы скрутило судорогой. Тело мгновенно одеревенело, к горлу подкатила тошнота. Вздохнув, устало уселся на краю обрыва, пытаясь отыскать хоть одно разумное объяснение.

«Так вот, значит, как меня молнией накрыло. Интересно, а век сейчас на дворе пятый или десятый? И, собственно, какая мне теперь на фиг разница. Идти-то все равно уже некуда», — он тупо уставился на воду.

Ребенок сморгнул и вздрогнул. На пустом краю обрыва возник неподвижно сидящий и сгорбленный зеленый человек, печально смотрящий вниз на журчащую воду.

Боясь даже дышать, малыш некоторое время тихонько постоял, а потом бочком, не спуская глаз с неподвижно сидящего человека, попытался уйти. Сделав пару торопливых шагов, увидел длинную дорожку размазанной крови. Мигом припомнился окровавленный брат. Всхлипнув, ребенок уселся прямо на дорогу и громко, во весь голос, отчаянно зарыдал.

До слуха находящегося в полном ступоре Алексея донесся безудержный детский плач. Повернулся и дернулся было пойти успокаивать мальчугана, но неожиданно остановился. «Пусть поплачет. Ему сейчас еще хреновей, чем мне. Похоже, урод кого-то из его близких положил. Не стал бы он так от вида крови-то надрываться. А может быть, и стал. Ведь маленький, вон какой. А на китайца совсем не похож, личико-то смугленькое, да и одет совсем по-другому, те все больше халаты предпочитают. Скорее всего, он индус».

Ашок, всхлипывая все реже, понемногу успокоился, не зная, куда пойти. Путешествие за целебными травами закончилось жутко. Два старших брата и три воина-слуги теперь мертвы. Страшный одноглазый великан Малгун неожиданно выскочил сзади из скрытой расщелины и убил всех огромной дубиной. Дедушка Садхир не зря рассказывал о жутких тварях, живущих высоко в горах.

Вздрогнув, снова вспомнил, как отчаянно закричали братья и слуги, пытаясь развернуть лошадей на тесной горной дороге. Старший брат Абхай в давке сорвался с седла, размозжив голову. Напуганная лошадь унесла мертвого седока.

Воин-слуга сорвался прямо с лошадью с обрыва и погиб. Двух других храбро сражающихся воинов рычащий великан просто снес с коней одним замахом дубины. Средний же брат, Аджит, до конца закрывал спиной перепуганного малыша. Окровавленное лицо Аджита и его отчаянный крик: «Спасайся, Ашок, убегай!» — запомнятся на всю жизнь.

И тогда Ашок, не оглядываясь, плача от страха, убежал за поворот, слыша за спиной страшные звуки битвы.

Чужак чуть шевельнулся. Мальчик пришел в себя и вгляделся в пятнисто-зеленую спину. Оказалось, что зеленая пятнистая окраска чужака вовсе не кожа, а хитро раскрашенная невиданная одежда.

Мигом вспомнились дедушкины слова про асур. Дождливыми вечерами частенько рассказывал о новых богах нашего мира, которые в долгих битвах изгнали старых. Асуры ушли, но не сдались, время от времени появляясь на земле ничем не отличимые от людей. А за поступками людей, добрыми или злыми, наблюдали слуги асур — ракшасы.

Алексей безучастно глядел на воду. Цель, к которой так долго стремился, стала вдруг странно недостижимой. «Интереснейшая же это все-таки штука время. Я ведь ясно видел будущее, оно было рядом, только возьми и протяни руку. И вдруг все мигом исчезло. И вообще, что это значит, «я видел»? Ведь глаза в обычном понимании не видят, а только передают перевернутую картинку в мозг. А уже этот странный сгусток воды обрабатывает картинку, как хочет, выстраивая живую реальность. И вообще, что оно такое, эта наша реальность? Раньше считал нереальным вот этого мертвого урода, а теперь на себе убедился, что он реальнее некуда. И правильно говорил выпивший Колька — реальность всего лишь наша иллюзия, вызванная отсутствием алкоголя в крови. Ладно, проехали… И как мне теперь жить в этой конкретной реальности? Да и житье-то во все времена всегда сводится просто к ежесекундному выбору: или сдаться, или барахтаться до конца, надеясь, что все получится. Дома все равно теперь нет, а здесь сидит этот зареванный пацан. И если я здесь и сейчас… Делай, что должен, и пусть случится то, что случится. Вот тебе и весь выбор», — и, словно очнувшись от долгого сна, неожиданно широко зевнул.

