Столкновение. Часть первая. Суета вокруг Европы

Леонид Кузнецов (1987)

Освоение Дальнего Космоса, что за поясом астероидов, проходило очень тяжело для человечества XXIII века. Исчезали планетолёты и люди, исследовательские станции на спутниках планет-гигантов и на орбитах. Таинственность всех происшествий стала открываться после катастрофы с исследовательским кораблём «Малыш», когда уцелевшему экипажу было разъяснено, что люди вторглись в пределы жителей огромного количества миров внутри планет-гигантов.

Назначение

Кроваво-красный пульсирующий комок, имеющий знакомые очертания, неожиданно появился из темноты и забился перед глазами.

«Где я мог его видеть?» — мелькнула мысль.

Словно реагируя на это, комок стал отодвигаться дальше, всё также непрерывно дергаясь. Темнота вокруг него понемногу прояснялась, образуя неясный, неопределённый силуэт, и вдруг громкий крик, скорее вопль, резанул по ушам, и всё внутри замерло от ужаса…

— Ло — ого — о — о — в!

Темнота сразу пропала, и появился лежащий в нелепой позе человек, со страшной, развороченной раной в груди, где бился кровавый комочек сердца. Лица лежащего не было видно. Только часть щеки и торчащее ухо. Голова стала медленно поворачиваться, и опять завибрировал в ушах вопль, больно ударил по натянутым нервам:

— Лого — о — о — о — в!!!

Алексей дёрнулся и проснулся. Мурашки продолжали суетливо бегать по его спине.

«Опять приснился!» — мрачно подумал Логов. Заложив руки за голову, он уставился в потолок, по которому ритмично перекатывались тёмные волны. По мысли живохудожников оформивших номера в гостинице"Лесная фея", где Логов остановился, такие «живые потолки» должны помогать посетителям быстрее уснуть. Но Алексею, после каждого увиденного кошмара, никакие «живые потолки» не помогали. И каждый раз он вспоминал ту проклятую неудачную экспедицию на Ганимед, крупный спутник Юпитера, где погиб Валька Дымов. Они вместе учились в институте, вместе попали в группу Миллоша, и в первой же экспедиции с их участием Валька погиб. Погиб глупо, нелепо: сорвался со скалы, во время шутливых гонок между членами экспедиции. Забыли, что космос шуток и глупостей не прощает… Следом за Валькой в узкое ущелье, куда он упал, бесшумно посыпались огромные глыбы льда. А потом Валька закричал… Почему он звал Логова, никто не мог понять. Через полчаса его откопали. Мёртвого. Скафандр оказался сильно порванным. Вальку добил холод. На корабле, когда кое-как содрали с Вальки скафандр, Логов увидел развороченную грудь, с торчащими белыми рёбрами, и среди них тусклый красный комочек, который, оттаяв, вдруг неожиданно дёрнулся. И это надолго врезалось в память Алексея. Он побаивался тёмных мест и помещений. Почему-то всегда казалось, что там лежит Валька с окровавленным сердцем в груди. Но он обычно появлялся во сне. Сначала часто, затем всё реже и реже.

Вспоминая, как погиб Дымов, Логов не мог понять одного: почему, когда он, прыгая впереди Вальки, наступил на тот злополучный камень на скале, и ничего не произошло. Логов прыгнул дальше, а вот Валька, наступив на этот камень, сорвался? Авторитетная комиссия, разбиравшая это происшествие, на основании показаний участников экспедиции, определила его как несчастный случай. Но Логов, иногда оставаясь в одиночестве, думал, что это судьба. Ещё не раз и не два отводила она от него беду. Однажды на Титане он опоздал к старту грузопассажирской ракеты, отправляющейся на рейсовый планетолет. Опоздал из-за пустяка: разошлись застежки на ботинке скафандра. Пока провозился, застёгивая их, ракете дали старт. В космосе дорога каждая секунда, поскольку от этого зависит и жизнь человеческая, и материальные затраты, и многое другое. Когда Логов добежал до диспетчера космодрома, ракета взорвалась… А ещё, как-то лазил с археологами в пещерах на Марсе. Предполагали, что они искусственного происхождения. Логов заинтересовался камешком, который валялся у стены, и пока рассматривал его, исследовательская группа ушла вперёд. Потом грохот обвала, и тишина в телефонах скафандра…Он вышел из пещеры, а археологов так и не откопали… А ещё на Земле, когда отдыхал между экспедициями, полез с друзьями в горы. Непонятным образом порвался страховочный фал, а аварийный не был пристёгнут. Логов упал метров с десяти на густой куст орешника. Если бы не эта преграда, то пролетел бы ещё метров сорок прямо на острые камни ущелья… И ещё было, и ещё… Логов не был мистиком, но стал верить во что-то сверхъестественное. Необъяснимое и загадочное…