Сверкнув зелеными глазами, на миг повернулся к ребенку. Убедившись, что тот притих, нарочито медленно набрал горсть мелких камешков. Медленно пересыпал с ладони на ладонь, очищая от пыли. Выбрал удобный камешек, подкинул в руке и начал пулять в воду, наклонив набок голову и с интересом прислушиваясь к булькающим звукам.

Ашок вдруг почувствовал, что совсем перестал бояться асуру. Стало сильно интересно, а что же такое делает странный чужак. Боясь высоты, робкими шажками приблизился к краю обрыва и заглянул вниз.

Тут же испуганно зажмурился и отпрянул. Внизу на камнях, омываемый струями мерно текущей воды, лежал мертвый Малгун, навеки застыв со страшным оскалом звериной морды.

Алексей мало-помалу пришел в себя от пережитого шока и внимательно вгляделся в монстра. Быстрая вода смыла грязь и кровь с мертвого тела и разгладила шерсть. Не веря своим глазам, удивленно присвистнул.

На оскаленной скошенной морде, чуть ниже невидяще уставленного в небо кровавого глаза, приютился второй глаз, заросший кожаной пленкой и покрытый мелкими волосками.

Мигом вспомнились древние легенды. Похоже, люди в свое время немало настрадались от таких трехметровых «обезьянок».

Ашок переборол страх и присел на корточки рядом с асурой, молча смотря вниз. Посидев некоторое время, показал на мертвого врага.

— Са мар?

Алексей встрепенулся, заслышав чужой, но в то же время странно понятный язык.

— Да, умер, — устало выдохнул.

«Надо же, какой знакомый певучий язык… Точно! Еще в советское время с отцом на охоте в вологодских лесах… Староверы из глухой деревеньки проплывали на лодке и так же чудно и почти понятно разговаривали», — машинально отметил странное сходство, не догадываясь о том, что, в общем-то, и до этого общался, используя основу одного, изначально общего для всех европейских языков санскрита.

Ашок, услышав странно звучащий, но понятный ответ асуры, удовлетворенно умолк и немного расслабился.

Алексей задумчиво уставился на воду. Созерцание такой привычной для взгляда водной глади понемногу помогло прийти в себя. «Однако рассиживаться нечего, — сказал он себе. — Часов через шесть уже закат. Надо как-то выбраться отсюда с пацаном к людям. Он местный, сможет им все объяснить». Затем устало поднялся и пошел к рюкзаку.

Малыш, напрягшийся при движении асуры, снова расслабился, увидев, что тот всего-навсего лишь направился в сторону большого камня у дороги. Лежащий внизу Малгун пугал даже мертвым, поэтому Ашок робко двинулся вслед за чужаком.

Алексей, молча собрав рюкзак, аккуратно закинул его за спину, стараясь не спугнуть разомлевшего на солнце Чучундрика. Ашок удивленно замер, завороженно разглядывая крупного зеленого ракшаса на странном зеленом мешке асуры.

Все сразу стало ясно. Страшного Малгуна победил сам Ранутра, хозяин зеленого леса. О высоком зеленоглазом человеке с ракшасом на спине дедушка рассказывал особенно часто.

Алексей заметил испуг малыша. Сокрушенно вздохнул, медленно снял рюкзак и осторожно поставил на камни.

— Ну что же вы тут все так от него шарахаетесь! — в сердцах показал на встрепенувшегося хамелеона. И проникновенно соврал: — Да мой Чучундрик даже мухи в своей жизни никогда не обидел! — Приподняв рюкзак, он обратился к хамелеону: — Ведь правда, Чучундрик?

Выразительно скосив один глаз, хамелеон «подтвердил» сказанное, ловко зацепив языком пролетавшего мимо слепня.

— Ну, спасибо тебе, Зеленый! Удружил так удружил!

Не в силах больше сдерживаться, Алексей скорчился от смеха и повалился на траву.