А пока, после ещё одной неудачной экспедиции на Обероне, после долгих и нудных опросов и разбирательств различных комиссий, получив право на некоторый отдых, Логов укатил в этот тихий, спокойный уголок необъятной России, под названием Саяны. Поселился в гостинице с романтическим названием «Лесная фея», и полностью отдался таёжной тишине и покою.

Бродя по узким тропинкам, вдыхая бодрящий смолистый воздух и слушая щебетанье невидимых птиц, Логов как-то и позабыл о том, что всего лишь две недели назад он только мечтал об этом, глядя на пепельно-голубой шар Земли, появляющийся на обзорных экранах.

В этой гостинице Логов останавливался вот уже третий раз после каждого полета. Посоветовали знакомые: места хорошие, озеро, сопки, тайга. Съездил, понравилось. Народ здесь проживал разный, но Логов ни с кем не общался. Жил замкнуто и однообразно: спал до одиннадцати, потом прогуливался, обедал, сидел в номере и читал, потом ужинал, немного гулял и ложился спать. Пожив таким образом неделю-две, Логов затем резко срывался и остальные недели положенного отдыха мотался в путешествиях по всему миру.

Приснившийся кошмар встревожил Логова. Почему-то он сразу подумал о том, что это дурное предзнаменование: что-то или случится, или уже случилось.

За годы работы в космосе, у него очень обострилось чувство интуиции. В любых ситуациях, если Логов чувствовал — что-то произойдет, он тщательно анализировал и контролировал все свои последующие действия. И, кстати, интуиция никогда его не подводила.

Вот и теперь, лёжа в постели, он стал думать, чтобы означал этот кошмар и пришёл к выводу, что, скорее всего, где-то в космосе произошло какое-то несчастье с его другом или хорошим знакомым. Поэтому мозг так и отреагировал: подбросил во сне давно увиденную картину гибели Вальки Дымова.

«Всё равно не усну», — подумал Логов и решил вставать. Сделал гимнастику, принял холодный душ.

Рассвет только чуть-чуть заалел на востоке, когда Логов вышел из гостиницы. Утренняя прохлада коснулась его щёк.

«Лесная фея» стояла на небольшой горе, а чуть ниже сплошной стеной зеленела тайга. Множество тропинок убегало в её дебри.

Не раздумывая, Логов пошёл по одной из них. Увиденный кошмар не давал ему покоя, навязал непонятное гнетущее состояние. Какое-то беспокойство шевелилось внутри, холодило живот, и от этого было неприятно.

«Неужели кто-то их моих старых друзей попал в аварию? Но кто? Кто сейчас в полетах? Герберг на Марсе, отрабатывает полученное задание. В полёт уйдёт в следующем месяце. Старцев в рейсе… Но он опытный пилот, никогда не попадал ни в какие аварии… Клименко на Титане сидит. Разве что он? Любит иногда рисковать без пользы делу. Скорее всего — он. Как бы узнать?» — размышлял Логов, размеренным шагом двигаясь по тропинке.

Неожиданно, краем глаза, он увидел, как сбоку, на тропинку, выскочило что-то тёмное, большое. С шумом и треском.

Логов замер на месте, с удивлением разглядывая лосёнка, вставшего на тропинке перед ним. Лосёнок оказался крупным, с тёмными боками и неестественно длинными ногами. Признаться, Логов давно не видел живых лосей, только по стеревизору. Поэтому он немного растерялся. Случись это в другом месте и при других обстоятельствах, он вёл бы себя иначе. Но на родной планете, вести себя так, как в космосе, он не мог.