Ашок, ошеломленно наблюдающий за представлением, не понял ни слова, но сам вид Ранутры, безудержно хохочущего и катающегося по траве, настолько рассмешил, что мальчик невольно прыснул и присоединился к веселью.

Алексей, отсмеявшись, неловко утер выступившие слезы.

— Ладно, хорошего понемножку, пора уходить.

Закинул рюкзак и, обернувшись к ребенку, махнул рукой вдаль:

— Пошли.

Ашок немного постоял, глядя в удаляющуюся спину. Опасливо покосился на обрыв и припустил следом.

Подойдя к опасному повороту, Алексей замедлил шаг, стараясь ступать как можно тише. Прижался к скале и осторожно высунул голову. Безжизненная горная дорога плавно уходила вдаль, а метрах в пятидесяти виднелась сцена ужасающей бойни. Бросив сочувственный взгляд на малыша, тихо скользнул на дорогу.

Медленно ступая на напряженных ногах, подкрался к окровавленному молодому мужчине. Страшные по силе удары размозжили и переломали руки и ноги. Воин дрался до последнего. Сломанная пополам сабля валялась рядом со скрученной судорогой рукой. Очевидно, что циклоп, придя в совершенную ярость от ожесточенного сопротивления воина, измочалил здоровенной дубиной сначала тело, а потом и оружие. Вьючная лошадь, павшая от страшного удара, переломавшего хребет, лежала неподалеку. Рядом валялись пыльные помятые мешки.

Алексей побледнел, с трудом сдержав тошноту. Судьба иногда играет в странные игры. Если бы тогда на дороге чуть поспешил, то наверняка бы уже превратился в расколошмаченный кусок мяса.

Малыш неожиданно выбежал из-за спины и с плачем бросился к воину.

— Аджит, — обливаясь слезами, он схватил мертвеца за руку.

Алексей, здраво рассудив, что сейчас ребенка никак не утешить, двинулся дальше, осматривая место бойни. На каменистом обрывистом берегу отчетливо виднелась широкая окровавленная борозда. Как будто что-то грузное протащили и сбросили вниз.

Осторожно подошел к краю обрыва. Бурное течение колыхало труп лошади, придавившей мертвого человека.

— Третий, — потрясенно прошептал Алексей.

И увидел внизу у воды еще два трупа. Они лежали метрах в двух друг от друга. Рядом валялись короткие сломанные копья. Ближнему воину напрочь снесло голову вместе с частью грудины. Ярко белели шейные позвонки и вывороченная ключица.

Второй воин с неестественно вывернутой головой лежал почти на одной линии падения с первым. Очевидно, монстр снес их одним замахом дубины.

Алексей оглянулся. Лошади, лишенные седоков, удалялись, мешая друг другу на узкой дороге. Еще несколько изуродованных тел валялись метрах в десяти от дороги.

Картина произошедшего почти прояснилась. Осталось неясным, как люди могли не заметить такую крупную «гориллу».

Покрутившись на месте, Алексей начал искать возможное место укрытия. Внимание привлекли растоптанные мелкие листья плюща. Проследив направление, двинулся к скале, зорко вглядываясь в заросли.

Впереди вроде бы возвышалась сплошная зеленая стена, но в ноздри шибанула жуткая вонь. Подавив тошноту, подошел к завесе плюща. Нерешительно протянул руку и отодвинул лиану. Открылась высокая ниша огромной пещеры.

Едва глянув в темное нутро, медленно отступил назад. Второй раз за день судьбу лучше не испытывать. Успокоив дыхание, оглянулся на малыша.

Ашок, прорыдав над мертвым братом, вдруг ощутил, как тихо стало вокруг. Последний раз всхлипнув, приподнялся над мертвым телом, отыскивая взглядом бесшумно бродившего асуру. Как и в прошлый раз, демон куда-то исчез. Мальчику стало очень страшно — остался один посреди мертвецов! Оглядевшись, тихонько попятился, чтобы спрятаться в зеленой стене плюща.

Увидев, что ребенок испуганно озирается, Алексей поспешил назад. Ашок повернул голову на едва слышный звук и облегченно вздохнул. Ранутра снова вернулся.

Алексей подошел ближе. Стараясь раздельно и четко выговаривать слова, указал рукой на камень возле Ашока:

— Жди здесь!