Логов стоял и смотрел на лосёнка, а тот шевелил ушами и шлёпал нижней губой, словно хотел что-то сказать. Глаза у него были глуповато — бессмысленные, но движения очень настороженные.

— Ну, глупыш? — негромко сказал Логов. — Не боишься меня?

Лосёнок навострил уши, и шумно вздохнул…

Логов похлопал по карманам своей куртки и сообщил:

— К сожалению, братец мой по крови, ничего вкусненького нет. Не привык носить… Завтра захвачу и, если встретимся, угощу…

Сказал, а сам подумал, что завтра он будет уже в другом месте. Интуиция подсказывала.

Лосёнок вроде бы понял, что ждать от человека нечего, обиженно засопел, повернулся и, смешно вскидывая зад, затрусил по тропинке впереди Логова. А у того вдруг возникло острое желание вернуться в гостиницу и связаться с Управлением, может что-нибудь скажут определённое. Непонятное состояние, сдавившее всё внутри, не давало покоя.

Однако связываться с Управлением не пришлось. Дежурный автомат устаревшей системы, помигивая разноцветными огоньками, сообщил, что для отдыхающего Логова есть срочное сообщение. На бланке, который вылез из щели автомата, было напечатано:

«САЯНЫ. ГОСТИНИЦА «ЛЕСНАЯ ФЕЯ». ЛОГОВУ АЛЕКСЕЮ ИВАНОВИЧУ. СРОЧНО ПРИЛЕТАЙ В УПРАВЛЕНИЕ. ХОЛОДОВСКИЙ.»

«Всё понятно, — подумал Логов, прочтя телеграмму. — Где Холодовский, там и аварии. Неужели Клименко?»

Сборы в дорогу много времени не отняли, и вскоре Логов сидел в мягком кресле гигантского аэробуса.

А через три часа он входил в мраморный вестибюль Управления. В больших и светлых коридорах сновало множество людей. Ни одного знакомого липа Логов не увидел, хотя со многими, кто здесь работал, он учился в Академии Космоса. «Попрятались по кабинетам», — подумал Логов, останавливаясь перед дверью кабинета Холодовского. Едва он сообщил роботу-секретарю свою фамилию, как тот сразу ответил:

— Виктор Михайлович ждёт вас. Проходите, пожалуйста.

Логов вошёл в светлый, просторный кабинет, отделанный в светло-зелёные тона.

Холодовский сидел за столом и беседовал с каким-то седым человеком, показавшимся Логову знакомым.

Обменявшись рукопожатиями, Холодовский представил поднявшегося седого:

— Вадим Николаевич Посельский, из комитета по контактам.

Холодовский сел за стол, из-за которого выскочил, встречая Логова. Показал ему на кресло. Логов сел напротив Посельского, внимательно поглядывая на него.

Необычные ярко-синие молодые глаза Посельского, странно смотрелись на тёмно-коричневом, изрезанном глубокими морщинами лице.

«В молодости был красавцем», — подумал Логов и вдруг встретил взгляд Посельского. И вздрогнул от неприятного ощущения: будто обдало ледяным душем.

Холодовский вовремя отвлёк Логова.

— Алексей Иванович, ты, конечно, в курсе произошедшего?

— Да, пока добирался, получил кое-какую информацию…

— Отлично… Правда, полчаса назад она изменилась. Только что получили сообщение с базы на Деймосе: «Малыш» изменил орбиту.

— Выше или ниже?

— Из круговой она стала вытянутой. Не очень сильно, но для обломка корабля это совсем невероятный факт.

— Почему же, — пожал плечами Логов. — Спасательный катер мог нечаянно толкнуть…

Холодовский переглянулся с Посельским, поморщился чуть досадливо и сказал:

— Ах, да! Ты же не знаешь… Катера к «Малышу» не могут подойти. Он окружен каким-то полем…

Логов усмехнулся:

— Теперь понятно, для чего здесь комиссия по контактам.

— Естественно, — в тон ему сказал Посельский, и ледяные глаза вновь скользнули по лицу Логова. — В данном случае поле вряд ли имеет природное происхождение.

— И кто же его соорудил? — ехидно поинтересовался Логов.

— Вот это нам с вами и предстоит выяснить.

— Да, Алексей, — вмешался в их «дискуссию» Холодовский. — Управление просило в помощь Вадиму Николаевичу направить опытного пилота. Кроме тебя свободных никого не оказалось. Все при деле… Так что, я без спроса оторвал тебя от законного отдыха.

— Ничего, — сказал Логов, — нам не привыкать. В другой раз отдохнём.

— Ну и отлично, — обрадовался Холодовский и посмотрел на Посельского. — С этим человеком, Вадим Николаевич, я могу вас отправить хоть к чёрту в ад. Не пропадёте.

— Я и так не пропаду, — холодно ответил Посельский.

«Ну и фрукт! — неприязненно подумал Логов. — Откуда такой взялся? Самое интересное, что я его где-то видел. Но где?»

Как бы почувствовав, что Логов думает о нём, Посельский коротко взглянул на него. В глазах-льдинках затаилась усмешка.

Логов поспешно отвёл взгляд и, вставая, спросил Холодовского:

— Когда стартовать?

— Завтра. Пока иди, пройди медконтроль. Вы тоже можете идти, Вадим Николаевич.

В коридоре Логов вопросительно посмотрел на Посельского, ожидая предложения пойти куда-нибудь перекусить. Заодно побеседовали бы. Всё-таки предстоит вместе работать. Но Посельский сухо сказал: «До свиданья», — кивнул головой и ушёл. Он оказался очень высокого роста, хотя, сидя, не производил такого впечатления.

Логов быстро нашёл пустой номер в гостинице при Управлении. Съел заказанный обед и попросил выдать на стереовизор последнюю информацию о «Малыше». На экране появился текст:

ЧАС НАЗАД ПОЛОЖЕНИЕ МПКК «МАЛЫШ» ОСТАВАЛОСЬ БЕЗ ИЗМЕНЕНИЙ. СПАСАТЕЛЬНЫЕ КАТЕРА ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕ МОГУТ К НЕМУ ПРИЧАЛИТЬ. НИКАКИХ СИГНАЛОВ ИЗНУТРИ НЕ ПОСТУПАЛО.

Буквы исчезли. Логов смотрел на пустой, экран и думал: «Интересно, чьи же это штучки? Уже не первый раз. На моей памяти только раза три случалось. У Ганнимеда с Рейсом, у Каллисто с Ивановым, и около Европы с Юджином. Теперь на Марсе, вернее, около него. И всегда одно и тоже: молчание экипажа, непонятное защитное поле, а потом вспышка и всё… И ничего, и никого…»

В этом месте в голову Логова полезли воспоминания о гибели Дымова. Логов вспомнил его лицо и похолодел. Посельский чем-то походил на Вальку.

От такой мысли Логов даже встал. Правда, каким бы стал Валька лет в пятьдесят, трудно представить, но очень похож.

«Да ерунда это, — старался успокоить себя Логов, — и непохож совсем. Просто Валькино лицо немного забыл. У него никогда не было такого взгляда…»

Логов запросил информацию у стереовизора, и когда на экране появилось молодое Валькино лицо, вздохнул с облегчением. Чем-то походило на лицо Посельского, но немногим: цветом глаз, формой носа… Логов попросил сообщить кое-какие сведения о Посельском. Вместе с портретом был и текст, в котором сообщалось, что Посельский Вадим Николаевич родился тогда-то и там-то, родители такие-то, жил и учился там-то, окончил и работает… Участвовал… Ну, и так далее. И ничего похожего на Валькину жизнь, короткую и насыщенную.

Логов внимательно осмотрел лицо Посельского на экране. Что-то знакомое всё-таки было…

«Может быть родственник? Я Валькиной родни не знаю. Брат или дядя?»

Лёгкий укол на руке напомнил Логову, что пора идти на медконтроль. Часы позаботились об этом.

Он оторвался от своих мыслей, выключил стереовизор и вышел из номера.