И пошел хоронить погибших. Действовать следовало быстро, до заката осталось не так много времени, а от страшного места нужно было уйти как можно дальше.

Подойдя к ближайшему трупу, поднял обломок сабли. Оглядевшись, приметил подходящее место и начал яростно разрывать каменистый грунт, стараясь не обращать внимания на запах мертвечины. Передохнув, выкопал неглубокую, широкую могилу.

Морщась от напряжения, приподнял труп под мышки. Стараясь не дышать, тяжело переволок в могилу. Ашок грустно наблюдал за асурой, потом попрощался с погибшим братом.

Чуть передохнув, Алексей перетащил остальных мертвецов. Уложив в могилу, начал таскать ближайшие камни, чтобы прах не растаскало окрестное зверье.

Через полчаса вырос небольшой курган. Смахнув со лба пот, Алексей водрузил сверху сломанные копья. С минуту постояв над могилой, решил, что пора подумать и о живых.

— Жди! — кивнул малышу и вернулся к погибшей лошади.

Взрезав ножом вьючные мешки, тщательно осмотрел содержимое на предмет пригодности. Отставив в сторону холщовые мешочки с солью, крупой и кучей каких-то незнакомых специй, из которых смог различить только черный перец, развернул тесемки следующего. Повеяло приятным запахом сухофруктов. Обрадовался — на компот пригодится! В последнем мешочке — с килограмм сушеного мяса, баранины, судя по запаху. Пришла очередь и большого мешка. Внутри оказалось свернутое в плотный рулон шерстяное одеяло.

Торопливо переложил пожитки в рюкзак и затянул клапан. Вернулся с поклажей к терпеливо ожидающему малышу. Критически осмотрел обувь и одежду. Когда-то белая, а сейчас пыльно-белая одежда ребенка была хороша для прогулки под жарким солнцем, но никак не для скрытной ходьбы. «Скорее всего, его вещички были в мешках других лошадей. Черт, и что же с ним делать, ведь будет светиться, как тополя на Плющихе… А ведь точно!» — решение пришло мгновенно.

Вытащил нож и направился к заросшей скале. И в самом деле — нечего голову ломать, подручного материала хоть завались. Практически готовый костюм лешего — только руки правильно приложить. После мутанта не осталось никаких иллюзий о том, что может встретиться на пути.

Минуты за две нарезал приличную вязанку лиан и вернулся к ребенку. Мрачно оглядев пустынную дорогу, плюхнулся на камень.

— Ну, одноглазые ребятки, посмотрим, как вы это разглядите… — и вытащил лозу подлиннее.

Ашок заинтересованно подошел поближе. Поблескивая карими глазенками, наклонил голову набок. Мрачно бурчащий асура зачем-то набрал целый ворох плюща и начал плести что-то загадочное.

Связав из прочных унизанных зелеными резными листьями стеблей плюща два венка, Алексей критически оглядел и отложил в сторону. Свернув несколько витков кружком, сделал два круглых несущих каркаса для шеи и пояса. Затем равномерно навесил по несущему каркасу тонкие гирлянды метровых лиан.

— Давай-ка примерим, — повернулся к ребенку.

Словно юбку обернул вокруг худенькой талии зеленый полог. Скептически цыкнул и для надежности прихватил концы веревкой. Завершая камуфляж, надел венки на шею и на голову.

— Ну-ка постой, — отошел на шаг, критически оценивая работу. — Хм. А что, в целом очень даже неплохо. Как тебе самому-то? — вопросительно подергал венок. — Нравится?

Ашок наклонил голову, с изумлением оглядывая диковинное одеяние. Пожалуй, сейчас он и сам похож на лесного демона.

Алексей напялил венок из плюща и присел, глядя на малыша.

— Нам нужно идти к людям. Туда, где осталась твоя семья. Ты понимаешь меня? — постарался как можно медленнее выговаривать слова.

Ашок напрягся, вслушиваясь в странно звучащую речь. Чуть задумавшись, обрадованно вскинулся. Почти на человеческом языке демон произнес странно измененные, но очень понятно звучащие слова «тава самья».

Сердце обрадованно заколотилось. Асура хочет помочь, вернуть домой, назад в семью. Облегченно вздохнув, глянул прямо в зеленые глаза Ранутры и доверчиво протянул руку.